В ходе дискуссии на Общем собрании РАН председатель Сибирского отделения академик Александр Леонидович Асеев предложил записать в решения научного форума пункт о приостановке инициируемых ФАНО России механических слияний научных организаций.

Вопрос о целесообразности повсеместного укрупнения  институтов прозвучал в присутствии главы ФАНО Михаила Михайловича Котюкова сразу после открытия собрания из уст уральского академика Михаила Виссарионовича Садовского. После научной сессии состоялась дискуссия о состоянии академической науки в России, где самым острым вопросом стала реструктуризация существующей системы исследовательских организаций. Глава Сибирского отделения РАН Александр Асеев отметил, что учёные прежде всего добиваются соблюдения законности: «В ФЗ−253 чётко записано: научно-методическое руководство исследовательскими организациями осуществляет РАН ― это положение грубо нарушается». Вторым нарушением академик назвал игнорирование пункта о полномочиях учредителя в отношении региональных научных центров, в законе также отнесенных к Академии наук.

«На научной сессии Общего собрания прошли обкатку Федеральные исследовательские центры, созданные в последние годы, ― отметил А.Л. Асеев.― Все они формировались по отраслевому, тематическому принципу, с осознанием общих целей и задач. Но есть и попытки объединения по территориальной принадлежности, которые идут по всей России». Руководитель СО РАН напомнил о слиянии в Красноярске с потерей юридической самостоятельности 11 разнопрофильных институтов, включая основанный в 1943 г. Институт леса им. В.Н. Сукачёва СО РАН ―  единственный в стране, имеющий пирологическую лабораторию для изучения природы лесных пожаров. «С каким-то упорством ФАНО пытается так же «реорганизовать» Якутский научный центр СО РАН с институтами в диапазоне от космофизики до гуманитарных исследований, ― рассказал Александр Асеев. ― Настоящая атака предпринята на Уральское отделение Академии наук, где территориальное управление ФАНО предложило слить сразу почти 20 организаций».

Председатель СО РАН сообщил, что «эмиссары» Федерального агентства в середине ноября планируют с аналогичной миссией прибыть и в Новосибирский научный центр.

Академик А. Асеев предложил включить в решения Общего собрания РАН требование приостановить проводимую ФАНО реорганизацию институтов по территориальному признаку без чёткого обозначения причин, целей и задач, а объединение по отраслевому принципу вести под руководством Академии наук. Руководитель Сибирского отделения также считает целесообразным от лица РАН обратиться с инициативой о включении, помимо академика В.Е. Фортова, ведущих учёных страны в Совет по науке, технологиям  и образованию при Президенте РФ.

Как мы уже неоднократно писали, новосибирские ученые и технические специалисты внимательно отслеживают все тенденции, связанные с развитием энергетических технологий, пытаясь внедрить новые разработки в практику. Причем, что самое важное, в последнее время намечается объединение научных и производственных организаций, связанных с энергетикой. Так, в апреле этого года (о чем мы тоже писали) в Новосибирске была создана Ассоциация «Партнерство по развитию распределенной энергетики Сибири». В настоящее время ведется работа по созданию Консорциума, который должен заняться проектами, связанными с тепловой утилизацией ТБО.

Естественно, данное обстоятельство оказалось в поле внимания новосибирской мэрии. И в настоящее время департамент промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии Новосибирска – совместно с Институтом теплофизики СО РАН, НГТУ, АО «СИБЭКО», АО «Технопарк Новосибирского Академгородка» – занимается подготовкой XII Новосибирского Инновационно-Инвестиционного Форума «Инновационная Энергетика». Мероприятие запланировано на 10-11 ноября. Пройдет оно в здании Технопарка, по адресу: улица Николаева, 12.

Согласно предварительной программе, вся тематика Форума разбита на шесть секций. А именно:

- секция «Потребности муниципалитета и ресурсоснабжающих организаций в области энергетики»;

- секция «Малая распределенная энергетика»;

- секция «Новые виды топлива»;

- секция «Экологические проблемы в энергетике»;

- секция «Линейные сети»;

- секция «Низкопотенциальная и возобновляемая энергетика. Развитие энергодефицитных территорий».

На данный момент в программу включено уже более пятидесяти докладов по указанным темам.

Как видим, тематика очень насыщенная. Можно без преувеличения сказать, что по энергетической тематике мероприятие такого уровня проводится с участием мэрии Новосибирска впервые. Показательно и то, что в работе Форума примет участие большое количество новосибирских и иногородних компаний. Их интерес к Форуму понятен, поскольку только активное взаимодействие муниципалитета с представителями бизнеса способно хоть как-то повлиять на ситуацию в энергетическом секторе, создать предпосылки для внедрения инновационных решений. Для Новосибирска это принципиально важно. Причем, по целому ряду причин.

С одной стороны, только успешное решение проблем в энергетическом секторе способно повысить инвестиционную привлекательность Новосибирска. С другой стороны, для поддержания имиджа «интеллектуальной столицы Сибири» нашему городу просто необходимо быть лидером в вопросах современных энергетических технологий. Ситуация в мире складывается так, что Россию ждут здесь достаточно серьезные перемены. И, разумеется, кто-то должен сделать первый шаг навстречу будущему. Почему бы этот шаг не сделать Новосибирску, тем более что здесь есть для этого необходимый научный и производственный потенциал? Именно эти возможности и должен продемонстрировать предстоящий Форум.

Данную инициативу подробно разъяснил начальник департамента промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии Новосибирска Александр Люлько: 

– Наша страна имеет репутацию энергетической Державы. Об этом многие говорят, и это очевидный факт. Но с определенных пор ситуация с энергетикой в мире не выглядит так уж просто, как многим из нас хотелось бы.

Очевидно, что мировая тенденция сейчас направлена на снижение энергопотребления. Предлагаются новые виды энергии, и в некоторых странах вообще ставится вопрос о том, чтобы отказаться от ископаемого топлива. Такая задача поставлена, например, правительством Исландии, правительством Швеции. Евросоюз вообще поставил задачу отказаться в среднесрочной перспективе от использования двигателей внутреннего сгорания для транспорта.

Наиболее креативные компании ставят вопрос о переходе на возобновляемые источники энергии. То есть для нас совершенно понятно, что в мире происходят колоссальные новые веяния в области энергетики.

В этой связи мы не может оставаться в стороне от новейших энергетических трендов. Именно поэтому, в ходе обсуждения с нашими учеными тематики очередного Инновационно-Инвестиционного Форума, мы остановились на вопросах современной инновационной энергетики».

