Примерно год назад в аэропорту Внуково произошла авиакатастрофа – разбился самолет, отвозивший туристов в Чехию. К счастью, на момент крушения пассажиров на борту не было. Экспертов, расшифровывающих черный ящик, заинтересовало, что на протяжении всего полета в Чехию и обратно второй пилот постоянно дергал командира корабля, чтобы понять, что именно по-английски им говорят авиадиспетчеры и помочь ему ответить. Комиссия межгосударственного авиационного комитета подала запрос в Ульяновское высшее авиационное училище с просьбой предоставить запись сдачи тестов по английскому языку второго пилота, у которого имелся документ о прохождении соответствующих курсов в этом учебном заведении. На что был получен ответ, что такой человек в Ульяновском высшем авиационном училище никогда не учился. Документы оказались фальшивкой.

Кому-то может показаться, что фальшивые диссертации гораздо безобидней – они к таким страшным последствиям не приводят. Но от этого страдает имидж страны, страдает значимость научных степеней и престиж ученых.

Для выявления «липовых диссертаций» в нашей стране было создано вольное сетевое сообщество экспертов, исследователей и репортеров «Диссернет». 27 октября один из основателей этого общества, физик-ядерщик Андрей Ростовцев выступил с лекцией на очередной встрече в научном кафе «Эврика».

К сожалению, количество «липовых диссертаций» в нашей стране впечатляет. «Большинство клиентов Диссернета своих работ не только не читали, они их зачастую даже не видели. Их работы сложно назвать плагиатом, скорее это откровенный подлог», - говорит Андрей Ростовцев. По его оценкам, липовой можно назвать каждую десятую диссертацию в нашей стране. Чаще всего такие диссертации защищаются по экономике, медицине и юриспруденции.  А вот реже всего фальшивки можно встретить у специалистов естественных наук.

Пожалуй, самый впечатляющий способ воровства – это когда за основу диссертации берется другая диссертация, чужая статья или монография. Причем если за рубежом, где тоже встречается плагиат, робко воруют строчками, то у нас страницами, главами, а то и монографиями целиком: с чертежами, картинками, таблицами и орфографическими ошибками.

Наиболее предприимчивые клиенты Диссернета меняют в чужих диссертациях и монографиях отдельные слова. Простой заменой одного слова в ворде другим, оказывается, можно превратить диссертацию о кондитерской промышленности в работу по мясной тематике. Именно так депутат Государственной думы от партии «Единая Россия» Игорь Игошин превратил черный шоколад из изначального текста в отечественную говядину, белый шоколад – в импортную говядину, шоколад с орехами – в говядину на кости. Вряд ли диссертация такого уровня что-то привнесла в отечественную науку, но в борьбу с липовыми диссертациями она вклад внесла. В дисернетовской среде даже появился такой термин – «заигошить диссертацию».

Очень повеселили слушателей кафе цитаты – реакция клиентов Диссернета на опубликованный анализ их диссертаций.

Например, уполномоченный по правам ребенка при президенте России Павел Астахов предположил, что анализ его докторской диссертации проводился с помощью американской программы и это просто диверсия. К слову, к программе, с помощью которой работают волонтеры и эксперты Диссернета, США не имеет никакого отношения.

А факт некорректных заимствований подтвердила и Российская государственная библиотека: «оригинальный текст в документе составляет 0,68 %, а 99,32 % присутствует более чем в 40 источниках», - сказано в их экспертизе.

Председатель Центрального Совета экологической политической партии «Альянс зелёных — Народная партия» Олег Митволь комментируя некорректные заимствования в своей кандидатской диссертации сослался на хорошую память: «Такова особенность моей памяти. Я прочел очень много чужих диссертаций по интересующей меня теме, и многое отложилось в моей голове. А оттуда попало на бумагу — именно в таком порядке. Что же я могу поделать?», - заявил он. Ростовцев отметил, что клиенты Диссернета довольно часто ссылаются даже не на хорошую память, а на тот факт, что в русском алфавите всего 33 буквы – повторения неизбежны.

Депутат Госдумы от партии «Единая Россия» Владимир Бурматов увидел за расследованием Диссернета обычный шантаж. «Я – борец с коррупцией. Неудивительно, что кто-то заказал такую экспертизу и такой результат, осталось только выяснить, кто именно».  Как признался Андрей Ростовцев, вопрос «Кто именно меня заказал?» звучит от авторов липовых диссертаций наиболее часто.

Конечно, посетители кафе не могли не поинтересоваться, как обстоит дело с липовыми диссертациями в Новосибирске. «Вся Россия, в том числе Новосибирск, залита тонким слоем фальшака. Но над этим тонким слоев возвышаются Монбланы: самый большой в Москве, чуть меньше – в Питере, еще меньше - в Орле. Целая горная цепь на Кавказе, но мы ей не занимаемся», - ответил Ростовцев. Несмотря на «тонкий слой фальшака», Новосибирск все же отметился в громком диссертационном скандале. В 2010 году защитил докторскую диссертацию некий господин Ситников, бывший ректор СибГУТИ. Как показал анализ его докторской диссертации, она почти дословно совпадает с диссертацией Винокурова, которая в свою очередь списана с еще более ранних работ. Предел до которого дошли эксперты Диссернета – монография 1997 года. Такой набор диссертаций зачастую с одним научным руководителем на сленге Диссернета называется «гнездом». К сожалению, в этом гнезде оказались и работы сотрудников Новосибирского государственного университета – докторская диссертация Кошкина 1999 года, кандидатская Гусейнова (1999); кандидатская Винокурова (2000), кандидатская Набивича ( 2000 г).

Юлия Черная

Прошло чуть больше года с начала приема предложений по формированию тематик Федеральной целевой программы "Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России на 2014-2020 годы" (ФЦПИР 2014-2020).

Однако ее потенциальные участники до сих пор сталкиваются с трудностями при подаче заявки. Предыдущая программа (ФЦПИР 2007-2013) показала высокие результаты. Было разработано около 300 конкурентоспособных технологий, объем производства новой и усовершенствованной высокотехнологичной продукции превысил ожидания почти на 20% (около 400 видов). Воодушевившись такими результатами, минобрнауки приняло решение о продлении программы до 2020 года.

