В научных и медицинских учреждениях Китая выразили готовность исследовать и развивать разработки сибирских институтов и коммерческих организаций для выявления, предотвращения и лечения коронавируса. Речь идет о тест-системах, медицинских масках и вакцинах ускоренного действия.

«Одна из особенностей произошедшей вспышки коронавируса — беспрецедентно высокий уровень международной кооперации и сотрудничества научных и лечебных учреждений разных стран. По известным причинам инициатором этого сотрудничества выступил Китай. Он сразу занял очень открытую позицию в отношении той информации, которой располагал: касательно свойств возбудителя этого заболевания, особенностей распространения инфекции, характера течения и принимаемых мер для ее ограничения, — рассказал заместитель председателя СО РАН, руководитель научного направления фундаментальных и клинических исследований НИИ терапии и профилактической медицины — филиала ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН» академик Михаил Иванович Воевода. — Китайские ученые стали активно взаимодействовать с научно-исследовательскими учреждениями разных стран. В том числе в Сибирское отделение РАН по разным каналам поступил запрос, чем мы можем помочь китайским коллегам. Сотрудники наших институтов мгновенно откликнулись и предоставили информацию, которая могла бы быть полезной для решения проблемы коронавирусной инфекции. Причем со своими предложениями выступили институты не только биологического и медицинского профиля».

Среди разработок сибирских ученых, представленных китайским коллегам, были несколько вариантов защитных масок, обладающих уникальными характеристиками, тест-системы для выявления вируса (включая тест-системы нового поколения, основанные на изотермической, а не на полимеразной цепной реакции), а также ускоренные варианты вакцин. Кроме того, сибирские исследователи предложили заняться разработкой лечебных препаратов на основе антител переболевших людей.

«Это созвучно той стратегии, которая показала некоторую эффективность при лечении коронавирусной инфекции у пациентов Уханя, особенно у тяжелых больных», — отметил Михаил Воевода.

Обмен информацией шел по линии Министерства иностранных дел Китая, и одновременно она была направлена в учреждения в разных провинциях КНР, с которыми у СО РАН есть договоры о научно-техническом сотрудничестве. Китайские ученые откликнулись на предложения сибирских коллег. В частности, они выразили готовность провести испытания нескольких вариантов медицинских масок, разработанных в Институте химии твердого тела и механохимии СО РАН и коммерческих компаниях в Томске, исследовать ускоренные тест-системы, созданные специалистами Института химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН и компанией «Медико-Биологический Союз». Также было принято решение начать немедленную работу по созданию ускоренных вакцин.

«В настоящее время мы имеем понимание, какие партнеры в Китае готовы уже сейчас приступить к совместной работе с нашими новосибирскими институтами. Круг этот очерчен, но по причине карантина юридическое оформление договоров временно задерживается на неопределенный период», — сказал Михаил Воевода.

В советское время в молодежной среде ходила такая поговорка: «Один удар по почкам заменяет кружку пива». Как мы понимаем, это была ироничная реакция молодых людей на занудные напоминания о вреде пенного напитка. Возможно, в скором времени у нас появится аналогичная шутка, типа: «Тахикардия заменит вам баранью отбивную». Как правило, черный юмор в гротескном виде отображает некоторые вполне серьезные заявления, когда они навязываются людям без всякой меры. Полагаю, что участившиеся разговоры о вреде красного мяса дают хороший повод для подобных острот.

В феврале этого года издание The Daily Mail  опубликовало статью под кричащим заголовком: «Красное мясо вредно для вас». Оказывается, если пару раз в неделю «прикладываться» к свинине или говядине, то у вас возрастает риск заработать сердечнососудистое заболевание, а также приблизить преждевременную смерть. Эти выводы были получены на основании научного исследования, проведенного американскими учеными из Северо-Западного университета (Чикаго). В течение тридцати лет они наблюдали за очень внушительной группой людей – около 30 тысяч человек. Такой широкий охват позволил им, как они считают, добиться очень точных показаний.

Говоря о красном мясе, исследователи имеют в виду не только говядину и свинину. Сюда же попадает и такой «халяльный» продукт, как баранина. И, конечно же, к потенциально опасной еде отнесены все виды мясной переработки, включая бекон, ветчину, колбасу и прочие продукты из мясного фарша. Причем, обработанное мясо оказывается вреднее необработанного. Так, если в вашем еженедельном рационе присутствуют две порции колбасы, бекона или сосисок, то риск сердечнососудистого заболевания возрастает до семи процентов. Если потреблять необработанное красное мясо, риск вырастет только до четырех процентов. 

Впрочем, не обошли вниманием и куриное мясо. Оно также влияет на сердечно-сосудистые заболевания. Хотя некоторые исследователи делают оговорку, полагая, что в случае с курицей большую роль играет способ ее приготовления. Здесь угрозу связывают не столько с самим мясом, сколько с куриной кожей. Возможно, именно она ответственна за пагубные последствия. Что касается способов приготовления, то в этом плане большие вопросы вызывает жарка, особенно жарка во фритюре. Ее связь с хроническими заболеваниями представляется ученым очевидной.

Исследователи выражают уверенность в объективности своих выводов. По их глубокому убеждению, связь между потреблением мяса и заболеваниями (а также преждевременной смертью) установлена четко. Две порции мяса в неделю – это, конечно, не так и много (откровенно говоря – слишком мало). И, тем не менее, даже при таком ограниченном рационе, отмечают ученые, определенные риски существуют, хоть и небольшие. Применительно к отдельно взятому человеку указанные цифры особой погоды не делают, поскольку для индивидуальных случаев очень трудно увязать продолжительность жизни с потреблением мяса. К тому же слишком маленький риск (если ограничиться двумя порциями в неделю) вряд ли заставит кого-то стать абсолютным вегетарианцем.

Но зато на общенациональном уровне, считают исследователи, полученные результаты имеют очень большое значение. Заболевания сердца ежегодно регистрируются у одного миллиона человек. Соответственно, отказ от мяса позволит снизить эту печальную статистику. Как заявил профессор Кевин Макконвей из Открытого университета, употребление двух и более порций красного мяса в неделю сокращает жизнь человека от двух до шести месяцев. Якобы, это следует из полученных данных.

Напомним, что ранее Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) классифицировала красное мясо как потенциально опасный продукт, способный вызывать рак. Продукты же мясной переработки вообще отнесли к канцерогенам. Теперь подобные заключения как будто подкрепляются очередным исследованием, только на этот раз речь уже идет о кардиологии. Научный консенсус с недавних пор все больше и больше склоняется к тому, что чрезмерное потребление мяса вредит здоровью.

Впрочем, вопрос о чрезмерности в нашем случае страдает двусмысленностью, поскольку две порции в неделю – слишком смехотворная величина по нашим временам. «Порцией» в упомянутом исследовании называется кусочек мяса весом 115 грамм или два кусочка колбасы (или бекона) или один хот-дог. Даже если этот мизер способен сократить нашу жизнь на 3%, то вывод напрашивается только один: красное мясо – яд для организма! Не удивительно, что на головы западных обывателей посыпались предупреждения об опасности. В частности, английские врачи порекомендовали гражданам сократить ежедневное потребление красного мяса до 70 грамм (что эквивалентно одой бараньей отбивной или половине бургера). Якобы красное и переработанное мясо может спровоцировать рак кишечника.

Как видим, авторитет науки намеренно используют для массового отказа людей от привычных пищевых предпочтений. Мол, наука не поддерживает любовь к красному мясу. При этом отмечается, что на Западе становятся популярны диеты, где красное мясо совершенно не представлено. Самое интересное, что такой выбор продиктован не только заботой о здоровье, но также вопросами «защиты животных» (речь, судя по всему, идет о домашнем скоте). Соответственно, в качестве здоровой альтернативы мясу предлагаются рыба, морепродукты, орехи и бобовые.

На какие размышления наводит начавшаяся на Западе «антимясная» кампания? Лично мне приходят на память предупреждения советских врачей о вреде курения. Мол, одна выкуренная сигарета сокращает жизнь на одну минуту. То есть курить вредно вообще. С мясом теперь происходит похожая история. Впечатление такое, что его намеренно пытаются поставить в один ряд с вредными привычками, и в этом плане мы наблюдаем некое «стилистическое» совпадение с любой кампанией, направленной против табака, алкоголя, наркотиков и т.д.

