Прогнозы фантастов о том, что роботы и искусственный интеллект станут не только помощниками, но могут превратиться и в серьезный вызов для человечества, оправдываются. О самом существовании человечества пока, к счастью, речи не идет. Впрочем, для того, чтобы серьезно задуматься, достаточно и вполне реальной угрозы рабочим местам.

Согласно исследованию Института экономической политики (EPI) США потеряли в 2001-13 годах 2,4 млн рабочих мест, которые перешли Китаю. Однако американцам, похоже, следует больше опасаться не конкурентов из Поднебесной, а… роботов, которые в течение пяти ближайших лет, пишет финансовая консалтинговая компания Motley Fool, могут отнять у них и их коллег из других стран 5,1 млн рабочих мест. Правильнее, впрочем, сказать, что эти места не достанутся роботам и искусственному интеллекту, а просто исчезнут за ненадобностью ввиду их высокой производительности и эффективности.

Четвертая промышленная

На Всемирном экономическом форуме в Давосе (WEF) был представлен доклад о Четвертой промышленной революции, одним из главных пунктов которой как раз и является наступление роботов, а также результаты исследования «Будущее рынка труда», авторами которого являются основатель WEF и видный швейцарский экономист Клаус Шваб и член правления WEF и Ричард Саманс.

Новую промышленную революцию все чаще называют революцией роботов. Речь идет о новом поколении роботов, обладающих чувствами, интеллектом и очень проворных. Эти роботы, искусственный интеллект, развитие новых технологий, таких, как, например, принтеры 3D, в значительной мере снизят спрос на рабочую силу уже в ближайшие годы.

Amazon - одни роботы. Ну, почти:)

Модели будущих сценариев не создаются компьютерными программами. Достаточно, к примеру, посмотреть на то, как и кто работает в компании Amazon, которвая была одним из пионеров интернет-бума самого конца 90-х годов, затем сильно потеряла в стоимости своих акций но затем выправилась и вновь выбилась на лидирующие позиции в цифровой экономики.

Начали онлайновские торговцы с роботов Кива, которые передвигали ящики и коробки в фулфилмент-центрах фирмы. Очень быстро эксперимент с использованием роботов был признан успешным. Причем, настолько, что Amazon четыре года назад купил за 775 млн долларов компанию, изготавливающую этих роботов. 1000 роботов Кива начали работать на складах Amazon. За очень короткое время их численность выросла сначала в 10, а затем и в 15 раз! Согласно последним данным самого Amazon, сейчас в компании трудятся, не покладая рук, 30 тыс роботов.

Для того, чтобы понять уровень роботизации в Amazon, достаточно сказать, что на складах компании работает в общей сложности 90 тыс человек. Т.е. сейчас каждый четвертый складской работник Amazon – робот!

- Вы не робот? Тогда вам на биржу труда!

Естественно, Amazon далеко не единственная крупная компания, которая активно использует труд роботов. Роботы плодотворно трудятся на конвейерах Toyota и множества других компаний.

Специалисты считают, что еще более сильная угроза для людей исходит от компьютеризации производства. Эффект от внедрения компьютеров очень высокий. Так что не приходится удивляться, что подразделение Amazon Web Services является самым прибыльным в компании.

Самые большие потери понесут офисные работники. К 2020 году без работы останутся порядка 5% белых воротничков в 15 экономиках, попавших в исследование «Будущее рынка труда».

Вызывает тревогу и то, что прогноз авторов исследования распространяется всего на четыре года, до 2020-го. Естественно, в двадцатые годы роботы продолжат отнимать у людей рабочие места или, вернее, уничтожать их. Самое же тревожное в исследование заключается в том, что оно бросает вызов распространенному мнению, которое гласит, что в будущем благодаря развитию науки и техники будут закрываться «старые» рабочие места, но новых будет создаваться еще больше.

В 2016-20 годах, говорится в исследовании, глобальная занятость не увеличится, а снизится на 0,5%. Изменения в технологиях приведут к закрытию 7,1 млн рабочих мест. Создадут же достижения НТР лишь 2 млн рабочих мест. Разница между двумя числами и дает потерю 5,1 млн рабочих мест, две трети которых придутся на офисных работников.

