В сибирских регионах посевные площади озимых зерновых существенно меньше, чем в европейской части России, особенно – в южных регионах. Если по России, в среднем, доля озимого клина составляет чуть меньше половины от всех посадочных площадей, то в Новосибирской области в последние годы – 3-4 %, а раньше и того меньше. Главная причина – суровые сибирские зимы.

Изменение климата влечет смягчение условий зимовки и это открывает перед озимыми сортами зерновых культур новые перспективы.  Местные сельхозпроизводители регулярно экспериментируют с посевами сортов, созданных селекционерами европейской части страны, которые имеют более высокую урожайность, чем сибирские. Но эти сорта в сибирских условиях ведут себя нестабильно и их реальная урожайность, и способность пережить зиму сильно разнятся год от года (в зависимости от того, какой выдалась зима).

«В своей селекционной работе мы используем иной подход, делаем упор на количество продуктивных стеблей, то есть долю растений, которые благополучно перезимуют и принесут ожидаемый урожай. В результате, наши сорта могут уступать привозным в продуктивности (в случае если зима будет мягкой), зато их показатели стабильны, поскольку они изначально создавались под климатические и природные условия Сибири, они к нашим зимам уже адаптированы», - рассказала заместитель руководителя СибНИИРС (филиал ИЦиГ СО РАН) по научной работе, к.б.н. Галина Артёмова.

Впрочем, отмечают ученые, урожайность у озимой пшеницы сибирской селекции тоже растет, каждый новый сорт должен хоть немного, но превосходить по своим показателям созданные ранее, иначе его просто не внесут в Госреестр. Так что, шаг за шагом сибирская озимая пшеница приближается к показателям своих европейских конкурентов (хотя пока и уступает им по продуктивности колоса).

Это относится и к озимой пшенице Краснообская озимая, которая в этом году успешно завершила испытания и была внесена в Государственный реестр сортов. Этот сорт отличается сочетанием зимостойкости, продуктивности и короткостебельности (которая дает дополнительную устойчивость к полеганию). На опытных полях института максимальная урожайность сорта составила 67,3 ц/га.

«На государственных сортоучастках нашей области Краснообская озимая показала среднюю урожайность 43 центнера с гектара. По сравнению со стандартом, в качестве которого использовался один из наших старых сортов – Новосибирская 32 – она дала прибавку до одиннадцати центнеров с гектара. Схожая картина наблюдалась и на сортоучастках Алтая и Кемеровской области. Это очень хороший результат, в основе которого лежит как раз улучшенная зимостойкость», - отметила Галина Артёмова.

Сорт только включен в реестр, но заказы на него от сибирских аграриев уже поступают и по прогнозам селекционеров у Краснообской озимой довольно хорошие перспективы.

В этом году ученые СибНИИРС передали на испытания еще два сорта озимой пшеницы – Памяти Чекурова (известного новосибирского ученого-селекционера) и Писаревская (созданный на основе отдаленной гибридизации озимой пшеницы и тритикале). Таким образом, работа по созданию линейки новых, более урожайных сортов озимой пшеницы сибирской коллекции продолжается. И хотя даже в обозримом будущем в нашем регионе доля озимого клина не сравнится с показателями Кубани и Ростовской области, тем не менее потенциал этих зерновых культур далеко не исчерпан и их доля в общем севообороте может значительно превысить нынешние три-четыре процента. В том числе, благодаря планомерной работе селекционеров.

Пресс-служба ИЦиГ СО РАН

Возможно, вы смотрели американский триллер «Мутанты», снятый в конце 1990-х годов. Сюжет картины таков. Американские ученые выпускают на волю лабораторных мутантов, полученных путем совмещения генов таракана и богомола. Эти рукотворные монстры должны были проникнуть в подземные городские коммуникации, чтобы уничтожить там полчища тараканов – распространителей страшного заболевания. Эксперимент проходит удачно: зловредные твари ликвидированы, болезнь остановлена. Правда, затем эти мутанты выросли в гигантских чудовищ и начали терроризировать людей, но такое развитие событий оставим на совести киносценаристов.

Несмотря на кошмарные и откровенно фантастические сцены, фильм содержал вполне реалистичный момент, демонстрируя опору на генную инженерию в борьбе с распространителями заразы. В нем, по большому счету, нет ничего фантастического. Конечно, во времена создания фильма наглядных и ярких примеров таких решений еще не было. И кто-то, наверно, даже не мог допустить их появления. Однако, как мы уже неоднократно отмечали в ряде публикаций, фантасты нередко очень точно предвидят будущее.

Надо сказать, что идея создания генно модифицированных особей для подавления «нехороших» популяций сама по себе не нова. На Западе биотехнологические компании занимаются такими вопросами достаточно давно. Так, еще три года назад сообщалось о том, что знаменитый миллиардер Билл Гейтс вкладывает деньги в подобные эксперименты. В частности, речь шла о британской компании Oxitec, занимавшейся выведением комаров-мутантов для борьбы с разносчиками малярии. Однако подобные сообщения, звучавшие в СМИ подобно сенсациям, до последнего времени многими из нас воспринимались именно как фантастика. По крайней мере, с трудом верилось, что создатели таких существ получат право выпустить своих детищ на волю. Тем не менее, это свершилось.

Недавно на ScienceNews вышла публикация, где сообщалось о подобном «знаковом» испытании, проведенном специалистами компании Oxitec на территории американского штата Флорида. Объектом атаки для экспериментаторов стали самки распространенной во Флориде популяции комаров, разносящих лихорадку Денге и вирус Зика. Конечно, речь не шла о том, чтобы лабораторные мутанты начали на них охоту, подобно тому, как это происходит в упомянутом фильме-ужасов.

Стратегия британских генетиков оказалась более «гуманной», но при этом весьма изощренной. Опасную популяцию решили сократить путем «генетической диверсии», выпустив на волю трансгенных самцов, дающих нежизнеспособное потомство среди женских особей. Такую роль должна была сыграть дополнительная комбинация генов, блокирующая развитие самок еще на стадии личинки. «Разносчиками» этого дурного генетического материала как раз и выступают самцы-мутанты. Самки указанной популяции, вступая с ними в брачные отношения, обрекают на гибель своих дочерей.

Принципиально важно здесь то, что как минимум половина самцов, появившихся от таких союзов с мутантами, усвоят эту дурную наследственность и продолжат «генетическую диверсию» уже в отношении своих дочерей. То есть возникнет некое подобие цепной реакции. Как сказано в статье, еще в апреле первое поколение комаров-мутантов вылупилось из яиц прямо в контейнерах, размещенных на загородных частных участках во Флориде. А в мае ученые констатировали, что самцы уже достигли брачного возраста и готовы ухаживать за местными самками. То есть отряды «генетических диверсантов» приступили к выполнению операции по ликвидации потенциальных разносчиков заразы. Тем самым была отмечена важная веха в этом социально значимом эксперименте.

Подобный способ борьбы с вредителями достаточно долго дискутировался. Не все принимали такие подходы и, возможно, не все верили в успех. Как отмечают участники эксперимента, в ходе публичных дебатов противники данного проекта обычно перекрикивают его сторонников. Несмотря на это, людей, желающих поддержать эксперимент, оказалось немало, даже больше чем требовалось для испытаний. Именно в их частных владениях и были размещены упомянутые контейнеры с комариными яйцами.