Правда, в случае с табаком всё гораздо проще. Наверняка любой врач в состоянии увидеть разницу между легкими заядлого курильщика и легкими некурящего. Точно так же печень алкоголика может красноречиво свидетельствовать о дурных пристрастиях своего хозяина к спиртному. Но могут ли нынешние врачи с такой же легкостью отличить сердце любителя отбивных от сердца вегетарианца?

Если уж всерьез говорить о рисках для нашего здоровья, то можно назвать сотни факторов, подтачивающих нашу жизнь. Во времена Перестройки наши врачи также фиксировали рост числа сердечнососудистых заболеваний у советских людей, однако связывали это не с употреблением красного мяса (которое в СССР было в дефиците), а с малоподвижным образом жизни и неблагополучным эмоциональным фоном (например, массовым страхом войны, особенно среди пенсионеров).  Надо ли говорить, что в потоке жизни упомянутые «проценты риска» от красного мяса теряют всякий смысл? Если такая щепетильность в вопросах сохранения здоровья станет нормой, то нам придется исключить для себя абсолютно все факторы риска. А их, как я сказал, достаточно много. На наше здоровье могут дурно влиять холод, жара, высокая влажность, солнечная радиация, пыль, шум, электромагнитное излучение, автомобильные аварии, диоксины, нитраты, фосфаты, пестициды. Наконец, для нашего сердца не проходят бесследно волнения на экзаменах, страх перед экономическим кризисом, неудачи в делах, неурядицы в семейной жизни, стрессы на работе и недосыпы.   А что уж говорить о таких жизненных ударах, как несчастная любовь или потеря близких людей. Но следует ли из этого, что ради сохранения здоровья необходимо отказаться от любви как от яда?

Ради объективности свое слово должны сказать не только диетологи, но и психологи. Уже появляются публикации о том, как особо фанатичные приверженцы здорового образа жизни доводят себя до депрессии постоянными переживаниями по поводу своего соответствия выбранным стандартам. Думаю, было бы полезно узнать, что сильнее сказывается на состоянии нашей сердечнососудистой системы: съеденная отбивная или тяжелые переживания по поводу этой съеденной отбивной?

Константин Шабанов

Кто сейчас только ни пишет о разрыве сделки с ОПЕК и о последовавшем за этим событием обвале нефтяных цен! Думаю, нет никакого смысла объяснять, как влияют мировые цены на энергоносители на наполняемость российского бюджета. Поскольку руководство страны не хочет допускать панических настроений в обществе, а тем паче – признаваться в собственных ошибках, в ход пошли весьма «оригинальные» объяснения случившемуся. Так, один из видных кремлевских пропагандистов очень оперативно запустил версию насчет того, будто низкие цены на нефть есть большое благо для России, поскольку вводят-де в штопор американскую сланцевую добычу – нашего (якобы) конкурента на нефтяном рынке. Определенной аудитории версия пришлась по вкусу. Ее начали тиражировать на различных Интернет-ресурсах и, судя по всему, она пришлась по душе некоторым политикам. Лично мне попадались высказывания от уважаемых деятелей в стиле: «Всё, хана сланцевой нефти!».

Эти шапкозакидательские настроения не могут не огорчать, поскольку отражают не столько патриотизм, сколько вопиющее невежество и незнание «матчасти». Надо совершенно не понимать, как устроена американская нефтедобыча, как она связана с мировым рынком углеводородов, какую политику относительно нефтегазовой отрасли проводит нынешнее руководство США, чтобы говорить о каком-то «ценовом ударе» по американцам. В этой связи вынужден напомнить некоторые важные факты, чтобы развеять легковесное отношение к данной теме.

Начнем с простого факта. Дело в том, что американцы НЕ ЗАНИМАЮТСЯ ЭКСПОРТОМ СЛАНЦЕВОЙ НЕФТИ. Сланцевая нефть потребляется ими внутри страны (так, в прошлом году ее объемы составили примерно 2 млн. барреля). Далее, необходимо понимать, что в планы США не входило наращивание экспорта нефти. Развивая собственные месторождения, американцы просто сокращают импорт. То есть совершенно не понятно, на каких рынках наши, российские, экспортеры пытались потеснить американскую сланцевую нефть.

Теперь оценим ситуацию в целом. Америка, не смотря на развитие собственной нефтедобычи, остается для «традиционных» поставщиков одним из основных потребителей «черного золота». В течение 2017-2019 годов Россия, вопреки договоренностям с ближневосточными игроками, так и не сократила добычу. Серьезное сокращение произвела Саудовская Аравия – с 11 до 9,7 млн баррелей. В этих условиях рост мировой нефтедобычи произошел за счет американской сланцевой нефти. Но эту нефть, как было сказано, американцы потребили внутри страны.

А теперь принципиально важный момент. С января прошлого года администрация Трампа приняла решение насчет освоения своего континентального шельфа. Был разработан план сдачи в аренду с 2019 по 2024 годы порядка 47 прибрежных и морских участков. Из них 19 участков – у побережья Аляски. Что это означает? Это означает, что через какое-то время американцы еще больше сократят импорт нефти. В итоге это приведет к снижению глобального спроса, а значит – к снижению цены. Совсем недавно, выступая в Норвегии, Дональд Трамп подтвердил свое намерение содействовать увеличению объемов добычи нефти и газа. При этом американский руководитель намекнул, что России такая политика вряд ли понравится.

Напомним, что предшествующий президент – Барак Обама – оказывал содействие развитию «зеленой» энергетики. По этой причине он ограничивал аппетиты нефтедобывающих компаний, налагая запреты на освоение шельфов и на прокладку трубопроводов. Помимо этого, он слегка «ущемлял» и сланцевых операторов, придумывая для них жестки экологические требования и т.д.

Трамп, как мы знаем, пошел «другим путем», с самого начала заявив о своей приверженности традиционной энергетике. Но это еще не все. Он не только снял ограничения, введенные при президенте Обаме. Он еще пообещал гарантировать ГОСУДАРСТВЕННУЮ ПОДДЕРЖКУ производителям СПГ и сланцевой нефти!

Необходимо сказать, что практически все инновационные технологии, связанные с добычей нефти и газа, имеют государственную поддержку. Это – общемировая практика. К примеру, в себестоимость сжиженного газа, поставляемого американцами на европейский рынок, не входят издержки, связанные с капитальными затратами производителей, а также проценты по кредитам, которые были использованы при строительстве предприятий. Обычно в себестоимость включаются только операционные затраты по добыче, переработке и доставке СПГ потребителям. Это позволяет снизить себестоимость примерно в два раза. Так, спотовые цены на газ держатся в Европе примерно на уровне 105 – 110 долларов за тысячу кубов. Тогда как себестоимость находится на уровне 80 долларов.

Самое интересное, что государственная поддержка нефтегазовых компаний осуществляется за счет средств, вырученных от продажи правительственных казначейских облигаций. Речь идет о тех самых ценных бумагах, в которые так охотно вкладывают свои средства власти Китая и власти Российской Федерации! Иными словами, часть вырученных нефтедолларов правительство нашей страны передает американскому правительству, которое направляет эти деньги в собственный нефтегазовый сектор! В общем, наши руководители косвенно содействуют взращиванию конкурентов!

Наконец, еще один интригующий момент. Как мы знаем, российские нефтегазовые компании когда-то активно взялись за освоение арктического побережья. По этому поводу глава компании «Роснефть» Игорь Сечин в октябре 2014 года заявил, будто освоение шельфов приведет к сильному удорожанию нефти – до 150 долларов за баррель. Объяснялось это тем, что добыча на шельфе потребует высоких капиталовложений, а значит, продавать нефть дешево не имеет смысла. Потрясает больше всего здесь то, что у российских компаний НЕТ ТЕХНОЛОГИЙ для такой добычи. Первую разведочную скважину в Карском море для нас бурила американская компания Exxon Mobil Corporation – в счет своей будущей доли в добыче. После принятия санкций американцы ушли с наших территорий. Как теперь будут обстоять дела у нас на шельфе, не понятно.

Зато, как мы сказали, американцы всерьез занялись освоением своих месторождений, в том числе и на шельфах. Причем – в условиях государственной поддержки. Отметим еще вот что. Операционные затраты на СПГ в США достаточно низки. Это связано с тем, что при производстве сланцевой нефти отбирается попутный газ. Фактически, затраты на газ «берет» на себя сланцевая нефть. Я специально обращаю здесь внимание на «голубое топливо», поскольку оно также играет огромную роль в российском экспорте. Почти половина природного газа, потребляемого европейцами, обеспечивается российскими поставками. При этом, если верить рейтинговому агентству «Fitch», себестоимость поставок российского «Газпрома» составляет не менее 100 долларов за тысячу кубов (с учетом таможенных пошлин – и того больше).