Когда-то Билл Гейтс, основатель Microsoft выдвинул лозунг: "Персональный компьютер на каждом рабочем столе!" Теперь его пора менять на другой: "Робот за каждым рабочим столом". А мы – куда же?

В рамках Дней российской науки свои двери открыли почти все институты Академгородка. Во многих из них побывали наши корреспонденты. А сегодня мы приглашаем вас посетить Институт катализа им. Г.К. Борескова СО РАН.

Термин «катализ» был введён в 1835 году шведским учёным Йёнсом Якобом Берцелиусом. И означает он процесс ускорения (или усиления) одного из возможных направлений экзотермической химической реакции под действием катализатора. Что важно, сам катализатор сохраняется и после завершения реакции. Самые эффективные катализаторы – ферменты, что управляют реакциями в нашем организме. Но это гомогенный катализ, по результатам которого трудно (или даже невозможно) отделить катализатор от конечного продукта. К тому же, перечень химических реакций, в которых задействованы ферменты, ограничен. Вот и приходится людям разрабатывать специальные гетерогенные катализаторы для промышленных нужд: сегодня большинство промышленных реакций – каталитические.

Самые первые катализаторы были открыты эмпирическим путем, но уже довольно скоро в деле возобладал системный подход. А направление исследований стало определяться, прежде всего, экономическими задачами.

Так, в 1958 году вышло Постановление Пленума ЦК КПСС от 7 мая 1958 г. «Об ускоренном развитии химической промышленности и особенно производства синтетических материалов и изделий из них для удовлетворения потребностей населения и нужд народного хозяйства».

И в том же году, в рамках его реализации в новосибирском Академгородке открылся Институт катализа.

Основателем и первым директором Института стал известный советский химик (в будущем – академик), автор собственной теории катализа, основанной на представлениях о чисто химической природе каталитического действия,  Георгий Константинович Боресков. В числе достижений Института под его руководством стало создание катализаторов для производства серной кислоты, которые сегодня приводятся в качестве примера в школьных учебниках. А также многих других катализаторов, которые сегодня широко используются в химической, нефтеперерабатывающей и других отраслях промышленности. Работа научного коллектива ИК СО РАН не раз была отмечена государственными премиями и наградами.

Первые катализаторы, как уже говорилось, открывали часто путем эмпирических наблюдений. Но сегодня – это результат планомерной научной работы. Причем, начинается все с фундаментальной науки: изучения химических реакций и веществ, в них задействованных. Известно, что катализатор снижает барьер для осуществления реакции. Отсюда задача ученых – понять, как это происходит и как можно управлять этим процессом. Для ее решения используются самые разные методы и дорогостоящее уникальное оборудование.

В одной из лабораторий исследования ведут на установке фотоэлектронной рентгеновской спектроскопии. В свое время в Великобритании было изготовлено пять таких комплексов и один из них уже много лет используется в Институте катализа. Он позволяет измерять уровни электронов в атоме исследуемого вещества – и тем самым, довольно точно определять химический состав образца без его разрушения.

А в других лабораториях, при помощи различных микроскопов – оптических и электронных – химики изучают, как распределены различные компоненты структуры этого вещества – однородно, неоднородно и т.д. Это позволяет взглянуть на объект исследования совсем под другим углом. Так, в результате комплексной научно-исследовательской работы формируется фундаментальное знание о той или иной химической реакции, что в дальнейшем и позволит управлять ею в прикладных нуждах.

С проблемой масштабирования сталкиваются исследователи в самых разных научных дисциплинах. Часто результат, полученный в лаборатории, не удается повторить при попытке воспроизвести его в больших масштабах (особенно, когда дело касается промышленного производства). Собственно говоря, это одно из главных возможных препятствий на пути превращения открытия в технологию. Для решения этой задачи в Институте катализа работает свой опытный цех, где изготавливаются партии катализаторов.

Сначала рассчитывают, какой должна быть несущая решетка катализатора, чтобы поддерживать на протяжении всей химической реакции тепло- и массоперенос вещества в заданных параметрах. Этим занимается специальный отдел. Затем, на основе их расчетов изготавливаются носители, которые впоследствии обрабатываются собственно катализатором. На выходе получается готовый продукт для соответствующего участка химического производства.

