Скажу сразу: Юлии Латыниной симпатизирую давно. Являюсь постоянным слушателям ее «Кода доступа». Жесткий ясный ум, последовательная выверенная позиция, фантастическая эрудированность делают ее заметной фигурой на Эхе.
Но вот ведь незадача. И на Латынину бывает проруха.
4 января Юлия провела достаточно рискованные аналогии, связав вопросы исламского терроризма с действиями противников распространения генетически-модифицированных организмов (ГМО) на земном шаре в целом, и в России в частности.
Педалировала, как молодой актер в провинциальном театре. Не допуская пауз и сомнений, безапелляционно и напористо Латынина рассуждала о вопросах, в которых она точно не является специалистом.
Брала голосом. Сразу вспомнился репортаж плохого журналиста, советских времён, о пуске ГЭС: «Инженер нажал на кнопку рубильника и ток медленно потек по проводам..».
Про терроризм говорить не готов, не специалист, хотя свое мировоззренческое отношение к этой проблеме выразил в своей статье «Страсти по Киплингу». Кому интересно, найдёт в интернете.
А вот насчет ГМО... Вот тут, извините, уважаемая Юлия Леонидовна. Тут Вы вторглись на мою каноническую территорию. По образованию я – агроном и генетик. И учителя и руководители научной работы у меня были мирового уровня: профессор Регинальд Цильке, академик Владимир Шумный.
Так вот, я против ГМО, и обвинить меня, Юля, в хараме, иррациональном поведении у Вас не получится. Цитирую: «То есть возникает, конечно, впечатление, что борцы против ГМО имеют примерно такие же представления о механизме функционирования генов, как дикари, которые полагают, что тот, который хочет стать храбрым, должен съесть сердце льва». Я не предлагаю есть чьё-либо сердце, а поговорить с холодной головой.
Впрочем, по порядку:
Не надо путать селекцию с трансгенетикой.
В одном случае, неторопливый ход естественного отбора можно ускорить. Это совершается путем искусственного целенаправленного отбора и скрещивания близких видов с целью приобретения необходимых качеств и свойств нового сорта.
Да, здесь иногда используют методы радиационного или химического (колхицин) мутагенеза для получения полиплоидных форм растений.Чего там говорить: гордость нашего института, того в котором я занимался научной работой: сорт пшеницы «Новосибирская-67», выведенный с использованием радиационного мутагенеза, был районирован и занимал в свое время десятки миллионов гектаров в Западной Сибири. Мы получили государственную премию СССР за это достижение.
Трансгеники, Юля, это другое. Это когда участок ДНК одного вида переносится к другому, как правило, с использованием плазмид. Получаются специальные никогда ранее не существовавшие биологические конструкции. Так, например, в ДНК морозоустойчивого помидора был встроен ген северо-американской морской камбалы, а устойчивая к засухе пшеница получила ген скорпиона.
При всем моем материализме я здесь – креационист. Трансгеники – это как своровать инструменты у Бога.
Согласен с Вами, что достоверных научных исследований подтверждающих опасность применения ГМО пока нет.
Это – правда.
Однако времени с момента, когда Монсанто в 1983 году получила первые трансгеники, в масштабах эволюционного процесса, прошло ничтожно мало. А ведь еще Булгаков в Мастере и Маргарите писал: «Для того чтобы чем-то управлять, надо иметь мало-мальски приличный план лет этак на тысячу или лучше на две».
У Творца такой план был. У Монсанты его нет.
И вовсе не случайно он развел на разные ступени эволюционной лестницы и в разные среды обитания помидоры и рыб, пшеницу и скорпионов.
Главная опасность использования ГМО в открытой природе это ГЕНЕТИЧЕСКОЕ ЗАРАЖЕНИЕ. Все в природе связано генетическим родством и являет собой трофические цепи. Однажды созданные ворованными у Бога инструментами все эти новации не исчезнут никуда, они станут частью природы, встроятся в сотни и тысячи других организмов.
И это и является истинной катастрофой.
Поскольку размышления о медленно текущем токе – дело сложное, то можно поговорить о проблеме в рамках экономического детерминизма. В том фундаментальном, либеральном ключе, который исповедует Юлия Латынина.
