Городской автобус, наверное, в скором времени станет анахронизмом. Мобильная энергетика стремительно развивается, и на ближайшей повестке встанет вопрос о полной электрификации городского транспорта. Речь пока не идет о том, чтобы переключиться на электробусы. Однако существующая инфраструктура для электротранспорта, и именно – контактные сети и подстанции, может с успехом использоваться для полной замены городских и пригородных автобусных маршрутов. Реальной альтернативой автобусам может здесь стать троллейбус с большим автономным ходом.

Как мы знаем, в нашей стране Новосибирск стал первым городом, где  «обкатали» такую машину. Прецедент был положен серьезный, однако достойного продолжения не последовало. Руководители, отвечающие за развитие общественного транспорта, инновационную технику по достоинству не оценили. В целях пиара, конечно, фотография нового троллейбуса облетела практически все местные СМИ, попала в официальные каталоги, демонстрировалась на выставках. Но до ума дело не довели. По городским улицам сегодня ходят всего лишь три таких машины, совершенно не делая никакой погоды в плане пассажироперевозок. Правда, около года назад новый мэр Новосибирска Анатолий Локоть опять продемонстрировал интерес к данной теме и даже пообещал найти средства на закупку нового, улучшенного троллейбуса с автономным ходом. Воплотится ли это пожелание в жизнь, пока не известно.

Однако фактом остается то, что новосибирские специалисты, работавшие над этой машиной, теперь получают серьезные заказы из других городов страны. В маленькой Туле уже бегают шестнадцать троллейбусов с большим автономным ходом. Для полуторамиллионного Новосибирска эта цифра, к сожалению, сегодня кажется едва достижимой.

И, тем не менее, новосибирские специалисты пытаются убедить местное руководство в необходимости развития данного направления. Так, в феврале текущего года представители инновационных компаний НПФ «АРС ТЕРМ» и НПФ «ИРБИС» направили в мэрию Новосибирска и в областное правительство соответствующие расчеты и предложения. В частности, речь идет об использовании троллейбусов с большим автономным ходом для организации транспортных маршрутов в Новосибирске и прилегающих территориях, входящих в будущий «Наукополис»: Академгородок, Наукоград Кольцово, Краснообск, а в дальнейшем и город Бердск. Специалисты отмечают, что одна из основных причин роста интереса в пользу электротранспорта – это существенно меньшие (в 2-3 раза) затраты на энергоресурсы для подвижного состава в сравнении с транспортом на углеводородном топливе (то есть автобусов).

В этой связи правительству Новосибирской области предлагается включить в раздел 12 Концепции «Подпрограмма Инновационные транспортные технологии и системы» серийное изготовление троллейбусов с большим автономным ходом, которые должны обеспечить маршруты в указанном «Наукополисе».

Напомним, что концепция «Наукополиса» в рамках Новосибирской агломерации, предполагающая конкретную схему роста градостроительных очагов и развития транспортной и рекреационной инфраструктуры, выдвигается Ландшафтным советом Советского района Новосибирска и поддерживается руководителями нескольких ведущих институтов СО РАН. В этой связи весьма логичным выглядит предложение относительно использования троллейбусов с автономных ходом для формирования транспортных маршрутов на этих территориях. Инновационный транспорт как никогда подчеркнул бы современный облик создаваемого «Наукополиса».

Кроме того, производство новой техники позволило бы в рамках региональной программы реиндустриализации использовать упомянутые выше инновационные компании, а также МКП «Горэлектротранспорт», заводы «Лиотех» и «Оксид» в качестве точек роста по развитию экологических инновационных технологий в промышленности. Научно-производственный потенциал здесь вполне приемлемый, и остается сожалеть, что он недостаточно задействован для решения собственных задач развития.

В какой мере новосибирские предприятия способны наладить выпуск новейших троллейбусов с автономным ходом? Понятно, что разработчики большие надежды возлагали на завод «Сибирский троллейбус», который и осуществил в Новосибирске выпуск первых машин. Правда, это предприятие находится сейчас в очень непростом положении. Поэтому разработчиками был предусмотрен запасной вариант, предполагающий капитально-восстановительный ремонт обычных троллейбусов, в ходе которого они бы укомплектовывались соответствующим оборудованием для автономного хода. По словам внештатного советника НПФ «АРС ТЕРМ» Льва Шепелянского, такая работа вполне по силам МКП «Горэлектротранспорт», в распоряжении которого имеется четыре троллейбусных парка. Есть и другой вариант: кузова поставлять из города Энгельса (где находится известный в стране троллейбусный завод «Тролза»), а всю «начинку» делать уже в Новосибирске.

«Новосибирск, – отмечает Лев Шепелянский, – является таким городом, где есть для этого вся необходимая научно-техническая база. В нашем городе умеют разрабатывать эти системы, умеют их выпускать».

По его мнению, для нормальной организации транспортных маршрутов на каждом из них необходимо запускать минимум 12-15 троллейбусов с автономным ходом. В этом смысле «Наукополис» потребует на первых этапах примерно 30 таких машин.

Впрочем, даже если будет нормально организован хотя бы один маршрут, то это в нынешних условиях можно считать прорывом. Главное, считают разработчики, чтобы преимущества нового транспортного средства были выявлены в полной мере. И тремя машинами здесь никак не обойтись.

Олег Носков

Академии наук традиционно чиновниками воспринимались как самоуправляемые государственные организации, результатом деятельности которых должны быть некие знания и новации, которые могут быть включены в хозяйственный оборот и служить социально-экономическому развитию страны. То, что академическая наука не создает такого рода новаций, ставилось ей в упрек и стимулировало многочисленные попытки ее модернизировать и даже привело к реформе 2013 года, явившейся весьма драматичной вехой в истории отечественной науки. В результате реформы самоуправление в академической среде было фактически упразднено и в ресурсной части управление перешло к ФАНО России. Однако полного отделения управления научными ресурсами от управления научными исследованиями так и не произошло.

В настоящее время идет обсуждение новой инициативы ФАНО России по созданию инструмента программного управления научными исследованиями в рамках Программы фундаментальных научных исследований государственных академий наук (ПФНИ ГАН) на 2013–2020 годы. Основой этого инструмента являются комплексные планы проведения научных исследований (КПНИ), реализация которых, по мнению представителей ФАНО России, призвана «создать условия для выполнения ПФНИ ГАН и для формирования междисциплинарных, межотраслевых и интеграционных проектов, сконцентрировать ресурсы на социально и экономически значимых научных направлениях, а также обосновать распределение средств федерального бюджета на проведение научных исследований». При этом средства для решения научных задач ПФНИ ГАН предполагается собрать из всех источников и объединить в «научных кооперативах», а решения о распределении денег будут приниматься на заседаниях советов и комитетов, в том числе с учетом конечных результатов, достигнутых научными организациями.

Сама по себе инициатива ФАНО России по программному управлению научными исследованиями вполне укладывается в доктрину реализуемого Минфином России «программного бюджетирования», или, как его еще называли, «бюджетирования, ориентированного на результат» (БОР).

Науку и здравоохранение сближает не рыночная, а в основном социальная, общественно-полезная ориентация этих отраслей. Для государственных научных организаций так же, как и для медицинских учреждений, сметное финансирование является наиболее привычным, понятным, «родным» механизмом доведения денежных средств. Для научных организаций — потому что задача по объемному и финансовому нормированию научной деятельности, а также по измерению ее реальной эффективности в мире пока еще не решена. Для медицинских учреждений — потому что увязка объема финансирования учреждения, заработной платы врача с количеством оказанных медицинских услуг приводит в том числе к оказанию ненужных процедур и вмешательств, что может представлять опасность для пациентов, особенно тех, кто вступает в контакт с хирургом. В этом смысле нагляден опыт США с огромными расходами на здравоохранение, где среди медиков популярна шутка о том, что кардиохирург назначает пациенту аортокоронарное шунтирование тогда, когда его жене потребовалась новая норковая шуба.

Медикам инициатива ФАНО России может напомнить введение так называемого нового хозяйственного механизма (НХМ) в систему здравоохранения СССР в 1989 году, цель которого заключалась в переходе от административно-командного управления к преимущественно экономическому управлению с элементами самоуправления.

НХМ в здравоохранении предусматривал укрупнение медицинских организаций, введение нормативов, развитие платных медицинских услуг, а также самоуправление медицинских коллективов в форме так называемого бригадного подряда, когда коллективу структурного подразделения объявлялся фонд заработной платы в сочетании со свободой в вопросах планирования рабочего времени и числа работников. Однако вскоре наряду с положительными сторонами формировавшегося НХМ начали проявляться и негативные тенденции.

