Мы уже сообщали о том, что американская компания IPG Photonics планирует запустить в Новосибирске производство лазерных приборов, где должны использоваться оптические элементы на основе LBO-кристаллов, широко применяемых сегодня в нелинейной оптике (в так называемых перестраиваемых лазерных системах). Напомним, что технология выращивания таких  кристаллов была в свое  время освоена специалистами Института геологии и минералогии СО РАН, где в данном направлении работает целая лаборатория. На сегодняшний день этими технологиями овладели только четыре страны – Россия, Франция, США и Китай. Причем французы во многом здесь обязаны именно специалистам Института геологии и минералогии, с которыми налажено сотрудничество. Китайцы также серьезно интересуются нашими разработками.

Как утверждает директор Института геологии и минералогии академик Николай Похиленко, LBO-кристаллы, выращиваемые в институтской лаборатории, обладают уникальными качествами и пользуются спросом за рубежом. По его словам, уже получены кристаллы весом боле полутора килограммов. В принципе, учитывая наработанный в этой сфере опыт и практику чисто коммерческого взаимодействия с производителями приборов, ничто не мешает Институту геологии и минералогии поучаствовать в организации производства таких кристаллов для применения их в отечественной технике.

Причем, речь идет о достаточно мощных твердотельных лазерах, которые могут иметь весьма широкий спектр применения. Они могут использоваться, например, в системах оптико-волоконной связи. Или использоваться в качестве инструментов для резки больших металлических заготовок, для точечной сварки. По мнению Николая Похиленко, такие устройства очень востребованы в современном автомобилестроении и самолетостроении.

В принципе, ни одно современное предприятие не может обойтись без лазерной техники. Не исключено также и двойное назначение подобных лазерных систем. По крайней мере, в США именно так и происходит. Иначе говоря, такие лазеры могут использоваться и в военной технике. Мало того, с их помощью пытаются запустить управляемый термоядерный синтез.

Так, еще летом прошлого года была информация о том, что в национальной лаборатории Министерства энергетики США, расположенной в Ливерморе, был достигнут весьма обнадеживающий результат. Поэтому производство лазеров, безусловно, направление весьма перспективное. И сотрудничество наших ученых с упомянутой компанией нельзя не приветствовать. Главное, чтобы такое предприятие было все-таки создано.

Не так давно, как мы помним, губернатор Новосибирской области Василий Юрченко уже ставил вопрос об организации в Новосибирске предприятия по выпуску современных лазеров. Это должно быть, по замыслу губернатора, достаточно крупное производство. Один такой завод в настоящее время строится во Фрязино. И было бы логично подобное предприятие запустить и у нас, особенно учитывая то обстоятельство, что для этого есть необходимый кадровый потенциал и научно-исследовательская база. Как сказал Николай Похиленко, с дочерней компанией IPG Photonics уже были достигнуты договоренности о создании совместного производства для выпуска необходимых оптических элементов. Поэтому можно надеяться, что теперь LBO-кристаллы будут востребованы в родном городе.  «Мы будем поставлять туда свои кристаллы, которые станут «сердцем» лазера. И очень здорово, что наши разработки найдут применение в нашей стране», – с оптимизмом отметил Николай Похиленко. 

Ученый пояснил: «Фирма, которую мы создаем совместно с IPG Photonics, предполагает строительство нового корпуса для расширения производства LBO-кристаллов. Мы входим в этот проект  с нашими ноу-хау, с нашими технологиями. А наши партнеры входят со своей оснасткой, со своим корпусом, «железом», с ростовыми установками, печами, системами управления и всем остальным».  В принципе, вполне нормальная форма сотрудничества: частный инвестор обеспечивает материально-техническую базу, Институт подключает к этому делу «мозги».

К сожалению, однозначно предсказать будущее данного проекта сложно, несмотря на его очевидную практическую востребованность. Во всяком случае, в настоящее время сотрудники лаборатории роста кристаллов предостерегают от каких-либо поспешных заявлений на этот счет. По их словам, из-за процессов «реорганизации» РАН научные коллективы находятся в полной неосведомленности относительно перспектив дальнейшей работы.

И пока руководство Института ведет работу с частными инвесторами, государство, что называется, посылает крайне противоречивые сигналы насчет существования самой академической науки. Такая двусмысленная ситуация, по признанию молодых сотрудников, создает весьма нервный эмоциональный фон, что, конечно же, негативно сказывается на текущей работе.

Конечно, в случае создания производства, за счет частного инвестора грамотные специалисты могут найти достойное применение своим знаниям. Однако надо понимать, что академическая наука связана с непрерывным получением новых знаний, и те исследования, что проводят в своих лабораториях ученые, имеют, прежде всего, фундаментальное значение. Так называемые хоздоговорные отношения, на которые научные учреждения активно переходили в 1990-е годы, были во многом продиктованы материальной необходимостью. Если же специалист полностью перейдет в производственную сферу, то он просто-напросто выйдет за рамки академической науки. И как было сказано выше, Институт геологии и минералогии участвует в упомянутом проекте своими «мозгами», своими знаниями. А эти знания добываются в лабораториях Института, то есть в составе СО РАН. И если государство доведет научные учреждения до депрессивного состояния, то откуда будут браться эти самые знания? Ведь нанеся удар по интеллектуальному потенциалу, мы как раз лишимся тех самых «мозгов», благодаря которым и создаются все технические инновации. Не ровен час, когда в Новосибирск придется зазывать ученых из Китая.

Олег Носков

Без автомобиля современную цивилизацию представить себе просто невозможно – сегодня это самый распространенный вид как личного. Так и общественного транспорта. Но автомобили несут в нашу жизнь не только мобильность и комфорт. Автомобильный транспорт стал сегодня основным источником загрязнения воздуха в большинстве крупных городов мира. Поэтому неудивительно, что экологические требования к топливу и работе двигателя «железного коня» год от года ужесточаются.

Еще одна устойчивая тенденция последних лет – постоянный рост цен на бензин и дизельное топливо. Все это в совокупности подталкивает производителей и самих владельцев авто к переводу автомобилей на газообразные виды топлив. А также  - к поиску способов снизить расход топлива.

Идея, с которой выступили сотрудники Института катализа СО РАН, довольно проста. Известно, что в городских условиях двигатель транспортного средства продолжительное время работает на малых и средних нагрузках, сопровождающихся при этом “пережогом” топлива и значительными выбросами вредных продуктов сгорания. Если в этот момент переводить работу двигателя на так называемый обедненные топливные смеси, то можно заметно снизить и расход топлива, и выбросы в атмосферу.

