20 ноября 2020 года в новосибирском Академгородке успешно прошла Восьмая Сибирская межрегиональная конференция «Современные подходы к организации юннатской деятельности» (8SRC2020). Это, уже ставшее традиционным, мероприятие обычно собирает представителей юннатских организаций (как преподавателей, так и самих юных исследователей) со всех концов Сибири – обменяться опытом и контактами для сотрудничества, рассказать о своих экспериментах, экспедициях и новациях в области экологического воспитания.

Однако мировая пандемия коронавируса внесла свои коррективы в работу. В этом году конференция прошла в онлайн-формате: в течение дня на сайте конференции транслировались обучающие лекции и практические работы по темам программы мероприятия. А от выступлений участников было решено отказаться.

– Не у всех юннатских организаций были достаточные технические возможности для обеспечения бесперебойной трансляции своих выступлений, и мы решили, что будет справедливо дать всем равные условия участия, в качестве слушателей, - объяснила это решение председатель оргкомитета конференции, заведующая лабораторией экологического воспитания ИЦиГ СО РАН Анна Стекленева.

Но это не означает, что работа по подготовке докладов была проделана напрасно – все они обязательно будут опубликованы в сборнике тезисов конференции. Учитывая это обстоятельство, организаторы провели большую работу с докладчиками, чтобы представленные тексты соответствовали стандартам научных публикаций.

Как и на прошлых конференциях, многие доклады были посвящены традиционным юннатским темам – наблюдению за теми или иными представителями локальной флоры и фауны, что является важной составляющей мониторинга биоразнообразия в каждом конкретном регионе. Вместе с тем, отмечают организаторы, с каждым годом становится больше докладов, посвященных вопросам экологической обстановки и состояния окружающей среды. Как рассказала Анна Стекленева:

– В этом году на конференцию был представлен целый ряд работ по такой глобальной проблеме, как содержание микропластика в воде, ребята из разных регионов, с помощью различных методик проводили такой анализ в водоемах. Один из докладчиков - Бархатов Валерий из республики Алтай сделал сообщение на тему «Современные экологические проблемы и необходимость правового обеспечения», где рассматриваются возможности современного законодательства включить в правовое поле новую единицу –геопарк. В целом, доклады юннатов затронули самые разные вопросы биологической и экологической направленности. Многие работы выполнены на высоком уровне. Это радует и оставляет самые положительные впечатления.

В числе прочих новаций конференции – расширение «географии» ее участников, впервые в этом году, помимо традиционных участников из сибирских регионов, к ней присоединились представители Республики Коми. А среди слушателей онлайн-трансляции были отмечены представители Казахстана. Продолжение развития в этом направлении позволит конференции из Сибирской стать Всероссийской (возможно, и с международным участием), что было бы логично – когда-то юннатское движение существовало во всех странах так называемого «постсоветского пространства», а необходимость в развитии экологического воспитания подрастающего поколения становится с каждым годом все очевиднее.

В целом, подводя итоги, положительным стал сам факт того, что конференцию удалось провести, несмотря на все ограничения, вызванные эпидемиологической обстановкой. Однако, в отличие от взрослых научных конференций, для юннатского форума онлайн-формат оказался не таким удобным. И все участники конференции высказывали искреннюю надежду встретиться через год в Академгородке «в живую».

Пресс-служба ФИЦ ИЦиГ СО РАН

Радиофизики Томского госуниверситета разработали единственное в мире устройство для лечения глубоких обморожений при помощи СВЧ-излучения. Сейчас прибор расположен в Медсанчасти №2 Томска, где медикам удалось спасти практически полностью отмороженные кисти рук и ступни ног 27-летнему пациенту, которому грозила ампутация и инвалидность.

Как правило, при обморожении люди начинают интенсивно греть конечность, при этом самые близкие к поверхности кожи сосуды быстро раскрываются, начинают продвигать кровь и лимфу, а внутри сосуды заморожены, пути нет. Наступает разрыв сосудов, некроз, нередко – ампутация. Учёные предложили отогревать конечности при помощи слабого СВЧ-поля. Слабое СВЧ-излучение способно быстро прогреть переохлажденную конечность на всю глубину, что позволяет избежать печальных последствий.

«Когда вы греете котлету в домашней микроволновке, котлета крутится. Если её не крутить, то она в каком-то месте перегреется, а в каком-то останется недогретой – это из-за неоднородности СВЧ-поля. В нашем случае используются поля в сотни раз слабее, но проблема неоднородности сохраняется, – заведующий кафедрой радиоэлектроники ТГУобъясняет Григорий Дунаевский. – Человека с обмороженной конечностью крутить не получится, поэтому мы ищем способы, как заставить само поле менять свою картину, чтобы прогревание было равномерным. При помощи математического моделирования нам удалось проанализировать распределение поля в различных режимах и предложить техническое решение, позволяющее сделать поле более однородным».​

К микроволновой камере, которая осуществляла прогрев, и гибкому рукаву, изолирующему пациента и персонал от облучения, радиофизики ввели вращающиеся переизлучатели, обеспечивающие более равномерный прогрев. Также они добавили систему охлаждения верхнего слоя кожи.

«Да, мы охлаждаем пострадавшую от холода конечность, чтобы медленно и осторожно «открылись» все слои, причем последовательно, начиная с глубинных, а не наоборот», – рассказал Григорий Дунаевский.

Вообще, о необходимости отказаться от потребительского взгляда на жизнь говорилось давно, только до поры до времени этим призывам не придавалось серьезного значения. Так, еще в 1976 году знаменитый представитель фрейдомарксистской школы Эрих Фромм в своей книге «Иметь или быть?» изобразил в общих чертах прогрессивное общество будущего, в котором прекратится безудержная погоня за богатством и будет достигнуто подлинное равенство между странами и народами. Такие прожекты адресовались всему человечеству, и у их авторов была уверенность, что благодаря доброй воле политиков всего мира людям в скором времени удастся организовать свою жизнь по-новому – без войн, без голода и без экологических катастроф. Но при условии, что они изменят свое отношении к вещам и к пониманию «достойной жизни».

