Продолжение. Начало – здесь.

Еще в советское время молодой аспирант Д.Ф. Петров выступил с инициативой создания в Институте Цитологии и Генетики СО АН СССРлаборатории цитологии и апомиксиса растений. Апомиксис (бесполосеменное размножение) - особый способ размножения, благодаря которому воспроизводятся точные генетические копии материнского растения.

В итоге исследователями была получена целая серия гибридных растений с разным набором родительских геномов, но выделить кукурузу с бесполосеменным размножением (изначальная цель создания лаборатории) не удалось. Вот на этой ступени исследований Виктор Андреевич Соколов и вступил в заведование лабораторией. Предоставим ему слово:

– На протяжении своей научной карьеры я всегда занимался растениями, причём именно классическими объектами – ячменем, горохом – и вот теперь занимаюсь кукурузой. Апомиксис я исследую почти 30 лет, с 1986 года, хотя далеко не сразу данная проблема стала основной. В аспирантуре моим руководителем была Вера Вениаминовна Хвостова, аспирантка выдающегося советского генетика, академика Николая Петровича Дубинина.

Когда я пришел в науку в 1966 году, в СССР генетика только начала возрождаться и единственным более или мене успешным направлением работы был мутагенез (прим.:искусственное получение изменений в нуклеотидах или их последовательности в ДНК). С точки зрения селекции очень важно наличие изменчивости и большого количества разных форм. Для их получения ученые применяли физические мутагены, облучали растения нейтронами, гамма-излучениями и т.д. Использовались также и химические мутагены, открытые Иосифом Абрамовичем Рапопортом в СССР и Шарлоттой Ауэрбахв Англии. Одно время им даже хотели присудить Нобелевскую премию за это достижение. Так вот, на четвертом курсе университета у нас был большой цитогенетический практикум, который вела как раз В.В. Хвостова, досконально знавшая хромосомы дрозофилы.

У неё была очень занятная система поощрений: Вера Вениаминовна приносила конфеты (обычно московские «Кара-Кумы») и всем, кто первым обнаруживалхромосомные аномалии на препаратах, выдавала по одной за каждый результат. Помню, что у меня всегда было очень много конфет, я их потом нашим девочкам дарил.

Изначально я хотел идти в молекулярную генетику, активно ей интересовался, много чего читал – тогда после падения Т.Д. Лысенко начали переводить научные труды и монографии по генетике – и планировал пойти к Дмитрию Георгиевичу Кнорре в институт биоорганической химии. С ним я познакомился на третьем году обучения, когда он читал курс физической химии. Между нами существовала даже предварительная договоренность, но Вера Вениаминовна убедила меня в том, что я прирожденный цитогенетик, представитель «вымирающего племени» мужчин-ученых. Она вела очень активную агитацию, так что устоять не удалось. В итоге я попал к ней в качестве дипломника, потом в аспирантуру, и занялся изучением цитогенетического эффекта некоторых химических мутагенов на ячмене.

Ячмень очень удобен для изучения: он диплоидный самоопылитель, у него простой хромосомный набор, хорошие по замеру и морфологии хромосомы. Было известно, что некоторые мутагены могут избирательно модифицировать отдельные нуклеотиды в ДНК. У нас возникла следующая идея: если подействовать таким агентом в определенное время  удвоения ДНК, то мы можем вызвать изменение определенных генов. Этот процесс получил название направленный мутагенез. Им занимались не только мы, но и многие зарубежные лаборатории, причем как на растениях, так и на микроорганизмах (особенно на промышленных продуцентах антибиотиков). Именно таким образом получены высокопродуктивные штаммы. С задачей я полностью справился, В.В. Хвостова была очень довольна, а работа была успешно защищена в качестве кандидатской диссертации.

Вера Вениаминовна была уникальным человеком, она всем помогала, ведь основной состав сотрудников института никогда не слушал генетических курсов в ВУЗах, тем более, никогда не выполняли генетических практикумов, поскольку после сессии ВАСХНиЛ 1948 года все кафедры генетики в СССР были закрыты. Проведя всю жизнь, если можно так выразиться, в хорошем обществе внутри Садового кольца, она очень плохо понимала внутривидовую борьбу. Как-то она имела неосторожность в присутствии большого количества людей меня похвалить и сказать, что из меня получится хороший заведующий лабораторией, поскольку я быстро ориентируюсь в проблеме и формулирую идеи. Публика на сей счет имела свое мнение, и в итоге, вследствие различных дрязг и сплетен, мне пришлось уйти в другую лабораторию. О доносах на меня Вере Вениаминовне я узнал лет через 10, уже после ее смерти, от ближайшей помощницы В.В. Хвостовой по хозяйственным делам лаборатории.