По словам Александра Люлько, интерес к данной теме обусловлен еще и тем, что Новосибирску есть, что предложить на этот счет. Так, в  Новосибирске  – впервые в нашей стране – были опробованы троллейбусы с автономным ходом, где используются литий-ионные накопители электроэнергии. Значение этого опыта в том, что он показал саму возможность эксплуатации таких машин в наших непростых условиях. Интересно, что этим опытом заинтересовались в Крыму, и местная администрация уже заказала нашим разработчикам порядка сотни таких троллейбусов. Причем, подобные машины поставляются в Аргентину, и параллельно рассматривается вопрос о поставках в Монголию.

По большому счету, новосибирские разработчики и производители в состоянии выпускать современную инновационную продукцию для поставок на зарубежные рынки. Но для этого, безусловно, им необходимо создавать определенные формы взаимодействия, реализовывать, условно говоря, «горизонтальные» связи, для чего имеет смысл организовывать соответствующие партнерства и коммерческие структуры (вроде упомянутого выше Консорциума). Муниципалитет и правительственные органы в состоянии взять на себя роль модераторов данного процесса. И как раз такой Форум рассматривается в качестве коммуникативной площадки, где вполне могут завязаться конструктивные связи между самыми разными организациями и участниками энергетического рынка.

Олег Носков

Несмотря на выдающиеся успехи современной науки, удивительным фактом является то, что она описывает только 5% энергетического состава Вселенной. Остальные 25% приходятся на таинственную темную материю и 70% – на еще более таинственную темную энергию. Считается, что темная материя состоит из неизвестных слабо взаимодействующих частиц. Но некоторые закономерности в структурах галактик трудно объяснимы в рамках этой парадигмы и существует конкурирующая теория, теория модифицированной Ньютоновской динамики (MOND), которая ставит своей задачей объяснить эти закономерности без привлечения темной материи. Последние наблюдения убедительно подтверждают существование закономерности, которую давно предсказывал MOND и, казалось бы, триумфально подтверждают эту теорию. Но хоронить темную материю пока рано.

Наиболее популярным кандидатом на роль частицы темной материи является так называемый вимп – слабо взаимодействующая массивная частица, существование которой предсказывается в теориях, опирающихся на идею суперсимметрии. Но эксперименты на Большом адронном коллайдере пока не видят никакого признака суперсимметрии.

Первые доказательства существования темной материи получила астроном Вера Рубин на основе своих наблюдений в конце 40-х – начале 50-х гг. XX века (еще раньше гипотезу о присутствии темной материи в галактиках высказал Фриц Цвикки). Биография Веры Рубин не менее восхитительна, чем изучение ею темной материи.

Во времена ее молодости женщины, занимающиеся естественными науками, мягко говоря, не приветствовались и подвергались дискриминации. Веру не взяли в Принстон, потому что в то время в аспирантуру отделения астрономии Принстонского университета девушек не принимали. В Корнеле, куда она поехала учиться, ее учителями стали Ричард Фейнман и Ханс Бете. Позже она училась у Георгия Гамова в Джорджтаунском университете. Вера Рубин не только смогла получить хорошее образование, но и достигла выдающихся результатов в научной работе. При этом она вышла замуж в 19 лет, родила и воспитала (вместе с мужем) четверых детей! Все ее дети стали учеными.

Сейчас ей 88 лет, и она пока не получила вполне заслуженную Нобелевскою премию.

Недавно была открыта еще одна захватывающая тайна темной материи, которая не вписывается в парадигму вимпов. Американские ученые Стейси МакГаук, Федерико Лелли и Джим Шомберт изучили 153 галактики. Изучаемые объекты были очень разными по форме, по массе и по содержанию газа. В некоторых галактиках доминировала темная материя, тогда как в других темная и обычная материя присутствовали в сравнимых количествах. Тем не менее во всех галактиках они обнаружили замечательную и таинственную закономерность.

Для 2693 разных значений радиуса они измерили центростремительное ускорение g = V 2/r по наблюдаемой поперечной скорости V и обнаружили, что оно полностью определяется ускорением gB, которое должно быть в этой точке согласно Ньютоновской теории гравитации при отсутствии темной материи. В частности они нашли, что

где g0 = 1.2*10-10 мс-2 есть некая универсальная константа. Чтобы найти gB, надо знать распределение обычной материи в пространстве, и это распределение извлекалось из наблюдаемого инфракрасного излучения согласно данным космического телескопа Спитцер.

То, что полное ускорение g полностью определяется распределением обычной (барионной) материи удивительно, так как означает, что и распределение темной материи, которая тоже дает вклад в полное ускорение, определяется распределением обычной (барионной) материи.

В рамках парадигмы вимпов это трудно объяснить, так как вимпы очень слабо взаимодействуют с друг другом и с обычной материей, и не ясно, как обычная материя в галактиках может повлиять на структуру гало этой галактики из темной материи, которое простирается значительно дальше обычной материи.

Но эта закономерность в точности та, которая давно предсказывалась в рамках теории модифицированной Ньютоновской динамики (МОНД), предложенной Мордехаем Милгромом и уже наблюдалась, правда с меньшей точностью и менее убедительно, и другими исследователями МОНД.

Теория модифицированной Ньютоновской динамики утверждает, что на самом деле никакой темной материи не существует, просто на больших расстояниях (для маленьких ускорений) Ньютоновская механика требует модификации. А именно, реальное ускорение g пробного тела в гравитационном поле галактики полностью определяется Ньютоновским ускорением gN, которое создается в данной точке видимой (барионной) массой галактики: gN: g = gN ν (gN /g0), где g0 есть некоторое критическое ускорение, упомянутое выше. При больших x = gN /g0, интерполирующая функция MOND, ν(x), приближается к единице и, следовательно, восстанавливается Ньютоновская механика g = gN. Но при маленьких x, MOND утверждает, что ν(x) приближается к 1/√̄x и реальное ускорение сильно отличается от Ньютоновской:

Именно такое поведение при маленьких ускорениях и наблюдают американские ученные, что дало повод усомниться в существовании темной материи.

Результат американских ученных вряд ли можно назвать действительно неожиданным, так как один и тот же масштаб ускорения g0 регулярно возникал при обработке разнообразных данных о динамической структуре галактик. Поэтому ничего удивительного, что новое исследование подтвердило в общем-то уже известную старую закономерность.

А с другой стороны, пока рано считать все это триумфом MOND.

Проявления темной материи надежно установлены на всех масштабах, а не только в масштабах галактики. И основные черты этих наблюдений хорошо согласуются с тем, что темная материя состоит из каких-то неизвестных частиц, не обязательно вимпов, тогда как MOND имеет большие трудности на больших масштабах.

Указанная выше закономерность является вызовом для теории темной материи, но не отрицает ее существование, так как некоторые модели темной материи, например, диссипативная зеркальная темная материя, тоже позволяют объяснить наблюдение закономерности на масштабах галактики.

