Росатом не остановит работы по созданию атомной энергетики будущего. Об этом глава госкорпорации Алексей Лихачев сообщил в субботу в интервью телеканалу "Россия-24", отвечая на вопрос о возможном сокращении финансирования комплексной программы "Развитие техники, технологий и научных исследований в области использования атомной энергии в РФ" (РТТН).

"Значимая часть финансирования РТТН идет не за счет бюджета, а за счет госкорпорации, поэтому у нас есть еще один резерв дополнительный - это максимально бросить свои ресурсы на самые главные, самые основные компоненты", - сказал Лихачев.

"Резать расходы - это первое, что приходит на ум, хотя, вспоминая свою работу в Минэкономразвития, могу сказать, что нынешние условия <…> не имеют в виду однозначных последствий по уменьшению бюджета", - отметил глава Росатома.

По его словам, сила и значимость РТТН в том, что в рамках этой программы создается атомная энергетика будущего. "Мы в рамках этого проекта создаем флагманские образцы атомной энергетики четвертого поколения. <…> На земле и в опытно-промышленном формате создаем энергоблок четвертого поколения, создаем замкнутый топливный цикл, создаем предприятия по фабрикации - рефабрикации топлива. Плюс термояд, плюс новые материалы для атомной энергетики, плюс малые станции", - подчеркнул Лихачев, добавив, что, "если будет совсем жесткий сценарий, что-то придется приоритизировать". Однако, как подчеркнул глава госкорпорации, основные составляющие программы останутся неизменными.

"Мы никогда не уберем из этого проекта его значимые компоненты, потому что это будущее не только атомной энергетики России, но и всего мира", - заключил он.

Осложнения артериальной гипертонии являются одной из основных причин смертности в современном обществе. Механизм развития этого заболевания достаточно хорошо изучен, однако его этиология (причины и условия возникновения) до сих пор не установлена, что затрудняет формирование единых методов эффективного лечения.

Как отмечают ученые, в каждом конкретном случае нужно учитывать не только генетическую предрасположенность, но и средовые влияния: образ жизни, диету, психоэмоциональный стресс, избыточный вес, наличие вредных привычек и прочее. Здесь может помочь метаболомика – новое направление в аналитической биохимии, изучающее конечные и промежуточные продукты обмена веществ, которые можно выделить из биологических образцов. «Это один из способов конкретизировать картину заболевания у пациента. Знание о метаболических путях, лежащих в основе того или иного типа артериальной гипертонии, позволит более рационально проводить ее терапию», – отметила научный сотрудник ИЦиГ СО РАН, к.б.н. Алиса Серяпина.

Вместе с коллегами она на протяжении ряда лет изучает механизмы возникновения и развития артериальной гипертонии. В своей работе ученые используют специально созданную генетиками ИЦиГ СО РАН линию крыс-«гипертоников» ((НИСАГ). В этой модели гипертонии сочетается генетическая предрасположенность и влияние психоэмоционального стресса. Также планируется получить фармакологические модели гипертонии. Теперь в рамках этой работы стартует новый исследовательский проект, поддержанный грантом Российского научного фонда № 22-25-20025.

«Цель нашего исследования – с помощью метаболомных технологий найти биологические маркеры, позволяющие разделить всю совокупность разных форм и проявлений гипертонии на группы, различающиеся по характеристикам, лежащим в основе разных патогенетических механизмов заболевания», - рассказала Алиса Серяпина.

Пока ученые работают с крысами, проводя комплексное исследование их мочи и сыворотки крови: оценивают биохимические показатели, а также изучают метаболомный профиль образцов методом ЯМР-спектроскопии (в сотрудничестве с МТЦ СО РАН). Как отмечают сами участники проекта, если им удастся получить хорошо идентифицируемые биомаркеры различных гипертензивных состояний, было бы логичным попробовать применить похожий подход в диагностике гипертонической болезни у пациентов-добровольцев. Однако такого рода исследования требуют тщательной предварительной подготовки в сотрудничестве с организациями здравоохранения, поэтому пока что находятся в стадии планирования.

Данный проект предусматривает работу исключительно с лабораторными животными. Согласно условиям гранта, исследования продлятся в течение двух лет, ежегодно на них будет выделяться полтора миллиона рублей. Работа будет финансироваться Российским научным фондом и Правительством Новосибирской области в равных долях.

Пресс-служба ИЦиГ СО РАН

“Поиск” уже рассказывал о приостановке западными научными издательствами доступа российским и белорусским ученым к  публикациям и о реакции на это вице-президент РАН Алексея Хохлова. Как будут развиваться события? Насколько сильно пострадают российские ученые?

