Аддитивным технологиям был посвящен отдельный «круглый стол» во время проведения Международного Форума «Технопром – 2016».  Актуальность данной темы давно уже оценили на самом верху. Так, в феврале прошлого года во Всероссийском научно-исследовательском институте авиационных материалов была организована большая научно-практическая конференция «Аддитивные технологии в Российской промышленности». Как сказал по этому поводу вице-премьер правительства РФ Дмитрий Рогозин, «в России дан старт развитию аддитивных технологий… Это, по сути, новая промышленная революция Шестого технологического уклада».

Напомним еще одно обстоятельство. Не так давно глава государства Владимир Путин в Послании Федеральному Собранию объявил о необходимости реализации национальной технологической инициативы. В частности, предлагалось понять, какие передовые решения потребуются для того, чтобы обеспечить национальную безопасность, высокое качество жизни и развитие отраслей нового технологического уклада. Для реализации поставленной задачи  планируется объединить усилия проектных и творческих команд,  а также развивающихся компаний, готовых «впитывать» передовые разработки. Сюда же должны будут подключиться ведущие университеты и исследовательские центры, крупные деловые объединения страны и Российская академия наук.

По мнению участников упомянутого «круглого стола», провозглашенную нашим президентом национальную технологическую инициативу необходимо увязать именно с развитием аддитивных технологий, которые во многом определят облик индустрии будущего. По сути, речь идет не просто о внедрении каких-то изобретений – речь идет о внедрении принципиально новых подходов к созданию изделий. Как высказался один из участников этого мероприятия, аддитивные технологии содержат «антироденовский» принцип.

Как мы знаем, знаменитый французский скульптор Огюст Роден так характеризовал суть своей работы: «Вы берете каменную глыбу и отсекаете все лишнее». По тому же принципу на заводских станках вытачивались отдельные детали и целые изделия: брали болванку и «отсекали» всё лишнее (оставляя горы отходов).

Так вот, при использовании аддитивных технологий материала берется ровно столько, сколько его нужно. Принцип «отсекания» здесь отсутствует. Используя несколько  технологических приемов, можно сразу же поучить готовую деталь.

Показателем перспективности данного направления является стремительное развитие рынка аддитивных технологий. Начиная с 2001 года этот рынок растет. По данным генерального директора «ВИАМ» ГНЦ РФ Евгения Каблова, среднегодовой темп роста с 2003 по 2012 год составил 14 процентов. А с 2012 года темпы роста увеличились до 19 процентов.  Если брать доли рынка аддитивных технологий, то 36% приходится на готовые изделия, 27% – на соответствующие машины и программное обеспечение, 19% – на порошки, волокна, жидкие полимеры и листовые материалы, оставшиеся 19% – на консультации и услуги. Если брать распределение рынка аддитивных технологий по отраслям, то ситуация выглядит так: 22% составляет электроника, 19% – автомобили, 16% – медицина и стоматология, 13% – станкостроение, 10% – авиация и космонавтика, и оставшиеся 20 процентов – все остальные отрасли.

Что касается изделий, то пока что львиную долю здесь составляют изделия на полимерной основе. Однако постепенно растет доля изделий на основе металлического порошка, составляя в настоящее время где-то 15 процентов.

Применительно к аддитивным технологиям выделяется три основных уровня развития данного направления. Первый уровень – это вспомогательное производство, где происходит создание оснастки и моделей для изготовления каких-то деталей. Второй уровень связан с изготовлением прототипов деталей и элементов конструкций. Наконец, третий (высший) уровень связан с изготовлением опытных и серийных партий деталей для применения в действующих образцах техники. Критерием развития аддитивных технологий является соотношение изделий, произведенных по 1-му и 2-му уровням реализации, к изделиям (деталям) 3-го уровня. Так вот, согласно данным Евгения Каблова, в США это соотношение составляет 70:30, в Китае и в странах ЕС – 85:15. Показательно, что американцы намерены к 2020 году достигнуть соотношения 20:80. То есть львиная доля изделий будет приходиться на готовую товарную продукцию.

Чем может похвастаться наша страна? Пока еще ничем. К сожалению, доля России на ранке аддитивных технологии очень низкая – примерно 1,7%. Это даже меньше, чем доля наших научных публикаций по этой теме. 

А что касается соотношения уровней, то его красноречиво характеризует такой факт: на сегодняшний момент у нас создано всего лишь три (!) детали, включенных в конструкторскую документацию (то есть соответствующих третьему уровню).

В этой ситуации большая роль отводится государственным и иным мерам поддержки данного направления. В числе таких мер – подпрограмма Министерства промышленности и торговли «Развитие производства средств производства», которая предполагает поддержку быстрореализуемых проектов (со сроком реализации не более 1,5 лет) и субсидирование процентных ставок по кредитам. Еще одна мера – средства фонда «РФРП», направленные на поддержку комплексных проектов с развитием кооперации в форме консорциумов. Не менее важную роль должны играть различные формы государственно-частного партнерства, в рамках которых предполагается софинансирование с участием Министерства образования и науки.

В принципе, процесс понемногу налаживается. Но надо иметь в виду следующее. Примеры успешного использования аддитивных технологий (например, в отечественном авиастроении) так или иначе связаны с импортным оборудованием и импортным сырьем. Как открыто признали участники «круглого стола», наше сырье для производства изделий не подходит. Точнее, не подходит для импортных машин. И в настоящее время именно сырье является тем «крючком», на котором российских промышленников удерживают западные производители машин.

Кстати, полтора года назад данная проблема была озвучена новосибирскими учеными и промышленниками на одном из «круглых столов», организованном департаментом промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии Новосибирска. Купить импортную машину для изготовления деталей – дело не сложное (были бы деньги). Проблема может случиться тогда, когда поставщики оборудования взвинтят цены на сырье или вообще прекратят его поставку (например, по чисто политическим мотивам – из-за санкций). Интересно, что в Академгородке есть институты (например, Институт химии твердого тела и механохимии СО РАН), готовые взяться за решение этой проблемы. Но для этого необходимо отладить более тесные коммуникации с промышленниками, поскольку ученые не могут определить необходимые параметры требуемых порошков.

По большому счету, коммуникации между наукой и производством начинают восстанавливаться только сейчас (ввиду ликвидации многих отраслевых институтов).  И смогут ли научные организации, ориентированные на фундаментальные исследования, оперативно решать такие вот сугубо прикладные задачи, пока что до конца не ясно. Как не ясна еще до конца и роль нашего государства в этом процессе. Да, признание руководителями страны серьезной роли аддитивных технологий можно трактовать как хороший знак. Однако тот факт, что поддержка столь важного направления опять «размазана» по разным министерствам, фондам и программам, есть главное свидетельство того, что переход от громких заявлений к сосредоточенной работе по модернизации нашей индустрии пока еще только намечается. Не менее показательно и то, что разработка необходимой нормативной базы для аддитивных технологий началась примерно год назад. Процесс, конечно, пошел, чему нельзя не радоваться. Но и в этом случае не стоит забывать того, что современные технологии развиваются гораздо быстрее, чем наши чиновники успевают реагировать на изменение ситуации.

