НИИ физкультуры за госсчет доказало необычные свойства чудо-браслета, который повышает выносливость и изменяет свечение человека. В природе олимпийских чудес попыталась разобраться «Газета.Ru»

В распоряжении отдела науки «Газеты.Ru» оказался отчет о необычном исследовании, проведенном Санкт-Петербургским научно-исследовательским институтом физической культуры. Это государственное учреждение, работающее в системе Министерства спорта, взялось за изучение браслета с голограммой, который, как утверждают его создатели, преобразует вредное электромагнитное воздействие в положительные для человеческого организма электромагнитные волны и позволяет организму полноценно функционировать.

«Сила, гибкость, реакция и ловкость — это физические показатели, которые улучшаются прямо пропорционально восстановлению природного электромагнитного поля человека», — говорится на сайте производителя чудо-браслета.

ФГУП взялся определить его влияние на выносливость, регуляцию сердечного ритма, аэробные способности и способности к восстановлению спортсменов, которые носили браслеты в течение месяца. Для контроля этих параметров, как говорится в отчете, использовались такие приборы объективного контроля, как компьютерный анализатор, прибор компьютерной ГРВ биоэлектрографии, прибор для оценки скоростно-силовой подготовленности мышц — электронейромиограф «Нейро-МВЧ-4».

«Газета.Ru» решила выяснить у замдиректора НИИ профессора Олега Чурганова, на ком проводились исследования и насколько научными были методы. «Мы определяли МПК (максимальное поглощение кислорода), аэробно-анаэробный порог, вариабельность сердечного ритма, миограмму мышц верхних конечностей теми приборами, которыми сегодня оцениваем функциональное состояние спортсменов», — рассказал врач. В испытаниях участвовали 45 петербургских спортсменов от 16 до 20 лет, которые проводили плановые тренировки, а врачи следили за их состоянием. Выводы гласили:

«При 30-дневном ношении устройства с ГТЭ отмечался рост адаптационных возможностей и работоспособности организма», «отметился достоверный рост аэробных возможностей, скорости восстановления исходного уровня значений гемодинамических показателей, рост энергетического резерва организма», «у спортсменов экспериментальной группы после применения устройства, по данным электромиографии, с большой достоверностью регистрировалась повышенная амплитуда СПДЕ (величина электрической активности, возникающая при слабом мышечном напряжении)».

Сам институт занимается подготовкой спортсменов олимпийского резерва, разработкой физкультурно-спортивных технологий, научно-методическим обеспечением сборных команд страны по различным видам спорта.
Как оказалось, кроме общепризнанных научных методов изучения НИИ осваивает и нетрадиционные, лежащие в области паранормальных явлений.

Среди многочисленных таблиц и диаграмм в отчете бросаются в глаза яркие картинки с силуэтом человека с голубым ореолом — до и после действия браслета. Оказалось, что эти изображения иллюстрируют изменения «энергетического поля» спортсмена, полученные «методом газоразрядной визуализации». Поверхностный поиск в интернете не дал научного объяснения этого метода,

часто он встречается рядом со словами «аура», «самопознание», «энергетика человека».

Оказывается, этот метод, основанный на известном в физике эффекте Кирлиана, изобрел другой замдиректора того же института, Константин Коротков. «Коротков определяет своим прибором биополе, энергетический потенциал, в интернете и везде есть его статьи. В рамках этих исследований нас интересует воздействие различных браслетов, каких-то вкладышей в карманах, еще чего-то…» — рассказал Чурганов, добавив, что сам он называет изобретение коллеги парамедицинским прибором.

На вопрос, почему НИИ занимается паранормальными вещами, Чурганов ответил, что в институте есть «множество методик, физиологических, биомеханических, биогенетических, и еще работает Коротков, который изобрел этот прибор».

Оказалось, что исследование свойств браслета проводилось институтом в рамках поиска «недопинговых средств повышения работоспособности».

