Вам, наверное, не раз приходилось слышать такое слово, как «когенерация». С определенных пор оно даже стало модным, поскольку модной была сама тема. Еще бы – оснастить существующие тепловые станции, обычные районные и поселковые котельные паровыми турбинами и электрогенераторами, и пожалуйста – получай попутно с теплом электричество. Хоть для себя, хоть на продажу. Идея эта далеко не нова, и в развитых странах, где привыкли считать каждую копейку, когенерация – дело обычное. Понятно, что когда в стране подняли тему инноваций, вопрос о «совмещенной» выработке тепла и энергии на небольших тепловых станциях сразу был поднят российскими учеными. Так тема просочилась в прессу и стала популярной.

Надо сказать, что картина вырисовывалась заманчивой. Во-первых, те же самые котельные могли перейти на полную автономию в плане электропотребления. То есть отказаться от внешних электросетей, что тоже, согласитесь, немало. В принципе, любое предприятие, которое имеет определенные «избытки» тепла, в состоянии превратить их в электричество, установив соответствующее оборудование. А при нормальной постановке дела часть вырабатываемого таким вот образом электричества можно «сбрасывать» во внешнюю сеть, то есть продавать его потребителям, зарабатывая тем самым дополнительные деньги (и окупая приобретенное оборудование).

По предварительным расчетам (правда, десятилетней давности – когда тема только начинала входить в тренд), средний срок окупаемости оборудования – при автономном использовании электроэнергии (то есть только за счет собственной экономии) составлял примерно пять лет. В случае продажи электричества этот срок сокращался до трех лет.

Естественно, оценив возможный спрос на такое оборудование, у нас определились производители. В частности, речь идет о калужском научно-производственном предприятии «ТУРБОКОН», которое еще совсем недавно развивало совместные проекты с Институтом теплофизики СО РАН (об этом ниже). Перспективы, надо сказать, выглядели завораживающе – если, конечно же, подходить к делу с чисто технической и с экономической стороны.

Как подсчитали специалисты Института теплофизики СО РАН, приблизительный потенциал выработки электричества на тепловых станциях составляет в масштабе страны 25 тысяч МВт. Это составляет примерно 12% от того, что вырабатывает РАО «ЕЭС России». Причем, по словам директора Института теплофизики Сергея Алексеенко, на выработку этой электроэнергии уйдет в два раза МЕНЬШЕ топлива, чем на это затрачивает всё то же РАО «ЕЭС России». Спрашивается: за чем стало дело? Готовим необходимые расчеты, подключаем технических специалистов, выделяем деньги – и процесс пошел. Понятно, что для этого придется принять соответствующую федеральную программу, уточнить ее на региональном уровне, расписать все этапы, установить целевые индикаторы. В общем, сделать все так, как принято во всем цивилизованном мире.

Но в нашей стране, как всегда, для хорошего и нужного дела возникают какие-то непреодолимые препятствия. Так вышло и с вопросом когенерации. Разумеется, никаких государственных программ на сей счет не принималось. Соответственно, с финансовыми ресурсами дело также застопорилось. Работа, по сути, велась исключительно на частной инициативе и на частном энтузиазме. И этот частный энтузиазм, как несложно догадаться, столкнулся с особенностью нашего законодательства, выстроенного, как выяснилось, под интересы энергетических монополистов.

Главная проблема здесь в том, что для производства электроэнергии и «сброса» ее в общую энергосеть необходимо особое разрешение. И вам придется обить сотню порогов, чтобы такое разрешение получить. Не абсурд ли?

Например, в Германии даже обычный домовладелец может за деньги отправить во внешнюю сеть электроэнергию, произведенную за счет альтернативных источников (например, солнца или ветра). То есть отдельно взятый дом, оснащенный современным оборудованием по генерации электричества, может спокойно выступать на рынке электроэнергии как небольшая электростанция, для чего не нужно обивать начальственные пороги и что-то кому-то доказывать. Монополизма на этом рынке нет. И данное обстоятельство, кстати, является одним из решающих факторов в деле продвижения генерирующих мощностей, работающих на возобновляемых источниках. Как мы знаем, в западноевропейских странах доля ВИЭ в объемах произведенной электроэнергии доходит уже до 20% (и даже выше).

У нас монополизация рынка сводит на нет все позитивные начинания на поприще модернизации энергетического комплекса. Сами монополисты, что называется, здесь «не чешутся», но при этом сложившаяся ситуация губит хорошие, перспективные (при нормальных условиях) инициативы. Во всяком случае, в Новосибирской области пилотный проект по генерации энергии на существующей тепловой станции в Речкуновке (Тепловая станция № 1) был «благополучно» похоронен.

Работа над пилотным проектом началась еще в 2000 году. Мощность энергокомплекса на базе паровой противодавленческой турбины должна была составить 6 МВт. Инициатором проекта в данном случае выступил Институт теплофизики СО РАН и НПВП «ТУРБОКОН». Согласно изначальным планам, на данном предприятии необходимо было «обкатать» оборудование, сделать необходимые замеры, расчеты, чтобы потом полученный опыт транслировать на другие предприятия. В принципе, за каких-то 10-15 лет область могла поставить это дело на поток. Особых технических сложностей, по словам сотрудника Института теплофизики СО РАН Николая Прибатурина, здесь не было. В дальнейшем, по мере развития данного направления, ученые могли произвести дополнительные исследования с целью оптимизации всего процесса. То есть речь действительно шла о модернизации нашего энергетического комплекса. И, казалось бы, начало было положено.

Однако к 2003 году реализация пилотного проекта застопорилась. Образно говоря, турбина встала. Причина была банальна – предприятию не хватило на доведение проекта до полного завершения. Продать же вырабатываемую энергию они также не могли по упомянутой причине – нельзя!

Что касается областного руководства, то оно ограничилось тогда только моральной поддержкой: «Молодцы, ребята, дерзайте!». Денег же не выделяло ни копейки. И никакой программы для развития данного направления не принимало. А если учесть, что малые энергетические предприятия не располагают свободными финансовыми ресурсами, то, как правило, они бывают не в состоянии вложить деньги в весь комплект оборудования.

В этом случае государственные гранты были бы весьма кстати. Но, как мы сказали, вкладываться в проекты когенерации государство как раз и не спешит.