Мы неоднократно рассказывали про исследования, проводимые сотрудниками Института катализа СО РАН. И в будущем не раз вернемся к этой теме, поскольку сегодня в стенах Института ведется весьма востребованная нуждами сегодняшнего дня работа. Особенно, если заявленный процесс модернизации нашей промышленности не окажется пустыми декларациями. Напомним, большинство химических реакций в современной промышленности носят каталитический характер. И инструментарий для них создается здесь, в новосибирском Академгородке.

Георгий Батухтин

Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что День российской науки, учрежденный в 1999 году, не очень сочетается с радостным словом “праздник”. Уж больно непросто живется ученым все последние годы. Это лишний раз подтвердила и пресс-конференция в МИА “Россия сегодня”, в которой приняли участие президент РАН Владимир Фортов, директор Института космических исследований РАН, вице-президент РАН Лев Зеленый, вице-президент РАН Геннадий Романенко и директор НИИ пульмонологии, главный терапевт Министерства здравоохранения РФ Александр Чучалин.

- Праздник, который мы отмечаем, имеет давнюю историю, - начал пресс-конференцию В.Фортов. - 8 февраля 1724 года (28 января по старому стилю) Указом правительствующего Сената по распоряжению Петра I в России была основана Академия наук. Уже в то время было четкое понимание, что наука и образование неразделимы. Сегодня мы видим попытки разделить или противопоставить их. Наша позиция: наука и образование должны быть едины, а все дискуссии о том, где науку делать правильнее, мы считаем бессмысленными.

Владимир Евгеньевич рассказал о трех попытках “отреформировать” российскую науку. Первая случилась в 1918 году, когда старую академию пытались заменить коммунистической. К счастью, директива В.Ленина “не озорничать вокруг академии” поставила точку в первой реформе, а к середине 1930-х господдержка АН была увеличена в десятки раз. Потом Н.Хрущев решил “навести порядок” в академии и передать половину ее институтов под крышу министерств, в регионы, в вузы. Это было сделано и принесло немало вреда: многие институты погибли. Нынешняя реформа - третья.

Сейчас в науке сложный переходный период, отметил В.Фортов. В 2016 году РАН и ФАНО должны доказать преимущества того, что делается в рамках реформирования. Это не должно вылиться в перераспределение чиновников по кабинетам и написание инструкций. “Ученые и бюрократия - противоположные полюсы”, - напомнил глава академии. Важно, будут ли результаты положительными с точки зрения академического сообщества.

“Чего мы в РАН не приветствуем, так это формализма, когда пишутся ненужные бумаги, отчеты и проекты, которые потом никто не читает. Есть мир реальных ученых, стоящих перед реальными проблемами. А есть люди, которые пишут стратегии. Эти множества не пересекаются. Это - разные люди. Рядом со стратегией должен быть положен механизм ее реализации! Если его нет - будет очередная пустышка”, - заявил Владимир Фортов.

РАН сумела сохранить кадры в условиях “многовекторного кризиса”, когда была разрушена прикладная наука. Она остается самой авторитетной организацией: 55 процентов высокорейтинговых публикаций в WoS сделаны именно учеными академии. Это, по словам В.Фортова, нужно “сохранить и приумножить”. У РАН есть необходимый потенциал: эффективность затрат на рубль вложений в академии значительно выше, чем в других секторах науки.

- Я был бы неискренен, - заметил Владимир Евгеньевич, - говоря, что международные санкции не отразились на академии. Отразились. В разы стали дороже расходные материалы, приборы, оборудование. Кроме всего прочего, у нас разрушено научное приборостроение. Возраст приборов в научных учреждениях ФАНО и РАН на уровне 8-10 лет, при том, что обновлять их нужно раз в 3-4 года. Тяжелая ситуация с подписными изданиями. Подписка на журнал по ядерной физике стоит 10 тысяч долларов. Бюджет РАН и ФАНО совсем невелик. И когда мы говорим о реструктуризации и приоритетах, надо понимать, что мы учимся плавать в бассейне, в котором воды немного.

