О литий-ионных аккумуляторах (ЛИА) наслышан, пожалуй, любой из нас.  Саму тему, к сожалению, в наших СМИ уже сумели изрядно заболтать, уподобив ее дутой сенсации с оттенками научной фантастики. Именно в таком – фантастическом (или полуфантастическом) варианте – она и проникает в сознание российских обывателей. Хотя на самом деле «фантастикой» она становится только в сравнении с нашими российскими реалиями, где мы на каждом шагу сталкиваемся с каким-нибудь старьем.

Подумать только: компания Tesla Motors начинает выпуск «гибридных» автомобилей. В развитых странах уже готовится сеть «заправочных» станций для подзарядки аккумуляторов.  Российскому обывателю, конечно, пока еще верится с трудом, что такое возможно на практике. Возьмем только то, что благодаря ЛИА автомобиль может 200-300 километров двигаться  за счет встроенных источников питания, на одном электричестве.

Честное слово, для нас это -  «фантастика»! Мы бы, конечно, лучше ощутили подобные реалии, если бы разрекламированный отечественный  «Ё-мобиль» не превратился, в конце концов,  в неудачную шутку от российских олигархов. У нас такие истории «Ё» очень легко превращаются в анекдот.

А вот изобретение от Tesla Motors – это уже не шутки. Это, без всяких преувеличений, - шаг в новую эпоху. Независимо от того, как вы воспринимаете ходячие российские анекдоты на букву «Ё», все-таки предстоит признать, что американцы крепко утерли нос нашим деятелям, решившим подвязаться на высоких технологиях. Поэтому не стоит делать выводы на основании неудачных российских примеров. Тут дело не в науке и не в технологиях. Тут дело в людях, каким-то образом взобравшихся наверх и возомнивших себя носителями научно-технического прогресса в отдельно взятой стране. На самом деле прогресс абсолютно не зависит от их участия. Наоборот, из-за всех этих неудачных анекдотов с «инновациями» российский обыватель начинает воспринимать реальные, прорывные вещи как какой-то фэйк или как научную фантастику. Хотя  на деле, применительно к ЛИА, всё обстоит совсем не так.

Почему в случае с Tesla Motors мы так уверенно говорим о шаге в новую эпоху? При чем здесь вообще новая эпоха?

Дело в том, что появление ЛИА знаменует собой событие, аналогичное появления двигателя внутреннего сгорания. Это, действительно, - революционное событие!

Если продолжить аналогию, то можно сказать, что в настоящее время известные нам свинцово-кислотные аккумуляторы являются (в символическом смысле) аналогом парового двигателя столетней давности. Была когда-то такая вот простая машина с котлом, разогреваемым с помощью угля или дров. Паровой двигатель, как мы знаем, - система очень громоздкая, работает с низким КПД. Зато топливо было для него дешевым и доступным. В позапрошлом столетии паровые двигатели исправно служили человеку. Но, как мы понимаем, спектр их применения в технике был ограничен. Для железнодорожного локомотива он подходил, даже для трактора. Но как вы себе представите автомобиль с паровым двигателем, а тем более – самолет?!

Как известно из книг, русский изобретатель Можайский решил было запустить в небо аппарат тяжелее воздуха, применяя именно паровой двигатель (а других у него и не было). Аппарат, естественно, не взлетел. Скептикам, конечно, этот провал при испытании машины дал повод заявить о том, что аппарат тяжелее воздуха летать не может в принципе (и такое когда-то действительно заявлялось). Но эти скептики не принимали во внимание принципиально другой тип двигателя, работающего на жидком углеводородном топливе. И в начале XX века американские изобретатели – братья Райт – наглядно показали, что полет таких аппаратов возможен. Все дело – в двигателе.

По существу, не только развития, но и самого появления авиастроения и автомобилестроения никогда бы не произошло без этой «бензиновой революции» в области двигателестроения. И фактически весь XX век прошел «под флагом» двигателя внутреннего сгорания. Сегодня аналогичный революционный переворот в технике сулят нам литий-ионные аккумуляторы. Не исключено, что это будет «флаг» XXI столетия.

В сравнении с традиционными аккумуляторами, литий-ионный аккумулятор сочетает в себе как раз те преимущества, которые когда-то позволили взять пальму первенства двигателю внутреннего сгорания. Литий-ионный аккумулятор обладает более высоким КПД, высокой плотностью запасаемой энергии (почти в пять раз), что делает его более компактным и легким. Он экологически безопасен, не требует специальной утилизации, не требует специального обслуживания. При этом он может работать в более широком диапазоне температур. И, пожалуй, самое важное – это малое время зарядки. Если для свинцово-кислотного аккумулятора необходимо ждать восемь часов, то для ЛИА достаточно каких-то полчаса.

Что всё это нам даст в совокупности? Ну хотя бы, на вскидку, надежный электромобиль. Вполне возможно, что сегодняшнее создание гибридов – это всего лишь переходный этап. А в недалеком будущем можно будет «заправляться» от сети и двигаться в путь. Не исключено, что когда-нибудь появятся и надежные электролеты… В принципе, они уже есть – но только в беспилотном варианте.

Все это, конечно же, пока еще фантазии. Однако применение тех же гибридов и троллейбусов, оснащенных блоком таких аккумуляторов, позволяет вплотную приблизиться к электрификации городского и пригородного транспорта, заметно улучшить экологию и упростить эксплуатацию самих транспортных средств. И это, кстати, не единственная сфера применения ЛИА. Как мы понимаем, в качестве источников бесперебойного питания литий-ионные аккумуляторы могут куда эффективнее использоваться там, где перерыв в электроснабжении недопустим. Речь идет о больницах и центрах управления, и даже о многоквартирных домах, оснащенных лифтами. В принципе, любой офис в наши дни нуждается в источниках бесперебойного питания. Ведь в каждом из них есть компьютеры, отключать которые нежелательно. Да и в любой квартире, которую теперь также невозможно представить без персонального компьютера,  неплохо бы иметь такой аккумулятор – компактный и емкий.

Конечно, стоимость ЛИА пока не идет ни в какое сравнение с традиционными аккумуляторами. Это как раз и отпугивает потребителей. Тем не менее, расчеты показывают, что с точки зрения сроков эксплуатации применение литий-ионных аккумуляторов экономически оправданно. Кроме того, учтем и тот факт, что пока их производство не стало массовым, цена покупки будет оставаться высокой. А дальше произойдет то, что произошло с мобильной связью – сотовый телефон из атрибута «нового русского» стал обыденной вещью. С ЛИА произойдет то же самое. Главное, посодействовать их выпуску на первых этапах.