Олег Носков

Как обустраивать бескрайние и неосвоенные территории России, находить новые ресурсы и сберегать природу, сохранять прирост населения и развивать технологии — на все это даст ответ Стратегия научно-технологического развития России до 2035 года, проект которой опубликован на днях. Участвовать в обсуждении стратегии может каждый россиянин.

Стратегия научно-технологического развития России — это основной документ, который определит будущее развитие российской науки до 2035 года. Поручение о разработке стратегии было дано Владимиром Путиным на заседании Совета по науке и образованию 24 июня прошлого года. Документ должен быть подготовлен к концу текущего года — об этом президент говорил на заседании Совета по науке 21 января.

«Для обсуждения стратегии создан специальный портал, сформированы экспертные группы по ключевым блокам: например, проблеме взаимоотношений науки и общества посвящена деятельность отдельной группы.

Обсуждение организовано на различных площадках — к примеру, в рамках Научно-координационного совета ФАНО России, Совета по науке Минобрнауки России, активно включились в обсуждение профессора РАН.

Обсуждению различных аспектов стратегии посвящена деятельность межведомственных рабочих групп президентского совета», — рассказывал «Газете.Ru» Федор Войтоловский — председатель Координационного совета по делам молодежи в научной и образовательной сферах при Совете при президенте РФ по науке и образованию, замдиректора Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова РАН. Он также отметил, что основные подходы обсуждались на Красноярском экономическом форуме, форуме «Технопром» в Новосибирске и на одной из ключевых сессий Петербургского экономического форума.

21 июня текст стратегии был вынесен Министерством образования и науки на общественное обсуждение. Ознакомиться с проектом документа можно на федеральном портале нормативных правовых актов regulation.gov.ru.

Андрей Фурсенко, помощник президента по науке, говорил в интервью «Газете.Ru»: «Стратегия не должна восприниматься как перечисление каких-то проектов. Это более широкая и значимая вещь». По мнению Фурсенко, для разработки документа в первую очередь важно понять, какие глобальные проблемы стоят перед человечеством в целом и перед Россией в частности, а затем — «посмотреть, на какие из этих вопросов мы могли бы ответить наиболее эффективно с привлечением науки, с привлечением каких-то новых технологий».

Акцент на «большие вызовы», характерные для нашей страны, — это одна из особенностей стратегии. Среди таких вызовов — замедление восстановления природной среды из-за возрастающей антропогенной нагрузки, исчерпание традиционных ресурсов социально-экономического роста индустриально развитых стран, демографические проблемы, формирование обособленной группы стран, обладающих продвинутыми технологиями.

Особое внимание авторы стратегии обращают на следующую проблему: сейчас в России интеллектуальный потенциал используется очень несбалансированно, а значительная часть территории страны и ее природных ресурсов и вовсе не освоены.

Именно поэтому развитие транспортной сети, создание цифровой инфраструктуры, а также освоение морского, воздушного и космического пространства разработчики документа называют в качестве одной из целей реализации стратегии. Среди целей документа — и повышение качества жизни жителей России (для этого наряду с развитием транспортной сети и улучшением связей между регионами страны планируется уделить внимание развитию нового поколения медицинских услуг, а также доступных продуктов питания). В частных беседах с корреспондентами «Газеты.Ru» разработчики стратегии отмечали, что данный документ является первым, написанным именно о России и для России, а не просто рассказом о том, какие механизмы развития науки существуют в мире и какие из них Россия может применить для себя.

В целом акцент сделан на том, что в будущем Россия должна постепенно переходить с активного использования природных ресурсов на использование ресурсов интеллектуальных. Это не значит, что страна собирается отказаться от своего естественного преимущества перед другими государствами: «Для устойчивого развития России, усиления ее влияния и позиции в мире необходима системная концентрация интеллектуального, творческого потенциала и сбалансированное дополнение природных, территориальных ресурсных возможностей страны ресурсами интеллектуальными», — сказано в стратегии.

Управление развитием науки также планируется изменить: если сейчас акцент сделан на управлении подведомственными организациями, то в будущем его планируется сместить на управление приоритетами. Это значит, что научным организациям будут предложены ориентиры и задачи, отвечающие основным потребностям развития общества и экономики, а ученые смогут самостоятельно выбирать формы и способы их исполнения.

Еще одна проблема развития российской науки, о которой говорится в документе, — это отсутствие исследовательских запросов со стороны бизнеса и, как следствие, незаинтересованность и отстраненность научного сообщества от технологического предпринимательства. Поэтому налаживанию связей между представителями науки и бизнеса в стратегии уделяется особое внимание: предполагается, что реализация стратегии обеспечит вовлечение представителей высокотехнологичного бизнеса в финансирование конкретных научных проектов, причем предприниматели получат возможность участвовать в создании нового продукта на всех этапах: от формирования идеи до воплощения изобретения в жизнь.

«России необходима условная «биржа», куда, с одной стороны, приходили бы представители бизнеса и формировали запрос на нужные для их компаний инновационные разработки, а, с другой стороны, ученые предлагали бы имеющиеся у них технологические решения, — прокомментировал вопрос взаимодействия науки и бизнеса в России «Газете.Ru» глава Федерального агентства научных организаций Михаил Котюков. — Сейчас же в России между этими двумя сторонами существует недоверие: бизнесу кажется, что надежнее вкладывать средства в поиск новых технологий за рубежом, а исследователи считают, что компании не могут сформулировать задачу. Если это недоверие не преодолеть, то изменить ситуацию будет очень сложно. Я считаю, что для укрепления доверия между бизнесом и наукой нужны конкретные примеры успешного сотрудничества между ними, истории успеха, которые у нас точно есть».

Представители Российской академии наук, обсуждая минувшей весной свой вариант стратегии, постоянно высказывали опасения, что на фоне усилий по интеграции науки и бизнеса фундаментальные исследования будут забыты. Из документа следует, что этого не произойдет. В нем говорится, что доля финансирования фундаментальных и поисковых научных исследований составит не менее «2/3 затрат на исследования и разработки из бюджета в целом».

Фундаментальная наука будет ориентирована на формирование «заделов в новых направлениях развития мировой науки и технологий». Новые циклы фундаментальных исследований будут направлены на поиск ответов на стоящие перед страной «большие вызовы», говорится в стратегии.

Впрочем, комментируя один из предыдущих вариантов стратегии, профсоюз РАН отмечал несоответствие планируемого уровня финансирования масштабу поставленных задач. «Согласно целевому сценарию, на последнем этапе реализации стратегии предполагается выйти на уровень внутренних затрат на исследования и разработки в 1,73% ВВП.