По убеждению академика Фортова, “прорывные исследования придумали наукометристы, люди, которые строят график “корень кубический из числа ученых, деленный на квадрат площади их лаборатории”. Схоластические дискуссии на эту тему не имеют никакого значения. Ученый должен “работать семь дней в неделю 24 часа в сутки”, но при этом быть свободным, тогда будут и результаты, и публикации, считает Владимир Евгеньевич. Он напомнил, что идея выделить лучших и оказывать поддержку только им не нова - об этом ратовал еще отец расовой теории Альфред Розенберг. Такой подход к науке, считает В.Фортов, приведет только к тому, что “сильный слопает слабого”, это “логика, ущербная во всех отношениях”.

Корреспондент “Поиска” попросил Владимира Евгеньевича рассказать, что даст Академии наук еще один обещанный президентом страны год моратория на сделки с имуществом академических организаций, подписаны ли уже соответствующие документы.

- Как только началась реформа, мы оказались под давлением разного рода организаций, - ответил академик, - и прикладных, и вузовских, - которые хотят забрать себе часть институтов, использовать их высокий научный рейтинг. Не скрою от вас, что существуют люди, которые просто хотят заполучить собственность. Это - большой, лакомый кусок.

РАН всегда была едина и управлялась учеными, которые понимают необходимость инфраструктуры для науки. Поэтому нам удалось не позволить растащить ее на куски, как это случилось в прикладной науке. Вы знаете, что до начала 1990-х в стране было всего около 5500 институтов, из них только 340 - академических. Остальные были в 132 разных министерствах. Сегодня такого количества министерств нет. В итоге множество институтов оказались бесхозными: часть из них была приватизирована, другие вообще развалились.

Когда я говорил с Владимиром Владимировичем на эту тему, я просил его дать нам сохранить структуру, дабы сделать те разу­мные изменения, которые мы - РАН и ФАНО - считаем нужными. Он пошел нам навстречу второй раз, и до конца третьего года реформы РАН мы должны предложить какую-то разумную систему реструктуризации. “Реструктуризация” сейчас не слишком популярное слово, потому что часто она принимает уродливые формы, например, когда объединяют совершенно разнопрофильные институты: гинекологического профиля, астрономического и гуманитарного. Я уже приводил пример негативных хрущевских реформ. Этого допустить нельзя.

Владимир Фортов сообщил, что решение о продлении моратория сейчас готовится в форме поручения Совета при Президенте РФ по науке и образованию. И глава РАН в этом процессе участвует. Владимир Фортов убежден, что продление моратория было правильным решением, оно никак не тормозит перемены.

По мнению В. Фортова, важнейшие задачи, которые сегодня стоят перед учеными, - популяризация научных знаний и борьба с лженаукой.

- Мы видим: люди действительно интересуются тем, что происходит в науке, - сказал он. - А в науке происходит революция, 80 процентов всех знаний по физике, которые человечество накопило за всю историю, получены в течение жизни одного поколения!

С другой стороны, сегодня число ученых и лжеученых в мире приблизительно одинаково: по 6 млн тех и других. Особенно пугающая ситуация в области медицинского шарлатанства: возьмите рецепт, приложите к экрану ТВ и выпейте холодной воды... Это вовсе не безобидные вещи. Они отупляют нацию, делают нас дебилами.

Александр Чучалин подробно остановился на достижениях ученых-медиков, на проблемах отечественной медицины и определил первоочередную задачу РАН - “академическое образование современного общества”.

Российские ученые даже в критической экономической ситуации оказались на высоком уровне, считает директор НИИ пульмонологии. Группа академика В. Гинзбурга за предельно короткий отрезок времени создала вакцину против вируса Эболы и уникальную вакцину против различных штаммов гриппа... При всем при этом четырехлетняя девочка умерла недавно в Подольске на 15-й день лечения от гриппа, потому что в больнице не было даже рентгена.

В беседе с журналистами Александр Чучалин затронул и насущную тему обеспечения общества лекарственными препаратами. “Предельно высоко количество поддельных препаратов, - отметил он. - Это называется моральная коррупция”.