Кстати, в настоящее время газовые контракты начинают привязывать к спотовым ценам, которые от цены на нефть никак не зависят. По этой причине цена долгосрочных контрактов у «Газпрома» снизилась с 200 долларов до 150-160 долларов за тысячу кубов. В результате экспортная выручка компании в январе этого года сразу рухнула на 40 процентов. Естественно, тут же снизились доходы бюджета от экспортной пошлины (где-то на 600 млн. долларов).

Думаю, что при детальном разборе ситуация вырисовывается на столь оптимистичной, как на то нас настраивает пропаганда. Не хочется в этой связи изображать апокалиптические ужасы, однако все же стоит призвать наших политиков не увлекаться победными реляциями. Объективных оснований для них нет.

Андрей Колосов

На протяжении ряда лет ученые Института цитологии СО РАН ведут исследования генетической составляющей болей в спине (дорсалгии). Это позволяет шире взглянуть на саму проблему, понять, какие механизмы запускают те или иные патологические процессы, почему они приводят к развитию симптомов, а также оценить, какую роль играют уже известные внешние факторы, связанные с болями в спине. В итоге это поможет понять, как лечить не симптомы, а причины дорсалгии (в настоящее время, практически всегда терапия сводится к симптоматическому лечению).

Ранее мы рассказывали, что исследователям удалось установить, что у боли в спине есть, как минимум, две генетических компоненты. Одна из них имеет отношение к морфологии и структуре позвоночника, а вторая связана с нервной системой, индивидуальными особенностями восприятия боли.

А также - определить четыре гена, которые с высокой степенью достоверности ассоциированы с дорсалгией. Но ими дело не ограничивается, боль в спине оказалась на удивление коморбидной патологией, которая генетически связана с массой других факторов риска. Поэтому исследования были продолжены.

Темой нового исследования стала связь между индексом массы тела (ИМТ) и вероятностью развития болей в спине.

– То, что такая связь существует, было известно давно, более того, ожирение вообще рассматривается врачами как очень сильный фактор риска развития дорсалгии, но это были чисто эмпирические выводы, нам же впервые удалось точно измерить, насколько повышенный ИМТ влияет на вероятность развития у человека дорсалгии, - рассказал старший научный сотрудник ФИЦ ИЦИГ СО РАН, к.б.н. Яков Цепилов.

Результаты исследования показывают, что такая причинная взаимосвязь на самом деле существует, причем, она направлена именно от ИМТ к болям в спине, а не наоборот, но величина этого эффекта оказалась гораздо ниже, чем принято считать. Конечно, врачи по-прежнему будут рекомендовать пациентам снизить свой вес (поскольку он относится к тем факторам риска, на которые человек в состоянии повлиять самостоятельно), но ожидать, что это решит проблемы со спиной, уже не приходится.

Впрочем, отмечают исследователи, терапевтические рекомендации находятся вне пределов их компетенции. Свою задачу ученые видят в другом.

– Это исследование само по себе было не очень сложным, поскольку мы измеряли степень влияния для очевидного и хорошо известного фактора риска развития дорсалгии, но теперь мы имеем в распоряжении апробированные методы, дающие достаточно точный результат, которые можем применить к другим, менее очевидным и понятным факторам, - отметил Яков Александрович.

Статья про исследования связи ИМТ и дорсалгии была отмечена наградой конкурса, проводимого крупным международным медицинским сообществом по изучению проблем, связанных со спиной. А в апреле эти же результаты будут озвучены на международном медицинском конгрессе в Австралии, участники которого задействованы в разработке протоколов лечения различных заболеваний. По мнению, исследователей, это говорит о том, что они вызывают интерес у медицинского сообщества и достаточно быстро найдут применение в клинической практике.

Пресс-служба ФИЦ ИЦиГ СО РАН

Когда у вас нет пустых оврагов, куда можно сваливать мусор, обстоятельства вынуждают решать проблему инновационным путем. Как мы знаем, израильтянам удалось создать в своей пустынной стране со скудными почвами высокопродуктивное сельское хозяйство – одно из лучших в мире. Не удивительно, что проблемы экологии также не остались в стороне. Опыт Израиля тем и хорош, что он наглядно демонстрирует передовые подходы к решению экологических проблем, выступая в роли некой испытательной площадки. При желании, этот опыт можно спокойно масштабировать.

В настоящее время, как мы знаем, серьезную угрозу для экологии создают твердые коммунальные отходы. Так, у нас в стране уже на официальном уровне бьют тревогу по поводу того, что через шесть лет в ряде регионов просто будет некуда сваливать мусор. О проблеме много говорят на самом высоком уровне, но она не сдвигается с места. Даже Глава государства вынужден был обратить внимание на серьезность сложившейся ситуации. Мало того, в Подмосковье опять начинается буза вокруг мусорных полигонов. Полагаю, что в этих условиях станет нелишним изучение передового опыта, связанного с утилизацией и переработкой мусора.

Не так давно прошла информация о том, что в Израиле открылся первый завод по производству из коммунальных отходов альтернативного топлива (Refuse Derived Fuel – RDF). Это топливо планируется использовать для нужд расположенного в Нешере предприятия по производству цемента.  Затраты на строительство завода составили 400 миллионов шекелей.

Такое предприятие способно перерабатывать до 1500 тонн мусора в день, что соответствует половине всего объема коммунальных отходов Гуш-Дана (Большого Тель-Авива). Указанное количества мусора будет давать «на выходе» примерно 500 тонн альтернативного топлива в сутки. Цементному заводу этих поставок хватить на то, чтобы покрыть 20% собственных потребностей в энергоресурсах. В будущем объемы производства RDF поднимутся до 740 тонн в сутки. По мнению специалистов, вложения окупятся в течение пяти лет.

Нельзя сказать, что такой способ переработки отходов является чем-то совершенно новым. Об альтернативном топливе, получаемом из измельченной органической массы, писали еще полвека назад.  Где-то в начале 1980-х в США планировали начать массовую переработку бытового мусора в топливный ресурс. С этой целью даже проводили специальную подготовку работников коммунальных служб для проведения ими работ на мусорных свалках. В «нулевые» годы в нашей стране распространялись предложения для инвесторов, которым предлагалось вложить средства в приобретение оборудования для производства альтернативного дизеля (по европейской технологии). Сырьем здесь могла служить самая разная органика, включая и отходы сельхозпроизводства. Особой популярности эта тема, к сожалению, не приобрела. За рубежом, как мы знаем, широкое распространение получила термическая утилизация мусора – когда органические отходы непосредственно сжигаются в топке котлов.

Возможно, израильский пример погоды не сделает, особенно в условиях дешевеющей нефти и газа, а также массового перехода на солнечные и ветровые электростанции. Тем не менее, этот пример важен тем, что он наглядно разрушает устоявшиеся у нас стереотипы, будто решение экологических проблем – невыносимо обременительное для бюджета дело. Причем, основное бремя якобы придется взвалить на само же население. Именно в рамках подобных воззрений утилизация коммунальных отходов непременно трактуется как «услуга», за которую вы обязаны платить (как вы платите за потребление тепла, воды и электричества). Пример с производством RDF задает принципиально новую парадигму для обращения с отходами. То есть мы все сильнее и сильнее осознаем, что мусор – это не просто «грязь», от которой вам нужно избавиться (за ваш же счет). Мусор – это сырье, пригодное для получения ценного продукта, продажа которого коммерчески выгодна.

В этой связи стоит напомнить еще одно изобретение израильских ученых. Как мы знаем, сегодня в мире бьют тревогу по поводу отходов из пластика. В океанах уже кочуют целые острова и даже целые континенты из синтетических упаковок и бутылок. На этом фоне разгорается борьба за полный запрет пластиковой упаковки. Причем, с большой долей вероятности мы можем быть уверенными, что ужесточение требований коснется и нашей страны. Уже сейчас некоторые общественники, ратующие за запрет, предаются ностальгическим воспоминаниям о том прекрасном времени, когда мы пользовались бумажными пакетами и стаканчиками. Однако возвращение к тому, что было раньше, трудно увязать с техническим прогрессом. Следуя таким путем, мы можем запретить автомобили, самолеты и тепловые станции (что-то подобное уже происходит в рамках борьбы с парниковым газом). Истинный же путь прогресса – это когда проблема решается через инновации, то есть с привлечением научно-технического потенциала.