Самое интересное, что некоторые предприятия неэнергетического сектора устанавливают подобное оборудование, добиваясь полной автономии в плане потребления электричества. В том случае, конечно, если у предприятия есть на это средства. Иными словами, хорошие прецеденты существуют. Причем, зачастую используется оборудование отечественного производства. Государство, таким образом, поддерживая указанное направление, могло бы сразу убить двух зайцев: поддержать отечественного производителя и модернизировать энергетический комплекс. Для чего достаточно хотя бы принять соответствующие законы, устранив абсурд, связанный с продажей электроэнергии. Но, судя по всему, интересы монополистов оказались важнее задач модернизации.

Олег Носков

6 ноября в Библиотеке-читальне имени И. С. Тургенева прошло очередное мероприятие в рамках проекта  «Публичные лекции Полит.ру». На этот раз оно происходило в необычном формате: не как лекция, а как круглый стол на тему «Кто, как и когда изобрел современную науку. И почему».

Начался круглый стол с выступления историка физики Геннадия Ефимовича Горелика, автора книги «Кто изобрел современную физику? От маятника Галилея до квантовой гравитации», вошедшей в число финалистов  премии «Просветитель» 2014 года. Геннадий Горелик рассказал, как возник его интерес к проблеме возникновения науки. После обращения к научной биографии Галилея, с которого началась наука современного типа в Европе, естественно появился вопрос, почему этого не происходило до Галилея и почему аналогичных событий не было в других, не менее развитых  культурах: китайской, индийской или арабской.

Как рассказал слушателям Геннадий Горелик, аналогичный вопрос в свое время заинтересовал британского ученого Джозефа Нидэма (1900–1995), первоначально работавшего в области биохимии, но в какой-то момент заинтересовавшегося историей развития науки в Китае. Его исследования в этой области отражены в многотомном труде «Наука и цивилизация Китая» и других работах. Этот вопрос Нидэм формулировал так: «Почему современная наука, с ее математизацией гипотез о природе и с ее ролью в создании передовой техники, возникла лишь на Западе во времена Галилея? Почему она не развилась в Китайской цивилизации (или Индийской), а только в Европе?».

Расширяя этот вопрос, можно добавить к нему: «Что мешало античной и средневековой цивилизации Европы сделать следующий после Архимеда шаг в становлении науки и почему после появления Галилея и науки в Европе великие цивилизации Азии подключились к развитию науки только спустя три века».

Попыток ответить на этот вопрос было сделано немало. Возникновение науки в Европе объясняли экономическими и социальными причинами, влиянием христианской культуры вообще и идеологии протестантизма в частности. Не смотря на то, что отдельные наблюдения историков науки были верны, исчерпывающего объяснения они так и не дали.

Времена, непосредственно предшествующие научной революции в Европе, характеризуются повышением социальной роли Библии. Это связано с двумя важными событиями: изобретением книгопечатания и началом переводов Библии на современные языки. Библейские тексты в результате стали доступны значительно большему числу людей. Собственный опыт долгого изучения Библии имелся и у Галилея, и у Ньютона, и у Декарта.  В целом библейские представления о человеке как вершине творения приводили людей, наделенных потенциально талантом ученого, к представлению о том, что человек способен выявит «законы, налагаемые Богом на природы» (по формулировке Галилея). А после триумфа физики Галилея и Ньютона верить в фундаментальные законы мироздания и познаваемость их человеком стало возможно и не опираясь на Библию. Современная наука, по словам Геннадия Горелика, это секулярный плод библейской цивилизации. Такими же плодами стали, например, гуманизм, права человека, в том числе право на свободу совести и, каким бы неожиданным этом не прозвучало, атеизм.

Подобного восприятия законов природы, существующих независимо от человека, но постигаемых человеком в процессе формулирования свободных гипотез и создания понятий, не было в культурах Востока. Характерная цитата из отчета миссионеров, работавших в Китае в 1737 году, приводится в книге Геннадия Горелика: «Мы объясняем китайцам, что Бог, создавший Вселенную из ничего, управляет ею посредством всеобщих законов, достойных Его бесконечной мудрости, и что все творения подчиняются этим законам изумительно точно. Китайцы отвечают, что эти высокопарные слова не несут им никакого смысла. Законом они называют порядок, установленный законодателем, имеющим власть предписывать законы тем, кто способны их исполнять, а значит, способны их понимать. Считать же, что Бог установил всеобщие законы, означает, что животные, растения и вообще все тела знают эти законы и, следовательно, наделены пониманием. А это, говорят китайцы, абсурдно».

Историк-китаевед Дина Викторовна Дубровская, старший научный сотрудник Института Востоковедения РАН, начала свое выступление с рассказа о произведении Уильяма Голдинга «Чрезвычайный посол», в котором вымышленный древнеримский изобретатель, с которым император не знал, что делать, оказывается послом в Китае, куда он и принес все свои открытия. В этом рассказе чувствуется ирония автора по отношению к свойственному западному мышлению евроцентризму. Она обратила внимание, что в Китае значительное время развивались научные представления, например, уже к IV веку была создана алгебра. Однако с определенного момента это развитие остановилось. Произошло это в XIV веке. Произошло это потому, что китайцы ответили для себя на все вопросы, и осталась лишь область практического применения созданных методов.  Новый этап развития начинается лишь с проникновения европейцев. И уже иезуит Маттео Риччи пишет, что в Китай нужно присылать больше людей, владеющих математикой, так как они весьма востребованы, и даже искусство календарных вычислений (в Китае использовался лунный календарь) пришло в упадок.

Представления о Китае, как об абсолютно замкнутой и изолированной цивилизации, значительно преувеличены. За несколько тысячелетий истории Китай знал и культурные заимствования, проникавшие из других стран. Например, китайцами была заимствована технология бронзового литья. Да и сам вопрос Нидэма можно подставить под сомнение, по крайней мере по отношению ко всей истории китайской культуры. Однако уже упоминавшийся длительный период, во время которого наблюдалась стагнация в развитии научной мысли, все-таки требует объяснения.