Отметим, что компания Oxitec серьезно продвинулась в вопросах «производства» партий самцов-мутантов. Первоначальная версия трансгенных комаров требовала для своего размножения организации отдельной комариной колонии, располагавшейся в непосредственной близости к месту выпуска насекомых на волю. Теперь же данный процесс предельно оптимизирован. Яйца самцов размещаются в шестиугольных контейнерах (размером не больше обычного тостера), которые располагаются где-нибудь на заднем дворе, поближе к природе. Вылупившись из яиц и окрепнув, самцы поочередно покидают контейнер, отправляясь на поиск самок. Таким путем можно каждую неделю выпускать на воздух до 12 тысяч половозрелых особей. Специалисты Oxitec намерены в ходе испытаний, которые продлятся до осени, выпустить в дикую природу порядка 20 миллионов трансгенных самцов данного «штамма».

Кстати, эффективность указанного здесь способа «генетической диверсии» выражается, прежде всего, в ее избирательной направленности на блокировку развития особей женского пола. Предыдущая версия лабораторных ГМ-комаров не была столь разборчивой, блокируя развитие потомков обоих полов – и самцов, и самок. Новый «штамм» позволяет развиваться самцам, половина которых (о чем мы уже сказали) успешно продолжит «дело отцов». Таким путем будет осуществляться своего рода глубокое внедрение «диверсантов». То есть в популяции разносчиков болезней появится вредоносная наследственная линия. Разумеется, пока что данные выкладки строятся на теоретических положениях. Но специалисты Oxitec уже подготовили всю необходимую техническую базу для того, чтобы осуществить их эмпирическую проверку.

Думаю, нетрудно догадаться, почему сегодня приходится прибегать к столь сложным способам борьбы с вредителями. Обычная борьба с помощью химикатов имеет массу тяжелых последствий для окружающей среды. Кроме того, ученые отмечают высокую устойчивость флоридской популяции комаров к отраве. Поэтому генетика открывает более щадящий способ решения проблемы. Несмотря на это, защитники экологии и здесь бьют тревогу, утверждая, что даже такое высокотехнологичное искоренение целой популяции разорвет жизненно важные экологические цепочки. Впрочем, авторы проекта не думают, что указанная популяция играет ключевую роль в питании некоторых организмов.

Как бы то ни было, интерес к подобным экспериментам будет только возрастать, особенно на фоне усиливающегося страха перед новыми вирусами. На сегодняшний день важным прецедентом является тот факт, что Бразилия проявила интерес к деятельности компании Oxitec. Как указывается в статье, в этой стране уже пройдены все необходимые регулятивные процедуры для разрешения закупок трансгенных комаров. Фактически, на мировой рынок – вслед за ГМ-семенами - приходит принципиально новый вид продукции – яйца генно модифицированных насекомых. Ведь при желании тот же подход можно применить к любому вредителю, включая клопов и тараканов. В случае успеха предприятия открываются весьма доходные рыночные ниши, где займут себе место только наиболее продвинутые в научном плане компании.

Николай Нестеров

В регионе обсудили перспективы развития Академгородка. Уникальный, известный во всем мире научный центр был создан более полувека назад. Он выполнил задачи, которые стояли перед ним, ─ сконцентрировал научную мысль Сибири. Здесь было создано отделение Российской академии наук, объединившее десятки научно-исследовательских институтов. В настоящее время Академгородок принимает современные вызовы. Так, здесь будет построен СКИФ ─ кольцевой источник фотонов, возможности которого значительно перекроют мощности существующих в мире машин. Планы амбициозные. Нужен ли для их реализации особый статус наукограда? Этот вопрос обсудили эксперты на площадке Академпарка 9 июля.

В преддверии масштабной перезагрузки Академгородок последние три года находится в центре внимания. СМИ, власти, жители обсуждают, каким быть научному центру. Новые лаборатории, установки, улучшенная инфраструктура дадут территории мощный толчок вперёд. Однако развивать её нужно не частями, а комплексно, считают эксперты. Тем более что основа для глобального проекта давно создана.

«Мы имеем высочайшую концентрацию человеческого капитала, он сохраняется и приумножается. Созданные десятилетиями научные школы являются основой развития фундаментальной науки», ─ отметил главный учёный секретарь СО РАН Дмитрий Маркович.

Один из вариантов, который предлагают сами жители, в рамках проекта «Академгородок 2.0» уделить внимание не только новым территориям, но и старому фонду, заложенному академиком Лаврентьевым. Представитель ассоциации «СибАкадемСофт» Ирина Травина предлагает рассмотреть создание муниципального округа Академгородок, в который вошла бы часть Советского района и территории Барышевского сельсовета.

Депутат Законодательного собрания Новосибирской области Александр Аксёненко предлагает пойти по пути образовательного центра «Сириус» и придать Академгородку статус федеральной территории с единой системой управления. Рациональное зерно в идее увидел и депутат Государственной Думы Сергей Миронов, принявший участие в обсуждении.

«Это, наконец, обретёт некий материальный смысл, ─ подытожил Сергей Миронов. ─ Но слово за вами. Мы готовы инициировать и поддерживать такие законопроекты».

При таком сценарии, считают эксперты, Академгородок сможет максимально воплотить свой потенциал в жизнь уже в ближайшие годы.

О канадской деревне Литтон знает сегодня весь мир. Это та самая деревня на Юго-Западе Канады, которая в конце июня за считанные минуты погибла от сильнейшего лесного пожара, возникшего на фоне немыслимой для тех мест жары – 49,6 градусов Цельсия! Жара не пощадила и северо-западные регионы США. В Портленде (штат Орегон) 29 июня температура достигла ошеломляющей отметки в 47 градусов, в Сиэтле – 42 градуса. Аномально высокие температуры привели к резкому росту числа внезапных смертей и вызовов неотложной медицинской помощи. Ситуация оказалась совсем не типичной для этих штатов, где далеко не все жители имеют в своих домах кондиционеры. Специалисты не исключают, что официальная статистика смертей от жары на данный момент может оказаться заниженной. Полная степень воздействия аномальных температур на здоровье людей будет неясной еще в течение нескольких месяцев.

Учитывая крайнюю неординарность данного природного явления, оно почти сразу же стало предметом осмысления со стороны западных климатологов. Как сообщает ScienceNews, буквально спустя неделю после этих событий группа из 27 ученых приступила к тщательному изучению произошедшего. Речь идет о международной команде исследователей из США, Канады, Великобритании, Нидерландов, Франции, Германии и Швейцарии, которые попытались выяснить, какова вероятность повторения подобных волн аномального тепла.

Как сказано в публикации, команда установила, что теперь такая вероятность для западных регионов США и Канады выросла как минимум в 150 раз! К концу столетия, по мнению исследователей, волны смертельной жары будут накатывать каждые пять-десять лет. Виной всему, конечно же, антропогенное воздействие на климат планеты (в этом исследователи совершенно единодушны). 

Больше всего ученых взволновало то обстоятельство, что данное экстремальное событие (с достигнутыми температурными показателями) в теории считалось невероятным. Даже при самом пессимистичном сценарии температуры «не могли» достигнуть упомянутых значений. Иначе говоря, существующие климатические модели не предусматривали такого ужасного развития событий. Да, усиление жары предполагалось, но НЕ НАСТОЛЬКО и не так стремительно. Весь ужас состоит в том, что наблюдаемые температурные максимумы серьезно вышли за рамки установленных ранее рекордов, превысив их в среднем на ПЯТЬ градусов! Если взглянуть на климатические карты, предоставленные NASA, то явная, очевидная аномалия сразу же бросится в глаза. В некоторых местах температурные данные на 29 июня (на высоте два метра) превысили средние показатели периода 2014-2020 годов на целых 20 градусов!