К.ф.-м.н. З.К. Силагадзе, старший научный сотрудник Института ядерной физики им. Г.И. Будкера СО РАН (Новосибирск)

Модное слово «офис» вошло в наш оборот с начала рыночных реформ. И по сию пору офис – как место работы российских «белых воротничков» – воспринимается многими из нас как признак прогресса, как порождение современной технической цивилизации, как место концентрации современной цифровой техники. Компьютер, безусловно, является главными атрибутом офисных помещений. Причем сами помещения выделяются суперсовременным «технотронным» дизайном, как бы подчеркивая полное торжество хайтека.

Однако пусть не покажется странным, но в наши дни массовое скопление «офисного планктона» является уже откровенным пережитком прошлого, а на фоне компьютеров этот людской муравейник представляет собой досадный нонсенс. Мнимое, чисто внешнее «торжество» хайтека на самом деле является курьезом в условиях победившей цифровой революции. И странно, что в отношении «белых воротничков» не применяют в полной мере того, что происходит на современных заводах, оснащенных передовой техникой, а именно – резкого сокращения числа персоналий, снующих по цехам.

В самом деле, чем современное предприятие, оснащенное автоматизированными линиями, отличается от предприятий полувековой или даже столетней давности? Старый завод – это всегда скопление потных работяг в засаленных спецовках, изматывающих себя в удушливой и пыльной атмосфере шумных цехов. Современный завод – это чистые и почти безлюдные цеха, где негромко и спокойно шумит оборудование. Тем нелепее на этом фоне выглядит многолюдный гудящий офис, который становится вдвойне нелепым в условиях дешевого безлимитного Интернета и мобильной связи.

Еще 30-40 лет назад, когда в крупных западных компаниях количество «белых воротничков» сравнялось с количеством «синих», стало понятно, что определенную часть «офисного планктона» можно спокойно отправить на так называемый фриланс (то есть на работу вне штата, вне офиса). Данная мера стала еще более очевидной с распространением компьютеров и появлением соответствующих высокотехнологичных средств обмена информацией. Компьютерная «дальняя связь» позволяла целому ряду специалистов работать дистанционно или посещать офис лишь на короткое время (скажем, для консультаций и совещаний).

Знаменитый американский футуролог Элвин Тоффлер связывал с таким форматом работы наступление Третьей волны, то есть очередного революционного перехода к принципиально новому технологическому укладу, который перечеркнет основные стереотипы индустриальной эпохи.

К таким стереотипам, в частности, относится тотальная стандартизация и синхронизация всех производственных процессов, связанных с унифицированным жестким графиком работы. Обычно от этого были избавлены люди так называемых творческих профессий – художники, писатели, поэты, музыканты. Однако в промышленном производстве, в строительстве, в сфере услуг, в системе государственной службы сложился строгий казарменный подход: все сотрудники должны своевременно прибывать на место постоянной работы и находиться там положенное время – в условиях жесткого учета и контроля посещения. Тот же порядок переносился на проектные и научно-исследовательские организации, на редакции СМИ и т.д. Всё это было обычной нормой для индустриальной эпохи и в качестве своеобразного «идейного наследия» оказалось перенесенным в наши дни, когда необходимость в жесткой синхронизации и унификации в ряде случаев уже отпадает. Но – в силу устоявшегося стереотипа – данное обстоятельство далеко не всегда осознается, особенно в нашей стране.

В США еще в самом начале 1980-х, когда начали широко распространяться бытовые компьютеры, была скрупулезно подсчитана экономическая выгода от перевода части «белых воротничков» на фриланс. Так, благодаря указанной мере заметно снижалось общее потребление бензина. Как пишет Тоффлер, офисный сотрудник ежедневно, по дороге на работу и обратно, сжигал бензина, эквивалентного 64 КВт электроэнергии! Если бы он пользовался для связи с работодателем электронными средствами, то затраты энергии сократились бы в десятки раз. «Обычный компьютерный терминал, – отмечает Тоффлер, – расходует только от 100 до 125 ватт или даже меньше, когда находится в работе, а работающая телефонная линия расходует один ватт или даже меньше». Согласно расчетам тех лет, стоимость средств дальней связи (телекоммуникаций) была в 29 раз ниже стоимости передвижения на автомобильном транспорте и в 11 раз ниже стоимости передвижения на транспорте общественном. Иными словами, физическое перемещение сотрудника в офис обходилось гораздо дороже использования им новых систем информационного обмена. Учитывая, что работодатель был вынужден субсидировать сотрудникам транспортные расходы, то ему (работодателю) было выгоднее обеспечить их компьютерами и средствами связи, отправив (кого было можно) на фриланс, отменив при этом вынужденную транспортную субсидию. Мало того, работодатель имел возможность сократить офисные площади и дополнительно сэкономить на аренде помещений. То же самое касалось и парковочных мест.

Сама возможность дистанционной работы во многом связана с тем, что в современной экономике появляется значительное количество специалистов, работающих с информацией. Наличие удобного бытового компьютера ставит под сомнение необходимость их жесткой привязки к конкретному месту – к офису или государственному учреждению. А развитая система телекоммуникаций (например, современный Интернет или мессенджеры) позволяет осуществлять почти мгновенный информационный обмен. Эти возможности электронных систем хорошо просматривались уже в начале 1980-х.

Тоффлер приводит слова технического директора одного завода из Северного Иллинойса: «Включая инженеров, от 10 до 25% работы, которая здесь делается, могла бы производиться дома при существующей технологии». Управляющий того же завода утверждал: «Всё говорит за то, что от 600 до 700 из двух тысяч могут сейчас – при существующей технологии – работать дома. А за пять лет мы сумеем уйти далеко вперед в этом отношении».

То же самое утверждал управляющий завода «Хьюлетт-Паккард»: «У нас на производстве сейчас занята одна тысяча людей. Технология позволяет около 250 из них работать дома. <…> Если вложить деньги в компьютерные терминалы, от половины до трех четвертей людей тоже сможет работать дома». Главный вопрос, как мы видим, был связан с созданием самой телекоммуникационной системы, которая в те времена обходилась дороже, чем сейчас. И, несмотря на это, вложения в новые цифровые технологии считались оправданными.

Тоффлер полагал, что в данном случае мы имеем дело с прогрессивной тенденцией, имеющей принципиально важные социальные последствия для цивилизации будущего. Реальной альтернативой офису выступал так называемый «электронный коттедж» – жилище современного специалиста («белого воротничка»), оснащенного компьютером и современными средствами связи. Как он пишет: «Борьба за «электронный коттедж» – это часть суперборьбы между прошлым Второй волны и будущим Третьей волны, и она, очевидно, объединит не только технологов и корпорации, стремящиеся использовать новые технические возможности, но и широкий спектр других сил – защитников окружающей среды, реформаторов труда в новом стиле, широкую коалицию организаций…».