Недавно прошла информация, что в городе Переславле (Ярославская область) открылось предприятие по производству ЛИА. Отрадным для нас является в данном случае то обстоятельство, что технология изготовления одного важнейшего компонента данной продукции разработана учеными СО РАН. В частности, речь идет об Институте теплофизики СО РАН. В общем, наши ученые могут делать не хуже американцев.

Неясным, наверное, остается только то, почему их разработки не задействовали в родном Новосибирске? Ведь здесь тоже есть предприятие, выпускающее ЛИА. К сожалению, оно успело «прославиться» только тем, что оказалось в состоянии, близким к банкротству. Вот вам еще одна история на букву «Ё». Удивляться, впрочем, не приходится, если только напомнить, что к созданию этого предприятия приложил руку… господин Чубайс. Как этот господин продвигает то, что он гордо называет «инновациями», известно.  На сей раз в его видении эти инновации связались с китайской технологией. Теперь господину Чубайсу данное предприятие уже не интересно. А потому руководству завода приходится уже самостоятельно искать пути выхода из тупика. И то, что выход они начинают искать, обращаясь к ученым СО РАН, свидетельствует о том, что направление выбрано верное.

Олег Носков

В начале ноября состоялось заседание Попечительского совета РНФ, посвященное обсуждению мероприятий 2015 года. Сегодня о них в беседе с нашим корреспондентом Елизаветой Понариной читателям газеты “Поиск” рассказывает генеральный директор Российского научного фонда Александр ХЛУНОВ.

- Александр Витальевич, сколько будет выделено средств на новые конкурсы в 2015 году?

- В проекте бюджета, что внесен в Государственную Думу, нам выделяется 17,2 млрд рублей. Часть этой суммы - обязательства, взятые в 2014 году, дельта свободных средств - около 5,5 млрд рублей. На что мы их собираемся тратить? В первую очередь, на мероприятия по приоритетным тематическим направлениям. Их будет максимум восемь, причем для каждого направления будет составлен список задач, которые надо решить. На эту работу фонд готов потратить более 2 млрд рублей. Пока Попечительский совет утвердил три направления, остальные - в стадии обсуждения. Приняты: “Новые подходы к борьбе с инфекционными заболеваниями”, “Перспективные производственные технологии” и...

- О каком производстве речь?

- Прежде всего - об аддитивных технологиях. Их можно применять почти везде. Нет, мы не будем финансировать технологические процессы - только исследования, которые лежат в их основе. Фонд никоим образом не намерен замещать деньги бизнеса, средства федеральных целевых программ. Тем не менее, объявляя конкурс, укажем, в решении каких проблем особо нуждается производство. Такого рода детализация сейчас обсуждается Экспертным советом. Плюс в конкурсной документации назовем параметр, который поможет экспертам легко определить, решает ли конкретная заявка какую-то из поставленных задач. 

- А третье утвержденное направление?

- “Новые технологии добычи и переработки тяжелых нефтей”. Запасы нефти на Урале, в Сибири  огромны. Это стратегический ресурс страны, с которым она сможет еще долго сохранять статус мирового поставщика углеводородных ресурсов. Но тяжелую нефть трудно добывать и перерабатывать. Так что для фундаментальной и поисковой науки здесь множество задач. 

- Когда объявите первые конкурсы?

- Вероятно, в декабре по тем направлениям, которые названы. Коллективы могут начинать готовиться. Ведь эти темы требуют междисциплинарных решений, а значит, надо обновить составы научных групп. Взять, например, проблему резистивности инфекций к лекарственным препаратам. Несколько миллиардов долларов уходит на разработку, испытание, изготовление каждого нового антибиотика, получение разрешения на его использование в клинике - и вдруг оказывается, что за эти годы вирус, с которым намеревались бороться, несколько раз мутировал. И теперь все совершенные усилия бессмысленны. Это проблема. Одними деньгами ее не решить. Нужны новые научные коллективы, которые могли бы понять, почему так происходит, и предложить нестандартные пути борьбы с инфекционными заболеваниями. Может, надо коллективы фармакологов и медиков, бьющиеся над созданием лекарств, дополнить математиками, биологами, специалистами по ИТ-технологиям? Хотя я далек от желания давать рекомендации. Я пытаюсь передать дух дискуссий, которые происходят в рамках Экспертного совета по выработке этих приоритетов. 

- А ученые говорят, куда двинутся?

- У нас были интересные работы в 2014 году, и я рассчитываю, что, объявив новый приоритет, мы создадим дополнительную мотивацию. Но опыт работы нашего фонда по формированию приоритетов показал, что ученых, несущих суперидеи, не так много. Мы приглашаем исследователей направлять в адрес фонда системные предложения, затрагивающие актуальные научные приоритеты. Они будут внимательно рассматриваться Экспертным советом.

- Когда определите оставшиеся направления?

- В январе. Позже нельзя - услышим упреки, что сидим на деньгах и не отдаем их ученым. Вопрос приоритетов всегда существовал, просто мы не спешили его решать. Почему? В стране превалировала парадигма “никто не знает, где родится Перельман”, и потому надо поддерживать весь фронт фундаментальных исследований. Но сейчас, говоря о российской науке, ясно: наряду с инициативными исследованиями нужны и те, что продвигают нас к решению общественно значимых проблем, помогают достигать результатов в экономике и социальной сфере. Такой подход позволяет Экспертному совету в случае необходимости варьировать квоту. Скажем, мало заявок по тяжелой нефти - пустим средства на борьбу с инфекционными заболеваниями. А может, наоборот, получим по борьбе с инфекциями мало проектов, но придет лавина заявок по аддитивным технологиям. Все зависит от качества предлагаемых проектов. 

- Итак, первое мероприятие - по приоритетам. А второе?

 - Поддержка молодежи. Нас винят, что, получив деньги ФЦП “Кадры”, мы про ее цели забыли. Не так. Попечительский совет на следующий год утвердил поддержку научных проектов, которые проводятся под руководством ведущих ученых с участием двух-трех постдоков - тех, кто не так давно защитил диссертацию. Мы определимся - два-три года назад или пять и кто защитился, допустим, в возрасте до 35 лет. Пока точно не назову границы. Цель - поддержать программы постдоков, объединенных в междисциплинарные команды. Причем не в Москве, не в Санкт-Петербурге, не в Московской или Ленинградской областях, а в научных и образовательных организациях регионов. 

