Как многие, наверное, знают, в деле реформирования РАН возникла вынужденная пауза. Ученые еще с зимы замерли в ожидании «настоящих» перемен. За все прошедшее время мы наблюдали, по сути, лишь процесс подготовки к чему-то серьезному. Наиболее интригующий сейчас вопрос: что будет с землей, принадлежавшей Академии, как этой землей  будут распоряжаться? Будут ли ее тупо «дербанить» или все же используют во благо науки и ученых? Особенно актуален данный  вопрос для Сибирского отделения, поскольку из-за указанной паузы (когда, по сути, управление хозяйственным комплексом поменялось, но новая стратегия управления еще не выстроена) несколько застопорились планы по жилищному строительству на подведомственных территориях. Иначе говоря, у руководства СО РАН отняли полномочия для реализации подобных программ, однако новая структура пока еще, образно говоря, не вошла в процесс.

Похоже на то, что в региональном руководстве НСО (куда вместе с новым губернатором перешла часть его команды из мэрии Новосибирска) питают надежды на то, чтобы использовать эту паузу в своих интересах. Интерес тут понятен и, я бы сказал, как никогда прозрачен -  лакомые куски федеральных земель, расположенных на территории Советского района Новосибирска. То есть земли, принадлежавшие Академии, относительно которых руководство Сибирского отделения еще совсем недавно, до реформы, выстраивало определенные планы, следуя в большей степени собственной политике, а не политики тогдашнего городского руководства. О том, что между руководством СО РАН и мэрией были в свое время достаточно заметные разногласия, говорить не стоит. Это многим известно.

Сегодня бывший мэр Владимир Городецкий, заняв губернаторский пост, вряд ли отступится от своей линии. Новый статус, естественно, дает ему  более серьезные полномочия. Осталось только убедить руководство страны в перспективности и основательности своих планов  относительно «академических» земель. И такие шаги, скорее всего, предпринимались и будут предприниматься. Недавний приезд в наш город президента Владимира Путина, надо полагать, дал губернатору прекрасную возможность поставить перед главой государства этот вопрос.

Неизвестно, конечно, как Путин отнесется к подобному предложению. Обычно федеральной собственностью просто так не разбрасываются. Тем не менее, вода и камень точит. И надо полагать, что губернатор в этом деле проявит очень высокую настойчивость.

Как-никак, но ликвидность объектов недвижимости в Академгородке весьма высока. И новосибирские застройщики давно «положили глаз» на эти территории. Осталось только добиться права на использование этих земель в целях высокоплотной застройки, как мы получим здесь новые высотные микрорайоны. Конечно, при таком подходе к делу говорить о сохранении архитектурной уникальности Академгородка уже не придется. Однако этот момент  волнует наше высокое начальство в последнюю очередь. Памятуя о прошлых градостроительных «заслугах» нынешнего губернатора (когда он на посту городского главы обустраивал территории Новосибирска), мы в состоянии представить, во что может превратиться Академгородок, если его землями начнет распоряжаться областное руководство. Другого опыта у этой команды нет.

Самое печальное, что другого опыта не было и в предыдущем правительстве области. Это значит, что в вопросах освоения территорий у нас в регионе нет никакого положительного примера, связанного с деятельностью властей в этой сфере . За последние пять лет, когда федеральное руководство выделяло из Инвестфонда средства на поддержку проектов комплексной застройки, Новосибирская область стойко игнорировала такую возможность - либо вообще не участвуя в конкурсах, либо проваливая их из-за невысокого качества проектных работ. Характерный пример.

Принятая в конце 2010 года пятилетняя региональная программа по стимулированию развития жилищного строительства предполагала комплексное строительство в рамках государственно-частного партнерства пяти малоэтажных (современных) поселений. Ни одно из них до конца так и не построено!

Сюда, в частности, включалась злополучная площадка площадью  67 га в поселке Ложок. Важность это площадки в том, что она примыкает к Академгородку, а сами дома предназначались для резидентов Технопарка. Что там сейчас происходить, разобраться сложно. Не в силах освоить эту территорию целым куском и сдать дома «под ключ», ее тупо разделили на части. На одном участке (чуть больше 3-х га) возвели приснопамятные «Доходные дома»,  текущее состояние которых теперь, после смены областного руководства, никому уже не интересно. Еще один кусочек отдали льготникам (по принципу – возьмите и отстаньте). Еще один кусок осваивает ЖСК. Другой кусок достался известному в городе застройщику, набившему руку на строительстве высотных микрорайонов. Что там будет в итоге, не ясно никому. Даже упомянутый застройщик пока еще находится в раздумьях и склоняется к тому, чтобы строить на этом месте… многоэтажки!