Такого уровня расходов предлагается достигнуть через 20 лет, тогда как в настоящее время в США внутренние затраты на исследования и разработки составляют 2,8% ВВП, в Китае — 2,1% ВВП, в Японии — 3,4% ВВП, в Южной Корее — 3,8% ВВП, в наиболее развитых странах Европы внутренние затраты на исследования и разработки находятся на уровне 2,5-4% ВВП. Отдельный вопрос — темпы роста: в первой половине следующего десятилетия доля расходов на НИОКР в ВВП должна вырасти до 1,4% ВВП, т.е. выйти на нынешний уровень Испании и Португалии, далеко не самых развитых в научно-технологическом отношении держав», — говорилось в комментарии профсоюза РАН, члены которого также напомнили, что указ президента РФ №599 от 7 мая 2012 года предполагал, что внутренние затраты на исследования и разработки достигнут 1,77% ВВП уже в 2015 году.

Из других недостатков предложенного варианта можно отметить недостаточную проработку механизма распределения ответственности среди организаций за реализацию того или иного положения стратегии. Грубо говоря, в тексте говорится про развитие транспортной сети в России, но ни слова не говорится о том, кто, как и на каких принципах будет взаимодействовать с Росавтодором или РЖД.

Предложения по улучшению и изменению документа принимаются до 5 июля. После этого начнется этап формирования окончательного варианта текста стратегии.

Яна Хлюстова, Николай Подорванюк

http://www.gazeta.ru/science/2016/06/23_a_8323121.shtml

Интервью с генеральным директором ООО АТФ «АГРОС», кандидатом с.-х. наук Николаем Потаповым.

- Николай Александрович, в ассортименте Вашей компании есть большое количество сортов иностранной селекции. В последнее время у нас ставится вопрос об импортозамещении, которое распространяется в том числе, и на семенной материал. Это как-то затрагивает Ваши планы?

– Мне уже приходилось выслушивать такие нарекания, будто я пропагандирую западные достижения, будто это непатриотично. Я понимаю патриотизм по-другому. Для меня он выражается в том, что мы даем нашим гражданам совершенные технологии, совершенный материал, современные достижения. Скажу вам как биолог по образованию: знания – это не государственные границы, научные знания политику не признают.

Знания, полученные учеными о клетках, о ДНК, независимо от того, где они конкретно получены – в Америке, в России, в Англии, в Польше, в Китае, – это достижения всего человечества. Поэтому семена, которые мы предлагаем нашим людям, включая любительский пакет, – это самые последние технологические разработки, внесенные в Государственный Реестр как разрешенные для продажи на территории России. В какой-то степени они, конечно же, вытесняют менее совершенные селекционные достижения, но при этом они дают людям хорошие, стабильные урожаи. С такими растениями приятно работать.

Что касается так называемого импортозамещения, то, если есть возможность развивать свою, отечественную селекцию, свои сорта,  мне, конечно же, хотелось бы видеть развитие данного направления. Но надо понимать, что это – большой труд. Причем, не только большой труд, но еще и большие деньги. Специально на это обращаю внимание.

- Какими критериями Вы руководствуетесь, когда приобретаете для Сибири сорта иностранной селекции?

– Я работаю на этом рынке уже двадцать один год. Так что можно говорить о давно сложившейся практике. В первое время мы привозили сюда те вещи, которые уже хорошо зарекомендовали себя, например, в Канаде. Но в принципе, чтобы выделить какой-то ассортимент, способный работать здесь, в наших условиях, мы вначале его всегда проверяли. После проверки на грядках, а потом уже – на нашем демонстрационно-производственном поле, – после всех проб мы делали выводы и уже тогда закупали семена. Предлагали их производственникам, любительскому рынку.

В принципе, таким вот образом у нас сформировалась шкала наименований, прекрасно работающих в наших условиях. Кроме того, овощные компании, с которыми мы работаем, задались целью создать совершенные гибриды, способные адаптироваться к разным климатическим условиям.

Если выдается какой-то сорт, то он имеет очень широкий спектр возможностей. Он может быть продуктивен в разных климатических зонах, давая хорошие результаты. Это, отмечу, сейчас является основным направлением мировой селекции.

Мы каждый год проводим семинары, где нам докладывают о последних достижениях селекционеров, предлагающих какие-то новые гибриды для наших территорий.

- Что Вы скажете о развитии отечественного семеноводства?

– Семеноводство – это вообще очень сложная «кухня». Здесь мало того, чтобы селекционер создал какой-то совершенный сорт или гибрид. Надо, чтобы было налажено полноценное производство. Для этого нужна хорошая технология по проверке качества. Нужны лаборатории. Необходимо, чтобы с этими семенами поработали, чтобы они прошли чистку, подработку. Потом, когда они проходят подработку, идет вопрос калибровки. Он делится на фракции. Потом смотрят и добиваются высокой энергии. Для этого проводят всевозможные обработки. В общем, семеноводство – это огромная машина. Это целые заводы, которые должны работать над семенами.

Так вот, если мы говорим, что у нас, в России, должно быть своё, отечественное семеноводство, то оно должно быть поддержано государственной программой.

- Не целесообразней ли заниматься отечественным селекционным материалом, производя здесь свои семена? 

– Мы отбираем линии для себя, их регистрируем и продолжаем с ними работать в плане размножения и рекомендации для населения. Таким образом, мы удешевляем для людей стоимость семян. Особенно это важно сегодня, ввиду роста стоимости евро. Но могу вам однозначно сказать: хорошие семена, которые мы сможем произвести в России, будь это сорта или гибриды, сопоставимые с европейским уровнем, по итогу рублевых затрат будут стоить столько же и даже больше, чем те, которые мы покупаем за рубежом.

И эти покупные семена будут и впредь обходиться дешевле, чем те, которые мы будем производить здесь, у себя! Это напрямую связано с теми технологическими процессами, которые мы должны сделать. Наши затраты здесь на производство семян четко коррелируют с курсом валют. Евро растет – у нас пропорционально растут издержки на производство. Потому что пропорционально растут цены на оборудование.

- Оборудование закупается за рубежом? Своего здесь нет?

– В том-то и дело, что нет. Здесь мы четко взаимосвязаны. Даже если мы на каких-то десять процентов связаны с ними, на нас это всё равно влияет. И от этого мы никуда не денемся. Я говорю однозначно: как бы мы ни стремились к импортозамещению, курсовая разница валют не позволит нам иметь здесь выгодные семена – до тех пор, пока государство не начнет туда вкладывать деньги. Потому что для того, чтобы создать первоначальную базу для выхода на высокий, очень современный уровень производства семян, надо произвести колоссальную затратную работу.

