Сегодня в Новосибирске впервые показали комплект защитного вооружения древнетюркского воина, который передадут в Музей Московского Кремля в качестве новогоднего подарка президенту.

- На встрече с молодыми учеными и преподавателями истории президент РФ Владимир Путин заинтересовался выступлением доктора исторических наук из Новосибирского государственного университета Леонида Боброва. Он рассказывал о средневековом оружии, реконструкцией которого занимаются в вузе уже несколько лет. Президент предложил ученому привезти копию шлема древнетюркского воина для экспозиции в Музее Московского Кремля. И сегодня полный комплект защитного вооружения древнетюркского воина готов к отправке, - рассказал "РГ" ректор вуза Михаил Федорук.

В НГУ уже более трех лет занимаются реконструкцией средневекового оружия. По словам автора проекта "Сибирский воин через века" Леонида Боброва, эта деятельность имеет не только популяризаторское значение, но и научное. Каждая копия представляет собой точный реальный прототип, исторический памятник, поэтому для максимального приближения копии к оригиналу при изготовлении используются только аутентичные материалы.

- Воссозданные предметы вооружения позволяют проводить эксперименты, в которых оценивается их эффективность, и таким образом рассматривается эволюция оружия, - говорит Леонид Бобров.

Госуниверсит развернул специальную базу в поселке Березово под Новосибирском, где изготавливаются точные копии средневекового и более позднего вооружения.

Справка "РГ"

Экспериментальная археология - большое научное направление, которое в Европе начало развиваться со второй половины ХХ века. В Россию оно пришло значительно позже: в 90-х годах. Леонид Бобров отметил, что первые опыты научной реконструкции в Новосибирске непосредственно связаны с именами заведующего кафедрой археологии и этнографии НГУ профессора Юлия Худякова и мастера Юрия Филипповича.

Арктическая нефть — что называется, «длинная». Ее труднее добывать, ее себестоимость намного выше, чем у обычной, зато запасы позволяют чувствовать уверенность в завтрашнем дне — впрочем, не только в завтрашнем, но и в послезавтрашнем, и на долгие годы вперед. Однако начинать что-то делать для перспективного освоения месторождений в этом морозном и ледовом регионе нужно уже сейчас. «Иначе мы проиграем Арктику», — уверен академик Алексей Эмильевич Конторович (Институт нефтегазовой геологии и геофизики им. А. А. Трофимука СО РАН).

— В отечественных и зарубежных СМИ раздаются голоса, предлагающие заморозить работы на российских шельфах морей Северного Ледовитого океана. При этом называют ряд причин. Первая: наша страна обеспечена ресурсами углеводородов, так зачем при таких условиях вкладывать деньги в Арктику? Вторая: говорят о санкциях, об отсутствии в связи с этим источников финансирования и о неимении у России технологий для выполнения буровых работ и транспорта нефти и газа в условиях Арктики. Третья: акцентируют внимание, и справедливо, на ранимости арктической природы, опасности нанести ей непоправимый вред. В последнее время к этим голосам добавились разговоры об уходе из арктических проектов западно-европейских и американских компаний.

Думаю, так говорят люди, плохо знающие историю и практику освоения новых нефтегазоносных провинций.

Для краткости отмечу: подготовка освоения новых нефтегазоносных провинций длится многие годы и десятилетия. Поиски нефти в Западной Сибири стартовали в тридцатые годы 20-го века, возобновились после Великой Отечественной войны, а добычу начали во второй половине шестидесятых годов (газа  в этом же регионе — в начале семидесятых). Северный Ледовитый океан сложнее для освоения, и времени потребует больше. Не начнем своевременно — будем не готовы, когда для этого придет время. Практика показывает, что фактор времени в постсоветской России мы учитываем плохо…

После Великой Отечественной войны страна нашла средства для восстановления народного хозяйства и одновременно для разведки нефти и газа во многих регионах, поиска алмазов, реализации атомного и космического проектов, строительства гидроэлектростанций и так далее. Неужели сейчас обстановка сложнее, а наша экономика слабее, чем в 1945—1948 годах? Что касается санкций, то они против нашей страны были всегда.

