Великий физик Фарадей как-то весьма категорично заявил: «Популярные книги никогда научить не могут». Впрочем, его точку зрения разделяли далеко не все. В числе популяризаторов науки и ее достижений хватает не только журналистов и писателей, но и известных ученых, таких как Капица и Хокинг. И сам жанр «научпопа» может гордиться многовековой историей.

В России первые опыты на этом поприще предпринимались Академией наук почти сразу после ее образования. 22 января 1724 года Пётр I именным указом учреждает Петербургскую Академию наук и художеств. А уже через три года Академия выпускает первый номер «Месячных исторических, генеалогических и географических примечаний в ведомостях». Несмотря на  название журнала, в нем печатались и вполне научно-популярные статьи: «О металлургии или рудокопной науке», «О нефти», «О зрительных трубах», «О барометре», «О манометре»…

Через пару десятилетий журнал закрылся, но вскоре ему на смену пришел новый проект Академии, рассчитанный на более широкую публику - «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие» (1755-1764 гг.). Девиз журнала на заставке титульного листа был краток и однозначен: «Для всех». А редакционная статья первого номера, подписанная академиком Георгом-Фридрихом Миллером, уведомляла:

«Предлагаемы будут здесь всякие сочинения, какие только обществу полезны быть могут, а именно: не одни только рассуждения о собственно так называемых Науках, но и такие, которые в экономии, в купечестве, в рудокопных делах, в мануфактуре, в механических рукоделиях, в архитектуре… и в прочих, какое ни есть новое изобретение показывают, или к поправлению чего-нибудь повод подать могут».

Тираж журнала был по тем временам весьма солидным – от 1000 до 2000 экземпляров, он пользовался большой популярностью, но затем почему-то был закрыт.

Третьей попыткой Академии на ниве научно-популярной периодики стали «Академические известия» (1779-1781 гг.). Предполагалось, что в них будут публиковаться ««показания самых новейших трудов разных обществ и академий». По факту, большая часть материалов была посвящена темам, связанным с развитием тяжелой промышленности. Издание просуществовало недолго. Позже академики предпринимали еще несколько попыток, которые также сложно отнести к удачам или провалам – журналы находили своего читателя… и через несколько лет закрывались. Можно объяснять это разными причинами, но факт остается фактом: главное сообщество ученых страны справлялось с задачей выпуска научных журналов, а вот с «научпопом» дела не шли.

С началом XIX века на помощь академикам в этой области пришли популяризаторы-компиляторы. Авторы брали готовый материал из иностранных журналов и научных обзоров, переводили его на русский, адаптировали для отечественной публики и выпускали в виде брошюры. Обратной стороной этого явления было то, что достижения российских ученых, изобретателей, инженеров и т.п. оставались «за кадром».

И только в последней четверти XIX века мы можем говорить о формировании в Российской империи научно-популярной литературы как самостоятельного жанра. В этом заслуга в равной доле как авторов, так и книгоиздателей, прежде всего, известного Петра Петровича Сойкина. Ведь именно ему вместе с будущим светилом медицины Викторином Груздевым пришла в голову идея издания «популярно-научного» журнала «Природа и люди». А в качестве приложений к нему – серий научно-популярных книг. Это вообще был характерный ход для Сойкина – выпуск книжных серий – сделавший его одним из королей отечественного книгоиздательства.

В числе приложений журнала были такие серии, как «Полезная библиотека» (35 книг), «Народный университет» (12 книг), «Библиотека для самообразования» (8 книг), «Народная библиотека» (21 книга) и т.д. Издания выходили большими тиражами и расходились по подписчикам со всей страны.

Сойкин был в числе лидеров, но единственным. В 1885 году в Москве началось издание «Научно-популярная библиотека», первым томом которой стала книга Николая Николаевича Маракуева «Ньютон, его жизнь и труды». К слову, Маракуев считается автором лучшего дореволюционного курса алгебры, изданного впервые в 1896 году в двух томах. Да и его книга, посвященная Ньютону, до сих пор читается с интересом.

А десять лет спустя, в 1895 году, в Санкт-Петербурге началось издание «Научно-популярной библиотеки для народа» в 40 томах, которая тоже пользовалась популярностью и выдержала впоследствии несколько переизданий, в том числе и в советское время.

В те же годы появляется и еще несколько журналов научного характера, но для широкого круга читателей (что можно считать одним из главных признаков «научпопа»). В их числе, журналы «Знание» (основан в 1870 г.) и «Техник» (1881 г.). С августа 1886 года начинает выходить «Вестник опытной физики и элементарной математики» – фактически первый в России физико-математический научно-популярный журнал, предшественник знаменитого советского журнала «Квант». А в 1890 году вышел первый номер известнейшего журнала «Наука и жизнь», который издается до сих пор, благополучно пережив как революционные годы начала ХХ века, так и распад СССР вместе с «черными девяностыми». И этими изданиями список не исчерпывается.

В целом мы можем говорить об оформлении отдельного жанра научно-популярной литературы. А вместе с этим начались и первые дискуссии об его стандартах. Незадолго до революции известный уже популяризатор науки Яков Перельман (о котором мы уже рассказывали) обрушился с критикой на своего коллегу Николая Рубакина, автора нескольких десятков научно-популярных книг и биографий: «Некоторые авторы, сами плохо владея предметом, стремятся дать читателю лишь поверхностные обрывки знаний, выдавая их за «последние слова» науки. Таковы на три четверти произведения Рубакина».

У Рубакина нашлись заступники, которые обратили внимание, что он пишет для менее образованной публики, которой язык книг Перельмана (при всей его легкости) будет сложен. Сам Рубакин был уверен:

«Нет самой сложной научной истины, которую нельзя было бы объяснить, сделать понятной для самого малограмотного, самого неподготовленного читателя».

Надо признать, что этот спор о приоритете популярного и научного начала внутри жанра не окончен до сих пор и вряд ли может быть завершен. Все зависит от того, к какой аудитории адресована та или иная книга, брошюра, статья. Главное, чтобы она была интересной, легко читалась и популяризировала достижения настоящей науки, а не «получение золота из свинца» или «энергии из камня».

Наталья Тимакова

На Черноморском побережье в знаменитом «Орленке» собрались знатоки географии, победители олимпиад, юные экологи и активисты. 100 ребят из разных уголков России стали лучшими из лучших, прошли конкурсный отбор Русского географического общества и приняли участие в географической смене. Одна из самых больших делегаций –  24 школьника – прибыла из Новосибирска и Томска. Группу из Сибири сопровождали два учителя географии – Галина Родько из гимназии № 9 и Татьяна Глиненко из «Экономического лицея».

21 день юные исследователи учились по модулям, ходили в горные походы, знакомились с работой географических приборов, слушали увлекательные лекции про леопардов, самшит и Гуамское ущелье. Море, квесты, «орлятские» песни быстро сдружили ребят, а первые походы показали, что они без труда ставят палатки и умеют вязать морские узлы. В этом маленьком государстве возникли свои комитеты – информации, безопасности, спорта и чистоты, и были выбраны командиры отрядов.

Программа получилась насыщенной и интересной. Ребята изучали геоэкологию, почвоведение, океанологию, метеорологию, картографию и основы туризма. Они исследовали почву Краснодарского края, работали с курвиметром, астролябией и другим оборудованием. В свободное время ездили на экскурсии в Сочи, Туапсе и Новороссийск, встречались с путешественниками и учеными.

Вернувшись домой, участники географической смены рассказали о своих самых ярких и незабываемых впечатлениях.

Ученица 5 класса школы № 5 из Кольцово Полина Кузина мечтает поехать на смену РГО еще раз. Отличница и обладательница 3-го юношеского разряда по парусному туризму, эта маленькая девочка в 2017 году спасла 3-летнего тонущего ребенка и была удостоена знака «Горячее сердце». «В «Орленке» я узнала много нового и удивительного. Экскурсии и турпоходы тоже были очень интересными: мы побывали в Туапсе и Новороссийске, увидели метеостанцию и огромный корабль «Михаил Кутузов»!», – поделилась Полина.