Мы, например, производим семена селекции СибНИИРС – есть уже некоторые вещи совместные, – и себестоимость их оказывается очень высокой. Даже раньше, когда еще валюта не была на таком уровне, они обходились нам в несколько раз дороже, чем если бы мы покупали семена за границей. А теперь представьте, что евро выросло в два раза. И сколько придется нам затратить, чтобы сделать хорошие семена?

- Не так давно в Минсельхозе был поставлен вопрос о развитии инфраструктуры для отечественного семеноводства. Какие-то позитивные сдвиги наметились, на Ваш взгляд?

– Я так думаю, вопрос поставлен, в первую очередь, по зерновым и техническим культурам. Овощные культуры находятся на заднем плане. Вначале, скорее всего, будет решаться вопрос по техническим культурам. По продажам рынок технических культур у нас очень емкий. И импорт здесь присутствует в очень больших объемах. Мы в этом бизнесе не находимся, но я знаю людей, которые этим занимаются, и знаю, какие деньги они зарабатывают. Поэтому, в принципе, нужно будет вначале поработать на этом направлении.

Что касается овощных культур, то здесь есть одна существенная проблема: необходим очень большой ассортимент. Чтобы воспроизвести всю палитру сортов, вам надо иметь от трех до пяти тысяч наименований! А не двадцать-тридцать, как в случае с техническими культурами. Любая нормальная европейская фирма, занимающаяся овощами, имеет именно такое количество наименований – более трех тысяч. И если мы претендуем на мировой уровень, нам придется иметь именно такой широкий спектр.

В этом случае государственная программа поддержки овощного семеноводства должна быть рассчитана как минимум на 10-15 лет. Понятно, что государство оказывает поддержку только на начальных этапах. А потом вы уже должны рассчитывать на то, что вас должен кормить рынок. У нас в европейской части страны есть компании, хорошо зарекомендовавшие себя на рынке, но до европейского уровня им еще далеко. Они не дошли даже до среднего уровня.

- В чем конкретно должна выражаться государственная поддержка?

– Прежде всего, чтобы развивалось отечественное семеноводство, необходимо приобретать соответствующее оборудование. Здесь очень многое упирается именно в технику. Как раз в этом государство и могло бы помочь. Без технического обеспечения никак не обойтись. То же касается и лабораторного оборудования. Нужен также набор машин, позволяющих чистить семена. Это очень, очень большие вложения, и без государственной поддержки килограмм семян будет у нас слишком дорого стоить.

Беседовал Олег Носков

C 27 по 30 июня на площадке Технопарка новосибирского Академгородка проходит форум «Биомедицина-2016». В его программе  обсуждение проблем и перспектив персонализированной и трансляционной медицины в России, создания коллекций или биобанков клеточных моделей наследственных заболеваний человека, а также использования этих коллекций в междисциплинарных интеграционных проектах, которые направлены на исследования молекулярных механизмов болезней и поиск новых способов терапии.

Наша справка. Форум в цифрах и фактах

Общее количество участников – 330 человек.

Студентов, аспирантов, ординаторов – 70 человек.

В программе форума 50 постеров и  более 100 сообщений на 17 круглых столах.

В рамках форума пройдут следующие мероприятия:

– презентация коллективной монографии «Редактирование генов и геномов» под редакцией С.М. Закияна, С.П, Медведева, Е.В. Дементьевой и В.В. Власова;

– показ фильма «Sic transit Gloria mundi», посвященного А.А. Максимову;

– выставка микрофотографий сотрудников лаборатории эпигенетики развития ИЦиГ СО РАН;

– выставка фоторабот академика В.В. Власова.

География участников: на форум, помимо новосибирских ученых,  приехали гости из 21 города России, а также представители Армении, Белоруссии, Казахстана и Японии.

– Такие встречи позволяют ученым из разных научных центров договариваться о совместных действиях, без которых часто нельзя добиться необходимого результата, - утверждает один из организаторов форума, директор Института химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН, академик Валентин Власов. – Конференции, симпозиумы собирают ученых в рамках одной специализации, и этой же специализацией ограничена их программа. А формат форума позволяет включить в повестку широкий круг вопросов и привлечь к их обсуждению самых разных специалистов, представителей власти и бизнеса.

А поговорить участникам форума есть о чем. В нынешнем веке медицина и клеточные технологии совершили заметный прорыв. Главных достижений два: ученые научились получать стволовые клетки (что позволяет уже в ближайшем будущем перейти к «выращиванию» органов в пробирках) и освоили методы редактирования генома (которые позволят, в частности, лечить генетические заболевания). На глазах формируется облик медицины будущего, которая будет способна одолеть многие, неизлечимые сегодня, болезни и увеличить продолжительность жизни человека в полтора-два раза. Вопрос в том, будет Россия участником этого процесса или нет. Пока что практически все важные результаты в указанной области получены зарубежными научными коллективами.

– Сегодня мы отстаем в области биомедицинских технологий на 10-15 лет и, если не принять экстренных мер, это отставание может стать непреодолимым, - отмечает один из организаторов и ведущих модераторов форума профессор Сурен Закиян (ИЦиГ СО РАН). – Изменения в мире в этой области происходят очень быстро. На днях в США дали разрешение Институту национального здоровья проводить работы по редактированию генома человека. И выделили на эти работы четверть миллиарда долларов. Это хорошо показывает серьезность их намерений. У нас ситуация, увы, иная. Медицина завтрашнего дня уже стоит в дверях, а мы по-прежнему смотрим назад. Слава Богу, 8 июня Государственная Дума приняла в третьем чтении законопроект «Об обращении биомедицинских клеточных продуктов».

Этот архиважный для научного сообщества закон прорабатывали в течение 10 лет. Наконец мы дождались его принятия. Как он будет работать, никто не знает. На круглом столе академик РАН Валентин Викторович Власов, непосредственно входивший в группу ученных, разрабатывающих законопроект, обсудит с научным сообществом основные принципы работы закона, его возможности.

Также в программе форума круглые столы, посвященные важнейшим открытиям в области биомедицины последних лет (о которых говорилось выше), а также отдельным технологиям и методикам терапии.

По словам организаторов, местом проведения форума Академгородок стал не случайно. Территория Новосибирского научного центра, с его научными институтами и НГУ, – оптимальная площадка для такого форума. Большая часть мероприятий в его программе будет проходить в открытом формате, для студентов и аспирантов предоставлена возможность полноправного участия и общения с ведущими учеными страны. Ну и конечно, о некоторых итогах форума мы расскажем нашим читателям в специальных репортажах.

Георгий Батухтин

Накануне Дня города на площади Пименова прошел очередной «ТехноФест» с обзором технических новинок и достижений. Представляем наш небольшой фоторепортаж с места событий. Как обычно, фото кликабельны.

Уже стало традицией, что в работе фестиваля принимают участие многие образовательные учреждения и клубы технического творчества.

Заслуженным успехом у детворы пользовалась веселый "профессор" Галя, демонстрировавшая занимательные химические и физические опыты.