Оборудования и технологий для поисков, разведки и добычи нефти и газа в условиях развития многолетних льдов нет ни у кого. Это технологии нужно создавать, что мы и должны делать. По крупному, ресурсы углеводородов Арктики понадобятся и России, и всему человечеству во второй половине XXI-го века.

Полагаю, что необходима следующая последовательность. В 2015—2030-х годах продолжить действовать на региональных шельфах морей Северного Ледовитого океана. Требуется выбрать первоочередные объекты, провести работы там, где имеющиеся технологии и оборудование это позволяют. Нужны крупномасштабные научные исследования, направленные на создание нового оборудования и технологий поисков, разведки и разработки месторождений углеводородов в зонах круглогодичных льдов. Специалисты должны подготовить развернутую программу, и я готов участвовать в ее разработке. В 2030—2040-х годах стоит апробировать и довести до необходимого уровня то, что удалось сделать в течение прошлого периода. Кроме того, следует организовать поисковые работы в наиболее приоритетных локациях.  В 2040—2050-х годах важно создавать сырьевые базы новых центров добычи нефти и газа и развивать необходимую инфраструктуру.

Замедлим реализацию хоть одного из этапов — проиграем  Арктику, а с ней и свою национальную безопасность.

В начале декабря наш город снова посетил директор департамента жилищного строительства, развития городов и реконструкции Палаты экспертов ЕС Марко Феррарио. На этот раз его приезд был чисто рабочим, без делегации. Напомню, что в его прошлый приезд, в первых числах октября, в Институте теплофизики СО РАН состоялось подписание меморандума о сотрудничестве наших ученых с руководителями крупных итальянских компаний, работающих в сфере строительства и создания комфортной городской среды.

На этот раз в Академгородке, 10 декабря,  также состоялась встреча с учеными, правда в узком кругу, без прессы, чисто по-деловому. По сути, это было небольшое совещание господина Феррарио с людьми, формирующими на сегодняшний день концепцию развития территории так называемого Большого Академгородка в составе Технополиса. Здесь были представители Президиума СО РАН, члены Ландшафтного совета Академгородка, члены ЖСК («Сигма» и «Веста»), а также представители департамента промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии Новосибирска, включая самого руководителя – Александра Люлько. Вместо запланированных полутора часов, встреча (как всегда) затянулась почти на три часа. Удивляться этому не приходится, учитывая актуальность поставленных на встрече вопросов.

Как мы уже неоднократно говорили, сегодня в отношении развития территорий, включенных в проект создания Новосибирской агломерации, выявились как минимум два подхода.

Один подход можно назвать традиционным для нашего региона – нарезай участки и продавай по хорошей цене. Что там будет построено – вопрос десятый.

Главное, чтобы земля продавалась и застраивалась. Второй подход, которого как раз придерживаются создатели упомянутой концепции развития территорий, учитывает качественные параметры. В частности, речь идет о сохранении той жилой среды, что уже сформировалась в Академгородке. А дальнейшее развитие территорий должно увязываться с созданием кластеров высокотехнологичных производств, способных определить весь облик Новосибирска и даже облик всего региона.

Как мы понимаем, второй подход предполагает достаточно строгие подходы к планировке новых поселений, да и к самим архитектурным проектам. Коль речь идет о высокотехнологичных производствах (где будут задействованы наши научные сотрудники), то, ясно дело, проекты должны соответствовать высоким мировым стандартам. Настроить в этом случае кучу морально устаревших домов – значит просто обесценить саму идею инновационного развития. Зачем нам, в самом деле, множить надоевшие всем спальные районы, да еще в таком месте?

По большому счету, как следует из сказанного, организация высокотехнологичных кластеров предполагает строительство сугубо современных поселений с «умными» домами. А это радикально меняет градостроительную парадигму. Точнее, здесь придется заниматься настоящим градостроительством – с учетом современных подходов и нормативов, – а не просто «пристраивать» земельные участки для барыг-застройщиков.

И вот тут возникает главный вопрос: а кто у нас займется подготовкой таких проектов, учитывая, что специалистов такого уровня даже в Москве – раз-два и обчелся? А про Новосибирскую область и говорить нечего. У нас даже во властных структурах, заведующих подобными вопросами,  в градостроительстве разбираются смутно.  Мало того, путая это дело с продажей земельных участков.