От имени сельскохозяйственной науки выступил академик Геннадий Романенко. Соей и рисом страна обеспечена, с озимой пшеницей тоже все будет в порядке. Занимали 42-е место в мире по птице, сейчас - 4-е. Селекционно-генетические центры работают и работают хорошо. И необязательно крупные, так сказать, ведущие. Геннадий Алексеевич привел пример маленького института в горном Алтае, в штате которого всего несколько сотрудников.

- Возьмем знаменитый оренбургский пуховый платок, - сказал он. - Оренбургская пуховая коза дает 196 граммов пуха, а алтайцы вывели горную алтайскую пуховую козу, которая дает 596 граммов! Англичане тут же закупили у нас зиготы этих коз. Мораль: все зависит от научного коллектива, интереса и знаний людей, которые там работают.

Академик Лев Зеленый призвал “относиться бережно к ученым”, вспомнив, что Хрущева снимали с должности, в том числе, и с формулировкой “не сумел выстроить отношения с Академией наук”.

- В РФ количество ученых на душу населения невелико, меньше, чем в развитых странах. Ученых надо беречь! Надо подтягивать всех, а не выделять группу лидеров. Я турист, а среди туристов сильные всегда помогают слабым. То же в науке.

Лев Матвеевич подробно рассказал о перспективах космической программы:

- В Федеральной космической программе есть раздел “Фундаментальные космические исследования”, за которые традиционно отвечает РАН - определяет тематику и курирует работу. Надо отдать должное “Роскосмосу”: даже в сложной экономической ситуации ни один проект не закрыт. Некоторые отнесены на более поздний срок. Это касается непростых проектов, таких как “Интергелиозонд”, “Миллиметрон”. Работа над ними будет вестись в это десятилетие, а запуск планируется после 2025 года.

Нам удалось сохранить Лунную программу автоматических исследований - запланировано пять полетов на Луну. Главное событие, которого мы ждем, - это запуск в середине марта совместно с Европейским космическим агентством проекта “ExoMars”.

- Когда будет окончательно решен вопрос  о финансировании всех разделов Космической программы?  - спросил академика корреспондент “Поиска”.

- Работа идет, ее ведет “Роскосмос”. Ситуация, конечно, тяжелая, меняется каждый день. Бюджет постоянно подвергается корректировкам. Но “Роскосмос”, мне кажется, делает все возможное, и РАН старается ему помогать...

Не знаю, будет ли это решающей помощью, но вот для того, чтобы объяснить руководству Минфина, что космические исследования - это важно, интересно и нужно, я читал лекцию А. Силуанову и руководству Минфина о большом взрыве, темной энергии и темной материи. Два часа они меня слушали. Мне показалось, они поняли, что эти вроде бы абстрактные вещи важны для будущего... Ведь когда-то и атомная энергия тоже казалась глубокой абстракцией...

Завершил разговор Владимир Фортов:

- Праздник ли это “со слезами на глазах”?.. Несмотря на всякие трудности, мы, русские, праздники справляем с радостью. У РАН есть враги, люди безответственные и не понимающие, что они делают. Но у нас очень сильная молодежь, которая рвется на новые рубежи науки. Для нее мы сделали программу “Профессор РАН”. Вообще, остались одни оптимисты, пессимисты давно уехали.

Подготовил Андрей Субботин

Будущее микроэлектроники – такова общая тема, с обсуждения которой началась встреча ученых-физиков с учащейся молодежью в конференц-зале ИФП СО РАН. Согласитесь, что для современных молодых людей это, пожалуй, наиболее захватывающая тема, по силе воздействия на воображение граничащая с научной фантастикой. Впрочем, настоящее микроэлектроники, если сравнивать ее уровень с недавним прошлым, не менее захватывающе. Конкретные достижения в этой области наглядно показали, что ученые по своим реальным возможностям обогнали даже самые смелые идеи писателей-фантастов.

Интересно по этому поводу высказался Виктор Принц, заметив собравшимся, что к настоящему времени сбылись все предсказания писателей-фантастов, кроме, пожалуй, головы профессора Доуэля. Фактически, мы вступили в новую эпоху – эпоху нано-технологий, раскрывающую перед микроэлектроникой головокружительные перспективы. Разве не чудо, когда ученый уже может перемещать отдельные атомы, словно бусинки? И в качестве наглядного подтверждения на экране продемонстрировали показательный  «нано-мультик» с пляшущим человечком, состоящим из атомов-кружочков.