По мнению Тоффлера, если за последующее время  хотя бы 10-20% рабочей силы осуществит это историческое перемещение в «электронный коттедж», то «вся наша экономика, наши города, наша экология, структура нашей семьи, наши ценности и даже наша политика изменятся почти до неузнаваемости».

Интересен еще один момент. Тоффлер считает, что «электронный коттедж», став нормой, окажет заметное влияние на формирование городской среды и развитие энергетики. В частности, это скажется на децентрализации системы электроснабжения: крупные деловые центры городов сократят потребление электроэнергии как раз за счет того, что потребление распределится по периферии, где в своих домах будут дистанционно трудиться разные специалисты. Тоффлер полагает, что «электронный коттедж» лучше всего подходит для использования возобновляемых источников энергии (солнечные батареи, ветрогенераторы, биоустановки).

Нельзя не отметить, что данная модель уже начинает воплощаться в развитых странах. В этой связи приходится признать, что в нашей стране потенциал цифровых технологий используется далеко не в полной мере. В некоторых организациях (особенно в госучреждениях) сознательно ограничивают возможности интернет-связи, чтобы та, дескать, не отвлекала сотрудников от работы. И это – вместо того, чтобы, наоборот, «выжать» из Интернета максимум возможностей для более эффективной и экономичной организации трудовых процессов, переведя как раз за счет этих возможностей часть работы на фриланс. Но как раз по этому пункту многое остается без изменений. А значит, нам еще предстоит пережить реальный «удар» Третьей волны.

Олег Носков

Сотрудница зеркальной лаборатории компьютерной транскриптомики и эволюционной биоинформатики Новосибирского государственного университета, аспирантка Института цитологии и генетики СО РАН Дарья Новикова разрабатывает стимулятор роста и развития культурных растений на основе комплекса фитогормонов.

Стимуляторы роста способны улучшить урожайность растения (как величину, так и скорость созревания плодов), повысить его устойчивость к заболеваниям и неблагоприятным условиям окружающей среды, поэтому их применение востребовано при выращивании как сельскохозяйственно важных, так и декоративных растений.

Препарат, разрабатываемый непосредственно Дарьей, помимо прочего, имеет ряд преимуществ. Например, он не вызывает загрязнения окружающей среды, в отличие от большинства традиционных средств.

— Сейчас в сельское хозяйство активно внедряются более экологичные методы стимуляции роста растений. Так как всем известные удобрения (нитраты) вымываются из почвы и загрязняют окружающую среду, альтернативным вариантом становится применение стимуляторов роста на основе фитогормонов, — рассказала Дарья Новикова. — Как это работает?

У растений есть гормональная система и, влияя препаратом на какие-то её части, мы способствуем росту растений: корней, побегов, плодов, листьев и так далее.

Применяются такие вещества в нанодозах, а с учётом того, что в самих растениях есть система разложения фитогормонов, наши «биоудобрения» более щадящие: их наличие не будет сказываться на природе.

Похожие препараты имеются на отечественном рынке, но, как правило, они содержат в своем составе только одно биологически активное вещество.

— Гормональная система растений очень сложная. И зачастую несколько гормонов одновременно участвуют в процессе роста. Поэтому мы создаём препарат, в составе которого есть несколько фитогормонов, — объяснила биолог.

Сейчас исследователи смотрят различные комбинации, сочетания фитогормонов и вычисляют оптимальные их концентрации для изменения морфологических особенностей растения «на заказ», по заданным заранее характеристикам: большие листья, более крупные корни, плоды и тому подобное.

— Такой препарат будет эффективнее за счёт того, что в нём работают сразу несколько веществ. Мы уже испытывали (и в отдельности, и в комбинациях по два или три фитогормона) как действуют ауксин, этилен, кинетин и брассиностероиды. Так, в ходе опытов нашли удачную комбинацию трёх фитогормонов. Далее мы будем работать над определением «идеальной» концентрации. 

Дарья Новикова отмечает: помимо экспериментальной части, учёные решают с применением биоинформатических методов важные теоретические вопросы (взаимодействие фитогормонов, их регулирование процессов роста), которые позволяют более точно проводить испытания. При помощи разработанной Дарьей и её коллегами системы можно также тестировать биологическую активность веществ.

— На нашей системе в принципе можно быстро проверять буквально на глаз любые вещества, чтобы понимать активны они или нет, стоит ли с ними работать. Получается некий конвейер, — поясняет Дарья. — нашей разработкой заинтересовались коллеги из институтов СО РАН, так как они сами создают какие-то вещества, и наше взаимодействие получается выгодным всем.

Учёные провели испытания стимулятора роста растений на Резуховидке Таля (Arabidopsis thaliana). В ближайший год исследователи опробуют биопродукт на пшенице и томатах. По окончанию исследований, биологи планируют запатентовать разработанный стимулятор роста, который, по предварительным оценкам, позволит повысить урожайность сельскохозяйственно важных культур, при этом, его цена будет ниже существующих аналогов.

В настоящий момент Дарья Новикова получила грант на обучение по программе двойной аспирантуры Sandwitch PhD в университет Вагенингена в Голландии, где продолжит научные изыскания в области фитогормонов, а также другие совместные с ЛКТиЭБ исследования.

— В Голландии более развито экспериментальное направление, в котором мы заинтересованы, а у нас — биоинформатическое. Поэтому в Новосибирске я буду делать работу по транскриптомике, а в Нидерландах — ставить эксперимент, в итоге получится комплексная работа, — рассказала биолог.

Надежда Дмитриева, Марина Москаленко

Фото предоставлено Дарьей Новиковой

В этом году сибиряки без всякого юмора могут сказать, что снег у нас выпал… неожиданно. Или зима подкралась незаметно. В связи с чем вместо «золотой» осени мы получили осень «зеленую» – в прямом смысле слова. Честно говоря, не так уж часто выпадает на нашу долю наблюдать зеленые деревья на фоне снега или видеть землю, усыпанную зелеными листьями. Но именно такая картина сегодня предстает нашим глазам в скверах, парках и на дачных участках.

Есть ли в этой связи повод для беспокойства? В прессе, надо сказать, уже промелькнули успокоительные заявления дендрологов. Мол, ничего особенного не произошло. Главная проблема для деревьев, дескать, связана с налипанием снега на листья, что может привести к поломке ветвей. Всё остальное якобы в норме. Но, после общения с учеными, выяснилось, что здесь далеко не всё так просто.

«Ничего хорошего в этом нет. Растения не успели подготовиться к зиме», – уверенно заявляет старший научный сотрудник Центрального сибирского ботанического сада СО РАН Ирина Боярских. В первую очередь, по ее словам, это касается культурных плодовых деревьев и кустарников, особенно тех, которые наши дачники пытаются приспособить к сибирским условиям. Например, теплолюбивых яблонь.