Короче говоря, кто здесь будет играть роль опытного консультанта? Вопрос этот ключевой, ибо недостатки всей нынешней «архитектуры» возникают как раз на почве отсутствия необходимой профессиональной компетентности в вопросах проектирования современных поселений.

Об этом как раз и шла речь на упомянутой встрече. Господин Феррарио рассказал о возможностях построить в нашем регионе современное поселение, в котором бы учитывались передовые европейские стандарты, связанные с энергоэффективностью и благоустройством. Естественно, были затронуты современные европейские нормативы. Для нас это важно в том смысле, что некоторые подходы к проектированию, давно уже опробованные в Европе, помогли бы нашим застройщикам (а равно и членам ЖСК) оперативно решать вопросы по выполнению технических условий. У нас, например, по сию пору тянут к новому поселению водопроводные трубы на 10-15 километров, поскольку сохраняется централизованная система водоснабжения. То же касается и энергоснабжения. Централизованное обеспечение коммунальными ресурсами у нас живо по сию пору и влетает застройщикам в копеечку.

Как сказал по этому поводу Марко Феррарио, в Европе при создании новых поселений в обычном порядке создаются системы локального водоснабжения и канализации. Это уже давно стало нормой. Мало того, сейчас вступает в силу создание систем распределенной генерации электричества. В самих поселениях (а иной раз и в крупных домах) устанавливаются мини-теплоэлектростанции, вырабатывающие одновременно тепло и электричество. Это – тенденция, полностью искореняющая монополизм в данной сфере.

Отдельная тема – нормативы по уровню энергоэффективности зданий.  На Западе дома оснащаются системами рекуперации тепла, тепловыми насосами и специальным электронным оборудованием, которое в автоматическом режиме осуществляет управление энергопотреблением дома.

Примечательно то, что подобное оборудование в обязательном порядке закладывается в проект дома. В обязательном! Иначе говоря, в Европе делают ставку исключительно на «умные» дома, не позволяя строить морально устаревшие жилища.

Спрашивается, а как обстоят дела у нас? Поразительно то, что у нас есть разработчики подобного оборудования. Мало того – у нас уже есть производители! У нас есть компании, которые занимаются созданием локального водоснабжения и канализации. У нас есть готовые технические решения по распределенной генерации электричества. У нас даже есть инвесторы, готовые вложить деньги в производство мини-теплоэлектростанций и инженерного оборудования для «умных домов». Кроме того, специалисты Института теплофизики СО РАН давно ведут свои разработки в сфере повышения энергоэффективности домов (о чем мы уже неоднократно писали).

Почему же тогда «умные» дома до сих пор являются для нас дорогой экзотикой, почему до сих пор у нас тянут трубы на многие километры от одного источника снабжения? Здесь, как минимум, две причины. Во-первых, откровенное засилье монополистов, настаивающих (к собственной выгоде) на централизованном ресурсообеспечении. Во-вторых (как это ни странно), свою роль играет и менталитет будущих владельцев жилья. Как признался на этой встрече представитель одного ЖСК, члены кооператива почему-то доверяют монополистам больше, чем создателям локальных систем. Иначе говоря, новые технологии пока еще у нас не очень популярны. И это касается не только инженерной инфраструктуры, но и технологий строительства домов.

А коренная причина тут одна – отсутствие соответствующих техрегламентов. Это позволяет, с одной стороны, удерживаться монополистам. А с другой стороны, это не налагает серьезной ответственности на создателей локальных систем или новых строительных технологий.

Что же делать в сложившихся условиях? Участники встречи пришли к выводу, что в рамках создания Новосибирской агломерации необходимо разработать проект современного малоэтажного поселения для молодых ученых, вписав туда (на уровне проекта) указанные требования и подходы. Так должен возникнуть «образцовый» поселок, на примере которого возможна популяризация новых подходов к проектированию. Господин Феррарио пообещал максимальное содействие в этом проекте. Кроме того, если проект окажется удачным, европейские банки готовы будут поддержать его финансово.

Останется только одно – убедить региональную власть принять такие подходы.

Олег Носков

Субъективные заметки участника

Конгресса «Возрождение производства, науки и образования в России: вызовы и решения».