Кстати, работу в этом направлении ведут не только в Новосибирске, схожими исследованиями занимаются научные центры ряда ведущих мировых автомобильных концернов. Но сказать, насколько они продвинулись в данном направлении трудно: коммерческая тайна в этой области охраняется не хуже иных военных секретов.

Но, хотя пути решения, вероятно, у каждой группы разработчиков свои – сложности им приходится преодолевать одни и те же. Известно, что «минусы» часто являются продолжением «плюсов». Так было и в случае с обедненной топливной смесью (потому и более экономичной) – главная проблема: как обеспечить устойчивую работу двигателя без существенной потери мощности. Но ученым ИК СО РАН удалось решить эту задачу. О том, как это удалось сделать и какие перспективы у этого направления в нашей стране, рассказывает руководитель группы разработчиков, д.т.н. Валерий Кириллов.

– Решить проблему можно было, добавив к топливу водород. Но использовать в одной машине две топливных системы неудобно. Да и мест, где можно «заправиться» водородом тоже не так много. Поэтому мы пошли по пути получения водородосодержащей смеси из основного топлива непосредственно на борту автомобиля во время работы двигателя. Нами был создан  и добавляет к основному топливу.

– Вся работа проходила в стенах Института катализа?

– Конечно, нет. Это результат кооперации нескольких научных учреждений. Мы создали катализаторы, обеспечивающие необходимую химическую реакцию в сложных условиях. А сами генераторы разрабатывались в сотрудничестве с Российским федеральным ядерным центром РФЯЦ ВНИИЭФ (Саров), система управления в кооперации с ОАО “Газомотор – Р”, г. Рыбинск,  проведение испытаний осуществлялось  на стендах  ОАО Заволжский моторный завод (г. Заволжье) и в Центральном научно-исследовательском автомобильном и автомоторном институте «НАМИ» (Москва).

– Насколько известно, схожие работы вели многие зарубежные исследователи. В чем новизна Вашей разработки?

– Да, работы велись, но не всегда успешно. В США еще в прошлом веке были осуществлены испытания автомобиля “Шевроле” с двигателем, оснащенным дополнительно генератором синтез-газа. Но поскольку им не удалось создать эффективные катализаторы для его работы и решить еще ряд технических проблем, массового применения эта технология так и не получила. Другие зарубежные разработки ориентировались на применение т.н. гайтанового топлива (смесь 80% природного газа и 20% водорода). Но поскольку состав гайтанового топлива нельзя изменять в зависимости от режимов работы двигателя, то преимущества добавления водорода значительно уменьшаются. И в 2010 году фирма «Westport» – разработчик этого метода – объявила о  прекращении работы в этом направлении. Ведут работы немецкие автоконцерны, ряд проектов финансируется министерством энергетики (США). Но пока они не делали открытых заявлений о серьезных прорывах в этой области. Поэтому мы можем говорить, что нашли принципиально новое решение этой задачи.

– Насколько далеко Вам удалось продвинуться в практическом воплощении этой технологии?

– Мы прошли практически все этапы разработки и внедрения технологии. Сначала – провели стендовые испытания. Они показали, помимо экономии топлива, резкое снижение (в 7-8 раз) выбросов оксидов азота и заметное снижение содержания СО₂ в выхлопных газах. То есть, транспорт оборудованный таким генератором, становится не только экономичным, но и экологичным. Затем перешли к испытаниям на автомобилях. Генераторы были установлены на два автомобиля ГАЗ#2310 (“Соболь”). Причем, система, смонтированная в моторном отсеке автомобилей, позволяла отрабатывать режимы работы двигателя для нескольких вариантов состава топлива: только на бензине; только на природном газе; только на синтез-газе и в первых двух вариантах с добавками синтез-газа.

Для проведения полномасштабных дорожных испытаний бортового ГВГ было принято предложение ОАО «Газпром» принять участие в 2008 г. в пробеге “Голубой коридор” по маршруту В. Новгород–Санкт-Петербург–В. Новгород–Тверь–Москва–Московская область. Общая протяженность трассы составила 2235 км. В 2009 г. Автомобиль «Баргузин», оборудованный такой же системой, принял участие в очередном автопробеге, организованном ОАО «Газпром», по маршруту Москва–Сочи–Москва (4630 км).

Там подтвердились результаты стендовых испытаний. Затраты на 100 км пробега в ценах на топливо на момент пробега (июнь 2009 г.) при переходе с бензина на природный газ снизились в 3.28 раза, а при использовании природного газа с добавками синтез-газа – в 3.83 раза.

– Ваша система испытывалась только на отечественных автомобилях?

– Дело в том, что для проведения испытаний, монтажа системы, необходим полный доступ к электронной системе транспортного средства. Зарубежные производители по понятным причинам такого доступа не дают, поэтому работали только с нашими автомобилями. Но, когда в 2009 году мы представили нашу разработку на международной выставке в Ганновере, она вызвала немалый интерес у иностранцев. К сожалению, развернуться сотрудничеству тогда помешал начавшийся мировой экономический кризис.

– Испытания прошли, а промышленное производство пока не началось. Почему?

– Сначала отечественный «автопром» просто был в глубоком кризисе, заводам было не до внедрений. А сегодня почти все крупные заводы являются совместными предприятиями с зарубежными концернами. Их иностранные партнеры заинтересованы во внедрении собственных технологий, «заточенных» под их модельный ряд и существующие на Западе производства. Поэтому интерес наша технология вызывает  только у небольших предприятий, ориентированных на штучное производство. Сейчас, например, большую активность проявляет губернатор Нижегородской области Валерий Шанцев. Его администрация намерена реализовать программу по оборудованию части областного автобусного парка («ПАЗ») нашими генераторами, решив таким образом задачу удешевления пассажирских перевозок.

– Если говорить о возможных сферах применения бортовых генераторов, то это…

– Прежде всего городской транспорт(автобусы и небольшие грузовики). Во первых, именно у них получается оптимально соотношение стоимости генератора и расходов на топливо. Цена нашего прибора сегодня колеблется в районе 1-2 тысяч долларов и соответственно расходы окупаются за год-полтора. А во-вторых, у них «места под капотом» больше и генератор установить намного проще. Сама технология, повторю, полностью готова, есть соответствующие договоренности с РФЯЦ ВНИИЭФ  и  Газомотор -Р  о возможном налаживании производства. Нет пока пакета заказов. Но думаю вскоре ситуация изменится. У нас в стране природный газ как топливо для транспорта стал серьезно рассматриваться только в последние годы. Движение в этом направлении началось. А бортовые генераторы лучше всего использовать с этим видом топлива. Да и экологические нормативы становятся все строже. Так что, будущее у нашей технологии есть.