Однако новый документ имеет качественное отличие: программа направлена на поддержку прикладных научных исследований и экспериментальных разработок, имеющих конкретного потребителя результата в лице индустриального партнера. Соответственно, она нацелена на исследователей и научные организации с обязательным условием привлечения предприятия реального сектора экономики. Больше всего шансов на победу у тех проектов, чьи результаты смогут быть запущены в коммерчески успешное производство. При этом в сравнении с предыдущей программой объем финансирования увеличен с 170,4 до 239,6 млрд руб. Так, мероприятие программы "Проведение прикладных научных исследований и разработок, направленных на создание продукции и технологий" поддерживает прикладные проблемно ориентированные исследования, направленные на формирование научно-технологического задела для выполнения опытно-конструкторских и опытно-технологических работ и промышленного внедрения результатов. Как отмечается в документе, поддерживаемые исследования ограничиваются докоммерческой стадией - разработкой и испытаниями демонстрационных или экспериментальных образцов продукции (материалов, изделий, оборудования), разработкой рекомендаций по созданию технических нововведений.

До начала конкурсных процедур минобрнауки заключает соглашение о дальнейшем использовании результатов работы для их последующей коммерциализации с инициатором тематики (если инициатором является бизнес, технологическая платформа или территориальный кластер). Срок выполнения исследования должен составлять 2-3 года, объем выделяемого финансирования - 15-30 млн руб. в год. При этом не менее 20% общего объема финансирования должно идти из внебюджетных источников, а если исследование инициирует бизнес - не менее 40%.

Отбор проектов будет строгий, отсюда увеличивается количество необходимых документов

Участником программы может быть любое юрлицо, в том числе государственное (муниципальное) учреждение. В некоторых мероприятиях программы могут принять участие и физические лица, а также юридические лица независимо от их организационно-правовой формы или формы собственности.

Впрочем, сами участники рассказывают о сложностях, возникших при оформлении заявки. "Для нас главным препятствием к участию в программе на 2014-2020 годы стал очень сложный пакет документов, отягощенный бухгалтерскими расчетами, - отметила заведующая ЦНИЛ КГМУ Ирина Семина. - В сравнении с программой на 2007-2013 годы возможность участия усложнилась, причем существенно. Проблемы мы решили, но огромное количество времени ушло на чисто бюрократические аспекты, а не научно-практические". А начальник научно-исследовательского сектора МИТХТ им. М.В. Ломоносова Виктория Юловская назвала недостатком при формировании конкурсов объявление конкурсных мероприятий в последний квартал года. "В результате поступающие по выигранному гранту финансы практически невозможно потратить на обеспечение работы (закупку комплектующих, материалы, командировки), и остается только зарплатная составляющая, что не всегда целесообразно", - пояснила эксперт. При этом, по ее мнению, в сравнении с программой 2007-2013 годов сейчас сократился пакет предоставляемых документов при подаче заявки, в частности, для проекта госконтракта.

Помочь ученым должны региональные семинары, на которых участникам на примере поданных заявок рассказывают, как правильно нужно заполнять документы, какие ошибки чаще всего встречаются и как их не допустить, как правильно составить смету и т.д. "Одной из главных сложностей, возникающих при подаче заявок на участие в конкурсах программы, является неправильное их оформление, - отметил глава АНО "Центр информационно-аналитической и правовой поддержки органов исполнительной власти и правоохранительных структур" Владимир Коннов. - При заполнении заявочных форм необходимо четко показать перспективность проекта, обосновать актуальность прикладных научных исследований (ПНИ), прописать ожидаемые результаты применения разработки, правильно составить смету расходов средств на выполнение ПНИ и многое другое". То есть нужно четко обосновать необходимость проекта для какой-либо из отраслей экономики. "Отбор проектов будет строгий, отсюда увеличивается количество необходимых документов, - говорит Коннов. - Программа в итоге должна достичь глобальных целей, в проекты победителей будут вкладывать немалые деньги, так что сложности в оформлении документации оправданы".

Буквально на днях руководство Новосибирска сосредоточило свое внимание на одной злободневной проблеме, напрямую связанной с экологией. В городе действуют четыре ТЭЦ, оставляющие после себя горы золы и шлака. Если конкретно – 875 тысяч тонн золошлаковых отходов ежегодно. Больше всего приходится на ТЭЦ-5 – 520 тыс. тонн. Далее идет ТЭЦ-4  – 125 тыс. тонн. Столько же дает ТЭЦ-3. ТЭЦ-2 оставляет 105 тыс. тонн отходов. Подчеркиваем – ежегодно!

Всего в нашей стране, по данным специалистов Международного консорциума «Феникс», каждый год образуется 30 миллионов (!) тонн ЗШО. Из 350 действующих ГРЭС и ТЭЦ 175 производят в год 100 тыс. тонн одной только золы.

Естественно, для любого эколога такие цифры выглядят как настоящий кошмар. В сущности, каждый золоотвал в стране – это локальная экологическая катастрофа. И согласно свежим данным, у 115 крупных электростанций емкости золоотвалов практически исчерпаны. Если говорить о Новосибирске, то для ТЭЦ-5 остаточных емкостей золоотвалов хватит примерно на 2,5 года. Для ТЭЦ-4 – на четыре года, для ТЭЦ-2 – на 4,5 года. Лучше ситуация с ТЭЦ-3. Здесь остаточных емкостей хватит еще на 10 лет.

В общем, оценивая ближайшее будущее, впору схватиться за голову. Куда все это девать через пять-десять лет? В городе, как мы знаем, напряженная ситуация с утилизацией твердых бытовых отходов, так еще к этому добавляется проблема золоотвалов.

Однако, как мы уже писали, развитие науки и техники само по себе не связано с непрерывным, нарастающим давлением на природу (как часто кажется радикально настроенным экологам). В настоящее время, в преддверии Шестого экономического уклада, наука, наоборот, предлагает пути решения экологических проблем, совмещая это (внимание!) с интересами производства. Еще раз напомню, что упомянутые ТБО можно рассматривать в качестве энергетического ресурса, на чем, кстати, настаивают специалисты Института теплофизики СО РАН. Современные методы сжигания позволяют сжечь мусор так, что экология никак не пострадает. Канализационные стоки с помощью специальных реакторов также можно превращать в топливо. В принципе, наука в состоянии на сей счет предложить достаточно много решений, и если они не воплощаются в жизнь, то здесь, скорее всего, имеют место политические и экономические причины.