«Весь мир ищет какие-то химические методы, анаболики какие-то, но есть и недопинговые методы, и мы делаем первые шаги», — рассказал Чурганов, затруднившись предположить, как именно браслеты влияют на работоспособность спортсменов. Зато это знают производители:

«Особые фрактальные свойства голограмм ERIDIUM дают им возможность восстанавливать определенный уровень когерентности в том же световом спектре, что и наша клеточная коммуникация», — говорится на сайте.

Продавцы чудо-браслетов утверждают, что их целебные свойства доказаны ни много ни мало в Лаборатории оптики и спектроскопии физического факультета МГУ, которая «подтвердила уникальные свойства голограммы ERIDIUM и выявила положительный эффект воздействия дифрагированных волн на функции клетки человека». Упоминание об МГУ теперь есть на сайте фирмы. Об этом с удивлением узнал сотрудник кафедры Павел Короленко, который действительно проводил исследование голограмм этих браслетов в 2013 году.

«Мы не ставили целью исследовать биологическое воздействие этих браслетов, и есть ли оно, а исследовали структуру голографических элементов. Этих фирм полно, которые что-то впаривают, но мы исследовали чисто физические параметры. Каких-то особенностей в структуре этих голограмм по сравнению с множеством тех, что используются где угодно в качестве защитных голографических марок, там нет», — сказал профессор.

По его словам, исследованием голограммы ученые, студенты и аспиранты, многие из которых к браслетам отнеслись со скепсисом, занялись ради интереса, а продавцами браслетов была обещана некая спонсорская поддержка. «Выводов о здоровье мы не делали, это те люди, которым палец в рот не клади», — добавил ученый.

Недавно в Президиуме СО РАН прошла пресс-конференция с сибирскими учеными, получившими премию Правительства РФ в области науки и техники: В. Г. Мелединым (доктор технических наук, главный научным сотрудником ИТ СО РАН), Д. М. Марковичем (замдиректора ИТ, член-корреспондент РАН) и О.И. Потатуркиным (замдиректора по научной работе Института автоматики и электрометрии СО РАН, доктор технических наук).

Название работы – «Разработка научных основ, создание и внедрение оптико-информационных методов, систем и технологий бесконтактной диагностики динамических процессов для повышения эффективности и безопасности в энергетике, промышленности и на транспорте» – при всей своей тяжеловесности отражает все аспекты осуществленного проекта.  «Данная тема, безусловно, крайне широка, но в нашей работе были представлены совершенно конкретные результаты, полученные за последние 15 лет. Это совершенно новые разработки, которые, по признанию наших коллег из научного цеха, находятся на хорошем международном уровне. В определенном смысле мы постарались внести свою лепту  в повышение конкурентоспособности России в мире», – отметил Д. М. Маркович.

Одна из частей работы –  это развитие бесконтактных оптических методов (причем в первую очередь на основе лазерных технологий) для диагностики характеристик потоков.

Потоки, как отметил Д. М. Маркович, являются основой многих энергетических технологий: «Любая технология производства электрической энергии, так или иначе, связана с потоками. Например, тепловая  энергетика. Задача ученых –  а затем инженеров и конструкторов –  обеспечить эффективную, экономичную, надежную работу соответствующих агрегатов. То же касается гидроэнергетики и ядерной энергетики».  

Напомним, что согласно подсчетам, экономический эффект от внедрения разработки сибирских ученых по самой скромной оценке составил 10 миллиардов рублей.

В своем сообщении О. И. Потатуркин отметил, что у всего научного коллектива было две основные задачи: обеспечить пожарную безопасность на водных электростанциях, а также экологическую безопасность и оптимизацию процессов сжигания топлива. «В чем тут проблема: у вас есть агрегат, в котором бушует многофакельное пламя. А вам в этом хаосе нужно определить наличие/отсутствие каждого факела, потому что если какой-то из них погаснет, произойдет закачка газа и  взрыв. Кроме того, поскольку все факелы горят в разных режимах, необходимо постоянно определять параметры горения, высчитывать данные и давать сигналы на управление», – подчеркнул ученый.

