Разработанный россиянами прибор уже поставляется не только в Россию, но и в страны Евросоюза. О нем рассказал научный руководитель проекта, член-корреспондент РАН Александр Тоневицкий.

Речь идет о доклинических испытаниях новых препаратов, которые всегда проводили на животных. И вроде бы проблем не возникало, ведь геномы человека и, скажем, мыши очень похожи, а с шимпанзе мы почти родственники. Зачем что-то менять?

Александр Тоневицкий: Все не так просто. Вот только один пример. В Лондоне на добровольцах проверяли новое лекарство для лечения лейкемии и ревматоидного артрита. Ранее оно было испытано на животных. И все было прекрасно. Но у добровольцев начались проблемы: приступы удушья, рвота, жар, головная боль, кто-то стал терять сознание, а двое вообще погрузились в кому. К счастью, всех удалось спасти, но несколько добровольцев остались инвалидами.

И это не единичный случай, когда проверенные на животных препараты вдруг наносили вред человеку. Скажем, препарат "Троглитазон" был выведен с рынка, когда выяснилось, что он вызывает цирроз печени. За последние семь лет из-за невыявленных побочных эффектов препаратов в мире погибло более 1500 человек и пострадало более 130 тысяч. В чем же дело? Почему на людей некоторые препараты действуют не так, как на животных? Ученые постепенно разбираются в этих странных случаях. Да, мы во многом похожи, но тем не менее мы разные.

Так, оказалось, у нас есть определенные иммунные клетки со специфическими рецепторами, которых нет у животных. Это и стало причиной неприятностей с добровольцами во время экспериментов в Лондоне.

А сейчас уже есть оценки, что испытания на грызунах позволяют с точностью около 40-45 процентов определить, окажут ли они токсическое действие на человека, проще говоря, повредят ли его здоровью.

То есть самые успешные результаты испытаний на животных не гарантируют человеку безопасности?

Александр Тоневицкий: Не только это заставляет ученых искать обходные пути, пытаться по максимуму выводить животных из таких экспериментов. Чтобы протестировать один новый препарат, нужно от 5 до 20 тысяч лабораторных животных, а всего мы их приносим в жертву миллионами. Не случайно во всем мире нарастают протесты защитников животных, что для фармкомпаний превращается в проблему.

И еще проблема - дороговизна. Создание лекарства - это долгая и очень дорогая история, которая в среднем занимает около 15 лет. Доклинические испытания одного препарата обходятся от одного до десяти миллионов долларов! А затраты на вывод на рынок одного препарата составляют в среднем 1,8 миллиарда долларов. В целом же затраты на новые разработки в мире уже превысили 100 миллиардов долларов в год. Все это вместе взятое заставляет ведущие мировые фирмы искать принципиально новые технологии создания лекарств. Одной из самых перспективных считается технология "Человек на чипе".

В чем его суть?

Александр Тоневицкий: Идея, в принципе, проста: создать из клеток модели разных органов человека, которые первыми принимают на себя воздействие лекарства, кишечника, печени, почек, сердца, легких, кожи. Затем их объединяют системой микроканалов - аналогов нашей кровеносной системы. Получается аналог основных систем жизнедеятельности человека. И с использованием этой системы органов уже можно тестировать препараты-кандидаты.

Но каждый орган - это ассорти из множества самых разных клеток. Ту же печень не соберешь как конструктор "Лего"... Иначе уже давно ученые бы "слепили" разные органы.

Александр Тоневицкий: На самом деле типов клеток у каждого органа не так много, скажем, у печени их около десяти. Но вы правы, собрать из них печень сегодня никто в мире не может. Все идут иным путем. Он основан на том, что главные функции в печени берут на себя всего 1-2 типа клеток. Аналогичная ситуация и с другими органами. То есть этого вполне хватает, чтобы отобразить их главные функции: для кишечника - это адсорбция вещества и его всасывание в кровь, для печени - способность метаболизировать вещество, производство альбумина и цитохромов, для легких - адсорбция и транспорт кислорода и углекислого газа. Для клеток сердца важно, чтобы они постоянно пульсировали, чтобы сердце не останавливалось от воздействия лекарств. Взяв по минимуму клеток от каждого органа, мы собрали нашу биотехнологическую платформу "Гомункулус", воспроизводящую физиологические процессы организма, на которой тестируем лекарства. По сути, это микрочип размером 5 на 10 см, где размещены ячейки с "органами", которые соединены каналами диаметром с человеческий волос. По ним циркулирует "кровь"-биораствор.