Татьяна Стукалова, начальник центра информационно-библиотечного обеспечения учебно-научной деятельности НИЯУ МИФИ, рассказала “Коммерсанту”, что подписки на западные издательства у них пока работают.

«Ограничение или даже полный запрет легального доступа к зарубежным научным ресурсам — это вызов как для ученых, так и для издателей. Подобные вызовы несут опасность вообще для всех участников международного научного сотрудничества. Развитие науки без доступа к мировому научному знанию невозможно» – отметила Стукалова изданию.

Ведущий научный сотрудник ГАИШ МГУ астрофизик Сергей Попов заметил, что, скорее всего, публичные письма ректоров вузов РФ в поддержку “спецоперации” могли повлиять на решение издателей. Бойкот “не связан с  индивидуальными российскими исследователями, это прекращение именно институтских и университетских подписок”.

«Если речь идет все же о тотальном бойкоте и перекрытии доступа к научной литературе, а не просто о косметическом уменьшении присутствия в России, то это означает попытку убийства российской науки»,— считает Артем Оганов, Член Европейской академии, действительный член Королевского химического общества и Американского физического общества, профессор РАН.

Оганов надеется, что, возможно, намерения издательств подразумевают не закрытие доступа к научным журналам, а лишь приостановку семинаров и тренингов.

30 марта 2022 года президент Российской академии наук Александр Сергеев после двухлетнего перерыва, связанного с пандемией, провел пресс-конференцию в Международном мультимедийном пресс-центре МИА «Россия сегодня».  В ее ходе был поднят ряд актуальных тем сегодняшнего дня, прежде всего, реалий, в которых предстоит работать российским ученым в ближайшем будущем и задачам, которые нашей науке предстоит решить.

«Госзадание должно быть отредактировано»

Государственное задание, говоря простым языком, это набор работ, которые получают финансирование из бюджета и должны выполняться научными институтами в обязательном порядке.  Соответственно, встает вопрос – как правильно формировать этот набор. Дело в том, что сейчас эти государственные задания формулируются большей частью самими научными институтами, равно как и ожидаемые результаты от их выполнения.

Отсюда, кстати, растет известный афоризм, что в России наука – это удовлетворение собственного любопытства за государственный счет. Конечно, это скорее гипербола, чем констатация факта, но также очевидно, что в нынешней ситуации подходы к формированию госзадания неизбежно будут пересматриваться. Понимает это и президент РАН.

«Те институты, которые могут работать по острым приоритетам для нашей страны, должны начинать работать уже сейчас. И здесь встает вопрос о пересмотре госзадания... Постановка приоритетов должна идти со стороны министерств и реального сектора экономики. Когда эти приоритеты будут определены, институты могут и должны откликнуться», - подчеркнул в своем выступлении Александр Сергеев. Впрочем, и сам он признает – эта мера вызвана тем, что страна попала, цитирую «в сложный, мобилизационный период».

То есть, вы видим желание изменить вектор, чтобы госзадание из инициативы «снизу», от самих ученых превратилось в инициативу «сверху», от государства. Хорошо это или плохо? А все зависит от того, насколько компетентные люди будут работать над документом. А еще важно понимать, это временная «пожарная» мера или новый подход, который власть внедряет надолго. Второй вариант повышает риск заметного уменьшения финансирования фундаментальных исследований, т.н. «проектов с заделом». Потому что отдача от них неочевидна и практически всегда ожидается в отдаленной перспективе. Для ученого это нормально, для чиновника – сомнительно.

Наука и бизнес

Эта тема является проблемной для нашей науки уже давно. Распад системы отраслевых НИИ в конце прошлого века привел к разрыву между наукой и промышленностью. В итоге, результаты работы ученых часто остаются невостребованными. Государство ожидало, что эту проблему решит бизнес (пусть даже в форме частно-государственного партнерства). Но бизнесу казалось проще покупать технологические линии за рубежом, чем вкладываться в разработку собственных. Сейчас санкции Запада фактически закрыли этот вариант. Что заставляет российские компании разворачиваться к российской же науке.

«Успешные на рынке компании сами неизбежно с развитием своего бизнеса приходят к необходимости близко работать с наукой», - сказал Александр Сергеев. В качестве примера такого сотрудничества, он назвал создание новых сплавов для разработки месторождений нефти в агрессивных условиях.