Что касается золоотвалов, то ситуация с ними также не безнадежна. Как мы уже писали ранее, золы и шлаки – неплохое сырье для строительства. В первую очередь – для строительной индустрии. И при хорошей постановке дела такое сырье будет идти на расхват. Напомню, что золы и шлаки могут использоваться в дорожном строительстве, при производстве товарного бетона и бетонных изделий, при производстве ячеистых бетонов (газобетон и пенобетон). Причем, использование зол в этом случае дает возможность сэкономить на цементе и снизить потребность в воде. Из золы также делают зольный (или «зеленый») кирпич. Золы идут в качестве минеральных добавок в сухие строительные смеси, используются как активные минеральные добавки для добавочных цементов. Кроме того, специалисты Института химии твердого тела и механохимии СО РАН разработали технологию производства так называемого низкотемпературного керамзита – материала, особо подходящего для сибирских условий. Зола для его производства подойдет в самый раз.

Вроде бы, тема использования зол ТЭЦ в строительстве – хорошо известна, и нельзя сказать, что золы никак не используются. Некоторые электростанции продают свои отходы за небольшую цену строительным организациям. Однако происходит это, условно говоря, спонтанно и (будем откровенны) как попало, без всякой отлаженной системы. И чаще всего покупателями оказываются производители не очень качественного продукта. Почему так происходит? Все просто. Золошлаковые отходы продают именно как отходы, то есть как некую ненужную и даже вредную вещь. И по-другому пока получается неважно, поскольку, когда вам продают «отходы», за их качество, за их товарные свойства никто не ручается. И качество может быть разным день ото дня. В то время как для серьезных производителей, покупающих золы в качестве сырья, качество должно быть стабильным, соответствуя интересам производства и применяемым там технологиям. И продавец просто обязан эту стабильность гарантировать.  

Иначе говоря, золы ТЭЦ необходимо продавать потребителю как СЕРТЕФИЦИРОВАННЫЙ ТОВАР. Здесь необходимо соблюсти два основных условия: 1) стабильность качества товара (о чем мы сказали), который должен соответствовать ГОСТу 25818-4000 и ГОСТу 31108-2003; 2) стабильность наличия такого товара на рынке. Иначе, как вы понимаете, говорить о запуске производств, использующих золошлаковые отходы в качестве основного сырья, не представляется возможным. С точки зрения технологии там очень много нюансов, и эти нюансы поставщик сырья обязан понимать, иначе массовой реализации данного товара не получится.

Таким образом, если мы хотим решить проблему золоотвалов, в стране должен возникнуть нормальный, цивилизованный (именно цивилизованный) рынок ЗШО. По-хорошему, для этого должны постараться сами энергетики, для чего им, кончено же, придется создать целую систему подготовки товара к продаже. Вроде бы, у них есть тут прямой интерес. Ведь, по сути, созданная система убивает сразу двух зайцев – решает проблему с золоотвалами и дает ценный товар на продажу.

Однако выясняется, что энергетики не очень-то готовы инвестировать в создание упомянутой системы, хотя могли бы, поскольку спрос на золу может быть огромен (при условии ее цивилизованного сбыта, разумеется). Потенциально рынок ЗШО оценивается в 35 млн. тонн в год. Только одно дорожное строительство может поглотить до 10 млн. тонн. Тем не менее, сегодня потребляется в год не более 4 млн. тонн золы – девятая часть от потенциального спроса. Почему, спрашивается, энергетики не спешат с инвестициями? Причины такой нерасторопности лежат на поверхности. Как ни странно, наше государство проявляет невероятную лояльность к предприятиям, загрязняющим окружающую среду.

Судите сами. В Германии штраф за складирование на золоотвале составляет 120 евро за тонну. Во Франции – 60 евро за тонну. В Италии – 90 евро. В России – 0,3 евро! Что называется – почувствуйте разницу.

Иными словами, российским энергетикам выгоднее просто загаживать территории, чем вкладывать деньги в развитие. Итог налицо. Если в странах Европы уровень утилизации ЗШО стремится к 100 процентам, в России он составляет только 13 процентов. 

Напоследок затронем еще один важный момент. Не так давно с подачи пиарщиков компании «Газпром» пошли разговоры о повальной газификации Сибири, в результате чего у кого-то возникла мысль, будто ожидаемый переход на «голубое топливо» сам по себе решит проблему золоотвалов. Однако это иллюзия. Газ для России – товар, предназначенный на экспорт, чего не скажешь об угле. И запасов угля, как утверждают специалисты Института теплофизики СО РАН, нам хватит еще лет на 400. Тогда как запасы газа могут исчерпаться за 30 лет. Так что лучше настроиться на то, что уголь для новосибирских ТЭЦ еще долго будет оставаться единственным видом топлива. Если не сказать – навсегда. 

Олег Носков

Оценка результативности деятельности научных организаций, подведомственных федеральным органам исполнительной власти (ФОИВ) и государственным академиям наук, проводится с 2009 года на основе Постановления Правительства России от 8 апреля 2009 года № 319. В 2010–2012 годах было оценено 817 научных организаций, выполняющих научно-исследовательские, опытно-конструкторские и технологические работы гражданского назначения. Из них 546 отнесены к категории лидеров, 264 – к категории стабильных, демонстрирующих удовлетворительную результативность, 7 организаций признаны утратившими свой научный профиль и перспективы развития. Во исполнение поручения Президента Российской Федерации от 17 мая 2013 года (№ Пр-1144, п. 2 «г») начался переход к вневедомственной оценке результативности деятельности научных организаций. Как обстоят дела в этой сфере, обсудили участники заседания коллегии Минобрнауки России.

«От конкурентоспособности нашей науки и каждой научной организации во многом зависит и динамика экономического развития, и конкурентоспособность нашей страны в целом», – подчеркнул министр образования и науки РФ Дмитрий Ливанов. Повысить результативность деятельности научных организаций в значительной степени можно, изменив систему оценки результативности.

Новые принципы

Основными принципами оценки, по словам директора Департамента науки и технологий Минобрнауки России Сергея Салихова, являются:

- открытость представляемых научными организациями данных;
- публичность проведения оценки результативности деятельности научных организаций с участием экспертного сообщества;
- формирование референтных групп научных организаций, независимо от их ведомственной принадлежности, исходя из фактически получаемых результатов и особенностей деятельности, характерных для различных направлений исследований и разработок;
- использование методик анализа наукометрической информации, в том числе принятых в экономически развитых странах.