В прошлом году израильские ученые из Тель-Авивского университета предложили свой способ спасения планеты, создав экологически чистый биопластик из морских водорослей. Его производство обходится без использования плодородных почв и воды. Изобретатели считают, что их открытие может стать поистине революционным решением в деле сокращения пластиковых отходов. Дело в том, что обычная сортировка и различные способы утилизации мусора не в состоянии полностью избавить планету от пластика – даже в том случае, если все народы мира последуют примеру развитых стран. Корень проблемы – в самом производстве полимеров.

В XIX веке изобретение пластмасс из углеводородов считалось революционным технологическим прорывом. К нашему дню мы начали понимать явственный масштаб угрозы от этого изобретения. Ясно, что на смену опасной для экологии синтетики должна прийти абсолютно безвредная альтернатива. Израильские ученые как раз и предложили такой вариант.

Отметим, что к настоящему времени уже создано несколько видов экологически чистой продукции из биополимеров, которые полностью распадаются после своего использования. Однако здесь возникала другая проблема – использование растительного сырья, требующего (как и все культивируемые растения) пресной воды и плодородных почв. Для Израиля, например, такой способ перехода на биопластик неприемлем в силу острого дефицита названных ресурсов. Та же самая проблема стоит перед такими густонаселенными странами, как Китай и Индия. А ведь эти страны вносят сегодня весомую лепту в загрязнение планеты пластиком. Как, в таком случае, перевести их на безвредную альтернативу, не затратив при этом таких ценных ресурсов, как пресная вода и почвы?

Израильские ученые пошли другим путем, используя для создания нового полимера микроорганизмы, питающиеся морскими водорослями. Такую биомассу можно успешно культивировать в соленой морской воде. Созданный ими полимер вообще не производит токсичных отходов, распадается на совершенно чистую биомассу и пригоден к повторному использованию. По словам ученых, в качестве сырья использовались многоклеточные морские водоросли, которыми, в свою очередь, питаются одноклеточные организмы, также обитающие в соленой воде. На текущем этапе изобретатели ведут поиск бактерий и водорослей, способных дать оптимальную комбинацию характеристик для производства биополимеров с различными заданными свойствами. Разумеется, пока еще не стоит вопроса о массовом производстве нового биопластика. На это уйдет какое-то время. Однако уже сейчас становится ясно, что данное изобретение обещает поистине революционные изменения в мировом масштабе.

Интересно, что при этом Израиль является мировым лидером в области переработки пластиковой тары, использующейся для разлива напитков. Для достижения этого результата правительству страны пришлось вести длительную разъяснительную работу с населением. Но результат не заставил себя ждать. Так, если в 2007 году пластиковые бутылки помещали в специальные контейнеры только 44% населения, то к 2016 году количество «сознательных» граждан возросло до 83 процентов. В итоге количество собранной и переработанной пластиковой тары достигло в Израиле рекордной величины – порядка 64 процентов, что превышает показатели европейских стран, и особенно – США (где эта цифра не превышает 30%). Но, несмотря на столь явственный успех, эта маленькая страна не останавливается на достигнутом, предлагая способы решения проблемы «на корню».

Николай Нестеров

Исследователи Института химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН и Новосибирского государственного университета работают над коктейлем из белков, который способен помочь в расшифровке деградировавшей ДНК — это важно, в частности, для палеогенетиков и судмедэкспертов.

Чтобы узнать последовательность нуклеотидов самой главной биологической молекулы и получить необходимую информацию об изучаемом организме, ДНК секвенируют. В начале этой многоэтапной процедуры с помощью метода полимеразной цепной реакции идет амплификация — то есть многократное копирование — той или иной последовательности. Однако в случае деградировавшей ДНК с этим возникают проблемы: нарушенные участки просто могут не амплифицироваться.

Заведующий лабораторией геномной и белковой инженерии ИХБФМ СО РАН, директор Центра перспективных биомедицинских исследований НГУ член-корреспондент РАН Дмитрий Олегович Жарков называет наиболее частые случаи, когда необходимо исследовать «испорченную» ДНК: в биологических работах в интересах историков и археологов (например, для изучения ДНК древних людей и животных) и в судебно-медицинской экспертизе.

«Допустим, если мы пытаемся определить личность человека по его останкам или подозреваемого в преступлении — по биологическим следам, а часть уникальных маркеров не видна из-за разрушения последовательностей во внешней среде, можно ошибиться», — комментирует ученый.

Специалисты НГУ в области репарации ДНК разработали набор белков, который позволяет восстановить разные виды деградировавшей ДНК для успешной дальнейшей амплификации. Такой коктейль добавляется в ходе пробоподготовки для секвенирования, и в итоге в несколько раз повышается точность, снижается число ошибок прочтения ДНК и увеличивается число фрагментов, которые удается распознать. «Мы, понимая, какие повреждения преимущественно случаются, знаем механизмы их репарации в живых клетках — соответственно, берем те белки, которые устраняют те или иные нарушения, и смешиваем их, — рассказывает Дмитрий Жарков. — Эта работа началась около десяти лет назад, мы сформировали перечень отдельных “ингредиентов”, а потом уже начали оптимизировать смеси для различных целей и задач, чем сейчас и продолжаем заниматься».
 
Исследователь поясняет, как происходит восстановление ДНК. Дело в том, что она двухцепочечная, а повреждения обычно происходят с одной из этих цепочек, другая остается целой. Специально подобранные белки просто достраивают отсутствующие фрагменты. «Когда организм живой, репарация идет с огромной эффективностью — буквально одно-два из триллионов нарушений не восстанавливаются, — отмечает Дмитрий Жарков. — Когда же организм умирает, процессы прекращаются, и ДНК начинает постепенно разлагаться. Чем дольше она лежит, тем больше разрушается, но в целом в настоящее время можно эффективно “ремонтировать” образцы возрастом в десятки тысяч лет».
 
Надо отметить, что профессор Сванте Паабо — известный ученый, который занимается прочтением древней ДНК и открыл миру денисовского человека, — работает по другой методике.

«У них очень хороший набор для извлечения и подготовки ДНК, высокочувствительная аппаратура, чтобы ее детектировать — и в основе лежит то, что не все последовательности повреждены в одном и том же месте, — говорит Дмитрий Жарков. — Однако чем старее ДНК, тем меньше в ней элементов, которые удается выделить с помощью традиционных методик. Наш способ удлиняет читаемые цепочки».

Созданный набор белков ученые уже испытывали на модельных системах — повреждали ДНК самыми разными способами, а потом восстанавливали. Кроме того, применяли коктейль и в ходе исследований, которые ведутся в лаборатории геномного редактирования ИХБФМ СО РАН. «Что касается древней ДНК, то здесь мы сотрудничали с лабораторией сравнительной геномики Института молекулярной и клеточной биологии СО РАН, — отмечает Дмитрий Жарков. — Что-то у них получилось хорошо, над чем-то еще приходится работать». Биолог подчеркивает, что в настоящее время разработка не является полностью законченной — идет процесс ее «обкатки», совершенствования и доведения до полностью рабочего состояния.
 
Екатерина Пустолякова

Продолжаем рассматривать примеры неприятных последствий научных исследований, о которых поначалу никто не догадывался. В последнее время много говорится о климатических изменениях и слишком сложная, чтобы достоверно прогнозировать последствия тех или иных решений. И снова пара примеров из книги Пола Оффита «Ящик Пандоры».

Нитратная история

Один из аргументов современных «алармистов» заключается в том, что нас слишком много. Это не новое утверждение, просто, по мере развития научного прогресса, планка «предельного числа едоков» постоянно росла. Так, примерно столетие назад эксперты посчитали, что, даже засеяв все пригодные для сельского хозяйства площади, аграрии смогут прокормить не более 4 млрд человек. Сейчас нас на планете больше 7 млрд и хотя многие недоедают, эксперты (уже другие) уверяю: дело не в недостатке еды, а в неправильном ее распределении.