В качестве одного из таких объяснений предлагается тот факт, что в Китае не происходил скачок от эмпирических наблюдений над законами природы к инновациям в сфере их применения. Отсутствие этого объясняют тоталитарным характером государства на протяжении всей китайской истории. Власть, отбирающая то, что ей нужна, часто была просто не в состоянии оценить необходимость многих научных открытий, поэтому достижения ученых оставались в теоретической сфере.

По поводу гипотезы о роли библейской культуры в развитии науки в Европе Дина Дубровская предположила, что первопричина этого события лежит глубже. Она связана не с христианскими постулатами, а с культурной основой, сформировавшейся уже в античной Греции. Христианская идеология лишь легла на эту основу позднее, и, если бы в противостоянии религий в эпоху Римской империи победил бы митраизм, а не христианство, то дальнейшее развитие науки в Европе шло бы примерно тем же путем.

Доцент кафедры философии МФТИ Иван Владимирович Лупандин напомнил собравшимся о концепции развития культур Освальда Шпенглера, в которой некоторые свойства выделяемых Шпенглером культур определяются изначально присущим каждой из них своеобразием. Поэтому, в духе идей Шпенглера, возникновение европейской науки можно объяснить чертой, «фаустовской», как называет ее Шпенглер, культуры, основополагающей идее-символом которой стала "бесконечность", не свойственная, например, античной греко-римской культуре.

Об интернациональных научных проектах, участии России в них и влиянии санкций на сотрудничество ученых разных стран «Газете.Ru» рассказала заместитель министра образования и науки Людмила Огородова.

— Недавно Европейский центр ядерных исследований (CERN), где, в частности, находится Большой адронный коллайдер, отпраздновал свое 50-летие. Россия ведь не так давно подавала заявку на то, чтобы стать ассоциированным членом этой организации, что было одобрено CERN. Какова же судьба этой заявки?

— Проект соглашения был разработан в 2013 году. Но, поскольку некоторые положения этого документа противоречат законодательству Российской Федерации, в настоящее время идет согласование между различными ведомствами. Но в целом соглашение уже запущено для ратификации.

— Когда мы с вами общались в марте, то среди прочего затронули вопрос развития астрономии в Российской Федерации, и в частности вступления России в Европейскую южную обсерваторию​.

— Это другая тема и другая область науки. В ответ на протокол совещания, в котором мы, опираясь на программу РАН о развитии астрономии, поручили создать рабочую группу по выработке приоритетов развития астрономии в России и их согласованию с другими российскими научными организациями, астрономы нам доложили, что в такие короткие сроки, в течение двух месяцев, они не могут этого сделать. Они заявили, что им потребуется год и нужны денежные средства, чтобы разработать приоритеты.

Однако мне совершенно неясно, как они все это время работают в отсутствие приоритетов.

Кроме того, рабочая группа доложила, что, поскольку нет стратегии, они не могут синхронизировать участие России в зарубежных проектах. А это ведь самое главное: мы бы хотели, чтобы и наши центры стали периферической частью международных исследований. У нас еще с советского времени идут стройки астрономических объектов в Узбекистане и в Таджикистане, и теперь совсем непонятно, что с ними делать. Мы, кстати, этот вопрос обсуждали даже на Совете по науке. Руководителя совета Алексея Ремовича Хохлова мы поставили в известность, что в России сложилась такая ситуация и что мы ждем приоритетов развития астрономической науки.

Получается так: в то время как люди получают Нобелевские премии за астрономию, мы только разрабатываем стратегию.

— А вот конкретно сейчас астрономическое сообщество занимается тем, чтобы составлять эту программу? Перед ним стоит такая задача?

— Рабочая группа для разработки приоритетов у них создана.

— Это та самая, которая была создана еще на совещании в марте?

— Да, рабочая группа доложила о невозможности создания такого документа за два месяца, надеюсь, что они планируют выполнить протокольное решение Минобрнауки. Мы обратились за помощью в Совет по науке при министерстве. На заседании совета в протоколе зафиксировали, что документ астрономами не представлен. На мой взгляд, в этом случае, когда дело касается фундаментальной науки, Совет по науке должен понимать ситуацию и контролировать ее.

Сейчас нет задачи вступить в какой-либо международный проект, а есть задача понять, зачем нам это нужно, какие у нас будут результаты, кто и что конкретно будет делать.

Вот, например, ситуация с международными научными мегапроектами в другой области науки — в физике высоких энергий, — в которых участвует Россия, совсем иная. Таблица недавнего отчета по ним содержит исчерпывающий объем сведений: в каких зарубежных центрах мы работаем, каков объем финансового участия России, какие рабочие места созданы для разработки оборудования в России по этим комплексам, где и в каком проекте сколько ученых из России участвует в научных исследованиях на этом оборудовании, какие объемы академических обменов и подготовки молодежи. А также сколько коллективов работает в ЦЕРНе, сколько в ДЕЗИ, сколько в КЕК в Японии, сколько в Гран-Сассо в Италии — все предельно конкретно. Конечно, мы всё мониторим и контролируем, потому что для нас важно эффективное использование бюджетных средств. Есть еще Европейский рентгеновский лазер на свободных электронах — мы являемся участниками этого проекта.

— Там у России вообще доля больше 25%.

— Совершенно верно. Это самая наша большая доля на сегодняшний день. И вот здесь уже фактически выплаченные деньги. Получается в целом за несколько лет около 10 миллиардов рублей. Дальше FAIR — исследование антипротонов и ионов, европейский проект.

Здесь тоже наше участие довольно большое, и выплаты начались уже с 2010 года. Мы тоже члены этого крупного проекта.

Мы заключили договор с Курчатовским центром, который является координирующей площадкой для участия российских организаций. Или международный проект по созданию термоядерного реактора — ИТЭР. Россия в нем — принципиальный участник, потому что без нашего оборудования этот проект невозможно было бы создать. Наша доля составляет около 10%, и мы начали ее вносить с 2009 года. Членство нам обходится от 1 до 2,5–3 миллиардов рублей в каждом из этих проектов. Поэтому нельзя, как просят астрономы, внести взнос России в Южную астрономическую обсерваторию, не обсуждая с учеными наши задачи, приоритеты, без понимания, как можно обернуть этот взнос в интересах России, — то есть прежде чем достигнем общего видения научного сообщества по этим вопросам.