Процедура оценки и критерии результативности вырабатывались рабочей группой, в которую вошли представители Минобрнауки России и других ведомств, Российской академии наук, государственных научных центров. Предложения рабочей группы прошли общественные обсуждения, были одобрены Советом по науке при Минобрнауки России и согласованы со всеми 40 федеральными органами исполнительной власти.

Перечень из 25 критериев оценки результативности утверждён приказом Минобрнауки России, при этом ведомства – учредители научных организаций могут устанавливать дополнительные критерии, отражающие особые, характерные для ведомства виды результатов, уточнил Сергей Салихов.

Мониторинг и оценка

Оценке результативности деятельности научных организаций, которая будет проводиться раз в пять лет, предшествует ежегодный мониторинг. В этом году введена в эксплуатацию федеральная система мониторинга результативности деятельности научных организаций, выполняющих научно-исследовательские, опытно-конструкторские и технологические работы (ФС МНО), позволяющая уйти от «бумажных отчётов» и реализовать современную модель оценки.

Сведения, которые научные организации предоставляют в электронном виде о своей деятельности, сгруппированы по четырём направлениям:

- результативность и востребованность научных исследований;
- финансовая результативность;
- развитие кадрового потенциала;
- интеграция в мировое научное пространство, распространение научных знаний и повышение престижа науки.

В ФС МНО зарегистрировались на 31 октября 2014 года 1365 научных организаций из почти 2500, находящихся в ведении ФОИВ. Из них сведения в полном объёме предоставили около 1100 организаций.

Каждая научная организация, по словам Сергея Салихова, может на основе открытых данных провести самооценку и скорректировать свои действия для достижения «пороговых значений» показателей результативности. Эти значения ежегодно будет устанавливать Межведомственная комиссия по оценке результативности деятельности научных организаций, которая также формирует референтные группы, анализирует предоставленные научными организациями сведения и вырабатывает рекомендации по их оценке для ФОИВ. Окончательное решение об оценке остаётся за федеральным органом исполнительной власти, в ведении которого находится научная организация.

Правовые последствия

По результатам оценки научные организации будут отнесены к одной из трёх категорий. «Первая категория – организации, которые занимают лидирующие позиции в своей отрасли. Вторая категория – это стабильно работающие организации. И третья категория – организации, которые фактически утратили свой научный профиль и не занимаются научной деятельностью», – сказал директор Департамента науки и технологий Минобрнауки России.

Для научных организаций-лидеров предусмотрена разработка программ развития, направленных на укрепление их позиций. Также будут сформированы тематики научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ, определены объёмы финансового обеспечения деятельности научных организаций в рамках государственных заданий.

«Для научных организаций, которые отнесены к третьей категории, предусмотрена обязательная экспертная оценка по структурным подразделениям – лабораториям», – пояснил Сергей Салихов.

Преодоление консерватизма

Поначалу разработка новой системы оценки результативности научных организаций «вызывала довольно сильное сопротивление даже представителей естественных наук», признался директор Института молекулярной биологии имени В.А. Энгельгардта Александр Макаров. Отношение к ней изменилось после получения доступа 200 научных организаций к международным базам данных Web of Science и Scopus, профинансированного Минобрнауки России на конкурсной основе. Оказалось, что не все организации были с ними знакомы.

 Федеральную систему мониторинга, в которой научные организации размещают сведения о себе, Макаров охарактеризовал как «очень дружественную», поскольку сразу после введения данных научной организации система выдаёт комментарий с оценкой, к примеру: «Выше среднего».

Первый проректор НИУ «Высшая школа экономики» Леонид Гохберг обратил внимание на комплексность новой системы оценки результативности, отметив, что и сами научные организации «начали думать о том, как они выглядят на фоне своих международных конкурентов, других научных организаций и вузов России». Ведомственная оценка, по его словам, «дополнена централизованной системой мониторинга, которая обеспечивает стандартизацию подходов, прозрачность и возможность постоянного анализа того, что происходит в сфере науки». А с созданием Межведомственной комиссии действия ФОИВ становятся скоординированными, усиливается их ответственность за процедуры оценки подведомственных научных организаций.

Директор Российского научного фонда Александр Хлунов высказал мнение, что Российская академия наук могла бы готовить для Межведомственной комиссии доклад об оценке результативности деятельности научных организаций, а сама эта работа – стать частью государственного задания для РАН.

Эту идею поддержал вице-президент РАН Валерий Козлов. И выразил озабоченность тем, что при формировании референтных групп могут возникнуть сложности. По его мнению, даже при оценке институтов, занимающихся теоретической и прикладной математикой, критерии не могут быть одинаковыми.

Ключевые задачи

В завершение обсуждения вопроса о переходе к вневедомственной системе оценки результативности деятельности научных организаций на коллегии Минобрнауки России Дмитрий Ливанов напомнил об экспертных функциях Российской академии наук, закреплённых в Федеральном законе № 253-ФЗ. По его словам, экспертная оценка должна дополнять результаты наукометрического анализа.

Министр также сформулировал две основные задачи, которые должны решаться в рамках системы оценки результативности деятельности научных организаций:

«Первая задача, информационная, – дать всем заинтересованным людям, и работающим и не работающим в науке, максимально объективную информацию о состоянии нашей научной сферы и каждой научной организации, которая получает бюджетные деньги, а, следовательно, – деньги налогоплательщиков.

И очень важно, чтобы система обратной связи, система такого общественного отчёта была создана».

Вторая задача, по словам министра, управленческая. И решается она федеральным органом исполнительной власти – учредителем научной организации, который определяет дальнейшую судьбу подведомственной организации в зависимости от оценки её результативности.

Академик РАН, вице-адмирал, лауреат премии Правительства РФ в области науки и техники (2013), лауреат Международной премии «Глобальная энергия», специалист в области безопасности корабельных ядерных реакторов Ашот Саркисов обратился к главе ФАНО Михаилу Котюкову списьмом, которое публикует официальный сайт РАН:

Глубокоуважаемый Михаил Михайлович!

Прошу исключить меня из объявленного по интернету голосования в состав комиссии по определению эффективности деятельности институтов РАН.

Предложенная методика голосования абсурдна как по существу, так и по процедуре и свидетельствует о полной профессиональной несостоятельности её авторов.

Посоветовал бы Вам приостановить этот бессмысленный процесс, хотя бы в интересах сохранения собственной репутации.

Академик Саркисов А.А.