Еще 20-30 лет назад мы бы приняли такие философские рассуждения за отвлеченные кабинетные фантазии, далекие от реальной политики. Но только не сегодня, когда борцы за новый мир получили серьезный повод для осуществления своих грандиозных планов. С тех пор, как европейские страны взяли курс на построение «зеленой» экономики, стало понятно, что обещанные перемены коснутся не только предприятий. Борьба с глобальным потеплением предполагает достаточно широкий спектр мероприятий, которые затронут, в том числе, и наши запросы, и привычки. Только сейчас, задним числом, начинаешь осознавать (именно осознавать), что недавние призывы идеологов «зеленой революции» о необходимости радикально пересмотреть свои потребности и выработать новые, более скромные стандарты жизни, уже открыто переходят в сферу политических решений.

Поэтому в свете наметившихся тенденций наивно думать, будто торжествующие на Западе рыночные отношения способны создать непреодолимый барьер любым попыткам ограничить потребительский спрос. Развернувшаяся сейчас кампания по борьбе с коронавирусом наглядно показывает, что западная бюрократия в состоянии вводить любые правила и ограничения, кажущиеся нелепыми с позиций минувших лет. И тот факт, что курс на «безуглеродное» будущее задан европейскими политиками предельно отчетливо, наталкивает на мысль, что впереди нас ожидает очередной вал каких-то ограничений. Я говорю «нас», поскольку европейская политика претендует на глобальный масштаб.

В общем, сегодняшние события вынуждают нас серьезнее относиться к прожектам такого рода, поскольку, как показывает новейший исторический опыт, эти идеи берёт на вооружение западная бюрократия. Цели, как мы уже сказали, здесь понятны – спасти человечества от экологической катастрофы. Вопрос упирается в конкретные средства.

Об отказе к 2050 году от ископаемого топлива известно всем. Однако это еще не все меры. «Зеленая революция», о чем мы также говорили, включает в себя новые принципы организации нашей жизни. Пожалуй, это самый интригующий аспект проблемы, который стоило бы рассмотреть подробно, поскольку он активно дискутируется в среде западных экспертов.

Совсем недавно на данную тему было опубликовано объемное исследование, проведенное специалистами Лидского университета (Великобритания) совместно с коллегами из других научных учреждений.  Название говорит само за себя: «Обеспечение достойного проживания с минимумом энергии: глобальный сценарий». Авторы исследования исходят из того, что предотвращение экологической катастрофы потребует радикального изменения образа жизни во всем человеческом обществе, включая, конечно же, и всю сферу мировой экономики.  Стоит сразу же обратить внимание на глобальный масштаб задачи. Авторы не ограничиваются только лишь странами Европы. Речь в представленной работе идет о «спасении» всего человечества.

Исследователями пришлось столкнуться с очень сложной дилеммой: с одной стороны, растущее потребление энергии оказывает губительное воздействие на планету, с другой стороны, в мире существует огромное количество людей, чей уровень жизни нельзя назвать достойным. Отсюда возникает вопрос: каким образом добиться достойной жизни для ВСЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА, не увеличивая, а планомерно снижая мировое потребление конечной энергии? Согласимся, что ключевую роль в решении указанной задачи придется сыграть населению западных стран, обладающих самым высоким уровнем жизни. Проблема понятна: развивающиеся страны пытаются идти тем же путем, наращивая потребление энергии. Однако мировое развитие уже не может осуществляться в этой логике. Соответственно, на западных странах лежит теперь ответственность за то, чтобы дать миру новый идеал «достойной жизни» с минимальным потреблением энергии.

Отметим, что авторы исследования трактуют понятие энергии в расширенном контексте. Речь идет о совокупности всех затрат, связанных с обеспечением наших потребностей. В данном случае мы опускаем довольно сложную методологию расчетов. Гораздо важнее для нас те результаты, к которым приходят исследователи. Их важность в том, что они в общих чертах изображают некий универсальный идеал, адресованный всему человечеству. Рано или поздно к этому идеалу начнут апеллировать западные политики, предлагая очередные программы и нормативы.

Авторы вполне допускают, что к 2050 году глобальное потребление энергии может сократиться на 60% от нынешних значений, опустившись до уровня 1960-х годов. Что касается развитых стран, то для них возможно сокращение на 95 процентов! Добиться этих результатов можно двумя параллельными путями: а) совершенствуя технологии и делая их доступными; б) радикально сокращая потребительский спрос до «разумной» достаточности. Как подчеркивают сами авторы, речь не идет о том, чтобы сделать людей бедными. Ничего подобного! Необходимо сократить неравенство (в том числе – между странами и народами), обеспечив достойную жизнь для максимального числа людей.

«Достойная жизнь», разумеется, вызывает массу вопросов, и авторы это прекрасно осознают, поскольку здесь возможны чисто субъективные трактовки. Те, кто ставят под сомнение курс на сокращение потребления, по привычке обвиняют авторов в том, будто они предлагают загнать людей обратно в «пещеры». На что получают весьма остроумный ответ. Мол, возможно, мы и правда призываем вернуться в «пещеры», но это весьма неплохие «пещеры». Там, например, имеются высокоэффективные приспособления для приготовления пищи, хранения еды и стрики одежды, не говоря уже об энергосберегающих системах освещения. На каждого человека выделяется 50 литров воды в день, из которых 15 литров можно будет подогреть для купания. Температура внутри круглый год поддерживается на уровне 20 градусов Цельсия – независимо от географической широты проживания. На каждую такую «пещеру» выделяется один компьютер с подключением к глобальной сети. Ежегодно человек сможет «намотать» до 15 тысяч километров на любом виде транспорта. Кроме этого, ему будут доступны для посещения более крупные «пещеры» из системы здравоохранения и из системы образования. И что еще не менее важно: человеку придется меньше тратить времени на работу.

В целом, неплохие «социалистические» нормы, которые наверняка устроят большинство небогатых людей. Но есть еще более конкретные цифры, куда более объемно отражающие качество жизни в этом «прекрасном» будущем. Так, если брать еду, то количество килокалорий в день на человека должно составить 2 – 2,1 тысячу. Для развитых стран это будет означать УМЕНЬШЕНИЕ рациона в полтора раза! В первую очередь это приведет к сокращению потребления мяса – не более 15 килограмм на человека в год. Чтобы было понятно: это в 4 раза меньше нынешнего уровня потребления россиян и в шесть раз меньше потребления американцев. Дополнительно сократятся и нормы жилплощади – до 15 квадратных метров на человека, что в три раза меньше того, что сегодня соответствует нормам Канады и США. Здесь тоже есть над чем задуматься.