Посетителей постарше привлекала "Молекулярная кухня" Новосибирского химико-технологического колледжа.

Но центральным элементом фестиваля в этот раз стала "машина времени", которая, по словам организаторов, "временно сломалась".

Впрочем, хоть она и не работала, организаторам вполне удалось создать (с ее помощью или нет) атмосферу смешения эпох. Немало потрудились над этим и сотрудники ГПНТБ, представившие на фестивале большую экспозицию. 

На ней, в частности, можно было увидеть, как выглядели старинные патенты на изобретения (и сами изобретения - тоже).

На время фестиваля площадь Пименова заполнили различные транспортные средства. Как настоящие, так и модели.

Наземные, водные и воздушные. Нашлось место и настоящему воздушному шару. 

Специальную площадку выделили под интеллектуальные игры.

Впрочем, это было далеко не единственное развлечение для гостей фестиваля. Можно было, например, получить урок аэрографии.

Большая и интересная музыкальная программа периодически прерывалась конкурсами для зрителей и церемониями награждения.

А молодых ученых и инноваторов награждать приехал мэр Новосибирска Анатолий Локоть. Премии вручались в следующих номинациях: "Лучший молодой исследователь в организациях науки", "Лучший молодой исследователь в организациях выcшего образования", "Лучший молодой инноватор".

Георгий Батухтин

Мы продолжаем тему поддержки предприятий ОПК и научно-исследовательских работ в этой области со стороны государства.

Эксперты говорят о необходимости возродить советскую практику финансирования научно-исследовательских работ.

В верхней палате парламента состоялось заседание Совета по законодательному обеспечению оборонно-промышленного комплекса и военно-технического сотрудничества. Принято решение скорректировать показатели госбюджета и предусмотреть дополнительные ассигнования на НИОКР в интересах ОПК России. Чем обоснованы требуемые изменения, рассказали участники заседания.

Двигатель шестого уклада

Существует три категории государств. Соединенные Штаты стоят во главе первой. Они заявили о необходимости достижения глобального превосходства путем создания и получения новых знаний. Вторая группа, союзники США, на базе этих знаний будет создавать технологии. Удел третьей группы государств – обслуживать первые две. Эпоха военной колонизации закончилась, зато распространяется и закрепляется технологическое рабство. Если мы не будем развивать науку, производить знания, создавать технологии, попадем в серьезную зависимость.

Обама официально провозгласил, что инструментом достижения глобального превосходства Соединенных Штатов будут аддитивные технологии. Фактически они – предвестник новой промышленной революции. На них будет построен шестой технологический уклад. Они дают 30-кратное преимущество в производительности, то же самое – в энергозатратах, использовании материалов. И если мы зевнем, как это было в случае с кинетикой и кибернетикой, то уже никогда не сядем в этот поезд, не сможем сохранить ни мощную оборонную промышленность, ни гражданский сектор.

Президент России поставил задачу: дайте национальную технологическую инициативу. По нашему мнению, ее доминантой должны стать аддитивные технологии. В России они есть, но это только модели и прототипы, тогда как в мире технологиями 3D-печати делают конкретные детали, отвечающие конструкторской документации, которые ставятся на выпускаемые изделия.

В указе президента России четко написано, что РАН дает заключения по всем важнейшим проектам. Но в таком случае она сама должна взять это право. Добиться того, как было в Советском Союзе, когда работала комиссия вице-президента академика Котельникова, которая давала заключения на все важные и нужные проекты, и на этой базе формировался народно-хозяйственный план на 15 лет. РАН должна продемонстрировать, что она в состоянии это сделать.

Нам необходимо добиться координации работы КБ, институтов, НИЦ и РАН через институт генерального конструктора. Яркий пример – работа научно-промышленного консорциума по созданию газового двигателя ПД-14 для самолета МС-21, на который в 2009-м по инициативе президента выделили деньги.

Уже через три года был сделан газогенератор, а в 2015-м двигатель ПД-14 поставлен под крыло самолета. Это как раз пример эффективности аддитивных технологий. Малогабаритный двигатель мы сделали полностью из аддитивных деталей. При традиционной технологии на его изготовление потребовалось бы 60 дней при выходе годного сырья в 40 процентов. А сейчас это делается за пять дней, выход годного сырья – 100 процентов. Выкатка самолета МС-21 – замечательный успех.

Евгений Каблов, академик, генеральный директор ФГУП «ВНИИ авиационных материалов»

Трансферт – в массы

Для реализации единой военно-технической политики восстановлен институт генеральных конструкторов по созданию ВВСТ. Под решение задачи опережающего развития созданы Фонд перспективных исследований, Агентство стратегических инициатив, Фонд развития промышленности, другие значимые структуры. По итогам выполнения государственного оборонного заказа в 2015 году есть основания говорить о достижениях в области внедрения новейших научных разработок в реальные образцы вооружения и техники. Но научно-технический потенциал ОПК реализуется не в полной мере. Это обусловлено в первую очередь недостаточным финансированием НИОКР в интересах оборонно-промышленного комплекса в сравнении с объемами аналогичных трат в странах с развитой экономикой.

Из мировой практики известно, что разработка ВВСТ предполагает определенное соотношение между фундаментальными поисковыми, прикладными исследовательскими и опытно-конструкторскими работами. Обычно эта пропорция реализуются как 1:10:100. 100 – это ОКР, 10 – прикладные работы и единица – фундаментальные поисковые исследования. В Соединенных Штатах эти цифры существенно превосходят наше соотношение. Например, в создании гиперзвукового оружия это 200:300:100, то есть сделан явный акцент на существенное формирование задела.

Объем исследований, который выделяется на всю Российскую академию наук в части фундаментальных поисковых исследований, составляет всего лишь 300 миллионов рублей в год. Категорически мало. Недостаточный объем таких исследований приводит к постепенному исчезновению известных научных школ.

В нашей стране подавляющее большинство передовых технологий сосредоточено в ОПК, поэтому они должны стать основным элементом развития инновационного процесса.

Трансферт оборонных наработок в гражданскую сферу, как это отмечалось в соответствующих указах президента, должен стать ключевым в государственной инновационной политике, мощным средством интеграции научно-производственной базы ОПК в гражданский сектор экономики.

Только один пример. Еще десять лет назад относящиеся к шестому технологическому укладу аддитивные технологии (или послойного синтеза, 3D-печати) казались для России сказкой. В то время они стремительно развивались в первую очередь в США и Китае. Но сегодня и у нас интерес к этому направлению очень высокий, и потенциал нашей страны, несмотря на то, что мы поздно стартовали, резко развивается.