- Вы хотите способствовать внутрироссийской мобильности молодых исследователей? 

- Да. Успехи научных столиц со временем могут быть подорваны, если сейчас не помочь укреплению в регионах научных коллективов, если молодежь на удаленных от Москвы и Питера территориях, в том же Красноярске, Иркутске, Владивостоке, перестанет получать соответствующую научную подготовку. Мы хотим потратить на эти цели около 1 млрд рублей. Хотя есть риск - вдруг не сложится коллектив постдоков? Но пробовать будем. На проект выделят до 8 млн рублей в год, считаем, что этого хватит на зарплату двум-трем постдокам и аренду жилья. Для выполнения долгосрочных планов нужны мудрость и выдержка. Чем был город Женева до ЦЕРН? А когда власти кантона стали целенаправленно выделять площади под ЦЕРН, они продемонстрировали ум и дальновидность. ЦЕРН преобразил ментальность Женевы, изменил планы ее населения. Надеюсь, у нас это придет, появятся руководители регионов, способные жить проектами, нацеленными на экономику знаний. 

- ЦЕРН - еще и международный центр науки. Сможет ли Иркутск, Ульяновск или Пермь мечтать о таких перспективах?

- О движении в этом направлении. Вот ради этого Попечительский совет и утвердил на 2015 год мероприятие по организации скоординированных конкурсов с международными фондами. Мы видим, что сегодня есть риски по реализации этого мероприятия, тем не менее готовы пробовать. Мы уже разработали типовую конкурсную документацию для зарубежных фондов, предусматривающую паритетность финансирования.

- Деньги границ не пересекают?

- Да. Проблемы с этим есть во всех странах. Если дать российские средства немецкому профессору, то у него появится головная боль, как отчитаться за них перед своими налоговыми органами. Поэтому выбран термин “скоординированные конкурсы”. Проект стоит каждой стороне до 100 тысяч евро в год. Это примерный стандарт в ЕС. Но сумма может выражаться и в долларах, и в юанях, да хоть в рупиях. С кем будем работать, ту валюту и задействуем, хотя для нас это будут российские рубли. 
Второе условие - два ключа от экспертизы. Признаваема оценка, если обе стороны сказали заявке “да” и использовали каждый свой ключ для запуска проекта. 

- Не боитесь, что “да” скажут, а потом будет катавасия, как с “Мистралями”? 

- Мы работаем в контексте внешне-политических событий. И, находясь в тесной взаимосвязи с иностранными партнерами, понимаем, что демократизма и самостоятельности у них настолько, насколько влияют на их дела политики. Мы знаем, что ученые хотят сотрудничать. Но если в силу тех или иных причин мы не сможем запустить в полном объеме это мероприятие, то не будем отчаиваться, а используем ресурсы как дополнительный источник поддержки молодежи.

- А на каких направлениях будут объявлены скоординированные конкурсы?

- Мы будем стараться работать в зоне пересечения интересов. То есть не намерены соглашаться вести только те исследования, которые нужны партнерам, и отказываться от приоритетов, которые помогут приобрести нам нужные знания. Как бы в продолжение этой линии на международное сотрудничество еще один вид мероприятий, которые утверждены Попечительским советом: проведение исследований, результаты которых должны быть представлены на статусных международных конференциях на территории Российской Федерации. Прежде всего, на тех, которые по ротации проходят в разных странах. Мы далеки от мысли, что, дав деньги, завтра получим эти конференции на территорию РФ. Скорее всего, это надо долго готовить. Тем не менее мы такую возможность открываем. Это трехлетние проекты, стоимостью до 8 млн рублей. Время не стоит напрасно тратить, потому обременяем такие проекты обязанностью провести две школы молодых ученых России той же научной направленности. Цель проекта - о реализации научного проекта доложить на статусной конференции, пригласить на школы лидеров науки, чтобы провели мастер-классы, прочли панельные лекции. 

- Специфику будущих конкурсов будете расшифровывать на специальных семинарах?

- Нет. Все пропишем в конкурсной документации. Разве что при достижении договоренности с международными фондами какие-то детали проговорим, когда будет ясность, с кем подписываем соглашение и на какой год объявляем конкурс, когда подводим итоги. ЕС же живет по планам, сверстанным минимум за год до начала их реализации. Вот и мы резервируем средства, чтобы у нас была возможность поддержать такого рода важные мероприятия. В этом есть смысл уже потому, что эффективность международных проектов, как правило, в два раза выше. В том числе и по публикационной активности. 

- Вас еще ругают за то, что мегагранты бросили на произвол судьбы... 

- Вот мы и решили поддержать проведение исследований под руководством ведущих российских и зарубежных ученых. Проекты на три года с возможностью продления до пяти. Цена - до 10 млн рублей ежегодно. По международным стандартам нормальные деньги. В этот раз мы не рассчитываем тратить их на содержание целой лаборатории. Причем опять реализовывать проект лидер должен в регионах, для чего он должен находиться там не менее 183 дней в течение года.

- Раньше четырех месяцев не выдерживали, а вы повышаете ставки!

 - Мы повышаем требования и будем поддерживать только тех, кто реально приобретает статус налогового резидента. Хотя есть примеры, когда зарубежный ученый раз в год появляется в России и успешно осуществляет руководство в онлайн-режиме. Но мы будем ориентироваться на другие проекты, где ведущий ученый своим присутствием ободряет работу научных коллективов. Мы понимаем, что здесь большие риски, потому называем проект пилотным. Пытаемся попробовать штучные вещи. Рассчитываем набрать с полсотни проектов, обязательно региональных. Если получится - обеспечим системный эффект для российской науки. Нас сильно критикуют за то, что много денег отдали Москве и Питеру, что в Экспертном совете у нас превалируют москвичи... Вот и делаем ограничения для столиц.
И последнее мероприятие - проведение исследований, требующих приобретения и использования высокотехнологичного научного оборудования для получения результатов. Мероприятие это предусматривает безусловное софинансирование со стороны самих грантополучателей или учредителей (Минобрнауки, ФАНО и т.д.). Когда проводили конкурс на создание новых лабораторий, обратили внимание на ряд исследовательских центров, работающих успешно, готовы пускать прибыль на софинансирование новых проектов. Не на равных, ну, хотя бы на 25 процентов. Деньги будем давать только на крупное оборудование и с условием, что работать с ним будут в режиме коллективного пользования. Может, даже в конкурсной документации это условие будет оговорено. На уровне приказа по организации. У нас все декларируют про коллективное пользование, а обратитесь дать поработать - не факт, что позволят. Мы хотим, чтобы режим ЦКП был прописан некими конкурсными процедурами. Тут тоже риск - пригласить лучшие умы человечества поработать на твоем оборудовании. Проще под себя спрятать. Но мы думаем доверить Экспертному совету решить, кто на твоем оборудовании и когда будет работать.