Пока не ясно, коснется ли это все представителей элиты, чье потребление исконно выходит за рамки «разумной» достаточности. Авторы обращают внимание на этот момент, но до конца его не раскрывают. Их больше занимает вопрос: какими средствами добиться внедрение указанных норм? Хотя с этим, на мой взгляд, особых проблем не будет. Как мы сказали выше, западная бюрократия в последние годы не особо церемонится в таких вещах, вводя самые разные ограничения. «Натренировавшись» на углеродных нормативах и ковидных запретах, она станет еще увереннее расширять сферу применения ограничительных практик. Тем более что повод будет веский: спасение человечества от глобальной катастрофы.

Константин Шабанов

Летом мы уже поднимали тему возможного объединения двух главных фондов, финансирующих отечественные научно-исследовательские проекты. Тогда речь шла о возможности такого шага. Теперь же - о принятом решении.

В рамках реорганизации структуры институтов развития Российский научный фонд и Российский фонд фундаментальных исследований будут объединены. Об этом заявил председатель-правительства РФ Михаил Мишустин в ходе оперативного совещания с вице-премьерами 23 ноября.

«К Российскому научному фонду будет присоединён Российский фонд фундаментальных исследований», - заявил премьер-министр.

Всего в рамках реформы планируется оптимизировать работу 40 институтов развития, так как «деятельность этих институтов, по сути, слабо увязана с новыми национальными целями развития», отметил Мишустин. У них отсутствуют единые механизмы управления, а функции пересекаются с таковыми у федеральных органов исполнительной власти и коммерческих организаций сетует председатель правительства. Вместо этого будут созданы «пять крупных институтов развития», подчеркнул Мишустин.

Предполагается четыре направления реорганизации. Фонд Бортника и фонд «Сколково» в числе прочих будут переданы в управление создаваемого на базе института развития на базе ВЭБ.РФ. Ряд институтов развития будут упразднены, а несколько других – среди них и РНФ с РФФИ – планируется объединить. «Российская венчурная компания будет передана в управление Российского фонда прямых инвестиций», - заявил Мишустин.

При этом ряд институтов развития сохранят. Среди них Росатом, Ростех и Роскосмос.

Часть первая. Инициатива в авральном режиме

Часть вторая. Аутсайдеры, подающие большие надежды

Среди родительских жалоб на дистанционный формат обучения присутствует такое: «Наш ребенок не усваивает уроки на «удаленке», поэтому нам приходится ему помогать». Лично мне известно несколько таких семей, где проклинают онлайн-формат последними словами. Одна семья даже отправила ребенка к репетитору по английскому языку, поскольку учитель на дистанции совершенно утратил контакт с учениками.

Однако давайте будем честными: все ли ученики усваивают уроки в обычном формате? Неужели до этих родителей не приходилось заниматься с детьми, помогая им выполнять домашние задания? Или репетиторы появились только сейчас? Всё это было, и лукавить здесь бессмысленно. На мой взгляд, «удаленка» только обнажила те проблемы, которые десятилетиями накапливались в нашей системе образования. У меня есть моральное право рассуждать о таких вещах, поскольку я имею многолетний опыт работы и в средней школе, и на институтской кафедре. Какая проблема стоит для школьного учителя на первом месте?

Дело известное – ДИСЦИПЛИНА НА УРОКЕ. Это есть непременное условие для передачи ученикам конкретных знаний. Нет дисциплины – и все старания летят кувырком. Для работы со студентами иной раз также приходится применять педагогические навыки, поскольку далеко не во всех вузах осуществляется надлежащий качественный отбор. Как говорилось в советские времена: «От сессии до сессии живут студенты весело». Веселье запросто может перекинуться и в лекционные аудитории. «Удаленка», подчеркиваю, лишь обнажила эти неприглядные реалии нашей образовательной системы.

Дело в том, что прямой визуальный контакт и контроль являются главными параметрами отношений в этой системе. А такое, давайте признаемся честно, происходит только тогда, когда имеет место ЭЛЕМЕНТ ПРИНУЖДЕНИЯ. Со школьниками, вроде бы, всё понятно – их желания учиться никто не спрашивает. Однако и студенты выбирают место учебы по самым разным соображениям, в которых получение знаний находится далеко не в первых рядах. Вдобавок ко всему, образовательный процесс предельно забюрократизирован, а выставление баллов и оценок иной раз принимается чуть ли не за самоцель. Фактически, подобная расстановка акцентов вступает в диссонанс с дистанционным обучением, для которого главным и непременным условием является ИНИЦИАТИВА со стороны получателя знаний. Иначе говоря, онлайн-формат эффективен только тогда, когда совмещается с ДОБРОВОЛЬНЫМ И ОСОЗНАННЫМ стремлением к знанию.

Конечно, мы не можем – по понятной причине – ручаться за школьников, которым в силу возраста требуется определенный внешний контроль. Но этот контроль вполне могут осуществить родители. Опять же, в том случае, если они полностью осознают свою ответственность за развитие ребенка. Мы не говорим сейчас о той практике дистанционного обучения, к которой прибегли из-за пандемии. Эта практика навязана официально, и контроль здесь предполагается со стороны учителя. Я же говорю о дистанционном обучении, осуществляемом вне официальной системы - исключительно по инициативе РОДИТЕЛЕЙ. То есть речь идет об альтернативе, ставшей возможной благодаря расширению цифровых коммуникаций.  То есть родители получают серьезный инструмент, позволяющий им восполнить пробелы в школьном образовании (а они, безусловно, имеются) или же получить новые возможности.