Алексей Голод из лицея № 130 в этой смене нашел много единомышленников. «В нашем отряде собрались дружные ребята со всех уголков страны, каждый был особенным, креативным, но всех их объединяла любовь к географии. Я встретил новых друзей, с которыми у меня много общего. Больше всего понравилась экскурсия в Сочи, на Красную поляну, вершину Роза Пик», – рассказал Алексей.

Ученик «Экономического лицея» Илья Лякин, призер муниципального этапа ВсОШ по географии, экологии и обществознанию, особо отозвался о творческой встрече с профессором Сергеем Сергиным: «Мне очень запомнилась эта встреча. Он рассказал нам теории о космосе, климате и таинственных дольменах. Из интересных лекций я узнал о видах почвы и природных зонах, водорослях и моллюсках, а также о метеорологии и географических инструментах».

Саша Пергаев из Томска стал призером конкурса "Лифт в будущее", он планирует выступить в своей школе и рассказать про поездку в «Орленок» и Русское географическое общество, а также продолжить начатое исследование. «Мне кажется, что дать новые знания – это очень важно, но все же намного важнее привить молодежи интерес к географии и к науке в целом. У смены РГО это получилось очень хорошо. Ведь если есть интерес – значит, есть мотивация получать новые знания, а если его нет – значит, человек не будет развиваться», – отметил Саша Пергаев.

Призер муниципального этапа ВсОШ по истории и биологии, ученица лицея № 130 Лиза Журавлева уже давно увлекается журналистикой. Она любит писать статьи и снимать ролики. На этой смене она освещала интересные события и лекции. Больше всего ее заинтересовала лекция про переднеазиатского леопарда. «Я узнала, как учёные восстанавливают популяции животных, конкретно – леопардов. Мне было очень интересно узнать, где у нас в России можно выпускать леопардов, какие тесты животные должны пройти, чтобы оказаться в дикой природе, и как за их дальнейшей жизнью следят учёные. Еще на этой смене у меня была возможность посетить разные экскурсии: съездить в Туапсинский гидрометеорологический университет и краеведческий музей, в Новороссийск на экскурсию по плацдарму Малая Земля и крейсеру «Михаил Кутузов». Лиза очень тепло отзывается о ребятах, с которыми познакомилась. «Каждый человек был уникален. С такими друзьями можно и в турпоход, и на ночёвку, и просто на пляж. Я никогда не забуду тех эмоций и надеюсь, что встречусь с орлятскими друзьями ещё. До смены я знала, что такое азимут, как его определить. Но именно на модуле картографии я окончательно поняла, что это. Более того, я самостоятельно находила азимут с помощью теодолита и даже потом, в финальном квесте, я смогла помочь отряду, найдя нужные азимуты, и принести заветные баллы за станцию. Я поняла, что всё гораздо проще, чем я думала, это вдохновило меня, и я с радостью и интересом участвовала в других заданиях. Думаю, что в дальнейшем я хотела бы продолжить изучение географии. Хочется узнать больше о самом РГО и поучаствовать в других проектах и конкурсах», - отметила Лиза.

19 июня завершилась смена, и ребята увезли с собой эти яркие воспоминания. Они стали друзьями, и теперь в разные концы России полетят письма, фотографии и много добрых слов об этой удивительной смене "Мир открытий" Русского географического общества.

Екатерина Вронская, руководитель секции «Детско-юношеские путешествия» Русского географического общества

Известная фраза Ломоносова о том, что могущество России будет прирастать Сибирью, вряд ли подразумевала добычу и продажу углеводородов. Сибирь долгое время пленяла воображение запасами золота и алмазов. Чаще всего именно так представлялись её богатства (не считая, конечно же, леса и соболей). Открытие газовых и нефтяных месторождений сломало этот старый стереотип. Золото и алмазы отошли на задний план, хотя для Северо-Востока страны их добыча до сих пор остается важнейшим видом деятельности. Вопрос лишь в том, как долго она там будет продолжаться?

Эту тему подробно осветил заместитель председателя СО РАН, научный руководитель Института геологии и минералогии им. В.С. Соболева СО РАН Николай Похиленко, выступая в пресс-центре ТАСС-Новосибирск. Согласно озвученным данным, примерно к 2030 году (при нынешних темпах эксплуатации существующих рудников) открытые запасы начнут заметно иссякать. На некоторых месторождениях они вообще придут к нулю. Кое-какие месторождения будут эксплуатироваться до 2040 года, хотя их производительность может оказаться под большим вопросом.

Как это отразится на экономических показателях?

По словам Николая Похиленко, без открытия новых месторождений к 2037 году добыча алмазов упадет с нынешних 350 млрд рублей до ста миллиардов (а при некоторых обстоятельствах – и вовсе до 60 миллиардов). «С этим, естественно, мириться нельзя», - заметил ученый.

Он напомнил, что существуют хорошие перспективы выявления на территории Сибирской платформы новых месторождений. Об этом, кстати, заявлялось неоднократно. Иначе говоря, геологи оптимистично оценивают потенциал «сибирских руд» с точки зрения добычи тех же алмазов. В чисто техническом плане, судя по всему, этот вопрос решаемый, и наши специалисты готовы подключиться к его решению.

Препятствия возникли с другой стороны, о чем Николай Похиленко заявил прямо. Дело в том, что главный производитель алмазов в нашей стране – компания АЛРОСА – выстраивает на этот счет другие планы. Чтобы минимизировать инвестиционные риски и повысить прибыльность своих активов, АЛРОСА рассматривает перспективы своей деятельности за пределами Российской Федерации. В первую очередь речь идет об…  Африке! Два таких проекта, отмечает Николай Похиленко, у компании есть в Анголе, несколько поисковых проектов реализуются в Ботсване. В сферу интересов попадает также и Зимбабве. «Северные кладовые», таким образом, не включаются в далеко идущие стратегические планы компании, несмотря на то, что наши ученые предсказывают столь же серьезные перспективы выявления богатых трубок на территории Сибирской платформы.

На мой взгляд, мы сталкиваемся здесь с ситуацией, когда логика государственнической стратегии (которую в данном случае отражают представители федеральных научных организаций) не «стыкуется» с коммерческой логикой большого бизнеса. Ученые прекрасно осознают ситуацию, связанную с поиском и освоением северных месторождений. Однако в их понимании всё это относится к естественным вызовам, неизбежно возникающим перед великим государством, претендующим на мировое влияние. Преодолеть эти вызовы – наш нравственный и патриотический долг. Итогом должно стать дальнейшее процветание страны и укрепление позиций государства.

По большому счету, призывы наших ученых к освоению Сибири вытекают именно из этих императивов: если на территории нашей страны (пусть даже в самых труднодоступных местах) есть богатые месторождения, то их освоение воспринимается как необходимость, как задача государственной важности. Баланс расходов и доходов с этих позиций оценивается исключительно в общегосударственном масштабе, а не с точки зрения интересов отдельных игроков.

Для бизнеса, разумеется, оценка рисков стоит на первом месте. Осваивать северные месторождения только потому, что они там есть, – не самый подходящий мотив для принятия решений, особенно в условиях открытой экономики.

Геолог, например, привычно упирает на то, что алмазов в Сибири – полным-полно. Коммерсант же подсчитывает, во сколько ему обойдется их добыча. И если окажется, что добывать дешевле в Африке, он без смущения махнет рукой на Сибирь.

Показательно, что бизнесмены вполне верят расчетам и прогнозам наших геологов, о чем рассказал сам Николай Похиленко. Однако инвестиционные риски здесь настолько высоки, что вынуждают десять раз подумать, прежде чем решиться на реализацию таких проектов. Как признался ученый, только для того, чтобы оконтурить поле и точно выявить в его рамках алмазоносные кимберлиты, потребуется минимум пять лет. Чтобы точно установить, сколько в кимберлитовой трубке алмазов и поставить их на баланс, потребуется еще как минимум три года. Затем, после получения лицензии на разработку месторождения, необходимо будет создать всю инфраструктуру: проложить дороги, построить обогатительную фабрику, возвести поселок для рабочих, решить вопрос с энергоснабжением, обеспечить возможность транспортного сообщения. Всё это потребует еще одну «пятилетку». Если прибавить сюда суровость климатических условий, то картинка получается не очень привлекательной.