Георгий Батухтин

Наш сегодняшний собеседник – заведующий лабораторией молекулярной генетики д.б.н. Александр Вершинин  - заведующий лабораторией молекулярной генетики Института молекулярной и клеточной биологии СО РАН.

– Александр Васильевич, какое исследование в данный момент больше всего привлекает Ваше внимание?

– Общая проблема, которой я интересуюсь уже много лет, – это существование в геноме эукариот избыточной генетической информации. Известно, что генетическая информация содержится в составе молекул ДНК, которые упакованы, соответственно, в хромосомы. У эукариот объем ДНК гораздо больше, чем нужно для количества генов, существующих в организмах. Еще в конце прошлого века, до начала массового секвенирования геномов, были сделаны оценки, показавшие, что для обеспечения наработки всех белковых молекул и контроля метаболических реакций у живых организмов необходимо от 50 до 100 тысяч генов. Позднее эти оценки были, в общем-то, подтверждены. Сейчас уже секвенированы геномы многих видов эукариот: человека, дрозофилы, мыши, арабидопсиса, риса, сахарной свёклы и других, относительно небольших по размеру геномов. В ходе исследований оказалось, что число генов, например, у дрозофилы составляет приблизительно 15-18 тысяч. У человека – около 35 тысяч, хотя наша организация намного сложнее, чем у дрозофилы.

Получается следующее: виды различаются примерно в 2-2,5 раза по числу генов, а по размерам геномов – уже на несколько порядков. Процент кодирующих участков, которые непосредственно отвечают за наработку белковых молекул, просто ничтожен, всего 1-2 %. Это означает, что огромная масса ДНК не кодирует никаких молекул.

Тут же возникают определенные вопросы: для чего нужно так много ДНК в клетке, участвует ли эта часть в регуляции активности кодирующих участков генов, выполняет ли какие-то другие функции, может быть, структурные, или она вообще просто существует сама по себе. На сегодняшний день это одна из фундаментальных проблем современной генетики. Не такая модная, как стволовые клетки, лечение рака или генная инженерия, но не менее интересная.

Вообще данная тема была поднята еще в 80-х годах прошлого века, когда только были проведены первые оценки. Сразу стало ясно: ДНК в клетках эукариот гораздо больше, чем необходимо для кодирования генетической информации. Несколько ученых, в их числе лауреат Нобелевской премии Фрэнсис Крик (прим. Ф. Крик вместе с Дж. Уотсоном открыли двойную спираль ДНК, за что и были удостоены премии Нобеля), выдвинули предположение, что основная часть ДНК, существующая в эукариотической клетке, – паразитическая, мусорная ДНК –  не играет никакой роли в функционировании клетки. Смысл ее существования лишь в воспроизведении самой себя и передаче от клетки к клетке. Это была, так сказать, негативная точка зрения на функцию данной значительной части генома. Но поскольку большинство людей уверено в пользе каждого явления природы, многие ученые и сейчас пытаются найти какие-то функции, свойственные основной части генома, которая не участвует непосредственно в кодировании белковых молекул.

–Вы занимаетесь изучением данной проблемы в целом или есть какое-то одно направление работы?

– В состав вышеупомянутой паразитирующей ДНК входят очень разные по своей структуре и составу последовательности ДНК. Поскольку всё это многообразие изучать невозможно – по крайне мере для одной лаборатории – нужно выбирать какую-то свою проблему в этом массиве. В настоящий момент мы концентрируемся на молекулярной структуре центромер.

Центромеры – это районы хромосом, расположенные, как можно судить по названию, в центре или около центра хромосомы. Их основная функция сводится к обеспечению правильного расхождения хромосом во время деления клеток. Наборы хромосом, несущие генетическую информацию, должны расходиться по дочерним клеткам. Главное, чтобы дочерние клетки имели точно такое же количество и содержание хромосом, как и родительские. Этот процесс и контролируют центромеры

Если смотреть на молекулярную структуру центромер, в частности, на состав ДНК, то окажется, что в них преобладают различные классы повторяющихся последовательностей, т.е. ДНК с непонятной функцией.

Молекулярная структура центромер очень хорошо изучена у риса, кукурузы и еще у некоторых видов растений. А вот у злаков, по крайней мере, у тех видов, которые культивируются в России, в частности, у пшеницы и ржи, центромеры практически не изучены. Именно на этом направлении мы сейчас и концентрируемся.

– Скажите, пожалуйста, какое практическое применение потенциально имеет данное исследование?

– Пшеница и рожь – это один из очень немногих примеров в живой природе, когда представители разных родов способны производить гибриды, причем гибриды жизнеспособные и дающие потомство. Например, чтобы скрестить рожь и ячмень, вам потребуется специальные приемы, придется культивировать зародыши на специальных средах и, как правило, всё равно, несмотря на титанические усилия, потомки получаются стерильные.

А вот рожь с пшеницей скрещиваются гораздо легче. Их гибриды, тритикале, широко используются в селекции, так как они объединяют в себе полезные свойства обеих культур. Пшеница хороша тем, что ее зерно обладает отличными хлебопекарными качествами. Кроме того, у пшеницы выше урожайность. Рожь в свою очередь более устойчива к неблагоприятным условиям: к колебаниям температуры, морозам и различным вредителям.

Одна из актуальнейших селекционных проблем на сегодняшний день – это введение генов устойчивости ото ржи в геном пшеницы. Для правильного их соединения необходимо правильное поведение хромосом во время гибридизации и последующих делений гибридных клеток. Следовательно, поскольку весь этот процесс контролируется центромерами, именно их нам нужно изучать.

 – Александр Васильевич, с какими организациями Вы сотрудничаете в данной области?

– С прошлого года началось сотрудничество с ВАСХНИЛом. В частности, мы исследуем гибриды тритикале, полученные Петром Ивановичем Стёпочкиным, моим однокурсником, кстати. Сотрудники ВАСХНИЛа занимаются практической селекцией, а мы используем их линии и сорта.

– Что, на Ваш взгляд, является главной проблемой Вашей лаборатории и института в целом?