— А не сказалась ли современная политическая обстановка на международном сотрудничестве в сфере науки?

— Санкции ввели только США, ограничив академический обмен. Дело в том, что сотрудничество в научных мегапроектах подразумевает такой обмен. На этот процесс Минобрнауки выделяет в год около 280 миллионов рублей. Мы стараемся, чтобы молодежь ездила в зарубежные центры.

Вообще складывается очень интересная картина. Вот я, например, была в Балтийском федеральном университете (БФУ) имени Канта. Университет реализовал по постановлению правительства 218 опытных производств (если не ошибаюсь, синхротрона), с этой площадки во время моего визита мы провели телеконференцию с ESRF — Европейским центром синхротронного излучения в Гренобле. Там работает наш соотечественник, профессор Анатолий Снегирев, который сегодня является участником «программы мегагрантов» с БФУ. Таким образом, молодые сотрудники двух научных центров провели семинар. Проект получил развитие: сегодня БФУ создает технологии производства бериллиевых линз для таких мегацентров. Так что молодежь довольно быстро развивает сотрудничество, реализуя конкурентное преимущество России.

И если по созданию ускорителей наши преимущества давно известны, то производство бериллиевых линз — это пример современных достижений отечественной науки, Россия создает второе в мире производство, и делает это наша молодежь.

По-моему, эффективность госвложений налицо: за пять лет два опытных производства в интересах научных мегапроектов.

В сентябре, во время очередного посещения БФУ, я увидела завершение строительных работ в новом корпусе БФУ — научно-технологическом комплексе, где уже расположился инжиниринговый центр. И они туда как раз и опытное производство занесли, и с синхротроном там работают, здесь же будет и центр роботизации. Губернатор предоставил университету территорию и старое здание фабрики, на базе которой проведена реконструкция и создан научно-технологический центр. Вокруг этого центра также планируется создать бизнес-инкубатор. Вот так развивается инфраструктура, которая, собственно, и является стимулом для развития науки и технологии и вообще способствует процессу закрепления молодых выпускников БФУ в регионах и привлекает других.

— Это на окраине Калининграда?

— Нет, это близко к центру. Внутри все уже готово, все технические условия есть, все красиво. Но мне также кажется очень важным отметить, что Россия приглашает международных участников в проекты megascience.

— Напомните…

— У нас вообще шесть российских проектов в области физики высоких материй. Но, конечно, наиболее успешными сегодня являются «Пик», который запускается в Гатчине, и «Ника», которая строится в Дубне.

«Пик» подписал соглашение о получении оборудования из немецкой Ассоциации имени Гельмгольца в размере 1,2 миллиарда рублей. Это первый взнос, который состоялся, подтвердив международный статус научного мегапроекта.

А что касается Дубны, то там крупный консорциум: несколько десятков международных организаций из 24 стран, включая Германию.

Присоединение к таким крупным проектам, которые реализуются в России, мне кажется, является свидетельством того, что мы не утеряли позиций конкурентоспособности. Мы интересны с точки зрения инженерных и инвестиционных проектов и создаем задел на преимущество России с точки зрения науки.

На президиуме РАН академики обсудили, как отличать курочек от петушков, узнали, как цесарки спасают полярников и почему трансгенные птицы — это не страшно.

Главное, что стало ясно из представленного на президиуме РАН во вторник доклада академика Владимира Фесюнина, директора Всероссийского научно-исследовательского и технологического института птицеводства, это то, что в птицеводстве никакие экономические санкции России не страшны. «Ножки Буша» ушли в прошлое, сегодня страна на 94% обеспечивает себя мясом и яйцами птицы. И импортирует за рубеж — в Китай, страны Юго-Восточной Азии.

В мировом рейтинге по производству мяса птицы в 2000 году Россия была на 20-м месте, а в 2013 году — на четвертом.

Вообще, куры и другая сельскохозяйственная птица — это светлое будущее человечества. Вероятно, потому, что все озабочены здоровым питанием, а диетологи рекомендуют заменять говядину мясом птицы, его доля в структуре мясного потребления возросла с 18% в 1990 году до 45% в 2013-м. А к 2050 году она будет еще больше.

Таких крупных птицеводческих производственных комплексов, как в России, нет нигде в мире, говорят специалисты. Кроме кур, российские птицеводы разводят уток, гусей, перепелов, индюков и цесарок.

Кстати, яйца цесарок поставляют для питания полярников на дрейфующей станции:

благодаря особым свойствам скорлупы они могут храниться 10–11 месяцев. А вот страусы для массового разведения нерентабельны — слишком долго растут и созревают, заявил докладчик.

Курочка или петушок?

По материалам своей презентации академик Владимир Фесюнин ответил на вопросы «Газеты.Ru».

— Расскажите про ваши молекулярно-генетические разработки, о которых вы упоминали в докладе. Прежде всего, про генетические портреты каждой породы кур. Как вы их делаете?

— Эта работа проводилась генетическим центром Всероссийского института животноводства под руководством Зиновьевой. Они выделяли ДНК из каждой породы и смотрели, какие генетические варианты характеризуют каждую породу, ее полезные признаки. Исследовали, в частности, ДНК-микросателлиты — участки, состоящие из разного числа повторов. Приведу пример. Сегодня у нас одна из проблем с птицей в слабости опорно-двигательного аппарата, потому что идет отбор по нарастанию массы грудных мышц. Оказалось, что из 76 пород самый крепкий скелет у кур породы кулангов. Эта порода, которую мы в 1976 году нашли в кишлаке в Узбекистане. У нее скелет крепче в 2,5 раза, ни одна другая порода даже близко не стоит. И это обусловлено генетически.

Гены этой породы дадут основу скелета «птицы будущего».

— Еще одна ваша генетическая разработка под названием «аутосексинг» — объясните, что это такое?

— Аутосексинг позволяет нам сортировать по полу месячных цыплят, отличать курочек и петушков. Мы используем гены-маркеры, которые сцеплены с полом и дают какие-то отличия в окраске, например, ген золотистости, который дает золотистую окраску только у курочек, а петушок белый. Это значительно удобнее, чем каждому цыпленку заглядывать в клоаку.

— Используете ли вы данные по секвенированию генома курицы, которые опубликованы в 2004 году?