Как выглядит проверка?

 Александр Тоневицкий: Если тестируем, например, таблетку, то капаем данный препарат в ячейку с "кишечником". Он всасывается в кровь сквозь клетки и стенки полупроницаемой мембраны и кровотоком отправляется в "печень". Если требуется накожное введение, то препарат капают в ячейку с "кожей", аэрозольное - в "легкие". "Гомункулус" может выявить на самых ранних стадиях испытания лекарств, насколько оно токсично. Скажем, если оно поражает клетки "кишечника" и "печени", то на животных его уже можно не проверять, а сразу забраковывать. Кроме того, прибор может оценить, насколько эффективен этот препарат для лечения конкретных заболеваний. В то же время "Гомункулус" может оценить другие очень тонкие вещи. Ведь после воздействия лекарства мы можем достать клетки и посмотреть, что в них произошло, тот ли механизм действия. Оценить, например, как препарат взаимодействовал с тем или иным рецептором, куда дальше пошел сигнал, какой запущен каскад генов и т.д. И главное - какой эффект в итоге получен. Таким образом, уже в процессе создания лекарства можно проверять и вносить коррективы. В этом большое преимущество данной технологии.

Все это очень интересно и красиво, но все же насколько "Гомункулус", собранный из очень малого числа клеток разных органов, соответствует человеку, состоящему из 10 в 14-й степени клеток. Кажется просто невероятным, что маленький чип может реагировать так же, как целый организм. Насколько можно доверять его тестам?

Александр Тоневицкий: Живого человека, естественно, никто не заменит. Никто и не говорит, что мы полностью повторяем печень или почки. Но "Гомункулус" - это шаг, приближающий нас к модели, предельно точно отражающей влияние фармпрепарата на человеческий организм. Что касается точности тестирования, то мы проверяли "Гомункулус" на нескольких препаратах, действие которых на организм животного и человека хорошо изучено. Так, тестируя уже упоминавшийся "Троглитазон", который токсичен для печени, мы увидели, что печень "Гомункулуса" тоже разрушается. Это доказывает, что прибор вполне работоспособен и результатам, полученным с его использованием, можно доверять. Разумеется, мы не претендуем на истину в последней инстанции, и микробиореактор стоит рассматривать все-таки как дополнение к существующим методам исследования.

Кто участвует в этом проекте?

Александр Тоневицкий: Это международный проект помимо российских ученых в основном выпускников МГУ им. Ломоносова, в работе принимают участие специалисты из Технического университета Берлина и Института Фраунгофера в Дрездене. Клинические испытания проводятся на базе ФГБУ "ФМИЦ им. П.А. Герцена", медицинских учреждений Управления делами президента России, а также клиники Гамбургского университета. С российской стороны проект поддерживается в рамках Федеральной программы "Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России".

Такие же приборы наверняка создают на Западе. Ваш может с ними конкурировать?

Александр Тоневицкий: Пионерами здесь были немцы и американцы, а сейчас это направление переживает настоящий бум. В разных странах проводятся конференции и конгрессы, где мы постоянно участвуем. Анализ конкурентных разработок показал, что мы не только не уступаем своим западным коллегам, но и опережаем прежде всего в конструкции и технических параметрах прибора. На сегодняшний день "Гомункулус" - единственная в мире доступная мультиорганная система с замкнутой циркуляцией. Она поставляется не только в Россию, но и в страны Евросоюза.

Сможет такой прибор купить простой человек, чтобы понять, не подсунули ли ему в аптеке бракованное лекарство?