Столь резкий скачок можно назвать чудовищным, особенно если учесть, что наши представления о глобальных процессах не допускают столь быстрых изменений. Причем, произошло это на месяц раньше, когда аномальных событий такого рода ожидать не принято.

Получается, что природа еще раз удивила ученых, а точнее, поставила их в тупик. Как мы знаем, в научном сообществе уже давно достигнут консенсус в отношении глобального потепления. Казалось бы, сторонников этой теории куда справедливее обвинить в паникерстве, чем в беспечности. Нам теперь постоянно внушают мысли о неизбежности всевозможных катаклизмов, включая и аномальную жару. Однако то, что произошло в конце июня в западных регионах США и Канады, не могли предсказать даже самые откровенные климатические алармисты. И теперь им приходится анализировать свои просчеты задним числом.

Отметим, что в существующих на данный момент климатических моделях такое событие должно было происходить примерно один раз в тысячу лет. Но теперь такой уверенности больше нет. Модели придется пересматривать и корректировать. Ясно одно, считают исследователи: аномальные волны тепла прямо связаны с ростом глобальной температуры. Как мы знаем, к настоящему времени средняя глобальная температура повысилась на 1,2 градуса в сравнении с доиндустриальной эпохой. Согласно расчетам, этот рост приводит к повышению средних температурных максимумов примерно на два градуса. Если рост глобальной температуры дойдет до двух градусов, то средние температурные максимумы увеличатся ее на 1,3 градуса.

Впрочем, в свете произошедших событий ученые уже не уверены в объективности выводимых ими цифр. Теперь больше всего их пугает несовершенство используемых моделей. Они вполне допускают, что моделирование климата может не совсем точно отражать реальные последствия климатических изменений. По мнению некоторых исследователей, температурные показатели волн жары не всегда имеют линейную зависимость от повышения глобальной температуры.

Говоря по-простому, мы уже не в состоянии предсказать, какая жара обрушится на тот или иной регион. Скажем, если в Портленде зафиксировали температурный рекорд на уровне 47 градусов Цельсия, то нельзя с уверенностью сказать, исходя из общих показателей, с какими значениями этот рекорд будет превышен в ближайшей перспективе. По привычке, опираясь на график роста глобальной температуры, мы можем «накинуть» еще градус-полтора. Но теперь мы понимаем, что реальные температурные скачки для отдельных территорий планеты способны вырваться за эти рамки. А значит, жару в 50 градусов и выше для того же Портленда уже нельзя назвать «невероятной». Теперь ученые начинают допускать и такое «невероятное» событие.

Мало того, некоторые исследователи высказывают мысль о том, что климатическая система Земли вступила в новое состояние, при котором различные факторы (например, сухость почв, изменение циркуляции воздушных потоков) значительно усугубляют жару и потому делают ее менее предсказуемой. То есть установленные ранее линейные зависимости в новой системе уже не играют прежней роли. Многие ученые прямо отмечают неспособность сегодняшних климатических моделей выявить то, что происходит в природе на самом деле. Упомянутая команда исследователей намерена прояснить этот вопрос в течение нескольких следующих месяцев.

Таким образом, аномальная жара стала не только страшным стихийным бедствием. Ее главное значение в том, что она поставила перед учеными серьезные вопросы, ответа на которые пока у них нет. Образно говоря, экстремальное событие обнажило перед исследователями степень их непонимания зависимости погодных явлений от климата. Как откровенно признался один из них: сейчас мы менее уверены в том, как климат влияет на волны тепла, чем было еще две недели назад.

Как видим, природа всё еще скрывает от человека самые важные тайны.

Николай Нестеров

Доктор социологических наук, профессор Ирина Скалабан — о том, кто, с кем и каким образом конфликтует в Новосибирске и как конфликты могут послужить развитию городской среды. 

Город — это настоящий живой организм, внутри которого всегда кипят страсти, создаются и распадаются группы по интересам, противостояние между которыми зачастую выливается в конфликты. Удивительно, но до сих пор никто не изучал городские конфликты в Новосибирске как явление. Сейчас дело сдвинулось с мёртвой точки: группа социологов НГТУ выиграла в 2021 году грант РФФИ и правительства НСО на исследование оборонительных сообществ города. На выходе у специалистов должна получиться база данных городских конфликтов в виде геоинформационной системы. О том, что представляет собой конфликтный Новосибирск, мы беседуем с руководителем проекта, профессором кафедры социальной работы и социальной антропологии НГТУ, доцентом кафедры общей социологии НГУ, доктором социологических наук Ириной Скалабан.

— Ирина Анатольевна, что такое «городской конфликт»?

— Самый главный критерий — это участие в конфликтах горожан в самых разных вариантах (власть, бизнес, простые жители) и наличие городской повестки. В Новосибирске народ в отношении городских проблем был активен всегда, но сейчас мы наблюдаем две новые тенденции. С одной стороны, конфликтная повестка уходит с федерального уровня на муниципальный, с другой стороны, она связывается с запущенным процессом развития городской среды, который всё больше осознаётся жителями. И это касается не только Новосибирска: в Москве конфликты возникают вокруг реновации, в Екатеринбурге конфликт вызвал вопрос «где стоять храму?». Горожанин, став собственником, постепенно понимает, что он получил статус и хозяина территории, осмысливает этот статус и начинает задавать вопрос «что происходит?».

Меняются требования к качеству жизни. Вот на этих двух процессах и активизируются городские конфликты. За последние пять лет в Новосибирске мы насчитали более 90 кейсов, которые можно считать публичными городскими конфликтами.

— По поводу чего конфликтуют люди?

— Одна из самых болезненных тем — градостроительная повестка (точечная застройка, дольщики, новые магистрали), близка к ней и проблема благоустройства парков, а также проблемы пыли, запахов... Параллельно развивается повестка, связанная с объектами культурного наследия, экологией. Есть сфера конфликтов между отдельными сообществами по поводу разграничения территорий, есть несколько табуированная и в последние годы неактивная повестка, связанная с этносоциальными отношениями, — из-за коронавируса она ещё ослабла, однако никуда не делась.

Весь социальный мир горожанина так или иначе связан с конфликтами. Конфликты возникают там, где происходят изменения. Вот такой парадокс: конфликты раздражают, но, если их нет, нет и развития. И тут надо уточнять, какие конфликты являются конфликтами развития, а какие — деградации. К сожалению, с тем, как мы разрешаем конфликты, есть проблемы. За много лет Новосибирск научился активно конфликтовать, но механизмы согласования интересов разных групп у нас слабо развиты.

— Через какие стадии обычно проходит конфликт?

— Сначала возникает противоречие, которое мы даже не всегда можем осознать. Но у людей возникает ощущение, что что-то идёт не так. Например, в новый документ закладывается какая-то норма, которая может выстрелить, а может — нет. Когда у нас решили повысить тарифы ЖКХ на 15%, конфликт вспыхнул тут же. Огромное количество противоречий до конфликтов никогда не доходят. Конфликт может порождаться естественным ходом развития городской среды. К примеру, в районе метро «Октябрьская» идёт активное высотное строительство, но улицы остаются теми же двухполосными, какими были 30 лет назад. Рано или поздно это может превратиться в конфликт. В любой момент спровоцировать массовые конфликты могут изматывающие жителей пробки, вызванные строительством четвёртого моста.