Поскольку потенциал цифровых коммуникаций еще до конца не выявлен (мы только в начале пути), то здесь возможны самые разные варианты. Перво-наперво обращу внимание на то, что в наше время Сеть становится гигантским хранилищем различных электронных книг и пособий, а также разного рода образовательных программ и фильмов. Дальше всё будет зависеть от реального спроса. Скажем, продвинутые педагоги сами могут выкладывать в Сети видео-уроки, учебные пособия, презентации, проводить онлайн-консультации и онлайн-занятия. Это может быть бесплатно (за идею) или же с оплатой. Принципиально то, что у родителей появится дополнительный выбор. Всё, еще раз говорю, будет зависеть от спроса. Мы можем немного пофантазировать на эту тему. Допустим, у ребенка проблемы с математикой. Нормальных учителей и репетиторов в округе нет. Тогда родители находят в Сети опытного онлайн-консультанта, который на оговоренных условиях «подтягивает» ученика по трудному предмету. Подчеркиваю, вариантов дистанционного обучения может быть масса. Здесь всё только начинается. Не исключаю, что уже сейчас некоторые практики имеют место, но это (снова повторюсь) не имеет никакого отношения к официальной системе образования.

То же самое справедливо и в отношении студентов и аспирантов. В этом возрасте, конечно, внешнего контроля не требуется. Поэтому «сознательный» (то есть инициативный) студент уже сейчас может на полную катушку использовать возможности цифровых коммуникаций. И, возможно, кто-то именно так и поступает. По крайней мере, наличие электронных книг и учебных пособий, да и вообще – сама возможности «в два клика» найти нужную информацию, существенно облегчает образовательный процесс (в том случае, когда это делается не ради галочки и оценки). Точно так же существует масса удобных способов для оперативной связи с преподавателями и научными руководителями. Но и здесь, отмечу, всё будет определять спрос и личная инициатива. Причем, с обеих сторон – как со стороны студентов, так и со стороны преподавателей. Собственно, никто не мешает преподавателю выкладывать в Сеть какие-то учебные видео и прочие материалы по темам занятий, проводить со студентами онлайн-консультации и вебинары. Возможности соцсетей и мессенджеров кажутся безграничными. Всё лишь зависит от заинтересованности сторон, и никакими директивами и циркулярами внедрить такой формат не получится.

Еще раз заостряю внимание на то, что дистанционное обучение не даст никакого эффекта при его директивном навязывании в рамках существующей образовательной системы. Здесь мы может ставить вопрос лишь о том, какие преимущества получит от цифровых коммуникаций «продвинутая» часть учеников и студентов, которым будут предложены соответствующие «услуги» со стороны таких же «продвинутых» учителей и преподавателей.

По большому счету, система онлайн станет некой средой, где будет осуществляться продуктивное общение тех и других. На каких условиях – платных и бесплатных, – вопрос отдельный. Главное, что это будет происходить без всякого принуждения и без всякой погони за формальными показателями, столь важными для бюрократической отчетности.

Конечно, правительство может потребовать от школ и государственных вузов осуществлять планомерную «цифровизацию» путем создания онлайн-курсов. Но это станет очередной профанацией, которая только дискредитирует всё направление и снова вызовет массовый ропот. Однако это никак не скажется о становлении указанной онлайн-среды, где будут добровольно получать знания представители «продвинутой» части молодежи. Конечно, любая школа, любой вуз в состоянии по своей инициативе предложить что-либо подобное. И скорее, такие интернет-площадки чаще всего будут возникать как раз при официальных учреждениях, имеющих всю необходимую материально-техническую базу и квалифицированных специалистов. Но опять же, самые продуктивные сервисы возможны только в случае свободной инициативы. То есть «не для галочки».

Кому-то может показаться, будто все прогрессивные веяния должны в обязательном порядке проходить институализацию, в противном случае мы получим-де «вольные художества», не имеющие никакого отношения к научно-техническому прогрессу. Однако такой взгляд в корне ошибочен. Напомню, что современная наука зародилась в ходе таких же «вольных художеств» - как результат совершенно свободного от всяких директив общения тогдашних «испытателей природы». И, кстати, даже в наши дни наука не может существовать вообще без этого свободного от бюрократического формализма духа.

Отмечу напоследок, что становление нового технологического уклада напрямую связано с созданием – по выражению Элвина Тоффлера – экономики знаний. Преимущества в этой новой реальности получают те люди, которые полагают своим основным капиталом именно знания и какие-то важные компетенции. Как я уже отметил, цифровые коммуникации открывают человеку невиданные ранее возможности не только свободно приобщиться к какому-либо знанию, но точно так же свободно передать свои знания и свой опыт другим людям. Тоффлер, кстати, высоко оценивал подобную форму трансляции, видя в ней более прогрессивную альтернативу официальной образовательной системе. Поэтому институализация и формализм (по крайней мере, на первых этапах) не имеют никакого принципиального значения с точки зрения нашего перехода к новой эпохе. По сути, цифровая революция совершила один фундаментальный сдвиг – знание стало более доступным, но в то же время его приобретение стало возможным без всяких элементов принуждения и формализованной отчетности.

Олег Носков

Банк эмбрионов приспособленной к условиям Севера якутской аборигенной породы коров создадут в Якутии в рамках соглашения, заключенного между Якутским НИИ сельского хозяйства им. М. Г. Сафронова Федерального исследовательского центра (ФИЦ) "Якутский научный центр (ЯНЦ) СО РАН" и Генофондным казенным предприятием Республики Саха (Якутия) "Якутский скот". Это позволит сохранить уникальный генофонд аборигенного якутского скота и разработать стратегии его эффективного использования, сообщается в понедельник на сайте Сибирского отделения РАН.

"Совместно со Всероссийским институтом животноводства им. Л. К. Эрнста планируется реализовать проект по разработке научных основ сохранения генетических ресурсов аборигенной породы крупного рогатого скота Якутии с использованием современных геномных и репродуктивных технологий. Будет создан геномный паспорт породы и банк эмбрионов якутского скота", - говорится в сообщении.

Новое направление будет связано с использованием современных репродуктивных биотехнологий в пробирке методом получения яйцеклеток от коров-доноров. С помощью яйцеклеток ученые планируют получить эмбрионы, которые впоследствии будут оплодотворены и культивированы вне живого организма в лаборатории. Эта технология позволит исследователям получить более 50 полноценных эмбрионов в год с одного донора без использования методов гормональной стимуляции.

Отмечается, что также в рамках соглашения запланировано проведение ряда фундаментальных и прикладных исследований. В частности, впервые на основании анализа результатов полногеномного генотипирования будут получены новые знания о генетическом разнообразии и фенотипических особенностях якутской аборигенной породы крупного рогатого скота. "Это позволит идентифицировать наиболее редкие и ценные варианты фенотипов для дальнейшей селекционной работы", - сообщается на сайте.