«Таким образом, - отмечает Николай Похиленко, - от начала работы до получения первой промышленной партии алмазов пройдет 12-13 лет. Такие временные лаги не очень комфортны для АЛРОСА». Он обратил внимание на то, что с момента образования компании там сменилось шесть руководителей. Иначе говоря, если нынешняя администрация начнет такой проект, то его результатами воспользуются совсем другие руководители, меняющиеся чуть ли не каждые три с половиной года. Отсюда следует, что текущая администрация не склонна заглядывать так далеко, на полтора десятилетия вперед. «Им нужны проекты, которые дают финансовый результат за более короткий период. Примерно за четыре-пять лет. Такие проекты у них как раз связаны с африканскими странами. Именно поэтому они туда и идут», - заметил ученый. Следовательно, успешное сотрудничество с компанией возможно только в том случае, если наши ученые предложат проект с коротким сроком реализации. Теоретически такая возможность есть, считает Николай Похиленко, но под такую задачу необходимо будет специально подстраивать дальнейшие поиски.

Какой вывод напрашивается из этой ситуации? Похоже на то, что представители российской науки до сих пор рассматривают задачу освоения Сибири в парадигме советского времени. Это когда государство полностью берет на себя основные издержки, а значит, вопрос об инвестиционных рисках не рассматривается вовсе. Но времена изменились.

Принцип: «Мы за ценой не постоим» - постепенно уходит в прошлое, хотя еще остается жить в сознании определенной части населения. Во всяком случае, итог всех разговоров на тему освоения сибирских недр всегда сводится к тому, чтобы «уломать» федеральную власть включиться в процесс и обеспечить нормальный бюджет.

Ученые, безусловно, выступают  в таких вопросах как государственные люди, однако вряд ли они при этом озвучивают позицию самой государственной власти. В противном случае у них не было бы сейчас необходимости кого-то убеждать. Грубо говоря, ученые давно находились бы в «процессе», курируемом властью. На практике же получается, что именно представители науки пытаются убедить власть в государственной важности своей инициативы. И если с бизнесом здесь всё понятно, то относительно властей есть вопросы. По крайней мере, у нас нет уверенности, что там, наверху, всерьез осознают актуальность выдвинутых предложений.

Сказанное красноречиво подтверждает судьба проекта по освоению Томторского месторождения редкоземельных металлов. Этот проект ИГМ СО РАН презентует уже не менее пяти лет (о нем мы уже писали достаточно давно и подробно). В 2014 году казалось, что вот-вот начнется старт. Ученые были преисполнены оптимизма. Правительство дало «зеленый свет», была сделана масса необходимых согласований и даже конкретно обсуждались вопросы логистики. Но, судя по всему, дело постепенно заглохло. Лично у меня возникает ощущение дежавю, когда четыре года спустя я снова слышу рассуждения уважаемого академика о стратегической важности данного проекта. Фактически, фразы пятилетней давности воспроизводятся снова и снова, как будто в реальности не произошло никаких практических сдвигов по этому вопросу.

Впрочем, у наших ученых еще остается лучик надежды, связанный с недавними декларациями первых лиц страны. Если воспринимать эти декларации всерьез, то нас ждут великие дела, которые прямо и косвенно предполагают освоение сибирских недр. Судя по всему, сибирские геологи все еще рассчитывают на то, что заявления государственных руководителей насчет покорения Арктики и формирования сырьевой базы для развития отечественной промышлености не останутся на бумаге. 

Олег Носков

Экономисты обсудили стратегии развития востока России на научно-практической конференции с международным участием «Экономика Сибири в условиях глобальных вызовов XXI века», прошедшей в новосибирском Академгородке.

Выполнить нельзя провалить

Доклад академика Абела Гезевича Аганбегяна был посвящен тому, насколько и как выполним Указ президента России от 7 мая 2018 года «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года». Ученый сделал экскурс в историю отечественных кризисов начиная с 1991 года и констатировал: «Россия пятый год находится в стагнации, которая в 2015-2016 годах переросла в рецессию, преодоленную в 2017 году исключительно за счет роста поступлений от экспорта нефти». Стартовые условия для достижения определенных указом рубежей А. Аганбегян оценил скептически: к примеру, инвестиции в основной капитал составляют в России 17-18 %, тогда как в Китае — 40-50 %; доля «экономики знаний» в нашей стране не превышает 13 % против 20 % в том же Китае и 30 % в странах G7 (без США, где почти 40 %). Темпы роста ВВП в пределах 1,5 % в год  и возобновившаяся в 2017 году депопуляция также не внушают оптимизма: «Последнее десятилетие я считаю потерянным… В России так и не созданы условия, толкающие экономику вверх». При этом, по мнению Абела Аганбегяна, «для выхода на показатели, обозначенные в указе от 7 мая, нужен не просто экономический рост, а рост очень большой».

Тем не менее Абел Гезевич считает более половины из 200 обозначенных в указе цифр «вполне реализуемыми». «Для этого нужно выполнить два условия, — уточнил академик, — форсировать инвестиции в экономику и вложения в человеческий капитал. И я назову, откуда взять для этого деньги!». А.Г. Аганбегян перечислил несколько крупных источников инвестиций. «Главный денежный мешок страны — активы банков, это 85 триллионов рублей, при том что все средства госбюджета составляют 43 триллиона. И только 1,3 триллиона банковский сектор направляет на кредиты для инвестиционных нужд». Снижение ключевой ставки Центробанка и льготы для подконтрольных и прозрачных инвестфондов экономист считает инструментами, способными превратить часть активов государственных и коммерческих банков в дефицитные сегодня «длинные деньги» для модернизации производств и развития экономики. Еще один источник — прибыль и амортизационный фонд самих предприятий. «При освобождении от налогов части прибыли, направленной на инвестиции, и переходе на ускоренную амортизацию с предоставлением налоговой паузы (на срок переоборудования) может быть мобилизовано 1,5-2 триллиона рублей», — прогнозирует Абел Аганбегян.

В числе источников инвестирования экономист назвал также приватизацию предприятий госсектора, золотовалютные резервы России и заимствования: «Внешний долг Российской Федерации —  3 % ВВП, а с внутренним — менее 15 %. Его можно довести до 30-40 %». Наконец, в региональном аспекте фактором экономического роста может стать тот самый территориальный хозрасчет, о котором А.Г. Аганбегян и его сторонники говорили еще в конце 1980-х: «Около 90 % субъектов Федерации можно перевести на самоокупаемость, оставив им НДС», — говорит экономист сегодня.

Абел Аганбегян подчеркнул, что вышеперечисленные меры сделают более-менее достижимой часть чисто экономических показателей майского указа 2018 года, в отличие от  инфраструктурных и социально-гуманитарных.  «Колоссально трудной выглядит задача повышения средней продолжительности жизни в России с сегодняшних 72,7 лет до 78 в 2025 году и до 80 лет — в 2030-м, — рассуждает академик.— Вряд ли мы так быстро дойдем и до десятого места в мире по качеству образования с сегодняшнего 33-го, для этого просто задан слишком малый срок».

Научный руководитель Байкальского института природопользования СО РАН (Улан-Удэ) академик Арнольд Кириллович Тулохонов критиковал указ с позиции географа: для такой протяженной и разнообразной страны, как Россия, недостаточно единых усредненных показателей. «Может, я не патриот, но меня не волнует рождаемость в Курской области, — сказал ученый. — В указе отсутствует региональный фактор, при том, что Владимир Владимирович Путин еще в 2013 году назвал приоритетом XXI века развитие Азиатской России. Показатели майского указа следовало сделать дифференцированными: задавать не “среднюю температуру по больнице “, а как минимум по макрорегионам. И приоритетными среди них четко определить восточные». По мнению Арнольда Тулохонова, кроме 200 контрольных цифр в ориентиры на 2024 год стоило ввести два интегральных показателя успешности развития страны — количество и долю пенсионеров среди всего населения, а также численность постоянно проживающих в России иностранцев.