Что изменилось? Оффит видит ответ в появлении дополнительного источника азота. Азот – один из четырех элементов, из которых состоят наши белки и энзимы, а значит, его регулярное поступление в организм является жизненно необходимым. Вплоть до прошлого века мы усваивали его исключительно из почвы через съедобные растения. На этом и основывались расчеты экспертов о предельной численности в 4 млрд, на большее число азота из этого источника не хватило бы.

В 1898 году президент Британской академии наук Уильям Крукс выступил с заявлением об опасности роста населения цивилизованных стран. Поскольку сельское хозяйство может прокормить только десять человек с акра, а число этих акров ограничено, то, уже в 1930-е годы массовый голод унесет жизни миллионов людей. Решением, по мнению Крукса, было создание синтетического азотсодержащего удобрения. Ученым нужно было найти способ получать азот из воздуха и каким-то образом превращать его в форму, удобную для добавления в почву.

Казалось бы, в чем проблема – атмосфера на 79 % состоит из азота, но там он не существует в атомарном виде (только в виде стойкой молекулы) и потому не усваивается растениями (и соответственно, не попадает в организм человека). Выход нашел в 1909 году немецкий химик Фриц Габер, который нашел способ получения аммиака из воздуха (два атома азота, собранные в молекулу, соединяются с тремя молекулами водорода (каждая из которых, в свою очередь, состоит из двух атомов), в результате образуются две молекулы аммиака). Спонсором исследований Габера почти с самого начала выступал немецкий концерн BASF, а потому процесс внедрения много времени не занял, первая фабрика по производству аммиака открылась в мае следующего года. Еще через два года, концерн запустил большой завод, выпускавший 60 000 тонн аммиака в год. В основном, это заслуга еще одного немца – Карла Боша, в 1931 году его работу отметили Нобелевской премией по химии, первый случай награждения человека за вывод на рынок технологии, которую открыл не он. Габер тоже собрал свою порцию регалий, включая почетное членство в ряде иностранных научных академий и Нобелевскую премию 1918 года.

К 1963 году по всей планете уже работало 300 аммиачных заводов и еще сорок строилось. Проблема нехватки азота для растущего населения была решена. К сожалению, вместо нее появились другие.

Само производство уже дает немалую нагрузку на окружающую среду. Оффит показывает это на примере одного из крупнейших заводов по производству азота в Доналдсонвилле (США), рядом с Мексиканским заливом: «Сейчас мертвая зона в Мексиканском заливе достигла размеров штата Нью-Джерси и постоянно растет». И это не уникальное явление, 150 небольших мертвых зон уже наблюдается по всему миру. В числе наиболее загрязненных морских экосистем – Балтийское море к северу от Германии. Так что, жесткие экологические требования к строительству газопроводов «Северные потоки» имеют не только политические и экономические основания. Очаги загрязнения искусственным азотом разбросаны по всему миру – Большой барьерный риф у Австралии, бассейны рек Хуанхэ и Янцзы в Китае и т.д.

К слову, у Габера, как напоминает Оффит были и более сомнительные открытия. В частности, он является одним из создателей химического оружия, отравляющих газов, впервые примененных в Первой мировой войне. Это стало причиной бойкота награждения его Нобелевкой со стороны части мирового научного сообщества. А его жена покончила с собой через пару недель после первой газовой атаки, не в силах принять то, что это оружие создал ее муж.

Но если ограничивать применение химического оружия человечество худо-бедно научилось, то с искусственным азотом все гораздо сложнее. С одной стороны, мы имеем вредное для окружающей среды производство и удобрения, которые надо использовать весьма осторожно. С другой, при нынешней численности населения Земли мы не можем просто так отказаться от нитратных удобрений. Точнее, науке еще предстоит найти выход из этой ситуации. Но, как показывает имеющийся опыт, этот выход вполне может оказаться дорогой в очередную проблемную ситуацию. А нам надо признать тот факт, что даже самые впечатляющие научные результаты всегда имеют свою цену и свои побочные эффекты. Вопрос в их соотношении с основным результатом.

Экологические кампании и реальные факты

Но и запреты технологий и их продуктов далеко не всегда приносят те результаты, на которые рассчитывали. Это показывает еще одна история, начавшаяся как раз с заботы об окружающей среде.

В 1940-е годы в Мексике началось то, что позже назвали «зеленой революцией»: комплекс изменений в сельском хозяйстве, вызвавший кратное увеличение валовых сборов пшеницы в странах третьего мира. Обычно выделяют три признака «зеленой революции» в селекции: снижение чувствительности новых сортов к длине светового дня, короткий стебель и продуктивность, обусловленная отзывчивостью на высокие дозы минеральных удобрений. Но многие добавляют четвертый – повсеместное распространение синтетических пестицидов для борьбы с вредителями и заболеваниями растений.

Наиболее известный из них – ДДТ (дихлордифенилтрихлорметилметан), за открытие инсектицидных свойств которого швейцарский химик Пауль Мюллер получил в 1948 году Нобелевскую премию. Во время Второй мировой войны ДДТ хорошо зарекомендовал себя в борьбе со вшами, которые переносили сыпной тиф. Позже пестицид широко применяли для уничтожения малярийных комаров и других насекомых, включая колорадского жука.

Ситуация стала меняться, когда в июне 1962 года журнал New Yorker опубликовал цикл статей морского биолога Рейчел Карсон. Автор утверждала, что ДДТ его метаболиты негативно влияют на окружающую среду, особенно на птиц. А еще, вместе с пищей, пестициды попадают в человеческий организм, нанося вред и нашему здоровью. В заключение Карсон обвинила химическую промышленность в дезинформации общественности, а представителей власти — в необоснованном принятии на веру заявлений производителей химикатов. Статьи в том же году вышли в виде книги «Безмолвная весна» и вызвали огромный общественный резонанс.

Сама Карсон, правда, к тому времени была больше известна не как ученый, а как популяризатор науки и защитник окружающей среды. Некоторые ее книги (а она начала их писать еще до Второй мировой войны) имели большой успех, другие проходили незамеченными. Важно, что все они были скорее публицистическими, чем научными. И это в полной мере относится к «Безмолвной весне». К началу 1963 года книга была на первом месте в списке бестселлеров New York Times и оставалась там 31 неделю.

Под влиянием этой кампании, весной 1963 года в США была создана специальная комиссия по надзору за использованием пестицидов. Спустя десять лет эта комиссия преобразовалась в Агентство по охране окружающей среды.

И хотя сама Карсон умерла от рака в 1964 году, влияние ее последней работы сохранялось еще долго, а саму автора некоторые по-прежнему называют «матерью экологического движения». Начиная с 1970-х годов, пошла волна ограничений, а затем – и полных запретов на применение ДДТ в разных странах мира.

Но у Карсон были и оппоненты, причем, не только в лице представителей химических компаний (в 1963 году гигант пестицидной индустрии, компания Monsanto издала и распространила большим тиражом книгу «Бесплодный год», в которой работа Карсон подверглась жестокой критике).

Свое мнение также высказал главный хирург США Лютер Терри. Он опасался, что, приравняв ДДТ к яду, мир мог потерять мощное оружие в борьбе с одним из главных убийц. И у него были причины для беспокойства. Как известно, ДДТ убивал мух, комаров, вшей и клещей – насекомых, передающих смертельные болезни. Более того, вещество действовало несколько месяцев. С его помощью боролись с эпидемиями тифа, а позже была показана эффективность против переносчиков малярии.

Малярия до сих пор входит в число наиболее опасных инфекционных заболеваний. Если от «хайпового» коронавируса сейчас, в условиях пандемии, в день умирает до пятисот человек, то от малярии стабильно в среднем более 2000 смертей ежедневно. Год за годом, десятилетие за десятилетием.

Неудивительно, что ДДТ продолжают использовать и в наше время (преимущественно в Африке, в странах с высоким уровнем распространения малярии), где польза от опрыскивания (уничтожающего переносчиков заразы) перевешивает вред, которое оно наносит окружающей среде и здоровью людей. Вот один из примеров, которые приводит Оффит. В Шри-Ланке до применения ДДТ малярией страдали 2,8 миллиона человек. На момент прекращения распыления в 1964 году были заражены только 17 жителей. Затем, с 1968 по 1970 год, после запрета использования ДДТ Шри-Ланка пережила массовую эпидемию малярии: инфицированы оказались 1,5 миллиона человек. Да и с тифом удалось справиться тоже во многом благодаря этому порошку.