В новой лаборатории я начал заниматься гетерозисом, явлением, которое до сих пор ученые не очень понимают. Суть его состоит в следующем: гибриды первого поколения F1, полученные от двух чистых линий, оказываются почему-то очень продуктивными, но причину этого феномена никто назвать и сейчас не может.

Наша рабочая гипотеза была такова: если растения, живя на поле по соседству с другими растениями, т.е. в точно таких же условиях, набирают большую массу, дают больший урожай при одинаковом времени вегетации, то, следовательно, у них в единицу времени происходит большее количество биохимических превращений. А для того, чтобы реализовать такой тип развития, нужно обеспечить его энергией.  Тогда мы решили исследовать ферменты, которые обеспечивают энергообмен. Выяснилось, что у гибридов их активность значительно выше, чем у родительских форм или негетерозисных гибридов. Однако с точки зрения генетики неясно, является ли это причиной или следствием другого, более корового явления.

Спустя какое-то время я познакомился с работами Владимира Александровича Струнникова, который изучал гетерозис на тутовом шелкопряде. В соответствии с его оригинальной концепцией, мутация, угнетающая рост, вызывает некие явления в геноме (тогда еще не было широко признано понятие «геномный шок»), которые приводят к формированию компенсационного комплекса генов (ККГ). Задача комплекса – погасить негативные эффекты мутации, поэтому когда мы при гибридизации в связи с получением F1 закрываем действие негативной мутации нормальным геном, то этот комплекс приводит к необычному быстрому росту и формированию большого урожая.

Позднее данную гипотезу мы проверили и подтвердили на мутантах гороха с низким содержанием хлорофиллов. Более того, с моей сотрудницей Татьяной Константиновной Таракановой мы показали, что в ответ на одну из таких мутаций гены, компенсирующие ее негативный эффект, формируются в 5 и 7 хромосомах гороха.

В 1986 году в связи с почтенным возрастом Д.Ф. Петрова был объявлен конкурс на замещение должности в Институте систематики и экологии животных, и я прошел на заведование лабораторией цитологии и апомиксиса растений. Некоторое время продолжал исследования по гетерозису, но одновременно начал активно вникать в новую для меня тематику. Тут мне хорошо помог Борис Федорович Юдин, прекрасный специалист и очень активный научный сотрудник.

После развала СССР, естественно, начались определенные и, впрочем, закономерные проблемы, так что в 1993 году мы небольшим коллективом в 10 человек перевелись в Институт цитологии и генетики. Я искал возможность продолжить работу и обратился за помощью к Иву Савидану, французу, работавшему в международном Институте кукурузы и пшеницы в Мексике. Он передал письмо с моей просьбой в Министерство сельского хозяйства США, где я получил правительственный грант на 3 года, потом еще от частного фонда на 2. В результате работы с коллегами из США мы получилипатент на «апомиктичную кукурузу» и в целом добились очень хороших результатов. Кроме того, стало ясно, почему группе Д.Ф. Петрова не удалось получить кукурузу с бесполосеменным размножением. Во-первых, признак апомиксиса очень сложный и контролируется большим числом главных генов и так называемых минорных. Во-вторых, для его экспрессии необходимо как минимум 9 определенных хромосом от дикого родителя, т.е. гамаграсса. В-третьих, апомиксис проявляется только на полиплоидном уровне.

Американцы к кукурузе относятся очень серьёзно, поэтому и работа велась на высочайшем уровне. Кукуруза является ведущей агрокультурой, на которой в прямом и переносном смысле держится цивилизация США. Именно она позволяет производить огромное количество мяса птицы и свинины по доступным всем ценам. Ученых, занимающихся этим объектом в Америке, очень много, они даже объединены в ассоциацию генетиков кукурузы.