Много лет анализируя конфликты, мы заметили интересную вещь. Бывает, конфликт просто заканчивается, а бывает, что люди, участвовавшие в нём, через некоторое время инициируют новый. Возникает ощущение, что конфликт нужен для поддержания идентичности этой группы. Мы столкнулись с ситуацией: конфликт уходит, а группа остаётся, она мобилизована, готова к активности, но нового конфликта нет. Тогда она легко манифестирует другую проблему и делает конфликт из неё. Бывает по-другому: группа местных жителей или профессионалов выходит за пределы конфликтной повестки, на почве которой сформировалась, и становится точкой роста в городе.

Пример — группа, которая вышла из конфликта против сноса Дома спорта и клуба «Отдых» на улице Богдана Хмельницкого. Она до сих пор авторитетна и берёт на себя функции реального общественного контроля, которых городу не хватает. Куда свернёт конфликт, как сложится будущее группы, его продвигающей, заранее спрогнозировать нельзя. Кто мог предположить, что среди многочисленных историй точечной застройки именно жители домов вокруг Красноярской, 132, окажут стройке такое ожесточенное сопротивление? Но есть объективные факторы, которые лицам, принимающим решения, необходимо учитывать…

— Коронавирус как-то повлиял на состояние конфликтов в городе?

— У нас стало сложнее со сценами, ведь конфликт всегда публичен, ему нужна зрелищность, а в онлайне её не хватает. Поэтому люди, которым есть что сказать, реагируют на любую возможность это сделать. Как было, например, с зимними митингами. Помимо федеральной повестки там была представлена и городская. Проблема в том, что мы привыкли смотреть на конфликт как на угрозу и считаем, что если не допускать протест, то это снимет вопрос.

Но для стабильности общества важнее не ограничивать конфликтность, а наоборот — сделать её доступной, потому что в этом случае напряжение разбивается на множество малых конфликтов с более сфокусированной повесткой.

Поэтому и потенциал к конструктивному диалогу и разрешению в них выше. Если же ограничивать проявления конфликтов, то может повториться ситуация, как в последние годы существования СССР, когда все столкнулись с тем, что одновременно сдетонировало гигантское количество ранее «прикопанных» конфликтов.

— Можно ли так выстроить градостроительную политику, чтобы минимизировать возможность конфликтов?

— Убрать конфликты из городского развития полностью не удастся. Идеальные механизмы диалога наладить пока никому не удалось. Например, Шерри Арнштейн в США ещё в 60-е годы описала возможные стратегии привлечения гражданского общества к управлению. Из них сегодня самым эффективным признаётся общественное консультирование. Но у нас часто не реализуется даже нижний уровень вовлечённости граждан — их информирование. Вокруг огромное количество строек, и меня, жителя, волнует, планирует ли город расширять улицы, делать их комфортнее для движения, что будет со школами. Да, можно открыть кадастровую карту, генплан, но во всём мире этот вопрос решается в большей степени на технологиях общения. Мы сами вылепливаем конфликты, игнорируя законное желание людей знать, что будет происходить вокруг них. А параллельно существует вселенная социальных сетей, помогающая выстраивать горизонтальные связи. Если власть не хочет сделать меня своим сторонником — им меня сделает кто-то другой.

— То есть городская власть с информированием людей и модерацией конфликтов не справляется?

— Мне не нравится, как она это делает, и то, что эти вопросы часто решаются в закрытых пространствах, а горожане остаются ни при чём. Высока неопределённость. Практики модерации конфликтов у нас были: в какие-то моменты эти функции брала на себя мэрия (как, к примеру, с конфликтом вокруг граффити «Мы из Сибири» у гостиницы «Центральная»), иногда она даже поддерживала жителей (как в конфликте вокруг лицея «Надежда Сибири»), обращалась к экспертам за помощью в урегулировании конфликтов. Но отработанной управленческой технологией это не стало. Потенциал защищающих жителей скорее нейтрализуется, чем используется в городских изменениях. Хотя конфликтологическая компетентность муниципальной власти должна быть на порядок выше, чем у региональной и федеральной. Потому что на муниципальном уровне конфликт более многообразен; кстати, здесь последний уровень, где он может не иметь политический характер, а как только уходит выше, то политизируется сразу или через манифестируемую повестку, или через субъектов — партии и объединения.

— Что из себя будет представлять ваша геоинформационная система и какое место она может занять в решении конфликтов?

— Анализировать конфликты у нас не очень принято, а для города это может быть полезно. Когда я раньше анализировала городские этносоциальные процессы, то осознала: если наблюдаешь события на определённой территории, то начинаешь понимать что-то новое про неё саму. Вот поэтому надеемся, что городские инциденты, наглядно показанные на карте, дадут нам более чёткое представление о происходящем.

На первый слой карты наносятся разовые события (инциденты), на втором несколько инцидентов будут объединяться по принципу общего конфликта, а затем конфликты станут накладываться на разные контексты — экономический (если конфликты связаны, например, с вливанием инвестиций в ту или иную территорию), политический (может быть, они находятся в границах одного депутатского округа?). Правда, сейчас остро стоит вопрос, кто будет поддерживать нашу базу данных, когда мы её сделаем.

А вообще наша идея не нова, примерно по той же схеме анализируются процессы в энергетически заряжённых городах Латинской Америки типа Буэнос-Айреса или Сан-Паулу. У них эти базы данных ведут университеты, взаимодействуя с органами власти, и за 30 лет накопили достаточно положительного опыта.

— Для возникновения конфликта обязательно нужен лидер?

— Опыт наших бесед с людьми, включёнными в разные конфликты, показывает: персоналии очень важны. Но с персонами всё непросто. Есть персоны конкретного конфликта, которые решают насущную проблему и уходят с городской сцены. Есть персоны, которые конфликт решают, но потом пользуются его ресурсом, чтобы добиться публичности. Кто-то сохраняет бойцовскую гражданскую позицию, продолжая отстаивать свои ценности, — как, например, эколог Наталья Шамина, занимающаяся и лесом, и культурными памятниками, и умеющая привлекать внимание к проблемам. Есть фигуры не очень публичные, которые сами в пикетах не стоят, а занимаются аналитической работой, изучая кадастровые карты, документы тендеров и их вклад в информирование жителей, привлечение внимания к проблемам города, — к примеру, как Михаил Рязанцев или Юлия Дрокова. Но глашатай конфликту, конечно, тоже нужен. Они могут нам не нравиться, их лозунги могут казаться смешными или раздражающими, но очень важно, чтобы они были, — кто-то должен нас постоянно будоражить. Без неравнодушных людей город быстро потеряет потенциал развития.

Виталий Соловов

В последнее время чаще всего Институт ядерной физики СО РАН светится в новостях в связи с проектом строительства Сибирского кольцевого источника фотонов (СКИФ). И это вполне естественно, научных объектов такого масштаба в постсоветский период фактически не возводилось (ближайший пример - Национальный гелиогеофизический комплекс РАН – уступает СКИФ и по цене, и по ожидаемым результатам). Но ИЯФ не зря считается одним из крупнейших научных институтов страны. И его ученые реализуют еще ряд, пусть и не столь масштабных, но крайне важных и перспективных научных проектов.

Некоторые из них были представлены журналистам во время недавнего пресс-тура по производственной площадке и лабораториям института. В их числе – новая установка ГОЛ-NB, предназначенная для изучения физики плазмы.

Участникам пресс-тура напомнили, что поиск способов получения энергии из термоядерной реакции вот уже полвека остается одной из главных целей физиков-ядерщиков всего мира. «Магистральным направлением» в этой области остаются эксперименты с токамаками, тороидальными установками для магнитного удержания плазмы, изобретенными, кстати, в СССР. Самый мощный сейчас строится во Франции и к 2035 году он должен выйти на проектную мощность.