И тем самым вновь вернулся к теме целеполагания работы академических институтов. Бизнес должен ставить задачи для фундаментальной науки, считает президент РАН: «Бизнес все равно придет к науке. Либо у нас в стране не будет технологического будущего».

Замечание верное, в том числе потому, что обычно производственникам лучше знать, что надо экономике от науки, чем клеркам из министерства. Но и здесь есть обратная сторона – бизнес заинтересован в фундаментальной науке еще меньше, чем чиновники. Так что речь пойдет о сотрудничестве по прикладным проектам, прежде всего тем, где уже проведена определенная работа ученым, а значит сроки выхода на рынок с готовым продуктом самые короткие. Это хорошо с позиции внедрения, но не так позитивно для движения науки вперед, ведь обычно настоящие научные прорывы – удел фундаментальной науки.

Научная дипломатия

Напряженные отношения между Россией и ведущими западными странами коснулись и научного взаимодействия, что также способно сильно затормозить работу нашим ученым. Многие из них были задействованы в совместных исследованиях с зарубежными коллегами, и теперь оказались в «подвешенной» ситуации. Еще больше исследователей столкнулись с проблемами при публикации своих статей в зарубежных журналах, что до последнего времени было главным показателем эффективности работы. И хотя система оценки результативности сейчас на ходу меняется, но пока проблема не решена (да она и не может быть решена). Наконец, общепризнанным является то, что сегодня ни одна национальная научная система не сможет развиваться в состоянии изоляции. И это в полной мере относится и к российской науке.

С другой стороны, даже во времена «холодной войны» СССР и США научное сотрудничество между капиталистическим и социалистическим «мирами» не прекращалось. Собственно, тогда и зародилось такое явление, как «научная дипломатия», о которой говорил и Сергеев на своей пресс-конференции.

«Есть понимание того, что Академия наук, хотя и государственная академия наук в представлении наших коллег за рубежом – это организация, которая имеет, безусловно, высокую репутацию за рубежом», - отметил он. И резюмировал: «Все равно настанет день, и будет задача восстановления. Здесь мы должны не рубить те связи, которые у нас сейчас есть».

Санкции и операция на Украине

Эта тема неизбежно несколько раз всплывала на пресс-конференции. Так, Александру Сергееву задали вопрос, обращалось ли политическое руководство страны до начала специальной военной операции на Украине, до 24 февраля, с просьбой проработать возможные сценарии последствий. «Не обращалось», - кратко резюмировал ученый. Хотя признал, что в институтах экономического профиля все равно обсуждались различные стрессовые варианты устойчивости различных секторов экономики. «Однако, воздействия такого уровня, как принятые сейчас против России санкции, не просчитывались», – заключил Сергеев.

Прозвучал и вопрос об отношении руководства РАН к тому, что ряд ученых подписал письма против военных действий на территории Украины. Президент РАН напомнил, что среди ученых есть люди, занимающие разные позиции и это нормально. Но призвал выражать свою позицию более корректно: «Уважаемые коллеги, найдите место, где это формулировать, и найдите формулировки, чтобы они не были оскорбительными в отношении власти». В качестве отрицательного примера он привел газету «Троицкий вариант» (внесена Минюстом РФ в реестр НКО-иноагентов), где, по словам ученого, звучат откровенные оскорбления в адрес государства.

В завершении пресс-конференции, Александр Сергеев вновь вернулся к теме роли индекса Хирша в современной науки и рассказал о предложении создать Российский академический издательский дом, который будет ответственен за подготовку англоязычных версий журналов, рецензирование и публикации в формате Open Access.

Сергей Исаев

В Правительстве РФ прошло совещание по импортозамещению в сфере геологического изучения, разведки и добычи полезных ископаемых. В совещании приняли участие представители Минприроды, Минпромторга, Минэнерго, Роснедр, «Росгеологии», а также крупные недропользователи.

Заместитель Председателя Правительства Виктория Абрамченко обратила внимание участников встречи на необходимость гибкого подхода к воспроизводству минерально-сырьевой базы.

«Сегодня расчёт стратегических потребностей Российской Федерации в видах минерального сырья должен основываться на анализе уязвимостей поставок импортируемых полезных ископаемых, таких как титан, хром и литий. В стране есть запасы этого сырья, а наша задача – обеспечить стабильный спрос со стороны промышленных предприятий и рентабельность добычи», – сказала она.

Участники совещания обсудили меры повышения эффективности добычи сырья в стране. Вице-премьер поручила провести инвентаризацию объектов нераспределённого фонда недр для организации добычи соответствующего минерального сырья. Для этого по каждому виду сырья Минпромторг совместно с Минприроды должны проработать с бизнесом привлечение инвестиций и запуск проектов.