К сожалению, более совершенная модель планирования расходов на здравоохранение по нормативам в расчете на душу населения не увеличила общего объема финансирования из бюджета. Надежды на увеличение объема финансирования здравоохранения за счет внебюджетных источников (платные услуги населению, договора с предприятиями) не оправдались. Передача всех средств на оказание медицинской помощи поликлинике для последующих расчетов за пролеченных пациентов в стационаре привела к ряду деформаций в сфере медицинского обслуживания. У поликлиник появилось стремление всеми возможными способами сохранить выделенные денежные средства. Для этого они стали раздувать объемы своей собственной деятельности, что привело к снижению доступности стационарной помощи, увеличению числа случаев госпитализации в поздние сроки и с осложнениями, многочисленным конфликтам и жалобам.

В ряде учреждений новые формы организации труда были полностью дискредитированы из-за недостаточного количества физических лиц, занимающих все штатные должности и восполняющих таким образом объемы работы неукомплектованных штатных единиц, оформленных в бригаде. Как следствие, наносился ущерб качеству оказываемой медицинской помощи.

Разработанные и внедренные для оценки качества медицинской помощи модели конечных результатов отражали в основном показатели, характеризующие ее объемы и стоимость, и практически не содержали критериев оценки качества и доступности медицинской помощи.

Укрупнение медицинских учреждений, призванное навести экономию в расходах на содержание административно-хозяйственного аппарата и хозяйственных служб, ослабило права руководителей, входящих в объединения учреждений, сковало их инициативу. Система самоуправления начала постепенно терять свою активность, приобретать формальный характер. В конечном итоге примерно через два года значительная часть медицинских учреждений вернулась в лоно привычной командно-административной системы. Распад Союза и упадок во всех отраслях промышленности остановил дальнейшее внедрение и развитие НХМ в медицине.

Кроме рисков расширения экономических методов управления научной деятельностью существует и другой аспект затрагиваемой проблемы. Этот аспект связан с самой ПФНИ ГАН.

Во-первых, ПФНИ ГАН не имеет статуса государственной программы, то есть научные задачи, содержащиеся в ПФНИ ГАН, финансируются по другим программам, имеющим статус государственных. В результате финансовые показатели ПФНИ ГАН не полностью соответствуют реальным объемам финансирования главных распорядителей средств федерального бюджета — участников программы по разделу, подразделу 0110 бюджетной классификации расходов федерального бюджета («Фундаментальные исследования»).

Во-вторых, запланированные в ПФНИ ГАН объемы финансирования направлений научных исследований не полностью соответствуют возможностям оставшихся в введении ФАНО России научных организаций, находившихся ранее в ведении Российской академии медицинских наук. Так, например, в ведении ФАНО России имеется один-единственный институт, профиль которого соответствует направлению исследований по проблемам организации здравоохранения и медицинской науки, — ФГБУН «Национальный научно-исследовательский институт общественного здоровья имени Н. А. Семашко». Объем субсидий, выделенных в 2016 году этому учреждению в порядке финансового обеспечения государственного задания на научно-исследовательские работы, составил около 61 млн руб.

Согласно ПФНИ ГАН, объем финансирования данного направления составляет 157,8 млн руб. в 2016 году. То есть более чем в два раза больше, чем объем финансирования учреждения, которое фактически монопольно занимается проблемами организации здравоохранения и медицинской науки. Выходит, реально государственное задание по этой тематике в ФАНО России установить можно только одному учреждению, а не группе учреждений, как это предполагается согласно проекту ФАНО России.

Вместе с тем резко увеличить финансирование конкретного учреждения вряд ли удастся, так как необъяснимо возрастут удельные затраты на единицу научной продукции, планировать которые ФАНО России придется уже начиная с 2017 года.

В соответствии с Постановлением Правительства РФ № 671 от 2 сентября 2010 года «О порядке формирования государственного задания в отношении федеральных государственных учреждений и финансового обеспечения выполнения государственного задания», при финансировании государственных работ нормативы затрат не применялись. Указанное постановление утратило силу с 1 января 2016 года в связи с изданием Постановления Правительства РФ № 640 от 26 июня 2015 года с таким же названием. Согласно новому постановлению, начиная с государственного задания на 2017 год нормированию подлежат не только затраты на государственные услуги, но и на работы.

В-третьих, ПФНИ ГАН разрабатывалась и принималась Правительством Российской Федерации в соответствии со ст. 6 Федерального закона № 127-ФЗ от 23 августа 1996 года (ред. от 2 июля 2013 года) «О науке и государственной научно-технической политике». Указанный федеральный закон в редакции от 13 июля 2015 года уже не содержит нормы о необходимости принятия этой программы. Поэтому жизненный цикл ПФНИ ГАН может закончиться в 2020 году, и созданные межотраслевые и межведомственные научные коллективы могут прекратить свою деятельность, так и не завершив начатые совместные проекты ввиду того, что пять лет — крайне небольшой срок для получения результатов фундаментальных исследований.

Также необходимо подчеркнуть, что рассматриваемая инициатива ФАНО России в определенной степени замещает функции РАН по осуществлению научного руководства научными исследованиями в Российской Федерации. Вместе с тем бюджет ФАНО России на фундаментальные исследования в рамках государственных программ составляет всего 65% от объемов финансирования фундаментальных научных исследований за счет ассигнований федерального бюджета в 2016 году (72,0 млрд руб. из 110,6 млрд руб., см. таблицу).

Таким образом, даже если рассматриваемые подходы и будут реализованы, то проектно-целевыми методами будет координироваться лишь часть фундаментальных научных исследований в России. Но само наличие этой инициативы может говорить о том, что в вопросах руководства научными исследованиями, вероятно, существуют пустоты, которые ФАНО России стремится заполнить со свойственной этому органу энергией и креативностью.

Владимир Перхов

«Голь на выдумку хитра» – такое впечатление создается, когда изучаешь современные технические условия на производство мясных и колбасных изделий. «Научные подходы» к снижению себестоимости, похоже, превращаются для производителей в самоцель, и многие из нас невольно становятся заложниками повсеместного использования самых разных технологических изощрений.

Начну с показательного примера. Не так давно в Новосибирске по инициативе Фонда защиты прав потребителей была проведена экспертная проверка состава колбасы марки «Сервелат» производства «Сибирской продовольственной компании» (СПК). Как следует из отчета, в колбасе были обнаружены компоненты, не соответствующие ГОСТу на данное изделие. Так, в составе колбасы обнаружили ДНК курицы, крахмал, муку и белки растительного происхождения. Причем, количество недозволенных компонентов приближалось к тридцати процентам. Иначе говоря, под маркой «Сервелата» потребителю предлагался совершенно иной продукт, не имеющий ничего общего с этим названием (берущим начало еще в предвоенные годы).

Показательна реакция представителя СПК, отрицавшего объективность экспертной оценки. Если верить его заявлениям, то использование упомянутых компонентов в «Сервелате» невозможно в силу технологических причин, поскольку так якобы нельзя добиться необходимой структуры готового изделия. Тем не менее, суд остался непреклонен, хотя его требования к производителю оказались на редкость «либеральными». Недобросовестность производителя увидели лишь в том, что он не указал на этикетке наличия перечисленных компонентов, в частности, крахмала и мяса птицы. Именно это его и обязали сделать.

Иначе говоря, по логике наших судей и представителей Фонда получалось, что колбаса марки «Сервелат» может включать в свой состав тот же крахмал. Главное, мол, проинформировать об этом потребителя. Думаю, технологи 1930-50-х годов от такого решения просто бы разрыдались. А с ними разрыдались бы и те потребители, которые знают, что такое настоящий «Сервелат».

Мы уже писали о том, что в нашу «технотронную» эру закономерно появляется целая линейка относительно недорогих продуктов питания, себестоимость которых снижается за счет широкого применения искусственных технологических добавок. В принципе, появление подобных продуктов (если они не вредны для здоровья) с экономической точки зрения может оказаться оправданным. Но до определенного предела. Во всяком случае, до тех пор, пока это не приводит к созданию эрзац-продуктов, являющихся самой настоящей узаконенной фальсификацией известных марок и линеек.

К сожалению, в нашей стране производители продуктов питания уже перешли грань, отделяющую научные изыскания в области технологий продуктовых изделий от банальной предпринимательской недобросовестности. В условиях низкой потребительской культуры избежать этого практически невозможно. Когда ожидания потребителей не конкретизированы, нечётки и размыты, им очень легко навязать под известной маркой откровенный эрзац-продукт, созданный с использованием сомнительных технологических «инноваций». Мы бы не затронули эту тему, если бы в кругах производителей и профессиональных технологов не сложилась целая философия, оправдывающая такой подход ссылкой на научно-технический прогресс. Дескать, время и экономические условия диктуют нам использовать новейшие научные разработки, а потому «сервелат» не будет таким как прежде – зато он будет дешевле. Подобные высказывания, например, мелькают на страницах новейших учебников для производителей колбасных изделий. Так, на мой взгляд, формируется нехорошая тенденция, способная просто-напросто перечеркнуть все здоровые традиции в сфере производства продуктов питания, за счет которых поддерживается достойное качество жизни.