Кроме того, на кукурузе были открыты мобильные генетические элементы, за что Барбара Мак-Клинток заслуженно получила Нобелевскую премию. Существуетцентральный генетический банк кукурузы с бесценной коллекцией линий. Все образцы можно выписать по каталогу и получить для работы в течение 5 дней.

Я часто говорю коллегам и своим сотрудникам, что кукурузу бог создал специально, чтобы генетики не зазнавались. У нее очень многое не так, как у других, классических объектов генетики растений. Тут можно снова вернуться к работам Б. Мак-Клинток. Когда она предположила, что нестабильность генома кукурузы связана с перемещением неких участков хромосом по геному, то многие классики, в том числе наш выдающийся генетикНиколай Владимирович Тимофеев-Ресовский, стали говорить, будто у Барбары «гены забегали». Конечно, подобное суждение можно смело назвать крамольным, подумать только, допустить перемещениегенов с места на место. На самом деле, это одновременно и кризис, и качественный скачок в понимании природы.

От редакции: Сейчас в лаборатории цитологии и апомиксиса растений занимаются получением принципиально новых гибридов кукурузы и гамаграсса. Уже проведена последовательная гибридизация линий кукурузы, используемых для получения гетерозисных гибридов F1, и объединены их геномы с геномом дикого сородича, несущего гены апомиксиса. Полученный таким образом апомиктичный гибрид по многим агрономическим параметрам превосходит своих «родителей»: больший урожай зеленой массы (до 100 тонн с гектара, в то время как у кукурузы данный показатель не превышает 35), высокое содержание  перевариваемого протеина, незаменимых аминокислот и важнейших микроэлементов. Кроме того, этот гибрид жаростоек и засухоустойчив, он переносит легкое переувлажнение и толерантен к засолению почвы, что делает его практически несокрушимым по сравнению с другими культурами. В перспективе, как отмечает В.А. Соколов, новое растение произведет настоящую революцию на мировом агропромышленном рынке.

7 апреля Комитет Госдумы по природным ресурсам, природопользованию и экологии провел «круглый стол» на тему: «Законодательное обеспечение отрасли редких, в том числе редкоземельных металлов» (РиРЗМ). В обсуждении приняли участие депутаты Государственной Думы, члены Совета Федерации, представители федеральных, региональных органов власти, научного и экспертного сообщества, руководители добывающих и перерабатывающих РЗМ предприятий. Вел мероприятие первый заместитель председателя Комитета по природным ресурсам, природопользованию и экологии Валерий Язев.

Во вступительном слове В.Язев обрисовал ситуацию с РиРЗМ в стране: «Мы не производим необходимую высокотехнологичную продукцию в стране, а импортируем порядка 10-15 тыс. тонн редких земель. Редкометальная отрасль тоже не развита, что ведет к стагнации технологии и к отставанию в мире, возникают конфликты между добычными предприятиями и перерабатывающими». По его словам, область применения была бы чрезвычайно широка, если бы в стране было развито высокотехнологичное машиностроение. Это касается не только отрасли редких металлов, а практически всех сырьевых секторов России, за исключением нефти и газа, считает депутат, - «чтобы развивались технологии, нужны экономически окупаемые бизнес проекты».

Участники обсуждения отметили, что Россия располагает значительными балансовыми запасами редких и редкоземельных металлов - около 27,7 млн. тонн, по объему сырьевой базы находится на втором месте в мире после Китая.

РиРЗМ применяются в производстве суперсплавов и высококачественных видов стали, в оптике и электронике, лазерных технологиях, в производстве композиционных материалов, высокотемпературных сверхпроводников, магнитов, в нанотехнологичных разработках и др.

Проблемы развития отрасли участники «круглого стола» рассмотрели на примере вольфрамового производства. С основным докладом по работе этой подотрасли выступил директор департамента металлургии и тяжелого машиностроения Министерства промышленности и торговли РФ Алексей Михеев, рассказавший о том, что в России существует пять независимых производителей вольфрамового концентрата (ВК), их общий объем – 4-5 тыс. тонн ВК в год. Основными переработчиками их продукции являются два завода, мощности которых рассчитаны на переработку не менее 7 тыс. тонн ВК в год. Потребности российского рынка удовлетворены полностью за счет вторсырья. Основные объемы производимых на территории страны ВК поставляются на экспорт – порядка 50 – 70 процентов в последние три года.