– Основная проблема сейчас – недостаток квалифицированных кадров. К сожалению, общий уровень подготовки студентов стал ниже, чем был в предыдущие годы. Кроме того, очень небольшое количество молодых людей хотят работать в институтах после окончания университета. И, на самом деле, их можно понять: аспирантская стипендия довольно маленькая, на нее крайне сложно жить. Поэтому студенты стараются устроиться на более прибыльную работу. Найти способных молодых специалистов, которые идут в науку, несмотря на все проблемы, очень трудно.

– Скажите, пожалуйста, насколько развитие молекулярной генетики в России соответствует мировому уровню?

– Дело в том, что науки в мире очень много, и она очень разная. В том числе и в западных странах. Безусловно, есть хорошие, высокоэффективные центры с квалифицированными кадрами, великолепным техническим снабжением, высоким рейтингом печатных работ, которые там выпускаются. В нашей области – молекулярной генетике растений – к таким центрам относятся Центр Джона Иннеса в Англии, Институт Макса Планка в Германии, много лабораторий в США, Японии. Вместе с тем, в этих же странах есть такие заштатные места, где работают сотрудники гораздо более низкого уровня квалификации и оборудование там намного хуже по качеству. Я точно знаю, так как сам много лет работал в Англии. Если мы хотим конкурировать, то нужно, конечно, ориентироваться на самые лучшие зарубежные научные центры. 

Маргарита Артёменко

Наш собеседник - заведующий лабораторией сравнительной геномики Института молекулярной и клеточной биологии СО РАН к.б.н. Владимир Трифонов расскажет как создается новый раздел генетики, чем полезна палеогеномика и для чего нужны добавочные хромосомы.

– Владимир Александрович, расскажите, пожалуйста, какие исследования сейчас реализуются в Вашей лаборатории?

– В настоящее время сотрудники лаборатории работают в нескольких направлениях. Одно из них – сравнительная геномика позвоночных. Поле деятельности здесь очень широкое, область практически не освоенная. Мы изучаем строение геномов, процессы эволюционирования хромосом и кариотипов, выявляем общие свойства в разных группах живых организмов, начиная с рыб и заканчивая млекопитающими.

Также мы исследуем разные организмы в пределах одного вида, и здесь работа идет не только над изучением современных популяций, но и над их сравнением с древними популяциями, чтобы определить, каким образом геномы менялись во времени, как эти процессы определили разнообразие современных популяции.

В этой области наши работы были бы невозможны без сотрудничества с археологами, которые предоставляют костные остатки, необходимые для выделения древней ДНК.

– Ваша лаборатория занимается прикладными исследованиями?

– Да, безусловно. Например, мы изучаем различные геномные синдромы человека на молекулярном уровне. В ближайшее время планируется освоение нового раздела молекулярной генетики – метагеномики (прим.: раздел молекулярной генетики, изучающий материалы, полученные напрямую из образцов среды). Вокруг нас обитает множество микроорганизмов, и сейчас уже появились новые методы секвенирования, благодаря которым мы действительно сможем оценить всё это многообразие.

– Можете ли Вы отметить какую-нибудь отдельную область работы?

– Выделить какое-то одно направление работы мне не представляется возможным, потому что везде есть что-то интересное. Например, в палеогеномике сейчас исследуют процессы доместикации животных. Развитие человека происходило таким образом, что в какой-то момент человек внезапно начал одомашнивать разные виды, в первую очередь собак. В Сибири, кстати, очень хорошо сохранилось много костных остатков собачьих. Кстати, возраст морфологически ранней собаки на территории Сибири составляет приблизительно 30 тыс. лет. Изучая геном, мы определим, как менялись те или иные гены, какие генетические изменения происходили при одомашнивании, и в итоге можно будет установить примерное время и место данного процесса.

– Каким исследованием Вы сейчас руководите?

– В данный момент я больше внимания уделяю добавочным хромосомам. Это такие особые элементы генома, которые живут по особым законам. Мы надеемся, что в перспективе они позволят осуществить мощный прорыв в области генной терапии. В настоящее время проблемы генной терапии связаны с применением ретровирусов в качестве доставщиков генетического материала в клетку. Ретровирусы встраиваются куда угодно, иногда разрушают очень важные гены и могут привести к сложным последствиям для клетки. Кроме того, крайне трудно проконтролировать количество вставленных в геном ретровирусов, а при использовании добавочных хромосом мы можем помещать туда сколько угодно нужных генов. Теоретически это намного безопасней.

– Александр Сергеевич Графодатский в своей лекции «Эволюция генома» упоминал о масштабном проекте «Genome 10K». Скажите, Ваша лаборатория участвует в данном исследовании?

– Да, конечно, участвуем. У нас огромная коллекция культур животных из разных частей света. Это живые делящиеся клетки, каждая из которых представляет собой интересный естественный эксперимент. Любой вид животных – особая совокупность разных молекулярных механизмов, разных биохимических решений тех или иных проблем. Нам только нужно время, чтобы хорошо изучить такие уникальные природные эксперименты.

– Как Вы оцениваете техническое обеспечение лаборатории?

– Последние несколько лет у нас было приличное финансирование.  Конечно, хотелось бы приобрести более дорогую технику, но на данный момент оснащение лаборатории достаточно хорошее для того, чтобы делать много интересных экспериментов. У нас есть отлично оборудованные боксы для работы с ДНК, центрифуги, клеточные боксы, микроскопы. Очень сложно закупать реактивы, поскольку следует планировать их приобретение заранее, а у нас эксперименты такого типа, что некоторые моменты мы не можем предсказать на начальном этапе исследования.

Плюс ко всему, ученые вынуждены заниматься еще и так называемой бумажной работой: писать промежуточные отчеты, планы и т. п., для чего тоже требуется огромное количество времени. Например, много времени уходит на поиск и заказ реактивов. В других странах о реактивах так не беспокоятся, необходимо только написать, какой реактив нужен. Затем он автоматически добавляется в список заказов, а деньги просто списываются со счета. У нас же процесс покупки может затянуться на месяцы.

– Велика ли разница между рабочим процессом на Западе и в России?

– В каждой лаборатории свои особенности, но основная проблема связана, безусловно, с реактивами. Хотя у нас есть возможность покупать некоторые приборы намного дешевле, чем за границей, потому что они выпускаются здесь в Новосибирске. Кроме того, поскольку лаборатории находятся на небольшом расстоянии друг от друга и имеются межинститутские центры пользования, некоторые процедуры, например, синтез олигонуклеотидов и секвенирование, можно осуществить очень быстро, буквально в течение двух-трех дней.