Представители якутской породы коров невысокого роста, они имеют глубокое туловище, короткие и крепкие ноги, рога, обладают густой шерстью с множеством грубых остевых волос. Эти характеристики позволяют им приспособиться к жизни в суровых климатических условиях российского Севера. Согласно исследованиям ученых и медиков, в молоке якутских коров высоко содержание белка, лактозы, витаминов и минеральных веществ. Впервые на территории ремпублики скот якутской породы в чистом виде разводился до 1929 года, но впоследствии численность поголовья сократилась из-за стремления аграриев улучшить продуктивные качества породы через скрещивание.

Часть Первая. Инициатива в авральном режиме

Полгода назад мы писали о том, что пандемия неожиданно посодействовала широкому применению онлайн-формата для организации различных работ и проведения мероприятий. Действительно, попав в сложную ситуацию, некоторые руководители неожиданно «вспомнили» о целом ряде тех возможностей, какие нам дают цифровые коммуникации. Заметно выросла популярность разного рода видеоконференций, видео-совещаний и тому подобного. Оказалось, что необязательно перелетать через океан, чтобы пообщаться с деловыми партнерами или обменяться важной информацией с коллегами.

Знаковым событием для нас, новосибирцев, стало проведение в формате онлайн Международного форума «Городские технологии 2020». Точнее, мы видим своего рода «гибридные» варианты мероприятий, где «очное» общение хорошо дополняется общением дистанционным. И самое главное: наконец-то материалы этих мероприятий остаются в Сети, в открытом доступе. Благодаря указанному нововведению мероприятие становится не просто неким «сезонным» явлением, а фактические «получает бессмертие», поскольку важная информация таким путем попадает в глобальную «библиотеку знаний». И это, скажу не без пафоса, реально содействует прогрессу. Первые шаги, конечно, не лишены некоторых недостатков, но совершенно очевидно то, что формат онлайн для подобных вещей получит дальнейшее развитие. И со временем станет нормальным, вполне обычным явлением.

Всё этот так, и здесь процесс уже пошел. Однако в образовательной сфере ситуация выглядит, на первый взгляд, не столь обнадеживающе. Как нас уверяют, в школах и вузах дистанционный формат выявил массу серьезных изъянов, что уже вызвало целый шквал нареканий и со стороны родителей, и со стороны учителей и преподавателей. Как показывают опросы, лишь небольшое количество школьников (не более 15 процентов) способно самостоятельно усвоить уроки в условиях «удаленки». Остальные делают это с помощью родителей или нанятых репетиторов. Учителям также достается на орехи, поскольку далеко не все из них оказались готовыми к столь крутым переменам.

С вузами ситуация не лучше. Если для «лириков» она более-менее сносная, то в отношении «физиков» возникла реальная головоломка. Лабораторные работы, как мы понимаем, в онлайне не выполнишь. Но даже теоретический курс усваивается не очень гладко, что констатируют сами преподаватели.

Короче говоря, проблема есть, и пока еще не совсем понятно, надо ли здесь что-то менять вообще. Во всяком случае, первые неудачи дали критикам «удаленки» серьезные основания для категорического отрицания дистанционного обучения как такового. Дескать, существующая система образования совершенна во всех отношениях, и всякие «интернетные штучки» ничего, кроме вреда, ей не принесут.  Представителям власти также придется решать эту головоломку. Вроде бы, цифровые коммуникации должны как-то преображать и улучшать нашу жизнь. Но, с другой стороны, где здесь золотая середина? Как внедрять новую систему, если старая система и в самом деле отработана вековой практикой? Может и впрямь здесь ничего менять не нужно? Но тогда не совсем понятно, как будет приспосабливаться образовательная сфера к цифровым реалиям. Или дистанционный формат и впрямь к ней не применим?

Как ни странно, но противники удаленного обучения совершенно правы, когда говорят о том, что подобный формат никак не совместим с существующей системой образования. Правы они в том смысле, что подобные эксперименты вносят лишь закономерный диссонанс, не прибавляя ничего более совершенного и прогрессивного. Однако это совсем не означает, что цифровые коммуникации не будут задействованы при создании новой системы образования, соответствующей наступающей цифровой эпохе. Парадокс? Ничуть. Здесь все становится на свои места, если мы трезво оценим сущность момента: новые форматы обучения станут «новыми» во всех смыслах. То есть это не будет какая-то эволюция старых форм. Нет, новое будет выстраиваться, что называется, параллельно. И начнется этот процесс не по распоряжению сверху, а по свободной инициативе снизу.  

Дело в том, что нынешний переход на дистанционное обучение не содержит в себе никакой эволюции. Просто случилась так, что необходимость заставила прибегнуть к новым средствам, но именно к ним старая система образования совершенно не приспособлена, поскольку отражает жизненные реалии прошлых веков. Отражает буквально во всех деталях. И грубая, поспешная попытка навязать ей онлайн-формат, в самом деле, способна принести вред. Да, в качестве ВРЕМЕННОГО СРЕДСТВА, вызванного нестандартной ситуацией, такой формат здесь терпим. Но именно терпим, и вряд ли мы можем ожидать, что он способен перерасти во что-то более прогрессивное. Увы, пандемические трансформации, стимулирующие внедрение «цифры» в различные области жизни, в нашей системе образования положительно не сработают. И надеяться здесь не то что на повышение эффективности, но даже на ее сохранение, не приходится. Как это ни печально звучит, но у старой системы образования действительно есть некая «генетическая» несовместимость с масштабной цифровизацией. Причем, эта несовместимость сильнее всего выражена именно там, где процесс максимально курируется со стороны государства. Поэтому чиновники из Министерства образования своими циркулярами о переходе на «удаленку» просто рубят сук, на котором эта система держится. Так что нарекания со стороны родителей вполне понятны: в головах их детей, в самом деле, окажется больше разброда и шатаний, нежели знаний.

То же самое, возможно, случится и со студентами, хотя высшее образование – вещь сугубо добровольная, и как говорится, у кого есть желание получить знания, тот их получит. В былые времена, как мы знаем, способные молодые люди заканчивали университеты даже экстерном. Но в данном случае мы затрагиваем особый аспект «удаленки», чего я коснусь ниже.   