Для ограничения вывоза необработанного вольфрамового сырья с территории России постановлением Правительства с 2012 была установлена 10%-я таможенная пошлина на руды и ВК. В результате, объем экспорта снизился на 23% в год, а загрузка мощностей только одного из заводов выросла с 22% до 34%, но этого, по словам представителя Минпромторга, «все равно недостаточно для устойчивой рентабельной работы», для обеспечения стабильного функционирования и развития производства переработчики должны быть загружены на уровне не менее 60%.

Первый заместитель Генерального директора ОАО «Росгеология» Геннадий Алексеев в своем докладе остановился на особенностях уникальных месторождений, их форме собственности, особенностях лицензирования, нераспределенном фонде, систематизировал редкие и редкоземельные металлы по группам и др., отметив важность и необходимость развития промышленности РиРЗМ. Успех может обеспечить на каждом этапе сложной технологической цепочки, подчеркнул. Г.Алексеев, учет рисков и факторов неопределенности на каждом из этапов, начиная от разведки, добычи, комплексного извлечения, объемов и сроков потребления, выпуска продукции.

Необходимо повысить привлекательность этого вида бизнеса, чтобы на каждом из вышеперечисленных этапов цепочки можно было бы привлекать инвесторов, для этого необходим комплексный подход. Единственным успешным механизмом может стать только государственно-частное партнерство, уверен представитель ОАО «Росгеология». Кроме того, необходимо провести комплексную геолого-экономическую и технологическую экспертизу всех месторождений РиРЗМ, которые сегодня есть в Российской Федерации. В результате комплексной ревизии может потребоваться изменение статуса месторождений, что станет началом экономической привлекательности этой отрасли промышленности.

Заместитель руководителя ФАС Андрей Цыганов в своем выступлении отметил, что отрасль РиРЗМ не только стратегическая, но и перспективная с точки зрения соблюдения норм антимонопольного законодательства, а также сообщил, что в результате недавней камеральной проверки всех предприятий первого передела вольфрамовой подотрасли нарушений не обнаружено. Также А.Цыганов напомнил, что из-за стратегической направленности производства рынок вольфрама для антимонопольного законодательства будет сложным всегда, и что все хозяйствующие субъекты при сделках с иностранными инвесторами должны проходить Правительственную комиссию по контролю за осуществлением иностранных инвестиций, которая «работает как часы» под руководством Председателя Правительства.

Член Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Степан Жиряков свое выступление построил на своем 40-летнем опыте работы в редкоземельном кластере и примере Забайкальского горно-металлургического комбината в возрождении РЗМ промышленности. Он отметил, что в складывающемся сейчас геополитическом пространстве положения страны, «порой, нужно вспоминать об обороне, перейти к государственным задачам при отработке месторождений», в том числе предложил «вернуться к теме, что такие предприятия могут быть убыточные». С.Жиряков затронул в своем выступлении незаконность выданных лицензий по некоторым месторождениям, обратившись к представителю курирующего ведомства с предложением о проведении проверки.

По итогам обсуждения участники «круглого стола» выработали ряд рекомендаций Государственной Думе, Правительству РФ. В частности, Федеральному Собранию участники «круглого стола» рекомендовали законопроекты, направленные на законодательное обеспечение отрасли РиРЗМ, рассматривать в первоочередном порядке. Правительству рекомендовали: рассмотреть возможность проведения инвентаризации техногенных минеральных образований; регулировать ставки вывозных и ввозных таможенных пошлин на вольфрамсодержащую продукцию; ускорить развитие геологоразведочных работ по наращиванию минерально-сырьевой базы РиРЗМ, разработать и использовать комплексные технологии освоения месторождений для получения продукции высокой степени технической готовности. Добывающим и перерабатывающим предприятиям предложено выработать согласованную формулу цены внутри страны на объем ВК.