Также существует проблема с трудоустройством молодежи. Талантливые молодые люди приходят в лабораторию, начинают успешно раскрывать себя в науке, проводить интересные эксперименты, а затем, после окончания аспирантуры, их приходится отпускать, поскольку в институтах очень ограниченное количество мест. В итоге многие уезжают работать в другие страны, где наши ученые ценятся на вес золота. Очень бы хотелось, чтобы ввели что-то вроде грантовой системы или временных ставок для молодых специалистов. Тогда у молодежи будет стимул продолжать работу дальше. 

Маргарита Артёменко

В феврале Президиум СО РАН рассмотрел вопрос «Интеграция науки, образования и производства в новосибирском Академгородке — основа развития инновационного кластера информационных технологий». С докладом на заседании выступил директор Института систем информатики СО РАН зам. председателя Совета ИТ-кластера НСО А.Г. Марчук. Немного позже корреспондент «НВС» попросил заместителя директора Института вычислительной математики и математической геофизики СО РАН члена Совета директоров НП «Сибакадемсофт» Ю.М. Зыбарева дополнительно прокомментировать это обсуждение.

— Юрий Михайлович, зачем, на ваш взгляд, Президиуму СО РАН понадобилось вынести на обсуждение вопрос, казалось бы, мало имеющий отношение к фундаментальной науке?

— Очевидно, руководство Отделения посчитало целесообразным, чтобы мы проинформировали членов Президиума о динамично развивающемся инновационном территориальном кластере информационных технологий Новосибирска. Концепция кластерного развития становится перспективным направлением развития ведущих экономик мира. У нас в Академгородке ядро ИТ-компаний кластера начало формироваться в середине 90-х на базе энергичных команд специалистов и разработок институтов ННЦ СО РАН. Несмотря на сложный период, сработал потенциал, заложенный в интеграционной модели Лаврентьевского треугольника «наука – образование — кадры». К первому визиту Президента России В.В.Путина в Академгородок в январе 2005 года здесь уже сложился ИТ-кластер в основных чертах.

Сегодня Новосибирск уверенно входит в тройку ведущих городов России по развитию ИТ-индустрии, а отдельные компании являются конкурентными на отдельных продуктовых сегментах мирового рынка информационных технологий. То есть здесь успешно формируется и развивается тот самый сектор новой инновационной экономики, к которому сегодня призывает руководство страны.

Подтверждением значимости и высокого уровня кластера служит то, что в результате проведенного федерального конкурса распоряжением Председателя Правительства РФ от 28.08.2012 г.) он включён в число 13 приоритетных пилотных территориальных инновационных кластеров России замечу, что в данном конкурсе участвовало 94 региональных программы развития инновационных кластеров по 8 отраслевым направлениям).

В состав нашего кластера входит семь институтов Новосибирского научного центра СО РАН, НГУ, НГТУ и СибГУТИ, около 40 ИТ-компаний. Подавляющее большинство ИТ-компаний состоят в Некоммерческом партнёрстве «СибАкадемСофт» и являются резидентами Технопарка Новосибирского Академгородка. В 2012 г. численность ИТ-компаний кластера составляла около 7 тыс. работающих, а их оборот — более 14 млрд рублей. При этом динамика роста кластера начиная с 2004 г. составляла 10—15 % в год. Предложенной программой развития ИТ-кластера предусмотрен к 2016 г. рост численности работающих до 15тысяч, а их оборот должен достигнуть 40—45 млрд. рублей в год. Результаты деятельности участников ИТ-кластера, их продукция и планы представляются в докладах и на выставке регулярно проводимого нами форума «Сибирская индустрия информационных систем» в этом году 24—25 апреля в Академгородке состоится уже 6-й). В докладе мы постарались проиллюстрировать на примере наших ведущих компаний УНИПРО, Ледас, Сигнатек, Софтлаб-НСК, ДатаИст, ЦФТ и др.) и их сотрудничества с институтами производимую ИТ-продукцию.

Большая часть компаний — основных участников кластера относятся к числу малых и средних, при этом одни имеют собственные продукты или уникальные технологии с лидирующими позициями на специализированных рынках, другие занимаются созданием ИТ-продуктов и услуг на заказ.

В качестве приоритетных направлений реализации наших конкурентных преимуществ в программе развития ИТ-кластера с учётом современных мировых тенденций участниками кластера предусматривается развивать: наукоёмкое ПО и технологии параллельных вычислений, математическое моделирование и интеллектуализация информационных систем, биоинформатику и ИТ для персонализированной медицины, базы и системы знаний, «Интернет вещей» «Умный дом», «Умный город» и т.д.), системы виртуальной реальности, компьютерные тренажёры и технологии информационной безопасности и др.

Для достижения заявленных показателей развития кластера программой предлагается комплекс

основных общесистемных кластерных проектов, которые, несмотря на отсутствие пока обещанной серьёзной федеральной и региональной поддержки, продвигаются за счет внутренних ресурсов. В число таких проектов входят:

— создание Высшей школы ИТ на базе НИУ НГУ в виде центра магистерской подготовки и дополнительного образования для устранения устойчивого дефицита в ИТ-специалистах в компаниях кластера, в т.ч. с учётом планируемой динамики роста;

— разработка и реализация на базе участников кластера НГУ, НТЦ УНИПРО, ИЦиГ, ИСИ, ИМ и ИВМиМГ) программы «Центра прорывных исследований в области ИТ: наукоёмкое ПО и биоинформатика» программа создания разработана и в результате федерального конкурса в ноябре 2013г. вошла в число 19 федеральных приоритетных, в конкурсе участвовало около 150 проектов);

— создание Межведомственного центра высокопроизводительных вычислений суперкомпьютерный комплекс пфлопсного уровня с интеграцией его с суперкомпьютерами НГУ и СКЦ ИВМиМГ СО РАН) — проект и его обоснование подготовлены и направлены в Минэкономразвитие России;

— создание Центра компетенций федерального уровня в области безопасности информационная безопасность, кибертерроризм и информационные войны, СОРМ и т.д.), ключевыми «игроками» здесь являются компании Сигнатек и «Системы информационной безопасности», Институт математики и Институт систем информатики, НГУ и НГТУ;

— создание Инжинирингового центра разработки и комплексного тестирования программных продуктов, программноаппаратных комплексов и сред участниками ИТ-кластера (тестирование разрабатываемого ПО мобильных систем и т.д.) — находится в состоянии реализации, создается на базе Академпарка за счёт федеральных субсидий и регионального софинансирования;

— создание комфортной среды проживания и производственной деятельности участников кластера

— проект «Создание ИТ-городка (Кластерного городка)»: концепция проекта поддержана Агентством стратегических инициатив при Президенте России и одобрена правительством НСО сентябрь, 2012).