Юрий Михайлов, председатель Научно-технического совета Военно-промышленной комиссии Российской Федерации

Наука – не подпорка

Подавляющее большинство сегодняшних руководителей – выходцы из Советского Союза. Они помнят: когда мы выполняли ОКР, параллельно обязательно велась масса научно-исследовательских работ. Было понимание, что оторвать одно от другого невозможно. Сегодня эта практика утрачена, и та часть, которая связана с научно-исследовательскими работами, выполняется в лучшем случае на 5–10 процентов. К чему это приводит? К тому, что поколения вооружений, а это, хотите вы или нет, процесс абсолютно непрерывный, разнятся друг от друга настолько, что говорить о преемственности невозможно. В феврале на совещании в Набережных Челнах президентом страны было принято решение, что в новой Программе вооружения необходимо учесть это обстоятельство и возродить практику прошлых лет.

Говоря о научно-исследовательском заделе, необходимо помнить еще об одном очень важном обстоятельстве, которое тоже идет из недр Советского Союза. В 70–80-е годы СССР технологически здорово отставал от Запада, прежде всего от Соединенных Штатов. Тем не менее нам удавалось в области стратегических ядерных вооружений создавать изделия мирового уровня. Для Военно-промышленной комиссии, которой руководили известные в то время люди, первым критерием в развитии тех или иных образцов был вопрос о том, насколько они соответствуют лучшим аналогам за рубежом. И мы находили нестандартные, оригинальные решения, которые при нашем более низком уровне технологий позволяли обеспечить необходимую конкурентоспособность. Сегодня этому уделяется очень мало внимания. Более того, Министерством обороны поддерживаются решения 20–30-летней давности. Делается это по разным причинам – в силу конъюнктурных соображений или боязни риска принимаемых решений. Это неправильно. Всем властным структурам и прежде всего научно-техническому совету Военно-промышленной комиссии, коллегии ВПК и, конечно же, Минобороны следует пересмотреть свои позиции.

Здесь мы затрагиваем очень важный вопрос: какова роль всех перечисленных федеральных органов исполнительной власти и существующих при них различных коллегий, советов и так далее с точки зрения формирования окончательных решений?

Из-за статуса Научно-технического совета Военно-промышленной комиссии эффективность его плодотворной работы близка к нулю. Каждое из решений, которое содержит конструктивные предложения по тем или иным направлениям, Министерством обороны абсолютно не воспринимается. Считаю это принципиально неправильным, говорил об этом десять лет назад и буду отстаивать свою позицию на всех уровнях государственной власти.

В этом же ряду и отношение к Академии наук Российской Федерации. На сегодня РАН в лучшем случае – легкая подпорка отдельным предприятиям ОПК. Согласиться с этим невозможно, нужно настаивать на том, чтобы ей была возвращена роль экспертизы и прогнозирования угроз. Не привлекать российскую науку, в которой сохранилось огромное число умных, имеющих высочайшую квалификацию, в том числе и в вопросах оборонной тематики, специалистов, – просто бездарное растранжиривание нашего потенциала.

Юрий Соломонов, генеральный конструктор ОАО "Корпорация "Московский институт теплотехники"

Подготовил Алексей Казаков

Чиновники и журналисты любят сетовать на расточительное отношение к энергии, сообщая, что у нас ее расходуется в 4-5 раз больше, чем в странах Европы. Показательный факт: при строительстве «зеленого» жилья в Сколково предполагается использовать опыт Дании! Конечно, глупо отказываться от сотрудничества с развитыми странами, но за основу все же правильнее принять российские наработки. Во-первых, «за державу» обидно. Во-вторых, деньги (и не малые) и без того уплывают за границу. В-третьих, если мы не будем использовать отечественные разработки, то будет уничтожен (деградирован) и наш интеллектуальный (самый ценный) фонд - как деградировали целые отрасли нашей экономики. И в-четвертых, уж больно климат в России отличается от Европы.

Вот несколько сухих, но ярких цифр. Средняя температура января в Новосибирске – минус 20ºС, в Якутии - до  минус 48ºС, в Европе - от плюс 16ºС до минус 5ºС. Продолжительность отопительного периода в Новосибирске - 228 дней (ГСОП 6600 гр. суток), в Ванкареме - 365 дней! (ГСОП 12500 гр. суток), а в Европе 50-100 дней  (ГСОП 500-1200 гр. суток).

Таким образом, для Новосибирска действительно требуется на отопление в 5 раз больше энергии, чем для стран Европы, а для Якутии и Магадана – в 10 раз! Известно, что для отопления помещения расходуется около 40% топлива. Это означает, что один из главных резервов энергосбережения для России – повышение теплосопротивления стеновых ограждений. Энергоэффективная стена «экономит» топливо в Новосибирске 228 дней в году, а в Сочи - только 88 дней. Поэтому совершенно правильными представляются рекомендации участников конференции «Экодом: комфорт, доступность, энергоэффективность» о введении регионального норматива сопротивления теплопередаче для стен жилых зданий не менее 6 м2 град./Вт. Можно предложить немало вариантов стен с таким высоким термическим сопротивлением, но при этом они должны быть экологичными, долговечными, пожаробезопасными и, главное, недорогими.

Абсолютно очевидным представляется сейчас широчайший прогресс в области исследований, разработки и практического использования различного рода пеноматериалов. Их главными преимуществами являются:

1. Экономичность, так как от 5% до 95% объема может составлять воздух;
2. Возможность весьма широкого регулирования основных свойств получаемого продукта по многим параметрам;
3. Наличие практически неограниченной сырьевой базы, начиная от пластмасс, минералов и заканчивая металлами. Вспенить можно почти любой материал!

Помимо основных, попутно можно получить ряд очень важных, дополнительных преимуществ, таких как:

1. Низкая теплопроводность, позволяющая экономить энергоресурсы. Следует отметить, что около половины энергоресурсов РФ расходуется на отопление и кондиционирование зданий, что, кроме чисто экономических потерь в глобальных масштабах, отрицательно влияет на экологию. Без таких материалов трудно себе представить массовое строительство так называемых «зеленых» домов, т.е. домов с нулевым энергопотреблением, особенно в суровых климатических условиях.

2. Хорошие звукоизолирующие свойства позволяют без дополнительных затрат улучшить акустический комфорт.

3. Регулируя внутри материала соотношение замкнутых и сообщающихся пор, можно получить стеновое ограждение с оптимальными паро- и газопроницаемостью (стены «дышат», как деревянные), обеспечивая для людей высокие санитарно-гигиенические условия.

4. Существенное снижение транспортных расходов со всеми вытекающими последствиями: уменьшение загрязнения атмосферы и загрузки транспортных путей, снижение стоимости конечного продукта. Пример: жилой дом из кирпича имеет массу 500-600 тонн. Такой же дом из легированных ячеистых фибробетонов имеет массу в 3-4 раза меньше.

5. Легкая обрабатываемость пористых материалов существенно снижает затраты труда и времени, уменьшает себестоимость конечного продукта.