Александр Тоневицкий: Нет, "Гомункулус" предназначен для крупных фармацевтических фирм, которые разрабатывают новые препараты и проводят их доклинические и клинические испытания.

Визитная карточка

Александр Григорьевич Тоневицкий один из ведущих специалистов в области молекулярной биологии. Он автор двух монографий, более 160 научных статей в отечественных и зарубежных журналах. Под его руководством защищено 16 кандидатских и 2 докторские диссертации. У него высокий индекс Хирша (18), который характеризует цитируемость статей в престижных международных журналах.

Тоневицкий изучает, в частности, механизмы внутриклеточного транспорта белков, экспрессию генов, кодирующих белки, которые определяют функциональное состояние человека. Тоневицкий родился в Витебске, в 1979 году окончил биофак МГУ им. М.В. Ломоносова. В 2006 году избран членом-корреспондентом РАН по Отделению биологических наук. Десять лет работал заместителем директора НИИ трансплантологии и искусственных органов Минздрава России, сейчас возглавляет отдел Трансляционной онкологии ФГБУ "МНИОИ им. П.А. Герцена".

Разумеется, Константин Дмитриевич Ушинский имеет весьма и весьма косвенное отношение к проблеме неприличного поведения. Но причинно-следственная связь присутствует: речь пойдет о судьбе Научной педагогической библиотеки им. К.Д. Ушинского. Библиотека эта обладает уникальным фондом изданий и рукописей по педагогике и психологии. В 2015 году предполагается отметить 90-летний юбилей библиотеки, который может не состояться – в связи с ликвидацией (под видом реорганизации) юбиляра. Вкратце история такова.

В рамках реформы Российской академии образования библиотека, бывшая ранее подведомственным учреждением РАО, передана в ведение Министерства образования и науки РФ. Президент РАО Лариса Вербицкая стала настаивать на том, чтобы библиотека была передана обратно в РАО, но не как самостоятельное юридическое лицо, а как структурное подразделение.

Директор библиотеки Тамара Маркарова отказывалась от этого предложения, имея на то серьезные аргументы. Очевидно, что единственная в стране федеральная отраслевая педагогическая библиотека с фондом более 2 млн книг – это национальное достояние, для сохранения которого директор должен обладать достаточно полной системой и прав, и обязанностей. При отсутствии юридического лица мера самостоятельности, а следовательно, и ответственности резко снижается. Кроме того, статус юридического лица на федеральном уровне дает вполне заметную систему гарантий и благоприятствования, что в условиях современного бедственного положения библиотек немало.

Поскольку стороны не пришли к консенсусу, Маркарова была вынуждена обратиться в высшие инстанции. Состоялась ее встреча с министром образования и науки Дмитрием Ливановым и его первым заместителем Натальей Третьяк, курирующей РАО. Они выслушали аргументы Маркаровой, но поддержали Вербицкую. Были задействованы силы быстрого реагирования, и на следующий день (!) в кадровом управлении Тамаре Сергеевне Маркаровой был предъявлен приказ о ее увольнении «в связи с непродлением контракта». Через два дня в библиотеку пришел человек, который представился как А.В. Габов. Он сообщил, что его назначили новым и.о. директора.

Вроде бы очевидно, что руководителем федеральной библиотеки может быть только человек, любящий книгу и обладающий хорошим знанием библиотечного дела. Эти естественные соображения при назначении не были учтены. Габову 34 года, опыта работы в библиотеках он не имеет, ранее работал в коммерческих компаниях, выполняющих контракты в области информационных технологий (любознательный читатель может познакомиться с И.О. в Интернете).

Поскольку никаких проектов реорганизации библиотеки предъявлено не было (как не было и встреч с коллективом за месяц его работы), возникает подозрение, что речь идет об элементарном рейдерском захвате (на свою беду «Ушинка» расположена в старинной усадьбе XVIII века в двух шагах от Третьяковской галереи). Не факт, что эта гипотеза верна. Но факт, что судьба библиотеки под большой угрозой.

В этой истории я вижу несколько нарушений правил приличия.

