Цель экспериментов, ведущихся на ускорительном комплексе Большого адронного коллайдера – получение новых фундаментальных знаний о свойствах материи. Набирается большой интеграл статистики, чтобы исследовать исключительно редкие физические процессы. Например, в год,  только в эксперимете ATLAS, записывается около 10 Пбайт исходных данных. Для обработки такого объема существуют специальные программные среды, и каждый эксперимент использует свою специализированную систему. Ученые Института ядерной физики им. Г.И. Будкера СО РАН (ИЯФ СО РАН) и ЦЕРН подписали соглашение о разработке программного обеспечения, которое предназначено унифицировать информационыые платформы всех экспериментов Большого адронного коллайдера. Она называется CRIC – Computing Resource Information Catalog, и уже в конце 2017 года заработает в ЦЕРН. 

Система обработки данных. Масштаб данных самой крупной научной установки мира очень велик, и их невозможно проанализировать на отдельно взятом компьютере или вычислительном ресурсе. Для этой цели в ЦЕРН была создана географически распределённая система вычислений (всемирная компьютерная грид-сеть Большого адронного коллайдера).

«Представьте себе разнесенный по всему миру вычислительный центр, – объясняет Алексей Анисёнков, научный сотрудник ИЯФ СО РАН, координатор проекта CRIC, – соединенный между собой каналами связи (интернетом). Для эффективного использования этих ресурсов, контроля и обеспечения их работоспособности в этой инфраструктуре необходим промежуточный информационный слой. Задача такой системы заключается в том, чтобы единым образом описать топологию сети и компьютерную модель эксперимента, структурировать доступные вычислительные ресурсы и ресурсы хранения, отслеживать, какие конфигурационные данные, параметры они используют, какие ресурсы доступны сейчас, какие находятся на техническом обслуживании. Необхожимо интегрировать всевозможные настройки высокоуровневых служб и сервисов распределенной грид-сети, описать связи между различными компонентами программного обеспечения обработки данных и предоставить в итоге пользователям эксперимента центральный информационный портал для управления информацией. Таким инструментом стала информационная система AGIS, разработанная ИЯФ СО РАН для одного из крупных экспериментов Большого адронного коллайдера в ЦЕРН – ATLAS. Она предназначена для объединения всех этих данных, предоставления унифицированного доступа, для того, чтобы обеспечить работоспособность всей инфраструктуры системы обработки данных». 

Система AGIS оказалась настолько удобной и функциональной, что руководство ЦЕРН приняло решение создать ее расширенную версию для остальных экспериментов Большого адронного колладйера. Между ЦЕРН и ИЯФ СО РАН было подписано соответствующее соглашение.

Новая система CRIC. Новый проект также будет разработан при определяющем участии ИЯФ СО РАН, и называется CRIC – Computing Resource Information Catalog. «Нам поступило предложение от ЦЕРН продолжить эту работу и заняться уже более широким проектом,  универсальной среды, системой CRIC (Информационный каталог компьютерных ресурсов). Это схожая с AGIS система для общего использования. Она будет предоставлять информационные сервисы для  доступа не только к ресурсам, которые использует коллаборация ATLAS, а сможет описывать топологию вычислительных моделей и данных других экспериментов Большого адронного коллайдера, использующих грид-технологии для обработки экспериментальных данных. Базовая концепция – распределение ресурсов и вычислительных мощностей, которые поставляются во всемирную грид-сеть, и описание того, как конкретный эксперимент их потребляет. Система будет корректно связывать их между собой, дополняя информационную модель необходимыми структурами данных, специфичным для конкретного эксперимента. Она знает, какой сайт используется в том или ином эксперименте, какие сервисы доступны в этом вычислительном узле, каковы допустимые объемы хранения данных». 

Соглашение ИЯФ СО РАН и ЦЕРН прописывает этапы работ на год. Предполагается, что в конце 2017 года система CRIC будет готова к использованию в производстве и, в частности, начнется ее внедрение в программную инфраструктуру коллаборации CMS.

Алла Сковородина, руководитель пресс-службы ИЯФ СО РАН

Прошедший в Новосибирске Международный форум-выставка «Городские технологии 2017»  неожиданно выявил одну очень перспективную, актуальную и вместе с тем сложную для восприятия многими из нас тему. Современный город и экология – как это сочетается в условиях непрерывного инновационного развития? Этой проблеме была посвящена отдельная секция, на которой неожиданно выяснилось, что экологическая тематика выходит далеко за рамки борьбы с бытовыми отходами и вредными выбросами. Прогресс требует радикального «переформатирования» всей городской среды. И главное, мы уже стоим на пороге таких перемен. Точнее, мы стоим на пороге принятия соответствующих решений – двигаться нам в этом направлении или только делать вид? Можно, конечно, остаться в стороне от магистральной линии прогрессивного развития, но тогда мы рискуем радикально ухудшить ситуацию. Оставить всё, как есть, не получится, поскольку любое поселение постоянно требует развития, конкретных действий. Но если мы будем действовать так, как привыкли (игнорируя новейшие тренды), мы будем только усугублять проблему, из-за неразумных действий создав среду, совершенно непригодную для проживания людей (к чему мы уже вплотную подходим).

Как отметил один из докладчиков – доцент кафедры Архитектуры Новосибирского государственного университета архитектуры, дизайна и искусств Игорь Поповский, – в настоящее время существенно меняется сама парадигма развития городов. И если в нашей стране ждать перемен в этом плане пока еще рано, то в мире они уже происходят на наших глазах.

В чем суть происходящих перемен? По словам Игоря Поповского, в настоящее время «фордистский» город постепенно умирает. Речь идет о современном (в устоявшемся понимании) индустриальном городе, построенном на принципах модернизма. Его главная особенность связана с четким функциональным разделением, где выделяются так называемые «спальные» районы, места работы, места для отдыха и развлечений, деловые зоны и т.д. Такому городу соответствуют ресурсопотребление, углеродная энергетика и централизованные инфраструктурные сети.

«Индустриальный город, – пояснил Игорь Поповский, – умирает не потому, что там прекращается деятельность. Он изменяется, поскольку изменяется сама экономическая ситуация, изменяется ситуация в промышленности. Высвобождается большое количество трудовых ресурсов, которые переходят в третичные и четвертичные секторы экономики. И город соответствующим образом преобразовывается. Он становится новым, так называемым «постуглеродным» городом, где будет уже совершенно другая пространственная составляющая».

В настоящее время (вопреки прогнозам модернистов) в городах появляется вертикальное зонирование, когда в одном здании – с самого низа и до верха – могут протекать все процессы жизнедеятельности: и работа, и отдых. Понятно, что эти пространства должны быть очень комфортны. Причем быть настолько комфортны, чтобы у жителей города не было желания специально выезжать на природу ради отдыха. «Вот именно до такой степени город должен стать интересным  и привлекательным», – подчеркнул Игорь Поповский. Благодаря этому муниципалитет будет собирать бюджет, чего как раз не происходит в сегодняшних городах, из которых люди просто выезжают с наступлением теплого сезона. «Получается так, – объясняет Игорь Поповский, – что мы вкладываем деньги в благоустройство города, а он в летнее время пустует». Он напомнил, что предложения по изменению городской среды в лучшую сторону у нас долгое время отметались на основании того, что это невозможно в принципе. Причем, суть проблемы никак здесь не связана с красотой, с эстетикой. Проблема в том, что экономика города и городская среда не работают друг на друга. Соответственно, рост экономики города не ведет автоматически к улучшению условий проживания.