В Томской области все большую популярность среди альтернативных источников энергии приобретает геотермальное отопление.

Это могло бы показаться фантастикой, если бы не было правдой. Оказывается, в суровых сибирских условиях можно получать тепло прямо из земли. Первые объекты с геотермальными системами отопления появились в Томской области в прошлом году, и хотя они позволяют снизить себестоимость тепла по сравнению с традиционными источниками примерно в четыре раза, массового хождения «под землю» пока нет. Но тренд заметен и главное — набирает обороты. По сути, это наиболее доступный альтернативный источник энергии для Сибири, где не всегда могут показать свою эффективность, например, солнечные батареи или ветряные генераторы. Геотермальная энергия, по сути, просто лежит у нас под ногами.

«Глубина промерзания грунта составляет 2–2,5 метра. Температура земли ниже этой отметки остается одинаковой и зимой и летом в диапазоне от плюс одного до плюс пяти градусов Цельсия. Работа теплового насоса построена на этом свойстве, — говорит энергетик управления образования администрации Томского района Роман Алексеенко. — В земляной контур на глубину 2,5 метра закапывают сообщающиеся трубы, на расстоянии примерно полутора метров друг от друга. В системе труб циркулирует теплоноситель — этиленгликоль. Внешний горизонтальный земляной контур сообщается с холодильной установкой, в которой циркулирует хладагент — фреон, газ с низкой температурой кипения. При плюс трех градусах Цельсия этот газ начинает закипать, и когда компрессор резко сжимает кипящий газ, температура последнего возрастает до плюс 50 градусов Цельсия. Нагретый газ направляется в теплообменник, в котором циркулирует обычная дистиллированная вода. Жидкость нагревается и разносит тепло по всей системе отопления, уложенной в полу».

Чистая физика и никаких чудес

Детский сад, оборудованный современной датской системой геотермального отопления открылся в поселке Турунтаево под Томском летом прошлого года. По словам директора томской компании «Экоклимат» Георгия Гранина, энергоэффективная система позволила в несколько раз снизить плату за теплоснабжение. За восемь лет это томское предприятие уже оснастило геотермальными системами отопления около двухсот объектов в разных регионах России и продолжает заниматься этим в Томской области. Так что в словах Гранина сомневаться не приходится. За год до открытия садика в Турунтаево «Экоклимат» оборудовал системой геотермального отопления, которая обошлась в 13 млн руб­лей, еще один детский сад «Солнечный зайчик» в микрорайоне Томска «Зеленые горки». По сути это был первый опыт такого рода. И он оказался вполне успешным.

Еще в 2012 году в ходе визита в Данию, организованного по программе Евро Инфо Корреспондентского Центра (ЕИКЦ-Томская область), компании удалось договориться о сотрудничестве с датской компанией Danfoss. А сегодня датское оборудование помогает добывать тепло из томских недр, и, как говорят без лишней скромности специалисты, получается довольно эффективно. Основной показатель эффективности — экономичность. «Отопительная система здания детского сада площадью 250 квадратных метров в Турунтаево обошлась в 1,9 миллиона руб­лей, — говорит Гранин. — А плата за отопление составляет 20–25 тысяч руб­лей в год». Эта сумма несопоставима с той, которую садик платил бы за тепло, используя традиционные источники.

Система без проблем проработала в условиях сибирской зимы. Был произведен расчет соответствия теплового оборудования нормам СанПиН, по которым оно должно поддерживать в здании детского сада температуру не ниже +19°C при температуре наружного воздуха -40°C. Всего на перепланировку, ремонт и переоборудование здания было затрачено около четырех миллионов руб­лей. Вместе с тепловым насосом сумма составила чуть меньше шести миллионов. Благодаря тепловым насосам сегодня отопление детского сада представляет собой полностью изолированную и независимую систему. В здании теперь нет традиционных батарей, а отопление помещения реализуется при помощи системы «теплый пол».

Турунтаевский садик утеплен, что называется, «от» и «до» — в здании обустроена дополнительная теплоизоляция: поверх существующей стены (толщиной в три кирпича) установлен 10-сантиметровый слой утеплителя, эквивалентный двум–трем кирпичам. За утеплителем находится воздушная прослойка, а следом — металлический сайдинг. Таким же образом утеплена и крыша. Основное внимание строителей сосредоточилось на «теплом полу» — системе отопления здания. Получилось несколько слоев: бетонный пол, слой пенопласта толщиной 50 мм, система труб, в которых циркулирует горячая вода и линолеум. Несмотря на то, что температура воды в теплообменнике может достигать +50°C, максимальный нагрев фактического напольного покрытия не превышает +30°C. Фактическая температура каждой комнаты может регулироваться вручную — автоматические датчики позволяют устанавливать температуру пола таким образом, чтобы помещение детского сада прогревалось до положенных санитарными нормами градусов.

Мощность насоса в Турунтаевском садике составляет 40 кВт вырабатываемой тепловой энергии, для производства которых тепловому насосу требуется 10 кВт электрической мощности. Таким образом, из 1 кВт потребляемой электрической энергии тепловой насос производит 4 кВт тепловой. «Мы немного боялись зимы — не знали, как поведут себя тепловые насосы. Но даже в сильные морозы в садике было стабильно тепло — от плюс 18 до 23 градусов Цельсия, — говорит директор Турунтаевской средней школы Евгений Белоногов. — Конечно, здесь стоит учесть, что и само здание было хорошо утеплено. Оборудование неприхотливо в обслуживании, и несмотря на то, что это разработка западная, в наших суровых сибирских условиях она показала себя довольно эффективно».