Ученые отметили, что останавливаться на достигнутом результате они не собираются, а планируют, наоборот, продолжать исследования в данных направлениях. Одной из будущих областей станет биомедицина, как заявил В. Г. Меледин: «Движение крови, лимфы и теплоносителя на самом деле, подчиняется аналогичным фундаментальным законам. Диагностические средства в обеих областях, как правило, оказываются похожими».

Маргарита Артёменко

14 апреля начальник департамента промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии Александр Люлько принял участие в подведении итогов конкурса молодых ученых "УМНИК-2015" в Технопарке, в ходе которого авторы лучших работ прошли очную экспертизу своих проектов. Победители получили гранты в размере 400 тысяч рублей на два года. Эти средства они смогут направить на свои исследования для доведения их до итогового результата.

Конкурс УМНИК проводится в Новосибирской области с 2007 года. За это время более 300 молодых ученых (до 28 лет) получили поддержку от Фонда «Технопарка Академгородка».

Отбор проходит по 5 секциям: информационные технологии, медицина будущего, современные материалы и технологии их создания, новые приборы и аппаратные комплексы, биотехнологии. Эксперты оценивают работы по таким критериям, как новизна и актуальность идеи, техническая значимость представленной продукции или технологии, реальность коммерческой реализации проекта.

Новосибирские социологи при поддержке Фонда «Хамовники» приступили к изучению адаптационных поведенческих стратегий ученых в условиях реформы РАН. Исследование осуществляется на территории Сибирского федерального округа под руководством доктора социологических наук Анатолия Аблажея. Научный журналист Ирина Самахова принимает участие в проекте и собирается по ходу работы делиться своими наблюдениями.

Социологов интересуют, прежде всего, группы риска — малопродуктивные, исходя из современных критериев, академические коллективы, от которых, по мысли инициаторов реформы РАН, следует избавить российскую науку с целью повышения ее эффективности.

Возьмем для примера научную лабораторию, которую можно без натяжек назвать «советской». Средний возраст сотрудников, мягко говоря, пенсионный. Тематика исследований не менялась со дня образования коллектива, то есть, минимум 40 лет. Статьи публикуются, в основном, на русском языке в институтском научном журнале — какой уж тут может быть высокий публикационный рейтинг? Больно смотреть на здешнее самодельное экспериментальное оборудование, на убогую офисную мебель с инвентарными номерками прошедших веков... Вдобавок, результаты трудов лаборатории если и могут быть практически использованы, то не в России.

Станут ли грядущие оценочные комиссии вникать в суть работы данного исследовательского коллектива, или сразу «пустят в расход» по формальным показателям? Сами ученые признались, что не думают об этом. Просто некогда отвлекаться, работа не позволяет.

Тема многолетних исследований лаборатории динамики гетерогенных систем новосибирского Института гидродинамики - «непрерывная спиновая детонация». Здесь пытаются приручить энергию взрыва, заставить ее работать в космических двигателях и других энергетических установках.