Отсюда следует, что необходимо адаптировать город к новому качеству среды, прежде всего – полностью уйти от модернистской модели. Например, не ставить вопрос об охране природы (поскольку он содержит противопоставление природы и человека), а рассматривать самого человека как часть природы, после чего та сама «придет» в город.

«Это очень сложный процесс, но именно это нам в любом случае придется сделать, пусть даже длительным образом», – заключил Игорь Поповский.

По сути, новая, постмодернистская городская среда будет представлять новый урбанизированный экологический ландшафт энергоэффективных объектов с нелинейным развитием и адаптацией. В новой архитектуре на смену дому-машине придет дом-организм. Новому городу будут соответствовать постуглеродная энергетика, «умные сети», креативная и инновационная экономика.

По большому счету, большинство инновационных технических решений, предложенных на прошедшем Форуме, полностью раскрывают свой потенциал исключительно в рамках новой градостроительной парадигмы. Взятые сами по себе, в контексте существующей городской среды, они не дают максимального эффекта. Мало того, вступают в противоречие с некоторыми устаревшими хозяйственными практиками.

Возьмем, к примеру, альтернативную энергетику. К чему, например, в нашем городе размещать на крышах и фасадах зданий солнечные панели или солнечные коллекторы, если речь идет  об обычном энергоснабжении, которое в условиях четкого зонирования территорий белее эффективно решается другими способами, в том числе – традиционными? Но совсем другое дело, когда вам, например, потребуется дополнительная подсветка и обогрев небольших оранжерей и теплиц, устраиваемых прямо на крышах, в остекленных лоджиях или в пристройках жилых и общественных зданий (что очень характерно как раз для формирования «зеленого города»). Здесь небольшой автономный источник энергии, получаемой непосредственно от солнца, будет очень кстати. Можно точно так же осуществлять подсветку улиц или остановок общественного транспорта, размещая солнечные модули прямо на стенах и крышах остановочных павильонов, без всякого подключения к центральным сетям. Иными словами, когда речь идет о дополнительном удобстве и комфорте, можно «разориться» и на такие технические варианты.

Точно так же малая распределенная энергетика лучше всего вписывается именно в концепцию новой городской среды. Отметим, что крупные энергетические объекты достаточно эффективно работают по «большим площадям», и в условиях жесткого функционального зонирования централизованное ресурсоснабжение кажется вполне уместным. Скажем, когда у вас формируются огромные промышленные и коммунально-складские зоны и кластеры, вполне удобно в непосредственной близости от них создать большой энергетический объект, учитывая при этом перспективу развития данной промышленной территории. И совсем другое дело, когда предприятия (подчеркиваю – современные предприятия) рассредоточиваются, и процесс этот трудно спрогнозировать заранее. В этом случае вопрос о том, в какую сторону «тянуть» электрические сети, как оперативно согласовать тариф с реальными потребностями в электроэнергии, в условиях централизованного энергоснабжения становится затруднительным.

Новосибирск уже сейчас столкнулся с так называемой проблемой «подключения» к электрическим сетям, что очень плохо отражается на инвестиционной привлекательности города. Малая энергетика в этом плане позволяет найти оптимальное решение и снять обострившуюся проблему. Кроме того, опыт показывает, что в современных условиях развитие поселений часто тормозится из-за слишком медлительного, нерасторопного сетевого хозяйства. При этом в условиях свободных рыночных отношений данный процесс уже не зависит от государственных директив и стратегических планов. Создание комфортной среды в этом случае с большим успехом может опираться на автономное энергоснабжение, чему как раз способствуют инновационные технические решения в области энергетики.

Таким образом, рассматривать подобные разработки вне нового градостроительного контекста не совсем рационально. Поскольку речь идет не просто о создании новых источников генерации тепла и электричества, о модернизации городского хозяйства, о развитии коммуникаций, о решении каких-то отдельных задач. Речь идет о создании принципиально новой городской среды. И только с этих позиций – с позиций «зеленого города» – имеет смысл рассматривать предложения наших разработчиков.

Олег Носков

Одним из наиболее молодых, но, в то же время, перспективных направлений развития медицинской науки является регенеративная клеточная медицина. В теории все выглядит следующим образом. Сначала из клеток пациента (например, клеток кожи) получают плюрипотентные стволовые клетки, их еще называют индуцированными. А затем – дифференцируют их, то есть, получают из них клетки заданного типа. В результате, можно будет создавать необходимые донорские органы из собственного материала пациента, а также замещать пораженные ткани. Таким образом, удастся решить проблемы как приживления пересаженного органа, так и ожидания подходящего донорского материала.

Ученые сходятся во мнении, что развитие данной технологии способно произвести революцию в лечебном процессе, но этому будет предшествовать огромная исследовательская работа, которой сейчас занимаются десятки научных групп по всему миру. В России дела с клеточной медициной обстоят непросто. Коллективов, фундаментально занимающихся этой проблемой, немного. Один из них работает на базе лаборатории эпигенетики развития ФИЦ Институт цитологии и генетики СО РАН (хотя в его состав входят сотрудники из других институтов Академгородка) под руководством д.б.н., профессора Сурена Минасовича Закияна.

– Современная наука уже дошла до той стадии, когда этапы этого процесса можно реализовать на практике, – рассказывает один из участников группы, к.ф.-м.н. Дмитрий Штокало (Институт систем информатики СО РАН им. А.П. Ершова). – Однако на каждом из шагов накапливаются ошибки, поэтому использовать эту технологию полностью на практике пока нельзя.

Для устранения этих ошибок необходимо тщательное изучение индуцированных плюрипотентных клеток и процессов их дифференцировки в релевантные типы клеток. Чем и занимаются в настоящий момент в группе под руководством к.б.н. Сергея Медведева. Работы по данному проекту выполняются при поддержке Российского научного фонда.

– Мы изучали влияние микроРНК на то, как протекает процесс превращения клетки в плюрипотентную стволовую, – отметил еще один участник группы, к.б.н. Владимир Шерстюк. – Для этого мы взяли у одной и той же линии крыс три группы клеток: дифференцированные клетки, извлеченные из кожной ткани, эмбриональные стволовые клетки (естественного происхождения) и индуцированные плюрипотентные стволовые клетки, искусственно созданные из фибробластов. У каждой из групп мы выделили микроРНК и сравнили их. Результаты получились весьма интересные.

Крыса достаточно популярный и удобный объект для медицинских исследований, на ней исследуют модели различных заболеваний. Но непосредственно механизм превращения дифференцированных клеток обратно в плюрипотентные на них малоизучен, и одно это делает проведенную новосибирскими учеными работу уникальной.

Полученные в ходе исследования результаты были опубликованы в одном из ведущих мировых научных журналов – Scientific Reports. Во-первых, они показали, что стволовые клетки, полученные искусственным путем, по профилю микроРНК имеют мало отличий от естественных клеток, а значит, эту технологию уже можно считать достаточно надежной. А во-вторых, им удалось выявить еще ряд микроРНК, также участвующих в этом процессе, о которых ранее науке не было известно.

– Весьма возможно, что ошибки, связанные с некачественным получением искусственных стволовых клеток, были вызваны как раз с тем, что во время процесса не учитывалась работа этих микроРНК, – предполагает Дмитрий Штокало.

В любом случае, полученные новосибирскими учеными результаты помогут исследователям в дальнейшем лучше понимать фундаментальный механизм превращения клетки и благодаря этому создавать более качественный материал для работы, дифференцировать эти стволовые клетки в нужные ткани.