— Да, но я вам не могу об этом рассказать, по этим данным работает Зиновьева. Мы с ними в тесном сотрудничестве — они молекулярно-генетическими методами работают на нашей птице.

— Используются ли при выращивании российской птицы антибиотики и гормоны?

— Нет, мы их не используем. Но ведь и то, что американцы использовали гормоны, это миф.

Если гормоны давать с кормами, то они расщепляются в пищеварительном тракте. А колоть каждую птицу — как могут американцы, которые выращивают 9 млрд бройлеров, каждого цыпленка колоть? Второе, гормональный препарат настолько дорог, что составит 20% от стоимости выращенного бройлера.

Кормовые антибиотики мы сейчас тоже не используем, мы заменили их пробиотиками.

Но если требуется лечение, мы используем антибиотик с кормами, но мы должны его убрать за две недели до забоя птицы.

— А когда вакцинируют птицу, ее же приходится колоть?

— Для этого используется специальный аппарат, который вакцинирует эмбрионы прямо через скорлупу. Раньше были аэрозольные вакцинации, но мы от этого отказались.

— Было сказано, что таких крупных птицеводческих комплексов, как в России, нет нигде. А в мире птицу в основном выращивают в фермерских хозяйствах. А крупное производство не сказывается на качестве?

— Нет, ведь качество заложено в геноме птицы.

— Но внешние условия влияют на то, как работают гены.

— Естественно, но такого уж сильного влияния нет. И потом, все равно фермеры выращивают птицу в таком же закрытом помещении. Почему у нас появились такие крупные хозяйства? Когда мы в 1964 году начали строить систему птицепромов, мы привязывались к котельной. При нашем климате нам нужно тепло. А в европейском климате хозяйства не так зависят от тепла. Но сейчас и там идет укрупнение: у фермеров теперь 12 птичников, 18 птичников, то есть они идут по тому же пути. Но у нас в комплекс входит и комбикормовый завод, и перерабатывающий завод, и ремонтный и т.д.

— А входят ли в корма кур и других птиц генно-модифицированные компоненты? Вы упомянули, что в корме содержится соя, а ведь вся соя сейчас генно-модифицирована. Как вы к этому относитесь?

— Я отношусь к этому в общем-то отрицательно.

Хотя ведь у нас нет научных доводов «за» и «против».

— Нет, в том-то и дело.

— Ну да.

Тогда надо всю Европу закрыть, она вся работает на соевых шротах американских и бразильских. А соя и кукуруза генно-модифицированы.

— А есть ли официальная позиция Академии сельхознаук по этому вопросу?

— Поговорите об этом с академиком Харченко, директором института сельхозбиологии. Но его позиция однозначна: ГМО — это очередной блеф.

Так же как когда-то называли генетику «продажной девкой империализма», ну вот мы и отстали на 30 лет.

И все-таки в России выращивают трансгенных кур, как рассказала директор Всероссийского НИИ животноводства Наталья Зиновьева. Только не для еды, а для производства рекомбинантных белков в куриных яйцах. Собственно, кур здесь используют как «биофабрику» для синтеза разнообразных человеческих белков, в том числе моноклональных антител, которые требуются для современной фармацевтики.

Однако, когда перешли к вопросам, один из академиков с тревогой в голосе спросил: «Вот тут речь шла о трансгенных курах. Хотелось бы знать, какие гены модифицируются, к чему это приводит и как это может сказаться на здоровье потребителя».

Среагировав на слово «трансгенный», содержание презентации почтенный академик или не слушал, или ничего не понял.

Пришлось докладчику объяснять, что эти куры не для еды. Человеческие белки для фармацевтики уже давно производят бактерии, и это никого не удивляет. А чем куры хуже?

Вышло долгожданное постановление Правительства РФ №1076 от 18.10.2014 г., вновь запускающее прерванную почти на 10 месяцев жилищную программу РАН. Документ касается как предоставления молодым ученым социальных выплат на приобретение жилых помещений, так и программы приобретения (строительства) жилых помещений для формирования специализированного жилого фонда (служебного жилья).

Само постановление состоит всего из двух пунктов. Первым утверждаются обозначенные в приложениях изменения в ФЦП “Жилище” на 2011-2015 годы, о которых будет сказано ниже. Второй же пункт хочется процитировать без купюр: “Установить, что при предоставлении молодым ученым выплат на приобретение жилых помещений в 2014 году Федеральное агентство научных организаций использует сформированные Российской академией наук, Дальневосточным, Сибирским и Уральским отделениями РАН, Российской академией медицинских наук списки молодых ученых - участников мероприятия на 2014 год”. Это означает, что претенденты на жилищные сертификаты, которые в этом году до даты выхода постановления достигли предельного возраста для участия в программе (35 лет для кандидатов и 40 - для докторов наук), имеют право претендовать на социальные выплаты. Справедливое решение: молодые ученые не виноваты, что старт ФЦП был отложен.

Изменения, внесенные в программу “Жилище”, можно разбить на две основные группы: качественные (новые правила финансирования) и количественные (корректировка объемов обеспечения тех или иных разделов программы). 

К основным качественным изменениям следует отнести передачу полномочий по реализации Программы от РАН к ФАНО (полную - в части социальных выплат и частичную - в части строительства специализированного жилого фонда) и отдельные поправки в приложение №6, определяющее правила предоставления молодым ученым социальных выплат. 

Из наиболее принципиальных поправок отметим возврат к одноэтапной схеме формирования списков получателей социальных выплат, которая действовала в 2007-2010 годах. Тогда центральное и региональные отделения РАН и РАМН присылали свои заявки и получали на них средства. В 2011 году был введен и до настоящего времени действовал двухэтапный механизм. Сначала пропорционально числу поданных заявок распределялись деньги между отделениями, а потом - между претендентами. Хорошо, что этот порядок решили отменить: его выполнение отнимало много времени. Еще одна новация, на этот раз не очень приятная, - срок действия жилищного сертификата сокращен с девяти до семи месяцев. 

К сожалению, новая редакция правил сохранила ряд недостатков предыдущей версии. В частности, осталось неясно, как определяются предельный возраст и необходимый научный стаж претендента: по дате подачи или рассмотрения его заявления. 