Москва, 22 – 23 ноября 2014 г.

Такое мероприятие было организованно при поддержке Института нового индустриального развития им. С.Ю.Витте, Конгресса работников образования, науки, культуры и техники (КРОН), Общероссийского общественного движения «Образование для всех», Института экономики РАН и других организаций. За два дня работы конгресса, в котором приняли участие более четырех сот человек из 48 городов России и зарубежные гости, прошло несколько пленарных заседаний, три тематических семинара и семь круглых столов, приняты итоговые документы. Все материалы о работе конгресса вместе с представленными докладами обработаны пресс-центром конгресса и представлены на сайте http://congress-cron.com/sobytiya/info-rassylka-kron

Оценки состояния промышленности, образования, науки и предложение путей по дальнейшему их развитию сделаны в выступлениях А.Бузгалина, С.Бодрунова, О.Смолина, Р.Гринберга,  Б.Кашина, Д.Сорокина, М.Делягина, С.Глазьева и ряда других участников.  Выступления по содержанию были многогранны, часто эмоциональны, но главным мотивом их было – экономика Росси в разрухе, требует обновления.

Выделю некоторые суждения, показавшиеся мне наиболее существенными.

С.Бодрунов (директор Института нового индустриального развития). Сегодня стоит задача новой экономической доктрины России. Следует вспомнить опыт СССР по интеграции производства и науки – формирование научно-производственных объединений. Это было хорошее и правильное решение проблемы. Необходимо крупных интегрированных структур, для развития которых необходимы долгосрочные государственные программы. Эти программы должны иметь мощное идеологическое и политическое обеспечение. Мы должны сделать вывод: приверженность рыночному фундаментализму не может обеспечить прогресс в науке, образовании и высоких технологиях. Нынешняя стагнация экономики является следствием глубокой деиндустриализации. 

Р.Гринберг (директор института экономики РАН). Никогда не испытывал такого беспокойства относительно будущего. Советская власть оставила новой России замечательный потенциал. Сторонники рыночного фундаментализма живут по принципу: ночь продержаться, день простоять Необходимо: провести инвентаризацию остатков советского производства (этого никто не делал), обеспечить социальную поддержку производству, развивать военно/промышленный комплекс су учетом сложившей обстановки вокруг России. Наука, образование, культура, медицина не могут развиваться на самообеспечении и саморегулировании! Зациклились» «эффективна только коммерциализация». Общественный интерес определяют люди, как сделать, чтобы среди них были Б.Кашин, О.Смолин, О.Дмитриева? Сегодня выход вверха возможен через «тещу» Путина. Должна бытьжесткая сменяемость власти – два срока!

Б.Кашин (академик РАН, депутат Госдумы, сопредседатель КРОН). Все признают системный кризис. Царская акадаемия имела наработки, как развивать Россию, которые не были услышаны. Именно эти наработки дали толчок развитию науки после 1917 года. Сегодня политика в области науки прозападная, либеральная: зацепились за критерий цитируемости и гранты. И то и другое – абсурд. КПРФ в Госдуме пыталась определить функции администрации президента, от которой идут непродуманные и вредные законопроекты и постановления. Надо продолжать бороться за отставку министра Ливанова и советника президента Фурсенко. Востребованность науки и повышение статуса ученого остановят отъезд за рубеж. Надо уйти от грантовского идиотизма и требовать принятия политических решения.

О.Смолин (член-кор РАО, 1-й заместитель председателя Комитета по образованию Госдумы, сопредседатель КРОН). Для движения вперед требуется развивать два фактора: промышленность и человеческий потенциал. Александр III сказал: у России только два союзника – армия и форт. Разовьем промышленность и человеческий потенциал – будут и армия и флот. Проблемы образования: финансирование (ныне ½ от необходимого) и бюрократизация. Вспоминаем советскую бюрократию, даже слышим, что СССР победила бюрократия, на фоне нынешней бюрократии – она отдыхает – директора школ потонули в бумажках. И конечно, третья проблема образования – качество. Фракция КПРФ вносила альтернативный проект закона об образовании, его Госдума не стала рассматривать. Мы его дорабатываем и будем снова вносить на рассмотрение.