Чтобы было понятно, по какой траектории на самом деле движется прогресс, приведу такой пример. Давайте вспомним, как происходил переход от парусного флота к пароходам. Ведь было бы нелепо снимать с парусников мачты и устанавливать паровые двигатели. Подобная конструкция вряд ли окажется рациональной. Нормальных пароходов вы таким путем не получите, зато и парусники угробите, поскольку они не проектировались под подобные железные штуковины, дышащие дымом и пламенем. Если хотите получить нормальные пароходы, вам придется их создавать с нуля. То есть это будут принципиально новые корабли, а не переделанные старые (а тем более – переделанные наспех).

Так вот, директивное внедрение «удаленки» в нашу систему образования – это то же самое, как авральная замена мачт паровым двигателем. Возможно, такой корабль и не утонет, но вряд ли стоит рассчитывать на то, что у него появятся какие-то очевидные преимущества. Скорее всего, такой нелепый вариант использования двигателя способен дискредитировать саму идею. Я клоню сейчас к тому, что наша система образования уже достигла пика своей эволюции. Нет, это совсем не означает, что она исчезнет с приходом «цифры». Но и ждать от нее радикальных качественных трансформаций также не приходится, хотя такое положение вещей совсем не означает, что в сфере получения знаний не произойдет никаких перемен. На самом деле новая система зарождается прямо на наших глазах, и она напрямую связана с цифровыми коммуникациями. Только вряд ли нужно связывать ее с официальными институтами, поскольку всё прогрессивное в начале своего зарождения зиждется исключительно на свободной инициативе энтузиастов. «Цифра» дает массу возможностей для получения необходимых знаний. Но этими возможностями воспользуется только тот, для кого знания представляют РЕАЛЬНУЮ ЦЕННОСТЬ. Отметки в зачетке и в аттестате ни имеют к этому никакого отношения.

Олег Носков

Окончание следует

С 11 по 13 ноября 2020 года в ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН» проходила V Международная конференция «Генофонд и селекция растений». На ней были представлены результаты изучения и сохранения генетических ресурсов растений на основе современных научных достижений. А также - практического использования мирового генофонда культурных растений в селекции и биологических основ этого процесса.

В связи с ограничительными мероприятиями, связанными с пандемией короновируса, проведение конференции было перенесено на осень и организовано в онлайн-формате. Однако это не помешало сохранить сложившийся за последние годы тренд на рост числа и расширение «географии» участников конференции: в этом году в ее работе участвовало более 200 человек из восьми стран. Прозвучало 62 доклада разбитых на пять секций программы.

– Поступательное развитие конференции год от года происходит благодаря большому вниманию, которое уделяется вопросу использования ресурсов генетических коллекций в селекционной работе и, одновременно, высокому уровню докладов, представленных в программе, - рассказала заместитель руководителя СибНИИРС (филиал ФИЦ ИЦиГ СО РАН) по научной работе, к.б.н. Галина Артёмова.

По ее словам, значительную роль в этом сыграло и то, что в последние годы сотрудники ИЦиГ, равно как и других научных центров, широко применяют в своей работе результаты и методы в области молекулярной биологии (гены- источники полезных свойств и т.д.). И теперь пришло время демонстрировать первые результаты такого подхода, что вызывает повышенный интерес в среде селекционеров.

Молекулярно-генетическим и информационным технологиям в работе с биореcурсными коллекциями и в селекции растений была посвящена специальная секция в программе конференции. В докладах ее участников рассматривались генетические механизмы ответа растений на световой, солевой стресс, использование молекулярных маркеров для вы явления генов устойчивости к стеблевой ржавчине и ряд других интересных и перспективных результатов научно-исследовательских проектов российских ученых.

Подводя итоги конференции, председатель ее оргкомитета, заместитель директора ФИЦ ИЦиГ СО РАН по научной работе, д.с.-х.н. Иван Лихенко подчеркнул:

– В числе наиболее важных для селекционеров вопросов, поднятых в докладах участников, следует отметить вопросы улучшения сельскохозяйственных культур передача новым сортам желаемых признаков от процесса подбора доноров до особенностей вопросов передачи их в новые генотипы. Это очень важный момент в современной селекции, особенно для территорий, характеризующихся широкими наборами природных стрессов, к которым относятся и сельскохозяйственные зоны Сибири.

Как отмечают организаторы конференции, в этом направлении уже сделано достаточно много, выделен целый ряд генов и маркеров по широкому перечню биологически и хозяйственно ценным признакам. И теперь уже селекционерам надо брать на вооружение в своей работе имеющиеся научные результаты.

Конференция впервые проходила в новом формате, когда программа включала как офлайн- так и онлайн-мероприятия. И то, что сначала воспринималось как вынужденная эпидемиологической обстановкой мера, теперь, по итогам конференции видится организаторам – перспективным подходом. Включение в программу онлайн-докладов позволяет, с одной стороны, участвовать в работе конференции тем ученым, кто по каким-либо причинам не смог бы приехать в Новосибирск. А с другой – заметно расширить аудиторию слушателей их докладов. Так что, организаторы намерены и впредь использовать возможности такого «гибридного» формата проведения конференции, независимо от внешних факторов.

Пресс-служба ФИЦ ИЦиГ СО РАН

Тема утилизации мусора грозит стать неисчерпаемой. Я напомню, что эту проблему у нас в области пытаются решать еще с середины «нулевых», но, судя по результатам минувшего лета, решается она не очень успешно. Разговоров было много, и впереди их будет еще больше. Специалисты и политики стоят перед «сложной» (как им кажется) дилеммой – сжигать или разбирать? Дискуссия, к сожалению, затягивается, но проблема не решается. А полигоны, между тем, начинают дымить.

Вначале, как мы помним, у нас попытались разбирать. Мы уже писали, что где-то  в середине «нулевых» по стране распространялись красивые истории о мусорном «сокровище», о том, как в Китай из США отправляются целые баржи, груженные бытовыми отходами, на которых ушлые гонконгские миллионеры якобы делали большие деньги. Правда, сегодня выясняется, что американцы банально сплавляли свой мусор в Китай под видом «переработки». Что там с ним было дальше, история умалчивает. Однако вера в то, что на разборке мусора можно неплохо обогатиться, способна была вскружить головы не только бизнесменам, но и некоторым политикам.