Комплексный проект по обмену опытом в сфере ресурсосбережения был реализован ЕИКЦ-Томская область Томской ТПП. Его участниками стали малые и средние предприятия, разрабатывающие и внедряющие ресурсосберегающие технологии. В мае прошлого года в рамках российско-датского проекта Томск посетили датские эксперты, и результат получился, что называется, налицо.

Инновации приходят в школу

Новая школа в селе Вершинино Томского района, построенная фермером Михаилом Колпаковым, — это третий объект в области, использующей в качестве источника тепла для отопления и горячего водоснабжения тепло земли. Школа уникальна еще и потому, что имеет наивысшую категорию энергоэффективности — «А». Систему отопления спроектировала и запустила все та же компания «Экоклимат».

«Когда мы принимали решение, какое отопление сделать в школе, у нас было несколько вариантов — угольная котельная и тепловые насосы, — говорит Михаил Колпаков. — Мы изучили опыт энергоэффективного детского сада в Зеленых Горках и посчитали, что отопление по старинке, на угле, нам обойдется более чем в 1,2 миллиона руб­лей за зиму, да еще и горячая вода нужна. А с тепловыми насосами затраты составят около 170 тысяч за весь год, вместе с горячей водой».

Для производства тепла системе необходимо только электричество. Потребляя 1 кВт электроэнергии, тепловые насосы в школе производят около 7 кВт тепловой энергии. Кроме того, в отличие от угля и газа, тепло земли — самовозобновляемый источник энергии. Установка современной отопительной системы школе обошлась примерно в 10 млн руб­лей. Для этого на территории школы пробурили 28 скважин.

«Арифметика здесь простая. Мы посчитали, что обслуживание угольной котельной, с учетом зарплаты истопнику и стоимости топлива, в год обойдется более чем в миллион руб­лей, — отмечает начальник управления образования Сергей Ефимов. — При использовании тепловых насосов придется платить за все ресурсы около пятнадцати тысяч руб­лей в месяц. Несомненные плюсы использования тепловых насосов — это их экономичность и экологичность. Система теплоснабжения позволяет регулировать подачу тепла в зависимости от погоды на улице, что исключает так называемые «недотопы» или «перетопы» помещения».

По предварительным расчетам, дорогостоящее датское оборудование окупит себя за четыре–пять лет. Срок службы тепловых насосов компании Danfoss, с которыми работает ООО «Экоклимат», — 50 лет. Получая информацию о температуре воздуха на улице, компьютер определяет, когда греть школу, а когда можно этого не делать. Поэтому вопрос о дате включения и отключения отопления отпадает вообще. Независимо от погоды за окнами внутри школы для детей всегда будет работать климат-контроль.

«Когда в прошлом году на общероссийское совещание приехал чрезвычайный и полномочный посол королевства Дании и посетил наш детский сад в «Зеленых Горках», он был приятно удивлен, что те технологии, которые даже в Копенгагене считаются инновационными, применены и работают в Томской области, — говорит коммерческий директор компании «Экоклимат» Александр Гранин.

В целом использование местных возоб­новляемых источников энергии в различных отраслях экономики, в данном случае в социальной сфере, куда относятся школы и детские сады, — одно из основных направлений, реализуемых в регионе в рамках программы по энергосбережению и повышению энергетической эффективности. Развитие возобновляемой энергетики активно поддерживает губернатор региона Сергей Жвачкин. И три бюджетных учреждения с системой геотермального отопления — лишь первые шаги по реализации большого и перспективного проекта.

Детский сад в «Зеленых Горках» на конкурсе в Сколково был признан лучшим энергоэффективным объектом России. Затем появилась Вершининская школа с геотермальным отоплением также наивысшей категории энергоэффективности. Следующий объект, не менее значимый для Томского района, — детский сад в Турунтаево. В нынешнем году компании «Газхимстройинвест» и «Стройгарант» уже приступили к строительству детских садов на 80 и 60 мест в поселках Томского района Копылово и Кандинке соответственно. Оба новых объекта будут отапливаться геотермальными системами отопления — от тепловых насосов. Всего в этом году на строительство новых садиков и ремонт существующих районная администрация намерена израсходовать почти 205 млн руб­лей. Предстоит реконструкция и переоборудование здания под детский сад в селе Тахтамышево. В этом здании отопление также будет реализовано посредством тепловых насосов, поскольку система успела себя хорошо зарекомендовать.

Наш собеседник – Президент Европейской ассоциации геронтологии и гериатрии, член-корреспондент РАМН, профессор, доктор медицинских наук. Владимир Хавинсон. Разработчик 39-ти пептидных биорегуляторов и шести лекарственных препаратов, которые включены в Государственную Фармакопею РФ, выпускаются и успешно применяются в медицинской практике более чем 15-ю млн. пациентов из всех стран СНГ.

- Владимир Хацкелевич, почему вопросы старения актуальны именно сейчас?

- Главной проблемой современности является увеличение ресурса жизнедеятельности человека. Потому что в мире сегодня началось глобальное старение населения. Поэтому возник вопрос: как увеличить ресурс жизнедеятельности и трудоспособный возраст, чтобы люди работали не до 60-65, а до 80-85 лет? Это, в принципе, реально, потому что планка физиологического старения – 90-95 лет, а верхний предел – 110-120 лет. Средняя же продолжительность жизни в развивающихся странах находится примерно на уровне 70 лет и меньше, в развитых (особенно в странах Северной Европы и Японии) – 80-85 лет.

- От чего зависит продолжительность жизни?

- Перечислю все факторы. От генетики продолжительность нашей жизни зависит примерно на 25%. Еще по 25% дают «экология» и образ жизни, оставшиеся 25% приходятся на прочие факторы. Я говорю, конечно, об обычном, не болеющем серьезными генетическими заболеваниями человеке. Чем выше в стране уровень культуры, включая культуру питания и условия труда – что есть, что пить, как и где работать и т.д., чем серьезнее интеллектуальный багаж страны, тем больше в ней средняя продолжительность жизни. В прошлом году в Сеуле проходил всемирный конгресс, посвященный геронтологии и гериатрии, на котором была озвучена следующая информация.

Фактором, занимающим первое место в мире по увеличению ресурса жизнедеятельности, на сегодняшний день является ограничение калорийности питания за счет сладкого и жирного. Такое ограничение в пище даже на треть снижает заболеваемость диабетом на 50%, и даже риск развития рака.