Наталья Тимакова

Политический кризис вокруг Катара чреват не только политической нестабильностью в регионе Ближнего Востока, но и довольно неожиданными проявлениями. Экономическая блокада этого государства может затронуть многих ученых по всему миру.

Причина в гелии — инертном газе, на поставки которого завязаны многие технологические процессы и научные эксперименты.

Еще в начале июня, вскоре после начала кризиса, власти Катара остановили два завода по производству гелия. Эти предприятия принадлежат компании RasGas — дочернему предприятию государственной корпорации Qatar Petroleum (30% принадлежат компании ExxonMobil). Решение о закрытии было принято вслед за блокадой сухопутной границы, которую объявили власти Саудовской Аравии. По данным экспертов, заводы прекратили производство после заполнения всех имеющихся морских контейнеров и хранилищ газа.

Еще тогда эксперты прогнозировали, что кратковременная остановка экспорта гелия не повлияет на мировые рынки. Прямые поставки гелия через морские порты прямо из Дохи влекут за собой новые риски, повышение цены и технические сложности.

Однако, если кризис продолжится более месяца, его последствия могут взвинтить мировые цены на гелий, как это произошло в прошлом в одном из подобных случаев.

«Гелий — единственное сырье, поставки которого сильнее всего будут затронуты этой блокадой, поскольку это единственный товар, главным мировым поставщиком которого является Катар, и теперь эти поставки полностью обрублены», — предупреждала американская консалтинговая компания Kornbluth Helium Consulting.

Два закрытых в Катаре завода ежегодно производили примерно 2 млрд кубических футов гелия, в среднем доля Катара в мировом производстве этого газа оценивается в 25-30%. Крупнейшим производителем гелия являются США.

Потребление гелия в мире в настоящее время растет за счет промышленного роста в странах Азии. Между тем американские запасы снижаются на фоне снижения его выработки на нефтяных и газовых месторождениях, и страна недавно начала импортировать газ из Катара.

Другими крупнейшими мировыми производителями гелия являются Алжир, Россия, Канада и Китай.

Чем же так важен этот элемент? Гелий — инертный газ без цвета и запаха, в сознании обывателей он чаще ассоциируется с надувными шарами и меняющимся при вдыхании голосом. Однако важность его применения в различных областях науки, техники и промышленности сложно переоценить.

Он используется в научных лабораториях, больницах, на производстве полупроводниковых приборов. Гелий применяется для охлаждения магнитов в медицинских установках ядерного магнитного резонанса (ЯМР), газовой хроматографии и масс-спектроскопии.

Поставки гелия всегда требуют функционирования сложной отлаженной логистической цепочки, выпадение из нее любого звена может приводить к масштабным сбоям.

Сегодня под угрозой оказалась работа крупнейших низкотемпературных установок в Европе и Азии.

Запасы гелия на Земле оцениваются 3,8 млрд тонн. В атмосфере гелий содержится в концентрации 5,22 миллионной доли, и его получение из воздуха экономически нецелесообразно.

Век назад ценность гелия определялась его использованием военными в крупных дирижаблях как замена взрывоопасному водороду. К 1960-м годам большую роль стали играть космические ракеты, и в США огромные объемы газа стали использоваться для программы «Аполлон».

К примеру, в ракете «Сатурн-5», запустившей астронавтов к Луне, использовалось 65 тонн гелия для продувки криогенных баков и магистралей.

В то время другим единственным крупным производителем гелия был СССР, и гелий в какой-то мере стал «газом холодной войны». Позднее начали появляться установки по сжижению гелия, что дало возможность его поставки в специальных танкерах в Японию для ее развивающейся экономики. Первая такая установка появилась в Алжире.

Обычно газ добывают из нефтяного или природного газа, от других составляющих гелий отделяют методом глубокого охлаждения, используя тот факт, что он сжижается труднее всех остальных. Впервые эта технология была опробована в 1995 году также в Алжире.

В недавних планах Катара было стать третьим в мире поставщиком жидкого гелия путем введения в строй еще одной, третьей установки к 2018 году. В связи с блокадой мировой рынок поставок гелия уже начал перестраиваться, как это повлияет на поставки и цены, будет зависеть от продолжительности изоляции Катара, отмечают специалисты.

Фантастическое завтра стучится в наши двери... В канадском городке Камлупс ученые устанавливают тротуар из солнечной плитки площадью более 100 кв. метров. Этого покрытия хватит на то, чтобы обеспечить работу 40 компьютеров в течение восьми часов в сутки. Еще более впечатляющий почин связан с компанией Tesla, которая начала принимать предзаказы на два вида солнечной черепицы из стекла. Сообщается, что солнечная кровля будет вырабатывать электрическую энергию в течение 30 лет. Правда, данная инновация пока еще является дорогим удовольствием. Тем не менее, тренд обозначился четко.

Похоже на то, что совмещение фотовольтаики со строительными конструкциями и материалами в скором времени обещает стать «писком» моды. Причем, эта мода вполне может охватить и наш Новосибирск. Так, на Международном форуме-выставке «Городские технологии 2017» была представлена любопытная информация о строительных материалах, генерирующих электроэнергию. Ее озвучил гость форума – генеральный директор компании NEOSUN Energy Илья Лихов. Тема была настолько необычной, что ведущие секции по энергетике назвали ее «фантастической».

Впрочем, как выяснилось, ничего сверхъестественного тут не было. Материал, генерирующий электричество, представляет собой два листа закаленного стекла, между которыми вплавлены кремниевые пластины. Такое решение увеличивает жесткость солнечного модуля и позволяет отказаться от алюминиевых рамок.

Но самое важно здесь то, что данная конструкция дает возможность стеклу пропускать в помещение часть света и тем самым регулировать естественную освещенность. Остальной свет преобразовывается в электроэнергию. Причем, просвет между ячейками и, соответственно, количество пропускаемого света можно регулировать на этапе производства в зависимости от задачи и целей проекта.

Как видим, всё достаточно просто. «Никакой фантастики здесь нет. Всё это мы уже строим и внедряем, и надеюсь, что это будет внедряться и в Новосибирске, откуда я родом», – заметил Илья Лихов. Он сослался на пример Илона Маска, компания которого (как мы отметили ранее) начала производить солнечную кровлю. Однако, по словам Ильи Лихова, китайцы используют такие материалы и конструкции уже давно. Просто Илон Маск заметно преуспел в маркетинге и активно сейчас презентует подобные вещи от своего имени. На самом же деле стеклянные модули с кремниевой «начинкой» используются и успешно продвигаются уже в течение как минимум пяти лет.

Как это применяется на практике? Например, можно из таких модулей собрать крышу и ограждения веранды в загородном доме. Несмотря на то, что кремниевые элементы часть света не пропускают, веранда все равно остается хорошо освещенной. Причем, как уже было сказано, мы сами регулируем степень освещенности. Но важно то, что такая крыша будет генерировать электроэнергию.

Точно так же стеклянные солнечные модули могут применяться при строительстве автомобильных парковок, автобусных остановок, теплиц, атриумов торговых и бизнес-центров, спортивных сооружений. «Потенциальными заказчиками здесь могут стать как владельцы и управляющие компании вышеназванных объектов, так и строители и дизайнеры», – пояснил Илья Лихов. Причем, такие проекты уже были реализованы в нескольких странах. В настоящее время в Ереване реализуется проект спортивного комплекса, у которого атриум как раз будет отделан солнечными ячейками. По мнению Ильи Лихова, в городском строительстве стеклянные солнечные модули могут без проблем использоваться практически в любых сооружениях вместо традиционных фасадных материалов (допустим, вместо керамогранита).