Д.Сорокин (член-кор РАН, проректор Финансового университета при  Правительстве РФ). Результаты образования не востребованы экономикой и обществом, а значит, и студентами. Они не знают, что хотят. На Пироговском съезде прозвучало: провели опрос более 80 тыс. медиков. 87% из них признало провальность реформы здравоохранения. Нужна смена социально-экономической системы. Я ни в чем не обвиняю власть, беда в состоянии общества. (Тут А.Бузгалин заметил: мы граждане страны и вправе требовать).          

А.Карлик (проректор Санкт-Петербургского  экономического университета). Сегодня США тратят на вооружение 37% от мировых затрат. СССР занимал 40% на рынке вооружений, его ругали, теперь США –лидер продаж. После развала СССР Россия смогла собрать только 17% от производимого ранее. ВПК сегодня может послужить «драйвером» реиндустриализации, так как в нем еще что-то сохранилось. В СССР 95% новых технологий возникало в ВПК.

Жаокин Динг (директор центра консалтинга, Шанхай). Говорил о положительных и отрицательных факторах развития экономики Китая. Важно для кредитования промышленности существование общественной собственности на природные ресурсы. Отрицательный фактор – неравномерность распределения доходов.

М.Делягин (профессор, директор Института проблем глобализации). Сталин говорилв 30-е годы: не проведем индустриализацию – нас сомнут. В 50-е он заговорил о необходимости создания теории экономики социализма. Такой теории не создали – СССР погиб. Наша интеллигенция напоминает еврейский конгресс в Освенциме: те подпевали фашизму и гибли. Ныне мы подпеваем власти… Россией управляет не правительство Путина-Медведева, у нас управляющий класс – глобальный бизнес.

С.Матсас (профессор Афинского университета). Бывшие страны социализма считаю Евросоюз (ЕС) – раем. На самом деле ЕС источник кризиса. Единый «евро» стал тормозом развития национальных экономик. Европа стоит перед ужасом долгов и неплатежей заемщиков банкам. У Франции и Германии назрели свои трудности. Надо стремиться к строительству социалистических штатов Европы (бурные аплодисменты).

С.Глазьев (академик РАН, советник президента).  Агрессия США против России – продолжение «длинных войн». Необходима поддержка бизнеса государством, без рыночной конкуренции развитие экономики не возможно. Жили за счет западных кредитов, санкции их перекрывают – долг $160 млрд. Нет внутренних средств для кредитования, съели пенсионный фонд. У населения нет средств, оно само должно 13 трл. руб. У нас экономика работает без кредитов – только 40% о ВВП, в Китае – 180%. Олигархи через офшоры уводят $160 млрд, а возвращают только половину. Способы закрыть вывоз есть, но ЦРБ их не использует. Центральный банк затеял повышение курса доллара, это привело к изъятию из оборота рублевой массы за счет скупки валюты.

Выступление С.Глазьева разочаровало своей отрешенностью от общей тональности выступлений. От советника президента хотелось услышать более глубокие оценки состояния экономики России и предложений по выводу ее из кризиса.

«Вопросы, связанные с Арктикой, находятся в центре внимания — особенно в последнее время, — прокомментировал основную тему мероприятия президент РАН академик Владимир Евгеньевич Фортов. — Многие страны видят там большую перспективу для себя — оборонную, логистическую, энергетическую. «Температура» вокруг Арктики поднимается интенсивно, и эта зона РФ становится ресурсной базой страны не только в ближайшем, но и в отдаленном будущем».

По словам главы Российской академии наук, необходимо развивать многие направления науки об Арктике.  Он напомнил, что линия арктического побережья охватывает почти половину северной границы нашего государства, а сам регион занимает 30% территории РФ и дает  20% от  ВВП. Кроме того, не стоит забывать, что Северный морской путь в два раза короче и дешевле, чем через Суэцкий канал.

Владимир Фортов напомнил, что президент Российской Федерации Владимир Путин в 2008 году утвердил основу государственной политики в Арктике до 2020 года, и она включает целый ряд научных исследований.  «Роль российских ученых в освоении и изучении Арктики очень велика», — подчеркнул академик, отметив недавнюю экспедицию с погружением аппаратов «Мир» под руководством член—корреспондента РАН Артура Николаевича Чилингарова.