Синергия многоукладности

Россия должна совершать обозначенный указом прорыв не в вакууме, а ориентируясь на тренды мирового развития, которые также обозначил в своем докладе академик А.Г. Аганбегян. Это, прежде всего, коренные сдвиги в структуре общественного производства — налицо преобладание сферы услуг, особенно интеллектуальных. Соответственно, растет роль человеческого капитала по всей планете, а в развитых постиндустриальных странах состоялось превращение экономики знаний в основной источник развития. Для отстающих стран, нацелившихся на достижение уровня мировых лидеров, Абел Гезевич отметил необходимость опережающего развития, что требует перехода к политике «финансового форсажа» (здесь Россия не одинока). Всеобъемлющую роль, по словам экономиста, стали играть информационно-коммуникационные технологии, цифровая экономика, искусственный интеллект, робототехника и биотехнологии как основы современного развития.

Директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН академик Борис Николаевич Порфирьев особо выделил еще один мировой тренд — бурный прогресс зеленой экономики, ставящей во главу угла чистоту производств. «Сегодня эколого-климатические факторы могут превратиться из ограничителя в акселератор экономического роста и, благодаря экоинновациям, стимулировать переход к качественно новой модели зеленой экономики», — убежден Борис Порфирьев. Ученый упомянул статью в Scientific American за 2017 год о десяти наиболее перспективных технологиях, пока не получивших широкого распространения, но обладающих значительным потенциалом и уже привлекающих серьезные инвестиции. Половина из них относятся к сфере водообеспечения, энергетики, сельского хозяйства, строительства и транспорта.

Академик Б. Порфирьев высказался против разграничения и тем более противопоставления цифровой и аналоговой (традиционной) индустрии.

«Ограничение процесса модернизации экономики в целом (и прежде всего промышленности) исключительно прогрессом высоких, в том числе цифровых, технологий, — считает академик, — было бы не только экономически контрпродуктивным, но и весьма рискованным с точки зрения долгосрочных последствий для устойчивого развития… Любая экономическая система никогда не будет полностью одноукладной и высокотехнологичной: это утопия, от которой хотелось бы предостеречь».   

Этот тезис применительно к России Борис Порфирьев развил на примерах добывающих отраслей и энергетики. С одной стороны, та же «нефтянка» становится аккумулятором инноваций (в условиях санкций — прежде всего, отечественных). «По оценке моих коллег, темпы прироста закупок российской техники в топливно-энергетическом комплексе могут составить 8 % в год», — сообщил экономист. С другой же стороны, некоторые минеральные ресурсы, добываемые «не очень инновационными» способами, необходимы для технологий самого высокого уровня. «У вас в Сибири есть редкоземельные металлы, без которых непредставимы современная электронная промышленность и солнечная энергетика», — пояснил академик Б. Порфирьев.

Синергию взаимопроникновения различных технологических укладов на примере отдельного региона продемонстрировало сообщение врио министра экономического развития Новосибирской области Ольги Витальевны Молчановой. Такие отрасли, как машиностроение, электроника, фармация, транспорт, медицинские, агро- и биотехнологии получают инновационную подпитку в соответствии с программой реиндустриализации региона. При этом базисом для новых волн инновационных проектов становится формирование в Новосибирской области мощного научно-образовательного кластера на основании сразу трех государственных документов: Стратегии научно-технологического развития  РФ, президентского указа от 7 мая (пункт о 15 научных центрах мирового класса) и поручения главы государства от 18 апреля 2018 года о создании «Академгородка 2.0».  

По соседству с драконом

На первом слайде профессора Дон Соучена из Института географии и природных ресурсов Китайской академии наук красовался поезд «Фусин» («Возрождение»). Тот самый, на котором со скоростью 350 км/ч президент России Владимир Владимирович Путин и председатель КНР Си Цзинпин ездили из Пекина на саммит Шанхайской организации сотрудничества в Далянь и обратно. А доклад Дон Соучена был посвящен исследованию возможностей создания трансграничных транспортных коридоров (не только скоростных) между Россией, Монголией и Китаем. Они рассматриваются как акселератор товарного и гуманитарного обмена, развития предпринимательства и туризма.

Китайский ученый считает, что с учетом климатических и политических рисков транзит «Китай — Монголия — Россия — Европа» представляется оптимальным и даст дополнительные стимулы как трем национальным экономикам, так и крупным совместным проектам. В качестве примера Дон Соучен привел подписанное в октябре 2015 года трехстороннее соглашение о развитии туризма под новым совместным брендом «Чайная дорога», основной 13-дневный маршрут которой включает Пекин, Улан-Батор, озеро Байкал, Иркутск, Новосибирск, Екатеринбург и Москву, а более короткие варианты — китайский город Хух-Хото и степную часть Великого шелкового пути, монгольское озеро Хубсугул и российский Забайкальск.

Особое внимание Дон Соучен уделил четырем перспективным транспортным коридорам: приморскому (Пекин — Шеньян — Владивосток — Хабаровск), байкальскому (Пекин —Харбин — Чита — Улан-Удэ — Иркутск), трансмонгольскому и алтайскому, через Синцзян-Уйгурский автономный район Китая и Бийск на Новосибирск. «Этот транзитный путь будет способствовать торговле ценными ресурсами, такими как золото, ртуть, молибден, кобальт, тантал и редкие металлы», — отметил пекинский профессор. Впрочем, значимость остальных коридоров для Китая докладчик тоже определил прежде всего как сырьевую: соседей интересуют российские лес, нефть, уголь, металлы и первичные сельхозпродкуты.

«Меня это несколько смущает, — отреагировал директор Института экономики и организации промышленного производства СО РАН член-корреспондент РАН Валерий Анатольевич Крюков. — Взаимовыгодная торговля должна включать в себя и современные, высокотехнологичные продукты, которые производят в России и Китае». «Торговля ресурсами — это базовая, первоначальная кооперация, — откликнулся Дон Соучен, — а сложная продукция приходит на следующем этапе. В Сибири, насколько мне известно, есть достижения в сфере инноваций, современных технологий. Но у вас недостаточно капитала для инвестиций в эти отрасли, о чем говорил академик Аганбегян, а также рабочей силы. Ваш рынок недостаточно развит. Китай имеет значительные преимущества по всему вышеперечисленному».

На диспропорции российско-китайского товарооборота накладывается «беспрецедентный центростремительный вектор и сжатие экономического пространства» — так в концепции Стратегии пространственного развития РФ определен один из вызовов.

«Когда Москва торгует с Пекином, Бурятии и Забайкалью от этого ни холодно ни жарко», — конкретизировал Арнольд Тулохонов. «Но реализация проектов альтернативных международных транспортных коридоров в сопредельных странах, снижающих привлекательность транзитного потенциала РФ, также является актуальным риском для экономического развития всей нашей страны, — констатировал академик.— Транссиб остается для России единственной сквозной магистралью, тогда как в Америке их пять. Ни одной скоростной трассы, рассчитанной на 300 км/ч и выше, у нас нет … Через Казахстан в 2011 году было перевезено из Китая 1 100 контейнеров, через три года — 200 000, еще через три — два миллиона. Скорость обработки грузов на казахстанской пограничной станции Достык в пять раз выше, чем на нашей Забайкальской». Программу сотрудничества российского Дальнего Востока и Северо-Восточного Китая, подписанную в 2009 году, Арнольд Тулохонов назвал проваленной. «Мы очень надеемся на Северный морской путь, — сказал ученый, — но по мере таяния плавучих льдов караваны перестанут двигаться вдоль российского берега и заходить в наши порты».

Академик Тулохонов напомнил о формуле «трех С»: скорость, сохранность, стоимость, которой подчинены все внутренние и международные перевозки. Этим условиям соответствует так называемый Северный экономический коридор, он же трансмонгольский в китайском обозначении. О развитии новой транзитной магистрали главы РФ, КНР и Монголии в 2015 году подписали в Ташкенте соглашение, Россия предоставила Монголии кредит в 100 миллиардов рублей, а Владимир Путин в Циндао огласил намерение нашей страны строить трансмонгольский газопровод.