Но есть и еще одна проблема. Как было сказано, книга Карсон была преимущественно публицистической. А уже после запрета ДДТ подоспело несколько научных исследований в Европе, Канаде и США, которые показали, что ДДТ не становится причиной заболевания печени, невынашивания, врожденных патологий, лейкемии и других проблем, в которых винили пестицид. Можно утверждать, что ДДТ был едва ли не самым безопасным средством от насекомых; по крайней мере, гораздо безопаснее других пестицидов.

Самое парадоксальное, что в «Безмолвной весне» Рэйчел Карсон преувеличивала влияние ДДТ на здоровье не только человека, но и животных. Это показали, к примеру, результаты учета численности птиц в Северной Америке (которые проводят общественные биологические организации). В годы пикового использования ДДТ популяция многих видов росла. А снижение поголовья орланов, в котором Карсон обвинила ДДТ, произошло до 1940 года (начало применения пестицида в Америке) по причине распространения спортивной охоты и нарушения среды обитания из-за хозяйственной деятельности человека.

То, что популяции птиц увеличивались в период наиболее интенсивного использования пестицида, не было совпадением. ДДТ полезен, поскольку защищает крылатых от широкого спектра болезней, передаваемых насекомыми, таких как малярия, болезнь Ньюкасла, энцефалит, везикулезный риккетсиоз и бронхит. К тому же, поскольку вещество уменьшает негативное воздействие вредителей на сельскохозяйственные культуры, птицы получают больше семян и фруктов.

Важно и то, отмечает Оффит, что Рейчел Карсон была прекрасно осведомлена о данных учета популяции птиц, а как биолог достаточно компетентна, чтобы понять пользу использования пестицида для борьбы с возбудителями птичьих заболеваний.

Однако он же признает ее правоту в том, что она подняла вопрос защиты окружающей среды и сделала его объектом массового интереса. Справедливо указала на то, что химикаты имеют свойство накапливаться в природе и подчеркнула важность контроля численности видов. Но, пишет он, «к сожалению, Рэйчел зашла слишком далеко. Ее утверждения, что ДДТ вызывает лейкемию у детей или что малыши, которые отлично чувствовали себя до какого-то момента, могут через несколько часов умереть, до чертиков напугали американскую общественность. В конце концов, Карсон не была тем ученым, за которого себя выдавала, — она была полемисткой, желающей показать правду в угодном ей свете».

В 2006 году Всемирная организация здравоохранения, признав ошибку, изменила свою позицию по отношению к ДДТ, больше не поддаваясь политическому давлению с целью запретить его.

Карсон была первой, но не единственной в этом ряду. Человечеству предстояло пройти через борьбу с фреоном и ряд других шумных кампаний с весьма слабой научной базой, к сегодняшнему дню. Когда место биолога с высшим образованием заняла девочка с психическим отклонениями, так и не сумевшая закончить школу.

Сергей Исаев

Эксперты планируют начать первые испытания вакцины от коронавируса уже в апреле. Тем не менее, получить какие-либо результаты они могут не ранее чем через полгода — за это время препарат должен пройти все необходимые проверки. Не исключен и тот вариант, что вакцина появится только в следующем году, когда вспышка COVID-19 по всему миру будет купирована.

Разработка вакцины от COVID-19 стартовала в разных странах несколько месяцев назад — сразу после того, как Китай опубликовал в открытых научных базах генетическую последовательность вируса. Благодаря этому у исследовательских институтов и коммерческих компаний появилась возможность попытаться разработать свои вакцины без необходимости получения образцов.

Некоторые эксперты изначально заявляли о намерении подготовить необходимую вакцину буквально за несколько недель, однако глава института Роберта Коха — Лотар Вилер – 11 марта категорически заявил о том, что появление препарата невозможно до 2021 года.

«Вакцина когда-либо появится, но это займет еще некоторое время, год, до 2021 года это нереально», — подчеркнул глава института.

С ним согласился и эпидемиолог Александер Кекуле, возглавляющий Институт медицинской микробиологии при университетской клинике в Галле. По мнению эксперта, первые образцы вакцины появятся у врачей только к концу 2020 года. Он также добавил, что дополнительные сложности при разработке вакцины возникают из-за того, что геномы вируса подвержены быстрым изменениям.

Эту информацию подтверждают и исследования китайских ученых, согласно которым существует уже два типа коронавируса SARS CoV-2: штамм s-CoV и штамм l-CoV-2. Первый из них встречается гораздо чаще, второй является намного более опасным.

По словам профессора НИИ вирусологии им. Ивановского Михаила Щелканова, если для уже знакомого вируса вакцину можно разработать за три-четыре месяца, то работа над препаратом для COVID-19 займет как минимум полгода.

Тем не менее, вакцина не будет применяться массово – скорее всего, она станет резервной. «В свое время была создана вакцина от птичьего гриппа. Против эболавируса Заир, который вызвал эпидемию лихорадки Эбола в Западной Африке в 2014–2015 годах, тоже есть несколько вакцин. Все они лежат как резервные и не требуют массового применения», — рассказал ученый «Известиям» и выразил надежду, что стабилизировать ситуацию по всему миру удастся уже к июню текущего года.

Как бы то ни было, разработка вакцины продолжает кипеть во многих странах. Первые испытания препарата на людях могут начаться в ближайшее недели, сообщают американские специалисты. «Я надеюсь, в течение нескольких недель мы сможем объявить вам всем, что мы впервые ввели инъекцию пациенту», — цитирует CNBC директора национального Института изучения аллергических и инфекционных заболеваний Энтони Фаучи.

Ожидается, что в клинических испытаниях будут участвовать около 25 человек, завершатся они летом. Тем не менее, на то, чтобы перевести препарат на массовое использование, врачам понадобится еще 12-18 месяцев.

«Хочу убедиться, что все понимают. Я повторял это снова и снова: наличие у нас вакцины не значит, что мы можем ее использовать. Нужно время для тестирования. Понадобится от одного года до полутора лет, чтобы понять, что она работает», — пояснил Фаучи.

Сейчас разработкой вакцины от коронавируса также занимаются ученые израильского Института биологических исследований в Нес-Ционе – 1 февраля премьер-министр Биньямин Нетаньяху распорядился выделить им ресурсы на разработку вакцины против COVID-19.

По информации новостного сайта Ynet, в конце февраля в Израиль поступило пять партий образцов вирусов из Японии, Италии и других стран. Они были заморожены до температуры минус 80℃. После этого в институте началась интенсивная работа по созданию вакцины. Уже в начале марта издание Haaretz анонсировало появление препарата, однако с оговоркой, что серия тестов и экспериментов может занять многие месяцы.

Специалисты Санкт-Петербургского НИИ вакцин и сывороток также находятся в процессе разработки вакцины, однако получить результаты планируют только через полгода. Параллельно с ними свое исследование проводят и сотрудники Государственного научного центра вирусологии и биотехнологии «Вектор»: там обещают, что прототипы должны пройти испытания в конце первого полугодия. Об этом сообщало издание Сибирского отделения РАН «Наука в Сибири».

4 марта вице-премьер Татьяна Голикова объявила об ускорении разработки вакцины против коронавируса в России. «У нас есть свой график наработки подобного рода препарата и вакцины. Мы стараемся как можно быстрее, насколько это возможно, ускорить разработку этих препаратов», — подчеркнула Голикова. По словам вице-премьера, в федеральном государственном научном центре «Вектор» в Новосибирской области идет разработка вакцины по пяти направлениям и 13 вариантам.

В марте о совместной разработке ДНК-вакцины против нового коронавируса с Университетом города Осака объявили также представители японской фармацевтической компании «Энджес» (AnGes). Специалисты планируют использовать ДНК-плазмид HGF — согласно пресс-релизу компании, такую вакцину можно сделать в более краткие сроки по сравнению с той, которая создается из вирусного белка.

В конце февраля в КНР уже сообщали о завершении разработки вакцины против коронавируса, которая предварительно показала свою эффективность. «В Китае уже разработали вакцину, которая показывает иммунитет. Но это предварительно, нужны дальнейшие проверки и доработки», — заявлял посол Китая в России Чжан Ханьхуэй.

По данным научного портала Made for minds, основная масса фармацевтических компаний делает ставку на вакцину, которая помогает организму вырабатывать неопасные вирусные белки. Среагировав на них, иммунная система должна начать вырабатывать антигены для борьбы с опасными коронавирусами.