Я бы, наверное, не стал заострять внимание на этом примере, если бы когда-то площадка в Ложках не стало поводом для моего личного знакомства с бывшим главой Минстроя НСО Денисом Вершининым. В мае 2011 года, изучив ситуацию с этой площадкой, я понял, что ничего путного там не получится. Свои мысли я высказал в газете «Континент-Сибирь». После этой публикации пришлось пообщаться с господином Вершининым, выразившим недовольство моими суждениями. Так вот,  во время беседы министр немного разоткровенничался и выказал свое отношение к массовому строительству высоток. Сославшись на зарубежный опыт, он назвал такой подход к застройке глупостью, чреватой негативными социальными последствиями (в чем я был с ним полностью солидарен). После такого признания он твердым голосом заявил, что сделает все возможное для того, чтобы  малоэтажный поселок в Ложках стал поистине современным и образцовым. Так и сказал: «Я сделаю всё возможное!».

Что было дальше? Дальше случилось «как всегда». Знаете, когда у руководителя нет нормальной профессиональной команды, то по-другому и не получится. Благие намерения в любом случае  окажутся пустыми обещаниями, либо кабинетной фантазией. С площадкой в Ложках так и произошло: через ОАО «АРЖС-НСО» (агентство, учрежденное правительством области), участки на этой территории начали банально готовить к распродаже, заломив при этом недетские цены. Провалив несколько открытых аукционов, площадку решили «слить» по-тихому. Главное, что с 2013 года у нас в области наметились новые вехи, и этот проект окончательно ушел от внимания местных СМИ.

Но сам по себе данный опыт весьма показателен. Если в соседней Кемеровской области сумели построить современный (действительно современный) малоэтажный город-спутник, освоив площадь более тысячи га, то в НСО буквально «зарылись» на площадке в 67 га, не придумав ничего более оригинального, как «раздербанить» ее на куски, где каждый будет «резвиться» в силу своего вкуса и своих возможностей. В общем, некому у нас строить как в Канаде и прочих развитых странах. Куда ни кинь – всюду возрождается до боли знакомый  архитектурный «совок». Только уже без детских площадок и озеленения.

Последнее обстоятельство особенно важно для нашего города, ибо в свое время чиновники мэрии, курировавшие застройку, наглядно продемонстрировали шокирующий антагонизм между бетоном и…  деревьями! Говорю без шуток. Как успели заметить многие горожане, в наших градостроительных вариантах это есть совершенно несовместимые субстанции. Там, где появляется бетон, деревья вокруг него исчезают безвозвратно.

Безвозвратно! Сегодня эти господа прежней командой заседают в областном правительстве, курируя те же вопросы. В этой связи нетрудно догадаться, по какому сценарию будет реализован проект уплотнения застройки и реконструкции территорий Академгородка. Сценарий будет один: лес рубят – щепки летят. Посмотрите, что стало с архитектурой самых оживленных частей города, и вам станет ясно, какая участь ожидает Академгородок в том случае, если указанные территории перейдут под управление крутых специалистов по организации открытых аукционов.

Естественно, не все так безнадежно, как кажется. И следующий ход – за руководством СО РАН и теми, кто не желает увидеть в Академгородке бригаду дровосеков. Нет, вопрос не в том, что придется преграждать телами продвижение спецтехники и повторять ситуацию с «Химкинским лесом». Вопрос – в пропаганде грамотной, современной альтернативы и в команде соответствующих специалистов. Не будет альтернативы, не будет таких специалистов – и вы получите в Академгородке вот это самое «как всегда». Точнее – как везде.

Олег Носков

Не так давно СМИ сообщили, что мэр города Анатолий Локоть и руководитель департамента промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии Александр Люлько побывали на приеме у вице-премьера РФ Дмитрия Рогозина. Рассказать об итогах этой встречи и о том, на какую помощь со стороны правительства страны могут рассчитывать промышленные предприятия и научные учреждения города, мы попросили Александра Люлько.