Да и вопрос, как исчислять научный стаж, также остался открытым. Впрочем, ожидаемый в ближайшее время приказ ФАНО, утверждающий правила предоставления сертификатов, возможно, снимет эти и другие неопределенности.

Несомненно приятным моментом является увеличение средств федерального бюджета, выделенных РАН и ФАНО в 2014 году на приобретение (строительство) служебного жилья, за счет переноса на текущий период неиспользованного академией в 2013 году остатка бюджетных ассигнований в размере 150,46 млн рублей. 

Как же распределены средства 2014 года? РАН и ее региональным отделениям на завершение строительства общежития квартирного типа в Москве и жилых домов в Екатеринбурге и Новосибирске выделено 528,19 млн рублей. ФАНО на приобретение (строительство) служебного жилья получит 1522,27 млн рублей. Таким образом, финансирование строительства (покупки) жилых объектов в текущем году составит 2050,46 млн рублей. 

А вот в 2015 году денежные средства на служебные квартиры ни РАН, ни ФАНО не получат (впрочем, они в ФЦП “Жилище” и не предусматривались). При этом на жилищные сертификаты для молодых ученых в следующем году запланировано выделить 263,02 млн рублей (как и в 2014-м).

У академической жилищной программы неплохие перспективы. В настоящее время на Едином портале для размещения информации о разработке федеральными органами исполнительной власти проектов нормативных правовых актов выложен для публичного обсуждения проект Постановления Правительства РФ, касающийся ФЦП “Жилище” на 2016-2020 годы. В этом документе обозначены объемы средств, которые в указанный период будут выделяться как на социальные выплаты для молодых ученых (1777,89 млн рублей), так и на обеспечение жильем сотрудников подведомственных ФАНО научных организаций (2648,28 млн рублей). Там также прописаны новые правила предоставления молодым ученым социальных выплат на приобретение жилых помещений. Желающие могут успеть внести свои предложения: общественное обсуждение проекта заканчивается 8 ноября.

Конец света – непременный атрибут многих мировых религий, но единого взгляда на него среди них, конечно, нет. В христианстве конец света означает окончательное исчезновение нашего мира и торжество «мира иного». Для буддизма и индуизма гибель цивилизации завершает каждую фазу бесконечного цикла, после чего все начинается заново.

«Ничто не вечно» – пожалуй, это можно считать главным законом мироздания. Ордовикско-силурийское вымирание, девонское, триасовое – лишь некоторые из известных науке глобальных катастроф, погубивших львиную долю обитателей планеты.

В период величайшего в истории пермского вымирания (252 млн. лет назад) погибло 70% всех сухопутных видов и 96% обитателей морей.

Может ли человек разумный, как биологический вид, сгинуть в одной из таких катастроф? По мнению ученых, млекопитающие существуют в среднем до 4 млн лет, после чего биологический вид по разным причинам вымирает. По современным представлениям возраст Homo sapiens может достигать 195 тыс. лет: формально у нас немного поводов для беспокойства. Но нельзя недооценивать возможности человека по уничтожению себе подобных – здесь у нас совершенно уникальный «талант».

Ядерный апокалипсис

Многие исследователи, говоря о возможной гибели мира, совершенно оправданно ставят на первое место ядерную войну. Академик Андрей Сахаров с уверенностью заявлял, что применение ядерного арсенала США и Советского Союза приведет к гибели всей планеты. Действительно, если бы Холодная война переросла в «горячую», то жертвами одной только ударной волны от ядерных боезарядов стали бы 750 млн. человек. А сколько людей пали бы жертвами лучевой болезни?.. Но еще страшней выглядят долгосрочные перспективы массового применения ядерного оружия. Они могут привести к необратимым изменениям климата, вымиранию многих видов и медленной смерти человечества.

Ядерная зима – явление устрашающее: когда в воздух поднимутся тысячи и тысячи тонн частиц пыли, значительная часть солнечного света уже не сможет достигать поверхности Земли. В некоторых районах планеты температура может упасть аж на 40° С. Это будет глобальная «блокада» землян, в которой выживут только сильнейшие, а может быть, и никто.

По данным на 2010 год США имели в своем арсенале 8,5 тыс. ядерных боеголовок на стратегических носителях, Россия – 11 тыс. И это не считая тактического ядерного вооружения, которое трудно поддается оценке. Используй Россия и США свои арсеналы по назначению, в воздух поднимется более 100 тыс. тонн пыли и сажи, что может привести к коллапсу сельского хозяйства на всей планете. Впрочем, сегодня, когда Холодная война осталась далеко позади, от обеих ядерных супердержав вряд ли можно ждать таких радикальных шагов. В XXI веке опасность подкрадывается с новой стороны.

Хотя «элитарный» клуб стран-обладателей ядерного оружия не приветствует новых членов, попасть в него стремятся слишком многие. На фоне роста всеобщего экстремизма,

это делает ядерный апокалипсис одним из самых вероятных сценариев уничтожения планеты. Есть, впрочем, и некоторые позитивные тенденции. Одна из них – постепенный переход от разрушительных ядерных ракет к высокоточному неядерному оружию.

Угроза из космоса

Есть мнение, что жизнь на нашу планету была занесена извне. Может быть, и уничтожена она будет из космоса: «я тебя породил – я тебя и убью»?.. Перечень угроз с этой стороны весьма обширен, и начать его можно хотя бы с гибели Солнца. По счастью, эта катастрофа ждет нас нескоро: эволюционные изменения звезды станут угрожать жизни на планете лишь через 1,1 млрд. лет. Главная «космическая» угроза сегодняшнего дня – астероиды и кометы.

Именно они, по мнению многих специалистов, стали причиной глобальных катастроф в прошлом. То же пермское вымирание или мел-палеогеновое, в котором погибли динозавры, вероятно, остаются «на совести» крупных космических тел. Современные расчеты показывают, что падение объекта диаметром больше 1 км может причинить общемировой ущерб, вплоть до возможной гибели человечества, а 10-километровый нанесет всей жизни на планете непоправимый удар.

Как считается, астероид, погубивший динозавров, как раз имел 10 км в поперечнике. В результате катастрофы почти вся жизнь в радиусе 1600 км от места падения была буквально сожжена, а на остальной части планеты начались необратимые изменения климата.