Ненормальность нынешнего сезона в том, что для растений фактически не было переходного периода. Лето оказалось достаточно жарким. Сентябрь также оказался на редкость по-летнему теплым. То есть, по нашим сибирским меркам, лето продолжалось вплоть до самого конца сентября. Именно так некоторые деревья и кустарники это «восприняли». И всё бы ничего, но октябрь, в отличие от сентября, по какому-то закону подлости оказался аномально холодным. Неожиданно (да, неожиданно!) выпал снег и установились отрицательные температуры. Такого крутого поворота событий не ожидали не только люди, но и растения. Во всяком случае, южные культуры, которыми в последние годы увлекаются новосибирские дачники, к такому резкому перепаду температур точно не готовились.

Как мы уже неоднократно писали, в последнее время сибиряков вряд ли удивишь погодными аномалиями. Так, несколько сезонов подряд нас балуют не по-сибирски теплые зимы, с оттепелями в декабре-январе. Снег иной раз не ложится до ноября. В 2013 году первый снежок выпал вообще только первого декабря! Иногда ноябрь бывает холоднее января. В этом году необычно теплый и сухой сентябрь, казалось бы, сулил нам долгую приятную осень. Но октябрь оказался предательски суровым. В этих неожиданных перепадах, надо сказать, как раз заключается аномалия, нетипичная для Сибири. Старожилы, например, давно привыкли к тому, что если к концу октября выпадает снег, то он уже будет лежать до апреля. Сегодня загадывать не приходится. Случиться может всякое. И в этом тоже нет ничего хорошего.

Если ноябрь вдруг окажется аномально теплым, то  для растений это будет еще хуже, – утверждает Ирина Боярских. «Не стоит надеяться на то, – говорит она, – будто дальнейшее потепление даст растениям какой-то дополнительный шанс». Наоборот, замечает ученый, новая волна аномального тепла только вызовет нежелательные биологические процессы. Проблема здесь в том, что из-за погодных аномалий побеги не успели полностью одревеснеть. Мороза не одревесневшие зеленые части не выдержат однозначно. Самим деревьям и кустарникам, не успевшим подготовиться к зиме, грозит частичное обмерзание. Это означает, что дачники рискуют остаться без урожая в следующем году. И это в лучшем случае. Если зима будет суровой, то некоторые культурные растения вымерзнут до уровня снега. Поэтому единственно, на что мы можем теперь надеяться – на мягкую зиму без трескучих сибирских морозов.

Впрочем, не стоит думать, будто вся сибирская флора испытала чувствительный удар. Капризы природы затронули, пожалуй, дачные и приусадебные участки, скверы и парки.

В городе, где средняя температура всегда выше, чем за его границами, растения также «расслабились» и недостаточно подготовились к зиме. Что касается дикой среды, то там, в принципе, всё нормально. Как сказала по этому поводу сотрудница Дендрария СибНИИРС Надежда Лихенко, наблюдения за деревьями в Дендропарке показали, что здесь практически все растения подготовились к зиме.

Кроме того, по словам Надежды Лихенко, при пристальном наблюдении было отмечено, что даже на некоторых зеленых частях растений есть нормальное одревеснение. Иначе говоря, чрезмерно драматизировать ситуацию не стоит, хотя, по единодушному признанию специалистов, такая «зеленая» осень совершенно нетипична и никаких положительных моментов в себе не несет.

Впрочем, опыт показывает, что в наших условиях природа преподносила немало неприятных сюрпризов, что не приводило, однако, к катастрофическим последствиям. Так, Надежда Лихенко вспоминает, как в 2012 году березы уже в августе сбросили листья, подготовились к зиме, а затем, в результате проливных дождей и относительно теплой погоды у них началась (по осени!) вторая волна вегетации. То есть начали заново распускаться почки. Для Сибири это, конечно, нетипично. Тем не менее, наши березовые рощи на следующий год не остались без листвы. В природе, похоже, имеется масса «запасных ходов». Остается надеяться, что и на этот раз живая природа найдет выход из ненормальной ситуации. Даже если и произойдет обмерзание побегов, растения все равно со временем сумеют восстановиться. Таких примеров достаточно много и в практике ученых, и в практике садоводов-любителей.

И напоследок. Московские дачники на форумах пишут, что заморозков у них еще не было, но вишня уже сбросила листья, готовясь к зиме. Судя по всему (считают москвичи) зима будет ранней. На участках сибирских дачников вишневые кусты стоят в зеленых листьях. Наверное, это яркая иллюстрация к тому, что Сибирь все-таки – далеко не Европа, несмотря на жаркий сентябрь и слякотный январь.

Олег Носков

На базе Объединенного института высоких температур РАН (ОИВТ РАН) при поддержке Российского научного фонда (РНФ) ученые Института ядерной физики СО РАН им. Г.И. Будкера (ИЯФ СО РАН), Московского энергетического института (НИУ МЭИ) и ОИВТ РАН создали стенд, на котором будут проводиться исследования гидродинамики и теплообмена жидкометаллических теплоносителей в условиях ИТЭР (International Thermonuclear Experimental Reactor, ИТЭР) и других термоядерных реакторов-токамаков.

В качестве основных теплоносителей в ядерных энергоустановках (быстрые реакторы нового поколения БРЕСТ, термоядерные реакторы и термоядерные источники нейтронов) рассматриваются тяжёлые жидкие металлы – свинец и сплав свинца и лития.  Теплообмен жидкого металла в токамаке происходит в условиях взаимного влияния магнитного поля и свободной конвекции, объясняет профессор НИУ МЭИ, заведующий отделом теплофизических проблем ядерной энергетики ОИВТ РАН, доктор технических наук Валентин Георгиевич Свиридов. «Команда МЭИ-ОИВТ РАН изучает теплообмен тяжёлых жидких металлов в условиях реактора-токамака начиная с 1960-х годов, – рассказывает профессор, – ею были обнаружены особенности теплообмена, приводящие к образованию областей локального перегрева (горячих пятен) и низкочастотных пульсаций температуры в потоке теплоносителя».

Учёные ОИВТ РАН, НИУ МЭИ и ИЯФ СО РАН создали экспериментальный стенд РК-3 (HELMEF- HEattransfer Liquid Metal Experimental Facility), на котором будут изучать эти процессы на примере ртути, близкой по своим свойствам к потенциальным энергетическим теплоносителям. Благодаря пятитонному магниту, изготовленному в ИЯФ СО РАН, на установке можно проводить исследования на протяженных экспериментальных участках. «Специфика нашего магнита в том, – поясняет кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник ИЯФ СО РАН Юрий Алексеевич Пупков, – что его можно поворачивать, то есть реализовывать различные геометрии теплообмена, характерные для систем охлаждения термоядерного реактора. Это позволит независимо от направления силы тяжести устанавливать направления потока металла и индукции магнитного поля. Сменные формы полюсов дают возможность создавать любую конфигурацию магнитного поля. Кроме того, устройство имеет три режима, что позволяет использовать в установке трубы и каналы различной формы с максимальным поперечным размером – 30 мм, 80 мм и 100 мм». Это предоставляет уникальные возможности исследовать впервые обнаруженные на ртутных стендах нештатные и аварийные режимы теплообмена в условиях токамака.   