Во-первых, проявлено элементарное хамство. Коллектив библиотеки им. К.Д. Ушинского решительно не заслуживает неуважения и отношения как к холопам.

Во-вторых, полностью нарушены естественные правила ведения дискуссий. Разумные решения профессиональных споров в интересах дела находят только в процессе содержательных обсуждений. Административный произвол недопустим – слишком велика цена ошибок.

В-третьих, нарушены все границы безответственности. Очевидно, что сегодня в условиях неизвестности и неопределенности риск уничтожения библиотеки велик.

Наконец, в-четвертых, вызывающе выглядит назначение «эффективного менеджера», далекого от библиотечного дела. Стремление выдвигать своих назначенцев проявляется не только в рассматриваемой ситуации. Но назначающие все же должны задумываться о последствиях. Неплохо бы вспомнить Ильфа: «Когда я глянул на список, то понял, что ровным счетом ничего из этой затеи не получится. Нужны были люди, умеющие делать дело. А это был список из очередников на квартиру». Сказанным определяются две проблемы.

Первая: как спасти библиотеку? Оптимальное решение, на мой взгляд, таково. Нужно отменить приказ об увольнении, принести извинения Т.С. Маркаровой, дать недвусмысленные и твердые гарантии сохранения федерального статуса библиотеки и дальнейшего ее нахождения в занимаемом ныне здании. Понятно, что признание ошибок – дело трудное. Но глубоко заслуженное недоверие к руководству национальной системы образования стоит много дороже.

Вторая проблема имеет существенно более общий характер. Описанное «происшествие» – история, в общем-то, рутинная. Число подобных примеров легко умножить. Речь идет о массовых и вопиющих примерах нарушения элементарных норм деловой этики. Обстоятельство, имеющее и чисто прагматический смысл: потери от непрофессиональных волюнтаристских решений чрезвычайно велики.

Распространенность неподобающих административных решений и действий указывает на наличие некоей дурной закономерности. Иными словами, есть скрытые факторы, определяющие устойчиво негативное развитие событий. Важный фактор – психология современного чиновника. Моя гипотеза заключается в том, что де-факто действуют следующие правила.

Правило № 1 (критерий истины). Что есть истина? Истина – это то, что считает таковой Начальник. Истина относительна: она меняется при изменении взглядов Руководства Начальника.

Правило № 2 (принцип демократического централизма). Начальник – субъект единоначальствующий: служба – не место для дискуссий. Демократические процедуры допустимы с двумя целями: а) имитация демократии; б) выявление усомнившихся подчиненных.

Правило № 3 (принцип неотвратимости наказания). Усомнившийся подчиненный – злостный нарушитель общественного согласия и порядка, подлежащий незамедлительному изгнанию.

Правило № 4 (кадровый принцип). Начальник набирает команду не из «творцов», а из преданных исполнителей. Независимо от уровня их непрофессионализма.

Правило № 5 (принцип ограниченной ответственности). В административной вертикали власти живут по понятиям Общества с неограниченной безответственностью. Публичный отчет Начальника – демонстрация исторического оптимизма и скромного восхищения собственными несуществующими достижениями. Эффективность Начальника оценивают только Вышестоящие Руководители.

Этот свод правил естественно так и назвать: «Пять правил неприличия».

Совсем недавно в Академгородке прошел второй Science Slam, теперь уже в новом, международном формате. Напомним, что научные бои – это очень сложное дело, пусть так и не кажется с первого взгляда. Участникам необходимо качественно и интересно представить исследование, убедить всех в своей правоте, покорить публику харизмой и обаянием – и все это лишь за 10 минут! Как верно подметил Мартин Гитзельс, генеральный директор «Сименс Научно-Исследовательский Центр», наука должна быть понятна каждому, и Science Slam очень сильно помогает обеим сторонам: публика может познакомиться с перспективными научными проектам, а ученые в свою очередь тренируются объяснять свои результаты и достижения на простом и понятном языке.

 Расскажем подробнее о выступлениях.