«Токамаки не являются единственным способом решения задачи термоядерной реакции, есть более трех десятков различных подходов, и один из них применяется в устройстве, которое мы вам сегодня демонстрируем», - подчеркнул старший научный сотрудник ИЯФ СО РАН, к.ф.-м.н. Владимир Поступаев.

Речь о гофрированной открытой ловушке ГОЛ-NB, работы над которой начались в Институте после 2014 года, благодаря получению гранта на такие исследования. Эта установка объединяет центральную газодинамическую ловушку и секции с многопробочным магнитным полем, уменьшающие потери плазмы.

Как известно, плазма представляет собой нагретое до очень высокой температуры вещество, в данном случае – водород. Под температурным воздействием молекулы водорода распадаются на «элементарные кирпичики» - протоны, электроны и нейтроны. И поскольку эти частицы имеют заряд, они могут удерживаться в магнитном поле, которое и используют в большинстве установок по удержанию плазмы. Но магнитное поле, удерживая частицы, замедляет их и тем самым стабилизирует их температуру.

«Но каким-то образом плазму надо удержать в магнитном поле, оставив её достаточно горячей для осуществления термоядерной реакции. Для этого мы и создали нашу новую установку», – рассказал Владимир Поступаев.

Путь, который ученые выбрали для решения этой нетривиальной задачи, отражен словом «гофрированнный» в названии установки. Как известно еще из школьного курса физики, силовые линии магнитного поля являются прямыми. А в этой установке параметры магнитного поля меняются, и линии, вдоль которых концентрируется плазма, напонимают трубу переменного диаметра (гофру).

По мнению ученых, это должно уменьшить потери плазмы. Но пока это лишь результат вычислений в рамках теоретических моделей. На практике никому еще не удалось подтвердить или опровергнуть данную теорию. И новосибирские физики вполне могут оказаться в числе первопроходцев.

«Созданная нами установка является первой и пока единственной в своём роде системой, при помощи которой мы надеемся получить необходимые практические результаты», – подчеркнул Владимир Поступаев.

В Институте подчеркивают, это исключительно научный объект, и никто не может сейчас даже предполагать, дадут ли в перспективе проводимые на нем эксперименты какую-то коммерческую прибыль или очевидный прикладной результат. Задача, которая стоит перед исследователями при работе с установкой: точно попасть в область определённых параметров: температуры (от 300 тысяч до 2 миллионов градусов) и концентрации частиц в плазме (3х10¹⁹ частиц в кубометре). Достигнув требуемых параметров, ученые планируют получить тот самый эффект, который предсказывает теория. И в этом случае, человечество станет на один шаг ближе к управляемой термоядерной реакции.

Помимо ГОЛ-NB, участникам пресс-тура представили и другие проекты ученых Института ядерной физики: высоковольтный инжектор с энергией до 1 миллиона электронвольт, предназначенный для нагрева плазмы в термоядерных установках и участие в международном исследовательском проекте по измерению аномального магнитного момента мюона.

Сергей Исаев

Похоже на то, что у российских защитников ядерной энергетики появились сторонники в авторитетных западных инстанциях. Напомним, что курс на полный отказ от ископаемого топлива сопровождается в Европе отказом и от строительства атомных электростанций. Руководство Германии, к примеру, настроено в этом плане весьма категорично, реализуя свои энергетические программы в соответствии с настроем экологических активистов (весьма влиятельных в этой стране). Показательно, что Франция, где доля ядерной энергетики в общем энергетическом балансе весьма высока, также намерена последовательно снижать эту долю. Не удивительно, что за последнее десятилетие «мирный атом» начал сдавать позиции возобновляемым источникам энергии (прежде всего – ветру), что искренне удивляет (и даже возмущает) физиков-ядерщиков.

Однако в ближайшей перспективе всё может поменяться, и у ядерной энергетики есть шанс на «реабилитацию» в глазах высокопоставленных европейских чиновников.

Недавно Европейская Комиссия опубликовала отчет Объединенного исследовательского центра (JRC), посвященный технической оценке ядерной энергетики. В аннотации указывается, что представленные в этом документе результаты еще не отражают политической позиции Еврокомиссии, тем не менее, они необходимы для формирования НАУЧНО ОБОСНОВАННОЙ политики ЕС в области энергетики. Сам по себе отчет адресован профессионалам, но в том и его ценность, поскольку он отражает объективную позицию, которая зачастую отсутствует у активистов экологического движения. Иными словами, данный документ содействует конструктивному диалогу и выработке профессиональных решений относительно будущего ядерной энергетики.

Авторы отчета, ссылаясь на научные исследования, попытались всесторонне рассмотреть воздействие «мирного атома» на экологию – начиная от добычи урана и заканчивая утилизацией отработанных ядерных отходов и самих электростанций. Также во внимание принимается и возможность аварий, и воздействие радиации на организм человека, разобранное в тексте «по полочкам». При этом вред для экологии сопоставляется с влиянием на экологию других способов получения электроэнергии, в том числе с помощью ВИЭ (включая сюда и гидроэнергетику).

Возможно, российскую публику покоробит та въедливость, с которой авторы доклада сопоставляют технологический цикл в ядерной энергетике с действующими регламентами и нормативными актами по экологической безопасности. Здесь важно подчеркнуть, что оценки технических специалистов не преследуют цели разоблачения «мирного атома». Их задача заключалась именно в том, чтобы выявить, насколько соответствует использование ядерной энергии сегодняшним экологическим целям. В отчете специально подчеркивается, что ядерная энергия дает почти нулевые выбросы парниковых газов на этапе производства электричества и потому может способствовать достижению целей, связанных со смягчением последствий климатических изменений. Иными словами, развитие данного направления вполне укладывается в логику глобальной декарбонизации – о чем неоднократно говорилось со стороны технических специалистов.

Впрочем, до последнего времени оставались некоторые вопросы касательно утилизации ядерных отходов, поскольку, указывается в отчете, у нас на сегодняшний день пока еще нет серьезного опыта эксплуатации полигонов с ядерными отходами. Именно поэтому понадобилась более обширная исследовательская работа в указанном направлении. Такую работу в прошлом году как раз и осуществил Объединенный исследовательский центр, детально проанализировав влияние всего технологического цикла в ядерной энергетике на экологию, особо сосредоточившись на вопросах утилизации радиоактивных отходов. В ходе подготовки отчета авторы пришли к выводу, что технические выкладки необходимо сопроводить подробным обзором нормативно-правовой базы, чему и был посвящен соответствующий раздел.

Обратим внимание на то, что подобные отчеты не появляются просто так. По сути, Еврокомиссия сделала осторожный шаг в сторону включения ядерной энергетики в «зеленый» список, что еще недавно казалось немыслимым. В принципе, если бы не вопрос с переработкой и захоронением радиоактивных отходов, это могло бы произойти и раньше. Как раз по этой причине ядерная энергетика не вошла в число «устойчивых» видов экономической деятельности. В каком-то смысле ее дальнейшая судьба до последнего времени оставалась неопределенной. Для западной цивилизации такая неопределенность считается недопустимой сама по себе, поскольку это плохо сказывается на инвестиционной активности. Скажем, с угольной энергетикой вопрос как будто решен окончательно – теперь в ЕС вряд ли кому придет в голову вкладываться в строительство угольных электростанций.