– Александр Николаевич, насколько важной была эта поездка?

– Начнем с того, что немногие мэры российских городов попадают на прием заместителя главы правительства страны. И обычно, если это случается, то речь идет о нескольких минутах. В нашем случае встреча продолжалась больше часа, на ней обсуждались серьезные вопросы и по ее итогам был дан ряд поручений федеральным министерствам и ведомствам. Так что я оцениваю нашу поездку как стратегически важную.

– Наверное, и подготовка к ней была соответствующая?

– Да, конечно. Накануне поездки в Москву мы провели несколько серьезных совещаний по разным направлениям. Первое – на заводе им. Чкалова с руководителями машиностроительных и инструментальных производств. Сегодня ряд наших заводов имеют неплохой портфель заказов и это открывает возможности для кооперации, дополнительной загрузки тех предприятий, у которых сейчас не так хорошо с заказами. Кроме того, руководством страны поставлена задача замещения импорта (особенно в сфере ОПК) продукции с Украины. И ряд комплектующих изделий, которые мы закупали за границей вполне реально производить в Новосибирске. Второе совещание прошло на территории НПП «Восток». На нем речь шла о перспективах, которые открываются перед нами в ходе реализации федеральной программы создания кластера по элементной базе.

Речь идет фактически о создании второго российского центра производства микроэлектроники (первый, находится в подмосковном Зеленограде). Эта программа уже стартовала, под нее есть серьезное финансирование, в ней задействованы сразу несколько предприятий и Институт физики полупроводников СО РАН. Вообще, без собственных научных разработок задачу создания своей элементной базы мирового уровня нам не решить. Если мы будем идти по пути заимствования чужих технологий – максимум что удастся, это сократить отставание. Если сейчас мы отстаем лет на двадцать, то будем на пять-десять (именно столько требуется для того, чтобы, имея в своем распоряжении опытный образец, развернуть его серийное производство). Но все равно мы будем вечно двигаться в чьем-то «фарватере». А чтобы самим выйти в число мировых лидеров в области микроэлектроники (именно такую задачу ставит сегодня руководство страны) – нужна своя научная база. И пока мы ее, по счастью, не утратили. Более того, в науке у нас если и есть здесь по ряду направлений отставание, то не такое значительное, как в производстве.  Третье совещание было посвящено производству медицинской техники. И здесь у нас тоже есть ряд перспективных наработок. Прежде всего, производство имплантатов и протезов из нанокерамики на мощностях холдинга «НЭВЗ-Союз». По итогам этих совещаний был сформирован некий пакет предложений по решению ряда задач, стоящих перед российской экономикой силами наших ученых и предприятий, который мы озвучили на встрече с Дмитрием Олеговичем Рогозиным.

– И какова была его реакция?

– Достаточно положительная. Мнение Рогозина следующее: раз сегодня вектор развития экономики в целом смещается на восток, то и ОПК надо развивать, в первую очередь, за Уралом, в Сибири.

Чтобы наш регион был не только сырьевой базой, но и новым промышленным центром России. И в рамках этого процесса вполне логично участие Новосибирска в мегапроектах российской власти, таких, как упоминавший выше кластер микроэлектроники или строительство космодрома «Восточный».

Заинтересовали его и научные разработки Сибирского отделения СО РАН.

– А когда можно ждать первых материальных результатов от этой встречи?

– Смотря, что вы под этим понимаете. Как я уже сказал, по итогам встречи был дан ряд письменных поручений федеральным министерствам. Это тоже, своего рода, материальный результат. Федеральная программа по элементной базе тоже уже запущена, а это значит, что несколько миллиардов денег из бюджета страны придут на территорию города в ближайшие годы. На базе СО РАН создан Центр фундаментальных исследований в области обороны и безопасности. Развивается перспективное направление в области оптики и приборов ночного видения. Хорошие заказы имеют оборонные предприятия: Чкаловский завод, Коминтерна, Патронный завод, НИИ ЭП. Есть и другие «точки роста». И нам важно было обратить внимание на них со стороны федерального руководства, чтобы при принятии решений учитывали возможности Новосибирска. Думаю, нам это удалось, по крайней мере, на уровне вице-премьера. И это, на мой взгляд, главный результат встречи.