Другие производители намерены вводить пациентам напрямую вирусные штаммы. С такой идеей ранее выступил и главный научный советник правительства Великобритании Патрик Валланса – по его мнению, столкнуться с заражением должны как минимум 60% из 65-миллионного населения Великобритании. После этого у людей выработается «стадный иммунитет» — устойчивость к инфекционному заболеванию внутри популяции.

«Мы думаем, что этот вирус, скорее всего, станет сезонным — его вспышки будут фиксироваться ежегодно, — заявил Валланса. — Тем не менее, постепенно люди станут невосприимчивыми к нему, и это будет важной частью контроля в долгосрочной перспективе». Эксперт описал COVID-19 как «неприятную болезнь», однако подчеркнул, что большинство людей перенесут ее в легкой форме. 

Российский эпидемиолог, научный сотрудник центра эпидемиологии и микробиологии им. Гамалеи Виктор Ларичев, согласился с коллегой, подчеркнув, что такие действия будут иметь эффект обычной прививки.

«Когда в организмах многих есть антитела, эпидемия заканчивается. Конечно, методы немного своеобразные, но в целом вполне адекватное предложение», — сказал Ларичев «Газете.Ru».

Тем не менее, идея британского ученого не исключает и серьезные риски. По словам Ларичева, люди могут начать массово умирать, заразившись COVID-19 добровольно. «Можно пожертвовать собой ради остальных, но я не уверен, насколько это уместно. В этом-то и есть проблема — в противном случае уже давно бы избавились от коронавируса», — заключил собеседник издания.

Александра Баландина

Лекарственная тема, которую недавно вновь поднял на своей странице в Facebook вице-президент РАН Алексей Хохлов, вызвала целый шквал обсуждений.

Напомним: в конце февраля академик решил собственноручно проверить гомеопатические и так называемые релиз-активные препараты, используя физико-химические методы. Для этого он купил в аптеке таблетки «Анаферон», «АртроФоон», «Эргоферон», «Оциллококцинум» и «Субетта» и отдал их на масс-спектрометрический анализ в лабораторию МГУ им. М.В.Ломоносова. Все эти препараты предлагаются в качестве эффективных средств от ОРВИ, гриппа и других вирусных заболеваний.

Однако проверка показала, что в этих лекарствах вообще отсутствует действующее вещество, которое, собственно, и должно обеспечивать эффект от лечения. Алексей Ремович дословно привел результаты выполненного в МГУ тестирования: «Масс-спектрометрический анализ продемонстрировал присутствие во всех проанализированных препаратах исключительно сахаров. Ни в режиме регистрации положительных ионов, ни в режиме регистрации отрицательных ионов не обнаружено даже следов пептидов или каких-либо других органических соединений (кроме сахаров). Предел обнаружения метода по пептидам и большинству органических соединений измеряется в фемтограммах. Таким образом, результат подтверждает заявленный производителями состав, свидетельствующий о фактическом отсутствии действующего вещества».

Справедливости ради скажем, что в беседе с «Поиском» А.Хохлов отметил, что претензий к чистоте препаратов нет, – в них не обнаружено не только действующее вещество, но и примеси, а также следы каких-либо незаявленных производителем соединений. Однако этот факт, увы, не делает названные «лекарства» эффективным средством от недугов, для лечения которых они предлагаются.

Почему вообще тема научной экспертизы лекарств сегодня столь актуальна? По мнению академика А.Хохлова, это следует из общемировой практики, согласно которой потребитель вправе знать, чем его лечат и какие испытания предшествовали попаданию того или иного препарата в аптечную сеть.
В апреле 2010 года в России был принят новый закон о лекарствах (ФЗ №61 «Об обращении лекарственных средств»). Статья 27 этого закона требует от Минздрава РФ публиковать на соответствующих страницах в интернете заключения экспертизы, на основании которых лекарства разрешаются к применению.

Однако это происходит далеко не всегда. Причем среди лекарств, не имеющих опубликованных экспертных заключений, обращают на себя внимание препараты, созданные по гомеопатическим технологиям, наподобие тех, что проверял А.Хохлов.
По мнению академика, дилемма такова: либо мы верим тому, что вопреки фундаментальному научному знанию лекарственный эффект может достигаться при запредельных разбавлениях действующего вещества (когда следы его не обнаруживаются даже наиболее чувствительным на сегодняшний день методом масс-спектрометрического анализа), либо ставим под сомнение результаты контрольных клинических испытаний, которые показали, что эффект есть.
Так как же выяснить истину, учитывая, что липовые лекарства, сулящие победу над вирусами, рекламируются на каждом шагу?

– Я бы все же перепроверил контрольные испытания, причем привлек бы для этого совершенно независимые сертифицированные группы. Это касается и российских препаратов, и «Оциллококцинума», который производится во Франции. Экспертные заключения по результатам таких испытаний должны быть опубликованы на сайте Минздрава РФ, как этого требует закон,– настаивает академик А.Хохлов.

Много и совершенно справедливо говорится о том, какие блага принес человечеству научно-технический прогресс. Но не стоит забывать, что, открывая очередную «дверь» к новым знаниям, мы рискуем столкнуться с непредвиденными и опасными последствиями. Иногда эти опасения звучат почти одновременно с самим открытием, а иногда – проходит немало времени, пока удается понять, что оно принесло вреда гораздо больше, чем пользы. 

Эту непростую тему исследует в своей книге (которая так и называется – «Ящик Пандоры») профессор педиатрии Медицинской школы Перельмана Пенсильванского университета, один из создателей вакцины против ротавируса Пол Оффит. Приведем некоторые примеры из нее.

Доктор Смерть

Примерно шесть тысяч лет назад долину между реками Тигр и Евфрат заселили шумеры. Это они изобрели клинопись, научились выращивать финики и пшеницу. А еще они обнаружили растение, которое принесло больше удовольствия и страданий, чем любое другое в истории человечества. Шумеры называли его hul gil («цветок радости»), а мы – опийным маком.

Это растение быстро стало популярным среди народов, населявших Азию в то время, причем, они считали его подарком богов, который смиряет боль и дарит человеку радость. Шли века, а иллюзии насчет мака сохранялись, и он плотно вошел в европейскую (а затем и американскую) медицинскую практику. Хотя были и те, кто предостерегал людей об опасности употребления опиума, в числе первых древнегреческий врач Диагор Мелосский, заявлявший, что лучше краткое время терпеть боль, чем долго страдать от опиумной зависимости.

Но противников опиума было мало. В начале XVI века швейцарский врач, алхимик и философ Парацельс смешал опиум с бренди и назвал этот напиток «лауданум» (от латинского глагола laudare, означающего «достойный похвалы»). «Я обладаю секретным средством, которое лучше любого другого лекарства, дарующего богатырское здоровье», – заявил он. Спустя десятилетия началось повальное употребление лаунданума, равно как и производство других версий жидкого опиума в качестве лекарства от всех напастей.

Естественно росло и число наркоманов, что заставило власти США, например, в начале прошлого века принять ряд законов, ограничивающих употребление опиума. Но это была слишком слабая преграда. В Европе не было и этого, а Китай так и вовсе заставляли сохранять свободу наркоторговли посредством войны.

Нельзя сказать, что ученые не замечали проблему – предпринимался ряд попыток найти способ сохранять обезболивающие свойства опиума, не вызывая привыкания к нему. Так на фармацевтическом рынке появилось еще несколько перспективных препаратов – морфий в 1803 году, морфин (версия для внутривенных инъекций) в 1853 году, диацетилморфин (более известный как героин) в 1898 году. Да-да, все эти вещества изначально создавались как лекарства, причем широчайшего профиля. В 1906 году Journal of the American Medical Association написал, что героин «рекомендован главным образом для лечения бронхита, пневмонии, туберкулеза, астмы, коклюша, ларингита и некоторых форм сенной лихорадки».

Правда, в отличие от лаунданума, побочные эффекты такой терапии выявлялись гораздо быстрее (в том числе и потому, что резко возросло число пациентов) – зависимость, смерти от передозировки, рождение детей с ужасными патологиями. И это далеко не полный перечень того, что люди приобретали «в комплекте с чудодейственным препаратом». Но ящик Пандоры уже нельзя было закрыть: уже к середине прошлого века счет наркоманов пошел на миллионы, а удовлетворение их потребности взяла в свои руки организованная преступность. Собственно, решение этой проблемы не удалось найти и по сей день, несмотря на то, что появилось много новых синтетических наркотиков, на долю опиатов приходится значительная доля этого смертоносного рынка. 