Это далеко не полная информация о текущей ситуации в Новосибирском ИТ-кластере и перспективах его развития. Об этом мы постарались донести информацию до членов Президиума СО РАН.

Немаловажным аргументом постановки доклада на заседание Президиума считаю и приходящее понимание того, что ИТ-кластер наряду с институтами ННЦ СО РАН и НГУ становится равноправным градообразующим субъектом новосибирского Академгородка. Последний факт и опыт развития ИТ-кластера являются очень важными для сохранения Академгородка и формирования новой перспективной модели его развития, особенно в условиях начатой реформы РАН.

Теперь вторая часть вашего вопроса: какое отношение поставленный доклад имеет к фундаментальной науке. В докладе нами отмечалось, что без наличия в Академгородке научных школ с лидирующими позициями в мире по многим направлениям, а особенно в области математики, информатики и их приложений, вряд ли состоялись бы ныне успешные ИТ-компании, равно как и сам ИТ-кластер существующего как есть уровня. Конкурентными преимуществами нашего новосибирского ИТ-кластера, как я уже говорил, являются наукоёмкое программирование и интеллектуализация информационных систем за счёт применения различных математических моделей, которые получены в результате фундаментальных исследований. Имеющийся научный потенциал в институтах СО РАН и достигнутый высокий уровень интеграции институтов, ведущих исследования в области математики и информатики, с ИТ-компаниями, с НП «СибАкадемСофт» обеспечивают нам названные конкурентные преимущества.

Более того, если мы обратимся к результатам аналитиков, то увидим, что информационные технологии входят в число прогнозируемых системообразующих технологических направлений грядущего 6-го технологического уклада (мобильный интернет, сенсорные сети и «Интернет вещей», биоинформатика и робототехника, NBICконвергенция и т.д.), которые являются сами предметом фундаментальных исследований.

Поэтому и заседание Президиума СО РАН по нашему вопросу было своевременным. Опыт создания и развития ИТ-кластера Новосибирска может быть использован при формировании инновационных кластеров других отраслей. При обсуждении нашего доклада академик А.Э. Конторович достаточно точно акцентировал внимание на актуальности формирования и реализации кластерного подхода в инновационной деятельности СО РАН.

— После вашего совместного доклада прозвучал уточняющий вопрос о том, как кластер действует в сфере образования, то есть участвует в подготовке специалистов для ИТ-отрасли?

— Одним из основных факторов сохранения высокой динамики развития кластера и реализации заявленной программы является обеспечение его участников кадрами высокой квалификации в требуемых количествах. При этом здесь есть два аспекта: развитие системы непрерывного образования и мероприятия, направленные на закрепление специалистов на территории. Как я уже отмечал, одним из ключевых кластерных проектов нами рассматривается создание на базе НГУ мощного центра магистерской подготовки ИТ-специалистов на основе конструктивного сотрудничества основных участников кластера: институтов ННЦ СО РАН, ИТ-компаний, Академпарка и университетов Новосибирска. Отмечу, что специализация и получение необходимых профессиональных навыков студентами и магистрантами профильных факультетов НГУ для многих проходит в ИТ-компаниях кластера. Добрая половина магистрантов соответствующих факультетов НГУ пишет свои дипломные работы на базе предприятий ИТ-кластера. Компании предоставляют выпускникам рабочие места, оборудование и программное обеспечение для практики, проводят специальные тренинги и т.д. и т.п. А это тоже стоит немалых средств.

Кроме этого, участниками ИТ-кластера проводится большая работа по профориентации школьников: реализуется серия образовательных проектов в школах, колледжах и вузах. Проекты направлены на формирование привлекательности и понимания значимости ИТ в наше время. Для этого проводим олимпиады и открытые уроки. В течении многих лет на базе ИСИ СО РАН действует «Летняя школа юных программистов» — одна из лучших в стране, проводится Сибирский форум «Индустрия информационных систем» и т.д. Предприятия ИТ-кластера помогают проводит эти мероприятия организационно и материально.

Мы все понимаем: для успешного динамичного развития в Новосибирске, в Академгородке отрасли информационных технологий кадровые вопросы могут стать решающими.

— Пожалуйста, проясните идею создания Айтигородка, что это такое?

— Как уже отмечалось, этот кластерный проект направлен на создание комфортной среды проживания и производственной деятельности. В условиях современного Интернета, простоты организации рабочего места и аутсорсинговых моделей организации проектов работа ИТ-специалиста сегодня не привязана жёстко к какой-то конкретной территории и офису.

А учитывая устойчивый дефицит этой категории специалистов, их высокую востребованность в различных регионах не только России, но и зарубежья, условия жизни и работы становятся достаточно важным фактором для закрепления их на территории Академгородка, Новосибирска. К сожалению это понимается далеко не всеми, от кого зависит решение данной проблемы.

Поэтому в качестве одного из основных кластерных проектов нами разработан проект-презентация Кластерного городка, концепция которого поддержана Агентством стратегических инициатив при Президенте России и правительством Новосибирской области. Мы предлагаем на прилегающих к Академгородку территориях построить посёлки-спутники (новые микрорайоны комплексной, преимущественно малоэтажной застройки) на 20 тысяч семей (около 54 тысяч жителей). В настоящее время начата реализация первого такого проекта в п. Ложок, который для работников ИТ-кластера и резидентов Академпарка предусматривает строительство в течение 2013—2015 г. 173 индивидуальных коттеджей и плюс 37 дуплексов. Данный проект сопоставим с проектом ЖСК «Сигма» для учёных СО РАН и хорошо дополняет его.

Так что вопрос, поставленный и обсуждённый на заседании Президиума СО РАН, как нельзя более

актуальный. Мы надеемся на то, чтобы как минимум выполнялись уже принятые Правительством РФ и принимаемые на региональном уровне решения. Пока, к сожалению, многое остаётся на бумаге. Академгородок и ИТ-кластер имеют все предпосылки стать одним из мировых центров ИТ-индустрии.

Подготовил А. Надточий, 

Несколько дней назад мы представили вам уникальную разработку ученых СибНИИА - аэроэстакадный транспорт. А теперь о необходимости его внедрения именно в Новосибирске говорит уже полпред Президента в СФО. Что же, это в очередной раз доказывает: держать руку "на пульсе" происходящего проще с нашим сайтом.