Открыл прошедший слэм Михаил Фомченков, сотрудник лаборатории каталитических исследований ТГУ,  с докладом «Даешь кислоту в массы!». Несмотря на столь провокационное название, работа носила весьма серьезный характер. Никто из непосвященных в тайны химических наук и не знает, что гликолевая кислота используется чуть ли не везде: бытовой химии, фармакологии, косметологии, промышленности и т.д. Особенно ценится ее способность биоразлагаться: изготавливаемые из нее полимерные материалы наследуют данное свойство и в итоге являются экологически чистыми. России требуется примерно тысяча тонн гликолевой кислоты в год, и потребность в данном веществе только растет, а вот производителей на территории страны нет. Можно, конечно, купить либо саму кислоту, либо технологию ее получения за границей, но разве так поступают настоящие ученые? Естественно, нет, настоящие ученые все добывают сами.

Так и Михаил, озаботившись проблемой массового производства гликолевой кислоты, в итоге нашел прекрасное решение: нужно взять девочку-глиоксаль и «познакомить» ее с мальчиком-гидроксид-анионом. После определенного количества «встреч», «отношения» между компонентами становятся все более стабильными, и в итоге получается замечательная гликолевая кислота.

Эдакая химическая история любви. А еще говорят, что в науке нет места для романтики.

О нелегкой, но очень веселой работе устных переводчиков зрителям рассказала Жиль Рихтер, выпускница Кёльнского университета. «Как бы хорошо мы ни знали иностранный язык, без жестов, без языка тела очень сложно понять чужую речь. Поскольку есть разные модусы перевода, в каждом из них по-разному задействованы тела переводчиков. Например, сейчас на слэме переводчики сидят отдельно, мы их не видим. А что они делают, пока переводят мою речь? Копируют движения? Балуются? Сидят смирно? Ничего подобного. Человек интуитивно начинает помогать себе жестами: если мы говорим о письме, переводчик скорее всего будет делать характерный для письма жест. И такие движения не только помогают потенциальным зрителям лучше понять текст, но и самому переводчику так становится легче: во время жестикуляции вы вспоминаете нужные слова, подбираете более удачные формулировки. Так что все здесь взаимосвязано», – объяснила Жиль. 

Алексей Натекин, информатик из Санкт-Петерубрга, поразил всех без исключения зрителей своими «сверхъестественными» способностями. Оказывается, не только ясновидящие и гадалки могут предсказывать будущее. Информатики тоже могут, больше того, они это делают гораздо лучше. «Все в мире взаимосвязано. Мир просто пронизан огромным количеством невидимых закономерностей, которые при некоторой сноровке можно вытащить на всеобщее обозрение. Представим, что мы на Титанике. Как вы думаете, выживу ли я на нем? Чтобы решить этот жизненно важный вопрос, нам нужно лишь собрать данные. Итак, берем список пассажиров, желательно с указанием дополнительной информации о людях, вроде пола, возраста, местонахождения. Затем анализируем полученные сведения и приходим к печальному выводу: ни мне, ни герою Леонардо ДиКаприо выжить не удастся», – раскрыл свой секрет Алексей. Анализ данных – штука довольно коварная. Исследователь должен быть начеку, потому что зависимость между двумя явлениями не всегда существует в реальности, как бы мы того ни хотели.  Тем не менее, именно благодаря эффективному анализу данных мы можем решить миллион насущных проблем, от экономии электричества до поиска потенциальных союзников.

Следующим на сцену вышел медиа-исследователь Тим Гайлус, который уже несколько раз выигрывал с данной темой научные слэмы. Итак, представьте себе ужасную картину: коварные компании обнаружили новый источник прибыли –  рекламные онлайн-игры. Нацелившись на самую безобидную и при этом благодатную аудиторию – детей – жадные до наживы корпорации активно пользуются доверчивостью ребят.

Можно ли как-то оградить мальчиков и девочек от тлетворного маркетингового влияния? Да, говорит Тим, можно и нужно. Главное, развить у детей необходимую медиа-компетенцию, чтобы они буквально с младенчества были способны «отфильтровывать» нужную информацию от ненужной.