Записал Георгий Батухтин

8 октября 1975 г. на научной сессии, посвященной 250-летию Академии наук СССР, академик Петр Леонидович Капица, удостоенный тремя годами позже Нобелевской премии по физике, сделал концептуальный доклад, в котором, исходя из базовых физических принципов, по существу, похоронил все виды «альтернативной энергии», за исключением управляемого термоядерного синтеза.

Если кратко изложить соображения академика Капицы, они сводятся к следующему: какой бы источник энергии ни рассматривать, его можно охарактеризовать двумя параметрами: плотностью энергии — то есть ее количеством в единице объема, — и скоростью ее передачи (распространения). Произведение этих величин есть максимальная мощность, которую можно получить с единицы поверхности, используя энергию данного вида.

Вот, скажем, солнечная энергия. Ее плотность ничтожна. Зато она распространяется с огромной скоростью — скоростью света. В результате поток солнечной энергии, приходящий на Землю и дающий жизнь всему, оказывается совсем не мал — больше киловатта на квадратный метр. Увы, этот поток достаточен для жизни на планете, но как основной источник энергии для человечества крайне неэффективен. Как отмечал П. Капица, на уровне моря, с учетом потерь в атмосфере, реально человек может использовать поток в 100—200 ватт на квадратный метр. Даже сегодня КПД устройств, преобразующих солнечную энергию в электричество, составляет 15%. Чтобы покрыть только бытовые потребности одного современного домохозяйства, нужен преобразователь площадью не менее 40—50 квадратных метров. А для того, чтобы заменить солнечной энергией источники ископаемого топлива, нужно построить вдоль всей сухопутной части экватора сплошную полосу солнечных батарей шириной 50—60 километров. Совершенно очевидно, что подобный проект в обозримом будущем не может быть реализован ни по техническим, ни по финансовым, ни по политическим причинам.

Противоположный пример — топливные элементы, где происходит прямое превращение химической энергии окисления водорода в электроэнергию. Здесь плотность энергии велика, высока и эффективность такого преобразования, достигающая 70 и более процентов. Зато крайне мала скорость ее передачи, ограниченная очень низкой скоростью диффузии ионов в электролитах. В результате плотность потока энергии оказывается примерно такой же, как и для солнечной энергии. Петр Капица писал: «На практике плотность потока энергии очень мала, и с квадратного метра электрода можно снимать только 200 Вт. Для 100 мегаватт мощности рабочая площадь электродов достигает квадратного километра, и нет надежды, что капитальные затраты на построение такой электростанции оправдаются генерируемой ею энергией». Значит, топливные элементы можно использовать только там, где не нужны большие мощности. Но для макроэнергетики они бесполезны.

Так, последовательно оценивая ветровую энергетику, геотермальную энергетику, волновую энергетику, гидроэнергетику, Капица доказывал, что все эти, на взгляд дилетанта вполне перспективные, источники никогда не смогут составить серьезную конкуренцию ископаемому топливу.

Низка плотность ветровой энергии и энергии морских волн; низкая теплопроводность пород ограничивает скромными масштабами геотермальные станции; всем хороша гидроэнергетика, однако для того, чтобы она была эффективной, либо нужны горные реки — когда уровень воды можно поднять на большую высоту и обеспечить тем самым высокую плотность гравитационной энергии воды, — но их мало, либо необходимо обеспечивать огромные площади водохранилищ и губить плодородные земли.

Мирный атом не торопится

В своем докладе Петр Леонидович Капица особо коснулся атомной энергетики и отметил три главные проблемы на пути ее становления в качестве главного источника энергии для человечества: проблему захоронения радиоактивных отходов, критическую опасность катастроф на атомных станциях и проблему неконтролируемого распространения плутония и ядерных технологий. Через десять лет, в Чернобыле, мир смог убедиться, что страховые компании и академик Капица были более чем правы в оценке опасности ядерной энергетики. Так что пока речи о переводе мировой энергетики на ядерное топливо нет, хотя можно ожидать увеличения ее доли в промышленном производстве электроэнергии.