По счастью, такие встречи крайне редки: по имеющимся данным, сближение с телами крупнее 10 км происходит лишь раз в 70 млн. лет, крупнее 1 км – 250 тыс. лет. Однако и 100-метровый астероид, если упадет на населенной территории, создаст весьма значительные разрушения. Но страшнее всего другое: обнаруживать такие объекты крайне непросто даже при современном уровне техники. Пока что тел, серьезно угрожающих Земле, не обнаружено, – но как знать?.. Астероид 2014 HQ124, пролетевший недавно чуть дальше орбиты Луны, был замечен лишь незадолго до сближения с нами, а пресловутый «челябинский болид» и вовсе стал сюрпризом для всех.

Существует мнение, что наибольшую опасность для нас представляет астероид (99942) Апофис диаметром 325 м и массой 27 тыс. т. Его сближение с Землей ожидается в 2036 году, однако возможность столкновения специалисты NASA практически исключили. Вообще же количество потенциально опасных для Земли объектов оценивается почти в 5 тыс. – только тех, диаметр которых превышает 100-150 м, а траектория может пройти на расстоянии ближе 7,5 млн. км. Из них открытыми остаются не более 30%. Угроза может появиться совершенно внезапно – и у человечества не имеется никаких возможностей как-то ее остановить.

Кроме глобальных катастроф, которые могут случиться в обозримом будущем, существуют и долгосрочные угрозы жизни на Земле. Причем эти угрозы более определенные. Так, через 1,1 млрд. лет на Солнце начнутся необратимые трансформации, и звезда сожжет все живое на нашей планете. А еще через 1,4 млрд. лет к нам приблизится звезда Gliese 710, и ее притяжение вызовет возмущения в гравитационном балансе всей Солнечной системы, что чревато серьезными астероидными и кометными бомбардировками.

Гамма-излучение

Но опасность могут представлять не только космические странники. Еще в начале 2000-х годов ученые из Техасского университета Джон Скейло (John Scalo) и Крейг Уилер (Craig Wheeler) выдвинули тезис о том, что далекие гамма-всплески могут оказывать огромное влияние на земную биосферу.

Такой всплеск выбрасывается узким потоком при мощнейших взрывах сверхновых, когда коллапсирующая звезда выбрасывает со своих полюсов «релятивистские джеты» излучения. Потоки эти узконаправлены – и если вдруг где-то поблизости от нас окажется крупная гибнущая звезда, если гамма-всплеск случайно окажется нацелен на Землю, нам не позавидуешь.

Уже высоко в атмосфере поток жесткого излучения быстро разрушит озоновый слой. Ниже он станет приводить к расщеплению молекул азота и кислорода, и образованию диоксида азота, высокотоксичного газа, неприятного даже внешне: красно-бурого, с острым запахом.

Впрочем, опасен он не только как яд: NO2 будет блокировать поступление солнечного света к поверхности Земли, снижая производительность почти всех экосистем.

По мнению американского ученого Эдриана Мелотта (Adrian Melott), гамма-всплеск мог стать причиной ордовикско-силурийского вымирания 440 млн лет назад, когда погибло 60% всех морских беспозвоночных. С ним же могло быть связано и последующее наступление ледникового периода. Впрочем, реальных доказательств этой гипотезы нет.

Кратковременные гамма-всплески то и дело фиксируются астрономами, но все известные источники излучения находятся далеко за пределами нашей галактики и никакого вреда Земле не несут.

Глобальная пандемия

Болезни забрали куда больше жизней, чем все войны и вооруженные конфликты вместе взятые. Вспомним хотя бы Черную смерть середины XIV века, когда пандемия чумы в одной только Европе унесла 25 млн. человек – примерно треть населения континента. Не легче дела обстояли и в Новейшее время: в 1918-1919 годах от гриппа-«испанки» погибло целых 100 млн. человек, больше, чем на полях Первой мировой!

Конечно, открытие антибиотиков стало громадным прорывом в медицине. Поначалу такие препараты считались едва ли не панацеей от всех инфекционных болезней – но лишь до тех пор, пока не выяснились некоторые новые аспекты их применения. Слишком частое и не слишком дисциплинированное употребление антибиотиков стимулировало бактерии к выработке защитных механизмов – и к XXI веку этот процесс начал набирать действительно угрожающие обороты.

В апреле 2014 года Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) официально заявила, что антибиотики стремительно теряют свою эффективность. Специалисты вынуждены признать, что многие из них уже не оказывают практически никакого эффекта. Бактерии, вызывающие пневмонию, инфекцию крови, гонорею или диарею, все чаще не поддаются воздействию антибиотиков. При этом за последнюю четверть века не было создано ни одного нового класса таких препаратов.

Эксперты ВОЗ бьют тревогу и требуют отнестись к этой проблеме со всей серьезностью. Очень может быть, что скоро привычные «побежденные» заболевания поднимут голову, и снова будут представлять серьезную угрозу для миллионов людей.

Природный катаклизм

Стихийные бедствия – едва ли не самый излюбленный сюжет среди поклонников мрачных сценариев будущего. Но крах всей глобальной цивилизации в результате природных катастроф – вопрос довольно дискуссионный. Такой катаклизм может повилять на экономику региона или вызвать неконтролируемую миграцию, но маловероятно, что наводнение, землетрясение или извержение вулкана способны уничтожить мир.

Впрочем, некоторые вулканы могут напугать по-настоящему, достаточно вспомнить извержение сибирских траппов, которое охватило территорию площадью около 2 млн кв. км и могло стать причиной крупнейшего в истории пермского вымирания. Сегодня Сибирь спокойна, и первым в ряду подземных угроз стоит, видимо, Йеллоустоунский супервулкан.

Кальдера в Йеллоустоуне действительно огромна – 55х72 км, и занимает треть площади одноименного национального парка. Выбросить он способен столько, что поднявшийся вулканический пепел надолго скроет небо, и солнечные лучи уже не смогут поступать к Земле – начнется ядерная зима, пусть и без участия боеголовок. По мнению ряда исследователей, если Йеллоустонский вулкан не погубит мир, то США он уничтожит точно.