Андрей Соболевский

Тема строительства источника синхротронного излучения в Новосибирском научном центре продолжает вызывать интерес. Хотя до начала строительства еще долго (и даже площадка для этого окончательно не выбрана), но уже сейчас эксперты готовы говорить о задачах, которые можно будет решать на данной установке класса «мегасайнз». Собственно, это и было главной темой пресс-конференции, прошедшей вчера в Институте ядерной физики им. Г.И. Будкера СО РАН.

Для начала ее участники напомнили, что в эти дни в ИЯФ проходит международная научная конференция «Синхротронное и терагерцовое излучение: генерация и применение" (SFR-2018). Конференция имеет давнюю историю: первое совещание по проблемам использования синхротронного излучения состоялось в институте в 1975 году (а сами работы в этой области начались еще раньше). С тех пор конференции проходят регулярно, один раз в два года. Так, на протяжении полувека Академгородок остается одним из главных центров изучения синхротронного излучения в России (вторым является не менее знаменитый Курчатовский институт).

Годы идут и установки, когда-то считавшиеся передовыми, сдают позиции. В мире с каждым годом открывается все больше подобных центров, с более мощным оборудованием. В возведении некоторых из них принимали участие и наши специалисты. А вот отечественная научная инфраструктура давно не обновлялась. Это с одной стороны, а с другой – все чаще выполнение научно-исследовательских проектов требует проведения экспериментов на подобных установках. Сейчас наши ученые часто обращаются с заявками на такие исследования к своим зарубежным коллегам.

– Надо понимать, что это сильно ограничивает нашу работу, – подчеркнул директор ИЯФ СО РАН, академик РАН Павел Логачев. – Никто не позволит нам там проводить работу в закрытом режиме, а это значит, что отпадают все работы по оборонной тематике или исследования в областях, где есть высокая конкуренция с западными исследователями.

Решить эту проблему предполагается созданием отечественной сети синхротронных излучателей, о которой мы недавно рассказывали. При этом ученые подчеркивают, что речь не идет о том, чтобы кого-то догнать. Как и полвека назад, они намерены занять место среди лидеров и построенные установки будут предельными по своим показателям в мире.

Так что же такое синхротрон и чем он так полезен для науки. Источники синхротронного излучения (источники СИ) – это ускорительные комплексы, в которых электроны движутся по изогнутой траектории со скоростью, близкой к скорости света. В процессе движения они испускают особое излучение, которое необходимо для самых разных исследований. Это и является их главной особенностью: если на коллайдерах работают ученые-физики, изучающие мир элементарных частиц, то СИ – это большие мультидисциплинарные научные центры. К примеру, в 2017 г. Европейский источник СИ (ESRF) обеспечил проведение 1850 экспериментов по двенадцати научным направлениям от геологии до медицины. Еще одна особенность, вытекающая из первой, – то, что вместе с фундаментальными, здесь часто получают и вполне себе прикладные научные результаты.

Несколько подобных примеров привели участники пресс-конференции. Как рассказал директор Института катализа им. Г.К. Борескова СО РАН, академик РАН Валерий Бухтияров, несколько лет назад они проводили работы над созданием новых катализаторов для автомобильной промышленности, которые бы обеспечили соответствие выхлопных газов экологическим стандартам Евро-4 и Евро-5. В таких катализаторах основную роль играет использование благородных металлов (платины, палладия и т.п.), которые, естественно, стоят недешево. И перед учеными стояла задача – создать новые, более эффективные модификации катализаторов, но при этом избежать роста их стоимости. Решить ее помогли как раз исследования на источнике СИ, которые показали, что при измельчении этих металлов до размера наночастиц их активность резко возрастает. А значит, таким методом можно получать более эффективные катализаторы с низким содержанием дорогих металлов.

Используя эту технологию, партнер Института – Завод автомобильных катализаторов в Новоуральске – стал сегодня главным (и практически единственным) поставщиком этой продукции для всего российского «автопрома».

Много исследований с помощью СИ проводят геологи, поскольку так они могут изучать образцы с крайне низким содержанием той или иной породы. В числе работ последних лет – исследование кернов грунта со дна Байкала и Телецкого озера.

– Реки, впадающие в эти озера, приносят с собой породы, которые оседают друг на друга, в результате такой керн становится для нас аналогом годичных колец у дерева, – рассказал директор Института геологии и минералогии СО РАН, д.г.-м.н. Николай Крук. – И анализируя изменения, которые происходили в разное время, мы можем выстроить картину, как менялся климат в Сибири на протяжении веков. А дальше, на ее основе, строить достаточно достоверные прогнозы климатических изменений, которые ждут нас в будущем.

Это далеко не единственная задача. Только установки СИ позволяют смоделировать условия, существующие на больших глубинах.  С их помощью ученые смотрят, как ведут себя мельчайшие частицы железа и других материалов при давлении около 3,5 миллионов атмосфер и температуре порядка 10 тысяч градусов Цельсия. Именно в таких условиях материя находится в ядре Земли.

Синхротроны позволяют более точно датировать артефакты, определять состав горных пород, создавать новые материалы и лекарства. В общем, задач для подобного рода установок хватает, а вот количество самих источников явно не поспевает за потребностями мировой науки. Поэтому ученые с нетерпением будут ждать запуска «СКИФ» и источника СИ в Курчатовском институте. Причем не только российские, заявленные параметры установок вызывают интерес и у многих их зарубежных коллег. И если у нашей науки получится «срезать угол» и вывести свою инфраструктурную базу на лидерские позиции, то почему бы потом инноваторам-производителям не повторить этот маневр, опираясь, в том числе и на результаты работы ученых Академгородка.

Наталья Тимакова

Федеральной службе в сфере образования и науки, более известной как Рособрнадзор, могут поручить организовывать оценку результативности деятельности научных организаций. Соответствующий пункт есть в проекте Положения об этой службе, который размещен на Федеральном портале проектов нормативных документов.

Среди прочих полномочий Рособрнадзора, таких как разработка федеральных законов и иных нормативных актов, проверка образовательных учреждений и выдача им аккредитации в новом проекте Положения есть и такое: "организация формирования и ведения федеральной системы мониторинга результативности деятельности научных организаций, выполняющих научно-исследовательские, опытно-конструкторские и технологические работы". Кроме этого авторы проекта хотят уполномочить Рособрнадзор вести базу данных о таком мониторинге, анализировать его результаты и создавать годовые отчеты о подобной оценке. Также среди полномочий есть и такой пункт: "опубликование в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" минимальных значений показателей результативности для референтных групп (имеются в виду группы, на которые будут разделены научные организации в результате оценки, - прим. Indicator.Ru) ".

Ранее подобный мониторинг организовывали РАН и Федеральное агентство научных организаций (ФАНО), ныне упраздненное в связи с реорганизацией Министерства образования и науки в Министерство просвещения и Министерство науки и высшего образования.

В результате той же реформы Рособрнадзор перешел в подчинение правительству РФ. Подобная проверка, в частности, ее механизмы и выводы, которые чиновники в сфере образования могут сделать на ее основе, вызывали большое беспокойство у ученых.

Федеральная служба по надзору в сфере образования и науки была образована в 2004 году. На данный момент ею руководит Сергей Кравцов, назначенный на эту должность в 2013 году. В последнее время ведомство стало известно благодаря отзыву лицензии и аккредитации образовательной деятельности у Европейского университета в Санкт-Петербурге, а также отказу в аккредитации Московской высшей школе социальных и экономических наук («Шанинке»).

Не так давно комиссия Московской городской Думы по экологической политике предложила школам Троицкого и Новомосковского административных округов создать на своих территориях… огороды! По мнению депутатов, собственные огороды позволят сразу «убить двух зайцев»: повысить уровень образования в области экологии, а за одним – пополнить школьный рацион экологически чистыми овощами. Учеников - считают народные избранники - можно привлечь к выращиванию рассады и дальнейшей посадке цветов на территории района, где находятся школы. Поскольку указанные территории вплотную примыкают к сельской местности, такой вариант считается вполне приемлемым.