А как быть с атомными электростанциями? В углеродной нейтральности ядерной энергетики сомневаться не приходится. И этот факт, отметим еще раз, признают технические специалисты. Осталось «обелить» другие стороны, и тогда АЭС начнут красоваться рядом с ветряками. Зная дотошность европейской бюрократии, процесс этот будет небыстрым. Учитывая, с какой скрупулезностью в странах ЕС разбирают, например, использование древесных гранул для отопления и его соответствия климатическим целями, то для АЭС такой разбор будет проходить еще тщательнее. Упомянутый доклад – наглядное подтверждение сказанному.

Окончательно утверждать ничего не будем, но, судя по всему, Еврокомиссия сделала однозначный реверанс в сторону ядерной энергетики. Соответственно, положительный сигнал дан и инвесторам. То есть данный вид деятельности вряд ли подвергнется дискриминации со стороны правительственных органов (как это произошло с углем). 

Другой вопрос: как быть с общественным мнением? Экологические организации уже высказали в адрес Еврокомиссии свое неодобрение. Насколько мы знаем, Greenpeace продолжает гнуть свою линию, требуя от правительств и компаний полностью отказаться от ядерной энергии и перейти на возобновляемые источники. Вполне возможно, впереди нас ожидают массовые выступления эко-активистов против «реабилитации» АЭС, которые, безусловно, перекинутся и на нашу страну.

В данном случае бессмысленно использовать моральные аргументы, обвиняя Еврокомиссию в «продажности» или выстраивая версии о влиянии международного ядерного лобби (куда можно включить и Росатом). Нельзя исключать, что наметившееся послабление в отношении ядерной энергетики отражает другие, более серьезные реалии, о которых пока не заявляется открыто. Вероятно, опыт строительства и эксплуатации объектов ВИЭ слегка остудил пыл западных политиков. Реальность оказалась не столь благостной, как это казалось на волне первоначального энтузиазма. Да, цели достичь «углеродной нейтральности» к 2050 году с повестки не снимаются, однако появляется осознание того, что реализация этого грандиозного замысла через строительство ветряков и солнечных панелей становится весьма обременительным делом. В этом плане ядерная энергетика вполне может выступить в роли «волшебной палочки». По крайней мере, для технических специалистов, чье сознание не обременено радиофобией, здесь всё понятно. Осталось только убедить общественность в правильности такого решения.

Андрей Колосов

Муравьи — одни из наиболее социально развитых насекомых, но как они общаются между собой? Для поддержания жизни муравейника нужны лидеры-интеллектуалы и слаженная организация. Но проявляют ли муравьи свои индивидуальные способности в координации коллективной работы? Чтобы выяснить роль отдельных особей в направлении групповых действий, ученые из лаборатории поведенческой экологии Института систематики и экологии животных СО РАН исследовали распределение поведенческих черт и когнитивных функций в колониях муравьев в их зависимости от способов организации добывания пищи. Посвященная этому статья вышла в журнале Frontiers in Ecology and Evolution.

Говоря о муравьях, мы, как правило, представляем кипящий жизнью муравейник, населенный тысячами усердных тружеников. Науке уже давно известно, что муравьи способны обучаться, проявлять гибкость поведения в сложных ситуациях, их деятельность основана на разделении труда, и при этом они вступают в симбиотические отношения с другими насекомыми. Однако лишь в исследованиях последних лет ученым-мирмекологам удалось обнаружить у муравьев феномен личности, находящийся в тесной взаимосвязи с механизмами их самоорганизации. В этологии — науке о поведении животных — понятие «личности» (personality) существенно отличается от термина, применяющегося к людям, и обозначает сохранение у индивидуумов в разных обстоятельствах устойчивого сочетания разных поведенческих свойств, таких как уровень агрессивности, исследовательская активность, подвижность, смелость или робость, память, способности к обучению.

В мире известно более 14 000 видов муравьев, а их общий вес составляет пятую часть всей биомассы Земли. При этом размножением занимается лишь малый процент муравьиного сообщества. Превалирующее большинство составляют рабочие особи, которые распределены по разным кастам и субкастам. В зависимости от этапов и темпов роста колонии усложняется и общественная организация, что требует решения новых задач. Среди них — выбор стратегий группового взаимодействия и кооперации, а также регуляция количественного состава каст и субкаст.

«Мы исследовали разные виды муравьев для разных целей, —  рассказывает заведующая лабораторией ИСиЭЖ СО РАН профессор Новосибирского государственного университета, доктор биологических наук Жанна Ильинична Резникова. — Для изучения “личностных” характеристик мы выбрали виды, во-первых, обладающие сложной социальной системой, а это характерно для видов с численностью семей не менее миллиона особей. Во-вторых, у выбранных нами видов члены касты рабочих все примерно одинаковые, среди них нет разделения на субкасты — скажем, солдат с их огромными головами и челюстями, микроскопических нянек и средних по размеру фуражиров. К таким видам, у которых разделение функций в многочисленной и сложно устроенной семье основано только на поведенческих, а не на морфологических характеристиках, относятся хорошо всем знакомые рыжие лесные муравьи. Их большие — иногда в рост человека — муравейники из хвои и веточек мы часто видим в лесу. Наши многолетние эксперименты в соавторстве с известным специалистом в области теории информации профессором Борисом Яковлевичем Рябко, выявили у этих видов систему коммуникации, превосходящую своей сложностью и эффективностью всем известный язык танцев медоносных пчел. По нашему мнению, эта система основана на когнитивной специализации рыжих лесных муравьев, которая опирается на их “личностные” характеристики».

В большинстве поведенческих исследований общественных насекомых объектом изучения служат колонии, функционирующие как единый организм, каждый член которого работает на благо коллектива. При таком подходе анализируется усредненная реакция группы, например в случае угрозы нападения или резкого изменения среды, либо исследовательская активность при поиске пищи или новых территорий. «Личностные качества» общественных насекомых ранее рассматривались на уровне семьи как единого целого, а не ее конкретных членов.

Сотрудники ИСиЭЖ СО РАН впервые изучили когнитивные способности и особенности поведения отдельных особей, от которых, как оказалось, зависит профессиональное разделение на разведчиков, фуражиров, пастухов, охранников. «Именно особенности организации социума рыжих лесных муравьев, связанные с распределением ролей в семье, давно привлекли наше внимание, — рассказывает Жанна Резникова. — Открыв у муравьев “профессии”, мы с сотрудниками ИСиЭЖ СО РАН — доктором биологических наук Татьяной Александровной Новгородовой и кандидатом биологических наук Иваном Константиновичем Яковлевым — задались вопросом: профессия выбирает муравья или муравей выбирает профессию? Как выяснилось, скорее, выбирает профессия, причем специализация закрепляется на всю жизнь. Есть набор качеств, которые проявляются уже в юном возрасте: агрессивность, интеллект, предприимчивость, скорость реакций, умение взаимодействовать с сородичами и чужими. Сочетание этих особенностей складывается в определенные “личностные типы”. В зависимости от них муравей получает свою профессию».

Определить личностные особенности рыжих лесных муравьев помогла серия лабораторных тестов. Об уровне агрессии говорила разная реакция во время встреч с жужелицами — конкурентами и врагами муравьев. Исследовательская деятельность измерялась количественной оценкой времени, затраченного муравьями на взаимодействие с пластиковыми моделями, имитирующими элементы естественной среды: камни, стволы деревьев, стебли травы. Пространственная ориентация оценивалась, исходя из способности запоминать последовательность поворотов в лабиринте бинарного дерева.

