Близится очередной День города и это хороший повод задуматься о том, по какому пути должно идти развитие нашего Новосибирска. Где находятся те «точки роста», которые позволят не только решить текущие проблемы с наполнением бюджета, но и сохранить статус неофициальной сибирской столицы.

Своей точкой зрения по этому поводу мы попросили поделиться председателя правления делового клуба руководителей предприятий «Содружество. Эффективность. Развитие» Валерия Эдвабника.

– Валерий Григорьевич, Вы всю жизнь связаны с машиностроением. Насколько эта отрасль важна для современного Новосибирска?

– Конечно, сегодня в этой отрасли трудится в разы меньше людей, чем в советские времена. Но, как поется в одной песне, «не спешите нас хоронить». Многие предприятия удалось сохранить, на них работают тысячи горожан, причем, работают не «на склад» – продукция этих заводов востребована. Я скажу больше. У Новосибирска нет иного выбора, кроме возрождения машиностроения. Промышленность исчезает там, где появляются крупные финансовые центры. Возьмем Гонконг. Еще 20 лет назад это был крупный центр высокотехнологичного промышленного производства. Сегодня он превратился в крупнейший финансовый центр мира. И теперь в Гонконге совсем нет заводов, потому что делать деньги из воздуха (а именно этим заняты финансовые структуры) легче всего.

Но Новосибирск не может идти по этому пути – так сложилось исторически, что финансовые потоки в нашей стране сконцентрированы в ее европейской части. Нет у нас и крупных месторождений. Можно сказать, историей и географией мы обречены идти по пути промышленного развития, а оно невозможно без машиностроения.

К тому же, сегодня, когда декларируется курс на «новую индустриализацию», неизбежно встает вопрос воссоздания прикладной науки, отраслевых НИИ, которые могли бы перерабатывать открытия ученых Академгородка в технологии для наших предприятий. А это направление тоже тесно связано с машиностроением.

– Очевидно, что возрождение проще начинать вокруг сохранившихся структур. Какие новосибирские предприятия можно отнести к возможным  «точкам роста»? И есть ли такие вообще?

– Конечно, есть. Например, НАПО им. Чкалова сегодня выпускает сверхсовременные военные самолеты Су-34, участвует в производстве перспективного гражданского лайнера «Суперджет». На базе холдинга «НЭВЗ-Союз» успешно развернуто производство изделий из нанокерамики: бронежилетов, медицинских имплантов и т.д. Между прочим, на основе технологии, созданной новосибирским же учеными. В стадии реализации находится проект создания в Новосибирске кластера микроэлектроники, в котором участвует и наш НИИ Электронных приборов. Как известно, элементная база – это одна из самых уязвимых областей нашей промышленности: мы сильно зависим от импорта, который могут перекрыть очередными санкциями. И наше отставание от ведущих держав в этой области с каждым годом усиливается. Но исправить ситуацию нельзя созданием аналогов существующих электронных  компонентов. Потому что пока мы построим завод и запустим серийное производство, пройдет несколько лет, и они тоже устареют. Нужно делать ставку на технологии будущего. И  я считаю, что нашим предприятиям, которые станут основой этого кластера, такая задача по плечу. В том числе потому, что в этом проекте будут участвовать и ученые Академгородка. А корни всех настоящих инноваций уходят в фундаментальную науку.

Еще одна потенциальная «точка роста» связана с возрождением городских промплощадок. В частности, Ленинской промплощадки, где такая работа уже началась. На территории завода «Сибтекстильмаш» развернул свои производства другой старейший наш завод – «Труд». Новосибирский патронный завод демонстрирует устойчивые показатели роста. Завод «Луч» включен в большой проект, в котором задействован также и наш институт. Теперь завод ожидает серьезная модернизация и большой государственный оборонный заказ, а значит – стабильная работа для многих жителей города.

В настоящее время мэрия города ведет переговоры с владельцами крупнейшего предприятия промплощадки – «Сибсельмаша» – о том, как «оживить» его производственные мощности. Сделать это можно одним способом: найти инвесторов, которые развернут на его территории новые производства.