Как сообщила Виктория Абрамченко, в качестве мер поддержки для добычи сырья Правительство уже поддержало предложения о снижении ставки НДПИ на добычу молибдена. «В план первоочередных действий по обеспечению развития российской экономики вошла мера поддержки предприятия по разработке и добыче молибдена – речь идёт о фактическом обнулении НДПИ до 2025 года. Это необходимо для сохранения добычи стратегически важного металла, который используется в авиа- и машиностроении и других отраслях российской экономики. И конечно, единственное предприятие по производству молибдена является градообразующим, поэтому мера позволит развивать производство и сохранить рабочие места», – сказала Виктория Абрамченко.

Обсуждались и технологические аспекты геологодобычи. В частности, стимулирование трансфера технологий, локализация производства геолого-разведочного оборудования в России. Также предлагается создавать полигоны для испытания и апробации современных технологий.

«Например, сейчас российскими недропользователями разработаны решения, позволяющие получать литий – который, не секрет, является импортозависимым сырьём, – инновационными методами. Эти решения планируют апробировать на пилотных площадках уже в этом году», – отметила Виктория Абрамченко.

Кроме того, для развития специализированных геологических программных продуктов прорабатывается создание профильных центров. «В фокусе внимания Правительства – поддержка геологической отрасли. Мы уже направили 12 млрд рублей “Росгеологии” для технологического перевооружения. Это позволит открывать больше месторождений как твёрдых полезных ископаемых, так и углеводородного сырья и создать основу для долгосрочного устойчивого развития российской экономики», – заключила Виктория Абрамченко.

Золото – это не только сокровища и престиж, но и всегда тайна его пробы и происхождения. По количеству этого металла в сплаве изделий можно определить время и возможное место происхождения. Изучение артефактов из золота и серебра, относящихся к эпохе раннего железа в Южной Сибири вносит свой вклад в копилку знаний об этом периоде истории. О некоторых результатах этой работы рассказал ведущий научный сотрудник Института археологии и этнографии СО РАН доктор исторических наук Андрей Павлович Бородовский.

– Андрей Павлович, буквально недавно за рубежом вышла статья, посвященная новым находкам предметов из золота в северо-западном Китае, где говорится о том, что в III-IIв. до н.э. там уже существовало серийное производство таких предметов, а сами они расходились довольно далеко, включая Южную Сибирь. А что показывают Ваши исследования? Встречаются в Сибири такого рода предметы и какой интерес они представляют для наших ученых?

– Действительно, во время раскопок мы находим достаточное количество изделий из фольги и листового золота и серебра на территории Южной Сибири. Это делает актуальными исследования по определению качества и состава этих драгоценных металлов современными естественнонаучными методами, включая энергодисперсионный анализ.

– Что это за метод?

– Это вариант рентгеноспектрального анализа. С помощью пучка электронов (в электронных микроскопах) или рентгеновских лучей атомы исследуемого образца возбуждаются, испуская характерное для каждого химического элемента рентгеновское излучение. Исследуя энергетический спектр такого излучения, можно сделать выводы о качественном и количественном составе образца.

– Иначе говоря, позволяет понять, как много собственно золота содержится в данном предмете?

– Да, но важно не только это, но и состав других компонентов. Известен целый спектр различных оттенков золота – желтое, розовое, красное, лиловое, белое и даже зеленое. Такая характеристика напрямую зависит от состава и количества других компонентов (серебра, меди, палладия). В этом направлении нам тоже уже удалось кое-что сделать. Для эпохи раннего железа в работе были задействованы самые различные образцы – из Средней Азии (Зеравшан), Среднего Прииртышья (Чернолучье) Верхнего Приобья (Быстровский некрополь) и Горного Алтая (Барангольский некрополь и Чултуков Лог-1,2). Никакой пробы золота на древних изделиях, конечно, нет, но все предметы, которые имеют в своем составе от 95 до 86 % этого драгоценного металла можно условно относить к «древним». Причем, количество содержания золота от более ранних предметов к более поздним может существенно снижаться, в следствии «инфляции» и стремления к «эрзац» изделиям.

Золотая фольга эпохи раннего железа Горного Алтая отличается достаточно значительной разнопробностью. При этом, большинство образцов золотой фольги пазырыкского времени с плоскогорья Укок имеет в сравнении с покрытием из фольги Берели имеет более низкое содержание золота. Аналогичное фольге из Берели, высокое содержание золота (82-90%), близкое с самородному содержится в фольге из кургана некрополя Бугры в северо-западных предгорьях Алтая.