Поэтому я всегда рекомендую начинать личную программу долголетия именно с этого, с культуры питания и ограничения нездоровой, жирной и сладкой пищи. Когда мы видим толстого человека, возникает вопрос, все ли у него правильно с пониманием мира? Это просто опасно для жизни, недаром среди долгожителей вообще нет полных людей. К этому же фактору долголетия, как это ни банально, относится и здоровый образ жизни вообще: отсутствие вредных привычек вроде пьянства, курения, наркомании и, конечно, физкультура – обычная зарядка по утрам, прогулки, плавание...

Только после этого идут факторы «искусственные» – такие, как грамотное применение антиоксидантов, витаминов, пептидных биорегуляторов. В этой области сейчас идут очень важные исследования, изучающие эффективность мелатонина, применение стволовых клеток и активаторов теломеразы.

- Давайте перейдем к пептидным биорегуляторам. Что они собой представляют, как были получены и каково их воздействие на организм?

- Заниматься исследованиями пептидов я начал еще в Военно-медицинской академии имени Кирова министерства обороны СССР. И вот уже 30 лет совместно с президентом Геронтологического общества РАН, членом-корреспондентом РАН профессором Владимиром Николаевичем Анисимовым мы занимаемся разработкой этих препаратов. Изначально эти соединения были выделены из различных органов телят – из мозга, иммунной системы, печени, глаз и т.д. Что такое пептид? Это маленький белок. В чем ценность пептидов? На них не образуются антитела, то есть не бывает аллергии, что, по понятным причинам, крайне важно и ценно. Более того, нужные пептиды есть в нашей пище: когда мы употребляем белок, в двенадцатиперстной кишке под действием ферментов он расщепляется на пептиды.

Короткие пептиды, состоящие из двух-трех аминокислот, всасываются в кровь, откуда могут поступать в клетку, проникать в ядро и менять регулировку активности генов. А ведь вся наша жизнь – это регуляция активности генов, которые, в свою очередь, контролируют синтез белков. Белки же отвечают за функционирование органов. Старение – это снижение синтеза белка. Почему происходит это снижение? За счет угнетения активности генов. Так вот, наши пептиды оказались теми сигнальными молекулами, которые снова запускают активность генов, регулируют этот процесс. Все это мы показали и доказали, все, о чем я вам говорю, имеет научную основу, все опубликовано и запатентовано. Введение пептидных биорегуляторов мышам, крысам и обезьянам неизменно приводило к увеличению средней продолжительности жизни на 30-40%. Естественно, уже 15 лет применяются эти препараты и на людях, но пока они живы, сказать точно, на сколько процентов пептиды и им увеличили жизнь, невозможно.

Стоит сказать, что эти 40% – на сегодняшний день максимальный ресурс всего живого, максимальная цифра, на которую можно продлить жизнь в принципе.

Немного добавлю по эксперименту на людях. Этот эксперимент, как я уже сказал, проводился в течение 15 лет, совместно с учеными Института геронтологии Национальной академии медицинских наук Украины. Одна часть пациентов получала витамины, а вторая – пептидные биорегуляторы. Выживаемость в группе, получавшей пептиды, была на 45% больше, чем в контрольной, получавшей витамины, – за счет повышения функций иммунной системы и мозга, восстановления плотности костной ткани, уровня мелатонина и некоторых других гормонов. Это абсолютный мировой рекорд. Интересно то, что достоверные различия проявились только через пять лет после начала приема пептидов. Можно сказать, что пептидные биорегуляторы – это препараты стратегического действия. Отмечу, что на сегодняшний день мы в России являемся институтом, имеющим наибольшее число зарубежных патентов – только американских у нас 25 штук.

- Есть ли побочные эффекты от применения пептидных биорегуляторов?

- За 25 лет использования наши препараты получило более 15 млн. человек, и мы не наблюдали ни одного серьезного побочного эффекта. Хотя таких эффектов и быть не может, потому что это даже не лекарства, это биорегуляторы! Пептиды очень хорошо всасываются в кожу, поэтому пептидные кремы действуют как изнутри, так и снаружи, позволяя сохранить молодость кожи. Еще раз уточню: пептиды находятся в нашей пище, просто в очень небольших количествах, поэтому они, как правило, совершенно безвредны.

Но самое лучшее лекарство – это, все-таки, правильное питание, хорошая вода и физкультура. Это необходимо для метаболизма клеток, который определяет все. Если бы метаболизм не «ломался», мы бы жили больше ста лет.

- Как принимать пептидные биорегуляторы, с какого возраста, и насколько они доступны?

- Для каждого человека назначается индивидуальный курс лечения. При этом очень важно знать свою наследственность, свой «генетический паспорт», предрасположенности. Это не так сложно, достаточно провести исследование – в частности, проверить, что у вас с генами, обуславливающими склонность к диабету, инсультам, инфарктам... Можно также определить индивидуальные маркеры старения – такие, как уровень мелатонина, длину теломер, активность антиоксидантной системы, которые являются на сегодняшний день самыми достоверными показателями. После всего этого лучше всего и подбирать себе курс пептидных биорегуляторов. Тогда это будет наиболее эффективной профилактикой проблем, которые могли бы возникнуть в будущем. Что касается возраста: если человеческий организм испытывает сильный стресс, как, например, у спортсменов, то начинать прием пептидов надо раньше. Если нет, то можно лет с 40. Все препараты доступны, их стоимость варьируется от 300-500 до 1500-3000 рублей. Принимать их рекомендуется в комплексе, 5-6 пептидов, два-три курса в год. Думаю, это вполне доступно почти для каждого – по крайней мере, это дешевле, чем «обычные» расходы на табак и алкоголь.

- Какова средняя продолжительность жизни в России сегодня? Насколько она ниже или выше по сравнению с развитыми странами?

- В плане продолжительности жизни равные группы населения в разных странах живут одинаково. Почти все зависит от уровня культуры, воспитания, образования, финансовых возможностей... дикари долго не живут! Средняя продолжительность жизни в России по сравнению с развитыми странами не очень высока, потому что на это влияют такие факторы, как большое количество самоубийств, ДТП, в которых погибает около 25-30 тыс. человек ежегодно, криминальные разборки (15-20 тыс. человек), отравления некачественными алкогольными продуктами (около 300 тыс. человек). Причем, речь идет о людях среднего и молодого возраста.

В результате этого складывается и статистика: средняя продолжительность жизни у мужчин в России составляет около 65-67 лет, у женщин – 72-76, в разных регионах по-разному. Это связано больше с социальными факторами, а не с биологическими.