Чтобы понять суть этой философии, проиллюстрируем это на таком примере. В свое время в нашей стране производился так называемый кофейный напиток, состоящий из смеси цикория и обжаренных хлебных злаков (в основном ячменя). В народе его иногда называли «кофе», хотя все прекрасно понимали, что настоящий кофе совсем не такой. Правда, по цене тот был намного выше. Что бы там ни говорили, но суррогатные продукты возникают в качестве вынужденного шага и по большому счету свидетельствуют о низком материальном достатке основной массы населения. Так и было в советские годы. Во время войны, кстати, даже выпускали дешевую «колбасу» из бобовых, пытаясь таким образом восполнить белковый рацион советских граждан и хоть как-то разнообразить их стол. Однако в любом случае надо понимать, что всё это – вынужденные шаги. Но их закрепление в качестве некой передовой «инновации», якобы научно обоснованной, будет ничем иным, как самообманом, неизбежно ведущим к падению как производственной культуры, так и культуры потребления.

Представим производителя, который  (в целях снижения себестоимости) смешает натуральный кофе с молотым ячменем, но  всё равно выдаст этот продукт за натуральный кофе – в надежде, что потребитель окажется настолько неразборчивым, что не заметит дешевой добавки. Фальсификация налицо. Но допустим на минуту, что подобную «инновацию» современные технологи оправдают с неких «научных» позиций и данный регламент пропишут в специальной и учебной литературе, закрепив для него соответствующее техническое условие. Активное использование растительных белков (например, сои) в вареных колбасах и сардельках (и даже в варено-копченых колбасах, куда традиционно входят сервелаты) – из той же серии. Пока подобная продукция не выделена в отдельную, законодательно определенную линейку продуктов «для бедных», пока к ней применяют традиционные названия («Докторская», «Сливочная», «Сервелат» или просто «вареная колбаса»), мы имеем дело с узаконенной фальсификацией, возведенной, к тому же, в некий философский принцип, ложно апеллирующий к инновациям.

Вот еще один показательный пример. Когда начались «санкционные войны» с запретом на ввоз в страну известных европейских сыров, наши производители решили блеснуть смекалкой и выдали на гора отечественные «сырные продукты», содержащие, как выяснилось, немалую долю пальмового масла. Некоторые попытались сделать отечественные аналоги пармезана и моцареллы, недавно вызвавшие у итальянского посла ироничную ухмылку. И вопрос не в том, что у наших производителей нет опыта или умения. Вопрос в том, что само по себе стремление выдать некий знаменитый аналог известной марки для массового потребления отражает и отсутствие здоровых производственных традиций, и невысокий уровень потребительской культуры. Российский потребитель в массе своей не представляет, каким должен быть настоящий пармезан, и когда отечественный производитель предлагает ему под этим названием нечто недорогое, он просто-напросто приучает потребителя принимать за чистую монету явные фальсификации. Это то же самое, как если бы дешевую смесь ячменя и натурального кофе продавали под маркой «Арабики». Ценители настоящего кофе пришли бы в ужас.

Сравним это с европейскими подходами. Так, в немецком законодательстве, регламентирующем производство и сбыт колбасных изделий, фигурируют такие понятия, как «потребительские ожидания» и «традиции добросовестного предпринимательства». Данные понятия взаимоувязаны. Причем, законодатель исходит из того, что речь идет о продвинутом, квалифицированном потребителе, который прекрасно разбирается в известных марках и понимает, какими, например, должны быть франкфуртские сосиски или вайсвурсты, или брауншвейгская колбаса.

Традиции в Европе оберегаются тщательно, и культура потребления так или иначе вырастает именно на этой почве. Поэтому невозможно представить, чтобы в Германии те же франкфуртские сосиски, традиционно изготовляемые из свинины, наполнили соевым белком и куриным мясом, а вместо натурального копчения применили бы так называемый «жидкий дым» или тому подобную добавку.

Вменяемый потребитель сразу бы обнаружил подделку. А законодательство стоит на его стороне, и любое отклонение от установленных регламентов однозначно трактуется как нарушение традиций добросовестного предпринимательства. И никакими ссылками на экономическую необходимость или технический прогресс оправдать подобную «инновацию» невозможно. К слову говоря, в Германии законодательно запрещено использовать в вареных колбасах и сосисках растительные белки. Причем, что очень важно, внесение таких компонентов запрещено (внимание!) ДАЖЕ ПРИ НАЛИЧИИ ИНФОРМАЦИИ ОБ ИХ ПРИСУТСТВИИ В ПРОДУКТЕ (вспомним в связи с этим историю с «Сервелатом» от СПК и показательное решение нашего суда). Продукт должен быть стопроцентно натуральным (среди разрешенных компонентов растительного происхождения фигурирует только крахмал – в объеме не более двух процентов).

Мы в этом плане пошли несколько иным путем, тесно ассоциируя его с прогрессом. Конечно, ссылка на старые ГОСТы с точки зрения маркетинга дает определенные выгоды. Но в силу размытости потребительских ожиданий можно без ущерба для репутации производителя снизить себестоимость продукции за счет «новейших разработок». Наши технологи, например, предложили для колбасных предприятий, выпускающих вареные колбасы, «инновационный» вариант использования мяса птицы механической обвалки. Советские ГОСТы не предусматривали курятину в таких изделиях в силу низкой эмульгирующей способности и нестойкой консистенции куриного фарша, а равно и быстрого ухудшения вкусовых качеств. Новая технология предусматривает применение специальных многофункциональных добавок, якобы «облагораживающих» вкус и дающих нужную структуру колбасному изделию. В общем, выход был найден. Курятину стали добавлять даже в полукопченые и варено-копченые колбасы (в те же «сервелаты»  – что бы по этому поводу ни утверждали представители СПК). Мало того, с помощью добавок продукту могут добавить аромат копчения (при этом копчение натуральным дымом сокращается или исключается полностью). Иначе говоря, производитель может теперь с легкостью производить «копченые» колбасы, экономя на самой процедуре копчения (довольно затратной и хлопотной).

Если верить разработчикам, подобные хитрости с добавками позволяют удешевить продукт, сохраняя-де при этом требуемые органолептические качества. Последнее утверждение, конечно же, находится целиком на их совести. Но главное заключается в том, что указанные «инновации» преподносятся в специальной и учебной литературе чуть ли не как революционный шаг в отечественной пищевой промышленности. Подчеркиваю, удешевленные таким способом продукты не относятся к новой, дешевой линейке товаров, рассчитанной на граждан с ограниченным достатком (что-то подобное есть в США). Судя по утвержденным ТУ, новые изделия могут спокойно включаться в высшую категорию. Особо умиляет такая классификация: «Колбасы варено-копченые традиционные с добавками». Как тут сочетаются «традиция» и добавки (иногда с откровенной «химией»), совершенно непонятно. Невольно вспоминается поговорка: «Что русскому хорошо, то немцу – смерть».

Олег Носков

Древнеиндийские божества, отечественная Баба-Яга или ближневосточные герои легенд вряд ли задумывались над тем, как сделать свои летающие средства передвижения более легкими и экономичными — в воздух и виманы, и ступу, и ковер-самолет поднимала неисчерпаемая магическая сила. Людям повезло меньше, и с самого начала развития авиации нам требовались все новые и новые технологии, способствующие дальности и надежности полета, а также потреблению меньшего количества топлива.

Каждый из нас, кто хоть раз сидел на месте у крыла самолета, видел и длинные ряды заклепок, соединяющих элементы между собой. Такой способ изготовления «летучих кораблей» зарекомендовал себя много лет назад — эта, безусловно, надежная технология используется до сих пор, потому что лучшей пока не придумали.

Однако клепать, как говорит научный сотрудник Института теоретической и прикладной механики им. С. А. Христиановича СО РАН кандидат технических наук Александр Геннадьевич Маликов — во-первых, долго. А во-вторых — дорого: увеличивает вес самолета, соответственно, и расход топлива. Выход, казалось бы, очевиден — нужно варить, но если бы все было так просто, то и мы бы не считали заклепки в долгом полете над облаками, когда считать уже надоело, а до приземления в точке В еще долго. Проблема в следующем — прочность сварного шва должна не уступать такому же показателю основной части металла. Добиться этого достаточно сложно: самый незатейливый путь — увеличить объем самого шва, но тогда можно попрощаться с экономией веса.

Стоит напомнить, что к 2025 году, согласно принятой государственной программе,  Россия намерена утвердиться на высоких позициях мирового рынка авиапромышленности, а основная точка роста самолетостроения — создание специальных материалов, легких и надежных. Как правило, это алюминиевые сплавы, и вот их как раз, по признанию специалистов, варить не так уж просто.

Тем не менее, у Александра Маликова есть идеи на этот счет: на помощь людям придут редкоземельный элемент скандий, упрочняющий алюминиевые сплавы, а также метод сварки лазером, развивающийся в ИТПМ СО РАН. На отработку предложенной технологии молодой ученый получил грант Президента Российской Федерации.