Клонирование овечки Долли когда-то стало настоящей сенсацией. Однако мало кто знает, что эта овца болела всю свою недолгую жизнь и умерла в возрасте шести лет. Ученые пока уступают природе в успешности проведения «экспериментов» и эффективности их результатов. Это и понятно: у нее были миллионы лет и несметное количество экспериментального материала. Человек же оперирует только в лаборатории и на несравнимо малом отрезке времени. Подробнее о природном клонировании рассказывает доктор биологических наук, заведующий лабораторией цитологии и апомиксиса растений Виктор Андреевич Соколов.

Для начала следует сказать несколько слов о тематике, которой занимается Виктор Андреевич. Как можно догадаться из названия лаборатории, предметом изучения является апомиксис, т.е. бесполосеменное размножение растений. В своей статье «Будет ли следующая “зеленая революция”?» (прим.: журнал «Наука и жизнь», № 3, 2003) исследователь характеризует апомиксис как особый способ размножения, благодаря которому воспроизводятся точные генетические копии материнского растения.

По современным оценкам, апомиксис имеется всего у 0,3% цветковых растений, в основном трав, но некоторые из них занимают огромные пространства суши.

Например, миллионы гектар в пампасах Бразилии и Аргентины заняты апомиктичными видами ветвянки и гречки (прим.: не гречихи, из которой производят популярную крупу). При этом эволюционное значение бесполосеменного размножения весьма велико.

В этой связи надо упомянуть, что цветковые растения – очень обширная таксономическая группа, насчитывающая более 350 000 видов, в то время как более древние голосеменные имеют около 1000 видов. Данная эволюционно молодая группа сумела широко распространиться и завоевать разнообразные экологические ниши. В свое время Ч. Дарвин говорил, что столь огромное число видов цветковых растений – «ужасная загадка» для исследователей, хотя новые виды цветковых растений в дикой природе образуются постоянно. Так, например, Spartina anglica образовалась в конце 19 века на побережье Англии благодаря межвидовой гибридизации. А около 80 лет назад подобный феномен был показан для козлобородника (Tragopogon miscellus) в США. Более того, совсем недавно этот естественный эксперимент  успешно повторили в лабораториях. Во многом разнообразие цветковых и их эволюционные преобразования связаны с тем, что эти формы растений могут кратно удваивать число хромосом, т.е. переходить на полиплоидный уровень. В свою очередь, данный процесс приводит к взрыву изменчивости и возможности формировать плодовитые гибриды между видами растений и к созданию новых видов. Кстати, мягкая пшеница, из которой мы производим муку для выпечки хлеба, тоже образовалась от случайной гибридизации твердой пшеницы с диким сородичем около 8 тысяч лет назад на полях, возделываемых человеком. По всей видимости, апомиксис есть не что иное, как одно из новых свойств, появляющихся у некоторых полиплоидных растений при отдаленной гибридизации.

Как мы уже упоминали выше, лишь около 0,3% видов цветковых растений могут размножаться таким путем. При этом среди культурных растений апомиксис представлен только у цитрусовых, яблонь и некоторых кормовых трав. У основных культур – кукурузы, риса, пшеницы и других пищевых злаков – его не обнаружено, хотя многие из последних являются полиплоидами. Получить возможность производить семена хлебных злаков, риса и кукурузы путем именно апомиктического размножения было весьма привлекательно с экономической точки зрения.

Единожды создав хорошую форму с целым комплексом ценных генов, мы могли бы теоретически поддерживать ее в производстве бесконечно долго, этакий генетический Perpetuum mobile.

Те, кто выращивают томаты и огурцы, могут видеть на пакетиках с семенами значок F1, что значит семена первого гибридного поколения. Растения, выросшие из такого посадочного материала, выгодно отличаются от обычных форм большей урожайностью, устойчивостью к болезням и экологической пластичностью.

Но проблема в том, что семена, полученные от них, уже не будут обладать  подобными качествами, поскольку они, как говорят генетики, расщепляются в результате полового размножения. Следовательно, гибридные семена F1 необходимо получать ежегодно,  проводя новые гибридизации, что весьма трудоемко и не всегда рентабельно.