За счет чего здесь достигается экономическая эффективность? Как разъяснил Илья Лихов, практически без особых затрат мы получили нормальный отделочный материал, который при этом еще и вырабатывает электроэнергию. Генерация электроэнергии в течение светового дня позволяет существенно снизить расходы на электричество, а также – уменьшить нагрузку на городскую сеть. В случае автономной работы такой системы экономический эффект достигается за счет отсутствия расходов на прокладку линий электропередач (особенно в труднодоступные места), что особенно актуально для автобусных остановок, паркингов и других объектов, находящихся на большом удалении от сетевой инфраструктуры. «В принципе, – считает Илья Лихов, – мы окупаем эту электроэнергию уже на этапе строительства. Нам не надо делать для этого каких-то дополнительных затрат. Поэтому срок окупаемости у нас – от нуля до пяти лет, максимум».

Наконец, в недалеком «светлом будущем» электрическая энергия может быть использована (с коммерческой выгодой) для зарядки электромобилей. Этот вариант станет интересен владельцам кемпингов, мотелей, дорожных кафе и т.д. То есть клиент, пользующийся электромобилем, сможет спокойно подзарядить его во время «перекуса».

Теперь к вопросу о том, насколько актуальны такие солнечные системы для нашей страны, будут ли они востребованы. В данном случае очень показательно то, что в некоторых городах (особенно в Москве) при подключении к сетям один киловатт обойдется вам дороже, чем покупка такой установки соизмеримой мощности.

К примеру, владельцам небольших торговых павильонов или летних кафе в любом случае приходится решать вопрос с подключением к сетям. Так вот, благодаря солнечным системам у них появляется альтернатива. И если условия сетевой компании окажутся слишком обременительными (а чаще всего именно так и происходит), то у них будет возможность обеспечить себя электричеством автономно. То же самое можно сказать о дачниках, о владельцах небольших садовых домиков. Один квадратный метр такой панели, по словам Ильи Лихова, стоит примерно 70 долларов. Установленная мощность будет при этом составлять около 150 Вт.

И последний вопрос: как применять стеклянные солнечные модули в Сибири? Подойдут ли они нам? У некоторых слушателей возникли сомнения по поводу покрытия крыш, ведь в зимнее время они будут засыпаны снегом. Илья Лихов считает, что на широте Новосибирска модули лучше устанавливать вертикально, то есть монтировать их на ограждениях. Так можно получить больше электроэнергии, чем с горизонтальной поверхности. Что касается морозов, то солнечные элементы плохо работают как раз в жару. Поэтому наши климатические условия совсем не ограничивают их применение.

По мнению Ильи Лихова, если здание Новосибирского «Экспоцентра» отделать этими солнечными модулями, то «на выходе» мы получили до 5 МВт электроэнергии! На мой взгляд, такое решение стало бы лучшей рекламой для нашего Выставочного центра. А ведь Новосибирск знаменит еще и зданием Технопарка. Развернуться, в принципе, есть где. Было бы только у наших руководителей желание продемонстрировать инновационные подходы на практике.

Олег Носков

Поток липовых докторских диссертаций, выявленных «Диссернетом» за последние годы, впечатляет даже самого придирчивого критика. «При желании я могу защитить пачку бумаги в своем совете», — признался в частной беседе с корреспондентом ТрВ-Наука ученый секретарь одного из диссоветов в системе Академии наук. Все эти диссертации без проблем проходят экспертизу ВАК. Тем изумительнее случаи, когда ВАК заворачивает качественные докторские, представляющие собой результат многолетней работы настоящего ученого.

К сожалению, такого в последнее время появляется всё больше. Нам известно, в частности, о двух недавних случаях перезащит неплохих работ по истории в Санкт-Петербурге. Комментировать подробности таких случаев и называть имена для СМИ представители диссоветов, к сожалению, отказываются. Их можно понять: несогласных легко закрыть, благо у каждого диссовета за плечами есть какие-то технические нарушения постоянно меняющихся, нечетко прописанных требований ВАК. Но как минимум в одной истории имена назвать уже можно.

Вопиющим случаем в этой серии стала история, приключившаяся в мае этого года с известным лингвистом-хеттологом Андреем Сидельцевым из Института языкознания РАН. Осенью 2016 года он защитил в диссовете ИЯз РАН докторскую по синтаксису мертвого клинописного языка — хеттского.

Отметим, что специалистов в области изучения этого языка и в мире-то десятки, а в России счет идет на единицы. Тех, кто исследует синтаксис мертвых клинописных языков, можно пересчитать по пальцам во всем мире. Работа, в которой формулируется теория, позволяющая эффективно исследовать такой сложный материал, для лингвистической науки, для исследования мертвых языков обладает огромной ценностью.

Диссертант постоянно публиковал свои результаты в ведущих лингвистических журналах, его хорошо знают за рубежом. Московские лингвисты ждали его диссертацию не один год — уже давно было понятно, что работу надо защищать и издавать в виде монографии. Неудивительно, что во время защиты диссертация была одобрена советом единогласно — никаких сомнений в качестве работы быть не могло. Монография уже подготовлена и отправлена в издательство — хеттологи, историки языка, синтаксисты с нетерпением ждут книжку.

И тут из ВАК вместо докторского диплома пришел запрос о нарушении во время проведения защиты. Камнем преткновения стал сугубо технический вопрос — требования самой ВАК к составу диссовета при защите докторской диссертации.

На защите должны присутствовать, как известно, пять докторов наук по специальности защищаемой диссертации. Но, как часто бывает, прийти могут не все члены диссовета. Для кворума достаточно двух третей совета.

А теперь допустим, один доктор уехал в командировку, другой не успел доехать — застрял в пробке. Третий, к величайшему горю, за месяц до защиты скончался. Для того чтобы соблюсти требования ВАК к защите, нужен еще один доктор. Об этом фактически узнают непосредственно перед началом совета. Перенести заседание невозможно — его дата определена сильно заранее и пропечатана в десятках экземпляров авторефератов, приехали оппоненты, часто из других городов. Что делать?

Как рассказали нам на условиях анонимности в нескольких диссертационных советах (по нелингвистическим специальностям), если человек застрял в пробке и не успел на заседание, за него чаще всего просто расписываются. Это фактически подлог, поэтому есть другое техническое решение. В состав совета на разовой основе вводится еще один доктор наук по специальности.

Важно, чтобы это был действительно специалист по вопросам, рассматриваемым в диссертации. Может ли он повлиять на результат голосования? Только если отношение голосов «за» и «против» — поровну. Если это единогласное голосование, никакого влияния на результаты защиты голос еще одного специалиста не окажет. Его никто не стал бы вводить, если бы не требования ВАК.

Но есть и еще один момент, о котором диссертант может и не знать. Если так случилось, ВАК должна получить уведомление о разовом введении доктора наук в состав диссовета. Его надо — sic! — написать заранее и отправить в ВАК за три месяца до защиты, а в составе диссовета, вероятно, иметь провидца, который загодя знал бы о возникновении такой ситуации.

Ради интереса авторы этой статьи попытались узнать в Аттестационной комиссии, что предлагается делать диссертантам в такой ситуации. Технические сотрудники ВАК, с которыми об этом удалось поговорить, считают, что нарушение есть нарушение — не предоставлено уведомление, значит, человек должен устроить перезащиту. При этом от него не будет требоваться никаких изменений самой диссертации.