И если этот процесс увенчается успехом, город получит мощный современный производственный кластер – источник рабочих мест и налоговых поступлений. А полученный опыт можно будет применять на других площадках. Потому что, повторю, «локомотивом» развития Новосибирска может быть только машиностроение.

– Что Вы можете пожелать горожанам и, прежде всего, своим коллегам-машиностроителям в День города?

– Уверенности в своих силах и оптимизма относительно будущего нашей отрасли и Родины.

 Георгий Батухтин

Академик Г. И. Марчук –  выдающаяся фигура в науке, он внес неоценимый вклад в развитие отечественной и мировой вычислительной и прикладной математики. Гурий Иванович является основателем крупных научных школ как в Новосибирске, так и Москве. Помимо своей грандиозной научной деятельности, Г. И. Марчук прославился и как хороший организатор: именно его усилиями был создан наш Вычислительный центр, который и по сей день считается одним из брендов Академгородка. Этот великолепный ученый получил широчайшую мировую известность: 400 научных работ, 40 монографий, он является членом 11 иностранных академий и почетным доктором еще 8 университетов. За свою жизнь Гурий Иванович получил множество наград, включая Ленинскую премию СССР и Большой золотую медаль им. М. В. Ломоносова.

Деятельность Г. И. Марчука – триумф науки. Он занимался многими областями: вычислительной математикой и вычислительными методами, проблемами ядерной безопасности, физикой атмосфер и океана. Именно он в свое время создал  новое направление – математические методы в иммунологии и медицине.

 Как отметил академик А. Л. Асеев,  внимание Гурия Ивановича к проблемам вычислительной техники положительно сказалось на развитии Института физики полупроводников, который какое-то время не мог вписаться в тематику исследований СО РАН, однако благодаря усилиям Г. И. Марчука нашел свою стезю.

Трагический момент в судьбе этого выдающегося ученого состоял в том, что Г. И. Марчук был свидетелем распада великой страны, и он делал все возможное, чтобы изменения происходили цивилизованно.  «Когда речь зашла о положении Академии наук СССР,  именно Гурий Иванович ратовал за ее сохранение как Академии наук СНГ, но, к сожалению, два раза такое предложение было отклонено», – рассказал академик А. Л. Асеев.

Особую злободневность приобрели сегодня размышления Г. И. Марчука о науке, которые процитировал глава СО РАН:  «Подлинное развитие науки невозможно без достаточно высокой степени ее самостоятельности в системе общественных связей, отношений. Она должна быть свободна от мелочной опеки и всяческого контроля со стороны аппаратов управления, иметь полную возможность выступать независимо по всем вопросам как собственного, так и всего социально-экономического и политического процесса. И если сегодня мы выдвигаем цель превратить трудящихся в подлинных хозяев производства, то столь же важно сделать ученых хозяевами в науке». Как можно заметить, нынешняя ситуация в науке полностью противоречит словам Гурия Ивановича, который, безусловно, обладал неординарными организаторскими и управленческими способностям.Актуальны и мысли Г. И. Марчука по поводу Академии наук: «Менять в ней ( в Академии)  что-либо надо осмотрительно, ибо полностью предсказать последствия каждого шага никто не в силах».

На заседании выступил и А. Н. Люлько, начальник департамента промышленности, инноваций и предпринимательства, который отметил значимый вклад Г. И. Марчука в российскую науку: «Когда мы приезжаем за границу, то часто слышим отличные отзывы об отечественных специалистах в области вычислительной техники, в чем, конечно же, огромная заслуга Гурия Ивановича Марчука. Это был невероятно многогранный человек. Возглавив СО РАН после М. А. Лаврентьева, когда планка была особенно высока, Г. И. Марчук не только достойно продолжил дело предшественника, но и внес свою лепту в развитие Академгородка. Кроме того, именно Г. И. Марчука можно считать одним из основателей Академии наук в Индии. Он не просто консультировал иностранных специалистов, он добился создания специального фонда, из которого шли средства на обеспечение семей приехавших в Россию индийский ученых. Многочисленные награды лишний раз доказывают его огромный вклад в развитие мировой науки, и главное, чтобы начинания Гурия Ивановича продолжались».