Кстати, мы исследовали объекты, покрытые не только золотом, но и серебром. Например, серебряную фольгу хуннского времени из могильника Аймырлыг в Туве, анализ позволил отнести ее к группе высокопробного серебра, серебро-медного сплава. В двух образцах фольги из Аймырлыга содержание серебра составляло от 71,2%, до 99,4%, что так же позволяет считать их произведенными из самородного металла.

– Продолжая разговор о технологиях, Вы упоминаете фольгу. Это же довольно хрупкая вещь, в сравнении с литыми изделиями. Много ли дошло до наших дней артефактов с использованием фольги из драгоценных металлов? И как они сохранились?

– Действительно, фольгой принято называть тонкий листовой цветной металл с различными стандартами толщины от 0,0001 до 0,5 мм. В древности эти «стандарты» были еще более разнообразны, что делает границу между тонким листовым металлом и собственно фольгой довольно условной. Часто фольгой покрывали роговые изделия. Главным источником находок подобных артефактов являются погребения. Бывает так, что на самой фольге нет следов потертостей, о они есть на самом предмете, под ней. Это говорит о том, что, скорее всего, ранее эти предметы использовались их владельцем, а перед захоронением их обклеили фольгой в церемониальных целях.

– А в чем научное значение знания процентного содержания золота и серебра в фольге и изделиях?

– Изучение состава металла образцов изделий с золотым и серебряным покрытием из наиболее репрезентативных памятников различных регионов Южной Сибири и сравнение его с ранее известными данными из Тувы, Северо-Западного Алтая позволяют выявить длительность сохранения технологической традиции обработки самородков драгоценных металлов. А это, в свою очередь, делает более понятным уровень развития ремесел у населения этих земель в то время.

– Была среди таких находок какая-то, что запомнилась Вам больше всего, показалась необычной? Или они все в основном схожи между собой?

– Больше всего в истории с древним золотом меня удивляют не конкретные находки, а «демократическое» отношение к этому драгоценному металлу в прошлом. Можно с полным основанием утверждать, что изделия из этого металла были в той или иной мере доступны практически всем членам различных кочевых обществ эпохи раннего железа. Кстати, такой культурный феномен характерен еще для целого ряда социальных сфер той эпохи, когда очевидно еще только формировались основы аристократизма в современном его понимании.

Сергей Исаев

Ранее мы рассказывали о том, как обстоят дела с развитием отечественного семеноводства на примере Новосибирской области. Эту проблему обсуждают и на федеральном уровне. 

Возможная изоляция российских исследователей от зарубежного научного сообщества может отразиться на на разных областях науки и промышленности. В том числе –  на сельском хозяйстве. И нельзя сказать, что перспективы здесь мрачные.

«80 процентов мы способны закрыть собственными семенами картофеля. Что касается качества, то создано 25 новых сортов, которые адаптированы к нашим условиям, не уступают импортным, а в чем то даже превосходит, – рассказала “Российской газете” академик РАН, РАСХН, вице-президент Российской академии наук Ирина Донник.

В том, что касается сахарной свеклы, дела обстоят несколько хуже. Причина- сахарные заводы отказались от российских семян, перейдя на импортные. Зависимость от них исчислялась  97%.

“За реализацию взялся академик С.Д. Каракотов, генеральный директор АО “ЩелковоАгрохим”. Они применили новые технологии, доработали имеющиеся у нас сорта и уже сумели отвоевать у импорта 12 процентов семян свеклы. В этом году обещают довести до 25-30 процентов. Так что по семенам свеклы проблема в самое ближайшее время будет решена”, – заверила академик.

Куриное мясо, которое Россия даже экспортирует, – не российских пород. Но теперь у нас появились и свои куры.

“Сейчас ученые Всероссийского научно-исследовательского и технологического института РАН вывели первый отечественный кросс мясных кур “Смена 9”, который может составить конкуренцию иностранным. Оформлен патент на изобретение.Ученые Всероссийского научно-исследовательского и технологического института РАН вывели первый отечественный кросс мясных кур “Смена 9″, который может составить конкуренцию иностранным. Оформлен патент на изобретение”, – отметила Ирина Донник.