— Впервые идея была сформулирована академиком Я.Б. Зельдовичем в 1940 году в статье «К вопросу об энергетическом использовании детонационного горения» - рассказывает заведующий лабораторией, доктор физико-математических наук Сергей Андреевич Ждан - Сейчас модно говорить о научном приоритете, так вот зафиксируйте, что в данном случае приоритет принадлежит СССР. Детонация — это один из двух существующих в природе типов горения, протекающий стремительно с большим выделением энергии. Одно и то же топливо в разных условиях может спокойно гореть, а может взрываться, детонировать. Самый наглядный пример внезапной смены режимов горения — оглушительный хлопок из двигателя проезжающего автомобиля. Для машины это вредное событие, с ним необходимо бороться с помощью специальных присадок для топлива. Свежий взгляд на явление детонации позволил поставить вопрос об его использовании в работе двигателей нового типа. Детонационное горение энергетически более эффективно, что позволяет, в теории, обходиться меньшим количеством топлива и сократить объемы камеры сгорания. Это особенно важно для авиации и космонавтики. Но я сильно забегаю вперед. Для начала нужно было понять, как в принципе управлять таким стремительным и опасным явлением, как взрывная волна. Предполагаемый детонационный двигатель может работать в импульсном режиме — «от хлопка к хлопку». Но гораздо более перспективным представляется процесс непрерывной детонации. Как этого добиться, в 1959 году догадался будущий академик Богдан Вячеславович Войцеховский, в то время молодой научный сотрудник только что образованного в Новосибирске Института гидродинамики. Он предложил конструкцию типа бублика, в которой детонационная волна бежит по кругу, подпитываясь периодическими впрысками топлива через специальный клапан. С помощью этого устройства Войцеховским были получены фундаментальные результаты по исследованию структуры фронта детонации в газах, экспериментально обнаружено существование поперечных детонационных волн, объясняющих явление спиновой детонации. Тогда же впервые было осуществлено непрерывное сжигание газовой горючей смеси в детонационной волне. Эти работы были позже отмечены Ленинской премией и двумя дипломами на открытия. В дальнейшем развивать это направление стал ученик Войцеховского профессор Митрофанов. В свою очередь, мы с моим постоянным коллегой и соавтором Федором Афанасьевичем Быковским — ученики Владислава Владимировича Митрофанова.

— Сергей Андреевич, а чем вы в лаборатории занимались так много лет, если теоретические основы были заложены Войцеховским и Митрофановым еще в 60-х годах прошлого века? Сейчас ведь наступило эпоха инноваций, когда все должно делаться стремительно: быстро придумали, быстро сделали, раньше всех выбросили новый товар на рынок и за счет отсутствия конкуренции получили максимальную прибыль.

— Бывает нелегко объяснить, что инновации и фундаментальная наука — это разные виды деятельности. Мы не разрабатываем принципиально новый двигатель, мы накапливаем знания, которые помогут его создать. Десятки лет были потрачены на теоретические расчеты и эксперименты с разными видами топлив, разными режимами горения, разными конструкциями камер сгорания. В частности, способ поддержания режима непрерывной детонации — наше ноу-хау. Надо отметить, что экспериментальные достижения лаборатории обеспечиваются трудом и талантом бессменного ведущего инженера Евгения Федоровича Ведерникова. Вот он настоящий изобретатель, которому постоянно приходится совершать невозможные вещи в условиях дефицита всего самого необходимого.

— Дефицит — это какое-то советское понятие. Разве сейчас есть что-то такое, чего нельзя купить?

— Почти все можно купить, если есть деньги. Но откуда они в бюджетной академической лаборатории? До недавнего времени подразделения институтов РАН получали финансирование только на зарплату. Допустим, теоретикам больше ничего и не надо, но если работа требует экспериментов, завлабам приходится изворачиваться. Деньги на плановую научную деятельность мы выкраиваем из сторонних грантов и хоздоговоров, что вообще-то является финансовым нарушением. По идее, мы наемные работники, работодатель должен обеспечивать эффективность нашего труда. Но не обеспечивает. Представьте, наняли токаря в цех, а заготовки он должен доставать, где хочет. Станка, как выясняется, тоже нет, его надо покупать на свои деньги. Токарь плюнет да уйдет, а научный сотрудник вынужден проявлять смекалку.

— Вы упомянули хоздоговорные работы. Вашей темой интересуются со стороны?

— Интересуются, в основном, иностранцы. Сначала был большой заказ от французов, а потом мы проводили исследования для одной крупной европейской компании по гранту Фонда Сколково. Эти заказы позволили, наконец-то, приобрести кое-какое современное оборудование.