По завершению заседания в новосибирском Академгородке прошло торжественной открытие мемориальной доски с именем Г. И. Марчука, установленной на здании Института вычислительной математики и математической геофизики СО РАН.

Маргарита Артёменко

Уважаемый Владимир Владимирович!

Уважаемые коллеги!

Формирование приоритетов, а главное, последующая их практическая реализация являются, конечно, ключевой проблемой для стран, которые стремятся стать лидерами современного мира. Дело это очень ответственное. И цена успеха, а также цена ошибки в этом деле крайне велика.

В результате правильно выбранных приоритетов в нашей стране в своё время возникли лучшее в мире образование, современная авиация, энергетика, космическая техника, машиностроение и многое другое, что сегодня является основой нашей страны и чем мы обоснованно гордимся. В то же время грубая приоритетная ошибка Наполеона, который сказал Фултону в своё время о строительстве парового флота: «Вы что, с ума сошли – жечь костёр под деревянной палубой корабля? Это противоречит морскому уставу», – привела к тому, что он лишился шансов захватить Великобританию и, в конечном счёте, отправился на остров Святой Елены именно на паровом корабле.

Таких примеров много. И поэтому для нас важно, формулируя приоритеты, думать не только о том импульсе, который эти приоритеты дадут направлениям, но и думать о тормозящем, размагничивающем эффекте, который это окажет на другие отрасли (Вы об этом упомянули, Владимир Владимирович), не попадающие в приоритеты. И для этих отраслей это может быть очень сильным тормозом.

Пример. У нас уже много лет в число приоритетов не попадает химия, которая даёт максимальный объём продаж в мире. Пренебрежительное отношение к биологии также привело к возникновению экологических проблем и потере лидерства в биологических вещах. То же самое в вычислительной технике. В этой связи прав Иммануил Кант, который говорил: «Чтобы сделать разумный выбор, надо смотреть не столько на то, что вам необходимо, а прежде всего знать, без чего вы не можете обойтись».

Второе, что я хотел бы отметить, – это роль фундаментальной науки в выборе приоритетов. Дело в том, что, конечно, когда формируются приоритеты, то вокруг этого дела возникает очень много внесутьевой борьбы. Это лоббирование, протаскивание своих интересов, иногда подкуп. И многое-многое другое, что, конечно, позволяет получать на выходе такие приоритеты, которые устаревают ещё в момент их напечатания. Только фундаментальная наука может дать правильный анализ ситуации, и поэтому она должна быть, конечно, подключена к выбору приоритетов.

Но я хотел бы внести одно предложение. Давайте, формируя лист приоритетов, таблицу приоритетов, что мы делаем довольно часто, на первое место всегда ставить фундаментальные исследования. Это та область, в которой мы занимаем нормальные позиции. Это та область, которая является областью прямой ответственности государства. И это та область, которая не подвержена планированию, но от которой всегда возникают новые и полезные вещи. Вот, собственно говоря, это я и хотел бы предложить.

Во вторник, 23 июня, в департаменте промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии города Новосибирска состоялось совещание, на котором обсуждалась возможность создания в Академгородке демонстрационных площадок для популяризации науки и продвижения научных разработок. Как уточнил начальник департамента Александра Люлько, муниципалитет не имеет права финансировать научные исследования, однако ему ничто не мешает поддерживать различные инициативы наших ученых, связанных с инновационным развитием и улучшением имиджа города. Проект Научно-экспозиционного парка, предложенный Институтом цитологии и генетики СО РАН, четко вписывается в данную концепцию и совпадает с общими задачами муниципалитета, а также со стратегией новой команды руководителей.

По словам заместителя директора ИЦиГ СО РАН Сергея Лаврюшева, популяризация деятельности наших академических институтов вытекает из вполне прагматичных соображений.

«Когда мы попытались выйти со своими разработками за пределы Академгородка, - пояснил он, - нам стало ясно, что о нашей работе мало кому известно. Этот пробел мы и собираемся устранить, реализуя предложенный проект. Таким путем мы сможем намного успешнее продвигать свои разработки и привлекать инвесторов. К тому же вырастет и привлекательность самого Академгородка, что пойдет на пользу его жителям».