Кому-то может показаться, что предложение московских депутатов выглядит как откровенный уход в архаику: виданое ли дело, чтобы в нашу эпоху несовершеннолетние вовлекались в принудительный труд ради собственного пропитания? Не удивлюсь, что найдутся моралисты, которые именно так это и оценят. На самом же деле совмещение экологического воспитания с решением чисто утилитарных вопросов выглядит вполне здраво и (о чем я еще скажу ниже) вполне соответствует инновационным трендам. Беда наших депутатов только в том, что им не хватает ни знаний, ни фантазии, чтобы высказать подобные предложения по-современному, в духе новейших прогрессивных тенденций. Вместо этого их месседж опять содержал знакомый ассоциативный ряд: сельская местность, огород и «борьба за выживание» (точнее, за пропитание). Плюс ко всему – «детский труд». Сочетание огорода и детского труда как бы косвенно намекает на эксплуатацию, поскольку огород в указанном контексте воспринимается не иначе, как барская плантация, на которой в поте лица работают с лопатами малолетние «крепостные».

В общем, неплохой (по сути) замысел был испорчен упрощенным исходным посылом, не соответствующим духу времени. А как должно это выглядеть по-современному?

Начнем с того, что огороды под открытым небом уже становятся прошлым днем. Овощную продукцию (коль о ней зашла речь) сегодня предпочитают выращивать в защищенном грунте. Ссылаться на зарубежный опыт теперь даже не нужно, поскольку в России с недавних пор очень хорошо «раскрутили» эту тему. По данным Росстата, производство сельхозпредприятиями овощей в защищенном грунте в 2017 году составило 946 тыс. тонн. Из них 817 тыс. тонн было выращено в обогреваемых зимних теплицах. Остальное – в весенних теплицах. Цифры для нас немалые, хотя названные объемы еще не покрывают реальных потребностей. Минсельхоз России оценивает потребности в тепличных овощах на уровне 1,76 млн тонн. Иначе говоря, дефицит составляет 816 тыс. тонн. По потреблению свежих овощей на одного человека Россия пока отстает от развитых стран примерно в два раза. Так что нам есть куда двигаться.

Отметим, что государственная программа поддержки развития сельского хозяйства предусматривает компенсацию 20% понесенных капитальных затрат при строительстве тепличных комплексов. В частности, по итогам прошлого года было одобрено порядка 27 проектов, совокупная государственная поддержка которых составила более шести миллиардов рублей.

Не удивительно, что инвестиции в тепличное хозяйство считаются на данном этапе довольно выгодным вложением средств. Господдержка в этом случае имеет серьезное значение. На прошедшем недавно инвестиционном форуме в Сочи был подписан ряд соглашений по строительству крупных тепличных комплексов в различных регионах страны. Так, в Астрахани собираются построить тепличный комплекс площадью 10 га (сумма вложений оценивается на уровне 2,5 млрд рублей). В проекте участвует голландская компания. Причем, в перспективе площадь теплиц может быть увеличена в пять раз. Аналогичные проекты собираются реализовать в Чеченской республике, в Ингушетии и в Московской области. В частности, вложения в проект для Подмосковья оцениваются на уровне шести млрд рублей. Речь идет о строительстве четвертой очереди теплиц площадью 28 га. За счет государственных субсидий будет компенсировано 25% капитальных затрат (20% компенсируют из федерального бюджета и 5% - из регионального). Теплицы предназначены, в основном, для выращивания томатов, перцев и баклажанов. Кроме этого, в Московской области планируют заняться выращиванием шампиньонов, для чего будет возведен соответствующий комплекс площадью 2,2 га.

Вроде бы, процесс развивается в верном направлении. Однако есть один принципиальный момент, который привносит тревожные нотки.

У нас почему-то усиленным путем внедряют «уходящие» технологии, вкладывая туда миллиарды и не замечая передовых тенденций, где подобный гигантизм воспринимается уже как вчерашний день. Почему-то государство с охотой субсидирует крупные проекты, не испытывая такого же интереса к «малым формам», где инновационная составляющая ничуть не меньше, а может, и больше.

Правительство Московской области, как было сказано, готово выделить 300 миллионов на строительство четвертой очереди гигантского тепличного комплекса. Пожалуй, этих денег хватило бы на то, чтобы обеспечить полторы сотни школ небольшими автоматизированными теплицами нового поколения, которые в ряде случаев можно спокойно устанавливать на плоских крышах, не занимая ими дополнительного места на школьной территории. Чем, спрашивается, не вклад в насыщение спроса на свежие овощи? Однако подобная картинка пока еще плохо вырисовывается в головах государевых мужей. Во всяком случае, финансовой поддержки в тех объемах, какие мы видим в случае с гигантами, здесь не предусмотрено.

Вернемся теперь к предложению московских депутатов насчет школьных огородов. Как я уже сказал, огород плохо согласуется с инновационными трендами в сельском хозяйстве. Другое дело, если бы речь зашла об упомянутых автоматизированных тепличках. Мы уже неоднократно писали о разработках подобного рода – как на гидропонике, так и на «органике». И надо сказать, что процесс этот не останавливается - впереди нас ждут новые инновационные решения. Как раз этот тренд – достаточно наукоемкий и совмещающий новейшие достижения в разных областях знаний – стоило бы поддержать региональным властям. Маленькие комплексы рассчитаны, прежде всего, на розничную продажу – в непосредственной близости от потребителя. Если бы такой проект был принят для школ, мы получили бы прекрасный, показательный прецедент вхождения в Шестой технологический уклад: учебные организации без лишних усилий снабжают себя свежими овощами, опираясь на последние достижения науки и техники. Было бы, что показать и о чем рассказать.

Учтем также и образовательный момент. Нет никаких препятствий к тому, чтобы включить курс тепличного хозяйства в школьную программу по ботанике или экологии. Параллельно ученики осваивали бы современные агротехнические приемы и знакомились с соответствующим оборудованием. Благодаря таким нововведениям мы получили бы целое поколение молодых людей, прикоснувшихся к современным сельскохозяйственным технологиям своими руками, на практике. Вот вам и готовые кадры для развития сити-фермерства. Совсем не исключено, что кто-нибудь из учеников связал бы в дальнейшем свою карьеру с высокотехнологичным сельским хозяйством. Во всяком случае, экологическое образование и воспитание с помощью такой практики способно дать стране массу плюсов.

Таким образом, московские депутаты были в одном шаге от продуктивной идеи, но прошли мимо нее ввиду нашей неискоренимой привычки связывать сельское хозяйство с огородом, а огород – с деревней. Деревня же в нашем сознании по-прежнему ассоциируется с технологической отсталостью, где решающее значение имеет лопата и монотонный труд в поте лица. Однако достаточно лишь сместить фокус в сторону сити-фермерства, как картинка сразу же преображается. Вместо огорода мы получаем высокопроизводительную мобильную и энергоэффективную теплицу, «начиненную» автоматикой. Что касается свободных школьных территорий, то вместо огородов было бы лучше закладывать там красивые сады. Опять же – в рамках программы экологического воспитания.

Олег Носков

Сколько и какая рыба водится в Байкале? Ответ на вопрос ищут ученые Лимнологического института. Точнее, они разрабатывают новый метод, который поможет найти решение более точное и с наименьшими усилиями. Необходимые подсчеты, оказывается, можно произвести с помощью анализа ДНК среды, в которой обитают живые организмы.

- В чистую, стерильную посуду берем определенное количество воды, 100 миллилитров. И этой воды нам хватит на сотню реакций. С помощью анализа ДНК можно будет сказать, много или мало здесь рыбы и какая она. Какие виды рыб плавают в этом бассейне, - объясняет Сергей Кирильчик, старший научный сотрудник лаборатории ихтиологии Лимнологического института СО РАН.

Вся эта информация буквально в стакане воды. Ведь каждое живое существо, растение в окружающей среде непременно оставляет свой невидимый след-молекулу ДНК. И ученые в состоянии ее распознать.