Полномочный представитель президента РФ в Сибирском федеральном округе Виктор Толоконский не считает приоритетной задачей строительство высокоскоростной магистрали Красноярск-Новосибирск, полагая, что для пассажирских перевозок в Сибири предпочтительнее воздушный транспорт.

- Это не задача приоритетной необходимости. В Сибири, мне кажется, <…> даже в проблемах самого желдортранспорта, работы и развития РЖД, строительство скоростных магистралей для пассажирского сообщения далеко не самое приоритетная задача, — сказал полпред журналистам 5 марта.

По мнению Толоконского, железной дороге более приоритетно обеспечить скорость перемещения грузов, которая сейчас невысока. Кроме того, рельсовый транспорт важнее использовать в решении проблем крупных городов и городских агломераций.

- Например, Новосибирску, я убежден, нужна высокоскоростная рельсовая дорога с особым режимом работы: центр Новосибирска — вокзал — Академгородок — Бердск. Здесь — да, а в Красноярск надо лететь самолетом. Наш образ жизни, наши расстояния все-таки больше диктуют развитие авиационного сообщения, — сказал он.

Фото РИА НОВОСТИ

Гуманитарное знание, помимо собственно научной, выполняет важную общественную функцию: оно обеспечивает ориентацию человека в социальном пространстве и времени, формирует критически мыслящую личность, без которой немыслимо развитие гражданского общества. В современном мире только свободные и ответственные граждане могут создать процветающее общество и достойное человека государство. Адекватная оценка настоящего и свободное созидание будущего напрямую зависят от нашего понимания прошлого.

Информационная революция резко обострила проблему «присвоения прошлого» противоборствующими общественными силами в собственных целях. Стали общедоступными огромные пласты исторической информации, массивы документов, появились разнообразные версии событий и толкования прошлого. Для безответственных политиков и предпринимателей открываются широкие возможности манипулирования сознанием людей путем подмены основанного на научной работе с источниками знания произвольными мнениями.

Нарастает вал некорректных и прямо мракобесных публикаций, порождающих и закрепляющих исторические и социальные представления, противоречащие современному научному знанию.

Особенно заметны сейчас следствия такого манипулирования в России, где оно не встречает должного отпора. Профессиональная научная среда, разрушенная в советское время по идеологическим мотивам, деградирует под влиянием новых социально-экономических факторов и не имеет средств и механизмов противостоять инструментализации исторической науки. Об этом свидетельствуют и многочисленные диссертационные скандалы, и попытки вытеснения экспертной оценки бюрократическими решениями в различных областях науки и образования. Политически ангажированным атакам особенно сильно подвергается изучение новейшей отечественной истории, однако в ряде случаев давление испытывают и исследователи более ранних периодов истории России и истории зарубежных стран. При этом доверие к традиционным формальным показателям научной репутации и сложившимся научным корпорациям в значительной мере подорвано.

В этих условиях мы призываем представителей социогуманитарного знания, сознающих свою профессиональную и гражданскую ответственность, образовать Вольное историческое общество.

Называя себя «вольным», общество не будет искать поддержки и покровительства никакого государственного ведомства, политической партии или бизнес-группы, используя в качестве опоры лишь профессионализм и репутацию своих членов.

Будучи историческим, оно, однако, призывает к участию не только историков, но также всех исследователей и специалистов-практиков, чей профессиональный интерес сопряжен с изучением прошлого и сохранением памяти о нем, включая представителей всех гуманитарных академических дисциплин, а также учителей, музейных, архивных и библиотечных работников. Мы приглашаем к сотрудничеству также издателей и работников СМИ, ответственно относящихся к истории и ее роли в современном обществе.

Главная цель нового объединения — содействовать распространению научных представлений о прошлом, о роли и задачах исторической науки в жизни современного общества.

Цель эта достигается решением практических задач, из которых важнейшими представляются:

— формирование современной гуманитарной экспертной среды, к которой гражданское общество могло бы питать полное и основательное доверие;

— соединение усилий для солидарной деятельности на единой «площадке» ученых и специалистов-практиков, ныне разобщенных расстояниями, государственными и административными границами, ведомственными и дисциплинарными барьерами;

— развитие международного сотрудничества и популяризация в России достижений мирового гуманитарного знания, а в мире — лучших образцов российской науки;

— профессиональная оценка общественно-значимых событий и публичных высказываний политиков и лидеров общественного мнения, касающихся представлений о прошлом;

— борьба с фальсификациями исторических источников и фактов, независимо от того, кем и с какими целями эти фальсификации предпринимаются.

— противодействие любым попыткам ограничения свободы научных исследований и академических свобод;

— содействие рассекречиванию архивных материалов, передаче ведомственных архивов на государственное хранение и либерализации законодательства о доступе к архивным документам таким образом, чтобы охрана государственной тайны и персональных данных не становились препятствием для изучения прошлого;

— обеспечение условий для создания системы непрерывного исторического образования, сопровождающего человека всю сознательную жизнь и способствующего формированию ответственного и активного гражданина через воспитание навыков оценки исторического опыта;

— содействие реализации издательских программ, связанных с распространением результатов исследований и популяризацией исторического знания.

Москва. 28 февраля 2014 г.

Фото сайта Полит.ru

Ситуация вокруг Крыма и активность российских военных на полуострове принесли первые негативные результаты для международного научного сотрудничества. В связи с последними событиями в автономии свою работу в рамках российского астрономического проекта «Радиоастрон» прекратил один из крупнейших в мире радиотелескопов РТ-70.

Эта «тарелка» диаметром 70 метров находится в нескольких километрах от Евпатории и служит одним из важнейших наземных «плечей» радиоинтерферометра, которые позволяют изучать далекие астрономические объекты с очень высоким разрешением. «Тарелка» принадлежит Национальному центру управления и испытаний космических средств Украины, который расположен близ Евпатории и, помимо прочего, участвует в управлении космическими аппаратами.

Помимо наблюдений по проекту «Радиоастрон» телескоп РТ-70 до последнего времени принимал участие в собственных украинских научных наблюдениях, которые теперь придется свернуть. О решении остановить работу украинские астрономы известили Астро-космический центр ФИАН, который руководит работой по программе «Радиоастрон». 

О том, как скажется неучастие РТ-70 на наблюдениях, «Газете.Ru» рассказал Юрий Ковалев, руководитель научной программы «Радиоастрон». По его словам, на март были запланированы 29 наблюдений с участием крымского телескопа, два из них уже состоялись, а ближайшее, которое теперь отменят, было намечено на 4 марта. Он отметил, что остановка работы разных наземных телескопов по программе «Радиоастрона» происходит не так редко.