Выдающиеся советские цитогенетики Г.Д. Карпеченко и М.С. Навашин еще в 1935 году высказали идею закрепления ценных комплексов генов путем перевода растений на апомиктический способ репродукции. Тогда материнское растение будет клонироваться, и набор его генов передастся потомкам без изменений. При этом апомиксис предлагалосьзаимствовать, как это часто делалось с другими признаками, у диких сородичей. Вскоре Г.Д. Карпеченко был репрессирован, а М.С. Навашин перешел на тематику, связанную с производством резины для авиационных колес. Тем не менее, известно, что рукописи не горят, а предугадать, чем наше слово отзовется, невозможно. Идея не была потеряна, и молодой аспирант Д.Ф. Петров, работавший в то время ВИРе, запомнил ее и решил реализовать в Институте Цитологии и Генетики СО АН СССР, где создал лабораторию цитологии и апомиксисарастений. Ему с сотрудниками первыми в мире удалось получить гибриды между кукурузой и гамаграссом восточным, который является одним из ее ближайших диких сородичей, несущих признак апомиктического размножения. В итоге была получена целая серия гибридных растений с разным набором родительских геномов, но выделить кукурузу с бесполосеменным размножением не удалось.

Вот на этой ступени исследований Виктор Андреевич Соколов и вступил в заведование лабораторией.

Продолжение читайте на нашем сайте в понедельник

Вчера, 8 апреля, на встрече инициативной группs общественности Академгородка с директором Новосибирской государственной филармонии (НГФ) Татьяной Людмилиной обсуждался репертуарный план НГФ в Доме ученых СО РАН, сообщила исполнительный директор фонда «Академгородок» Наталья Пинус.

«Татьяна Людмилина обещала, что филармоническая билетная касса Дома ученых продолжит работу. Договоренность достигнута и в отношении репертуара. Мы договорились о возврате к прежнему графику, в том числе о возврате абонемента струнного квартета «Филармоника» и о дополнении абонемента джазового репертуара тремя дополнительными концертами, которые планировали исключить», – уточнила Наталья Пинус.

На встрече была достигнута договоренность о совместных действиях, нацеленных на популяризацию репертуара филармонии для увеличения объема продаваемых абонементов. В частности, не исключена возможность проведения на базе средних школ Советского района специализированных лекториев, посвященных классической музыке. Такой формат работы со школьниками сегодня реализуется филармонией в центральных районах города.

Об итогах двух научных форумов размышляет Ольга Орлова, канд. филол. наук, Общественное телевидение России, член Комиссии общественного контроля в сфере науки:

Был такой старый анекдот про алкаша, который говорил своим друзьям у пивной: «Ну, у нас в семье жена решает мелкие вопросы: как воспитывать детей, где им взять денег на лечение и на образование. А я занимаюсь глобальными вопросами: вводить войска в Ирак (тогда еще не Крым, а Ирак) или не вводить».

Прошедшая неделя, на которой состоялась сначала Конференция научных работников, а потом прошло Общее собрание РАН, напомнила мне именно этот анекдот. На Конференции решались как раз «мелкие вопросы» науки, без которых трудно выжить любому ученому, вне зависимости от его ведомственной принадлежности. А «глобальные вопросы», вроде Устава РАН, которые обсуждались на Общем собрании, теперь, увы, имеют отношение только к членкорам и академикам РАН, РАМН и РАСХН. И больше ни к кому.

Показательно то, что поговорить с участниками Конференции пришли и президент РАН Владимир Фортов, и глава ФАНО Михаил Котюков, и глава РНФ Андрей Хлунов. Представителей Минобрнауки не было, хотя Дмитрию Ливанову оргкомитет приглашение посылал. Но министр не нашел возможности приехать и не счел нужным своих представителей откомандировать. (Стоит отметить, что на конференции выступили глава Совета по науке Алексей Хохлов и член Общественного совета при Минобрнауки Михаил Гельфанд. — Прим. ред.) Иная картина была на Общем собрании. В президиуме, кроме руководства трех академий одиноко сидела замминистра Людмила Огородова, но не было представителей ни ФАНО, ни РНФ.