Именно под впечатлением от таких рассказов в Новосибирске увлеклись строительством предприятий по сортировке мусора. Мол, дело понятное: извлекай из отходов ценные фракции и пускай их на вторичную переработку – вот тебе и источник доходов. Правда, за прошедшие пятнадцать никаких серьезных сдвигов на данном поприще у нас не произошло. Хотя, по идее, если это и впрямь так выгодно, то за мусором должны просто выстраиваться очереди. Но этого-то как раз и не наблюдается. Причина оказалась банальной.

Как в свое время объяснил проблему серьезный эксперт в этой области – директор ООО «Огневая технология» Геннадий Багрянцев, - предприятиям крайне неудобно и неприятно работать с «грязными» отходами. То есть с отходами, осемененными патогенными микроорганизмами. В чем содержатся эти патогены, понятно – они содержаться в быстро разлагающейся органике. Главным образом – в пищевых отходах, которые мы без малейших раздумий швыряем в мусорное ведро. Потом это все накапливается в контейнерах, доходя до стадии зловонного разложения. Ну а затем данное «сокровище» кто-то предлагает вести на завод, чтобы из этой смердящей массы извлекли какие-то ценности. Понятно, что мало кому захочется работать с подобным «сырьем».

Для решения проблемы было предложено два пути: либо термическая утилизация всей массы, либо предварительная сортировка на уровне жильцов – с последующей отправкой на заводы. На термической утилизации настаивают специалисты Института теплофизики СО РАН, которые давно разрабатывают необходимую технологическую цепочку. Правда, не так давно они пришли к выводу, что предварительная сортировка здесь также необходима. Но в целом бытовые отходы рассматриваются ими как низкокалорийное топливо, которое позволит нашему региону немного сэкономить на угле. Однако в коридорах власти пока еще не настроены на реализацию такого подхода, поскольку мусор как вторсырье кажется более привлекательным. Вдобавок ко всему, российские общественники косо смотрят на сжигание отходов и в настоящее время нагнетают истерию по поводу подобных практик.

Впрочем, специалистам виднее, какие технологии лучше всего применить. И проблема упирается, на самом деле, как раз в предварительную сортировку. У нас вроде бы пытаются осуществлять работу по экологическому просвещению населения, но пока что безрезультатно. На мой взгляд, «немецкий» вариант, выбранный в качестве наглядного примера, здесь вряд ли сработает: пластик – отдельно, бумагу – отдельно, стекло – отдельно… Такой детальный подход слишком усложняет процесс. Полагаю, можно использовать куда более простую схему, но при этом весьма понятную и обоснованную как логически, так и технологически.

Как мы уже сказали, главная проблема отходов в том, что они – «грязные». По большому счету, проблему создает наличие быстроразлагающейся органики. Она же ответственна за тот ад, который начинается на полигонах. Почему бы, в таком случае, не начать сортировку именно с неё? Здесь ведь всё просто и понятно. Аккуратные дачники именно так и поступают. Скажем, есть один большой мусорный пакет, куда складывают то, что не разлагается или разлагается медленно – всё тот же пластик, стекло, металл, керамика, разные виды упаковок и так далее. Такой пакет может заполняться неделями. Он, естественно, не издает никакого неприятного запаха, поскольку там ничто не гниет. Этот сухой «чистый» мусор без всяких проблем могут принять мусоросортировочные предприятия. А что мы делаем на даче с быстро разлагающейся органикой, то есть с пищевыми отходами и разными растительными остатками? Дело известное – всё это отправляется в компостную кучу, становясь потом источником восстановления плодородия наших овощных грядок. 

Показательный пример, не так ли? То есть органика, создающая проблемы горожанам, в «дачных» условиях приносит только пользу. Так почему бы эту практику не распространить широко среди нашего населения, коль здесь всё элементарно? Разделять гниющее и не гниющее. Данный принцип усвоит даже ребенок дошкольного возраста. Таким путем мы будем отдельно накапливать «сухие» фракции, и отдельно утилизировать разлагающуюся органику.

Есть, правда, еще одна категория отходов – потенциально опасные отходы. Сюда относятся батарейки, аккумуляторы, радиодетали, лампы, ртутные градусники и тому подобное. Для таких отходов надо приготовить дополнительный – третий – контейнер. Кстати, те же аккуратные дачники складывают батарейки и лампы в отдельную коробочку. Здесь также всё понятно.

Таким образом, мы получаем ТРИ вида контейнеров и, соответственно, три вида мусорных ведерок, откуда будет поступать мусор в контейнеры. Для простоты им можно придать цвет – красный, желтый, зеленый. Как цвета на светофоре! В красное ведерко мы складываем потенциально опасные отходы. В желтое – не гниющие и трудно разлагаемые отходы. В зеленое ведерко помещаем пищевые отходы и прочую быстро разлагаемую органику (растительные остатки, мягкую бумагу). Причем, при желании любой из нас может перерабатывать органику прямо в квартире, превращая ее в компост или биогумус. Сейчас, кстати, уже производят такое оборудование. И возможно, скоро его будут производить и у нас в Новосибирске. В любом случае, органика уже не будет создавать проблем, как это происходит настоящее время. При необходимости зеленые контейнеры можно заранее проектировать как большие компостеры. Соответственно, их содержимое станет использоваться в качестве органических удобрений, отправляясь либо на городские газоны, либо в пригородные теплицы, либо на поля.

Я специально обращаю внимание на последний момент. Дело в том, что при такой сортировке мусора он может сразу позиционироваться как сырье и предлагаться тем, кто в нем заинтересован. Содержимое зеленого контейнера забирает одна организация (например, тепличное хозяйство), содержимое желтого – другая (тот, кто занят переработкой вторсырья), содержимое красного контейнера – третья организация (те, кто утилизирует опасные отходы или извлекает цветные металлы и токсичные компоненты). Причем, указанные контейнеры могут иметь не только разные цвета, но также разную форму и объем. Здесь уже решат специалисты.