Нужно «всего лишь»: заново отпечатать авторефераты, заново разослать их по почте, заново собрать на заседании тех же самых 22 занятых людей, зачитать под фонограмму те же отзывы и комментарии, записать такое же видео, сделать такую же стенограмму — заново заполнить все два десятка форм ВАК, собрать все документы (примерно две недели работы) и отвезти всё в ВАК.

И не важно, что диссертация уже успешно прошла экспертный совет самой ВАК, — как заметил в разговоре с нашим корреспондентом Владимир Гайдук, замдиректора департамента аттестации научных и научно-педагогических работников Минобразования и науки, «хреновые у вас эксперты». Не важно, что сама ВАК настолько уверена в научной доброкачественности работы, что считает возможной перезащиту в том же совете, с теми же оппонентами и с теми же отзывами. Главное — соблюсти букву правил, даже если это и означает сведение экспертной оценки диссертации к чистому спектаклю, даже фарсу.

Проблемы с провидцами Аттестационную комиссию специально не беспокоят. Понятно же, что по таким техническим вопросам никто не будет привязываться к диссертации. На одном из семинаров ВАК было сделано специальное уточнение: только на основании технических замечаний защиту нельзя аннулировать. Обычно так и поступают. Поэтому у нас на руках есть прецеденты успешных защит, когда при разовом введении доктора никто не подавал заранее никакого уведомления; есть прецеденты, когда за отсутствующих членов совета расписываются, — и нет прецедентов отмены диссертаций в результате этих нарушений.

Но нарушения остаются нарушениями. Как мы видим на примере диссертационного дела хеттолога Андрея Сидельцева, их всегда можно использовать, если нужно не допустить утверждения той или иной диссертации. Поскольку люди имеют обыкновение застревать в пробках, а также уезжать в командировки, болеть и умирать (более того, как мы знаем из литературы, умирать внезапно), нарушения можно найти у каждой первой защищенной в любом совете диссертации. К примеру, если один из членов совета отсутствует без предварительного уведомления об этом и без подтверждающего документа (справки или командировочного) — даже если необходимый кворум есть.

Предъявить прецеденты успешных защит при том же нарушении в том же диссовете, если диссертацию приказано остановить, невозможно. В личном разговоре главный ученый секретарь ВАК Николай Аристер заявил буквально следующее: «Уберите эти ваши бумажки подальше, а то диссовет закроют совсем».

Таковы требования ВАК и практика обращений с ними. Год от года они становятся всё более и более закрученными, всё менее и менее привязанными к жизни, всё более и более абсурдными и невыполнимыми. Игорь Федюкин, в прошлом замминистра образования и науки, а теперь доцент Высшей школы экономики, недавно опубликовал в газете «Ведомости» комментарий, в котором отметил, что «завинчивание гаек со стороны ВАК давно уже вызывает стоны ученых, сталкивающихся с нарастающим бюрократическим прессингом» [1].

Сейчас научная общественность обсуждает присвоение ученых степеней в университетах, а МГУ и СПбГУ уже получили такое право. На это резонно говорят, что экспертиза ВАК все-таки значительно качественнее, чем экспертиза диссоветов в университетах. Например, Совет по науке при Минобрнауки в конце мая выступил с таким заявлением [2].

Но надо же понимать, как устроена экспертиза ВАК: непрозрачный механизм, построенный так, чтобы при необходимости одобрить любую нужную диссертацию и задержать то, что по каким-то причинам потребовалось не допустить до выдачи диплома, — именно так можно описать типичную фабрику диссертаций, синекуру для того же Аристера.

Означает ли это, что университеты справятся с работой по присуждению степеней более аккуратно? Пожалуй, нет. Во-первых, действительно экспертиза в университетах страдает; во-вторых, давайте посмотрим, кто окажется во главе университетских диссоветов. Те же самые люди, которые до сих пор имеют связи в ВАК и при желании могут обеспечить полную остановку производства по диссертационному делу, сейчас готовятся взять в руки бразды правления в университетах.

Что же произошло с диссертацией Андрея Сидельцева? Экспертный совет ВАК она прошла еще зимой — с положительным результатом. Проблема на данный момент заключается в том, что до президиума ВАК, где ее должны утверждать окончательно, диссертация не доходит. Ее возвращает некий методист Минобрнауки, от которого вдруг зависит судьба хорошей научной работы.

Возвращает, основываясь на отсутствии формального уведомления, которое никто не только никогда не предоставлял в аналогичных случаях, но которое и невозможно представить в принципе, не имея провидцев в составе диссовета. В личных (и, упаси господи, совершенно неофициальных, строго офрекорд) беседах сотрудники ВАК требуют уходить на перезащиту и добавляют с угрозой в голосе, что, если Сидельцев «не уйдет» сам, его диссертация может в ВАК болтаться еще долго.

Андрей Ростовцев, один из основателей сообщества «Диссернет», отмечает, что давление на ученых становится сейчас частью системы: «Мы знаем, что вся система присвоения ученых степеней пронизана коррупционными цепочками снизу до самого верху. В такой ситуации неизбежно возникают конфликты между работающими учеными и торговцами дипломов, которым первые — как кость в горле. Всегда можно отыскать формальный повод для оказания давления».

Причина, почему хорошего ученого так последовательно пытаются лишить докторской степени, неизвестна. Но его случай показывает нам, что фабрики диссертаций не могут существовать без поддержки в высшем органе экспертизы научных работ — Высшей аттестационной комиссии. Ведь любую диссертацию, как бы качественно ее ни проводили по бюрократическим каналам, можно остановить на основании технических претензий — даже после одобрения в экспертном совете.

Мария Молина, лингвист, научный журналист

P. S. На сайте ТрВ-Наука опубликовано открытое письмо в поддержку диссертации А. В. Сидельцева, направленное председателю ВАК Владимиру Филиппову и главному ученому секретарю ВАК Николаю Аристеру. Под письмом 243 подписи. См. ссылку: http://trv-science.ru/uploads/open_letter_in_support_of_sideltsev.pdf

1. vedomosti.ru/opinion/articles/2017/06/02/692654-stepen-upravleniya

2. http://sovet-po-nauke.ru/info/29052017-declaration_scientific_degrees

Как мы знаем, 1 июня президент США Дональд Трамп заявил о выходе этой страны из Парижского соглашения по климату. Один из мотивов такого шага, судя по заявлению главы американского государства, - судьба американской угольной промышленности, якобы поставленной под удар указанным соглашением. Похоже, американского президента совершенно не убеждают аргументы насчет того, что выбросы углекислого газа ускорят таяние ледников и приведут к глобальной катастрофе. Связь между углекислым газом и глобальным потеплением была чуть ли не прямым текстом объявлена им надуманной.

Мы сейчас не будем обсуждать чисто экономические и правовые аспекты американского «демарша». Для нас примечательна сама попытка политического лидера подставить под сомнение укоренившуюся в общественном сознании гипотезу относительно таяния полярных льдов. Знаменательно здесь хотя бы то, что эти сомнения высказал лидер самой влиятельной на сегодняшний день страны. Надо ли говорить, что принятое решение способно прямо повлиять на техническую политику передовых государств? Во всяком случае, от этого напрямую зависит государственная поддержка «зеленых» технологий. Если на Парижское соглашение мировое сообщество (по примеру США) махнет рукой, то планы по созданию низкоуглеродной энергетики способны потерпеть крах, поскольку именно этот документ на данном этапе является основанием для развития указанного «зеленого» тренда.