«Охранниками становятся те особи, которые уже в раннем возрасте проявляют агрессивность и без колебаний бросаются защищать общие ресурсы, — добавляет Жанна Резникова. — Наши недавние эксперименты выяснили, что пастухи обладают лучшей памятью и способностями к обучению, чем охотники. А интеллектуальной элитой, составляющей около 1 % муравейника, являются разведчики. Изучив “личностные” свойства представителей разных профессий совместно с сотрудницей Научно-исследовательского института физико-химической биологии им. А. Н. Белозерского Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова кандидатом биологических наук Натальей Вадимовной Ацаркиной и кандидатом биологических наук Иваном Константиновичем Яковлевым, мы получили вот такой психологический портрет разведчика: он очень умен, в меру храбр, но осторожен, и при опасности никогда не жертвует собой. У них высока исследовательская активность, и они часто переключаются с одного объекта на другой».

Муравьи постоянно обмениваются жизненно важной для всего сообщества информацией о найденных источниках пищи. После того как разведчик обнаружил пищу, он должен тем или иным способом сообщить фуражирам данные о ее расположении. Исследователи выделяют несколько основных типов мобилизации на источник пищи. У огромного количества видов муравей-разведчик, обнаружив еду, оставляет на пути к гнезду пахучий след, по которому затем ориентируются фуражиры. «В этой системе массового рекрутирования все рабочие хотя и различаются по своим «личностным» качествам (например, сочетание смелости, подвижности, исследовательской активности), но каждый может поучаствовать в фуражировке и как разведчик, и как мобилизуемый, — объясняет Жанна Резникова. — У некоторых видов привлечение к пище основано на парном взаимодействии разведчиков и фуражиров: в таком тандеме муравей, найдя пищу, быстро приводит к ней еще одного. Значительно меньшее число видов обладает групповой системой мобилизации, опирающейся на взаимодействие лидеров и небольших временных коллективов, создающихся для решения возникающей задачи: например, расчленить и утащить крупное насекомое. У них и сигналы более разнообразны: и воинственные танцы, и прямые похлопывания-подталкивания сородичей, и следовые феромоны. Свойствами лидеров обладают уже не все особи, а лишь имеющие склонность к такой деятельности. Но роль лидеров непостоянна. Возникнет другая задача, и решать ее будет новый временный коллектив. И, наконец, система, основанная на действиях интеллектуальной элиты — лидеров-разведчиков.  У них разведчики работают на постоянной основе, большую часть своей жизни, взаимодействуют с постоянными по составу рабочими группами фуражиров и передают им точную информацию о координатах цели. Об эффективности сложной системы коммуникации и когнитивной специализации в семьях высокосоциальных видов (например, рыжих лесных муравьев) говорит биологический прогресс этой группы настоящих формик (Formica s.str): они распространены по всей бореальной зоне и являются одной из самых многочисленных групп наземных насекомых».

В ряде экспериментальных исследований была выявлена взаимосвязь между профессиями, поведенческими особенностями и когнитивными способностями рыжих лесных муравьев. Разведчик, помещенный в лабиринт с пищей, возвращался в гнездо и передавал данные своего маршрута небольшой группе фуражиров. Состав групп оставался постоянным, с периодом от нескольких дней до нескольких недель, при этом везде продолжал активно работать один и тот же разведчик. Оказалось, что обязанности разведчиков и фуражиров четко распределены, в зависимости от их «личностных» особенностей.

«Наши многолетние эксперименты в соавторстве с Б. Я. Рябко показали, что у рыжих лесных муравьев, использующих систему “лидер-разведчик”, немногочисленные разведчики способны не просто запоминать путь в сложно устроенном лабиринте, но и улавливать закономерности и использовать их для оптимизации сообщений, которые они передают фуражирам, — рассказывает Жанна Резникова. — Ранее такие способности у насекомых известны не были. При этом фуражиры могут воспринимать и запоминать сообщения разведчиков, но сами они к интеллектуальным подвигам не способны. Они только могут действовать в соответствии с полученной инструкцией. По нашему мнению, именно на этой когнитивной специализации, опирающейся на “личностные” характеристики, и основана сложная система коммуникации высокосоциальных видов».

Мирмекологам еще многое предстоит узнать о когнитивных способностях и особенностях коммуникации муравьев разных видов. Может быть, нам уже сейчас стоит чему-то научиться у них, если не в личностном, то хотя бы в социальном плане? «Пытаясь ответить на этот вопрос, мы, боюсь, не пойдем дальше поверхностных аналогий, — считает Жанна Резникова. — Это и профессиональная ориентация в муравейнике, и оптимальный размер рабочей группы индивидуумов (пять-семь особей), и даже фиаско принципа “у нас незаменимых нет” на примере высокосоциальных и самых процветающих видов муравьев. Однако сказка (поверхностные аналогии) — ложь, да в ней намек. Общность механизмов социального поведения животных и людей, возможно, кроется весьма глубоко. Так, недавно было обнаружено фундаментальное сходство нейрохимического базиса поискового поведения у пчел и млекопитающих, включая человека. Можно лишь еще раз удивиться поразительной схожести закономерностей, проявляющихся в организации социумов у представителей столь далеких эволюционных ветвей».

Глеб Сегеда

История России трагическая и великая, достойна того, чтобы ее изучали потомки. И не только в научных учреждениях. Привить интерес к нашему прошлому – одна из главных задач Российского исторического общества. В его состав кроме ученых-историков, входят представители государственных органов и общественники. В понедельник они обсуждали, как будет развиваться новосибирское отделение общества дальше.

Российское историческое общество было основано еще в средине позапрошлого века и носило титул «императорского». В современной России его воссоздали в 2012 году. В его состав входят историки, политики, общественники. Одна из главных задач их работы – историческое просвещение. Отделения общества созданы в каждом регионе. В Новосибирске отделение работает с 2015 года.

На прошедшей в Областной научной библиотеке конференции его участники обсуждали итоги и планы работы организации. С коротким приветствием выступил губернатор Андрей Травников:

«Очень важно возбудить и поддержать растущий интерес у жителей нашей страны, нашего региона к истории. К истории в самом широком смысле этого слова: к истории великой страны, истории освоения Сибири и становления могущества Сибири; истории нашего региона, истории малой Родины, населенных пунктов; истории своей семьи, своих родных в этой большой, великой и малой истории».

Участники общества обсудили создание специальных проектов, ориентированных на учителей, школьников и краеведов.

Андрей Кривошапкин, директор Института археологии и этнографии СО РАН:

«Долгое время ученые, сосредоточившись на ученой работе к популяризации научных знаний, относились по остаточному принципу. То есть кому интересно, тому и расскажем. Это так не работает и мы видим сейчас по состоянию нашего общества, что при обилии информации, которая подается, не всегда качество этой информации достойное».

По мнению историков, в первую очередь необходимо контролировать бюджетные места на исторических факультетах высших учебных заведений. Особое внимание следует уделить подготовке учителей для сельской местности. Главным направлением работы общества ученые считают формирование у подрастающего поколения любви к Родине и к истории своего края. Для этого выпущен учебник истории края с рекомендациями для учителей и студентов.

Андрей Кривошапкин:

«Начинать нужно со школы, необходимо начинать с уроков краеведения, с оригинальных учебников истории, которые должны быть написаны профессионалами, учеными, но они действительно должны быть написаны теми учеными, которые умеют популярно изложить событие, особенно для детей. Это основа основ».

Только так, по мнению экспертов, можно воспитать гуманитарно-развитого человека, который будет понимать, как относиться к своей истории, как вести себя с представителями других народов. Нельзя отказываться от того, что свершилось, главное понять, почему это произошло и не повторять ошибок прошлого.