Как уже говорилось выше, на сегодняшний момент изделия соединяются при помощи клепок, а это процесс не быстрый «Его скорость — 0,2 метра в минуту, — комментирует Александр Маликов. — У лазерной сварки же — 6 метров в минуту, то есть, производительность повышается в 30 раз. К тому же, если варить, то экономия металла получается около тонны на самолет. В среднем машина эксплуатируется 25 лет, соответственно, за эти годы на топливо понадобится потратить примерно на 10 миллионов долларов меньше».

Эти расчеты вызывают энтузиазм, и для того, чтобы приблизиться к их практическому воплощению, нужно, на первых взгляд, совсем немного: добиться высокой прочности сварного шва, не увеличивая его объемы, а улучшив свойства.

«Одна из идей, которую я предложил, — говорит Александр Маликов, — добавить скандий. Он известен давно, применяется при изготовлении алюминиевых сплавов и повышает их надежность. Правда, этот элемент очень дорогой: если вы хотите получить лист такого металла, вам нужно 0,2 процента Sc, и стоимость готового материала увеличивается в несколько раз. Собственно, я подумал: мы нанесем скандий только на место будущего сварного шва, попробуем пройтись лазером, посмотреть изменение структуры и узнать, повышается ли прочность».

 В этом процессе, по словам ученого, очень важно отработать методику нанесения добавки, а также энергетические режимы лазера (мощность, скорость, положение фокуса). Последний создает так называемую ванну расплава (ту самую «кастрюльку», в которой перемешиваются различные частицы). «Мы еще называем ее маленькой доменной печью, — улыбается Александр Маликов. — Вот в ней-то, где все кипит и бурлит, скандий равномерно распределяется на всю толщину листа. Дальше мы уже изучаем сварное соединение на разрыв».

Еще один значимый момент — рассчитать количество Sc, нужного для определенного объема сварочной ванны, ведь избыток элемента действует обратным образом: соединение становится хрупким, а не пластичным. Оптимальный объем скандия ученые будут подбирать экспериментально. Кроме того, шов должен пройти различные виды обработки, которые применяются на авиазаводах, а потом, опять же, проверку крепости.

«В нашем институте есть проект по титановым сплавам — показано, что для них применение определенных наночастиц позволяет увеличить прочность сварного участка, причем, ее показатели получаются выше, чем у основного материала, — рассказывает Александр Маликов. — Опираясь на тот опыт, мы хотим получить нечто похожее и на алюминиевых сплавах». 

Дальше полученные сварные соединения должны пройти аттестацию во Всероссийском институте авиационных материалов. Он уже дает сертификацию и дальше продвигает технологию в самолетостроение. Собственно, программа гранта включает лишь научные исследования, в результате которых должны получиться высокопрочные швы. «Работа предстоит тяжелая, но интересная. Здесь стараешься быть и химиком, и металлургом, и механиком, хотя моя специализация — лазерное воздействие на вещество», — заключает Александр Маликов.   

Екатерина Пустолякова

Фото Юлии Кратовой, ИТПМ СО РАН

18 марта в Большом зале Дома ученых прошло очередное общее собрание Сибирского отделения РАН. Во вступительном слове председатель СО РАН академик Александр Асеев поздравил своих коллег, чья работа была отмечена различными наградами и грамотами (а таких оказалось более сотни) и кратко перечислил основные показатели работы СО РАН в прошлом году (с более развернутым отчетом на эту тему на собрании выступил главный ученый секретарь Валерий Бухтияров).

Среди важнейших инициатив Отделения по обеспечению развития регионов Сибири можно выделить ряд программ, разработанных учеными: реиндустриализация экономики Новосибирской области, развитие углехимической промышленности в Кемеровской области, развитие нефтехимии и предприятий оборонно-промышленного комплекса в Омской области, а также масштабный проект по строительству Национального гелиогеофизического комплекса.

К положительным моментам, несомненно, стоит отнести рост доходов институтов Отделения. Уже традиционно лидером в этом отношении является Институт ядерной физики СО РАН, чей оборот в прошлом году составил около 2,5 млрд рублей. Причем, на долю бюджетного финансирования пришлось менее половины.

– Такие показатели – это уровень крупного промышленного предприятия, – отметил Александр Леонидович Асеев. – Но сейчас мы говорим о научном институте, который одновременно отметился серьезными результатами в области фундаментальной науки.

Вместе с тем, еще ряд институтов приблизились к миллиардному финансовому обороту. Это Институт физики полупроводников СО РАН (936 млн), ФИЦ Институт цитологии и генетики (865 млн), Институт теплофизики СО РАН (833 млн) и Институт катализа СО РАН (818 млн).

– Институты СО РАН работают мощно и имеют надежную материальную основу для того, чтобы добиваться новых успехов в фундаментальных исследованиях и прикладной деятельности, — подчеркнул академик Асеев.

Конечно, не все в работе научного сообщества протекает гладко. И ряд проблемных моментов, о которых упомянул в своем докладе председатель СО РАН, связаны с продолжающимся реформированием РАН. А точнее – с невыполнением в полной мере положений собственно законодательства о реформе. Так, в законе четко  говорится о том, что полномочия учредителя и собственника имущества, находящегося в оперативном управлении региональных отделений и региональных научных центров, должна осуществлять Академия. На деле РАН этих полномочий лишена, что совсем не способствует работе тех самых региональных научных центров, включая наш, Новосибирский.

Также по разным причинам затягивается выполнение ряда президентских и правительственных поручений, связанных с работой Сибирского отделения. Еще в 2012 г. В них говорилось о создании Федерального Центра образования, исследований и высоких технологий на территории новосибирского Академгородка. Но пока в этом направлении госструктурами не предпринято никаких практических шагов. В этом году может потерять финансирование Национальный гелиогеофизический комплекс. И связано это, в первую очередь, с неготовностью служб ФАНО России проводить подобные масштабные проекты. Есть и еще ряд подобных «пробуксовок» в исполнении уже принятых руководством страны решений, которые трудно объяснить объективными трудностями. И в своем выступлении академик Асеев выразил надежду, что текущий год принесет положительные изменения в этой ситуации.

Позитивный настрой собранию добавили и выступления гостей. Губернатор Новосибирской области Владимир Городецкий поблагодарил ученых за представленную программу реиндустриализации области, которую региональное правительство утвердило 29 февраля и вручил академику Владимиру Накорякову орден «За заслуги перед Отечеством» III степени. Представлявший мэрию Новосибирска начальник департамента промышленности, инноваций и предпринимательства Александр Люлько также выразил слова благодарности за сотрудничество институтов СО РАН с городом и проанонсировал ближайшие шаги в этом направлении: проведение большого форума «Городские технологии» (апрель 2016 г.) и утверждение межведомственной программы «Умный город», которое должно произойти во время проведения очередного международного форума «Технопом» (июнь 2016 г.).

О работе президиума СО РАН и выполнении государственного задания на Общем собрании СО РАН отчитался главный ученый секретарь Отделения, член-корреспондент РАН Валерий Иванович Бухтияров. Как следовало из его доклада, в прошлом году СО РАН не только справилось с заданными показателями, но по многим разделам перевыполнило план.

Отдельным блоком повестки собрания были вопросы, связанные с освоением Арктики. Эта тема сегодня является общемировым трендом, совсем недавно она обсуждалась в полярной академии Норвегии и в университете Аляски. А правительства многих стран, включая Китай (расположенный весьма далеко от полярных широт) готовы вкладывать значительные средства в арктические проекты.

Неудивительно, что в мероприятии научного сообщества приняли участие представители руководства одной из крупнейших корпораций страны – ПАО «Газпром» (член правления корпорации Олег Аксютин и гендиректор ООО «Газпром добыча Надым» Сергей Меньшиков). В своих докладах они сформулировали ряд задач, в решении которых требуется помощь академической науки. Наиболее важные из них войдут в Программу исследований и разработок институтов РАН в интересах ПАО «Газпром», которая должна быть сформирована до конца нынешнего года.

О современных подходах для освоения Арктики рассказал и заместитель директора Института экономики и организации промышленного производства СО РАН член-корреспондент РАН Валерий Анатольевич Крюков.

– Арктика определяет климат земного шара, а также является хранилищем природных ресурсов, транспортной артерией и научным полигоном, – отметил он. – Но в арктическом бассейне сейчас непростая ситуация, много говорится о военном присутствии и появлении там новых игроков — в том числе, Индии и Китая. Поэтому необходимо проводить комплексные исследования, учитывать все возможные последствия и результаты проектов. Такой подход доминирует у всех государств, которые работают в Арктике.