Победитель майского Science Slam Нариман Баттулин представил уже известный зрителям, но потому и более любимый доклад «Молоко вдвойне вкусней, если это ГМО». Все страшно боятся ГМО, совершенно не осознавая, что даже здесь есть своя светлая сторона. «Работа генных инженеров связана с разработкой лекарств. Многие человеческие заболевания человеческие связаны с недостатком или дефицитом определенного вещества в организме. Нет инсулина – возникает диабет. Недостаток гормона роста – человек перестает расти», – рассказал Нариман. Но здесь есть проблема: чтобы получать дозы определенного вещества прямо из крови, нужны огромные количества последней. В итоге исследователи обратились к нашим братьям меньшим и начали «производить» трансгенных животных. С течение времени возник вопрос: а можно ли сделать так, чтобы необходимые вещества сразу попадали к нам в организм, например, из молока? Оказалось, можно. Сначала работали с маленькими мышами, а теперь есть специальные козы, которые живут в Бразилии, наслаждаются жизнью и производят трансгенное молоко. В общем, везде есть свои плюсы, даже в ГМО.

Последним перед публикой выступил Йоханнес фон Борстель, исследователь из медицинского центра в г. Марбург. Йоханнес предупредил зрителей об атеросклерозе – заболевании, возникающем, когда человек ведет нездоровый образ жизни. Также молодой специалист продемонстрировал всем, как правильно, ритмично и под хорошую музыку запускать сердце человека. Помимо занимательного доклада Йоханнес окончательно покорил зрителей танцем: если кто-то думал, что ЭКГ нельзя станцевать, то он был совершенно неправ. 

Держать в секрете имя победителя уже не имеет особого смысла, поэтому признаемся: в этом году международный Science Slam в Сибири выиграл Йоханнес фон Борстель. Но пусть другие участники не расстраиваются: кажется, публике еще никогда не было так сложно определить лучшее выступление. 

Маргарита Артёменко

Фото предоставлены организаторами

Ноябрьская встреча в научном кафе «Эврика» была посвящена механизмам и причинам канцерогенеза. Своим виденьем проблемы со слушателями поделилась Людмила Гуляева, доктор биологических наук, профессор кафедры фундаментальной медицины, преподаватель кафедры химии окружающей среды, заместитель декана по научной работе медицинского факультета НГУ, руководитель лаборатории молекулярных механизмов канцерогенеза НИИ молекулярной биологии и биофизики СО РАМН.

Рак, вопреки распространенному мнению, отнюдь нельзя назвать болезнью 21 века. Раковые опухоли находят даже у египетских мумий. А первые рассуждения о причинах появления рака, дошедшие до нас, следует отнести к средним векам. Одним из первых проанализировал ситуацию итальянский врач Рамазини. Он заметил, что у монахинь рак груди встречается чаще, чем у других женщин и предположил, что это связано с образом жизни женщин в монастырях, а именно с отказом от сексуальной жизни.

В начале 19-го века хирург лондонского госпиталя Персиваль Потт предположил, что так называемый рак трубочистов (рак кожи мошонки) возникает в результате длительного действия на кожу сажи. Подтвердить эту гипотезу удалось только в 1918 г. японским ученым Ямагиве и Ичикаве . Они вызвали у кроликов рак кожи, воздействуя на нее каменноугольной смолой.

Уже позже была доказана связь курения и рака легкого, работы на красильном производстве и рака мочевого пузыря и т.д. Но, несмотря на то, что причины некоторых видов рака известны уже достаточно давно, от победы над этим заболеванием человечество пока еще далеко. Хотя, как уверяет профессор Гуляева, в последнее десятилетие мы сильно продвинулись в этом вопросе.

Последние исследования самой Людмилы Гуляевой связаны с гормонозависимыми видами рака. В частности, с группой специалистов (в том числе с сотрудниками своей лаборатории и онкологами) она исследовала эстроген-зависимые виды рака: доброкачественную миому матки и гиперплазию эндометрия. Оказалось, что пик заболеваний ими приходится на молодой возраст (порядка 4 тысяч человек в Новосибирске). С возрастом, после начала менопаузы все чаще встречается рак матки и рак яичников. Рак молочной железы бывает двух видов: гормонозависимый и гормононезависимый. В результате он охватывает очень широкий возрастной пласт.