Насколько прав американский президент в своих сомнениях? Справедливости ради необходимо отметить, что причинная связь между углекислым газом и глобальным потеплением не имеет абсолютной поддержки в научных кругах.

Как отметил в одном из своих выступлений академик Сергей Алексеенко (Институт теплофизики СО РАН), существует мнение о том, что влияние человека на глобальное потепление – это миф. Несогласие вызывает сам тезис об антропогенном воздействии на климат планеты. Некоторые ученые, по словам Сергея Алексеенко, исходят из того, что в защиту данного тезиса не выдвинуто никаких убедительных доказательств. Некоторые из них вообще считают, что зависимость здесь обратная: увеличение в атмосфере углекислого газа является СЛЕДСТВИЕМ потепления, а не его причиной.

Есть и другие факторы, которое не учитываются сторонниками «углеродной» гипотезы. Называют как минимум семь факторов, от которых зависит температура тропосферы (нижнего слоя земной атмосферы) и земной поверхности. Один из них – это увеличение солнечной активности. Речь идет о вспышках на Солнце, прямо влияющих на колебание климатических температур на Земле.

Наконец, есть противоположные утверждения, согласно которым в недалеком будущем – спустя 50 – 70 лет – нашу планету ожидает глобальное похолодание. Данный процесс якобы подчиняется 400-летнему циклу. Что-то подобное, полагают некоторые ученые, уже было в недалеком прошлом Европы, начиная с XVII столетия. Этой гипотезы придерживаются, в частности, специалисты Института океанологии РАН.

Напомним, что в 1997 году 15 тысяч (!) американских ученых и инженеров подписали петицию правительству США, где, в частности, заявлялось следующее: «Не существует никаких убедительных научных свидетельств того, что антропогенный выброс углекислого газа, метана или других парниковых газов причиняют или могут в обозримом будущем вызвать катастрофическое прогревание атмосферы Земли и разрушение ее климата. Кроме того, имеются существенные научные свидетельства, показывающие, что увеличение в атмосфере диоксида углерода приводит к положительному влиянию на естественный прирост растений и животных в окружающей среде Земли».

В 2004 году Российская академия наук официально сделала аналогичное заключение.

Как бы то ни было, такой разнобой в утверждениях свидетельствует о том, что природа климатических изменений еще недостаточно выявлена, и однозначно утверждать что-либо невозможно. На прошедшем недавно в Новосибирском Академгородке XXXIII Сибирском теплофизическом семинаре (посвященном 60-летию Института теплофизики СО РАН) академик Роберт Нигматулин сделал специальный доклад, посвященный теплофизическим проблемам климатических изменений.

Согласно приведенным данным, отрицать сокращение площади полярных ледников бессмысленно. Летняя поверхность льда в Арктике за минувшее столетие сократилось примерно в два раза. Глобальное потепление – это факт, с которым трудно спорить. Ученые, утверждает Роберт Нигматулин, фиксируют этот процесс еще с 1950-х годов. Однако делать на этом основании какие-то безграничные экстраполяции и ожидать полного исчезновения полярных шапок не стоит, считает ученый. В природе не все так просто, здесь всё взаимосвязано, и один процесс постепенно начинает уравновешиваться другим процессом. По мнению Роберта Нигматулина, Арктика окончательно не растает, и на то есть свои причины.

Климат, утверждает академик, явление многомасштабное. И антропогенное воздействие составляет здесь ничтожную долю в сравнении с другими факторами. Как показали палеоклиматические исследования, 60 миллионов лет назад углекислого газа в атмосфере было в два раза больше чем сейчас. И температура на дне океана достигала 10 градусов Цельсия. Сегодня – в районе нуля. На фоне таких сравнений влияние человека на климат кажется совершенно незначительным в сравнении с естественными причинами. Соответственно, необходимо изучать физику данного процесса, вместо того, чтобы сваливать всё на хозяйственную деятельность людей. Ссылка на антропогенное воздействие в этом случае кажется слишком простым решением очень сложной задачи. Такое объяснение кажется правдоподобным, но при ближайшем рассмотрении выясняется, что проблема до сих пор совершенно не изучена. Самое печальное, что в современном обществе довольствуются именно такими простыми ответами, не имеющими к научной объективности никакого отношения. Мало того, сами ученые, профессионально занимающиеся климатом (например, метеорологи) зачастую не стремятся к основательной проработке проблемы.

Роберт Нигматулин обратил внимание на то, что в настоящее время наблюдается резкое падение теоретического уровня даже среди состоявшихся ученых, не говоря уже о молодых. Это замечание имеет принципиальное значение, поскольку климатические изменения, как было сказано, связаны с целым рядом факторов. Грубо говоря, они не укладываются в простую формулу. По большому счету, нельзя сказать, что повышение температуры на Земле связано, например, только с выбросами углекислого газа или с чем-то еще. Необходимо оценивать всю совокупность причин. И вот с этим как раз наблюдаются сложности. И прежде всего сложности возникают именно там, когда приходится рассматривать физику тех процессов, которые имеют непосредственное отношение к климату. Бывает так, с сожалением констатирует Роберт Нигамтулин, что даже заслуженные ученые не могли однозначно ответить на конкретный вопрос из области физики. Скажем, как изменяется давление в замкнутой колонне с водой, где перемещается воздушный пузырь? Поражало то, что ответы давались диаметрально противоположные!

В общем, на сегодняшний день еще нет адекватной математической модели, с помощью которой можно было бы делать какие-то серьезные прогнозы. Фактически, ученые пока что находятся только в начале таких исследований. И возможно, надеется Роберт Нигматулин, свое слово здесь скажут специалисты в области теплофизики. Что касается существующих моделей климата, то, по мнению ученого, они совершенно не годятся для того, чтобы на их основании принимать какие-либо экономические решения. Так что американский «демарш» вряд ли нужно рассматривать в контексте экологических угроз. Скорее всего, это есть посыл академической науке: «изучайте тщательнее». 

Олег Носков

Еще 70 лет назад многие мальчишки и девчонки мечтали совершить такое же отважное путешествие, как знаменитый норвежец Тур Хейердал, который с командой из пяти друзей и зеленым попугаем пересек Тихий океан на плоту «Кон-Тики». Сегодня Новосибирск готовится к приезду юных исследователей 12-17 лет из Чехии, Армении, США и Ливанской республики. Вместе с группой новосибирских школьников им предстоит экспедиция на сибирском плоту «Кон-Тики» по Оби, знакомство с культурой и наукой Сибири, встречи с известными путешественниками, экологами, учеными и руководителями регионов.

Экспедиция Thor Heyerdahl Explorer Camp Expedition проходит с 10 по 19 июля и символизирует мост дружбы юного поколения в сфере культуры, науки и туризма. Международная команда из 18 человек посетит Краеведческий музей, Планетарий и Новосибирский зоопарк, познакомится с памятниками эпохи ранней бронзы в Музее под открытым небом, побывает на знаменитом балете «Лебединое озеро», увидит фонд редких книг и рукописей в Государственной публичной научно-технической библиотеке СО РАН. Особое внимание будет уделено достижениям в сфере науки. Ребята узнают, как работают инновационные компании Академпарка и какие физические эксперименты ставят школьники в центре Zoomer. Они пройдут по аудиториям Новосибирского госуниверситета, посидят за партами старейшего лицея Академгородка №130 имени академика М.А. Лаврентьева, попробуют свои силы в разработке мобильного приложения в Сибинфоцентре. Также их ждет День национальных культур с концертом народных коллективов Новосибирска и День развлечений, в который они посетят Парк чудес Галилео. На один день юные делегаты отправятся в Томск, чтобы обсудить экологические проблемы с сотрудниками Департамента природных ресурсов и охраны окружающей среды, встретиться с ректором Томского госуниверситета, познакомиться с экспонатами уникального музея славянской мифологии и деревянным зодчеством Сибири. Самой ожидаемой частью программы станет трехдневное путешествие на плоту «Кон-Тики». Это мини-экспедиция в духе Тура Хейердала, который также стремился объединить своими идеями людей разных стран и континентов, религий и цветов кожи.