Наибольшие надежды Петр Капица связывал с термоядерной энергетикой. Однако за прошедшие тридцать с лишним лет, несмотря на гигантские усилия ученых разных стран, проблема управляемого термояда не только не была решена, но со временем понимание сложности проблемы, скорее, только выросло.

В ноябре 2006 года Россия, Евросоюз, Китай, Индия, Япония, Южная Корея и США договорились начать строительство экспериментального термоядерного реактора ИТЭР, основанного на принципе магнитного удержания высокотемпературной плазмы, который должен обеспечить 500 мегаватт тепловой мощностьи в течение 400 секунд. Чтобы оценить темпы развития, могу сказать, что в 1977—1978 гг. автор принимал участие в анализе возможности «подпитки» ИТЭР с помощью выстрела в плазму твердоводородной таблетки. Не в лучшем состоянии находится и идея лазерного термояда, основанного на быстром сжатии водородной мишени с помощью лазерного излучения.

Очень дорогая фантастика...

А как же водородная энергетика и пресловутое биотопливо, которые сегодня пропагандируются наиболее активно? Почему Капица не обращал на них внимания вообще? Ведь биотопливо в виде дров человечество использует уже веками, а водородная энергетика сегодня кажется настолько перспективной, что едва ли не каждый день приходят сообщения о том, что крупнейшие автомобильные компании демонстрируют концепт-кары на водородном топливе! Неужели академик был настолько недальновиден? Увы... Никакой водородной и даже биоэнергетики в буквальном смысле слова не может существовать.

Что касается водородной энергетики, то, поскольку природные месторождения водорода на Земле отсутствуют, ее адепты пытаются изобрести вечный двигатель планетарного масштаба, не более и не менее того. Есть два способа получить водород в промышленных масштабах: либо путем электролиза разложить воду на водород и кислород, но это требует энергии, заведомо превосходящей ту, что потом выделится при сжигании водорода и превращении его опять в воду, либо... из природного газа с помощью катализаторов и опять-таки затрат энергии — которую нужно получить... опять-таки сжигая природные горючие ископаемые! Правда, в последнем случае это все-таки не «вечный двигатель»: некоторая дополнительная энергия при сжигании водорода, полученного таким путем, все же образуется. Но она будет гораздо меньше той, что была бы получена при непосредственном сжигании природного газа, минуя его конверсию в водород.

Значит, «электролитический водород» — это вообще не топливо, это просто «аккумулятор» энергии, полученной из другого источника... которого как раз и нет. Использование же водорода, полученного из природного газа, возможно, и сократит несколько выбросы углекислого газа в атмосферу, так как эти выбросы будут связаны только с генерацией энергии, необходимой для получения водорода. Но зато в результате процесса общее потребление невозобновляемых горючих ископаемых только вырастет!

Ничуть не лучше обстоят дела и с «биоэнергетикой». В этом случае речь идет либо о реанимации старинной идеи использования растительных и животных жиров для питания двигателей внутреннего сгорания (первый «дизель» Дизеля работал на арахисовом масле), либо об использовании этилового спирта, полученного путем брожения натуральных — зерна, кукурузы, риса, тростника и т.д. — или подвергнутых гидролизу (то есть разложению клетчатки на сахара) — агропродуктов.

Что касается производства масел, то это крайне низкоэффективное, по «критериям Капицы», производство. Так, например, урожайность арахиса составляет в лучшем случае 50 ц/га. Даже при трех урожаях в год выход орехов едва ли превысит 2 кг в год с квадратного метра. Из этого количества орехов получится в лучшем случае 1 кг масла: выход энергии получается чуть больше 1 ватта с квадратного метра — то есть на два порядка меньше, чем солнечная энергия, доступная с того же квадратного метра. При этом мы не учли того, что получение таких урожаев требует интенсивного применения энергоемких удобрений, затрат энергии на обработку почвы и полив. То есть, чтобы покрыть сегодняшние потребности человечества, пришлось бы полностью засеять арахисом пару-тройку земных шаров. Проведя аналогичный расчет для «спиртовой» энергетики, нетрудно убедиться, что ее эффективность еще ниже, чем у «дизельного» агро-цикла.