Как уточнил директор ИФП СО РАН Александр Латышев, сегодня микроэлектроника работает именно в области нано-технологий. Здесь на ее долю приходится практически треть этого рынка. Поэтому уместно говорить уже о нано-электронике, основным элементом которой является транзистор.

«На сегодняшний день фактически каждый из вас имеет по миллиарду транзисторов. Посчитайте, сколько транзисторов в вашем телевизоре, в вашем сотовом телефоне, в вашем компьютере, планшетнике – и вы выясните, что на каждого, в самом деле, приходится по миллиарду транзисторов», – заметил ученый.

Современная микросхема состоит из нескольких микроскопических слоев разного уровня интеграции. Ее нынешняя структура четко отображает путь развития микроэлектроники. Основной тренд здесь – это повышение плотности транзисторов и уменьшение их размеров. «Всё это выполняется в строгом соответствии с законом Мура – каждые два года происходит двукратное уменьшение геометрического размера транзистора», – пояснил Александр Латышев. Несмотря на то, что упомянутый закон имеет чисто эмпирический характер, он всё равно работает и предугадывает результаты. «На его основании, – продолжил ученый, –  мы сможем легко посчитать, когда мы дойдем до какого-то предельного размера транзистора». Что будет являться таким предельным размером? Ответ ясен – один атом или один электрон.

В свете сказанного становится ясным, что впереди нас ждет принципиально новая электроника. Сегодня, например, ставится вопрос о квантовом компьютере. Там уже речь идет о таких сложных состояниях, которые не так-то просто проинтерпретировать на классических представлениях. Разобраться в этом способен только человек, хорошо знающий квантовую физику.

Обеспечить указанный уровень можно, конечно же, исключительно за счет новейших технологий. Большую роль играет здесь  метод молекулярно-лучевой эпитаксии. Это – выращивание тонких пленок (вплоть до одного нано-слоя) с помощью оборудования, располагаемого в условиях сверхвысокого вакуума. Этот вакуум даже лучше, чем окружающий нас космос. Подобно каменщику, выкладывающему кирпичную кладку в соответствии с проектом, ученый способен аналогичным образом из «кирпичиков»-атомов формировать материалы, не существующие в природе. Причем – заведомо прогнозируя какие-либо необходимые свойства. И получив эти структуры, вы уже можете реализовывать совершенно новую электронику. Кстати, ИФП СО РАН располагает таким оборудованием.

Долго ли нам осталось ждать, когда квантовый компьютер станет доступен обычным пользователям, «юзерам»? Наверное, ждать осталось не так уж долго, учитывая, что электроника развивается невероятно высокими темпами. За каких-то полвека она осуществила такой головокружительный взлет, какой не видела ни одна другая отрасль.

«Вспоминаю первый компьютер, который я увидел, – рассказывает Александр Латышев. – Это было целое здание, забитое громоздким оборудованием, окутанным паром из-за работающих ламп. Кто мог тогда, в те времена, подумать, что тысяча таких вот зданий сможет уместиться в одном сотовом телефоне, который теперь у каждого из нас в кармане?».

Интересно сравнить темпы развития автомобильного транспорта и микроэлектроники. Так вот, на фоне последней за прошедшие полвека автомобиль не приобрел каких-то существенных качественных изменений. По словам Александра Латышева, если бы автомобильный транспорт наращивал скорость передвижения схожими темпами, то сегодня в течение одной секунды мы могли бы дважды съездить из Новосибирска в Москву – туда и обратно. Этот пример наглядно показывает, какой скачок совершила микроэлектроника в течение двух поколений. В случае сохранения таких темпов, через каких-то десять-пятнадцать лет нынешние компьютеры будут однозначно восприниматься как «допотопное старье».

«С тех пор, как изобрели транзистор, каждый год открываются всё новые и новые возможности, меняющие нашу жизнь, и мы всё больше и больше погружаемся в виртуальное пространство», – отметил в завершение Александр Латышев. 

Олег Носков