Этой осенью новосибирское предприятие «Катод» отметило сразу две круглых даты. 55 лет назад, в 1959 году, на заводе «Экран» было создано особое конструкторское бюро (ОКБ), с которого и началась история предприятия. А 20 лет назад ОКБ превратилось в ОАО «Катод» и отправилось в «самостоятельное плавание». И хотя «Катод» известен среди горожан не так хорошо, как признанные «флагманы» новосибирской «оборонки», такие как завод им. Чкалова, но среди специалистов во всем мире он пользуется заслуженным уважением.

На протяжении десятилетий основным направлением работы предприятия остается изготовление электронно-оптических преобразователей (ЭОП). ЭОП – это прибор, превращающий невидимое глазом изображение объекта в видимое. На основе ЭОПов создаются приборы ночного видения (ПНВ), которые сегодня очень востребованы как в военной, так и в гражданской сфере.

Круглая дата – хороший повод вспомнить прежние достижения и рассказать о планах на будущее, что мы и попросили сделать заместителя генерального директора ОАО «Катод» Вадима Локтионова.

– Вадим Владимирович, Ваше предприятие с самого начала работало в этом направлении или к нему пришли позднее?

– Изначально ОКБ занималось разработкой кинескопов для нужд отечественной телевизионной промышленности. Но позже наш руководитель Владимир Ильич Локтионов выбрал другое, более приоритетное направление. В то время в армиях ведущих стран мира все шире распространялись приборы ночного видения. Здесь открывались хорошие перспективы, и наше бюро занялось разработкой ЭОП, тогда еще первого поколения. Выбор оказался правильным и вот уже два десятилетия это направление для нас приоритетное.  За это время мы разработали и наладили выпуск трех поколений приборов, а со следующего года приступаем к выпуску ЭОП четвертого поколения. Различаются они своими возможностями. Если первые приборы позволяли видеть в темноте на небольшой дистанции, при чистом небе и свете луны, то современные ЭОП позволяют рассмотреть объекты с большого расстояния в ночи при любой погоде.

– Многие предприятия ОПК не смогли пережить последствия перестройки и реформ 90-х годов. Для Вашего предприятия наоборот – эти годы стали началом самостоятельной истории. Как вам это удалось? 

– Действительно, в 1994 году мы стали самостоятельным предприятием. Но нельзя сказать, что мы прошли эти годы без потерь.  1990-е годы выдались очень тяжелыми, были большие кадровые потери, до сих пор мы имеем «поколенческий провал». У нас работали те, кто пришел еще при СССР и молодежь, а среднего возраста практически не было. Но эта ситуация в последние годы меняется в лучшую сторону. Кроме того, мы были чисто конструкторским предприятием, одни кульманы, никакого оборудования для организации производства, а кадры – в основном научные сотрудники. И нужно было, в тех непростых условиях,  быстро развернуть производственные линии. Конечно, помогал большой творческий и интеллектуальный потенциал наших сотрудников.

Чтобы выживать, мы брались за совсем неожиданные, но престижные заказы. Например, участвовали в создании нейтринного телескопа, который установлен на Байкале. Причем, именно на «Катоде» делалась самая главная начинка этого телескопа – та, которая позволяла фиксировать эту загадочную и почти неуловимую элементарную частицу – нейтрино. 

Но главное было, конечно, сохранить профильное производство и исследовательскую базу для его развития. Эту задачу мы решили. Во многом благодаря сотрудничеству с Институтом физики полупроводников, оно продолжается уже больше десяти лет. Причем, это именно сотрудничество, мы не берем готовые решения, а создаем совместные разработки, учитывающие нашу специфику. И в результате, сегодня мы выпускаем продукцию, которая востребована многими производителями ПНВ. В Новосибирске мы плотно сотрудничаем с заводом «Швабе – Оборона и защита» (бывший Новосибирский приборостроительный завод). Часть нашей продукции – это собственные ПНВ гражданского применения. Их закупают силовые структуры, охранные предприятия и гражданские лица, например, охотники. И спрос постоянно растет. За последние пять лет нами было выпущено 100 тысяч приборов. Это очень большой объем для такого предприятия, как «Катод».

– А за рубеж ваша продукция идет?

– Да, причем довольно большая часть – порядка 40 процентов. Покупают ее во многих странах, среди покупателей есть даже США и Канада. Об этом особенно приятно говорить, потому что США претендуют на роль мирового лидера в сфере производства ЭОП, но мы, получается, не отстаем. А будь у нас такая же финансовая поддержка, вполне вероятно, что мы бы обогнали заокеанских коллег.  

– Как на работе предприятия сказываются западные санкции?

– На сбыте нашей продукции они не сказались никак – на Западе себя наказывать не будут, и никакие ограничения на наши приборы не распространяются. Проблемы возникают при закупке комплектующих или сырья у зарубежных поставщиков. Таможенники Евросоюза постоянно требуют все новые и новые доказательства того, что купленное нами не будет использовано в военной продукции. И часто преодоление этих препон требует массу времени и усилий.

– Экономика страны переживает сегодня не лучшие времена. Грозит ли Вашему предприятию новый спад, как было в 1990-е?

–  Наоборот, мы планируем дальнейший рост производства и небезосновательно. Во-первых, мы вошли в программу «Ратник», причем, в качестве основного поставщика ЭОП. Эта программа, нацеленная на создание современной амуниции для вооруженных сил страны, подразумевает решение многих научно-исследовательских и конструкторских задач. И много внимания уделяется оптическим приборам.

Современная амуниция должна обеспечивать солдата картиной происходящего в любых условиях и одновременно – транслировать полученную информацию в штаб, позволяя командиру взглянуть на бой глазами бойца. Решать эти задачи будет, в том числе, и наше предприятие и уже со следующего года мы рассчитываем на серьезные заказы в этом направлении.

Во-вторых, благоприятствует нам и мировая конъюнктура. Если последние три года наблюдался спад спроса на приборы ночного видения, то теперь ситуация меняется. Международная обстановка накаляется, число локальных конфликтов растет. А следом растет спрос на ПНВ.

Одновременно сохраняется стабильно высокий спрос на гражданскую продукцию. Охотники вообще наши любимые потребители, потому что от них мы получаем самую быструю обратную связь. Человек купил наш прибор, пошел на охоту и отписался нам о своих впечатлениях. А мы, опираясь на них, корректируем свою работу. Ведь у нас по-прежнему почти половина прибыли тратится на научно-исследовательскую работу. И это главный залог того, что предприятие сохраняет и упрочивает свои позиции на российском и мировом рынках.