«Владимир Путин неоднократно заявлял, что Арктика остается в сфере особенных интересов нашей страны практически во всех аспектах. Президиум РАН своим постановлением утвердил комплексную фундаментальную программу с финансированием в размере 200 миллионов рублей. Эту работу ведем вместе с ФАНО», — сказал академик Фортов.

Мы публикуем вторую часть интервью с ученым секретарем Института вычислительной математики и математической геофизики СО РАН Михаилом Марченко.

- Получается, что то, что мы в жизни называем случайностью, – это всего лишь результат ограниченности нашей жизни, наших возможностей и нашего опыта, иначе говоря, жизнь – не суперкомпьютер и миллионы вариантов в ней невозможны?

- Возможно и так. Но это уже сфера философии. А для меня, как специалиста по математическому моделированию, случайность – это то, что есть результат работы специальной вычислительной программы.

- Случай всегда подчиняется неслучайным законом?

- Наверное, можно и так сказать, хотя на математическом языке это выражается иначе. Думаю, что в природе существуют процессы, случайные по своей природе и никак иначе их не следует рассматривать.

- Однако какая практическая польза может быть от такого «исчисления случайностей». Конкретно на примере вашей работы вы можете это показать?

- Начнем с того, что математика – наука абстрактная.

Результаты работы математика – это вычисления, формулы, то есть вещь неосязаемая. Другое дело, что без этих вычислений невозможно создать что-то реально работающее. Что касается метода Монте-Карло, то сфера его практического применения огромна: от ядерной физики до экономики.

И есть задачи, при решении которых он незаменим – при моделировании процессов, динамика которых в значительной мере определяется флуктуациями. Уже было сказано про его связь с атомными проектами и не только американским. В экономике это один из главных методов определения ценности финансовых активов, в биологии ММК можно использовать при изучении эволюции популяций, в медицине – для моделирования распространения эпидемических заболеваний. Что касается нашего института, то значительная часть нашей работы связана даже не с расчетом уже существующих машин, механизмов и работающих процессов, а с численным моделированием результатов физических и химических экспериментов. Если можно так выразиться, мы – математическая разведка экспериментальных исследований, и здесь метод Монте-Карло часто незаменим.

Я, например, занимаюсь моделированием и решением нелинейных кинетических уравнений. Это динамика разреженных газов, образование наночастиц. Также моделированием переноса электронов в газах и разработкой методик параллельных вычислений по методу Монте-Карло.

- А какие конкретно экспериментальные исследования вы математически просчитываете?

- Поясню всего лишь на одном примере работы нашей лаборатории по методу Монте-Карло. Мы сотрудничаем с Институтом сильноточной электроники из Томска. Провели расчеты, которые позволили создать адекватную математическую модель, воспроизводящую эксперимент.

Современный физический эксперимент дорог, сложен и требует немало времени. Численное математическое моделирование экспериментов позволяет экономить время, деньги и труд ученых. Поэтому такое моделирование – это необходимый элемент почти всех современных научных экспериментов.

- А сами эксперименты, которые вы просчитываете, во что воплощаются?

- Например, если говорить о приведенном примере, то наши математические модели могут быть использованы для экспериментов по созданию плазмотронов. А сфера использования плазматронов может быть довольно широкой. Например, предельно прикладное значение – создание установок для сжигания опасных и вредных отходов. Актуальная задача для промышленности и экологии. А как все это делается, как просчитываются электронные лавины, состоящие из миллиардов частиц, об этом надо говорить отдельно.

- Что же, было бы хорошо показать этапы построения математической модели эксперимента на этом примере. Но это в следующей статье.

- Да, это можно рассказать понятным языком. Если же говорить в более широком контексте, то в ИВМиМГ сформирована «сибирская школа по методам Монте-Карло» или методам численного статистического моделирования, основателем которой является член-корреспондент РАН Геннадий Алексеевич Михайлов. Он возглавлял наш институт в 1998-1999 годах и сейчас продолжает активно работать, хотя в этом году ему исполнилось 80 лет.

- Предлагаю Вам и о «сибирской школе по методам Монте-Карло» поговорить в следующей статье.

Юрий Курьянов