В ИЦиГ СО РАН надеются, что их проект поддержать и другие институты. Поддержка со стороны мэрии, в свою очередь, будет заключаться в решении вопросов, связанных с организацией элементов благоустройства, созданием пешеходных зон и газонов. В департаменте промышленности, инноваций и предпринимательства не скрывают, что проект не просто имеет право на жизнь, но жизненно необходим как для самого Академгородка, так и для города в целом. 

Владимир Стрелков

Добыча сланцевого газа приводит к землетрясениям, доказали ученые. В частности, причиной участившихся землетрясений в Оклахоме стала именно соленая вода, используемая в ходе разрыва пластов при сланцевом методе добычи нефти и газа.

До 2008 года в штате Оклахома в десятилетие фиксировались одно-два землетрясения с магнитудой 4 (а это мощнее, чем толчки, зафиксированные в Москве 24 мая 2013 года). Но в одном только 2014 году было зафиксировано сразу 24 подземных толчка подобной мощности. На этот факт обратили внимание профессор Марк Зобак и его аспирант Ролл Уолш из Стэнфорда (Школа наук о Земле, энергии и окружающей среде). Исследовав возможные причины такого внезапного и резкого сейсмического беспокойства, ученые опубликовали статью в журнале Science Advances.
Причиной землетрясений, по мнению ученых, является закачка различных жидкостей и гелей в скважины в рамках добычи нефти или газа посредством метода гидравлического разрыва пласта — фрекинга.

В своей работе исследователи показали, что возрастание числа землетрясений в Оклахоме (близ городов Чероки, Перри и Джоунс-ин Оклахома) совпало с резким увеличением выбросов отработанной соленой воды в осадочный пласт, находящийся на двухкилометровой глубине под горным массивом Арбакл.

Объем жидкости, заливаемой в глубинные колодцы, увеличился с 20 млн барр. в 1997 году до 400 млн барр. в 2013 году.

В контрольных же регионах с неизмененной сейсмической активностью таких закладок воды в пласты не происходило.

Несколько смутило исследователей то обстоятельство, что эпицентры землетрясений были существенно отдалены от мест, куда заливалась вода, да и по времени эти события (начало сейсмической активности и пик сброса воды) были разделены несколькими годами. Однако разработанная авторами статьи физическая модель эти несоответствия прекрасным образом объясняет. Осадочная формация Арбакл лежит на скальном основании, в настоящее время геологически активном и имеющем множество разломов. Давление воды приводит эти разломы в движение, и высвободившаяся энергия реализуется в тех самых землетрясениях, которые сотрясают Оклахому сегодня. Процесс этот медленный и приводит к землетрясениям совсем не обязательно там, где накопилась давящая вода.

И вовсе не обязательно, говорят ученые, что остальные землетрясения, вызванные сланцевой добычей, будут такими же мирными — а особенного беспокойства жителям Оклахомы они не доставляют, разве что люстра начинает раскачиваться да из шкафа может выпасть книжка, — как и до сих пор.

Возможным решением проблемы, по мнению профессора Зобака, стало бы полное прекращение залива воды в пласт Арбакл. Взамен, считает он, следует выбрать место поспокойнее. Также ученый считает перспективным метод некоторых занимающихся сланцевой добычей компаний: произведенную воду они направляют на то место, откуда были изъяты газ и нефть.

«В любом случае, — утверждает он, — землетрясения в Оклахоме сразу не прекратятся, только по прошествии времени их частота начнет уменьшаться».

Собственно, выводы ученых подтверждаются и другой статьей, вышедшей в ночь на пятницу по Москве в Science. В публикации впервые установлена статистическая связь между землетрясениями и скважинами. Ранее подобный анализ проводился для единичных случаев, теперь же удалось сконцентрироваться на картине в целом. Ученые исследовали более чем 187 тыс. скважин в центральной и восточной части США и сравнили эти данные с 7175 зафиксированными землетрясениями. Эта статистика была изучена за период с 1973 по 2014 год. И если до 2000 года ученые смогли связать лишь пятую часть землетрясений со скважинами, то к 2014 году эта доля возросла до 87%.