Георгий Батухтин

Трудно найти какую-либо сферу нашей жизни, на которую бы не повлияло военное дело. За космическими технологиями, ядерной энергетикой и другими величайшими прорывами человечества стоит армия. Интернет появился в результате эволюции ARPANET – проекта агентства Минобороны США по перспективным исследованиям (DARPA). СВЧ-печь запатентовал инженер американской оборонной компании «Raytheon» Перси Спенсер (примечательно, что военная разработка в наши дни переживает «второе рождение»: сегодня СВЧ-оружие, является одной из самых перспективных разработок военных специалистов). Эволюция технологий неизбежно влияла и на броню, когда-то весившую многие десятки килограммов. Но эта ситуация меняется.

Развитие микроэлектроники позволяет создавать миниатюрные датчики, передающие огромное количество информации, в том числе и о состоянии здоровья солдата, GPS-навигация становится всё точнее, исследователи метаматериалов сулят чудеса, а использование этих технологий в очередной раз повлияет на методы ведения войны.

К разработке прототипов усовершенствованной экипировки в конце 80-х годов прошлого века приступили самые разные страны. Однако буквально за последние пять лет это стало по-настоящему массовым трендом.

И это неудивительно, ведь, как показал иракский и украинский кризис, пока что сражения начинает, ведёт и выигрывает человек, а не машины. И для того, чтобы понять, какими будут войны будущего, нужно знать, что будет надето на этого человека.

Великобритания

Чтобы понять, насколько армия важна для островной монархии, достаточно взглянуть на оборонный бюджет Великобритании. Например, в 2012-м году его размер составлял 60,8 миллиардов долларов (прим.: здесь и далее используются данные из справочника «Miltary Balance» от International Institute for Strategic Studies): на тот момент он был третьим в мире и опережал российский. После урезания бюджетных расходов (чем многие остались недовольны) ситуация изменилась, однако и в 2013-ом году британскую армию опережают всего лишь четыре страны: США, Китай, РФ и Саудовская Аравия. При этом войска не простаивают: в Ираке с 2003-го по 2011-й год прошли службу около 28 тысяч солдат и офицеров, а контингент британских сил в Афганистане с 2009-го по 2011-й год составил 10 тысяч человек. Немало внимания уделяется и НИОКР: на эту сферу в прошлом году было выделено почти 2 миллиарда фунта стерлингов.

Разработка программы FIST (Future Integrated Soldier Technology) началась в 1997-м году. В январе 2005-го начались первые испытания прототипов. Целью программы является оптимизация пяти основных функций: работы комплекса разведки, управления и связи (Command, Control, Communications, Computers and Intelligence, C4I), поражающего действия (улучшение точности оружия), мобильности (встроенная навигационная система и снижение веса и габаритов оборудования), выживаемости (усовершенствование обмундирования и брони), а также боевой устойчивости (упрощение материально-технического обеспечения).

Комплект боевой экипировки позволяет командирам постоянно быть в курсе местонахождения своих подчинённых. Важно отметить, что экипировка предназначена не для отдельного военнослужащего, а рассчитана на четырёх пехотинцев, так как это наименьшее тактическое и огневое подразделение (звено или огневая группа) в ВС Великобритании: командира, гранатомётчика, стрелка с лёгким пулемётом L86A2 и снайпера с лёгкой высокоточной винтовкой.

Больше всего оборудования достанется командиру: дальномер, перископ, защищённая фото- и видеокамера, а также целый набор прицелов: для ближнего боя, дневной и тепловизионный. Известно, что у других пехотинцев также будут тепловизионные прицелы и приборы ночного видения, встроенные в шлем. Особый нашлемный дисплей может получать информацию с прицела и даёт возможность солдатам стрелять из-за укрытий, что призвано снизить риск получения ранений. Кроме того, на дисплее может отображаться информация об окружающей обстановке, позиция дружественных военнослужащих и другая полезная информация. Кстати, в случае проблем со связью данные отряду могут передаваться посредством БПЛА. Обмундирование на основе лёгких «дышащих» материалов позволяет снизить заметность в видимом, инфракрасном и радиодиапазоне, а также обеспечивает базовую защиту от поражающих факторов оружия массового поражения. Система работает на литий-ионных аккумуляторах.

В настоящий момент большая часть оборудования, входящего в комплект, прошла успешное тестирование (в том числе в Афганистане). Ожидается, что в 2015-ом году комплект боевой экипировки начнут поставлять в армию. Конечно, FIST не будут выдавать каждому солдату. Это по-прежнему останется уделом лишь небольшой части военнослужащих.

Франция

Французский комплект FÉLIN (Fantassin à Équipementet Liaisons Intégrés, «комплексная система связи и экипировки пехотинца») по решению отдела закупок министерства обороны с 2003-го производит компания «Sagem». По условиям контракта, «Sagem» должна была поставить 22 500 экземпляров в 20 пехотных полков и ещё около 9 тысяч – в другие подразделения. К 2010-му году задача была выполнена. Ожидается, что производство второй версии комплекта начнётся в 2015-м году.

FÉLIN является модульной системой с открытой архитектурой – это позволяет обновлять лишь часть компонентов. Командир оснащён системой COMDE (информационная тактическая боевая система), которая включает в себя планшет с возможностью отсылать сообщения, наблюдать за тактической обстановкой и следить за передвижениями неприятельских и дружественных сил (Blue/Red Force Tracking).

У рядовых бойцов, в свою очередь, есть устройство связи «человек-машина», подключённое к боевой информационной сети. Помимо этого, они оснащены GPS, а гарнитура OH-295 от французской компании «Elno» работает с использованием принципа костной проводимости – благодаря этому переговоры малозаметны, а качество связи заметно меньше зависит от внешних шумов. Использование этого набора электронных средств позволяет вести переговоры в режиме конференции, передавать друг другу видео- и фотоинформацию.

В набор входят самые разные приспособления: ночные, дневные и тепловизионные прицелы. Кроме того, бойцам предлагаются бинокли с телеметрическим измерителем и лазерным дальномером. В комплект снаряжения входит штурмовая винтовка FAMAS G2 (упрощённый и удешевлённый вариант). FAMAS оснащена особым прицелом, передающим информацию на дисплей, что даёт возможность солдату (как и в случае с FIST) вести огонь из укрытия.