«Вот Евпатория отвалилась из-за войны. Аресибо — это 300-метровый телескоп в Пуэрто-Рико (США) — не наблюдает с нами с момента землетрясения, которое было около месяца назад.

У них порвался один из тросов, который поддерживает кабину, со вторичным зеркалом телескопа. Они уже месяц простаивают, и для нас это совершенно громадные потери. Наземные телескопы часто отваливаются, и с этим ничего не поделаешь», — рассказал Ковалев.
«Эта ситуация повлияет на то, что мы получим меньше научных данных. Нередко ты знаешь, что ты потерял, после того, как ты провел наблюдение и это получил, а потом потерял. В научных исследованиях у нас далеко не всегда известен результат, этим научные исследования и интересны. Поэтому нередко бывает так, что нам заранее тяжело предсказать, когда что-то выпадает, что мы потеряли. 70-метровое евпаторийское зеркало — оно достаточно чувствительное. Когда оно работает успешно, оно играет достаточно существенную роль в обеспечении наземного плеча», — пояснил ученый.

Недавно в журнал Astrophysical Journal была принята первая научная статья по «пульсарной» тематике команды «Радиоастрона» .

В ходе работы наблюдался пульсар B0950+08, при этом база интерферометра составляла 220 тыс. км, что позволило достичь рекордного углового разрешения. Ученым удалось померить параметры турбулентности плазмы, находящийся в межзвездном пространстве. Они оказались существенно отличающимися от тех, которые предполагались ранее.

Со слов дочери Юрия Борисовича Румера, Татьяны Юрьевны, несмотря на все невзгоды и горести, которые в то тяжелое время не обошли стороной никого, Юрий Борисович был очень добродушным и жизнерадостным человеком. Он с уважением относился к окружающим людям, а к самому себе – с неизменной иронией и юмором. Человек, безусловно, огромного таланта, Ю. Б. Румер не считал себя гениальным физиком, никогда не зазнавался личными или карьерными достижениями, хотя и те, и другие, безусловно, стоят отдельного упоминания.

После окончания Московского государственного университета несколько лет Румер провел в Германии, в городе Гёттинген, где тогда располагались математические и физические научные школы мирового масштаба. «Со всей самонадеянностью молодости», как сообщила Татьяна Юрьевна, Румер отправился прямиком к Максу Борну, главе гёттингенской школы теоретической физики. Надо сказать, что немецкий ученый моментально увидел потенциал в нашем соотечественнике. Спустя некоторое время после знакомства с  Румером Борн напишет о своем ученике Эйнштейну: «Недавно здесь появился молодой русский с шестимерной теорией относительности... Копию этой работы я посылаю тебе и убедительно прошу прочесть и оценить ее. Молодого человека зовут Румером... Он знает всю литературу по математике, начиная с Римановой геометрии до самых последних публикаций, и мог бы быть идеальным ассистентом для тебя. У него приятная внешность и он производит впечатление весьма образованного человека». На основе рекомендации Борна и собственных изысканий Эйнштейн пригласил Румера к себе в лабораторию на должность ассистента, однако, к счастью или к сожалению, сотрудничество не состоялось. Причиной этому называют несовпадение взглядов ученых: Эйнштейн был всецело поглощен единой теорией поля, а Румеру данные идеи не казались интересными, так как последний активно занимался квантовой физикой и развивал именно это направление науки.

Благодаря своей научной деятельности в Германии, сразу после возвращения в Москву Ю. Б. Румер становится доцентом кафедры теоретической физики МГУ, а буквально через пару месяцев – уже профессором.

Однако спокойная жизнь продолжалась недолго: в 1938 его арестовывают за пособничество врагу народа Л. Д. Ландау. Стараниями других знаменитых ученых Нильса Бора и Петра Леонидовича Капицы Ландау всё-таки отпускают на свободу. Румер же останется в изгнании на 15 лет, скитаясь от одного лагеря к другому.

«Однажды я спросила у отца, не чувствовал ли он хотя бы мизерной доли зависти или обиды, когда Ландау выпустили, а он остался арестованным. Юрий Борисович посмотрел на меня, почти как на безумную, и сказал, что день, когда освободили Льва Ландау, был одним из счастливейших дней в жизни, ведь тогда спасли его настоящего друга», – прокомментировала Татьяна Юрьевна.

В конце 1954 года дело Ю. Б. Румера закрыли, согласно традиционной тогда формулировке «ввиду вновь открывшихся обстоятельств». Приблизительно с этого момента начинается так называемый новосибирский период жизни ученого. Долгое время Юрий Борисович преподавал в НГПУ и НГУ, а в 1957 был назначен директором Института радиофизики и электроники, который являлся первым физическим институтом в Академгородке.

«Юрий Борисович очень любил своих учеников, и они в свою очередь его тоже очень ценили. Каждый раз, рассказывая о ком-нибудь из студентов, отец искренне и с восхищением расписывал молодого ученого и его идеи, при этом природная скромность не позволяла ему ставить себя не то, что выше, даже на один уровень с молодым поколением».

Естественно, как и все талантливые люди, Юрий Борисович занимался не одной только физикой. Он интересовался молекулярной биологией, химией и, что, наверное, может показаться немного странным, поэзией. Ю. Б. Румер писал шуточные пародии на стихотворения Н. Гумилева, А. Ахматовой, В. Маяковского и др. Совремнники вспоминали, что когда Маяковский прочел балладу о твороге, написанную Румером,  он сказал: « Как, а разве это не я сочинил?»

Хотелось бы еще отметить колоссальный труд, проделанный создателями книги «Юрий Борисович Румер. Физика, ХХ век». Татьяна Юрьевна Румер-Михайлова и историк Ирина Александровна Крайнева собрали массу уникальных материалов: закрытые архивные документы, касающиеся Ю. Б. Румера, переписку с друзьями и коллегами, воспоминания современников. Особое внимание в книге уделено личности этого выдающегося ученого и замечательного человека, что представляет интерес для читателей, не так сильно увлекающихся научными достижениями Юрия Борисовича.

Как сообщили организаторы презентации, в скором времени книга о Ю. Б. Румере будет выложена на сайте Открытого архива СО РАН. С материалами, не вошедшими в издание, можно будет ознакомиться также в Открытом архиве. Кроме того, в процессе работы возникла еще одна идея: отдельно опубликовать все воспоминания и документы, связанные с Юрием Борисовичем. 

Маргарита Артёменко