— А как иностранцы узнали про вашу небольшую лабораторию, затерянную в Сибири?

— Через публикации, как это обычно в науке и происходит. Пока мы публиковали свои результаты внутри России, откликов было немного. Настоящий интерес к себе мы почувствовали после того, как в 2006 году разметили подробный научный обзор в международном издании «Journal of Propulsion and Power». После этого в мире произошел всплеск интереса к теме детонационных двигателей. В 2010 году американское Агентство оборонных исследований (DARPA) начало финансировать программу «Вулкан», нацеленную на разработку новых эффективных сверхзвуковых авиадвигателей. Признано, что непрерывная детонация — одно из самых перспективных направлений.

— А вам не обидно, что результатами вашего многолетнего труда вряд ли смогут воспользоваться российские инженеры?

— Обидно, конечно, но мы, наверное, лучше всех понимаем, насколько технологически сложна эта задача. Нашей стране она сейчас точно не по зубам. Для России я бы другое направление предложил — попытаться использовать эффект непрерывной детонации в энергетике. Можно существенно повысить КПД энергетических установок, сжигая такой бросовый материал, как угольная пыль.

— Детонационного двигателя пока нет, и неизвестно, когда он будет. Что тогда можно считать главным результатом вашей работы?

— В прошлом году в Новосибирске вышла из печати монография «Непрерывная спиновая детонация». Там изложены все полученные лабораторией научные результаты. Но это не итог, остается еще немало неизученных вопросов. Мы готовы продолжить исследования, если нам дадут такую возможность.

-— А если не дадут?

— То есть, закроют лабораторию или весь институт по причине низких формальных показателей? Все может случиться в нынешней жизни, любая глупость. Какой смысл думать об этом? Как работали, так и работаем. Более того, недавно появился новый солидный заказчик, на этот раз российский. Только надо понимать, что проблему поддержки плановых фундаментальных исследований никакие сторонние контракты решить не могут. Самоокупаемой науки не бывает, не стоит себя обманывать...

Наверное, это и есть главный вопрос современности: зачем содержать науку, которая если и приносит какую-то практическую пользу, то не здесь и не сейчас? Огромные затраты на фундаментальные исследования — бремя по-настоящему развитых стран. Выпасть из этого клуба очень просто, и ничего трагического при этом не случится — многие государства прекрасно обходятся без Большой Науки. Правда, ни о каком национальном величии, технологическом лидерстве и военном паритете речи не заводят...

Второй вопрос, навеянный разговором в лаборатории: как могло получиться, что «неэффективная», «советская» академическая наука, существующая на голодном денежном и кадровом пайке, в до сих пор не преодоленной информационной изоляции, без доступа к современному экспериментальному оборудованию умудряется сохранять мировой уровень исследований и даже лидерство на отдельных направлениях? Наверное, у нее есть какие-то конкурентные преимущества? А вдруг они состоят как раз в тех обстоятельствах, которые сейчас объявлены недостатками, подлежащими искоренению?

... Знакомый молодой сибиряк, изучавший материаловедение в одном из лучших европейских университетов, рассказал, что читавший главный лекционный курс профессор-француз постоянно ссылался на советские и российские научные результаты. Студенты в конце концов поинтересовались, в чем причина таких пристрастий.

— Вы не представляете, молодые люди, какой огромный объем работы требовалось проделать, чтобы получить данные, о которых я вам рассказывал, — ответил профессор. — Для этого нужно, чтобы проблемой занимались или тысячи исследователей одновременно, или десятки ученых, но очень продолжительное время. Такое было возможно только в СССР и в недавней России, где государство предоставляло средства, но практически не вмешивалось в деятельность самоуправляемого сообщества ученых. Российская наука сама для себя формулировала задачи и сама распределяла силы и средства для их решения - отсюда и впечатляющие результаты. О таких условиях научной работы можно только мечтать! Сейчас русские зачем-то решили подпилить сук, на котором сидели. Теперь у них нет ни прежней свободы научного творчества, ни денег, достаточных для того, чтобы не отставать в интеллектуальной гонке, работая по западным стандартам.