6. По сравнению с монолитными материалами экологичность пеноматериалов гораздо выше в связи с их меньшей энерго- и материалоемкостью, уменьшением объемов выемки сырья и снижением затрат на рекультивацию, меньших расходов на транспортировку сырья и готовой продукции, а также на утилизацию отслуживших свой срок изделий.

Огромные возможности и преимущества пористых материалов открываются в использовании легирования таких материалов различными экологически безвредными веществами, волокнами, химдобавками и наполнителями, армирование их металлическими и неметаллическими элементами, а также в создании анизотропых элементов, конструкций и изделий, комбинация их с традиционными материалами. При этом получается синергетический эффект, т.е. существенно превосходящий простую сумму результатов.

Природные пористые материалы (древесина, пемза, ракушечник и др.) давно используются человеком. Искусственные пористые материалы (пенопласты, пеностекло, кирпич, газо- и пенобетоны) известны, но широта и масштабы их применения в экономике совершенно не соответствуют назревшим потребностям и возможностям общества. Речь идет о массовом производстве (миллиарды тонн), охватывающем практически все отрасли экономики (строительство и производство стройматериалов, металлургия, химическое производство, судостроение и транспорт и т.д.). Требуется кардинальная модернизация, которая будет базироваться на программируемом создании огромного количества искусственных, новых, комплексно экономичных и максимально соответствующих конкретным условиям и потребностям пеноматериалов и изделий из них. Я позволю себе назвать их легированными пеноматериалами.

В масштабном использовании легированных пеноматериалов хорошо просматриваются быстрые и большие перспективы как с технической (выдающиеся качества материала), так  и с экономической и производственной точек зрения (наличие безграничных рынков сбыта). Объем сбыта этих материалов, по статистике роста объёмов производства и по квалифицированным прогнозам, составит в недалёком будущем сотни миллиардов и триллионы евро.     

Следует отметить, что, как любой инновационный продукт, легированные пеноматериалы имеют большие конкурентные преимущества по сравнению с традиционными конструкционными строительными материалами и значительный резерв по их дальнейшему усовершенствованию, улучшению и удешевлению.     

Хочется верить, что наша страна примет активное участие в этом новом, прорывном и огромном направлении. Пеноматериалы будут применяться практически во всех отраслях экономики, но  особо большие масштабы их использования следует ожидать в области строительства ввиду постоянного роста его объемов, качества, экономичности и обеспечения комфортных условий в сооружаемых объектах. Использование пеноматериалов позволит перейти в ХХI веке к принципиально новому виду массового строительства жилья высочайшего комфорта – возведения строений типа «энергоэкономичных, умных, экологичных домов» со сборкой его специальными роботами. Это позволит в несколько раз снизить стоимость жилья и сделать его высококачественным и действительно доступным для населения.

Юрий Петерсон, директор инновационно-внедренческой фирмы ООО «Силикон Сибирь»

Новосибирский государственный краеведческий музей совместно с Институтом систематики и экологии животных СО РАН объявляют о начале ежегодного фотоконкурса «Животный мир Сибири — 2016».

Цель конкурса — привлечь внимание к удивительной, разнообразной и самобытной природе Сибири с помощью документальных фотоснимков, выполненных как любителями, так и профессионалами в области фотографии.

Время проведения конкурса: с 15 июня 2016 г. по 20 декабря 2016 г.

I этап: регистрация авторов и сбор работ (15 июня — 15 ноября).

II этап: конкурсный отбор и подведение итогов (15 ноября — 20 декабря).

В конкурсе могут принимать участие профессиональные фотографы и любители независимо от возраста, пола, места проживания и рода занятий. В 2016 г. году объявлено три номинации: «Позвоночные животные», «Беспозвоночные животные» и «Фотоистория» (фото или серия из 2-5 работ, иллюстрирующие рассказ о каком-то объекте съемки или о ситуации из жизни животных).

Участие в конкурсе — бесплатное. Максимальное количество работ от участника — 5 шт. Заявку на участие нужно отправить до 15 ноября 2016 г. на электронную почту fauna_nso@mail.ru вместе с графическими файлами изображений. Образец формы заявки размещен в положении о конкурсе. Его можно скачать по ссылке ниже.

Призовой фонд конкурса составляет 60 000 рублей.

По итогам конкурса лучшие работы будут представлены на выставке, посвященной животному миру Сибири, в Новосибирском государственном краеведческом музее. Награждение победителей также состоится на церемонии открытия выставки в начале 2017 г.

Конкурс фотографий проводится ежегодно, начиная с 2012 года. Работы-победители предыдущих лет неоднократно выставлялись в музеях Новосибирской области. В настоящее время они используются для детского конструирования в специальном игровом творческом пространстве Музея природы, где любой желающий может собрать свою особенную выставку из лучших конкурсных фоторабот.

Положение о конкурсе размещено по ссылке

В последние годы российский оборонно-промышленный комплекс, казалось, обрел «второе дыхание», и даже в условиях общего экономического спада именно предприятия ОПК нередко демонстрируют рост производства. Связано это, прежде всего, с масштабным Гособоронзаказом в рамках программы перевооружения армии, известной как «ГПВ-2020». Да и в целом, сегодня российской «оборонке» уделяется намного больше внимания, чем лет пятнадцать назад.

Достаточно сказать, что темпам выполнения Гособоронзаказа было посвящено специальное закрытое совещание в рамках последнего «Технопрома» под председательством вице-премьера Дмитрия Рогозина. По понятным причинам, мы не смогли сделать репортаж с этого мероприятия, большая часть озвученной там информации попадает под законодательство о государственной тайне.

Однако не является секретом, что программа перевооружения армии, как понятно из ее названия, имеет четкие временные ограничения. И после ее завершения можно ожидать заметного сокращения госзаказа. Насколько наши предприятия готовы к этому и смогла ли программа решить проблемы, копившиеся десятилетиями, мы попросили рассказать одного из самых авторитетных «оборонщиков» Новосибирска, председателя клуба руководителей предприятий «Содружество-Эффективность-Развитие» Валерия Эдвабника.

– Валерий Григорьевич, можно ли утверждать, что гособоронзаказ последних лет благотворно сказался на новосибирских заводах?

– За все предприятия не поручусь, но немало таких, где удалось, за счет этого заказа прилично встать на ноги. В их числе – завод им. Чкалова, НИИ электронных приборов, Новосибирский патронный завод. Кроме того, надо помнить, что программа еще не завершена. И, например, искитимский НЗИВ ожидает в ближайшем будущем большой объем заказов. Да и не только это предприятие. Так что в целом новосибирской «оборонке» жить стало проще.

– Однако программа имеет сроки выполнения. Что ждет наш ОПК после 2020 года?

– Точного ответа на этот вопрос нет. Можно делать прогнозы на период до 2020 года, потому что это единственная госпрограмма на моей памяти, которая выполняется на 100 %. А вот что будет дальше? Я не думаю, что после двадцати лет кризиса, наша отрасль окрепла настолько, чтобы решать свои проблемы самостоятельно.