Ученый также отметил особенности эксплуатации арктических месторождений. Из-за удаленности и сложных природных условий затраты на их разработку значительно возрастают, свои ограничения накладывает и необходимость повышенного внимания к экологической составляющей, которая оказывает влияние на мировой климат в целом. Все это сильно сказывается как на себестоимости продукта, так и на масштабе необходимых инвестиций. Разумным выходом может стать развитие системы соучастия, когда компания-владелец становится лидером в некой коалиции нескольких структур, работающих над проектом. Такая схема позволит запустить процесс развития и применения новых технологий. И немаловажную роль в этом процессе могут сыграть институты СО РАН, которые обладают самым полным багажом знаний об этом регионе, который с каждым годом играет все большую роль в развитии мировой экономики.

Георгий Батухтин

Выступление депутата Б.С. Кашина от фракции КПРФ в начале пленарного заседания Государственной Думы 15 марта 2016 г.

Уважаемые депутаты!

Даже в дальних городах и поселках на встречах с избирателями нередко возникают вопросы о положении в российском образовании и науке. Эта тема не оставляет равнодушными большинство наших соотечественников, которые прекрасно понимают ее важность, причем, в первую очередь, следят за происходящим в столицах. И сегодня я хочу обсудить положение с организацией научной работы и научно-педагогическими кадрами в ведущих российских вузах - Московском и Санкт-Петербургском университетах. При этом одна из основных идей, которую хотелось бы донести до вас, носит общий характер: нам угрожает опасное распространение так называемого единоначалия, а точнее произвола и волюнтаризма в организации жизни общества. Что касается науки и образования, то эти сферы, требующие особо внимательного и аккуратного отношения государства – первые жертвы сложившейся у нас системы управления и принятия решений. Казалось бы, тема волюнтаризма ярко раскрыта русской классической литературой XIX века. Достаточно вспомнить школьную программу и перечитать гениальный роман Салтыкова-Щедрина «История одного города». Но нет, это как будто не про нас, и выводы 150-летней давности приходится познавать заново.

Непосредственной причиной для моего сегодняшнего выступления стал один законопроект, внесенный Правительством Медведева и принятый в первом чтении в декабре прошлого года. Этот законопроект, детали которого мы уже обсуждали в этом зале, может быть кратко охарактеризован как самострел государства по государственной же системе аттестации научных кадров. Анализ причин, по которым такое стало возможным, приводит к постановке гораздо более общих вопросов.

Напомню, что в 2009 году опять же по инициативе Медведева, тогда Президента страны, был принят закон, по которому МГУ и Санкт-Петербургский университет получали особый статус и фактическую независимость от Министерства образования и науки. Учитывая согласие депутатского корпуса в том, что чем дальше от этого министерства – тем спокойнее, все фракции при рассмотрении законопроекта дружно проголосовали «за». При этом была отклонена поправка представителя фракции КПРФ Смолина о том, что ректор университета должен избираться коллективом, а не назначаться Президентом страны. И вот, сегодня выясняется, что в итоге преобразований самостоятельность получил не университет, а его руководитель, а коллектив профессоров и преподавателей фактически утратил влияние на внутреннюю жизнь университета. Если в новом Уставе Московского университета как высший орган управления еще указана конференция научно-педагогических и других работников университета и определенные права закреплены за ученым советом, то в Санкт-Петербурге все фиговые листки сброшены, и прямо записано, что «ректор определяет структуру университета» и «руководит образовательной, научной, хозяйственной, финансовой, и иной деятельностью Санкт-Петербургского университета на принципах единоначалия…».

Такие полномочия и не снились ректорам советского периода. Найти подходящую кандидатуру кажется невозможным, но Дмитрий Анатольевич назначил своего бывшего преподавателя с юрфака Кропачева. Процитированная формулировка из устава есть нечто уникальное для классического университета. Наше либеральное правительство, утверждая такой устав, полностью проигнорировало традиции академической свободы, которые, как зеницу ока, берегут ведущие университеты мира.

Найдите в Интернете устав любого знаменитого университета, и вы в этом убедитесь. Я взял Устав ведущего французского университета- университета имени Пьера и Марии Кюри в Париже, который не раз посещал как приглашенный профессор. Определяет политику университета и избирает ректора там Административный совет из 28 человек, в котором большинство составляют профессора и ученые и который в свою очередь избирается коллективом университета. Мировой опыт однозначно указывает, что широкие полномочия профессоров и преподавателей в решении ключевых вопросов развития университета, в том числе при оценке качества работы коллег и решении кадровых вопросов, - это необходимое условие для нормального развития учебного заведения.

За 6 с лишним лет с момента принятия закона о специальном статусе МГУ и СПбГУ, с моей точки зрения, блестяще подтвердилось правило: система управления без обратной связи и адекватного контроля за результатами деградирует. Это касается и Московского, и особенно Санкт-Петербургского университета. Условия, в которые поставлены преподаватели Санкт-Петербургского университета, контракты, которые они вынуждены подписывать для того, чтобы не потерять работу, говорят о полном непонимании администрацией вуза научного процесса и, с моей точки зрения, профессиональной непригодности ректора Кропачева.

Профессора вынуждены соглашаться на краткосрочные контракты и при этом брать на себя обязательства опубликовать определенное количество статей в каждый год своей работы, следя одновременно за индексами цитирования своих статей, импакт-факторами и прочими наукометрическими показателями. При этом пресловутый индекс Хирша, который должен иметь и подсчитать для себя каждый участник конкурса на профессорскую должность, в том числе и специалист по гуманитарным наукам, определяется ссылками на его работы, учтенными в американской базе данных Web of Science. Хозяин этой базы данных - частная американская корпорация Thomson Reuters. И я вас уверяю, что среди историков или политологов все шансы получить наилучший индекс имеет, например, автор скандальной диссертации, защищенной недавно в одном из институтов Петербурга, представивший предателя генерала Власова борцом за свободу России. Все эти индексы и «игры в цифирь» к серьезной науке имеют самое отдаленное отношение. Зато они очень нужны чиновникам, чтобы отрапортовать о своем вкладе в выполнение майского указа Путина, в который невесть каким образом попало требование об увеличении к 2015 году доли публикаций российских исследователей в общем количестве публикаций в мировых научных журналах, индексируемых в той же базе данных Web of Science, до 2,44 процента.

В нашей исполнительной власти, да и в этом зале немало людей с опытом оперативной работы в спецслужбах. Специально обращаясь к ним, хочу пояснить, что научная работа и работа чекиста имеют много общего. И ученый, и оперативник часто ищут неизвестно что и неизвестно где. Как бы вы оценили, если бы в служебный контракт контрразведчика было включено его обязательство изловить двух шпионов ежегодно?

Вы скажете, что это маразм. Вот, нечто подобное сейчас внедрено в Санкт-Петербургском университете. Эти правила затыкают за пояс даже пресловутую палочную систему, бытовавшую в МВД, которую, по крайней мере, на официальном уровне с позором отвергли. Там хотя бы речь шла не о планировании, а о подведении итогов. Кстати, та же аналогия поясняет и ущербность идеи о концентрации научных исследований по нескольким передовым, как у нас говорят, прорывным направлениям. Это примерно то же самое, что расформировать отделы полиции или ФСБ, отстающие по каким-то показателям. В науке очень часто нельзя предвидеть, где случится открытие. Эту мысль пытался донести до Президента Путина Президент РАН Фортов на последнем заседании Совета по науке при Президенте, но оказался в одиночестве. Еще один вопрос. Что бы сказали офицеры ФСБ, если бы их руководители, отобрав по каким-то показателям лучших, увеличили им зарплату в 4 раза по сравнению с другими работниками, занимающими аналогичную должность? Но именно так поступило Министерство образования и науки, отобрав в экстренном режиме 18 федеральных профессоров по математике, чтобы обойти Российскую академию наук, учредившую почетное звание «профессор РАН», не дающее, однако, никаких материальных преимуществ.

Возвращаясь к университетам, хочу еще рассказать о последней новости из Питера, которую вчера с ужасом сообщили коллеги с факультета прикладной математики СПбГУ. Там недавно решили, что профессор, не имевший внешних грантов в 2013-2015 годах, как бы активно он не вел научную работу, не может переизбираться на новый срок. В Московском университете, к сожалению, происходят те же процессы, что и в Питерском, только в несколько замедленном темпе. Заставляют заведующих кафедрами брать на себя обязательства по числу статей, опубликованных их сотрудниками и повышению импакт-факторов журналов, в которых эти статьи будут опубликованы. Заговорили и о необходимости чистым теоретикам приносить деньги в бюджет университета. Чего стоит только заявление проректора МГУ академика Хохлова, возглавляющего одновременно Совет по науке при министерстве Ливанова, о том, что «говорить в России о недостатках оценки труда ученых по индексу цитирования – все равно, что говорить узникам Освенцима о вреде переедания». Повторюсь, подобных подходов нет нигде в мире, а ведущие научные центры прямо заявляют, что никак не используют, так называемые, наукометрические показатели. Спрос на импакт-факторы журналов и индексы цитирования статей уже привел к валу предложений, как из России, так и из-за рубежа. Ученые и преподаватели вузов регулярно получают через Интернет приглашения опубликовать статьи в неизвестно откуда появившихся изданиях, естественно, за соответствующую плату.