… А еще говорят, что было два пика публикационной активности в западной науке: первый после изобретения и бурного развития Интернета, а второй — после падения СССР и настоящего цунами научной информации, хлынувшей из-за его рухнувших границ. Недаром лидеры мировой науки умоляли российское руководство сохранить РАН. Поистине - «что имеем не храним, потерявши плачем»...

Новосибирск

Фонд «Хамовники» - фонд поддержки социальных исследований. Председатель экспертного совета — Симон Кордонский. Председатель правления — Александр Клячин. Фонд «финансирует полевые научные исследования, способствующие описанию социальной реальности». На конкурсной основе оказывает финансовую поддержку исследований по следующим направлениям: социальная антропология, социальная структура, муниципальное управление, местные сообщества, административные рынки и особенности их возникновения, информационное взаимодействие органов власти и др.

Как мы знаем, экономики развитых стран опираются в настоящее время на так называемый пятый технологический уклад, активно прокладывая «мостик» к шестому укладу. Что касается нашей страны, то ее экономика, как считают ученые РАН, находится большей частью в четвертом технологическом укладе – с некоторыми элементами пятого.

Учитывая внешние вызовы, России придется в ускоренном порядке решать задачу завершающего перехода к пятому укладу – с одновременным занятием некоторых ниш в шестом. Последнее особенно важно: не сумев занять какую-либо перспективную нишу, не освоив определенный сегмент в области инновационных  технологий, мы рискуем навсегда остаться в прошлом веке и   непрерывно «догонять» Запад (и не только Запад, но даже соседний Китай).

Думаю, нет необходимости говорить о том, что инновационное развитие невозможно без опоры на науку. Однако при этом не нужно сбрасывать со счетов и другую «опору» – промышленную базу. С чистого листа, с нуля ворваться в новый технологический уклад невозможно в принципе. Промышленная база в нашей стране еще сохранилась, и когда сегодня мы говорим об экономической модернизации, необходимо понимать, что речь идет, в первую очередь, о восстановлении на новой технологической основе тех производств, утрата которых чревата необратимым отставанием от развитых стран. Решение указанной задачи можно обеспечить только за счет новой индустриализации.

Термин «новая индустриализация» уже вошел в оборот западных ученых-экономистов. Применительно к нашей стране  это есть путь быстрого экономического развития, диверсификации, путь создания в России высокоразвитой, современной экономики, основанной на свободной рыночной конкуренции, с мощным, развитым частным сектором.

Основная проблема в настоящий момент заключается в том, что сегодня нашей экономике придется осуществлять технологическую реиндустриализацию в условиях недостаточного восстановления утраченного с советских времен промышленного потенциала. Прежде всего, речь идет об отечественном машиностроении, более чем вполовину разрушенном в ходе системного кризиса 1990-х годов. Именно здесь произошел самый глубокий спад. Сегодня объемы производства машиностроительной продукции составляют чуть более половины от уровня 1991 года. А по некоторым видам продукции этот спад вообще беспрецедентен. И наверстать показатели будет не так-то легко. Так, объемы производства машин и оборудования к 2012 году едва превысили половину от объема 1991 года, не достигнув даже уровня 2008 года, а станкостроение, сократившись к 1998 году на порядок в сравнении с 1991 годом, так и не оправилось от понесенных потерь.

Печальным следствием отставания машиностроительных отраслей стал «сырьевой сдвиг» в структуре российской промышленности.

Принципиально важным является еще и то, что машиностроение служит локомотивом развития многих смежных секторов хозяйства, включая и электронную промышленность, обеспечивающую функционирование так называемой информационной экономики. А без этого переход в новый технологический уклад нам не светит вообще.