Так что, если после завершения ГПВ будет принята новая госпрограмма, то возрождение предприятий продолжится. А если не будет мер поддержки со стороны государства, то и само развитие ОПК окажется под большим вопросом.

Немаловажную роль играет и то, насколько продуманной будет эта поддержка. К сожалению, бывало и так, что средства выделялись, но не совсем эффективно.

– Не могли бы вы привести пример?

– Один из свежих. Практически параллельно с ГПВ действует «Программа развития ОПК», также рассчитанная до 2020 года. В чем ее цель. Раньше, при СССР, денег, заложенных в Гособоронзаказ, хватало на все: и на разработку продукции, и на запуск серийного производства, и на сами изделия. Сейчас же Министерство обороны оплачивает только НИОКР и собственно выпуск продукции. А этап запуска производства (установки оборудования, изготовления оснастки и т.п.) из финансирования выпал. Между тем, часто расходы на него сопоставимы с затратами на выпуск собственно продукции. Закрыть этот пробел и должна была упомянутая ФЦП. Но как распределялись эти средства – большой вопрос, в числе получателей оказались далеко не самые эффективные проекты.

– Почему так случилось, и как этого можно было избежать?

–  Надо изменить формат выделения денег. Деньги выделялись из федерального бюджета как финансирование в рамках программы. И соответственно контролировалось только куда они пошли. А насколько эта продукция востребована, никто не отслеживал. А вот если бы эти средства давали в форме займа, льготного, беспроцентного, но займа, который надо через несколько лет вернуть – ситуация была бы иная.

Руководители тогда сами заботились бы: насколько востребована продукция, под выпуск которой они получают деньги. Потому что через некоторое время деньги пришлось бы возвращать, а значит, надо суметь продать тот продукт, выпуск которого они наладили. Нормальные механизмы рыночного регулирования.

– Продолжая тему рынка. Перед предприятиями ОПК поставлена задача: сравнять объемы выпуска гражданской продукции с военной. Готовы ли они к такой конверсии?

– И опять не могу ответить за всех, ситуация разная. Думаю, завод им. Чкалова с этой задачей справится. По силам она и патронному заводу. А вот приборостроители сегодня точно не готовы ее решить. Самая сложная задача – найти нишу на рынке. Возьмем, к примеру, мой родной НИИ электронных приборов. Мы не можем развернуть линию по выпуску, скажем, автомобильной сигнализации. Потому что, для достижения высокой рентабельности, ее надо выпускать миллионами штук, причем, это должен быть очень дешевый продукт. А наши производственные линии рассчитаны на выпуск сложных приборов и партиями в тысячи штук. Это совсем другой тип производства. Определенные надежды связывались с курсом на импортозамещение в области медицинской техники. Но пока 70-80 % медицинской техники по-прежнему закупается за рубежом. И все равно наши предприятия должны будут, так или иначе, решать эту задачу. Потому что участь тех, кто не готовится уже сегодня к сокращению Гособоронзаказа, не ищет свою нишу, будет печальной.

Сергей Кольцов

28 апреля 2016 г. в агентстве ИНТЕРФАКС прошла пресс-конференция ректора Московского педагогического государственного университета (МПГУ) академика РАН А. Л. Семёнова и директора института «Высшая школа образования» МПГУ К.Е. Зискина, посвящённая перспективам развития российского образования. Миссией института, созданного в рамках МПГУ в 2015 г., как указано на его сайте, является воспитание и становление нового учителя с точки зрения современных подходов в области педагогического образования, новых взглядов на всю педагогическую науку. Конечная цель – появление молодых учителей нового поколения.

Каковы же эти современные подходы и новые взгляды? Каких ещё реформ ждать нашему образованию? Заключённые в отчёте о пресс-конференции в кавычки, и потому авторские, «новации» поражают своей простотой и неожиданностью.

1. Школьникам перестанут ставить отметки. Мотивировка: «получая отметку за выполненную работу, школьник забывает все то, что выучил. Экзамены останутся, но они будут диагностировать прогресс (?), а не оценивать». На наш взгляд, истинная причина отмены оценок имеет иное, и даже более простое объяснение: в нашей стране уровень школьного образования, по крайней мере в области математики, стремительно падает. Увеличивается количество плохих и удовлетворительных оценок. Это чревато оргвыводами. Лучше отменить оценки и «диагностировать прогресс успеваемости».

В настоящее время многие вузы вынуждены доучивать поступивших в них выпускников школ, поскольку они не обладают необходимыми для дальнейшего обучения знаниями. Предлагаемая система только ухудшит имеющуюся ситуацию.

2. В школах будет отменена классно-урочная система. Эта система обучения известна уже более трёхсот лет, и нужны очень веские основания для отказа от неё. Пока же отсутствует внятный ответ на вопрос, а зачем нужно переходить на новую систему? Новые формы обучения должны, прежде всего, явно продемонстрировать свои преимущества по сравнению с действующей системой, позволившей нашей стране добиться выдающихся достижений, например, лидирующего положения в математике и в таких ее приложениях, как создание ядерной энергетики, ядерного оружия, ракетно-космической техники. Этому предшествовали многочисленные попытки отказа от классно-урочной системы, предпринимавшиеся в советских школах в 20-е годы XX века. Специалисты хорошо знают так называемый бригадный метод обучения, некоторые другие системы, подобные американским. Их общим недостатком было отсутствие прочных систематических знаний по окончании обучения. С переходом страны к индустриализации все эти системы были отброшены, и советская школа вернулась к классической классно-урочной системе обучения.

Причину нынешнего кризисного положения в российском образовании нужно искать не в недостатках классно-урочной системы, а в продолжающихся уже 25 лет бездумных реформах нашего школьного образования.

На эти реформы уже было истрачено много ресурсов, а предлагаемая реформа потребует огромных материальных затрат. Вопрос, как учить дальше, неминуемо связан с подготовкой и изданием новой методической литературы, учебников, с переподготовкой учителей и т.п. И это по всем предметам и в масштабах всей страны.

За прошедший после пресс-конференции месяц появился ряд комментариев к ней, написанных нашими педагогами, школьными и ВУЗовскими, см., напр., http://lgz.ru/article/-18-19-6552-18-05-2016/proshchay-shkolnyy-zvonok/. Но молчит Российская академия образования, молчит Минобрнауки, которым подчиняется МПГУ. Раз молчат, значит, не хотят отмежеваться, значит согласны.

Бюро Отделения математических наук РАН заявляет о своём отрицательном отношении к идеям реформирования российского образования, высказанным в интервью А.Л. Семёнова и К.Е. Зискина. Наша система школьного математического образования настолько ослаблена многочисленными реформами, что подобные шаги неминуемо приведут её к полному разрушению.

Обсуждено и принято единогласно на заседании бюро ОМН РАН 31 мая 2016 г.