Обычно «зеленый» курс ассоциируется у нас с так называемым энергетическим переходом и декарбонизацией промышленности. Однако, как мы упоминали ранее, установка на достижение нулевых выбросов затрагивает не только энергетический сектор и промышленные предприятия, но также и сельское хозяйство. К сожалению, данному аспекту не уделяется пока такого же пристального внимания, как это происходит с энергетикой. Тем не менее, в странах ЕС уже предпринимаются отчетливые шаги в направлении устойчивых методов земледелия.

Обратим внимание на то, что реализация так называемой климатической повестки в отношении сельскохозяйственных практик не ограничивается только лишь борьбой с углеродными выбросами. По большому счету, реализация климатических целей в этом секторе экономики предполагает отказ от давно уже устоявшихся индустриальных способов производства продуктов питания, включая и такие привычные практики, как химическая борьба с вредителями.

Так, в начале февраля этого года стало известно, что Европейская Комиссия поставила своей целью сократить использование пестицидов на 50% к 2030 году. Примечательно в этой связи то, что исполнительные органы ЕС пытаются согласовать известную Директиву об «устойчивом» использовании пестицидов (Sustainable Use of Pesticides Directive – SUD) с основными целями Европейского «Зеленого соглашения». Напомним, что данный документ изначально содержал пункт относительно европейской продовольственной политики, где как раз рассматривалась возможность ограничения химических обработок (так называемая Стратегия «Farm to Fork» - от «Фермы до Вилки»). При этом оставалась некоторая неопределенность относительно юридической обязательности отдельных положений.

Согласно недавно просочившейся информации, Еврокомиссия намерена сделать так, чтобы обозначенные цели стали юридически обязательными на уровне ЕС для государств-членов. Сама цифра (50%) не является строгой, и потому здесь возможны некоторые колебания от указанного значения. Однако общая линия на сокращение химических обработок должна соблюдаться неизменно. Отклонения возможны только в рамках утвержденной формулы, но не ниже 45 процентов. В том случае, если целевые показатели окажутся ниже, государство, принявшее такое решение, должно будет привести научное обоснование установленной нормы (скажем, если имеют место объективные факторы, не позволяющие резко снизить пестицидную нагрузку).

Пока еще рано говорить о конкретных регламентах, поскольку данная инициатива Еврокомиссии будет проходить этапы согласований с руководящими органами стран-участниц, от которых должны последовать встречные предложения. Не стоит ожидать, что столь амбициозный план будет реализован без сучка, без задоринки. Помимо сельского хозяйства (производства продуктов питания), предлагается ввести запрет на использование химикатов в таких уязвимых зонах, как городские зеленые насаждения, общественные сады и парки.

Как отмечается в приведенной публикации, указанная Директива (SUD) изначально была направлена на снижения рисков воздействия «химии» на здоровье человека и окружающую среду. Однако ее реализация на практике оказалась неудовлетворительной, что вызвало массу нареканий. Поэтому в настоящее время Еврокомиссия изучает недостатки в реализации Директивы.

Со своей стороны, мы можем предположить, что, если курс на ограничение химических препаратов будет реализовываться в контексте климатической повестки, нам стоит ожидать изменения самой парадигмы развития сельскохозяйственной деятельности. Об этом, в частности, свидетельствует намерение руководства ЕС вознаграждать фермеров и лесоводов, которые применяют «устойчивые» методы ведения сельского хозяйства. Речь идет о методах, способствующих поглощению углерода естественным образом.

Как отмечается в публикации, к 2030 году Европейская комиссия намерена радикально изменить природные ландшафты Европы, перейдя от «нездоровых» экосистем (являющихся источником углеродных выбросов) к восстановлению биоразнообразия на территориях, содействующих улавливанию и связыванию углерода. По замыслу, в центре этого перехода должны оказаться фермеры и лесоводы, которых необходимо всячески стимулировать к тому, чтобы они могли заработать на жизнь за счет применения «устойчивых» методов.  Леса, пахотные земли и пастбища составляют чуть менее половины территории Европы. По мнению экспертов, они обладают огромным потенциалом для улавливания и хранения углерода. Однако индустриальные методы ведения сельского хозяйства делают этот потенциал невостребованным.

В свете сказанного Европейская Комиссия намерена добиться того, чтобы к 2030 году естественные пространства – леса и почвы – улавливали до 310 миллионов тонн углекислого газа (при обычном сценарии они должны улавливать 225 миллионов тонн). Как заявил по этому поводу один депутат от партии зеленых (отвечающий за изменение правил землепользования), текущее десятилетие должно стать в этом отношении переломным. И в качестве демонстрации серьезности намерений политик заявил еще более амбициозную цель, подняв планку до 490 тонн поглощенного углерода. По его мнению, к 2050 году данный показатель необходимо будет довести до 700 тонн.