Если сделать некую выборку – взять, например, профессоров, у которых высокий уровень культуры, которые следят за собой, аккуратно едят, то продолжительность жизни у них будет выше.

- Какие другие направления разрабатываются сегодня в области геронтологии и проблем старения?

– Кратко я уже упомянул об этом: изучается мелатонин, изучаются активаторы теломеразы – фермента, который увеличивает длину концевых фрагментов ДНК, за открытие которых была присуждена Нобелевская премия. Изучается действие стволовых клеток, правда, по ним ни одной достоверной публикации в плане продления жизни пока нет... Безусловно, изучается действие антиоксидантов, витаминов и т.д. Есть множество разных вещей, которые восстанавливают метаболизм.

- Можно ли говорить о том, что человек хотя бы в отдаленном будущем, с развитием новых технологий, сможет дожить до 300 или даже 1000 лет?

- Настоящим ученым, к которым я отношу и себя, нельзя ничего отрицать, как нельзя и ни во что слепо верить. Есть понятие научных методов – контроля, опыта, статистики – если все три элемента в эксперименте присутствуют, его можно считать достоверным. Так, все, о чем я говорил, было достигнуто с использованием этих методов.

На сегодняшний день рекордсменкой планеты является француженка Жанна Луиза Кальман, которая прожила 122 года. Кстати, в Библии написано, что Бог дал человеку для жизни 120 лет. Уникальный случай совпадения, конечно, но действительно, никому из живших и живущих ныне людей не удавалось преодолеть этот рубеж.

На нынешнем уровне знаний продолжительность жизни – это, повторюсь, 110-120 лет, не более. Но с использованием новых технологий, которые нам пока неизвестны, возможно все, что угодно. Этому будет способствовать, вероятно, и замена органов и тканей на новые, а может быть, и отдельных клеток. Возможно, не последнюю роль сыграет крионика. Все это может значительно увеличить продолжительность жизни. Но на сегодняшний день ни о бессмертии, ни о жизни даже до 200-300 лет говорить мы не можем.

Договариваться с отечественной таможней, пожалуй, хорошо получалось лишь у одного киноперсонажа - ­ главного героя культового фильма “Белое солнце пустыни”. У большинства граждан так или иначе с таможней возникают трения, и российские ученые в этом смысле в последние годы занимали, увы, одну из лидирующих позиций. То тут, то там из их уст звучали жалобы о том, как редкие реактивы застряли на границе, что сорвало ход важнейших экспериментов. Вот, например, что отметил в одном из интервью “Поиску” обладатель мегагранта Правительства РФ, профессор отдела патологии Центра биомедицины Университета Тафтс (Бостон, США) Александр Полторак о том, что мешает ему в работе: “Самым сложным вопросом, который нам с петрозаводскими коллегами предстояло решить, был вопрос доставки мышей в Карелию (переправить их через Пулковскую таможню)”. Нередко случалось, что ценнейшие лабораторные животные без должного присмотра дохли прямо на границе, пока на них дольше, чем следует, оформлялась таможенная документация.

О подобных инцидентах ученые старались сообщать властям. Проблема эта неоднократно поднималась на заседаниях комиссий самых разных уровней, в том числе при Правительстве и при Президенте РФ. Дальнейшая работа в таких условиях, а тем более, своевременное выполнение мероприятий ФЦП “Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно­технологического комплекса России на 2014­2020 годы”, где науки о жизни являются одним из ключевых направлений, отечественным естествоиспытателям казались нереальными...

И вот, почти год назад появилась надежда, что дело сдвинется с мертвой точки: 30 декабря 2013 года главы целого ряда министерств и ведомств получили соответствующее поручение. В нем требовалось обеспечить повышение оперативности и облегчение ввоза на территорию РФ материалов, приборов и оборудования для научных целей, снижение цен на расходные материалы и оборудование для проведения научных исследований, закупаемых у зарубежных производителей, и упрощение ввоза/вывоза из РФ материалов для научных исследований, включая биологические материалы и лабораторных животных. Всего этого предлагалось достичь в ходе реализации комплексного плана­графика разработки и принятия нормативных правовых актов, проекты которых и должны были разработать адресаты поручения.

“Поиск” обратился к начальнику Отдела развития инфраструктуры науки Департамента науки и технологий Министерства образования и науки РФ Евгению МАСТЕРСКИХ с просьбой рассказать о том, как продвигается подготовка проекта Федерального закона “О ввозе в Российскую Федерацию и вывозе из Российской Федерации материалов для научных исследований и диагностики”. Данный проект являлся одним из ключевых в вышеупомянутом комплексном плане­графике. Ответственными за его разработку были назначены специалисты Минобрнауки России, а также ряда заинтересованных ведомств: Минздрава, Росздравнадзора, Федеральной таможенной службы, Минпромторга, Минсельхоза, Минэкономразвития, МВД России, РАН и др. 

Для начала несколько слов о сути проблемы: в настоящее время действующий порядок ввоза и вывоза материалов, предназначенных для использования в научных исследованиях и диагностике, скажем так, достаточно сложный. Существует ряд нормативных правовых актов, которые в той или иной степени регулируют эти процессы. При этом сохраняется необходимость прохождения большого количества разрешительных и согласовательных процедур и получения соответствующих разрешительно­согласовательных документов, требуемых для ввоза и вывоза, что увеличивает сроки поставки материалов. Это сказывается на эффективности научных исследований, так как во многих случаях именно срок поставки материалов влияет на результаты эксперимента. То есть действующий порядок не позволяет обеспечить оперативность ввоза и вывоза необходимых материалов. С целью решения этой проблемы как раз и было предложено разработать новый ФЗ. 

Для подготовки его проекта Минобрнауки России создало межведомственную рабочую группу, куда были включены представители всех заинтересованных органов исполнительной власти. Начать работу было решено с изучения зарубежного опыта: стран Евросоюза, США, Китая, Южной Кореи и т.д., ­ связанного с процедурами ввоза и вывоза материалов. В итоге взяли отовсюду понемногу. В каждой стране законодательство свое, потому полностью перенести правовую модель на российскую почву нереально. Но, в любом случае, во многих странах существуют упрощенные процедуры ввоза и вывоза материалов. Разнятся детали, количество задействованных органов исполнительной власти, варьируются сроки. Мы постарались использовать лучшие зарубежные практики с учетом особенностей нашего законодательства. 