Впрочем, сами американцы не спешат бить тревогу. Джейкоб Ловенштерн (Jacob Lowenstern) считает даже, что некогда грозный вулкан все последние тысячелетия слабеет: масштабы каждого следующего его извержения меньше, чем предыдущего. Но даже если новый катаклизм будет таким, как последний, случившийся 640 тыс. лет назад, ничего особенно страшного не случится. Во всяком случае, пепла для глобальной катастрофы он поднимет недостаточно.

Нанотехнологии

Речь идет не о нанотехнологиях как таковых, а о «серой слизи» – несущей гибель неуправляемой армаде самовоспроизводящихся нанороботов, способных поглотить на планете буквально все. Возможно, поглощение биомассы для собственных нужд – саморемонта, саморазвития и репликации – может быть заложено в работу этих машин изначально, но случайно может выйти из-под контроля. Бесчисленные армии «серой слизи» примутся пожирать все живое.

Сегодня идея «серой слизи» находится на уровне очень глубокой теории: по сути, это лишь научно-фантастический сюжет. Мало кто из ученых готов всерьез рассуждать об опасности, исходящей от миниатюрных роботов – они полагают, что функция самовоспроизводства слишком сложна, и такие машины проще будет изготавливать промышленным способом, так что и проблемы с ними не возникнет.

Вообще, угроза, исходящая от искусственного интеллекта и разного рода «разумных» машин, является одной из самых спорных теорий конца света. Несмотря на богатую историю сопротивления технологическому прогрессу, не существует никаких доказательств того, что такие технологии несут реальную угрозу для людей.

Демографический коллапс

Идея о смерти цивилизации в результате перенаселения и голода впервые высказана основоположником демографии, английским ученым Томасом Мальтусом. Обнаружив, что численность человечества способна расти в геометрической прогрессии, он был потрясен – и потряс своими мрачными пророчествами весь мир. Однако за два века, прошедшие со времен Мальтуса, стало ясно, что такой рост характерен для аграрных экономик, а в постиндустриальную эпоху общество ждет, скорее, спад, нежели рост численности.

И все же демографические проблемы реально могут поставить точку в истории нашей цивилизации. По прогнозам ООН, к 2050 году население планеты может достичь 10 млрд. человек. Прокормить такую «ораву» будет как минимум проблематично. Неконтролируемый рост населения способен привести к нехватке ресурсов, голоду, войнам и, как следствие, к глубокому упадку всей цивилизации.

Но нам может угрожать и демографический кризис другого рода – повсеместный спад рождаемости. Этот процесс не несет ярко выраженной культурной подоплеки и в той или иной степени характерен для всех постиндустриальных стран. Грубо говоря, достигнув определенного уровня развития, общество постепенно начинает вымирать. И если рождаемость во всем мире снизится до уровня современных развитых стран, то к 2500 году на Земле может попросту не остаться людей.

Несколько дней назад в Президиуме СО РАН прошла пресс-конференция, посвящённая уникальной находке сибирских учёных, – кости кроманьонца,  самого древнего в мире современного человека. На вопросы журналистов отвечал Ярослав Всеволодович Кузьмин – доктор географических наук и старший научный сотрудник Института геологии и минералогии им. В.С. Соболева СО РАН, а также один из участников неформального коллектива из 28 специалистов, принимавших участие в исследовании находки.

Настроение у аудитории было приподнятое. Лёгкая эйфория вполне понятна: речь идёт об открытии мирового значения. Радиоуглеродный возраст найденной кости составляет около 45000, что делает её поистине уникальной. Каждый из присутствующих имел возможность прикоснуться к копии знаменитой кости, напечатанной на 3D-принтере.

Что же до оригинала, то он был обнаружен Николаем Перистовым, омским краеведом и руководителем косторезной студии «Архаика», на берегу Иртыша, рядом с посёлком Усть-Ишим, ещё в 2008 году. Предварительное изучение формы и размеров показало, что это бедренная кость, принадлежавшая человеку современного типа (Homo sapiens sapiens). Находка получила название «усть-ишимского человека». 

Путешествия усть-ишимца на этом не закончились. После радиоуглеродного анализа в Оксфордском университете, позволившего установить примерный возраст кости (около 43210-46880 календарных лет), находка была направлена в Лейпциг, в Институт эволюционной антропологии. Первые данные о структуре ДНК были представлены Анн Гиббонс в журнале «Science», в марте этого года.

В результате анализа удалось получить полный геном, что открывает новые возможности для понимания эволюции человека. Усть-ишимская кость стала древнейшей в мире находкой современного человека и одной из семи находок, для которых был получен полный геном. В ходе пресс-конференции Ярослав Кузьмин неоднократно подчёркивал, что полный комментарий о значении открытия может дать только генетик. Однако о нескольких важных выводах всё-таки было объявлено.

В частности было установлено, что усть-ишимец является общим предком для современных обитателей востока Азии и Европы. Кроме того, его ДНК позволяет построить более точную и полную модель расселения современного человека по Евразии, а также определить дату смешения с неандертальцами.

Результаты оказались настолько ошеломляющими, что американская исследовательница назвала усть-ишимскую находку «машиной времени», так как она позволила, как никогда глубоко заглянуть в прошлое кроманьонцев. Венцом научных изысканий стала публикация в журнале «Nature» статьи под названием «Геномная последовательность современного человека возрастом 45 тысяч лет». В числе 28 соавторов статьи – шесть российских учёных из Тюмени, Омска, Новосибирска и Екатеринбурга: Сергей Степченко, Алексей Бондарев, Ярослав Кузьмин, Павел Косинцев, Дмитрий Ражев и Николай Перистов.

Не обошли и вопрос финансирования подобных исследований. По словам Ярослава Всеволодовича, стоимость оборудования, необходимого для высокоточных исследований ДНК, составляет «миллионы евро». Проводить такие исследования в Сибири, к сожалению, пока нет возможности, поэтому анализ проводился совместно с Институтом им. Макса Планка и  Оксфордским университетом. Хочется верить, что столь значимая находка поможет привлечь денежные средства в российскую науку.

Ведь все секреты кости кроманьонца пока ещё не раскрыты. И кто знает, может быть в Сибири скрыты не менее впечатляющие «машины времени», которые могу перенести нас ещё дальше в прошлое. 

Филипп Вуячич