Возникает вопрос: почему наши профессора и преподаватели терпят отношение чиновников, граничащее с издевательством? Ответ, наверное, лучше всего поискать у Салтыкова-Щедрина. Но очевидно, что бюрократический разгул грозит разрушить традиции, которые в лучших университетах страны складывались многие десятилетия, подменить науку конъюнктурными поделками и выдавить научную молодежь из страны.

Уважаемые депутаты! Стараясь сгладить последствия разрушительной реформы Российской академии наук, мы недостаточно внимания обращали на кризисные явления в высшем образовании.

Действующее законодательство не защищает в нужной мере права ученых и преподавателей. Именно поэтому фракция КПРФ вносит новый закон об образовании и предлагает конкретную программу необходимых действий для поддержки отечественной науки.

Мы продолжаем цикл публикаций, написанных специалистами Сибирского НИИ растениеводства и селекции (ФИЦ «Институт цитологии и генетики») в помощь нашим огородникам. В прошлый раз разговор был о луке , а сегодня – о рациональном подборе сортов огурца селекции СибНИИРС для выращивания на приусадебных участках.

Правильно выбранный сорт – залог богатого урожая. Применительно к огурцам очень важно учитывать сроки созревания. Для конвейера свежей продукции в течение всего вегетационного периода необходимо выращивать сорта из разных групп спелости – ранние, средние, поздние.

Как организовать такой конвейер, используя семена селекции СибНИИРС? Посев обычно происходит в одни сроки (иногда их можно немного сдвигать, но в данном случае это не принципиально). Период от всходов семян до начала плодоношения у разных сортов,  как мы понимаем, не одинаков. По продолжительности этого периода они как раз и делятся по группам спелости. В группу раннеспелых сортов нашей селекции входят гибриды F₁: Таник, Нефрит, Димка, Сашенька. Они дают урожай уже на 37-й день после посева. Через некоторое время после начала сбора раннеспелых сортов подходят сорта из средней группы спелости. Это большинство всех наших гибридов – Ёжик, Августин, Дуэт, Улыбка, Ручеёк, Тотоша. У них срок от всходов до плодоношения составляет от 37 до 43-х дней. Что касается позднеспелых сортов, то у них этот срок превышает 43 дня. Для Сибири данная группа не актуальна, поскольку из-за короткого лета весь свой потенциал она у нас не выдает. Однако небольшое количество таких растений иметь на участке можно. К позднеспелым сортам у нас относятся Кудесник, Витан и гибрид Обской.

Для конвейера необходимо иметь по одному или по два сорта из каждой группы. Оптимально: два ранних, два средних и один поздний.

Сразу отмечу, что подавляющее большинство сортов, выведенных в нашем Институте, – засолочного или универсального типа. Только один гибрид – Стрелец F₁ – является салатным. При засолке в нем образуются пустоты, поэтому мы не рекомендуем использовать его для приготовления заготовок на зиму.

Хотя это великолепный гибрид – очень урожайный и достаточно популярный. Под временными укрытиями он дает с квадратного метра по семь-восемь килограмм плодов, что вполне сравнимо с тепличными условиями.

Все остальные наши сорта и гибриды – засолочные и универсальные. Пальму первенства по засолочным качествам держит гибрид Ёжик, обладающий очень плотной кожицей. Возможно, для потребления в свежем виде данное качество может восприниматься как недостаток, зато засолка из него получается великолепной. 

Если рассматривать сорта с более нежной и в то же время достаточно плотной консистенцией плода, то это Августин F₁ и Сашенька F₁. Они очень вкусные, сладкие, с повышенным содержанием сахара. Их можно выращивать и в теплицах, и в открытом грунте, и под временными укрытиями. Правда, при выращивании в защищенном грунте необходимо осуществлять строгую формировку, так как плети у них сильно разрастаются.

Для защищенного грунта у нас есть специальная группа гибридов, имеющих ограниченность бокового ветвления. То есть по мере нагрузки главного стебля плодами сдерживается рост боковых побегов, и растение очень легко формировать. К таким гибридам относятся Нефрит F₁ и Таник F₁, входящие в раннеспелую группу. Также сюда относятся: Гомер F₁, Пчелка F₁, Игрушка F₁, Улыбка F₁, Краснообский сувенир F₁. Если углубиться в их родословную, то в качестве отцовского компонента здесь использовались гермафродитные  формы, усиливающие указанный признак – ограниченность бокового ветвления.

Что касается гибридов, рекомендованных для открытого грунта или временных укрытий, – Ёжик F₁, Августин F₁, Стрелец F₁, Сашенька F₁, Дуэт F₁, Обской F₁, Визит F₁, – то они получены с использованием длинноплетистых отцовских форм, и поэтому при их выращивании в защищенном грунте необходимо делать тщательную регулярную формировку. Примерно один-два раза в неделю нужно проходить по рядам и общипывать лишние побеги, макушки, бутоны, завязи. Существует вообще целая схема формирования растения в теплице.

Несколько слов о выращивании огурцов в открытом грунте. Сейчас многие садоводы-огородники стали пользоваться вертикальной шпалерой. Еще есть так называемая коловая культура, то есть с использованием высоких кольев. Хотя шпалера здесь предпочтительнее. Надо сказать, что в странах Юго-Восточной Азии, где очень тепло, но при этом высокая плотность населения и дефицит свободной земли, принято выращивать огурцы в открытом грунте с обязательной подвязкой на шпалере. Помню, когда у нас была корейская делегация, то ее представители были очень удивлены, увидев распростертые на земле огуречные плети.

Надо понимать, что такой способ выращивания в наших краях во многом обусловлен климатическими условиями. Почва накапливает тепло и передает его зеленым частям растения. В последнее время нас, правда, несколько обнадеживает тенденция, связанная с глобальным потеплением. Тем не менее, при вертикальной формировке вам в любом случае потребуется обеспечить защиту вашего участка от холодного ветра.

Южную сторону можно оставить открытой, а с других сторон место, где выращиваются огурцы, надо защитить от продувания. При таком подходе вполне можно выращивать огурцы и в вертикальной культуре, как это принято в теплых странах. Так не только экономится площадь, но еще и улучшаются санитарные условия – растение меньше подвергается воздействию гнили, идущей от почвы, меньше болеет, плоды удобнее собирать, да и пчелы его лучше опыляют. Преимуществ много. Хотя в этом случае за растением необходимо тщательно следить, прикладывать больше усилий по формировке, заниматься подвязкой.

Татьяна Штайнерт, заведующая лабораторией селекции семеноводства и технологии возделывания овощных культур и картофеля СибНИИРС

О различных тонкостях, связанных с выращиванием овощных культур в сибирских условиях, будет рассказано в следующих выпусках. Следите за нашими публикациями.

Шунтирование коронарных артерий для лечения стенокардии, замена или восстановление клапана сердца, удаление тромбов из легочной артерии – большинство таких сложных кардиохирургических операций выполняются путем стернотомии – продольного рассечения грудины, что обеспечивает открытый доступ к сердцу и магистральным сосудам. Костный мозг грудины хорошо снабжается кровью и поэтому в открытом состоянии сильно кровоточит: за три часа кровопотеря может достигать 500 мл. Для предотвращения кровотечения кардиохирурги во всем мире используют синтетический воск, который втирается в пористую структуру кости. К сожалению, при всей своей эффективности в качестве гемостатического средства, воск имеет ряд серьезных недостатков, которые приводят, в конечном итоге, к ряду осложнений – медленному протеканию процессов регенерации грудины, развитию воспаления. Из 50 тысяч прооперированных пациентов, тысяча человек страдает от подобных осложнений, при этом воспаление грудины не только увеличивает срок госпитализации и стоимость лечения, но и повышает риск летальности.

Хирурги из Новосибирского научно-исследовательского института патологии кровообращения им. акад. Е.Н. Мешалкина совместно с учеными из Новосибирского института органической химии им. Н.Н. Ворожцова СО РАН разработали новый комплексный препарат, который объединяет в себе свойства эффективного гемостатика и антибиотика, предотвращающего развитие инфекционных осложнений, и при этом способствует регенерации тканей. О том, какие проблемы в кардиохирургии решит новый полифункциональный препарат, корреспонденту журнала «НАУКА из первых рук» рассказали руководитель Центра хирургии аорты, коронарных и периферических артерий ННИИПК, д.м.н., профессор Александр Михайлович Чернявский и аспирант Центра, врач сердечно-сосудистый хирург Александра Романовна Таркова. О том, как был создан препарат, рассказали заведующий лабораторией азотистых соединений, д.х.н., профессор Игорь Алексеевич Григорьев и заведующий лабораторией экологических исследований и хроматографического анализа НИОХ СО РАН к.х.н. Сергей Владимирович Морозов.