В резервуарах аквариального комплекса Лимнологического института байкальский омуль и его гибриды. Экспериментальная база позволяет специалистам работать в удобном режиме. Чтобы продолжить исследование, набранную в этом бассейне воду фильтруют через стекловолокно. На волокнах фильтра остаются белковые соединения: эпителий, экскременты. Из этого материала и предстоит выделить ДНК. И получить главную информацию, во-первых, о разнообразии видов, которые обитают в бассейне, а во-вторых, об их количестве.

Этот метод анализа ДНК окружающей среды иркутские ученые предлагают использовать для масштабных исследований, которые позволят определить состояние популяций, например, байкальских обитателей.

Ведь сейчас количество омуля в Байкале определяют с помощью единственного тралово-акустического метода - более сложного и дорогого.

- Байкал - очень глубокое озеро. И изучать природное многообразие в Байкале очень непросто за счет его глубины. Анализ окружающей среды, с нашей точки зрения, вообще может перевернуть представление о разнообразии не только рыб, моллюсков и других эндемичных комплексов рыб в Байкале, - говорит Сергей Кирильчик.

В том числе, даже не известных, не изученных пока обитателей озера. А еще новая методика - это возможность оценить количество самого массового эндемика - голомянки. Ее численность пока не определить вообще. Известно лишь, что голомянка - это большая часть всей рыбы Байкала. По оценкам Сергея Кирильчика, для отработки методики понадобится около пяти лет.

В наших сибирских краях мы сталкиваемся с одним парадоксальным явлением, которого, по идее, быть не должно: у нас граждане строят себе дома так, будто дело происходит совсем не в Сибири. Вроде бы, суровый климат вынуждает индивидуальных застройщиков обращать внимание на энергоэффективность и ставить ее во главу угла, причем, затрачивая на нее соразмерные средства. Однако на практике ничего подобного мы не наблюдаем: наш домовладелец настроен на что угодно, но только не на экономию топлива. Точнее, экономия топлива не значится у него в ряду важнейших приоритетов и всегда оставляется на «как-нибудь потом».

Что примечательно: с наступлением рыночных реформ граждане стали замахиваться на очень большие площади – прямо-таки с барским размахом. И именно показное «барство» очень часто оказывается в приоритете, отодвигая вопросы энергоэффективности на задний план. Сегодня мы можем увидеть немалое количество внушительных двухэтажных особняков, очень часто возводимых безо всяких представлений о предстоящих эксплуатационных расходах. Представления о современности таких домов чаще всего подчеркивает приделанная к стене спутниковая «тарелка». И всё! То есть хозяева не жалеют денег на столь важный (с их точки зрения) элемент технического прогресса, как телевизор с сотнями каналов, при этом откровенно игнорируя затраты на высокую (по сибирским меркам) теплозащиту или энергосберегающее оборудование. И даже в наши дни, когда информацией о подобных вещах переполнены разные СМИ и Интернет, очень трудно найти дом, на стене которого вместо спутниковой антенны красовался бы солнечный коллектор.

Как объяснить столь странный феномен? В свое время на одной конференции в Институте теплофизики СО РАН было отмечено, что причиной столь пренебрежительного отношения индивидуальных застройщиков к вопросам энергоэффективности (в отличие от западных стран) является относительная дешевизна энергоресурсов и довольно высокая стоимость утеплителей и энергосберегающего оборудования.

Скажем, в Германии выгоднее снизить энергопотребление за счет создания эффективной теплозащиты, поскольку качественный утеплитель там обойдется дешевле, чем плата за газ. У нас, в Сибири, ситуация выглядит противоположным образом: хороший утеплитель обойдется намного дороже, чем плата за энергоресурсы.

Отчасти так оно и есть. Были случаи, когда полный «комплект» мероприятий по снижению энергопотребления для обычного дома переваливал за 200 тысяч рублей. На такие затраты мало кто пойдет, поскольку они не компенсируют затрат на отопление, и потому экономия выглядит здесь сомнительной.

В то же время нельзя думать, будто энергоресурсы достаются нашим домовладельцам за сущие копейки. Отопление собственного жилья в любом случае остается для многих «головной болью» и проблемой, до сих пор не решенной технически грамотно и «по-научному». Замечу, что наши граждане всегда готовы экономить, если предоставляется такая возможность. Покупка топлива (уголь, дрова и даже природный газ) иной раз влетает в кругленькую сумму. Просто за последние 20 лет в Сибири сильные морозы стали случаться не каждую зиму, и люди несколько расслабились. Пережив пару недель экстремальных холодов, наш домовладелец выдыхает с облегчением, надеясь на то, что дальше его как-нибудь «пронесёт». Но даже при нынешних климатических условиях 5-6 тонн угля за сезон (а такова средняя цифра) воспринимается как достаточно ощутимое обременение для семейного бюджета. А потому нередко наши люди отваживаются на разные ухищрения, в основном – незаконные. Самый распространенный способ – банальная кража электроэнергии, за счет чего удается сократить затраты на топливо в полтора-два раза. Обычно электричество «умыкают» в ночные часы, когда нет пиков потребления. Таким путем в доме поддерживается приемлемая ночная температура, позволяющая помещениям не выстывать до утра.

В ходе общения с такими людьми часто выясняется, что дополнительной причиной кражи электричества является нежелание постоянно возиться с углем, лишний раз затапливать котел, поддерживать горение, следить за всем этим делом, выносить шлак и золу. То есть неэффективное устаревшее оборудование сильно мотивирует интерес к «халявному» электричеству.

На вопрос о том, возникают ли у них угрызения совести по этому поводу, слышишь стандартный ответ: «А у государства есть совесть – брать с нас по двести тысяч за подключение к газу? Почему китайцам газопроводы строят за государственный счет, а своим гражданам выставляют такие ценники?». Проблема, как видим, приобретает социальный характер.

Впрочем, государство в долгу не остается, объявив нещадную войну «халявщикам». Недавно был принят закон, предусматривающий уголовную ответственность (сроком до шести лет) за кражу электроэнергии. Таким образом, нынешний «народный» способ экономии энергоресурсов становится достаточно рискованной затеей. И люди начинают осознавать данное обстоятельство. Соответственно, появляются размышления о том, как сэкономить на традиционном топливе, используя другой – законный – способ энергетической «халявы». Первое, что приходит в голову – это энергия солнца, то есть один из самых распространенных вариантов «зеленой энергетики». Про солнечные коллекторы известно многим, но вот беда – такое оборудование опять же не всем по карману. К примеру, воздушный солнечный коллектор заводской сборки (в основном – иностранного производства) стоит в диапазоне 40-70 тысяч рублей. По такой цене, кстати, можно купить хороший современный котел на твердом топливе. Поэтому вряд ли закредитованные «под завязку» простые российские граждане рискнут прибегнуть к столь дорогостоящим инновациям, по крайней мере – без четкого понимания перспектив.

Именно в таких условиях как никогда потребуются советы специалистов. В Новосибирске, как мы знаем, они есть, однако их идеи и предложения пока что с трудом проникают «в массы». Не будем сейчас обсуждать причины возникшего положения. Главное, что в стране имеет место отложенный спрос на «зеленые технологии». Люди, в принципе, не прочь их применить, но пока имеют очень слабое представление о доступных технических решениях в этой сфере. Хотя нельзя исключить того, что в числе домовладельцев достаточно тех, кто в состоянии что-либо смастерить своими руками. Был бы готовый проект со всеми чертежами, расчетами и рекомендациями, а умение приложится. Причем, нужен нормальный, хорошо проработанный проект, а не какая-то интернетная «замануха» (как это часто бывает в наше время). Специалисты, в принципе, готовы сделать такие разработки. Вопрос лишь в том - за чей счет.