Для снятия тепла в экспериментальных бланкетных модулях ИТЭР рассматривается вариант сплава свинца и лития, но какой именно жидкий металл выберут, не имеет значения, потому что базовые закономерности будут одни и те же. «Эти работы позволят обосновать технические решения при выборе параметров теплоносителя и контуров охлаждения реакторов на быстрых нейтронах и перспективных термоядерных систем. Исследование возможности использования жидкометаллического теплоносителя с функцией наработки трития в магнитных полях до 12 Тесла входит в число наиболее важных научно-технологических задач программы испытаний на ИТЭР экспериментальных модулей бланкета ДЕМО», – прокомментировал доктор физико-математических наук, директор российского Агентства ИТЭР Анатолий Витальевич Красильников. 

Магнит, изготовленный в ИЯФ СО РАН, уже подключили к установке и провели проверку надёжности всех систем – опробовали охлаждение, измерили рабочий ток, аварийное отключение с полной мощности. Сейчас стенд готовится к вводу в эксплуатацию контура, заполненного ртутью, монтируется специализированная вентиляция.

«Ртуть, несомненно, является одним из худших энергетических теплоносителей. Она токсична, её теплоёмкость и теплопроводность довольно низки по сравнению с другими жидкими металлами. С другой стороны, именно эти теплофизические свойства делают её чрезвычайно удобной модельной жидкостью, поскольку на относительно малогабаритных стендах можно достигать высокой точности эксперимента» – прокомментировал кандидат технических наук, заведующий лабораторией ОИВТ РАН Иван Александрович Беляев.

В настоящее время установки ОИВТ РАН являются единственными в мире действующими ртутными стендами, на которых можно зондовыми методами с высокой точностью проводить комплексные исследования локальных и интегральных характеристик гидродинамики и теплообмена жидкометаллических теплоносителей в условиях ИТЭР и других термоядерных реакторов-токамаков.

«Не думай о бипланах свысока» – вот так бы мы перефразировали известную песню. Казалось бы, в наш электронный век самолеты, подобные Ан-2, должны бесследно кануть в лету, не оставив после себя никаких «потомков». Нет в их облике для нас ничего футуристического. Однако это поспешное суждение. В принципе, сравнивать бипланы с суперсовременными реактивными машинами – то же самое, что сравнивать походную одежду с дорогим фраком для помпезных балов. У «кукурузника» (именно так мы называли в нашем детстве этот самолет) есть свои преимущества, очень важные для некоторых отраслей хозяйства.

Напомним, что Ан-2 был создан на территории Сибирского научно-исследовательского института авиации (СибНИА) имени С.А. Чаплыгина. Происходило это в середине
1940-х, когда директором Института был выдающийся советский авиаконструктор Олег Антонов. По признанию научного руководителя СибНИА Алексея Серьезного, именно отсюда – из этой истории – берет начало сегодняшний интерес к данному самолету, за долгие годы снискавшего себе славу надежной «рабочей лошадки» советской малой авиации.

Как сказал Алексей Серьезнов, в настоящее время летательный аппарат данного типа ничуть не утратил актуальности для российской экономики. «Сегодня, – отметил он, – нам необходим такой самолет для обслуживания местных воздушных линий. В свое время Ан-2 был создан для того, чтобы можно было использовать для посадочных площадок неподготовленные аэродромы, абсолютно глухие места, где можно было совершить посадку, не используя какой-то дополнительной техники. Поэтому заинтересованность в таком самолете существует, и мы в свое время начали поэтапно им заниматься».

Первым делом встал вопрос о двигателе. В ходе изучения возможных вариантов выяснилось, что наиболее подходящим для такого самолета будет двигатель американской фирмы Honeywell. «Мы апробировали у себя этот двигатель, изменили профиль крыла – и вообще изменили рисунок крыльев, изменили хвостовое оперение, и таким вот образом поэтапно начали совершенствовать этот летательный аппарат», – говорит Алексей Серьезнов. По его словам, чтобы уйти от традиционных «архаичных» расчалок, было предложено замкнуть нижние крылья на верхнее крыло, за счет чего получился небольшой выигрыш. Но больше всего новый самолет выигрывает от принципиально нового профиля крыла. Дело в том, что за последнее время в области аэродинамики произошли достаточно серьезные исследования, которыми как раз и воспользовались новосибирские конструкторы.

«Издалека, – уточняет Алексей Серьезнов, – оба самолета чем-то похожи. Но если вы посмотрите вблизи, то увидите много отличий. В действительности новый самолет выглядит очень современно».  

Не остался в стороне и вопрос использования современных материалов. На сегодняшний день можно уже сказать, что в СибНИА освоили производство композитных элементов конструкции. Уже сейчас там переходят к изготовлению композитного фюзеляжа. И приблизительно к середине следующего года будет подготовлен полный проект самолета с полной технической документацией, с возможностью его серийного производства. Естественно – на замену самолета Ан-2.

Как утверждает Алексей Серьезнов, новый летательный аппарат по своим характеристикам будет превосходить своего предшественника в три раза – по дальности полета, по скорости и по другим показателям. Но при этом он сохранит главное, чем как раз и был ценен «кукурузник», – очень низкую скорость на взлете и посадке, и, соответственно, – малую длину разбега и пробега.

В общем, машина вполне отвечает многим современным требованием. Но главная «боль» конструкторов не связана с техническими проблемами. При грамотном подходе нашим специалистам вполне по силам решить задачи даже на порядок более сложные. Главная проблема здесь – экономическая. А точнее – социально-экономическая, когда познания в области физики, математики, аэродинамики и материаловедения оказываются бессильными перед лицом нынешних российских реалий.

«Сегодня, – констатирует Алексей Серьезнов, – мы сталкиваемся с одним любопытным явлением: самолет стоимостью в миллион долларов недоступен потенциальным потребителям, в число которых входят как раз малые предприятия».

Остается надеяться на интерес со стороны крупных нефтяных и газовых компаний, поскольку данный летательный аппарат лучше всего подходит для небольших пассажирских перевозок при освоении бескрайних необжитых просторов нашего Севера. И, кстати, опыт таких перевозок уже имеется. То есть теоретически, потенциальный заказчик на такую машину в нашей стране уже есть, и потому новый самолет вполне можно запустить в серийное производство уже с середины следующего года.