...Но очень выгодная для экономики «мыльного пузыря»

Что же, американские ученые не знают этих цифр и перспектив? Разумеется, знают. Ричард Хейнберг в своей нашумевшей книге PowerDown: Options And Actions For A Post-Carbon World (наиболее точный по смыслу перевод — «Конец света: Возможности и действия в пост-углеродном мире») самым детальным образом повторяет анализ Капицы и показывает, что никакая биоэнергетика мир не спасет.

Так что происходит? А вот что: только очень наивный человек полагает, что экономика сегодня, как и 150 лет назад, работает по марксистскому принципу: «деньги — товар — деньги». Новая формула «деньги — деньги» короче и эффективнее. Хлопотное звено в виде производства реальных товаров, обладающих для людей реальной полезностью в привычном смысле этого слова, стремительно вытесняется из «большой экономики». Связь между ценой и полезностью в материальном смысле — полезность вещи как пищи, одежды, жилья, средства передвижения или услуги как средства удовлетворения какой-то реальной потребности, — уходит в небытие точно так же, как некогда ушла в небытие связь между номиналом монеты и массой заключенного в ней драгоценного металла. Точно так же «вещи» нового века очищаются от всякой полезности. Единственная потребительная способность этих «вещей», единственная их «полезность», которая сохраняет смысл в экономике нового времени, — это их способность быть проданными, а главным «производством», приносящим прибыль, становится надувание «пузырей». Всеобщая вера в возможность продать воздух в виде акций, опционов, фьючерсов и многочисленных других «финансовых инструментов» становится главной движущей силой экономики и основным источником капитала для ксендзов этой веры. После того, как последовательно лопнули пузыри «доткомов» и недвижимости, а «нанотехнология», рисующая сказочные перспективы, по большей части так и продолжает их рисовать без заметной материализации, американские финансисты, похоже, всерьез обратили внимание на альтернативные источники энергии. Вкладывая деньги в «зеленые проекты» и оплачивая наукообразную рекламу, они вполне могут рассчитывать на то, что многочисленные буратины прекрасно удобрят своими золотыми финансовую ниву чудес.

25 ноября руководитель Федерального агентства научных организаций Михаил Котюков подписал приказ об образовании Научно-координационного совета (НКС) при ФАНО России. Приказом также утверждены Положение о НКС и его состав.

Научно-координационный совет образован в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 25 октября 2013 г. № 959 «О Федеральном агентстве научных организаций» в целях координации взаимодействия Агентства и подведомственных ему научных организаций с Российской академией наук. 

В состав НКС включены ведущие российские ученые, выполняющие исследования на общепризнанном мировом уровне в различных областях науки.  В частности, в него вошли: главный ученый секретарь Президиума РАН Игорь Соколов, проректор МГУ им. Ломоносова Алексей Хохлов, главный научный сотрудник Института ядерных исследований РАН Валерий Рубаков, директор Института физики прочности и материаловедения СО РАН, заместитель председателя СО РАН Сергей Псахье, директор Института космических исследований РАН Лев Зеленый, директор НИИ нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко Александр Потапов. Полный список участников Совета, куда всего вошло 45 человек, содержится в приказе.

«Состав НКС был одобрен президентом Российской академии наук В.Е. Фортовым.  В его состав были включены ведущие российские ученые из различных регионов России. Количество ученых из научных учреждений и ВУЗа г. Москвы составляет 45%.  В НКС представлены все отделения Российской академии наук» – заявила заместитель начальника Управления по взаимодействию с Российской академией наук и обеспечению деятельности научно-координационного совета Евгения Степанова.

Помимо Совета при НКС также будет организовано Бюро, ответственное за решение текущих вопросов деятельности Научно-координационного совета, и тематические Секции. Они будут представлять собой группу из авторитетных и высококомпетентных ученых, представляющих конкретные направления науки. Всего создано 6 Секций НКС по следующим направлениям:

– Математические, физически, компьютерные и технические науки;
– Химические науки;
– Общественно-гуманитарные науки;
– Науки о жизни;
– Науки об окружающей среде;
– Междисциплинарные исследования и проекты.

Проект Положения о Научно-координационном совете был разработан в тесном сотрудничестве с академическим сообществом в рамках рабочей группы по вопросам формирования НКС. В её состав вошли члены РАН, российские ученые из подведомственных ФАНО России научных учреждений, молодые ученые и представители Агентства. 

Первое заседание НКС пройдет в декабре текущего года.