Надо понимать, что простые граждане не в состоянии оплачивать каждый проект в отдельности, и такие заказы мы вряд ли получим (во всяком случае – в массовом порядке). Нужны, безусловно, готовые типовые решения, собранные в едином каталоге, открытом для свободного доступа. Вот здесь власть могла бы хорошо помочь своим гражданам, заказав специалистам такую работу, либо выделив соответствующие гранты ученым. Напомним, что в настоящее время аналогичная работа осуществляется учеными ИТ СО РАН на острове Ольхон. Работа осуществляется в рамках федерального гранта. Как мы уже писали, на одной местной турбазе не так давно был построен биотуалет, обогреваемый за счет солнца с помощью солнечного концентратора (оригинальная разработка) и дополнительного воздушного солнечного коллектора.

Полагаю, что нечто подобное имеет смысл соорудить и на территории нашей области. Речь, в данном случае, идет пока что об энергосберегающем оборудовании, хотя не исключено, что и владельцев индивидуальных домов, и владельцев дачных и садовых домиков заинтересует полный «пакет» предложений (включая способы утилизации органических отходов). К примеру, департамент промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии Новосибирска ежегодно выделяет гранты для молодых ученых. Полагаю, в рамках этого гранта вполне можно осуществить указанную работу. Скажем, специалисты ИТ СО РАН, опираясь на имеющийся опыт, подготовят для «рукастых» дачников несколько типовых проектов воздушных коллекторов и солнечный концентраторов - с подробными расчетами и рекомендациями. Информацию можно разместить на каком-нибудь сайте и параллельно выпустить соответствующий буклет с чертежами (из серии «сделай сам»).

Уверен, что такие разработки вызовут у наших домовладельцев неподдельный интерес. Кроме того, именно таким путем можно будет продвигать тему энергосбережения, повышая грамотность населения в подобных вопросах, а параллельно – ломая устаревшие стереотипы о «хорошем» жилье, главным атрибутом которого должна стать не спутниковая антенна, а как раз солнечный коллектор на южной стене. 

Олег Носков

О проекте «Академгородок 2.0» активно заговорили после зимнего посещения Новосибирского научного центра В.В. Путиным. Равно как и про один из главных элементов проекта – строительство синхротрона, точнее – Сибирского кольцевого источника фотонов (СКИФ). За последние десятилетия научных объектов подобного масштаба за Уралом не возводилось (разве что строящийся национальный гелиофизический центр в Иркутске). Для строительства еще не выбрали окончательную площадку, а вопросов уже прозвучало немало, как относительно параметров проекта (стоимость, сроки и т.п.), так и о его актуальности для науки и общества. Ответы на многие из них прозвучали на прошедшей в Институте катализа СО РАН пресс-конференции с участием директора института академика РАН Валерия Бухтиярова (который возглавил Научно-координационный совет по работе будущего синхротрона).

Но началась пресс-конференция с вопроса из совсем «другой оперы»: как уважаемый академик (в недавнем прошлом – главный ученый секретарь президиума СО РАН) прокомментирует новый этап реформы научно-образовательной системы страны.

Валерий Иванович в своих оценках был осторожен, справедливо отметив, что пока рано давать оценки только что созданному министерству. Позитивным шагом, в частности, он считает назначение первым заместителем министра академика Григория Трубникова, которого ранее прочили на пост главы нового министерства.

– В целом же, я с самого начала этой реформы говорил своим коллегам, что если институт будет показывать работу на уровне, соответствующем мировому, если мы будем успешно решать актуальные для экономики страны задачи, то все эти пертурбации пролетят над нашей головой без особого ущерба для нас, – резюмировал Валерий Бухтияров. – И пока что происходящее подтверждает это.

Далее разговор вернулся к главной теме – проекту синхротрона. Возник он не случайно: сегодня источники синхротронного излучения (СИ) запускают по всему миру. Именно на них проводят уникальные эксперименты научных исследований на стыке различных областей науки и техники от материаловедения до медицины. Здесь создаются новые технологии возобновляемых источников энергии, включая водородную энергетику, мониторинга и прогнозирования состояния окружающей среды, поиска, разведки, разработки месторождений полезных ископаемых, наноматериалы и многое другое. Наша страна почти не располагает такого рода установками класса «мегасайнз». Исправить ситуацию предполагается путем создания сети современной исследовательской инфраструктуры, включая специализированный источник 4 поколения (ИССИ-4) в г. Протвино, Московская область, источника СИ «СКИФ» в Новосибирске и еще одной установки в Дальневосточном Федеральном округе. Зимой 2018 года проект был включен в перечень поручений Президента и Послания Федеральному Собранию.

Академгородок не случайно был выбран местом размещения одной из трех установок. Во-первых, здесь работает Институт ядерной физики, сотрудникам которого и предстоит строить саму установку. И накопленный опыт участия в международных проектах такого рода говорит, что эта задача им вполне по силам.

Во-вторых, в Новосибирском научном центре есть пул опытных пользователей: сегодня многие институты Академгородка планируют эксперименты на станциях СИ. Но проводить их приходится за рубежом, предварительно пройдя жесткий конкурсный отбор (число заявок от научных коллективов в любом центре СИ намного больше имеющихся временных ресурсов). Конечно, и СИ «СКИФ» будет работать по тем же принципам, но он хотя бы будет располагаться по соседству, а не в другом полушарии.

Третий важный плюс – то, что в Академгородке работает Новосибирский государственный университет, успешно решающий задачу попадания в топ-100 мировых вузов. И являющийся стабильным источником кадров для институтов Сибирского отделения РАН.

– Науку нельзя развивать без постоянного притока молодых исследователей, – убежден Валерий Бухтияров. – Потому что они люди дерзкие, не признающие авторитетов. Да, у людей постарше больше опыта, но и некая занудность часто имеет место быть. Поэтому и нужен правильный баланс между опытом и энергией молодости.

Кадры мало подготовить, их надо еще удержать, отметил он. У Сибирского отделения есть положительный опыт повышения зарплат и улучшения жилищных условий для своих молодых ученых. Но этого мало. Нужно еще и создать возможность проводить исследования на мировом уровне. Иначе наиболее талантливые и дерзкие уедут работать в другие научные центры, где им, к слову, без проблем предоставят не только передовое оборудование, но и комфортные условия проживания. Так что, «Академгородок 2.0» – это еще и способ повышения рейтинга нашего центра в мировом научном сообществе.

Проект СИ «СКИФ» еще только стартовал, но некоторые основные его параметры (прежде всего, временные) определены. Первый этап – разработка концепции – продлится ориентировочно до конца 2018 года. Но фактически, чтобы успеть войти в бюджет на следующий год, ученым надо передать эту концепцию в правительство уже в конце лета. В частности, к этому времени надо определиться с площадкой для строительства, количеством станций, которые войдут в перечень объектов первой очереди и перечнем исследовательских задач, которые будут решаться на этих станциях в первые годы эксплуатации.

В следующем году начнется разработка детального проекта комплекса, которая займет, по расчетам, два года. И уже в 2021-2023 годах предполагается само строительство первой очереди объекта. Сам комплекс будет состоять из здания синхротрона и экспериментального зала, с наружным диаметром более 200 метров. Помимо этого, планируется создание лабораторного корпуса, с помещениями для размещения пользователей и персонала, помещениями для пробоподготовки, предварительных и сопутствующих исследований. Первая очередь строительства предусматривает размещение на синхротроне шести экспериментальных станций, в дальнейшем их число будет доведено до 32 (вторая очередь объекта).

Стоимость реализации сейчас оценивают в 30 млрд рублей, еще около 10 млрд потребуется на дальнейшее развитие исследовательской инфраструктуры (вторая очередь).

И еще один важный момент, на котором заострил внимание Валерий Иванович:

– Мы сразу определились, что главную роль в проекте должны играть не производители установки (в данном случае ИЯФ), а ее пользователи. Потому что наша основная цель – создание возможностей для проведения экспериментально-исследовательских работ нашим ученым, соответствующих передовому мировому уровню.

Проект задает довольно высокую планку. Впрочем, как и вся концепция «Академгородок 2.0» (не зря говорят, что столь масштабных вложений в инфраструктуру Новосибирского научного центра не было фактически со времен его строительства). Насколько декларируемые показатели совпадут с реальными, покажет время. Пока что и сами ученые подходят к ним со сдержанным оптимизмом.

Наталья Тимакова