Но, учитывая указанное выше обстоятельство, без государственной поддержки осуществить серийный запуск будет достаточно сложно. Крупные госкомпании, конечно же, в состоянии позволить себе такую машину. Но ведь ими спрос не ограничивается. А как быть, например, с фермерами? Как почеркнул Алексей Серьезнов, новый  летательный аппарат является многоцелевым самолетом, который можно успешно использовать и в сельском хозяйстве, и в лесном хозяйстве. Но где те же фермеры или лесничества возьмут миллион долларов?

По идее, государство могло бы закупать такие машины и передавать их в лизинг на разумных условиях. Ничего экстраординарного в том нет. На этот счет Алексей Серьезнов сослался на пример США, где в 1970-х годах примерно по той же схеме компании Боинг была оказана государственная поддержка. Из-за скачков цен на нефть новый авиалайнер оказался мало востребованным со стороны частных авиаперевозчиков. Известному авиастроительному гиганту грозило банкротство (поскольку в создание нового авиалайнера были вложены приличные суммы). Что сделало в этой ситуации американское правительство? Оно просто-напросто закупило у компании двести самолетов, половину из которых передало в лизинг на очень сносных условиях. В итоге сохранили и компанию, и поддержали авиаперевозчиков.

Что мешает нашему государству идти тем же путем? В принципе, объективно ничто не мешает. Причем, надо четко понимать, что речь сейчас идет не просто о выживании отдельных российских компаний и институтов. Речь идет о лидерстве нашей страны в области авиастроения. Достаточно упустить момент сейчас, и дальше мы потеряем и навыки, и знания, и специалистов. Полагаю, что политика импортозамещения должна сопровождаться не только разговорами и отчетами, но и конкретными решениями, в том числе – государственными закупками востребованных в хозяйстве машин отечественной разработки. Иначе через несколько лет нам ничего не останется, как организовать «отверточную сборку» канадских или чешских самолетов для нашей малой авиации.

Олег Носков

В начале сентября интернет обошли снимки «кровавой воды», наполнившей реку Далдыкан в Красноярском крае. Оказалось, что покраснение воды связано с деятельностью Надеждинского металлургического завода, принадлежащего компании «Норникель». В водоем попала вода, которой в ходе работ по его модернизации промывался хвостопровод (труба, по которой отходы обогащения полезных ископаемых — «хвосты» — доставляются в хвостохранилище — место их захоронения). Вообще от подобных ситуаций системы защищены фильтрационными дамбами, которые предотвращают растекание остатков промывочной воды, но 5 сентября в результате аномальных дождей (за сутки выпало около 50% месячной нормы осадков) через одну из дамб произошел перелив воды, которая попала в реку Далдыкан.

Дождь также смыл в реку залежи, копившиеся вдоль трубы десятилетиями. После инцидента работники компании стали проводить санитарную зачистку грунта реки. На самом предприятии пообещали избежать в будущем подобных происшествий. 15 сентября хвостопровод был полностью заменен на новый, что не допустит подобных утечек в будущем.

Неву нечистотою не засоривать

История промышленного развития России началась 400 лет назад с появлением кустарных предприятий. Чуть позднее, в 1630-х годах, на Урале начали возникать первые заводы по производству чугуна. При Петре I Россия стала представлять собой, по выражению историка Василия Ключевского, «единый завод» — к тому моменту в стране имелось уже свыше 800 промышленных предприятий.

В то же время начали возникать и первые ограничения, связанные с промышленной деятельностью.

Изначально эти ограничения касались лишь мер пожарной безопасности. Важность экологических проблем впервые обозначил Петр I в 1719 году в указе «О запрещении засоривать Неву и другие реки нечистотою». Чуть позднее, при Елизавете Петровне, работа фабрик или кузниц в радиусе около 200 км от Москвы была запрещена.

Территориальные ограничения для постройки новых промышленных предприятий были законодательно зафиксированы в Строительном уставе в 1832 году. Согласно документу, в городах вводился запрет на строительство предприятий, способных нанести вред воздуху или воде. В Петербурге и Москве запрещалось строить заводы, где для производства было необходимо использовать дрова или уголь.

Начало экологического конфликта

В последнюю четверть XIX века в России начался процесс активной индустриализации. Государство взяло курс на ускоренное промышленное развитие, в связи с чем в Москве проблема загрязнения водоемов встала особенно остро. В конце 1880-х годов были приняты специальные указы, по которым любой человек нес ответственность за несоблюдение промышленного законодательства. Виновный в постройке загрязняющих воздух или воду заводов подвергался денежному штрафу, иногда даже и аресту, а его предприятия немедленно уничтожались.

С 1917 года экологическая проблема обострилась еще сильнее. В 1920 году был принят план индустриализации страны ГОЭЛРО. По замыслу этот план должен был привести к восстановлению экономики страны, и в соответствии с планом со второй половины 1920-х годов в России развернулось широкое строительство промышленных предприятий.

План Сталина: по 2,6 завода в день

За первые два пятилетних плана развития народного хозяйства в России было построено 9 тыс. промышленных предприятий. Был взят курс на строительство гигантских заводов, связанных с металлургией, машиностроением, химией. Лидером в строительстве по-прежнему оставалась тяжелая промышленность, индустриальная база располагалась на Урале. Одними из главных индустриальных центров страны стали такие регионы, как Сибирь и Дальний Восток.

Сражаясь за индустриализацию страны, СССР уделял крайне мало внимания проблемам экологии. Многие экологические требования при строительстве городов, а также рабочих поселков просто не учитывались. Даже жилые дома зачастую находились рядом с промышленными предприятиями.

Помимо того что плановая экономика СССР уделяла недостаточно внимания вопросам, связанным с экологией, в промышленном производстве не учитывались реальные потребности населения. Экономика, основанная на принципе «производство ради производства», приводила не только к еще большему ухудшению экологической обстановки, но и к разрушению городов.

Например, в результате строительства гидроэлектростанций на равнинных реках было затоплено более 160 городов и около 5 тыс. сел и деревень.

Ярким примером является город Калязин, половина исторической части которого скрыта под водой, о чем напоминает колокольня Никольского собора бывшего Николо-Жабенского монастыря.

В 1932 году на Урале в окрестностях горы Магнитной, известной запасами железной руды с XVIII века, начал функционировать Магнитогорский металлургический комбинат. Во второй половине XX века город Магнитогорск, где расположен комбинат, стал одним из самых грязных городов на территории России — предприятие ответственно более чем за 90% всех вредных выбросов в населенном пункте и ежегодно вынуждено тратить на защиту окружающей среды миллиарды рублей. Двумя годами позже в строй вступил Новолипецкий металлургический завод (НЛМЗ, ныне — Новолипецкий металлургический комбинат — НЛМК), который превратил Липецк из небольшого уездного города в индустриальный центр — и один из самых грязных в стране городов (к концу XX века Липецк входил в пятерку самых грязных городов России).