Для решения этой грандиозной задачи европейские земледельцы и лесоводы должны быть вовлечены в процесс восстановления природы, осуществляя «устойчивое» управление своей хозяйственной деятельностью. В качестве основных методов называются, в частности, севооборот и восстановление лесов. По мнению инициаторов «Зеленого соглашения», если фермеры и лесоводы будут содействовать связыванию углерода таким вот естественным путем, то они должны рассчитывать на финансовую поддержку. При этом также отмечается, что речь идет не только о заработке людей. «Устойчивые» методы приносят пользу самим фермерам и лесоводам, поскольку содействую улучшению земли.

В настоящее время среди европейских политиков всё чаще и чаще раздаются голоса о необходимости в корне пересмотреть способы поддержки сельхоз производителя, акцентируя внимание как раз на поощрении «устойчивых» методов ведения хозяйства. Пока что такое происходит далеко не везде. В целом речь идет о переходе от индустриального земледелия (способствующего выбросам углерода) к регенеративному земледелию, способствующему поглощению СО2.

Впрочем, абсолютной уверенности в том, что предложенные материальные стимулы всецело посодействуют данному процессу, пока что нет. Поэтому сейчас европейские политики обсуждают, какие способы поощрения сельских тружеников окажутся наиболее действенными. Убедительных примеров на этот счет пока что не наблюдается. Тем не менее, приоритеты заявлены весьма недвусмысленно, и стоит думать, что в ближайшей перспективе мы увидим вполне конкретные законодательные инициативы. Если, конечно, в Европе не произойдет установления каких-то неожиданных и неумолимых обстоятельств, способных изменить всю предыдущую политику в корне. Окажется ли таким обстоятельством военный конфликт на Украине, время покажет.

Николай Нестеров

Осенью 2021 года в Новосибирске презентовали создание Центра компетенций Национальной технологической инициативы (НТИ) «Моделирование и разработка новых функциональных материалов с заданными свойствами». Работой Центра управляет консорциум из нескольких десятков научных организаций и высокотехнологичных компаний во главе с Новосибирским госуниверситетом. В числе первых заказчиков были предприятия авиастроительной и энергетической промышленности. Эти отрасли оказались в числе наиболее пострадавших от западных экономических санкций. Под санкциями оказались и некоторые участники консорциума. Как складывается работа Центра в новых условиях, «Континенту Сибирь» рассказал его руководитель, генеральный директор компании Satratek Антон Рязанцев.

– Как вы восприняли события в экономике в последнее время применительно к перспективам Центра? Приходится ли вносить какие-то коррективы?

– Есть такая китайская пословица: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен. Но если уж так случилось, то дай вам Бог воспользоваться новыми безграничными возможностями!» Любые изменения влекут за собой риски и возможности. Понятно, что рушатся коммуникационные цепочки, какие-то изделия и комплектующие становятся дороже, какие-то недоступными.

Возникают большие риски в вопросах поставок научно-исследовательского оборудования, программного обеспечения, доступа к мировым базам знаний. Но, разумеется, любые изменения открывают колоссальное «окно возможностей». Будут меняться многие бизнес-модели, упадет ряд барьеров для входа на внутренний рынок для российских компаний, с рынка уйдут многие западные компании-конкуренты. А в поставках импорта сильно вырастут издержки, связанные с обходом санкционных ограничений. Соответственно, даже мелкосерийное производство в России может оказаться более выгодным, чем ввоз зарубежных аналогов. Все это только повышает заинтересованность в скорейшем импортозамещении, и мы не первые, кто проходит этот путь. Очень многие крупные бизнесы успешно стартовали как раз в эпоху турбулентности.

– Речь идет пока только о потенциальных возможностях или уже были какие-то шаги по их реализации?

– В последние три недели мы работаем с раннего утра и до поздней ночи, уже есть конкретные запросы. Вся большая энергетика, например, формирует списки деталей для замещения импорта. Схожие процессы идут и на предприятиях других отраслей.

– В прошлом году Центр запустил ряд проектов для нужд авиастроителей. Сейчас вопрос выпуска своих самолетов для России стал еще актуальнее. Это уже как-то сказалось на работе?

– По условиям договоренностей с заказчиками я не обо всех проектах могу говорить. Скажу так: безусловно, все проекты по применению в этой отрасли отечественных материалов, электроники, авионики стали на порядок более актуальными. И мы ожидаем, например, большой рост загрузки нашей лаборатории огневых испытаний авиационных материалов и конструкций для проверки решений уже отечественных поставщиков.