Обмундирование, входящее в комплект экипировки FÉLIN, обладает полезными свойствами: оно устойчиво к возгоранию, поддерживает комфортный пододёжный микроклимат (благодаря технологии микроячеек), является достаточно прочной. В комплект входит вентиляционная и фильтрационная система, при использовании которой не запотевают очки. Кроме того, существует возможность приёма жидкой пищи.

Вес всего комплекта составляет около 30 килограммов (вместе с провиантом), стоимость – около 30 тысяч евро. Всего на вооружении стоят 22 588 комплектов, что делает эту программу наиболее масштабной и успешной – в 2009-ом году его для изучения собиралась приобрести даже российская армия.

Германия

1600 комплектов первой версии экипировки германского производства IdZ (Infanterist der Zukunft), разработанноой компанией «EADS Defence Electronics» были испытаны немецкой армией в Афганистане, Косово и Конго. Улучшенную версию IdZ-ES (Expanded System) стала разрабатывать «Rheinmetall Defence». В 2013-м году министерство обороны Германии заключило с ней контракт на поставку 60 комплектов для 600 солдат: если FIST был рассчитан на действия трёх солдат и командира (звена или огневой группы), то «Gladius» (неофициальное название нового комплекта) предназначен для десяти человек (отделения).

Всё обмундирование и снаряжение является модульным, что даёт возможность быстро перераспределять нагрузку и проводить боевые действия при температуре от −32 до +45. Интересной особенностью «Gladius» является ткань костюма: она способна защитить солдата от поражающих факторов химического оружия иприта и зомана (24 часа и 6 часов соответственно).

Система C4I встроена в разгрузочный бронежилет: на небольшом компьютере производства «NavICom» можно воспользоваться картой местности, следить за перемещением других солдат и получать информацию с БПЛА. Кроме того, можно обозначить какой-то объект и разослать эту информацию всему отряду. «Rheinmetall Defence» занимается разработкой различных датчиков: некоторые из них могут определять местоположение мин, а другие– даже позиции снайперов, которые, по заявлению компании, представляют большую опасность для солдат немецкой армии, проходящих службу за рубежом.

И, конечно же, каждый солдат оснащён лёгким прочным шлемом, гарнитурой, бронежилетом, прибором ночного видения и нашлемным дисплеем, а также цифровым компасом и инерциальной навигационной системой.

Хотя первые версии костюма критиковали за излишний вес, отзывы о второй версии от офицеров из Афганистана были намного благосклоннее.

Подполковник Шнебелт говорит: «Хай-тек в сфере обмундирования, боеприпасов и оружия на порядок выше всего, что было до этого. Это повышает боеспособность и ценность солдата. „Пехотинец Будущего“ – отличная система, которой я и солдаты довольны».

Япония

Про японские разработки доступны буквально крупицы информации. Известно, что испытания ACIES (Advanced Combat Infantry Equipment System) начались в 2008-ом году. Через два года контракт на поставку выиграла компания «Hitachi». В отличие от другого японского комплекта экипировки, в ACIES используются компоненты зарубежного производства. Часть электроники, впрочем, изготавливают местные фирмы. Так, компания «Shimadzu», производитель медицинского оборудования, отвечает за производство нашлемного дисплея (в 2012-м году был выложен один из патентов). На шлеме будет располагаться лёгкая (70 граммов) двухмегапиксельная тепловизионная камера NEC. Броня может защищать как от простых пуль, так и от бронебойных – при вставке керамических пластин.

Мало информации и о системе связи с другими солдатами на поле боя. Однако известно, что на спине будет располагаться компьютерная система с батареями, гироскопом, GPS. Охлаждать её будут большие вентиляторы. В качестве основного оружия используется автомат HowaType-89.

А наиболее интересной особенностью является небольшой шаровидный робот с камерой (они все-таки сделали Покемона?), который можно просто куда-нибудь забросить и получать от него информацию.

На первый взгляд возможности костюма выглядят достаточно скудно. Однако не стоит полагаться на первое впечатление. В 2013-ом году Япония выделила на оборону 51 миллиард долларов – это выше расходов Германии и близко к оборонному бюджету Франции: японские силы самообороны являются одними из наиболее высокотехнологичных в регионе. И хотя конституция Японии ограничивает развитие армии в стране, новое правительство стремится изменить ситуацию. В мае премьер-министр Японии Синдзо Абе выступил с заявлением о необходимости расширения спектра возможных сценариев использования вооружённых сил. Любопытно, что американское правительство положительно отнеслось к потенциальной реформе после того, как японская сторона присоединилась к санкциям против Российской Федерации. Впрочем, в ежегодно выкладываемом докладе «Defense of Japan» России уделяется небольшое внимание. Основными опасными факторами называются потенциальная угроза применения ядерного оружия Северной Кореей, и территориальные споры с Китаем.

Россия

Без сомнения, Российская Федерация является ведущим военным игроком не только по региональным, но и по мировым меркам. В 2010-ом году вице-премьер Сергей Иванов заявил, что до 2020-го года «общая сумма расходов государства на госпрограмму вооружений составит около 22-22,5 триллиона рублей». По данным прошлого года, по расходам на оборону Россию опережают лишь США и Китай.

Первым универсальным комплектом вооружения стал набор «Бармица» на базе боевого защитного комплекта «Пермячка», и уже на её базе был разработан современный костюм «Ратник». Испытания нового комплекта начались в 2012-ом году. В него вошёл бронежилет, способный выдержать выстрел СВД (речь идёт о варианте с пластинами) и поддерживающий на воде. Голову защищает лёгкий шлем, способный выдержать выстрел из пистолета Макарова с 10 метров, и противоосколочные очки. Новые материалы позволят заменить привычную тяжёлую зимнюю одежду из меха. Проходит испытания специальная версия «Ратник-Арктика» с электрообогревом, что может помочь при выполнении операций в Арктике и на крайнем Севере. Кроме того, арамидный комбинезон из волокна «Алютекс» устойчив к воздействию огня. Как и в зарубежных системах, солдат будет снабжён нашлемным дисплеем, интегрированным с тепловизионным прицелом. Испытания автоматического оружия для экипировки «Ратник» прошли автоматы двух производителей: концерна «Калашников» (АК-12) и ковровского завода имени Дегтярёва (перспективный автомат А-545 на основе АЕК-971), сообщил заместитель председателя Военно-промышленной комиссии при правительстве Российской Федерации Олег Бочкарев. Бочкарев добавил, что также в полный комплект экипировки «Ратник» войдут модернизированные пулемёты и снайперский комплекс ОРСИС.