Чуть позже, в 1942 году, в Норильске начал работу Никелевый завод — предприятие, ежегодно выбрасывающее в атмосферу около 380 тыс. тонн диоксида серы. Нынешним летом в ходе модернизации производства «Норникеля» этот завод был закрыт. Еще одним предприятием, которое серьезно испортило экологию в городе, стал Череповецкий металлургический комбинат, начавший свою работу в 1955 году.

В 1950 году завершилось строительство Иркутской ГЭС, а в 1962 году Братской ГЭС. В конце 1950-х годов было принято решение о строительстве на берегу Байкала целлюлозно-бумажного комбината для обеспечения нужд военного авиастроения целлюлозным шинным кордом.

Вплоть до своего закрытия в 2013 году этот комбинат считался крупнейшим источником загрязнения Байкала.

В 1959 году было принято решение о строительстве Селенгинского целлюлозно-картонного комбината в 50 км от Байкала. Завод должен был работать на основе сжигаемых на различных участках леса отходов древесины. Работа предприятия также предполагала сброс промышленных стоков в реку Селенгу.

Результаты такого хозяйственного освоения в регионах стали проявляться в ухудшении состояния отдельных природных комплексов. На участках Байкальского водосборного бассейна после вырубки леса начали формироваться очаги эрозии почв. В Байкале заметно снизился улов рыбы, а некоторые ручьи Байкальской речной системы попросту пересохли. Селенгинскому комбинату удалось лишь к 1990 году решить проблему, связанную с загрязнением реки Селенги, — например, газопылевые выбросы сократились с 18 тыс. до 4,8 тыс. тонн в год.

Постепенно вместе с активным развитием промышленного строительства начиналось и развитие строительного законодательства, стали приниматься во внимание экологические требования. В начале 1960-х годов Верховные Советы всех союзных республик приняли законы по охране природы своих территорий. В законе РСФСР «Об охране природы в РСФСР», принятом в 1960 году, были перечислены основные положения об охране природы.

С начала 1970-х годов государство начало активно планировать природоохранную деятельность. Были приняты законы, регулирующие охрану земель, воздуха, водоемов и лесов.

С середины 1970-х годов начали появляться государственные планы охраны природы. В 1970–1980-е годы важный раздел об «Охране окружающей природной среды» стал учитываться при создании плановых, проектных и градостроительных документов.

А что в США?

Америка считается основательницей «экологического контроля» над деятельностью предприятий. Когда-то в 1960-х годах некоторые промышленные и урбанизированные районы США оказались на грани экологического кризиса. Промышленные отходы не расценивались как действительная угроза для окружающей среды. Вскоре с еще более расширившимся строительством предприятий экологические проблемы приобрели серьезный характер. Ученые проводили исследования, в которых доказывали, что в городских воде и воздухе содержатся промышленные примеси, вредные и опасные для человека. Именно с этого момента власти начали разрабатывать меры для охраны окружающей среды. Уже в 1960-е годы был принят федеральный закон о национальной политике в отношении окружающей среды, а затем «Закон о чистом воздухе» и «Закон о чистой воде».

К концу XX века область в районе реки Миссисипи между городами Батон-Руж и Новым Орлеаном (юго-восток штата Луизиана) получила название «Раковая аллея» (Cancer alley), так как вследствие выбросов со стороны нефтеперерабатывающих заводов здесь наблюдался огромный для США уровень заболевания населения различными видами рака.

Но так как законы предусматривали серьезные меры наказания для нарушителей (от штрафов в миллионы долларов до тюремного заключения), серьезные улучшения в вопросе охраны окружающей среды все же наступили. Впрочем, и по сей день в районе крупных городов, таких как Нью-Йорк и Лос-Анджелес, экологическая обстановка по-прежнему оставляет желать лучшего.

Что говорят ученые?

Летом текущего года Международное энергетическое агентство представило отчет, в котором говорится, что ежедневно около 18 тыс. жителей Земли преждевременно умирают от проблем со здоровьем, вызванных загрязненным воздухом (в год число погибших достигает 6,5 млн человек).

Исследования показывают, что около 80% населения земного шара живут в местности, где состояние воздуха не соответствует нормам, установленным Всемирной организацией здравоохранения в 2006 году.

Атмосфера загрязняется не только газами (например, оксидом азота или диоксидом серы), но и твердыми частицами — пылью, сажей, песком, а также микроскопическими частицами минералов. В сентябре этого года журнал PNAS опубликовал работу, результаты которой доказывают: промышленное загрязнение воздуха приводит к накоплению в тканях головного мозга людей шариков магнетита (магнитного железняка), способствующих развитию нейродегенеративных заболеваний.

Кроме магнетита в головном мозге людей были найдены частицы кобальта, платины и никеля.

Загрязнение воздуха твердыми частицами также тесно связано с раком легких — об этом говорят данные, полученные Международным агентством ВОЗ по изучению рака.

Но есть и хорошие новости: в рейтинге стран по индексу экологической эффективности, представленном 23 января 2016 года Йельским и Колумбийским университетами на Всемирном экономическом форуме, Россия занимает 32-е место из 180 стран (с 83,52 балла из 100), при этом экологическая ситуация за последние десять лет в нашей стране улучшилась на 24,34%. В первую пятерку входят Финляндия (90,68 балла и 3,19-процентное улучшение экологической обстановки соответственно), Исландия (90,51 балла и 6,91%), Швеция (90,43 балла и 5,58%), Дания (89,21 балла и 4,98%) и Словения (88,98 балла и 12,15%). Индекс экологической эффективности учитывает влияние экологии на здоровье жителей страны и политику государства в отношении использования природных ресурсов, включая в себя оценку по 16 показателям.

Анастасия Ковалева

Этой осенью в Академгородке прошла десятая юбилейная Международная мультиконференция по биоинформатике регуляции и структуры генома и системной биологии BGRS/SB’–2016. Организаторы конференции – Федеральный исследовательский центр «Институт цитологии и генетики СО РАН», Федеральное агентство научных организаций, Сибирское отделение Российской академии наук.

Наш портал в качестве информационного партнера рассказывал о происходящем на этом масштабном научном мероприятии. И сегодня мы предлагаем вспомнить наиболее интересные из них, собранные в очередном выпуске нашего дайджеста «Академгородок. Лучшее».

«Юбилейная мультиконференция» – наш репортаж с открытия и пленарного заседания международного научного форума.

«В свете эволюции» – о развитии эволюционной биоинформатики в России рассказывает эксперт.

«Союз биологии и медицины» – мир стоит на пороге революционных изменений в медицине, считают ученые.

«Точный диагноз» – позволяют ставить новые технологии, связанные с изучением регуляции и структуры генома.

«Ориентир на здоровье» – здравоохранение переходит от лечения болезни к поддержанию здоровья пациента.

«Темнота – залог здоровья?» – «световое загрязнение» может быть причиной роста онкологических заболеваний у жителей развитых стран.

Приятного вам чтения!