«В большой кардиохирургии, к сожалению, нельзя вылечить все болезни с помощью стентов ( устройств, имплантируемых через периферические сосуды ) – приходится делать большие операции, при которых доступ к сердцу мы получаем через открытую грудину, выполняя стернотомию, – говорит д.м.н., профессор А.М. Чернявский, – и здесь мы сталкиваемся с проблемой диффузных кровотечений. Кровотечение грудины значительно ухудшает течение послеоперационного периода у кардиохирургических пациентов.

Много лет назад хирурги заметили, что, так как костный мозг имеет пористую структуру и кровоточит как губка, для остановки и уменьшения кровотечения его можно чем-то затирать. Сначала для этого использовали натуральный пчелиный воск из сот – я очень хорошо помню это время на заре кардиохирургии, когда еще не было стерильного и упакованного заводского воска. Потом появился синтетический воск – его сейчас производят некоторые крупные зарубежные компании, отечественного пока нет. Благодаря воску кровотечение в губчатых тканях становится меньше или вовсе останавливается.

Основной минус воска в том, что он является препятствием для сращения грудины. Сосуды должны прорастать из одной половинки кости в другую, потом должна образоваться фиброзная ткань. Следующий этап – появление костных клеток, потом костной мозоли, то есть это – многоэтапный процесс. Но из-за того, что мы втираем воск, сосуды не могут расти так, как нужно. Более того, воск не растворяется, он очень медленно оплавляется и выталкивается тканями, что замедляет процесс регенерации, способствует плохому заживлению раны, развитию ложных суставов грудины – появляется патологическая подвижность, что приводит к развитию воспаления, в том числе к медиастинитам и остеомиелитам грудины.

По данным мировой литературы послеоперационная стернальная инфекция и нестабильность грудины являются ведущими причинами увеличения заболеваемости, летальности, социально-экономических издержек и дискомфорта пациентов после кардиохирургических вмешательств с выполнением срединной стернотомии. При этом стернальная инфекция встречается в 0,5—2% случаев и увеличивает послеоперационную летальность в несколько раз.

Кто лечил больных, у которых не срастается грудина, знает, насколько это тяжелый труд для врача – многоэтапные операции длятся месяцами, чтобы убрать ложный сустав грудины, убрать воспаление. И как это тяжело для пациентов – у части из них дефект грудины остается на всю жизнь, некоторым приходится протезировать грудину специальными металлическими конструкциями. Это очень дорогостоящее лечение. А происходит все это всего-навсего потому, что мы не можем эффективно и безопасно для больного остановить кровотечение при стернотомии».

Для остановки кровотечения в кардиохирургии помимо синтетического воска можно использовать и другие гемостатические средства, наиболее известное в настоящее время – гемостатическая марля «Surgicel» на основе окисленной целлюлозы. К ее недостаткам, помимо высокой стоимости, относятся необходимость после остановки кровотечения удалять «Surgicel» из раны, невозможность использования ее в сосудистой хирургии, в нейрохирургии, и она не предупреждает инфекционные осложнения. Другим эффективным и быстрым способом остановки кровотечения является метод диатермоэлектрокоагуляции – но даже при небольшом прижигании происходит повреждение тканей. Поэтому большинство мировых кардиохирургических центров для остановки кровотечения используют воск. С одной стороны, это обусловлено эффективностью и дешевизной, с другой – отсутствием доступной альтернативы.

Проект по созданию гемостатического ванкомицин-содержащего препарата на основе окисленной целлюлозы стал одним из лучших среди инновационных проектов Зимней школы Академпарка по направлению «Нано-Био-Мед», которая прошла в Технопарке Новосибирского Академгородка 15 марта. Ранее, этот же проект стал победителем по направлению биомедицинских технологий на Startup Tour-2016, который ежегодно проводит Фонд «Сколково»

«Сегодня все кардиохирурги работают с воском, но мы хотим уйти от этого, – добавляет профессор А.М. Чернявский, – поэтому возникла идея создать гемостатический препарат, который бы так же хорошо, как имеющиеся средства, останавливал кровотечение, но в ближайшие несколько дней после операции растворялся, не препятствуя прорастанию сосудов и регенерации костных тканей, и при этом снижал бы риск развития стернальной инфекции – то есть, действовал бы комплексно».

С идеей создать новое гемостатическое ванкомицин-содержащее средство кардиохирурги ННИИПК в 2012 г. обратились к коллегам из НИОХ СО РАН.

«Для нас вся эта история началась с заседания Ученого совета ННИИПК, – рассказывает профессор И.А. Григорьев, – на которое я был приглашен с докладом о некоторых наших разработках, представляющих интерес для совместных исследований с целью создания новых продуктов для кардиохирургии. В это время нас интересовала возможность использования целлюлозы в медицине, и при разговоре с профессором А.М. Чернявским была сформулирована задача создания отечественного гемостатика на основе окисленной целлюлозы, которую, как мы потом увидели, можно использовать как средство иммобилизации лекарственных веществ и получать комплексный эффект. Оказалось, что Александр Михайлович  тоже думает о таких вещах: как раз в то время на Западе стала очень популярной идея “садить” антибиотики на полимеры. Таким образом, интересы наши сошлись».

Выбор антибиотика для профилактики послеоперационных инфекций в составе комплексного препарата был обусловлен тем, какие штаммы в основном вызывают осложнения – в 90% случаев это эпидермальный или золотистый стафилококк, в том числе антибиотико-резистентные штаммы. Самый эффективный препарат в этом случае – ванкомицин, антибиотик первой линии в борьбе с инфекционными осложнениями в сердечно-сосудистой хирургии.

В качестве гемостатика была выбрана окисленная целлюлоза; область применения этого вещества обширна: от медицины до электроники. В медицине она используется и как хороший гемостатик, так как содержит много карбоксильных групп, кислотные свойства которых способствуют эффективному свертыванию крови, а также для создания искусственных сосудов или клапанов. Но окисленная целлюлоза используется и как средство иммобилизации других лекарств, в данном случае антибиотика.

«Окисленная целлюлоза хороша тем, что она биосовместима, организм человека ее не отторгает, более того, она обладает эффектом биодеградации – растворяется в организме, – уточняет к.х.н. С. В. Морозов, – в случае решения кардиохирургических задач это хорошо тем, что, останавливая кровотечение, окисленная целлюлоза не тормозит процесс заживления, а просто выводится из организма.

Еще одна задача – выбор препаративной формы лекарства. Кардиохирургам должно быть удобно готовить и наносить препарат на грудину: самый лучший способ – это втирание, поэтому была взята целлюлоза в порошке. Мы научились окислять целлюлозу в виде марли и порошка, достигая гемостатического эффекта не хуже, чем у зарубежных аналогов. Но нас, как химиков, больше интересовал следующий этап – создание “ умного” полифункционального лекарства».

К целлюлозе в порошке, окисленной по определенной методике, добавляется ванкомицин в определенной дозе. При добавлении необходимого количества физиологического раствора смесь за несколько секунд превращается в пластичную массу, которая отлично наносится на пористую ткань грудины.

«Созданный нами препарат полифункционален, – объяснил С.В. Морозов, – сначала он действует как гемостатик, потом в нужное время начинает выделять антибиотик и работать щитом от инфекции. Уже сами по себе это – инновационные вещи. Но в процессе исследования этого материала выяснилось, что основа полимера обладает еще и свойствами, используемыми в тканевой инженерии, в так называемых скаффолд-технологиях. Окисленная целлюлоза оказывает стимулирующее влияние на пролиферативную функцию соединительной ткани, ее «каркас» представляет собой трехмерный носитель, в котором происходит культивирование клеток, а значит, процесс заживления грудины идет еще быстрее. Более того, наличие полостей в каркасе позволит в будущем развивать это направление, помещать в них какие-то другие лекарственные вещества. Над созданием данного препарата работала целая команда специалистов химиков-органиков: Е.И. Черняк, Н.И. Ткачева, В.И. Родионов, Е.В. Карпова».

«Будущее за полифункциональными препаратами, они позволят снизить нагрузку на организм человека – не нужно будет вводить несколько лекарств, можно ввести одно, но комплексное. Окисленная целлюлоза является гемостатиком и средством доставки лекарственных веществ, на ее основе можно конструировать такие комплексные препараты. Единственная проблема – это то, что в настоящее время в России окисленную целлюлозу нигде в промышленных масштабах не производят, а раньше производство было в Белоруссии и на Украине. В Институте цитологии и генетики СО РАН занимаются выращиванием мискантуса китайского, растения с более высоким содержанием целлюлозы по сравнению с древесиной, получением целлюлозы и изучением возможностей ее дальнейшей модификации. Возможно, в силу того, что интерес к этому природному полимеру есть, производство окисленной целлюлозы все же будет налажено», – добавил И.А. Григорьев.

 О результатах исследований нового препарата рассказывает А.Р. Таркова: «На данном этапе, после экспериментов на лабораторных животных, выведенных для медико-биологических лабораторных исследований учеными ИЦиГ СО РАН, мы уже можем говорить об эффективности нового гемостатического ванкомицин-содержащего средства на основе окисленной целлюлозы.