Так за первые девять месяцев реформы кардинально изменился ландшафт российской науки: в прошлом противостояние РАН и МОН, в будущем — выстраивание отношений ФАНО, РНФ и научного сообщества. Собственно, вторая сессия Конференции (в отличие от первой, августовской, где был разговор внутри сообщества, носивший скорее реабилитационный посттравматический характер) и стала такой первой попыткой выстраивания этих отношений.
Мне показалось, что для первого раза было неплохо, если учесть, что в нашей научной среде культура диалога между исследователями и чиновниками не выработана. Многие ученые были традиционно высокомерны, чиновники, естественно, обижались. Хлунов — явно. Котюков — сдержанно. Видимо, научиться корректному спору с отстаиванием своих позиций и взаимным уважением сторон — это задача для третьей сессии, которая должна, как сказано в резолюции, состояться не позже октября 2014 года. И, конечно, с точки зрения перспективы построения диалога, жаль, что начальство покинуло зал после первой части и не услышало замечательные выступления Аскольда Иванчика, Ирины Сапрыкиной и многих других.

Чего мне не хватило? Голосов и впечатлений региональных ученых. Очень было важное и показательное выступление преподавателя Кабардино-Балкарского университета. Грустно, что таких выступлений было мало. Если бы можно было послушать ученых из других городов, у нас была бы своя собственная живая «карта науки». В итоге жалею, что Оргкомитет принял решение посвятить второй сессии Конференции всего полдня. Надеюсь, в следующий раз начальство посидит с учеными подольше, а сотрудники самых разных научных центров и окраин расскажут о проблемах поподробнее, и в умах всех участников родится туча полезных решений, как нам обустроить российскую науку.

фото сайта http://www.gazeta.ru/

После вступления в силу Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» докторантура как форма подготовки научных кадров перестала быть уровнем послевузовского образования и полностью отнесена к сфере науки. Федеральным законом от 2 июля 2013 года N 185-ФЗ положения о подготовке диссертации на соискание ученой степени доктора наук включены в Федеральный закон «О науке и государственной научно-технической политике». В связи с этим Правительства РФ приняло постановление от 04.04.2014 N 267 «Об утверждении Положения о докторантуре».
Утвержденное Положение о докторантуре устанавливает:

• требования к научным и педагогическим работникам, направляемым в докторантуру;
• требования к организациям, на базе которых может быть подготовлена диссертация на соискание ученой степени доктора наук (принимающая организация);
• порядок направления в докторантуру научных и педагогических работников;
• порядок подготовки диссертации в докторантуре, включая срок подготовки диссертации;
• права и обязанности докторантов;
• размер и порядок осуществления ежемесячных выплат докторантам.

Положение включает ряд новаций по отношению к действовавшему ранее положению, среди которых:

• решение о направлении работника в докторантуру принимается руководителем направляющей организации (организации, осуществляющей образовательную или научную деятельность, работники которой направляются для подготовки диссертаций) с учетом рекомендации ученого (научного, научно-технического) совета этой организации на основании заявления работника;
• принимающая организация (образовательная организация высшего образования, образовательная организация дополнительного профессионального образования, научная организация, в которой осуществляется подготовка диссертации) проводит конкурсный отбор лиц для подготовки ими докторских диссертаций, по результатам которого дает заключение о возможности подготовки диссертаций лицами, участвовавшими в конкурсном отборе;
• подготовка диссертации на соискание ученой степени доктора наук в докторантуре производится на основании договора между направляющей организацией, принимающей организацией и докторантом либо на основании договора между направляющей организацией и докторантом, в случае если подготовка диссертации на соискание ученой степени доктора наук в докторантуре осуществляется в самой направляющей организации. Указанный договор должен содержать тему диссертации по научной специальности, условия проведения научных исследований докторантом, срок подготовки диссертации, финансовые обязательства сторон, основания и порядок расторжения договора и иные условия;
• направляющая организация осуществляет докторанту ежемесячные выплаты в размере, равном однократному минимальному размеру оплаты труда, в случае увольнения работника из направляющей организации осуществление ему ежемесячных выплат прекращается.

Постановлением предусмотрено продолжение выплат стипендий лицам, принятым в докторантуру до 1 января 2014 года, до окончания срока их подготовки в докторантуре (но не позднее 1 января 2018 года).

С 1 января 2018 года признаются утратившими силу Постановление Правительства РФ от 8 декабря 2010 года N 991 «О стипендиях докторантам федеральных государственных образовательных организаций высшего образования, образовательных организаций дополнительного профессионального образования и научных организаций» и пункт 2 Постановления Правительства РФ от 10 октября 2013 года N 899 «Об установлении нормативов для формирования стипендиального фонда за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета».