2015 год не обойдется без событий, которые способны перевернуть рынки и крайне негативно повлиять на мировую экономику. Для России может все развернутся как в одну, так и в другую сторону: аналитики, например, не исключают резкого роста цены нефти во втором полугодии.

Термином «черный лебедь», введенным Нассимом Талебом, в последнее время экономисты объясняют любые негативные явления в мировой экономике. Какие-то события действительно таковыми являются, например, украинский кризис, который никак нельзя было предсказать. Однако в экономической теории полно и других «лебедей», например, серых, появление которых, согласно теории Бенуа Мандельброта, хотя и сложно предсказать, но все же возможно.

«Серые лебеди» являются маловероятным сочетанием ряда обстоятельств, которых можно ожидать, но свойства и сила влияния на мировую экономику неопределимы и параметры не вычисляемы (землетрясения, обвалы фондового рынка). И хотя конец текущего года принес как негативные, так и позитивные новости мировым инвесторам, они должны знать, какие риски могут ждать их в 2015 году. MarketWatch представил «коллекцию» из десяти «серых лебедей», которых можно ожидать в 2015 году.

Одним из таких «лебедей» является возможность того, что политика ФРС будет ошибочной. Председатель Джанет Йеллен Федеральной резервной системы успокоила «быков» на своей декабрьской пресс-конференции, пообещав, что Центральный банк будет придерживаться медленного, но планомерного подхода к повышению процентной ставки в США. Но это по-прежнему сложный процесс балансирования. Если ФРС будет повышать ставки излишне медленно или слишком быстро, это может сорвать восстановление экономики Америки, что отразится как на самой стране, так и на всем мире, поскольку она является одной из крупнейших экономик мира.

Следующий «лебедь» – цены на нефть, которые вполне способны резко взлететь после падения в конце текущего года. Мировые нефтяные запасы все еще очень ограничены по историческим меркам, и в подавляющем большинстве сосредоточены в Саудовской Аравии. И незапланированные события - такие, как новая остановка работы экспортных терминалов в Ливии, или политические потрясения в других нефтедобывающих странах - могут быстро развернуть нисходящий тренд.

Несомненно, такой «лебедь» может прилететь из Европы: политика властей ЕС может серьезно повлиять на мировую экономику. Не первый год слышны спекуляции на тему развала еврозоны. Наиболее актуальные проблемы могут исходить для ЕС, опять же, от Греции. Внеочередные выборы в январе могут привести к власти партию «Сираза», которая выступает против мер жесткой экономии. В случае победы такое правительство, вероятно, создаст новый источник беспокойства для европейских властей. Покинет ли Греция еврозону – конечно, сложный вопрос, но долговой кризис спровоцировать способна запросто.

Риски несет в себе и технологическое развитие общества. Инвесторы не должны скидывать со счетов возможность так называемых кибервойн. В уходящем году показательной с этой точки зрения стала история о кибератаках в отношении компании Sony в Северной Корее. Инцидент подчеркивает потенциальную опасность, связанную с угрозой кибератак для государств или для отдельных компаний, платежных систем и даже в отношении самого интернета. Такие события могут быть одной из самых тревожных проблем в ближайшие годы.

Конкретно рынкам стоит бояться такой возможности, как падение ликвидности. Виновными в этом могут стать даже не центробанки мира, которые будут ограничивать денежные вливания, а сами игроки рынка, которые в опасных ситуациях способны снижать оборот ценных бумаг «для прояснения непростых ситуаций», которые периодически складываются.

Развивающиеся рынки должны задуматься о перспективах валютного кризиса. Из-за падения цен на нефть в опасности сейчас находятся валюты стран-экспортеров «черного золота», таких как Россия. ФРС дала понять, что намерена начать процесс повышения процентных ставок в 2015 году. Это является проблемой для развивающихся стран, валюты которых будут стремительно обесцениваться, так как трейдеры отказываются от них в пользу высокодоходного доллара. Если цена на нефть продолжит падение, и ФРС пойдет на повышение ставки, это может дестабилизировать несколько валют развивающихся рынков.

По-прежнему большой проблемой для мировых инвесторов является геополитика. Война на Украине или в любой другой стране мира. Эти события плохо прогнозируемы, но их последствия будет ощущать практически вся планета.

В числе «серых лебедей» также пандемический вирус Эбола. В то время как Всемирная организация здравоохранения считает, что темпы распространения Эболы в Гвинее замедляются, Сьерра-Леоне не так повезло. В этой стране уже умерли 11 докторов, приехавших бороться с проблемой, сообщает Associated Press. И хотя глобальная пандемия маловероятна, небольшая вероятность такого развития событий все же сохраняется. Эпидемия лихорадки Эбола, которая началась в конце 2013 года, может распространиться и на другие близлежащие страны Западной Африки и за ее пределами.

Мировое население не будет по-настоящему в безопасности до тех пор, пока инфекция не будет побеждена полностью. В этом контексте можно также предполагать возникновение еще более сложного штамма инфекции в будущем.

На девятом месте в списке – рост терроризма, и, в первую очередь, здесь стоит опасаться ситуации в исламском государстве Ирака и Сирии, более известного как ISIS. Эксперты все чаще заявляют, что американские воздушные военные операции, как правило, неэффективны, и есть необходимость в присутствии наземных войск в зоне конфликта, чтобы сдержать угрозу ISIS. Обычно, когда США начинает военную интервенцию, это сопровождается ростом цен на нефть и укреплением курса доллара, в то время как акции и доходность облигаций казначейства США падают. Другие террористические организации также являются проблемой, так как они становятся все более активными, например, в Пакистане.

Не стоит исключать и такой вероятности, как усиление противостояния между Китаем и Японией. Многолетний конфликт между этими странами по поводу того, кто контролирует около полдюжины небольших необитаемых островов в Восточно-Китайском море, известных как Дяоюйдао и Сенкаку, продолжает разгораться. Сейчас переговоры по поводу принадлежности островов зашли в тупик. Вполне вероятно, что конфликт далек от завершения, и военное противостояние двух крупнейших мировых экономик, вероятно, крайне негативно повлияют на финансовые рынки.

Многие из перечисленных рисков и в самом деле имеют место, соглашается партнер группы компаний vvCube, основатель онлайн-платформы по привлечению инвестиций Winggrace.com Даниил Кириков. Например, что касается инфекционных заболеваний, то риски для мировой экономики, связанные с ними, многими недооцениваются. Вирус Эбола уже привел к серьезным последствиям для экономики Западной Африки. Закрытие  границ и остановка рейсов препятствуют торговле, а туристический сектор сталкивается с серьезными проблемами. При этом потивостояние между Японией и Китаем продолжает усиливаться. Дело уже дошло до прямых угроз Китая применить к Японии экономические санкции. И не смотря на то, что угрозы Пекина скорее всего не будут реализованы, поскольку нанесут ущерб китайской экономике, тем не менее инвестиционный климат для японских компаний в КНР значительно ухудшается. 

В то же время разворот на нефтяном рынке - очень сомнительный сценарий, по крайней мере, на первую половину года, полагает старший аналитик «Альпари» Анна Бодрова. Кроме того, прогнозы тут очень разнятся, и ряд наблюдателей не исключает и просадки нефти к 40 долларам. А вот то, что относится к европейским опасениям - греческая волна беспокойства, например, вполне имеет шансы на отражение в реальности. Жесткая монетарная политика ФРС - да, очень может быть, тем более что в декабре Джанет Йеллен говорила о верности предыдущим планам по ставке. Влияние американской монетарной политики на глобальные экономики безусловно, поэтому все, что так или иначе относится к ее изменению, будет отражаться и на остальных.

Но вообще, считает независимый аналитик Дмитрий Адамидов, объявление того или иного события «черным» или хотя бы «серым» лебедем больше напоминает увлекательную игру, нежели строго научное мероприятие. Но если уж мы оказываемся в этой игре, то следует помнить основное правило, которое в ней действует – ни одного плохого слова про США. Only positive.  Именно поэтому очевидные проблемы с госдолгом не упоминаются вовсе, а намек на них хоть и присутствует, но в завуалированном виде: первый по списку «серый лебедь» обозначен как Fed policy error. 

По правде говоря, американский госдолг – это главная проблема предстоящего года и судя по резким переменам на финансовых рынках и обострении политической ситуации в 2014 году, именно будущий год может преподнести неприятные сюрпризы инвесторам. Теперь уже не только на развивающихся рынках, но и на остальных. Судя по тому, что процесс (перезапуска долговой пирамиды) власти  и крупный финансовый капитал вряд ли пустят на самотек, для мелкого и среднего инвестора это может стать настоящим «черным лебедем», если он не будет достаточно бдителен.

К перечисленным «лебедям», считает начальник отдела доверительного управления Абсолют Банка Иван Фоменко, стоит добавить замедление китайской экономики – ее темпы роста, скорее всего, будут неуклонно снижаться (если правительство Китая не начнет реализовывать структурные реформы), и это увлечет за собой ведущие мировые экономики. В первую очередь, могут пострадать США, чья экономика недавно вышла из рецессии. Также в числе возможных рисков для глобальной экономики действительно важен рост разногласий в Европе и повышение вероятности выхода из еврозоны отдельных стран (наименее экономически развитых). Эта проблема уже поднималась в прошлом, и в случае ухудшения экономической обстановки данный вопрос может снова стать актуальным.

Вообще же, экономическая система мира похожа на цепь звеньев: если что-то происходит с одним, тут же реагируют остальные. Так что все перечисленные «лебеди» - не столь уж нереальное развитие событий.

Мы, участники Конгресса работников образования, науки и культуры, пред-ставляющие 48 регионов России — люди разных политических взглядов и мировоззрений, объединённые общей тревогой за судьбы науки, образования и отечественного высокотехнологичного производства:

1. выражаем крайнюю обеспокоенность проводимой государственной научно-технической политикой и требуем её изменений, закрепив ряд положений в новом законе о науке и государственной научно-технической политике;
2. считаем необходимым до внесения в Государственную Думу законопроекта обсудить его концепцию с научно-образовательным сообществом, в том числе — Российской академией наук и общественными организациями работников науки; при подготовке выносимой на обсуждение Концепции учесть положения, принятые Конгрессом;
3. предлагаем депутатам Государственной Думы и членам Совета Федерации Федерального Собрания России отразить в законе следующие концептуальные положения:

• наука должна быть положена в основу принятия важнейших государственных решений, и именно поэтому гармоничное развитие науки крайне важно и необходимо обществу;
• выработка государственной научно-технической политики и выстраивание системы управления наукой должны основываться на приоритете решений научного сообщества, в частности, совместного собрания академий наук России и избранных прямым голосованием представителей научных учреждений, с последующим закреплением согласованных решений в законе;
• необходимость соблюдения принципов автономии фундаментальной науки в стране и самоуправления научных организаций, а также наличие стабильной системы гарантий государственной поддержки фундаментальных исследований;
• законодательное закрепление статуса высшего коллегиального органа управления научной организации за ученым советом этой организации; в функции ученого совета должны войти обеспечение права научных работников на участие в управлении научной деятельностью, обеспечение прозрачности финансовой и хозяйственной деятельности этой организации (доходов и расходов, заработной платы, материального стимулирования, использования имущества);
• создание Госкомитета по науке и инновациям, который совместно с Российской академией наук при участии академического сообщества должен разрабатывать программы и долгосрочные прогнозы научно-технического прогресса, определять перспективные направления научных исследований, разрабатывать Госпрограммы фундаментальных и прикладных научных исследований, совместно с Российской академией наук и отраслевыми
  министерствами разрабатывать госпрограмму научно-технического развития страны, обеспечивать целеполагание научной и научно-технической деятельности и контроль над её реализацией учреждениями отечественной инновационно-внедренческой инфраструктуры, распространять информацию о научных результатах и технологиях, заслуживающих промышленного применения;
• финансирование науки со стороны государства в размерах (в процентах от доли ВВП), превышающих наиболее передовые в научном отношении страны, в целях форсирования перехода к новому технологическому укладу и обеспечения безопасности;
• сочетание базисного (сметного) и конкурсного (грантового) финансирования с учетом того, что базовое (сметное) финансирование государственных научных учреждений должно гарантировать выход российской науки на мировой уровень;
• направление на укрепление материально-технической базы научных исследований не менее 50% средств, выделяемых на науку;
• обеспечение среднего уровня оплаты труда работникам науки, превышающего не менее чем в два раза средний уровень по экономике страны, а молодым ученым с начала их деятельности – не менее среднего уровня по экономике региона — с ежегодной индексацией фондов заработной платы научных учреждений в соответствии с инфляцией;
• введение в государственных научных учреждениях отраслевой системы оплаты труда, одобренной профсоюзами, а также общим собранием государственных академий наук и представителей научных учреждений.

Мы намерены использовать все законные средства для принуждения власти к диалогу с гражданским обществом и утверждения нашей позиции в федеральном и региональном законодательстве.

По поручению Конгресса,

А.В.Бузгалин — директор Института социоэкономики Московской финансовой юридической академии, профессор, сопредседатель Конгресса

Б.В.Дроздов — зам. директора НИИАТ, почетный член НТО РЭС им. А.С. Попова, д.т.н., сопредседатель Конгресса

Б.С.Кашин — председатель Центрального Совета Межрегионального общественного движения «За возрождение отечественной науки», академик РАН, сопредседатель Конгресса

А.С.Миронов — председатель профсоюзного объединения «РКК-Наука», сопредседатель Конгресса

О.Н.Смолин — председатель общественного движения «Образование для всех», член-корреспондент РАО, сопредседатель Конгресса

Д.Б.Эпштейн – гл.н.с. Северо-Западного НИИ сельского хозяйства, д.э.н., профессор, сопредседатель Конгресса

23 декабря руководители СО РАН на пресс-конференции подвели итоге уходящего года. На вопросы журналистов отвечали Михаил Иванович Эпов, заместитель председателя Сибирского отделения, и Валерий Иванович Бухтияров, главный учёный секретарь СО РАН. Отчёт о проделанной работе представляет особый интерес в качестве предварительных итогов нашумевшей реформы РАН. Не так давно исполнился год с момента принятия федерального закона № 253 «О Российской академии наук, реорганизации государственных академий наука и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Однако в начале конференции вопросы реструктуризации научных учреждений отошли на второй плане перед научными достижениями этого года.

В центре внимания оказался целый ряд интеграционных проектов, переводящих достижения фундаментальной науки в практическую плоскость. Перед исследователями стояли конкретные проблемы глобального изменения климата, воздействия электромагнитного  излучения, а также обеспечение обороны и безопасности. Последний вопрос, в свете нынешней политической ситуации, станет в следующем году одним из приоритетных направлений исследований СО РАН.

В обозримой перспективе учёные могут расширить российскую территорию на один миллион квадратных километров, причём исключительно мирными средствами. В данный момент ведутся разработки, связанные с детальным изучением арктического шельфа.

 Сибирское отделение готовит новую доказательную базу, в основу которой ляжет гипотеза о том, что шельф является продолжением континента и, как следствие, частью территории России.   

Однако это ещё только планы на будущее. Уже в этом году был представлен прибор, позволяющий оперативно обнаруживать взрывчатые вещества. Изобретение, не имеющее зарубежных аналогов, уже было опробовано на томском вокзале, однако на вооружение пока не поступило – впереди его ещё ждут многочисленные бюрократические процедуры.

Не менее важным достижением стал синтез особого белка, который помогает быстро выявлять клещевой энцефалит. Результаты совместной работы института биофизики СО РАН, красноярского Института химии и химической технологии, а также новосибирского Института химической биологии и фундаментальной медицины  в скором времени позволят определять заражение боррелиозом и энцефалитом всего за двадцать минут.

Важные выводы были сделаны при исследовании электромагнитных волн. Проблема разнообразных излучений актуальна для каждого – пользуясь в повседневной жизни множеством приборов, мы, как правило, не задумываемся, что каждый из них оказывает влияние на наш организм. Исследования СО РАН в этой области уже принесли определённые плоды. В частности было зафиксирован факт воздействия терагерцового излучения на стволовые клетки и ДНК. Волны способны модифицировать клетки, однако о характере этой модификации говорить ещё рано.    

Даже неполный перечень научных результатов этого года выглядит впечатляюще. Достигнуты ли они благодаря или вопреки федеральному закону № 253? Подробный комментарий на этот счёт дал Валерий Бухтияров – член-корреспондент и главный учёный секретарь СО РАН.

По словам Валерия Ивановича, на сегодняшний день подписаны первые регламенты, определяющие взаимоотношения между РАН и ФАНО. В первую очередь был урегулирован вопрос о финансировании на 2015 год: оно было сохранено в прежнем объёме. Тем не менее, нынешняя ситуация в экономике всё-таки сказалась на бюджете. Пять процентов выделенных средств оказались заморожены. В случае наступления крупномасштабного кризиса финансы будут «разморожены».

Непосредственно к работе федерального агентства это не относится. Как отметил главный учёный секретарь, формальную сторону дела ФАНО выполнило оперативно. Для оформления заявок на финансирование тех или иных проектов была создана электронная система, позволившая в реальном времени отслеживать статус заявки.

В целом же настрой на 2015 год у представителей Сибирского отделения был достаточно оптимистичный. Несмотря на ряд хозяйственных проблем, на следующий год у СО РАН запланированы амбициозные проекты, которые вновь объединят представителей самых разных дисциплин. Научный потенциал реформа нисколько не затронула.

Филипп Вуячич

Можно ли бороться с "откатами"? Почему в экспертизе проектов не участвуют иностранные ученые? Почему грант может выиграть высокий чиновник? Об этом корреспондент "РГ" беседует с Александром Хлуновым, генеральным директором Российского научного фонда. Он создан год назад по инициативе президента РФ Владимира Путина.

Цель, которую поставил перед РНФ президент страны, изменить всю систему поддержки фундаментальных исследований. Прежде всего усилить роль грантов, которые ученые должны выигрывать в соперничестве по конкурсу. Гранты вашего фонда впечатляют, некоторые "весят" до 750 миллионов рублей на пять лет. Но в научной среде сразу зародились сомнения: зачем еще один фонд поддержки фундаментальных исследований, ведь уже есть два? Не спровоцирует ли большой бюджет фонда проблему коррупции? Итак, каковы итоги первого года работы РНФ?

Александр Хлунов: Задача фонда - выявить наиболее перспективные и амбициозные проекты наиболее результативных ученых и поддержать их. Создать максимум условий для эффективной работы науки. Впервые размер гранта - а это от 5 до 25 миллионов рублей и даже до 150 миллионов рублей в год - делает ученого независимым, он по своему усмотрению набирает штат, покупает все необходимое и т.д. Важно, что грантовые деньги не сгорают в конце года, а переходят на следующий, и таких лет может быть от 3 до 5. Значит, ученым не нужно судорожно закупать любое оборудование, лишь бы успеть потратить средства. И наконец, мы предельно сократили "бюрократию". Ученые постоянно жалуются, что массу времени отбирают отчеты толщиной с "Три мушкетера". Для нас достаточно заполнить несложные электронные формы, подкрепив их бумажной копией и, конечно, публикациями в престижных журналах.

Теперь о коррупции. В этом году мы раздали победителям конкурсов около восьми миллиардов рублей. И пока я не слышал обвинений в откатах, в "распиле". На нашем сайте каждый может прочитать порядок конкурсного отбора и проведения экспертизы. Сотрудники фонда к принятию решения о судьбе проектов никакого отношения не имеют. Все процедуры, экспертиза, принятие решений в руках научного сообщества.

Наша научная диаспора, которая добилась успехов за границей, довольно критично относится к отечественной науке. Но в данном случае все единодушны: хорошо, что такой фонд появился, правда, отметили и недостатки. Главный - нет международной экспертизы проектов, что резко снижает доверие к итогам конкурсов. Например, непонятно, как выданы крупные гранты по биомедицине, если она в России очень слабая, в стране нет известных специалистов в этой области.

Александр Хлунов: Не согласен. Конечно, признанных в мире физиков у нас гораздо больше, но, скажем, в области клинической медицины в России не меньше полутора сотен известных научному сообществу имен. Но надо признать, что в ряде направлений науки мы не занимаем самые передовые позиции. А где-то даже появляется угроза, что мы не только не сможем вести передовые исследования, но уже перестаем понимать их суть. И что же, отказаться от этих направлений, к примеру, от разработки собственных лекарств? По-моему, ответ очевиден. Поэтому иногда мы финансируем те проекты, которые, с точки зрения ведущих зарубежных ученых, не соответствуют самому высокому мировому уровню. Но для страны они крайне важны.

Есть угроза, что мы не только не сможем вести передовые исследования, но уже перестаем понимать их суть

Что касается международной экспертизы, то она, несомненно, необходима. Но в этом году мы столкнулись с экстремальной ситуацией. Требовалось за несколько месяцев, по сути, с колес, провести конкурсы и выдать гранты. Обратились к западным ученым, просили помочь в организации экспертизы, но оказалось, у них совсем другие временные мерки, экспертиза длится минимум 4-6 месяцев. Но надеемся, что международная экспертиза по ряду отраслей знания, где наши ученые находятся на передовых позициях, появится уже в будущем году. Однако основа экспертизы в фонде по-прежнему останется российской.

Ученые с удивлением обнаружили в списках имя известного чиновника, а также директоров институтов. Значит, у вас грант может выиграть любой?

Александр Хлунов: Я получил мнение экспертного совета, что проект, который возглавляет чиновник, кстати, член-корреспондент РАН, заслуживает поддержки. Как я должен реагировать? Ни в одном документе о конкурсном отборе проектов нет запретов для людей, занимающих высокие посты. А решение о поддержке проектов принимают исключительно сами ученые, состоящие в экспертных советах.

Вообще, эта ситуация порождает немало вопросов. Получается, что критики заведомо уверены, что проект получил грант несправедливо. Но у нас на сайте есть аннотации всех проектов, а по итогам года будут опубликованы все результаты. Читайте, пишите, доказывайте, что деньги тратятся зря. Но с аргументами, а не для того, чтобы просто критиковать.

Мне кажется, само научное сообщество должно разобраться с этическими нормами. Пока же в их вакууме Попечительский совет фонда вынужден принимать, может быть, странные решения. Например, решено, что ученые, имеющие два или более грантов в качестве руководителя или исполнителя, не смогут участвовать в других конкурсах, пока не закончатся их обязательства по уже полученным грантам. Дело в том, что мы выявили случаи так называемых "паровозов". Это некие персонажи, которые стремятся "вытащить" сразу несколько проектов. Повторяю, научное сообщество должно определить нормы поведения ученого.

При нынешнем вакууме этических норм в нашей науке мы вынуждены принимать, может быть, странные решения

Средний возраст обладателей грантов около 60 лет. А где же молодые таланты?

Александр Хлунов: Во многом это связано с тем, что впервые в России пропуском на участие в конкурсе стал "входной билет". Руководитель проекта обязан иметь публикации в ведущих мировых журналах и опыт управления научными коллективами. Здесь есть преимущества у возрастных ученых. Но среди победителей уже есть и очень молодые ученые, например, одному физику из МГУ всего 27 лет, но это пока редкость. Надо учесть, что мы только стартовали, что наша главная задача - поддержка проектов мирового уровня, но тем не менее уже начали серьезно заниматься проблемой молодежи. Например, обязали маститых ученых включить в коллектив определенное число молодых кандидатов наук. Всего в наших проектах участвует около 13 тысяч человек, среди них более 8 тысяч имеют возраст до 39 лет.

Наша наука сильно перекошена: сильные коллективы сосредоточены, по сути, в 2-3 центрах, а дальше резкий спад. А как распределены ваши гранты?

Александр Хлунов: У нас пока преобладают проекты из Москвы, Московской области и Санкт-Петербурга. Это тревожит. Мы решили в будущем году поддержать проекты ведущих ученых в других регионах, которые привлекли сюда 2-3 только что защитившихся кандидатов наук. На каждый проект выделяем до 8 миллионов рублей в год, думаю, этого хватит приехавшим в регион молодым людям на зарплаты и аренду жилья.

Какие еще новые конкурсы появятся в 2015 году? И какие деньги будут выделены?

Александр Хлунов: Бюджет фонда составит 17,2 миллиарда рублей. К тем пяти конкурсам, которые мы начали поддерживать в этом году, добавятся несколько новых. Впервые начинаем финансировать приоритетные поисковые исследования, которые ведут небольшие группы численностью до 10 человек. Речь идет о нескольких (до восьми) приоритетах, по каждому поддержим около 50 проектов "весом" 4-6 миллионов рублей в год. Пока определены три приоритета. Первый, это новые подходы к борьбе с инфекционными заболеваниями. Эра антибиотиков подходит к концу, так как вирусы мутируют, и лекарства, в создание которых вложены миллиарды долларов, становятся бесполезными. Наука должна предложить иные варианты борьбы с этими болезнями. Такая постановка задачи имеет социальный заказ.

Второй приоритет - это новая технология добычи и переработки "тяжелых" нефтей. Ведь мы в значительной степени выбрали запасы легкой нефти, а с добычей "тяжелой" пока серьезные проблемы. У нас нет эффективных технологий, и в нынешней ситуации не можем надеяться на привлечение их из-за границы. И третий приоритет связан с новыми производственными технологиями, прежде всего так называемыми аддитивными.

Многие ведущие ученые против приоритетов в фундаментальной науке. Прорывы всегда возникают неожиданно, чаще там, где никто не ждет.

Александр Хлунов: Мы 25 лет жили в парадигме, что приоритеты в фундаментальных исследованиях нам не нужны. Сейчас можем подвести итоги такой политики и в нашей социальной жизни, и в экономике. Подчеркиваю, что в 2014 году большая сумма денег была распределена исключительно на инициативные исследования. Можем в будущем году позволить выделить из 17,2 миллиарда рублей 2,4 миллиарда на приоритетные работы? Попечительский совет фонда решил, что можем.

Кстати, так поступают во всем мире. Например, многие вспоминают знаменитую инициативу президента Обамы, когда в кризисный период 2008 года он выделил четыре миллиарда долларов на науку. Но забывают сказать, что эти миллиарды пошли всего на три приоритета. Это нормальная практика, когда государство, налогоплательщик, содержащий науку, может спросить: а вы проблемы общества собираетесь решать? И это вовсе не означает, что ставится крест на инициативных проектах.

Что появится нового помимо приоритетных проектов?

Александр Хлунов: Фонд выделит до 6 миллионов рублей на проект на проведение конкурсов с ведущими зарубежными фондами. Над общим проектом будут работать два партнера, российский и иностранный, но каждый за свои деньги займется своей частью задачи. Важно, что экспертиза проекта будет общая, в данном случае работает принцип "двух ключей".

Цель еще одного конкурса - поддержка тех проектов ведущих ученых, которые реализуются в регионах. Причем обязательное условие - переезд сюда этого ученого. Это повысит мобильность ученых и укрепит науку на периферии. На проект будет выделяться до 10 миллионов рублей. Кстати, это могут быть и зарубежные ученые, они должны будут работать в российской организации не менее полугода.

Один из конкурсов связан с организацией в России престижных международных конференций. Мы будем поддерживать проекты, авторы которых не только выполнят качественную научную работу, но и обязуются провести статусный международный форум на территории России. Это позволит поднять престиж нашей науки. Всего на 50 таких проектов намечено выделить до 400 миллионов руб-лей.

Наконец, будет конкурс по поддержке проектов по проведению исследований и закупку для этого дорогостоящего оборудования, которого пока нет в России. На каждый выделяется до 15 миллионов рублей в год. Победитель должен поучаствовать в реализации проекта собственными средствами, а впоследствии организовать центр коллективного пользования на базе закупленного оборудования. До конца этого года мы опубликуем программу деятельности фонда на трехлетний период, где каждый сможет ознакомиться с нашими планами.

Справка "РГ"

Российский научный фонд поддержал в этом году 1120 проектов: 16 крупных комплексных программ получили до 150 миллионов рублей в год, а всего их финансирование рассчитано на пять лет, по 5-10 миллионов получили 30 международных научных групп, гранты по 10-25 миллионов рублей выиграли 38 новых лабораторий, по 5-20 миллионов получили 161 уже существующие лаборатории, гранты до 5 миллионов рублей выиграли 875 отдельных научных групп.

В нашем воображении само понятие «теплофизика» обычно связывается с производством тепла,  эффективностью сжигания топлива, с получением энергии. Понятно, что для жителей Сибири тепло стоит на более важном месте, нежели холод. Тем не менее, производство холода – это тоже одна из актуальных задач для ученых, работающих в области теплофизики. И самое примечательное – для производства холода они предлагают привлекать всё то же тепло!

Зачем нужно производить холод, думаю, многим из нас понятно. Холод нужен для хранения продуктов, для создания благоприятного микроклимата в помещениях, для определенных производственных процессов. У каждого из нас в доме стоит холодильник,  все нормальные общественные здания оборудованы кондиционерами. Представьте себе кафе, магазин, гостиницу или бизнес-центр без кондиционера, и вы поймете, что система охлаждения не менее важна, чем система отопления, даже если речь идет о Сибири. Зимой, ясное дело, мы нуждаемся в тепле. А летом? Лето в наших краях тоже иногда бьет рекорды по жаре. А уж про южные страны и говорить нечего.

Короче говоря, современные параметры комфорта и потребность в хранении продуктов так или иначе требуют производства холода. И надо сказать, что из года в год потребность в искусственном холоде увеличивается как в России, так и за рубежом.

Как производят холод? На сегодняшний день существует два основных типа холодильных машин – парокомпрессионные холодильные машины и абсорбционные бромистолитиевые машины. Первый тип нам хорошо известен – так устроены наши бытовые холодильники, работающие от электросети. Работа таких машин основана на изменении агрегатных состояний холодильного агента – хладона (фреона) – под воздействием механической энергии. Для превращения электрической энергии в механическую здесь, как мы знаем, используются компрессоры.

Что касается холодильных машин второго типа, то их работа основана на химическом взаимодействии веществ рабочей пары – абсорбента и хладогента, и изменении агрегатного состояния хладогента под воздействием тепловой энергии. Иначе говоря, для своей работы такие машины используют тепло.

 И вот здесь мы как раз и подходим к самому важному моменту, касающемуся холодильных машин второго типа. Так вот, если в первом случае нам для производства холода необходимо тратить электроэнергию, то во втором случае мы вполне можем использовать «лишнее» тепло, которое при иных обстоятельствах очень часто вылетает в трубу (в буквальном смысле). Конечно, греющими источниками для таких машин могут служить и обычные энергоресурсы – газ или  мазут, но также можно вовсю использовать пар из котельных, промежуточные отборы ТЭЦ, горячую воду, дымовые газы или отходящие пары производств. Иначе говоря, тепло, выбрасываемое в атмосферу, благодаря абсорбционным машинам вполне пригодно для производства холода. То есть, в этом случае нет необходимости тратить ценные энергоресурсы - достаточно рачительно использовать «излишки» тепла, коих особенно много образуется как раз в летний период, когда имеет смысл охлаждать помещения.

Надо сказать, что экономичность – это одно из важнейших преимуществ абсорбционных бромистолитиевых холодильных машин перед парокомпрессионными. Как мы понимаем, в условиях постоянного роста тарифов на электроэнергию это становится особенно важно.

Другое немаловажное преимущество – экологичность, связанная с  отсутствием хладонов (фреонов), применение которых ограничено во многих странах в соответствии с Монреальским и Киотским протоколами. На бромистолитиевые машины подобные ограничения не распространяются. Используемый здесь в качестве абсорбента водный раствор бромистого лития является нелетучим и нетоксичным, относящимся к малоопасным веществам.

Еще одно преимущество связано с низким уровнем шума при роботе. Также можно упомянуть простоту в обслуживании, длительный срок службы и пожаро- и взрывобезопасность.

Благодаря указанным преимуществам такие машины в состоянии найти широкое применение как в быту, так и в хозяйственной деятельности.  Спектр их применения достаточно широк – от металлургических предприятий, атомных электростанций, нефтехимических комбинатов – до тепличных хозяйств, многоквартирных домов, торговых центров и прочих общественных зданий, где требуется создать комфортный микроклимат. И самое важное (подчеркнем еще раз), этого комфорта можно добиться при минимальных затратах электроэнергии!

Разрабатывают ли в нашей стране такие машины? Да, разрабатывают! И даже производят. Как раз такой образец, разработанный специалистами Института теплофизики СО РАН, производится в Кемеровской области. Причем важно заметить, что отечественные машины обладают некоторыми  преимуществами в сравнении с иностранными.  Например, они, что называется, «подстраиваются» под конкретного потребителя. Наши специалисты используют гибкую систему проектирования и осуществляют сборку на самом объекте. Причем, заказчикам они могут предложить машину очень большой мощности – до 5,3 МВт. Кроме того, учитывая сложные реалии, разработчики предусмотрели  – специально для аварийных случаев – дублирование автоматической системы управления ручной системой (с помощью «кнопочек»). 

Однако такой индивидуальный подход выявил и свои слабые места. Речь идет о рыночной конкуренции с зарубежными серийными образцами (поступающими, главным образом, – из Китая). Так, зарубежные производители, «штампующие» такие машины на конвейере, в состоянии прибегнуть к демпингу. А если говорить о китайцах, то те вообще могут рассчитывать на государственную поддержку, осуществляя завоевание российского рынка. Нашим производителям государство помогать не собирается (и не будет).

Так что пока еще о серийном производстве отечественных машин речь не идет. Это, конечно, только в планах. Поэтому в настоящее время (что очень важно), специалисты ИТ СО РАН доводят свое детище до совершенства, максимально подстраиваясь под запросы каждого потребителя. Возможно, в этом индивидуальном подходе есть свой плюс. Не исключено, что такая вот «ручная сборка» когда-нибудь станет показателем высокого качества и будет высоко оценена на рынке.

Олег Носков

В первой части наш собеседник больше рассказывал о том, откуда берутся молодые ученые, сегодня же уделим основное внимание тому как они работают и живут.

– Чему или, лучше сказать, кому посвящена твоя кандидатская?

– Я изучаю красных полевок (Myodes rutilus) мышевидных грызунов. В частности, сравниваю их популяции на Телецком озере, где оптимальные условия, и у нас в Академгородке, где отнюдь не оптимальные. Мы отлавливаем животных и затем определяем их физиологическое состояние. Сейчас поясню. Для начала нужно измерить метаболизм полевок в стандартных условиях, т.е. в тех, когда они не испытывают никаких трудностей, вроде потребности в дополнительных энергозатратах на поддержание состояния организма. Затем проводим аналогичные измерения при остром охлаждении животных и смотрим, сколько они потребляют кислорода, и как, соответственно, животные двух популяций отличаются по этим показателям. Для полевок особенно тяжелым является осенне-зимний период: их замораживает, почва промерзает, а снег еще не выпадает. В Академгородке отбираются полевки, которые потребляют больше кислорода и больше снижают температуру тела при охлаждении, при этом они не замерзают. А вот на Телецком озере они и потребляют меньше, и снижают меньше.  Тот, кто не был приспособлен к резким перепадам температуры и не смог настроить свой метаболизм, умирает, не оставив потомства, поэтому отобрались самые приспособленные. Такой отбор подтверждается теорией эволюции, собственно. Но есть еще занятная штука: питаются обе популяции примерно одинаково,  что мы выяснили, сравнив количество гликогена в их печени, но популяция в Академгородке сильно размножается. Так, за весь май нам попадалась одна полевка на 100 ловушко-суток. А к августу их стало уже 20 на такое же количество ловушек. Следовательно, популяция выросла в 20 раз. На Телецком озере 20 и 50 соответственно, и популяция увеличилась всего в два с половиной раза. Также мы измерили уровень гормонов: тестостерон и кортикостерон, который является основным показателем стрессированности и подавляет размножение.  Оказывается, несмотря на то, что уровень кортикостерона у академгородковских мышей выше, размножаются они активней.

– Поскольку ты работаешь в институте, на тебя не могла не повлиять печально известная реформа РАН. Отразились ли на работе лаборатории произошедшие изменения?

– Из-за реформы у нас сейчас все больше непонятного.

Нашей лаборатории повезло: получили грант в 2013 году на три года, так что сейчас никто не страдает. Но вот в 2016 году грант заканчивается, а как после реформы будет работать РФФИ, неясно. Ходят даже страшные слухи, будто у ИСиЭЖа здание заберут.

Но, надеюсь, до этого не дойдет. Еще стало намного больше бюрократии: на каждую мелочь, каждую колбочку и пробирку нужно запускать тендеры через сайт госзакупок. Теперь реально что-то сделать быстро практически невозможно.  Люди, не связанные с наукой, даже не представляют, через сколько бытовых препятствий приходится каждый день проходить ученым, чтобы достичь хоть каких-нибудь результатов. Вот нам, например, нужно перед работой мешки вынести, лампочки поменять, морковку притащить и т.д. Физический труд сильно выматывает, как ни крути. Кроме этого, с тендерами добавилось большое количество бумажной работы

– Рассматривал ли ты когда-нибудь вариант уехать из страны?

– Я бы хотел съездить на какое-то время на стажировку, но не уехать насовсем. На мой взгляд, переезжать в другую страну немного глупо, можно ведь там не попасть в струю. И мне кажется, что за границей примерно такая же борьба за институтские ставки, как и у нас. Всем хочется работать.

– Весьма рассудительно. Отложим немножко все эти политические дрязги, поговорим о позитивном. Получается, что ты и аспирант, и педагог, и молодой ученый, и…

– И организатор. Вот уже несколько лет я участвую в организации МНСК. Сначала занимался транспортом, затем стал работать с партнерами. Во время студенчества мне все никак не удавалось нормально выступить на конференции, зато пока я ее готовил, начал понимать, что и как нужно делать. Плюс ко всему, в МНСК меня сильно привлекла перспектива пообщаться с приглашенными экспертами. Так, например, я познакомился с Григорием Тарасевичем, редактором отдела науки в «Русском репортере». Даже дал ему наводку: тогда был бум голого земплекопа, расшифровали его геном, а никто особо не интересовался тем, что в Сибири живет слепушонка, которая, конечно, уступает первому по продолжительности жизни, но не становится от этого менее интересной.  Также я принимал участие в организации первого Новосибирского фестиваля науки "EUREKA!FEST" с Александром Дубыниным. Фестиваль – думаю, тут все со мной согласятся – был довольно-таки масштабным и весьма интересным. Поскольку было много различных мероприятий, то каждый из гостей смогу выбрать что-то для себя. По окончании фестиваля мы получили массу хороших отзывов.

– Наверное, с твоим графиком работы 24/7 времени на себя любимого и не остается? 

– Очень даже остается на самом деле. У меня есть полупрофессиональное хобби: я играю на ударных в группе «Redox».  Группа, кстати, состоит наполовину из научных сотрудников: два биолога, программист и переводчик. Играем разную музыку, свое что-то пишем. Даже концертная деятельность наблюдается. Так что если кто-то скажет, что ученые от творчества далеки, не верьте им.

Маргарита Артёменко

Несмотря на политическую напряженность между Россией и США, в Москве прошел российско-американский научный симпозиум. О проблемах и перспективах российско-американского сотрудничества «Газете.Ru» рассказал профессор MIT Брюс Тайдор.

Состоявшийся симпозиум был приурочен к трехлетней годовщине партнерства между Массачусетским технологическим институтом (MIT) и Сколковским техническим университетом (Сколтех). Ведущие российские и американские ученые показали результаты своих совместных исследований и инновационные разработки. Аудиторию представляли несколько сотен ученых, студентов и предпринимателей.

Презентации были сгруппированы по четырем сессиям, представляющим четыре кластера исследований «Сколтеха»:

Биомедицинская наука и инженерия, энергетические исследования и технологии, вычислительная наука и инженерия, технологии материалов с улучшенными свойствами для авиации и космонавтики.

Так, на биомедицинской сессии профессор MIT Питер Со рассказал о двух разработках медицинского назначения, основанных на биофотонике последнего поколения.

Первая — это «умные» инъекционные иглы, которые определяют характер ткани, в которую они попадают при уколе.

Идентификация ткани на кончике иглы обеспечивается тончайшим оптоволокном внутри иглы, соединенным со спектроскопом. Спектральные характеристики тканей различны, поэтому меняются при прохождении иглы через кожу, жир, мышцы и пр. При уколе в ягодицу такой иглой нет риска попадания в сосуд. Но главное — она предназначена для эпидуральной анестезии, когда инъекция анестетика делается в спинной мозг. В 5–10% случаев такая анестезия бывает неэффективна из-за неправильного попадания, а бывают и осложнения. Спектроскопическая игла поможет точно дойти до твердой оболочки спинного мозга.

Вторая разработка — это основанный на спектроскопии неинвазивный сенсор глюкозы.

Этот прибор просто прикладывается к коже и определяют уровень глюкозы в крови без всякого прокола.

Это незаменимый прибор для контроля уровня сахара у диабетиков. В его состав входят возбуждающие и сенсорные оптические волокна и спектроскоп. Прибор прошел испытания на 17 добровольцах.

Профессор Александр Сергеев из ИПФ РАН рассказал о возможностях биофотоники для биомедицины и, в частности, об оптоакустических микроскопах, использовании фототоксичных белков для уничтожения раковой опухоли и лазерно-плазменных ускорителях как источниках высокоразрешающих рентгеновских лучей.

«Суперлекарства» на основе интерферирующих РНК представил Виктор Котелянский, руководитель Центра по функциональной геномике Сколтеха. Эти «суперлекарства» перспективны для лечения разнообразных болезней печени.

О российско-американском партнерстве в целом «Газете.Ru» рассказал профессор биоинженерии и вычислительных наук MIT Брюс Тайдор.

— В чем заключается коллаборация MIT и Сколтеха?
— Коллаборация охватывает несколько областей. Это принципы найма сотрудников и преподавателей, разработка программ обучения, принципы набора студентов и вовлечения их в исследовательскую активность. Это создание центра инновационного менеджмента, включая создание площадок для вовлечения студентов в инновационную деятельность, программная и внепрограммная активность студентов. Наконец, собственно, исследования, стратегия создания исследовательской инфраструктуры университета.

— Каковы, на ваш взгляд, наиболее успешные совместные проекты?
— Наиболее впечатляющий успех достигнут в исследованиях и инновациях в биомедицинской области, и я этому очень рад, так как это и моя область.

Это исследования стволовых клеток, РНК-исследования, дизайн лекарственных средств и прочее.

У нас прекрасная команда руководителей, набранных со всего мира, и мы сотрудничаем со всем миром. Очень успешны также исследования в энергетическом кластере, в том числе в низкотемпературных технологиях хранения энергии в сотрудничестве с MIT.

— Появились ли у вас какие-то проблемы в нынешней непростой ситуации, при сложной финансово-экономической обстановке в России и напряженности российско-американских отношений?
— К счастью, наша коллаборация уже набрала силу, и это очень хорошо. У нас не возникает ситуации, когда мы были бы вынуждены прекратить какие-то виды деятельности из-за санкций и политической напряженности, и мы намерены сделать все, что мы планировали. Хотя возникают и трудности в некоторых аспектах. Мы бы хотели, чтобы Сколтех был максимально широко вовлечен в мировое исследовательское сообщество.

Но, например, из-за колебания курса рубля к доллару и евро возможны проблемы с наймом преподавателей, с оплатой их труда.

— Что вы скажете про российских ученых и про совместную работу с ними?
— Российские ученые — это фантастика! Благодаря традициям вашей страны они сильны в математике, теоретической физике. А что касается практического применения этих наук, это как раз то, что мы в Сколтехе стараемся развивать.

И студенты Сколтеха — это фантастические студенты, студенты высшего класса.

У меня нет никакого разочарования, наоборот, сплошной восторг от работы с российскими учеными и студентами.