Однако наибольший интерес представляет комплекс разведки управления и связи «Стрелец». Он позволит солдатам обмениваться сообщениями и фотографиями, вести переговоры, и отсылать данные о расстоянии до цели. Командирам будет доступна информация о местоположении своих подчинённых, и они смогут рассылать им приказы. У бойцов же будет версия попроще, с GPS/ГЛОНАСС, позволяющая выполнять прикладные расчёты (целеуказание, ориентирование).

В базовой комплектации (без оружия и пластин в бронежилете) вес комплекта составит около 15 килограммов. С пластинами – все 20. Сейчас «Ратник» проходит последние испытания, и, как ожидается, с осения этого года поступит в российскую армию в количестве более 50 тысяч экземпляров – в том числе и срочникам.

Уже сейчас становится известна кое-какая информация о третьем поколении костюма. Так, в течение двух лет должна быть разработана система мониторинга жизнедеятельности военнослужащих, способная определять их состояние после травмы или ранения, что может значительно помочь в проведении медицинской эвакуации. Для того, чтобы избежать нанесения удара по своим силам, «Ратник» будет оснащён датчиками «свой-чужой».

Таким образом, хотя «Ратник» и не является комплектом, «превосходящим мировые аналоги», он ничем не хуже их и, что важно, скоро будет эксплуатироваться в штатном порядке (что пока удалось лишь французам).

Хотя ещё рано говорить про успех российского костюма, но, судя по отзывам ветеранов, «Ратник» и в самом деле удался. Бюджет РФ – действительно один из самых крупных в мире, но наши соседи недалеко ушли от нас. Сейчас на какое-то время мы обладаем преимуществом в военных разработках. Однако на примере США ясно, что наиболее мощные решения могут получиться лишь при привлечении гражданских специалистов. Без серьёзной академической реформы «Ратник» отстанет от своих соперников: очередь из АК-12 может оказаться бесполезной против жидкой брони. Кроме того, в текущей обстановке инвестировать в науку надо по-настоящему. Сейчас тепловизионные пластины прицела, входящего в набор «Ратника», производятся во Франции. В следующем году производство начнётся в России. Однако при дальнейшем развитии событий отставание в военных технологиях может стать просто катастрофическим.

США

У Соединённых Штатов Америки свой, особый путь разработки вооружения. Чтобы был понятен масштаб американской военной машины, приведём следующий пример: оборонный бюджет США более чем в два раза превышает расходы всех вышеперечисленных государств. Американцы могут позволить себе не разрабатывать единственный прототип, а затем постепенно улучшать его. Существует несколько десятков, если не сотен проектов: какие-то разрабатываются различными ведомствами, какие-то – частными компаниями, ну а многие исследования ведутся в лабораториях.

Идея о «солдате как системе» впервые стала воплощаться в реальность в Исследовательском центре солдатского снаряжения СВ США, расположенном в Натике. Точкой отсчёта можно назвать костюм «Soldier Integrated Protective Ensemble». Именно тогда была заложена концепция об объединении систем жизнеобеспечения, связи, бронезащиты, разгрузки, прицелов ночного видения и многого другого. Как мы видим, идея действительно оказалась удачной.

Полученный опыт был использован в программе «LandWarrior». Технологии шагнули вперёд, вес снаряжения снизился, и у солдат появился переносной компьютер на базе Windows 2000, GPS-навигатор с встроенным шагомером. Нашлемный дисплей отображал расположение союзников – оно обновлялось каждые 30 секунд. Топографическую информацию со спутника можно было получить всего лишь за 10 минут, по сравнению с 6-8 часами задержки в обычной ситуации. Однако, несмотря на то, что испытания проходили и в Ираке, в 2007-ом году финансирование программы значительно урезали: причиной тому был избыточный вес снаряжения. Всего к этому моменту с 1990-го года на разработку было потрачено более миллиарда долларов.

Впрочем  уже в следующем году стартовал новый проект, «Nett Warrior», основанный на тех же принципах, что и «LandWarrior», но использующий коммерчески доступные компоненты. Правда теперь под названием «Nett Warrior» (названного в честь Роберта Нетта, героя, получившего Медаль Почёта во время ВМВ) скрывается лишь небольшой набор электроники, призванной повысить ситуационную осведомлённость.

Однако то, что из «умной» экипировки пропало оружие, не означает, что у США ничего нет. Как уже было указано выше, внушительные ассигнования позволяют отдельным ведомствам самостоятельно заниматься разработкой нужных им технологий. Например, к таким можно отнести программу «Sniper System Capability Set», в которую входит оптимизация оптических прицелов и оружия для точной стрельбы. И таких программ очень много. Наиболее интересные разработки, как всегда, – у DARPA.

 Однако шагнём к по-настоящему футуристичным костюмам – к экзоскелетам. Система HULC от «Lockheed Martin» даёт солдатам возможность переносить грузы весом до 90 килограммов. Вес самой системы – около 24 килограммов. В зависимости от ситуации можно добавить брони, поставить дополнительные сенсоры или прикрепить себе на плечо большой пулемёт. Важно, что HULC не привязан к стационарному источнику питания, как, например XOS2 от «Sarcos», дочерней компании «Raytheon». Батарей ему хватает на 3-5 часов.

Война всегда меняется

Мы практически подошли к пределу технологической сингулярности – моменту, когда технологии сделают такой скачок, что будут недоступны человеческому восприятию. Футурологи и учёные дают различные оценки: кто-то ставит на 2030-ый год, кто-то – на 2050-ый. Одно ясно: времени осталось совсем немного и мы застанем этот странный и страшный момент при своей жизни. Интересно, что постепенно военные стали всё чаще и чаще обращаться к гражданским специалистам. Армия становится скорее катализатором разработки, нежели её единственным исполнителем. Умные костюмы – это элемент переходного периода, когда сражаются ещё люди. От «Ратника» – к автоматическим ударным дронам, киборгам и умной пыли (smartdust), разъедающей танки врага. Впрочем, не стоит думать, что всё пройдёт так гладко. Как видно, ни один из костюмов не защищён от применения электромагнитного импульса, и уж тем более беззащитна потребительская электроника. Неизбежно начало гонки в разработке средств по выведению «умной» техники из строя. И может статься, что войну снова придётся вести по старинке.