Эта экспедиция посвящена 70-летию легендарной экспедиции Т. Хейердала «Кон-Тики», Году экологии в России и 80-летию Новосибирской области. Организаторами проекта выступают сын знаменитого путешественника – океанолог Тур младший, Русское географическое общество, новосибирский туристический клуб «Кон-Тики» и фонд «Ваагн и Асмик Овнанян».

Экспедиция проходит под патронажем Правительства Новосибирской области и мэрии Новосибирска. Каждый год проект проводится в разных странах. В прошлом году пять школьников из Новосибирска участвовали в международной исследовательской экспедиции Thor Heyerdahl Explorer Camp Expedition в Армении.

«Такие проекты особенно важны в наше непростое время, когда в мире усиливаются политические и финансовые проблемы. Это международная дипломатия, которая позволяет заводить горизонтальные связи, лучше понимать друг друга и минимизировать риски. Замечательно, что мы продолжаем этот проект и в этом году принимаем делегацию в Сибири. Нам есть что показать и чем гордиться. Желаю всем участникам хороших впечатлений и новых встреч в разных странах!», - отметил председатель Новосибирского регионального отделения Русского географического общества Игорь Новиков.

Новосибирский клуб «Кон-Тики» встретит участников в школе №11, расскажет о водных походах по Иссык-Кулю, Азовскому и Каспийскому морям, Волге, Дону, Селенге, которые за 42-летнюю историю клуба уже превратились в легенды поколений. Свыше 5000 школьников и студентов посетили клуб в разные годы. Многие из них привели своих детей и навсегда пронесли в сердце любовь к морской романтике и походной жизни. «Дружба зарождается в детстве. Эти отношения проходят потом через всю жизнь. Мы ходили во много международных экспедиций и продолжаем дружить семьями уже не один десяток лет», - говорит Михаил Кирсанов, руководитель новосибирского туристического клуба «Кон-Тики».

Юных исследователей ждут встречи с известными путешественниками Новосибирска и Томска – Анатолием Куликом, Ольгой Маслобоевой, Анатолием Булычовым, Евгением Ковалевским, Сергеем Медведчиковым. Эти выдающиеся люди расскажут о своих путешествиях по миру и станут для молодых людей примером стойкости и воли к достижению целей. На протяжении всей экспедиции ребята будут вести исследования в сфере экологии, географии, культуры и истории и выступать со своими презентациями на английском языке.

Координатор проекта в России - Вронская Екатерина Владимировна

Элвин Тоффлер в своей известной книге «Третья волна» заметил, что грядущий жизненный (постиндустриальный) уклад будет в некоторых чертах воспроизводить то, что было распространено в доиндустриальную эпоху. Например, возрастет роль индивидуального жилья, работа на дому, сбережение энергоресурсов  и даже самостоятельное производство некоторых продуктов питания.

В нашей стране еще лет двадцать-тридцать назад такие прогнозы не воспринимались всерьез, поскольку технический прогресс в сознании большинства наших граждан неизменно ассоциировался с «железом», стеклом, бетоном и огромными зданиями. Однако уже тогда некоторым ученым было понятно, что реальный образ будущего не имеет ничего общего с подобными «технотронными» фантазиями, которые, по большому счету, являются всё тем же вариантом индустриализма, только принявшего в воображении космические масштабы. Точнее, такое будущее, в котором безраздельно господствует сталь, стекло и бетон, может вообще никогда не наступить. Иначе говоря, либо человеку придется менять всю парадигму развития, либо его ждет смерть. Поэтому Третья волна, по сути своей, есть альтернатива устоявшимся стереотипам. И жизненного уклада это касается в первую очередь.

Именно этот момент был поставлен во главу угла на прошедшей в Институте теплофизики СО РАН Третьей Всероссийской научной конференции с международным участием «ЭНЕРГО - И РЕСУРСОЭФФЕКТИВНОСТЬ МАЛОЭТАЖНЫХ ЖИЛЫХ ЗДАНИЙ». Как отметил в одном из своих докладов руководитель проекта «Экодом» Игорь Огородников, в настоящее время в организации жизненного устройства необходимо ориентироваться на технологии, восстанавливающие природу. Речь идет о принципе организации жизнедеятельности с так называемым положительным экологическим следом. Проще говоря, необходимо возвращать в природу больше, чем мы у нее берем.

Подобная организация жизни практически невозможна в условиях максимальной концентрации населения в высотных домах. Наоборот, именно малоэтажное жилье наиболее всего пригодно для того, чтобы максимально эффективно организовать практически безотходную жизнедеятельность с максимальной экономией энергоресурсов. Мало того – с дополнительным производством продуктов питания, где как раз используются некоторые отходы этой самой жизнедеятельности.

Пока что, как мы понимаем, речь идет об идеале. Тем не менее, некоторые технические достижения уже сейчас позволяют частично воплотить его в жизнь. В данном случае мы не говорим о помпезных  дорогостоящих «умных домах». По мнению Игоря Огородникова, в нашей стране необходимо сосредоточиться на максимально доступных технических решениях. Как ни странно, но как раз в силу объективных причин жители России в состоянии сделать решительный шаг в сторону нового жизненного уклада, для чего, прежде всего, необходимо отказаться от навязчивых стереотипов и усвоить некоторые прогрессивные принципы.

Надо отметить, что субъективные факторы являются сегодня наиболее серьезным препятствием на пути к новому укладу. Проблема в том, что многие из нас всё еще ориентируются на устаревшие образцы, считая их мерилом прогресса. Отсюда, с одной стороны, неуемное желание застраивать свободные территории высотками, с другой – поощрение монополизма в сфере ресурсоснабжения. Фактически, текущая политика абсолютно не вписывается в прогрессивный и жизненно необходимый тренд. Остается только мечтать, когда руководство страны созреет до передовых взглядов на развитие.

Примечательно то, что ориентация на прогрессивные экологические подходы способна в нашей стране серьезно снизить социальную напряженность. Как отметил Игорь Огродников, в экономике есть два сектора, в наибольшей степени подходящие для экологизации: речь как раз идет о жилье и о производстве продуктов питания. Приведем в этой связи следующие цифры. Насколько жилищная проблема обострена в нашей стране, говорить не приходится.

Так, в России порядка 15 миллионов семей нуждаются в улучшении жилищных условий. Цена вопроса в данном случае составляет 45 трлн. рублей – что в 2,8 раза больше расходной части бюджета РФ за 2016 год (16 трлн. рублей). При этом силами населения у нас ежегодно возводится индивидуального жилья на полтриллиона рублей! Это соответствует 3,1% расходной части государственного бюджета.