Для нас важно, чтобы для указанных целей была запущена специальная образовательная программа. Как я уже сказал, такая сортировка достаточно проста для понимания, и этому можно спокойно научить детей даже с детского сада. Думаю, с тремя цветами особой путаницы не случиться. Понятно, что они предложены не ради украшения, поскольку несут смысловую нагрузку. Красное – символ опасности. Желтое символизирует нейтральность. Ну, а зеленый цвет в наше время прочно ассоциируется с природой и экологией. Всё просто и понятно! Это почти то же самое, как объяснить детям значение цветов светофора.

Откровенно говоря, у меня здесь мало надежд на государственные органы. Я думаю, в коридорах власти еще долго будут размышлять, спорить и совещаться. А время, между тем идет, и полигоны дымят все сильнее и сильнее. В этой связи я возлагаю надежды только на муниципальные органы и их совместную работу со специалистами и представителями бизнеса. По большому счету, любой адекватный местный руководитель в состоянии реализовать указанную схему, проведя соответствующую образовательную кампанию среди детей и взрослых. Сюда спокойно можно подключить и местные школы, и детские сады, и дома культуры. Ну и, конечно же, можно также договориться с производителями насчет изготовления упомянутых цветных контейнеров, ведерок и мусорных пакетов (напоминаю – красные, желтые, зеленые). Параллельно решается вопрос с организациями, способными принимать содержимое этих контейнеров.

Ну и главное: эта программа реализуется в условиях постоянных консультаций со специалистами. Такие специалисты в Новосибирске есть, и не будет никаких проблем, чтобы подключить их к данному процессу. К настоящему времени основные «звенья» указанной технологической цепочки у нас достаточно хорошо проработаны, в том числе и способы просветительской деятельности. Осталось только организовать все это дело в единую стройную систему. Вопрос только в том: где начать? Кто окажется тем вменяемым муниципальным руководителем, который попытается реализовать у себя такую схему? Мы, конечно, готовы навскидку назвать имена. Но пока воздержимся, чтобы не обидеть других руководителей.

Константин Шабанов

Продолжаем представлять молодых ученых Академгородка, чья работа в этом году была отмечены премией мэрии Новосибирска. Наш сегодняшний собеседник – научный сотрудник Института физики полупроводников им. А. В. Ржанова СО РАН Алина Герасимова. Премией отмечена ее научная работа, посвященная синтезу соединений, которые используются при создании элементов энергонезависимой резистивной памяти.

– Алина Константиновна, что это такое - энергонезависимая резистивная память?

– Это разновидность компьютерной памяти (ее еще называют ReRAM), которая совмещает в себе сильные стороны других типов: она сохраняет информацию без подключения к источнику энергии, как флеш-память, у нее высокая плотность записи данных, что позволяет хранить большие объемы информации и высокая скорость работы, характерная для динамической (оперативной) памяти. По сути, это еще один шаг к созданию «идеальной» памяти и это объясняет большой интерес к этому направлению со стороны ведущих компаний компьютерной индустрии во всем мире.

– Насколько я слышал, первые образцы такой памяти уже демонстрировались. В чем заключается Ваша работа?

– Мало создать демонстрационные образцы или даже первый промышленный продукт. Как это обычно и бывает с технологиями, они требуют длительной доработки: для массового внедрения надо, чтобы такая память имела разумную себестоимость, высокую надежность в работе и хранении данных. К примеру, одна из проблем, с которой сегодня столкнулись производители – недопустимо высокий процент брака среди ячеек памяти.

Структурно эта память представляет собой ячейку, состоящую из нескольких слоёв: металл-диэлектрик-металл. И многое зависит от того, какие химические элементы используются в ее создании. Вместе с коллегами мы выращивали тонкие полупроводниковые пленки оксида гафния, циркония и тантала переменного (нестехиометрического) состава ― HfOx, ZrOx и TaOx. Эти материалы считаются перспективными для создания элементов ReRAM.

В работе, которая была отмечена премией, мне удалось установить и описать взаимосвязь между условиями роста и химическим составом, структурой и оптическими свойствами плёнок нестехиометрических оксидов металлов. Понимание этих процессов позволяет управлять параметрами ячеек памяти ReRAM, улучшать их характеристики, снизить долю того самого брака. Это и есть часть той самой оптимизации технологии, которая необходима для начала массового производства.

– Как далеко продвинулись в решении этой задачи ученые Института физики полупроводников?

– Несмотря на то, что зарубежные компании далеко продвинулись вперёд в этих исследованиях, например, компания Panasonic уже приступила к промышленному производству ReRAM памяти, мы успешно работаем в этом направлении, что подтверждается публикациями наших работ в высокорейтинговых научных журналах, таких как Nanotechnology, Advanced Electronic Materials и др.

– А отечественные производители к Вашей работе проявляли интерес?

– Нет, однако, наши исследования должны вызвать у них интерес.

В принципе, эта технология не требует каких-то глобальных вложений в переоборудование предприятия, она вполне соответствует существующим производственным мощностям российских предприятий. И это – одно из ее преимуществ.

– Если говорить о Ваших планах, то с чем они связаны?

– Я планирую и дальше изучать свойства полупроводниковых структур переменного (нестехиометрического) состава. Сейчас мы их рассматривали в разрезе применения в производстве элементов памяти, но этим возможности их применения не исчерпываются. Раньше обычно внимание исследователей было сосредоточено на поиске неких идеальных структур, производство было «заточено» на их создание. А нестехиометрические структуры имеют некие дефекты, от которых обычно старались избавиться. Но изучая их, мы понимаем, что как раз эти дефекты дают им интересные новые свойства. Пока они еще плохо изучены, во многом мы выступаем в качестве первопроходцев, а это всегда интересно и перспективно.

– Как Вы считаете, нужна ли такая премия от мэрии, играет ли она какую-то роль в поддержке и мотивации молодых ученых?

– Любая премия мотивирует, особенно, если речь идет о молодых ученых, для которых премии, награды не стали чем-то привычным, рутиной. И мне было, конечно, приятно, что именно моя работа вошла в число отмеченных премией мэра. Жаль, конечно, что из-за пандемии процедура вручения прошла скомкано. Но это – объективные трудности. А так я очень рада высокой оценке своей работы.

Сергей Исаев

Фотографии Евгении Цаценко