Затем была разработана концепция проекта ФЗ. Попробую описать ее в целом: концепция предполагает установление упрощенной процедуры ввоза и вывоза материалов, предназначенных для использования непосредственно в научных исследованиях и диагностике, путем введения единого разрешительного документа, требуемого для ввоза в Российскую Федерацию и вывоза из Российской Федерации материалов, действующего бессрочно в отношении указанных в нем типов материалов и классов их опасности. При этом подразумевается, что упрощенной процедурой смогут воспользоваться только те организации, которые пройдут государственную аккредитацию. 

Для прохождения государственной аккредитации необходимо будет отвечать определенным требованиям, в том числе требованиям, предъявляемым текущим законодательством в области транспортировки и использования отдельных типов материалов и классов их опасности. Надо особо отметить, что в соответствии с предложенной концепцией аккредитацию могут пройти только те организации, которые ввозят и вывозят материалы для собственных нужд, и предназначены данные материалы для использования непосредственно в научных исследованиях и диагностике. То есть подразумевается целевое использование ввозимых и вывозимых материалов. 

В связи с этим предполагается введение системы ежегодной отчетности и проверок аккредитованных организаций с целью контроля за целевым использованием ввозимых и вывозимых материалов. Для реализации предложенных изменений планируется определить уполномоченный федеральный орган, который будет ответственен за аккредитацию организаций, ведение реестра организаций, выдачу разрешительного документа и последующий контроль за целевым использованием ввозимых и вывозимых материалов. Еще одним немаловажным фактором является то, что концепцией предполагается введение административной ответственности организаций и их должностных лиц за нарушение принципа целевого использования ввозимых и вывозимых материалов.

Над данным законопроектом мы работаем в тесном сотрудничестве с рядом других ведомств, указанных выше. Концепция, разработанная Минобрнауки России, была разослана во все заинтересованные федеральные органы и подведомственные министерству организации. Федеральные органы,  в  ведении которых есть научно­образовательные организации, разослали проект им, потом собрали предложения и замечания и представили их Минобрнауки. С учетом этих данных мы доработали концепцию и обсудили ее на заседании рабочей группы. После этого концепцию одобрили, а на ее основании подготовили проект федерального закона.

Проект федерального закона также был рассмотрен на заседании рабочей группы, после чего был доработан с учетом высказанных замечаний и предложений и затем размещен на сайте regulation.ru в целях проведения общественного обсуждения. Пока сложно сказать, когда он вступит в силу, но срок внесения его на рассмотрение в Правительство РФ после согласования со всеми заинтересованными ведомствами ­ четвертый квартал 2014 года. 

Поможет ли новый ФЗ качественно улучшить условия работы российских ученых, занимающихся науками о жизни и выполняющих проекты в рамках ФЦП “Исследования и разработки…”? Одно могу сказать точно: он положит начало упрощению многих процессов. Как было сказано, Правительство РФ поручило ряду ведомств реализовать комплексный план­график, в котором разработка данного ФЗ была лишь одним из пунктов. В этом документе запланировано проведение еще ряда мероприятий. И лишь их совокупное выполнение сможет привести к улучшению общей ситуации. 

Естественно, ученый желает, чтобы все было примерно так: вот он проводит исследование, и вдруг ему требуется какой­то препарат или материал; необходимое заказывают, и уже через три дня оно поступает в лабораторию… В какой степени получится осуществить эти пожелания ­ зависит не только от факта принятия нового федерального закона, но и от дальнейшей проработки нормативных правовых документов, предусмотренных планом­графиком. Мы верим, что ситуацию можно изменить к лучшему, и работаем над этим.

Российско-немецкий научный слэм cостоится 28 ноября в новосибирском Академгородке. Его проводят Германо-Российский Форум в сотрудничестве с общественным фондом «Академгородок» и компанией scienceslam.net. Мероприятие приурочено к Году немецкого языка и литературы в России 2014/15. Научные слэмы уже проводились в Новосибирске. Например, в рамках первого Новосибирского фестиваля науки EUREKA!FEST. В международном формате научные бои проводятся впервые в Сибири.

Научный слэм — это творческий конкурс научных работ молодых ученых. Студентам и аспирантам предоставляется уникальная возможность рассказать на большой сцене в неформальной обстановке то, о чем они обычно говорят только на научных конференциях и университетских семинарах. Судьями выступает публика, которая громкими аплодисментами выбирает победителя.

 Участники могут представлять выступления на разные научные дисциплины, используя любые увлекательные для зрителей способы подачи информации, вплоть до танцев. Продолжительность выступления — не более 10 минут.

«Победа достается тому, кто сделал самый интересный доклад, кто понятнее и ярче смог представить свою тему, — комментирует формат сайенс слэма его координатор из БерлинаСандра Холст. — Но есть и нюансы. Можно переиграть, сделать просто шоу. Очень важна искренняя заинтересованность в научной работе, в результатах, «горящие глаза». И это публика сразу чувствует».

Вечером 28 ноября в ∆t-cafe CAMPUS в интернациональной команде слэмеров за победу будут бороться химик Михаил Фомченков из Томска, переводчица Жиль Рихтер из Кёльна, информатик Алексей Натёкин из Санкт-Петербурга, медик Йоханнес фон Борстель из Марбурга, генетик Нариман Баттулин из Новосибирска, медиа-исследователь Тим Гайлус из Берлина. Рабочие языки -- немецкий и русский, с синхронным переводом.

Для соответствующей подготовки в Новосибирском госуниверситете 26 и 27 ноября состоится специальный двухдневный тренинг для слэмеров и семинар «Science Slam: мастер-класс проведения и перспективы развития в международном контексте» для организаторов научных слэмов из десяти российских регионов.

Проект продвижения новых форм популяризации науки осуществляется при поддержке Министерства иностранных дел Германии и участии большого числа партнеров – Siemens, Commerzbank AG, Lanxess, Rehau, Всероссийский фестиваль науки (Москва), Knauf, ЛСИ — Земельный институт иностранных языков университета (г. Бохум), GEO, Новосибирский государственный университет и DAAD Новосибирск.

Начало научных боев 28 ноября — в 18:00 (сбор гостей начнется в 17.00). Место проведения – ∆t-cafe CAMPUS, Академгородок (ул. Терешковой, 12а, 4 этаж).