Гемостатические свойства (снижение интенсивности кровопотери и уменьшение времени остановки кровотечения) данного препарата не уступают свойствам используемых отечественных и импортных средств. Но, в отличие от воска, препарат полностью рассасывается в организме в среднем через 7–14 дней (воск может быть обнаружен в теле пациента даже через десять лет после операции), а наличие в составе антибиотика, который начинает выделяться в период сращения грудины, предотвращает развитие инфекции и не дает развиваться воспалению».

Гемостатический ванкомицин-содержащий препарат будет использоваться не только в кардиохирургии. В будущем, как отметила А.Р. Таркова, препарат планируется использовать и в общей хирургии – для остановки кровотечений из любых паренхиматозных органов. По словам С.В. Морозова, в таком сочетании препарат может эффективно применяться в нейрохирургии, при лечении военных ранений и ранений при ДТП. Но пока у исследователей есть конкретная цель: решить кардиохирургическую задачу остановки кровотечений и снижения риска развития стернальных инфекций.

«Если мы не допустим осложнений у 80% из тысячи больных, а мы надеемся, что эта цифра будет близка к 100%, это будет очень хорошо. Мы уже доказали эффективность и перспективность препарата, дальше нужно полностью пройти все доклинические испытания, потом провести клинические испытания на безопасность, а затем – клинические на эффективность. Конечно, это не будет быстро – но, думаю, что через три года, максимум через пять лет мы получим препарат, который поможет решить важную проблему в нашей профессии», – пообещал профессор А.М. Чернявский.

Подготовила Татьяна Морозова

6-8 апреля в Новосибирском Экспоцентре пройдет VIII Сибирский форум индустрии информационных систем.

Форум проводится по инициативе Инновационного кластера информационных технологий Новосибирской области (главный организатор – НП «СибАкадемСофт»), начиная с 2002 года. В результате, Новосибирская область получила уникальную площадку, в рамках которой опытом обмениваются специалисты, создающие востребованные на рынке программные продукты и определяющие, тем самым, развитие ИТ-технологий в нашей стране и не только. Благодаря СИИС в свое время были приняты программа развития и дорожная карта IT-отрасли, был положен старт проектам Технопарка и Инновационного кластера.

Этому способствует и сама структура Форума, которая включает не только экспозиционные мероприятия, но и конференции, круглые столы и обсуждения в рамках различных тематических секций.

Цифры и факты:

В 2015 году, когда СИИС проходил в седьмой раз, его участниками стали 700 представителей заказчиков высокотехнологичных продуктов, IT‑компаний, ассоциаций, государственных структур, образовательных учреждений. Темой Форума было заявлено «Импортозамещение. Вопросы, решения, перспективы». В этом году организаторы ожидают не меньшее число участников. Программа СИИС 2016 включает 14 секций, конференций и круглых столов, разделенных на три трека: «ИТ и экономика», «ИТ и госорганы, госкомпании» и «ИТ и образование». Отдельным пунктом программы пройдет выставка  «IT-Сибирь.Сибтелеком».

Официальная тема форума СИИС 2016: «ИТ-вектор России: синергетический эффект». В частности, предлагается рассмотреть решения, которые отрасль предлагает для оптимизации работы городских служб.

– Информационные технологии сегодня задействованы в самых разных сферах жизни и это позволяет нам не повторяться, каждый год находить новые темы и направления для работы Форума, – рассказала нам президент НП «СибАкадемСофт» Ирина Травина. – В этом году мы решили сделать упор на технологии «умных городов». Отсюда и более широкое участие мэрии Новосибирска: помимо «профильного» департамента по информатизации, в подготовке и проведении Форума участвует департамент промышленности, науки и предпринимательства. Хотя, конечно, только этим направлением тематика Форму не исчерпывается. Мы будем затрагивать и традиционные для нас темы: ИТ и государство, ИТ и образование и т.п.

Наша справка:

Термин «умный город» (smart city) стал очень популярным, но в то же время он имеет настолько неопределенное значение, что его используют в самых разных контекстах и с самыми разными целями. Чаще всего под «умным городом» подразумевается программа комплексного внедрения инновационных решений в сфере энергетики, коммуникаций, экологии, транспорта и т.п. Огромную роль в этом процессе играют ИТ-технологии.

Как отметила Ирина Аманжоловна, технологии «умных городов» можно и нужно рассматривать с двух ракурсов. С одной стороны, новосибирские специалисты добились неплохих результатов в этом направлении, но их работа ориентирована в основном на экспорт. При этом российский рынок остается для многих фактически закрытым просто потому, что сама концепция «умного города» для большинства муниципалитетов звучит как экзотика.

И в результате, получается, как в пословице про сапожника без сапог: Новосибирск участвует в создании технологий, но не пользуется их плодами. А ведь решения в рамках концепции «умного города» делают среду обитания более комфортной, безопасной и современной для горожанина. И это второй ракурс центральной темы Форума: как разработчики информационных технологий могут менять жизнь в городах, жителями которых являются и они сами.

Тема комфортной среды имеет и еще одну сторону. Сегодня Новосибирск является третьим в стране центром информационных технологий, уступая по масштабам только Москве и Санкт-Петербургу (эти данные подтверждаются многими источниками). Выйти на такой уровень предприятиям нашего ИТ-кластера позволили не только достижения «сибирской школы» информатики, основанной еще академиком Ершовым, но и наличие мощной «кузницы кадров» – Новосибирского госуниверситета. Однако ежегодно значительная часть лучших выпускников НГУ уезжает за рубеж, где без проблем находит работу в Google, Amazone, Microsoft и других ведущих компаниях отрасли. Другие создают небольшие компании на территории Академгородка, выпускающие программный продукт, ориентированный на зарубежного покупателя. А учитывая, что речь идет о чрезвычайно мобильной и интегрированной в мировую экономику сфере технологий, не удивляет тот факт, что через несколько лет работы некоторые из этих коллективов полным составом переезжают за пределы России. В конце концов, перевезти фирму, занимающуюся разработкой софта намного проще, чем какую-то производственную линию.

Причем, в данном случае мы имеем дело не только с «утечкой мозгов» (что само по себе очень плохо с позиций развития территории), но и с оттоком доходов. Вот только пара цифр, показывающих потенциал новосибирского кластера информационных технологий. Суммарный оборот организаций, которые в него входят, в последние годы стал сопоставимым с бюджетом СО РАН. А официальная средняя зарплата в 2013 году составила 43 000 рублей (что является одним из самых высоких показателей по НСО).

И если наша власть заинтересована в том, чтобы сохранить и использовать интеллектуальный и экономический потенциал в интересах региона, то пора от деклараций переходить к конкретным мерам, повышающим привлекательность Новосибирска для ИТ-бизнеса. Начиная со снижения административных барьеров для малых компаний (которые преобладают в структуре ИТ-кластера) до создания комфортной жизненной среды для горожан. Обсуждению этих тем будет уделено немало внимания и в программе VIII Сибирского форума индустрии информационных систем.

Георгий Батухтин

Новосибирский государственный университет планирует в 2016 году благоустроить территорию между главным и лабораторным корпусами, создав «NSU парк».

«По заказу НГУ проект благоустройства территории части университетского кампуса был разработан в рамках межвузовского сотрудничества Новосибирским государственным университетом архитектуры, дизайна и искусств (НГУАДИ). Идею строительства «NSU парка» поддержал ректор Новосибирского государственного университета Михаил Федорук», – сообщает пресс-служба вуза.

Проект предусматривает сохранение на территории всех ценных пород деревьев, дополнительное озеленение, благоустройство газонов, обновление тротуаров, дорожек, создание специальных площадок для отдыха. 

«Новосибирский государственный университет активно развивается в последние несколько лет. В прошлом году была принята в эксплуатацию первая очередь нового корпуса, впервые за долгие годы сделан ремонт в старых корпусах, капитально отремонтировано общежитие № 5 и произведено масштабное благоустройство территории (появилась вместительная асфальтированная парковка, отремонтированы основные проезды, благоустроена центральная площадка студгородка). И на этом мы не намерены останавливаться. Кампус НГУ также должен отвечать всем мировым стандартам, он должен быть современным и удобным для студентов и преподавателей. Именно с этой целью был задуман и разработан проект «NSU парка»», – цитирует  проректора по общим вопросам Сергея Малиновского пресс-служба НГУ.

Кроме того, в «NSU парке» планируется установить памятник в честь выдающихся выпускников вуза.

«Благоустройство предусматривает создание памятника выдающимся выпускникам НГУ в образе «растущего кристалла». Предложенный нами памятник имеет модульный характер, что позволит сделать его «живым» и наращивать элементами по мере появления все новых и новых выдающихся выпускников вуза», – говорит один из авторов проекта, проректор по творчеству НГУАДИ Максим Прокопьев.

Планируется, что все работы по созданию парка будут завершены до конца 2016 года.