«Эстроген – это гормон молодости, - с улыбкой девушки из рекламного ролика говорит Людмила Федоровна. – Он помогает нашим клеткам омолаживаться, он заставляет их делиться. Но когда эстрогенов много в пожилом возрасте, то такое деление уже ни к чему хорошему не приводит…», - уже без улыбки предупреждает она.

Большинство процессов в клетке, в том числе и ее деление, регулируется сигналами извне: рецепторы на мембране улавливают сигнал, последовательным фосфорилированием белков этот сигнал передается в ядро, и уже там запускаются нужные гены. Сегодня доказано, что большинство видов рака связано с увеличением количества рецепторов. Поэтому зачастую лечение рака основано на прерывании сигнала по пути от рецепторов на клеточной мембране к ядру…

Особая ситуация сложилась с раком молочной железы. Есть гормонозависимый, гормононезависимый тип этого рака. Но отдельно выделяют трижды негативный тип. У него нет позитивных эстрогеновых, прогестероновых рецепторов и чувствительности к герцептину, а, следовательно, нет и подходов к гормональному лечению этого типа рака. Остается только химиотерапия…

10 % случаев возникновения рака молочной железы приходится на удвоение гена эстрогеновых рецепторов. Во многом похож на рак молочной железы рак простаты у мужчин. Рост этого заболевания начинается после пятидесяти лет, а пик приходится на девяносто.

Именно поэтому профессор Гуляева назвала его «болезнью старости». Его появление связывают с изменением работы андрогенных рецепторов. Неудивительно, что для лечения рака простаты используют кастрацию. Но порой среди клеток опухоли появляются раковые клетки, не чувствительные к кастрации. В этом случае надо искать новые подходы к лечению таких агрессивных форм рака простаты.

Недавние исследования показали, что некоторые загрязняющие вещества обладают эстроген подобным действием. Они тоже связываются с эстрогеновыми и андрогеновыми рецепторами. Например, подобными свойствами обладает ДДТ, который в народе называют дустом. Людмила Гуляева со своими коллегами ввела ДДТ и ПАУ (полициклические ароматические углеводороды) самкам крыс. Было обнаружено, что это сильно влияет на экспрессию микроРНК (аналогичные процессы происходят во многих видах злокачественных опухолей). То есть ДДТ, хоть и не влияет на ДНК напрямую, но может менять гормональный статус, метаболизм в клетках и количество микроРНК.

В Академгородке с 1958 по 1965 гг. леса обрабатывались ДДТ. По опубликованным в 2013 г. данным в общей сложности над Городком и ближайшими лесами распылили до 140 тонн дуста. Даже в наши дни концентрация ДДТ все еще выше нормы в 4 раза – он долго накапливается в пищевых цепях и плохо выводится из организмов.

Людмила Гуляева посмотрела данные по онкологическим заболеваниям в нашем научном центре. Оказалось, что если количество больных раком желудка или раком легких сравнимо со средними показателями по России, то гемобластоз, рак простаты, рак молочной железы и рак тела матки случаются у жителей Академгородка в два раза чаще, чем у среднестатистических россиян. «Медицинская статистика не только помогает подтвердить факты, но и подсказывает, где еще можно искать причины канцерогенеза, отмечает Людмила Федоровна. – Например, гемобластозы заставляют нас предположить, что сюда может быть вовлечен какой-либо стероидный рецептор».

«Рак – это страшная болезнь. И, честно говоря, слушать многие вещи тоже было страшно, - признается одна из слушательниц лекции, Александра. – Но в целом, встреча внушает оптимизм: ищутся новые подходы, делаются новые открытия. В том числе и у нас, в Городке. Хочется пожелать коллективу Гуляевой и ей самой больших успехов. Возможно, их работа спасет кому-то из сегодняшних слушателей жизнь».

Юлия Черная