– А Центр готов к такому росту интереса? Ваших мощностей хватит для удовлетворения всех запросов?

– Я думаю, что для удовлетворения ряда запросов нужна работа всей страны на протяжении нескольких лет. Наш Центр будет вносить свой, надеюсь, существенный вклад в эту работу. Мы готовы представить ряд решений по композитным и специальным материалам для авиационной отрасли. Но, разумеется, силами одного Центра нельзя воссоздать самодостаточную авиастроительную отрасль в нашей стране. А задача сегодня стоит именно такая.

– Насколько серьезно скажутся падение курса рубля и связанный с этим рост цен?

– Программа работы Центра в любом случае будет скорректирована, будет уменьшена доля научных исследований, направленных, скажем так, «на будущее» в пользу тех проектов, которые дают результат здесь и сейчас, особенно – проекты, направленные на импортозамещение. Это касается не только нашего Центра – такова генеральная линия всей НТИ, и всей промышленности в целом. С другой стороны, правительство страны много работает над тем, чтобы увеличить финансирование по прежним механизмам и предложить новые формы поддержки нашей работы. Думаю, что в течение месяца будут приняты соответствующие постановления и, разумеется, мы будем ими пользоваться.

– В прошлом году на «Технопроме», анонсируя открытие центров НТИ в Новосибирске, говорилось, что первые результаты их работы будут представлены к концу 2022 года. Эти планы не изменились, темпы работы из-за санкций не замедлятся?

– Нет, все планы остаются в силе. Наоборот, мы надеемся, что сможем показать первые разработки в области новых материалов не в конце года, а раньше.

Ученые НГУ и ИМБТ СО РАН расшифровали 500 страниц древних тибетских рукописей с точностью 94%, о чем президенту страны Владимиру Путину сообщил глава Российской академии наук (РАН) Александр Сергеев на встрече в Кремле. В ответ на рассказ о технологии и перспективах ее применения глава страны заявил, что фонд мировой культуры получится уникальным. Ученые планируют выложить обученную машинную модель в общий доступ.

Во время встречи в Кремле глава Российской академии наук (РАН) Александр Сергеев рассказал президенту страны Владимиру Путину, как с помощью искусственного интеллекта в Бурятии недавно расшифровали 500 страниц древних тибетских рукописей с точностью 94%. В ответ на описание перспектив применения метода для дешифровки около семи тысяч памятников древнемонгольской письменности, хранящихся на данный момент в центре восточных рукописей, глава государстве заявил, что в таком случае получится уникальный фонд мировой культуры.

Над масштабным проектом, реализованным на внебюджетные средства, трудились председатель Сибирского отделения РАН Валентин Пармон, генеральный директор АФК «Система» Владимир Евтушенков, сотрудники Институт монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН (ИМБТ СО РАН) Андрей Базаров и Олег Ринчинов, руководитель Центра искусственного интеллекта компании МТС Александр Ханин и сотрудники Новосибирского государственного университета Алексей Окунев и Кирилл Бродт.

— Сотрудник университета Кирилл Бродт подбирал модель машинного обучения, которая расшифровывает ксилографы, а также наши коллеги из НГУ обеспечили проект всей необходимой инфраструктурой, в том числе вычислительными мощностями и облачными сервисами. Сотрудники ИМБТ СО РАН размечали данные и составляли словарь терминов, т.е. словарь соответствия древнетибетских ксилографов и современной латинской транскрипции. На этих данных машинная модель была обучена, после чего производилась дешифровка текстов, — рассказал о вкладе новосибирских ученых директор Высшего колледжа информатики НГУ Алексей Окунев.

По словам преподавателя университета Кирилла Бродта, 94% – это неплохой результат, однако его все еще можно улучшить. Для этого ученым потребуется посмотреть, в каких областях машинная модель недостаточно обучена, и добавить в них данные с разметкой именно тех ксилографов, которые были пропущены или неверно учтены. Если исследователи повторят успешный опыт дешифровки для других языков, в дальнейшем можно будет задумываться о переводе на русский язык памятников, написанных на фактически любом древнем языке. И, по прогнозам Сергеева, произойти это может на протяжении жизни нынешнего поколения. 

Алексей Окунев также сообщил, что в планах у команды проекта выложить обученную машинную модель в общий доступ, чтобы исследователи могли активно использовать ее для дешифровки древних памятников истории и литературы.

Пресс-служба Новосибирского государственного университета