Использование ГМО ставит сельскохозяйственных производителей в зависимость от нескольких крупных транснациональных кампаний. И вот почему: у семян, полученных с использованием ГМО технологий, резко снижается всхожесть во второй, третьей и последующих репродукциях.
Что это означает?
Это означает, что вы вынуждены покупать семена заново.
Вы знаете, как распределяется зерно после уборки урожая?
Сначала формируется страховой фонд: семена. Во вторую очередь зерно откладывают на фураж. Третья по очередности доля: зерно на продажу. В советские времена существовала еще и четвертая – натуроплата.
Как агроном скажу: самый страшный из всех мыслимых кошмаров для земледельца – остаться без семян. В случае использования ГМО семян у вас не будет.
Фатально, обреченно и навсегда вы станете зависеть от поставщиков извне. А если вы попробуете воспроизводить семена сами... Будете осуждены, потому что генетическое изменение определено как интеллектуальная собственность Монсанты: использовать без ее разрешения нельзя.
Я уже много писал и говорил, что у России особых перспектив в интенсивном сельском хозяйстве нет. Однако,если мы посмотрим, какое из направлений сельского хозяйства в мире последние 30 лет развивается наиболее динамично, то обнаружится, что это – органическое сельское хозяйство.
И здесь у России три неоспоримых преимущества:
Во-первых, наличие огромных земельных ресурсов. Только пашни в России выведено из сельхозоборота на сегодня 40 миллионов гектар!
Во-вторых – малая химическая (пестицидная и гербицидная) нагрузка на почву. В сравнении с европейской нормой – ровно в десять раз меньшая. Это означает, что период санации (время, необходимое для начала международной сертификации) потребуется минимальный.
И, наконец, третье: доставшаяся нам в наследство от СССР крупноконтурная система земледелия, позволяющая не согласовывать агротехнику с широким кругом собственников, как, например, в Западной Европе. У России великолепная возможность, предоставленная нашей историей, – претендовать на 15-20% мирового рынка органических продуктов. Мой прогноз – к 2020 году ёмкость мирового рынка составит 200 млрд. долларов – готов заключить пари.
Юлия Леонидовна, откройте любой технический регламент любой цивилизованной страны, регулирующий производство в секторе органического сельского хозяйства, и вы обнаружите везде прямой запрет на использование трансгеников.
При нашем уровне коррупции и готовности продаться Монсанте, при нашем развале регулирующих и надзорных органов, при том разложении государственных институтов, что царит в стране, мы станем свидетелями генетического заражения всей нашей территории.
Это неизбежно поставит крест на России как потенциально крупном игроке на рынке органического сельского хозяйства. Лишит нас возможности проводить дифференцированную аграрную политику. Это когда мы поддерживаем не только сельскохозяйственное производство, но и доходы населения в сельской местности.
Юля, взгляните на снимки из космоса за последние 10-15 лет, увидите, причем визуально увидите угасающую Россию. И это не фигура речи.
С карты страны исчезло 23 000 сел и деревень. Не знаю как Вам, а мне «пепел» этих погасших огоньков стучит в сердце. 53 года назад я был рожден в одном из таких бревенчатых домов таежной сибирской глубинки.
Органическое сельское хозяйство – это возможность устойчивого развития сельских территорий. Быть может последний шанс национального успеха нашего крестьянства и в глобальной конкуренции, и в мировом разделении труда.
И наконец, последнее: подпольно, тайно, подло, вопреки провозглашенному Конституцией праву граждан на благоприятную экологическую среду, вразрез с заявлением Президента Владимира Путина, Дмитрием Медведевым было подписано постановление Правительства за номером 839 от 23.09.2013 года. Оно разрешает с 1 июля 2014 года посев ГМО растений по всей России.
Все мои попытки выяснить, каким образом это решение было принято, были абсолютно безуспешны. С пристрастием допрашивал я больших чиновников из Минсельхоза. Подобно министру Ливанову в истории с законом РАН, они тоже не только не писали его, но и «за спиной не стояли»! Как это постановление прошло процедуру согласования, остается великой тайной.
Вот где бы проявить Ваш талант журналистского расследования, Юлия Леонидовна.
Плохо, когда в зависимость от крупных транснациональных компаний попадают сначала чиновники, а потом и крестьяне.
Но совсем печально, когда это случается с известными журналистами.
Иван Стариков