Мы уже неоднократно писали о «фаустовских» проектах прошлого века, призванных повлиять на природу нашей планеты и слегка «скорректировать» физическую географию. Речь идет, в основном, о попытках смягчения климата отдельных территорий путем изменения морских течений. Такие проекты были как у нас, так и у американцев. В XX веке, напомню, активное вмешательство в ход естественных процессов полностью укладывалось в философию преобразовательной деятельности, где человек мыслился царем природы. К счастью, по объективным обстоятельствам эти грандиозные замыслы не реализовались.

С позиции сегодняшнего дня подобный замах со стороны человека воспринимается как форменное безумие. Тем не менее, в этом ряду был все-таки один проект, реализация которого кажется и сейчас в какой-то степени заманчивой. Мы говорим о намерении французских властей в самом начале XX века создать внутреннее море на территории пустыни Сахара. Об этом проекте писали в научной периодике тех лет как о большой сенсации. В частности, о нем подробно сообщалось в дореволюционном научном журнале «Природа» (№ 12 за 1912 год).

Перспектива обводнения Сахары выглядела тогда вполне обоснованным решением с разных позиций. На необходимости реализации такого проекта настаивал, в частности, профессор Эшегуайен, призывавший французское правительство к незамедлительным шагам по созданию на территории Великой пустыни внутреннего гигантского водоема. Объективно этому способствовали особенности рельефа, поскольку три четверти площади Сахары находятся ниже уровня моря. Для заполнения этого пространства водой необходимо было прорыть через возвышенные участки Северо-Африканского побережья канал длиной в 50 миль. В итоге на планете появилось бы Сахарское море, по площади водной поверхности равное почти половине площади Средиземного моря. Согласно расчетам, глубина этого водоема варьировала бы от 16 до 100 метров.

С технической точки зрения для постройки указанного канала особых сложностей не было, поскольку Северо-Африканское побережье состоит из песка и мягких пород. Зато последствия от этого предприятия оказались бы поистине грандиозными. Так, профессор Эшегуайен был уверен, что благодаря этому внутреннему водоему бесплодные страны Северной Африки добились бы процветания, как это происходит в случае со странами Европы. По мнению ученого, бесплодное состояние вызвано там не отсутствием плодородных почв, а как раз дефицитом влаги. Миллионы человек, считал он, сразу бы стали жить в довольстве и комфорте. В настоящее же время они вынуждены влачить полуголодное существование.

Соответственно, Франция получила бы в свое распоряжение цветущие, а не бедствующие колонии. В Сахарском море могла курсировать целая флотилия пароходов, налаживая успешную торговлю между Алжиром и французской Западной Африкой. Очень важным последствием такого мероприятия, считал профессор Эшегуайен, стало бы заметное смягчение климата. На смену испепеляющей экваториальной жаре пришла бы приятная погода, характерная для средиземноморского побережья Европы. Тем самым территория Северной Африки стала бы привлекательным местом колонизации для европейцев. Образно говоря, Европа (в культурном смысле) могла в таких условиях расширить свои границы, перекинувшись на африканские земли. Сегодня подобные рассуждения звучат неполиткорректно, однако в начале прошлого века рассуждали совершенно иначе, воспринимая расширение европейской экспансии как несомненное благо для всей человеческой цивилизации.

Для науки уже давно не секрет, что когда-то территория Сахары представляла собой довольно живописную местность. Отсюда желание вернуть ей было плодородие может считаться вполне созвучным природе. Исследователи обращали внимание на то, Великая пустыня имеет довольно резкие пограничные очертания. У некоторых ученых создавалось впечатление, что когда-то в этих краях и правда плескалось море. Если осмотреть окрестности со склонов Атласских гор, то можно представить внизу некое подобие береговой линии – с заливами и выдающимися полуостровами, радом с которыми расположились людские поселения. На юге пустыня в некоторых местах заканчивается настолько резко, как будто ее отрезали ножом.

Обычно в сознании обывателя образ Сахары представлен знаменитыми песчаными дюнами. На самом же деле ее поверхность весьма разнообразна. Как мы сказали выше, бесплодие этих мест в первую очередь связано с недостатком воды. Исследование здешних почв показало, что они содержат все элементы, необходимые для плодородия. В то же время там было обнаружено большое количество подземных водных потоков и резервуаров. Отсюда возникала мысль вывести указанные водные ресурсы с помощью сотен артезианских колодцев на поверхность, правильно распределить эту воду на земле и дополнить искусственными резервуарами (подобные мероприятия в свое время проводились на пустынных территориях США).  Предложение обводнить Сахару за счет подземных источников также включалось в тогдашнюю повестку по созданию Сахарского моря.

Кстати, самое раннее предложение было высказано французским инженером Рудером. Он предполагал затопление водами Средиземного моря наиболее низких частей Алжирской Сахары. Общая площадь затопления должна была составить 3100 квадратных миль. Однако данное решение считалось недостаточно радикальным, чтобы улучшить климат этого региона. Мы получили бы всего два озера на территории Алжира. Они, безусловно, посодействовали бы повышению плодородия этих мест, но не более того.

Проект профессора Эшегуайен оказался куда более радикальным.  Он предлагал вырыть более глубокий и более длинный канал, чтобы затопить как можно больше пустынной поверхности. Впрочем, при строгой оценке ситуации созданный водоем вряд ли мог выглядеть впечатляюще.  Скорее всего, Сахарское море представляло бы водную поверхность неправильной формы - с множеством островов и изрезанное заливами и бухтами. Его площадь могла составить примерно 250 000 квадратных миль, что намного меньше Средиземного моря. Для заполнения этого пространства потребовалось бы около 35 триллионов тонн воды. Естественно, ничего осушать не пришлось бы. Пустыня постепенно заполнялась бы водой из Средиземного моря, которое, в свою очередь, принимало бы в себя воду из Атлантического океана. Впрочем, были предложения заводить воду напрямую из Атлантики. Мировой океана, конечно же, от этого вряд ли бы пострадал. Особенно учитывая то, что 35 триллионов тонн воды для него – как капля для ведра.

Показательно, что тогдашние критики этого проекта высказывали нелепые (по сегодняшним меркам) опасения насчет того, что перераспределение водных масс скажется-де на положении Земли относительно оси вращения! Были и другие нелепые высказывания. Якобы охлаждение (на самом деле – смягчение) климата Северной Африки вызовет в Европе лютую стужу и приведет к снежным зимам. Более убедительных и взвешенных контраргументов, видимо, не прозвучало. Это дает нам основание считать, что сама идея обводнения пустыни за счет затопления ее низменных и бесплодных участков морскими водами (посредством строительства канала) не столь уж и безумна. Не стоит исключать, что к этой идее однажды вернутся, для чего имеется серьезный повод.

Как мы знаем, в связи с глобальным потеплением и таянием полярных льдов нарастает опасение по поводу затопления прибрежных территорий. Спрашивается, почему бы «лишнюю» воду из Мирового океана не сбросить в безлюдные пустыни? В этом случае возвращение к проекту Сахарского моря оказалось бы кстати, как раз для европейцев, страдающих не только от наводнений, но из-за летней жары, вызванной притоком раскаленного воздуха из Северной Африки. Такой проект способен решить сразу несколько задач. А по затратам, очевидно, он окажется не обременительнее политики тотальной декарбонизации, чьи возможности влиять на климатические изменения уже совсем не кажутся очевидными.

Олег Носков