В таких условиях государство вполне могло бы поддержать указанную тенденцию, приняв соответствующую программу поддержки индивидуального строительства. Прежде всего – решив проблему с землеустроительными работами, обеспечив новые поселения транспортной инфраструктурой и главное – проработав и утвердив современные нормативы, нацеленные на создание именно современного – энерго- и ресурсоэффективного – индивидуального жилья. Тем самым можно убить двух зайцев – снизить остроту жилищной проблемы, параллельно решая вопрос снижения энергопотребления за счет широкого внедрения «зеленых» технологий. Причем, начиная это внедрения прямо с домовладений. Таким путем мы не только добиваемся экономии энергоресурсов, но и постепенно создаем новые производства, стимулируя массовый спрос на инновационный продукт (о роли науки в этом процессе говорить не приходится).

Продовольственный вопрос, по мнению Игоря Огородникова, решается параллельно с решением жилищного вопроса, поскольку индивидуальные земельные участки можно использовать для улучшения рациона наших граждан. Так, сегодня для населения РФ стоимость продуктов питания (исходя из минимального продуктового набора в 2500 рублей в месяц) составляет 4,3 трлн. рублей в год. Фактическое же потребление продуктов оценивается на уровне 9 триллионов рублей. И самое важное здесь то, что 25% производимых продуктов осуществляется за счет частных подворий и дачных участков. То есть ежегодные объемы продуктов, произведенных любительским способом, оцениваются более чем в  2 триллиона рублей! При этом доля импортной продукции до сих пор составляет более 50 процентов. Полагаю, что в условиях, когда ставится вопрос об импортозамещении, роль приусадебных хозяйств сбрасывать со счетов не стоит.

Здесь еще раз необходимо сделать одно принципиальное уточнение. Принято считать, будто технический прогресс ведет к крупнотоннажному производству продуктов питания, превращая любительское выращивание культурных растений пережитком прошлого. На самом деле это есть глубокое заблуждение, не подтверждаемое практикой развитых стран. Дело в том, что по мере технического развития существенно расширяются рамки того, что принято называть «любительством». Вот простой пример, взятый из упомянутой книги Тоффлера. Так, когда-то была распространена профессия машинистки. Считалось, что печатание текстов требует хорошо развитых профессиональных навыков. Однако по мере компьютеризации навыки работы с клавиатурой и набор текстов стал обычным занятием для многих людей, ежедневно связанных с компьютером. Сегодня любой подросток может без специального обучения спокойно набрать текст. Мало того, мы даже не можем представить современные коммуникации без использования клавиатуры. Как видим, технический прогресс превратил в обыденную практику то, что когда-то относилось к профессиональной специализации.

Эту же аналогию можно спокойно перенести и к организации современного жизненного устройства, когда человек не только осваивает те или иные элементы «умных систем» в своем жилище, но и без всяких лишних усилий культивирует у себя на участке или в теплице овощи и зелень, превращая этот процесс во вполне обыденную норму жизни. Дело в том, что культивирование растений входит в единый комплекс природовосстанавливающих технологий, применяемых к современному ресурсоэффективному жилью.  Скажем, органические отходы вашей жизнедеятельности (включая и остатки несъеденной пищи) служат субстратом для производства биогумуса (с помощью специальных червятников). Тем самым вы утилизируете органику, одновременно получая ценный компонент для успешного выращивания своими руками самых разных культур. Иначе говоря, культивирование на участке растений становится важным компонентом в организации замкнутого цикла современной экоусадьбы или целого экопоселения. Одновременно решается и экологическая задача, и задача продовольственная. Кроме того, решая в таком жилище вопрос энергосбережения, повышая энергоэффективность, вы одновременно высвобождаете дополнительный энергетический ресурс для отопления небольшой придомовой теплицы. К примеру, современное отопительное оборудование позволяет эффективно утилизировать тепло, снижая фактическое потребление топлива на единицу полезной площади. Это значит, что только модернизация отопительной системы позволит вам отапливать дополнительные помещения (ту же теплицу), не тратя лишних денег на закупку угля, дров или газа. Схожий эффект даст установка энергосберегающего оборудования, солнечных коллекторов и т.д.

Ничего фантастического в этом уже нет. Участники проекта «Экодом» к настоящему времени изучили весь перечень необходимых технических решений – от инженерных систем, строительных материалов до малых автономных установок и вермиблоков. Главная задача сегодня заключается в том, чтобы донести эти знания до широкой аудитории, сделать указанные технические решения простой истиной, доступной пониманию домовладельцев без лишних слов и сложной терминологии. Соответственно, нужны первые прецеденты, конкретные примеры. Желательно, поближе к Научному центру. К сожалению, пока что наши новосибирские разработчики для практической реализации таких инноваций вынуждены отправляться в далекие края – в Калужскую область, в Сочи, в Подмосковье, на остров Ольхон.

Олег Носков

На заседании 29 июня 2017 г. президиум Сибирского отделения РАН поддержал одного из выдвинутых претендентов на пост главы Академии, выборы которого пройдут 25 сентября.

В компетенцию президиума СО РАН входит выдвижение от своего лица либо новых, либо уже выдвинутых кандидатов по представлениям членов Академии, состоящих в Сибирском отделении.  В списки для голосования  были предложены  генеральный директор Всероссийского научно-исследовательского института авиационных материалов» (Москва) академик Евгений Николаевич Каблов, генеральный директор НИИ молекулярной электроники (Зеленоград) академик Геннадий Яковлевич Красников и директор ФИЦ «Институт прикладной физики РАН» (Нижний Новгород) академик Александр Михайлович Сергеев.

«Их научная карьера является безупречной, — сказал при обсуждении кандидатур председатель СО РАН академик Александр Леонидович Асеев. — Но следует обратить внимание на ту обстановку, в которой проходит подготовка к выборам: на фоне давления на Академию после сорванных выборов президента РАН в марте этого года, обсуждения в Государственной Думе поправок в Закон о РАН, двух встреч Владимира Путина с академиками, состоявшихся в последнее время».

Со слов участников последней, А. Асеев отметил, что президент страны чётко поставил задачу встраивания Академии наук в систему государственной власти и управления. «Иначе РАН как системообразующая научная структура России просто не выживет», — подчеркнул глава Сибирского отделения. Он также сообщил, что все обсуждаемые претенденты высказались за возврат управленческих функций в отношении институтов из ФАНО в Академию с оставлением за федеральным агентством чисто хозяйственных вопросов.

«Не подлежит обсуждению, что все трое — большие учёные, — констатировал академик Алексей Эмильевич Конторович. — Важно, чтобы будущий президент РАН имел государственную позицию и умел ее отстаивать. Это должен быть мужественный и сильный человек, каким был академик Евгений Максимович Примаков — учёный и гражданин».

«Нам следует быть прагматиками, — высказался директор Института химии твердого тела и механохимии СО РАН Николай Захарович Ляхов. — Академии необходимо взаимодействие с властью, с самыми высокими ее эшелонами». Ряд выступающих отметил несостоятельность опасений относительно того, что все три кандидата в президенты РАН представляют прикладную, а не фундаментальную науку. «Не стоит этого бояться, — сказал академик Владимир Вячеславович Болдырев. — Анатолий Петрович Александров пришел на этот пост из отрасли, но он прекрасно понимал важность фундаментальных исследований».

Мягким рейтинговым голосованием членов президиума СО РАН наибольшую поддержку (22 голоса из 38) получил академик Г.Я. Красников. Теперь он выдвинут на должность президента Академии не только группой ее членов (в числе которых нобелевский лауреат академик Жорес Иванович Алферов), но и крупнейшим региональным отделением РАН — Сибирским.