Понятно, что общая для страны ситуация отразилась и на экономике Новосибирска. Положение новосибирской промышленности за период 1990-х годов также характеризовалось обвальным спадом производства, значительным сокращением численности занятых и оттоком квалифицированных кадров на вторичный трудовой рынок, ухудшением финансового состояния предприятий. За восемь лет – с 1991-го по 1998-й – промышленное производство в Новосибирске упало в три раза, а в оборонной промышленности – более чем в семь раз! Из-за высокого удельного веса оборонной промышленности спад производства в Новосибирске оказался более глубоким, чем в целом по стране – примерно в полтора раза. Особенно пострадали высокотехнологичные отрасли машиностроения. Позитивные перемены наметились только с 1999 года.

Необходимо отметить, что доминирующее место в промышленности Новосибирска занимают не сырьевые отрасли, а обрабатывающие и наукоемкие. Сегодня структуру новосибирской промышленности формируют более 250 крупных и средних предприятий, подавляющее большинство которых (почти 90%) занимаются обрабатывающим производством. Кроме того, Новосибирск по сию пору остается крупнейшим оборонно-промышленным центром России.

При этом следует отметить, что уровень научного, промышленного и кадрового потенциала нашего города позволяет решать любые сложные задачи, в том числе (особо это отметим) и по реализации политики реиндустриализации. Для Новосибирска – при его насыщенности научными организациями и машиностроительными производствами – такое направление представляется особенно перспективным.

Именно в этом уверено нынешнее руководство города. В результате были определены так называемые «точки роста» для городской экономики, позволяющие создать в Новосибирске промышленность, соответствующую новому технологическому укладу. Сюда входят: наука и образование, оборонно-промышленный комплекс, машиностроение и инструментальное производство, микроэлектроника, оптика и научное приборостроение, медицинская техника, мобильная энергетика и аддитивные технологии.

В качестве основного драйвера (причем, на уровне всей страны и региона) наиболее реальным считается оборонно-промышленный комплекс. И в этой связи немаловажным является то, что на модернизацию предприятий ВПК до 2020 года правительство РФ планирует выделить около трех триллионов рублей, а на гособоронзаказ – около двадцати триллионов!

Большие надежды возлагаются и на такие принципиально новые направления, как мобильная энергетика и аддитивные технологии. Аддитивным технологиям эксперты международного уровня вообще прочат большое будущее.  Что касается мобильной энергетики, то ее развитие напрямую соприкасается с прорывными технологиями и наукоемкими производствами, способными в корне изменить всю энергетическую политику, и даже привести к смене общей концепции энергоснабжения города.

Как мы уже сообщали ранее,  в мэрии Новосибирска в настоящее время рассматривается пилотный проект, связанный с распределенной энергетикой. Планируется объединить в общую сеть небольшие источники электроэнергии, куда могут войти, с одной стороны, объекты, обладающие собственными автономными системами генерации, с другой стороны – муниципальные тепловые станции, переведенные в ходе плановой реконструкции в режим когенерации (то есть одновременной выработки тепла и электричества).

Показательно, что пилотный проект должен реализоваться на территории Советского района, непосредственно примыкающей к Новосибирскому научному центру, который уже официально определен как «территория опережающего развития». В случае успешной реализации проекта, мы можем  тиражировать его на всей территории города и показывать пример другим городам и регионам страны. Таким инновационным путем мы не только покроем дефицит электроэнергии в нашем городе, но и заложим основание для энергетики нового поколения, развитие которой потребует производства самой разнообразной высокотехнологичной продукции – новых накопителей электричества, суперконденсаторов, инверторов, цифровых систем контроля и управления, небольших газогенераторов и целых мобильных комплексов. И всё это может с успехом производиться у нас, в Новосибирске!

В статье использованы материалы, предоставленные департаментом промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии города Новосибирска.

Олег Носков