Морфий создавался в том числе, как средство против зависимости от лаунданума, героин должен был устранить зависимость от морфия. Вместо этого, каждое новое средство приносило новую, еще более сильную зависимость. Кажется, нескольких раз достаточно, чтобы проследить связь. Ошибаетесь! В начале 1950-х годов в Америке представили новый препарат – оксикодон, созданный на основе… другого ингредиента опия. Производитель оксиконтина, Purdue Pharma, рекламировал препарат как первое лекарство от артрита. Его начали выпускать в комбинации с акриловыми смолами, чтобы всасывание происходило медленнее, растягивая тем самым длительность действия дозы препарата. А вскоре наркоманы обнаружили, что если растолочь таблетку в порошок, то можно «поймать приход» не хуже, чем от героина. Увы, и зависимость от препарата (особенно в чистом виде) оказалась ненамного слабее. 

Но снова эта история убедила не всех. В конце 1980-х годов нью-йоркский врач Рассел Портеной опубликовал ряд статей, где утверждал, что «опиофобия – преувеличение». На примере ряда историй болезни, он доказывал, что лишь незначительный процент тех, кому выписывали анестетики на основе опия (прежде всего, оксикодон) становились наркоманами. Эту точку зрения еще поддержало несколько врачей. Также они утверждали, что боль должна быть пятым показателем жизненно важных функций (кроме температуры, артериального давления, пульса и частоты дыхания). С поддержкой СМИ научная дискуссия стала перерастать в общественную компанию под лозунгом «Никто не должен страдать». И в 1995 году им удалось продавить Управление по контролю за продуктами и лекарствами США, разрешившее назначение оксиконтина (в сочетании со смолами). 

Довольно скоро компания-производитель стала зарабатывать на препарате более миллиарда ежегодно. А вот на рост пациентов с зависимостью от оксиконтина некоторое время закрывали глаза (чему способствовал черный рынок препарата, который не учитывался никакой статистикой). Тем более, многие аптекари и врачи неплохо в этот черный рынок встроились. Кого-то из них арестовывали и судили, но новые точки продажи рецептов появлялись быстрее, чем закрывались прежние. По разным штатам рост числа зависимых к началу «нулевых» был от 460 до 850 %.

И только в 2003 году ситуация стала меняться, когда появились первые статьи, показывавшие, что при длительном применении оксиконтин вызывает зависимость, повышенную чувствительность и изменения гормонального фона. К тому времени уже было зарегистрировано свыше тысячи смертей от передозировки только на территории США. И снова предостережения опоздали: в 2007-м от передозировки выписанных врачом обезболивающих в Америке умерло 14 000 человек, если бы существовала общемировая достоверная статистика, то она показала бы куда большую цифру. Это цена, которую человечество ежегодно платит за попытки обратить себе на благо обезболивающие свойства опия. Кто-то делает на этом состояния, но большинство приобретает вместе с кратковременным положительным эффектом разрушительную зависимость. А тот факт, что нет всеобщего запрета на дальнейшие исследования фармацевтов в этой области гарантирует лишь, что история с оксиконтином не последняя. Причем, как отмечает профессор Оффит, каждый раз в основе ошибки лежало недостаточное число данных: Рассел Портной обосновывал свои выводы на 38 пациентах, а у Генриха Дрезера (разработчика героина) выборка была в разы меньше. 

Маргариновая ошибка

Проблема наркомании и опиатов сегодня все же пользуется серьезным вниманием в большинстве государств мира. Чего не скажешь о следующем примере, хотя там тоже речь идет о здоровье и угрозе жизни.
Еще в начале XX века большинство умирало от бактериальных и вирусных инфекций. Появление антибиотиков, вакцин, чистая питьевая вода и распространение холодильников изменили ситуацию. Сегодня люди живут дольше, а лидером среди причин смертности стали сердечно-сосудистые заболевания.

Уже к началу прошлого века врачи знали, что инфаркт обычно вызывается блокированием одной из коронарных артерий, а это, в свою очередь, чаще всего происходит в силу атеросеклероза (образование бляшек из жиров и холестерина на стенках артерий). Встал вопрос, что с этим делать. Ответ предложил врач Императорской военно-медицинской академии Санкт-Петербурга Николай Аничков. Он пришел к выводу, что сердечные заболевания можно контролировать с помощью рациона. «Потребляйте меньше холестерина, – сказал Николай Николаевич, – и проживете дольше».

Но в середине 50-х годов XX века физиолог Ансель Кис, изучив рацион жителей семи стран, понял, что холестерин не единственная проблема: «Прямое свидетельство влияния рациона человека на развитие атеросклероза очень небольшое и еще какое-то время ничего не изменится». И все же он призывал сократить употребление жиров и первым ввел термин «рацион, полезный для сердца».

Но на практике, чем жестче ограничивали животные жиры, тем выше поднимался уровень холестерина. Вместе с холестерином нарастал и вес. Правительство США, чтобы внести ясность, в 1968 году организовало Специальный комитет по вопросам питания и потребностей человека во главе с сенатором Джорджем Макговерном. И через девять лет Комитет опубликовал доклад, утверждавший, что на долю жиров должно приходиться не более трети употребляемых калорий. Что важно – доклад подготовила группа политических активистов, не имеющих специального образования или подготовки в области питания. Но это не помешало включению их выводов в национальные рекомендации по здоровому питанию. Это стало аргументом и для ряда других стран.

Отдельные ученые пытались указать на отсутствие доказанной связи между употреблением жиров и ростом уровня холестерина. Даже Американская медицинская ассоциация вмешалась в спор, протестуя против диеты, предложенной комитетом Макговерна, потому что она «потенциально могла нанести вред». Но было слишком поздно.

И тут профессор Оффит предлагает вспомнить о противостоянии сливочного масла и маргарина. Последний был представлен в 1869 году Наполеону III как дешевый заменитель масла (в казне императора было пусто, а армию накануне франко-прусской войны надо было чем-то кормить). 

Маргарин изготавливался из растительных жиров и обходился намного дешевле масла, но заметно уступал ему по вкусу. Поэтому вплоть до середины ХХ века его употребляли в основном бедные слои населения, и он занимал скромные позиции на рынке. Все изменилось вместе с объявлением животных жиров угрозой для сердца. Рекламы маргарина как продукта для здорового питания занялись даже известные люди, например, Элеонора Рузвельт. Не удивительно, что продажи маргарина резко возросли.

Тем временем, было проведено три крупных исследования стоимостью около 100 миллионов долларов с участием 300 000 человек, чтобы определить связь между жиром в составе пищи и болезнями сердца. Ответ таков: связи не было. Однако они никак не повлияли на государственную политику ведущих стран мира в этой области. Теперь от ученых требовали «больше доказательств» (что вызывает горькую иронию, поскольку от авторов доклада Макговерна доказательств фактически не требовали вообще).

Оффит, по понятным причинам, сосредоточен в основном на американских реалиях, но не обошло это явление и социалистический лагерь. О пользе маргарина заговорили и в СССР, а ведь еще был и комбижир, который массово применялся в пищевой промышленности. А журнал «Здоровье» настоятельно рекомендовал заменять животные жиры растительными. 

Как известно, жиры по химическому строению делятся на насыщенные (преимущественно, животного происхождения) и ненасыщенные (в основном растительного происхождения) и ряд исследований начала 1980-х годов показывали, что риск болезни сердца повышают насыщенные жиры. На этом основывались рекомендации заменять их ненасыщенными. 

В 1985 году началась массовая компания повсеместного внедрения маргарина, особенно в сети общественного питания и кондитерской промышленности. Но этот продукт содержит трансжир (благодаря которому растительный жир становится твердым), который, как выяснилось позже, гораздо опаснее для организма, чем насыщенные жиры. Хотя уже в 1980-е годы европейскими учеными был проведен ряд исследований, показавших, что трансжиры опасны. А в 1993 году группа исследователей из Гарварда заявила, что уменьшение их употребления всего на 2 % снижает риск сердечных заболеваний на треть. Позже Гарвардская школа общественного здравоохранения подсчитала, что устранение трансжиров из продуктов питания американцев предотвратит 250 000 сердечных приступов и связанных с ними смертей в год! Хочется напомнить, что как раз в эти годы в России шла агрессивная реклама «Рамы» - еще одного заменителя масла, содержащего немало трансжиров. Последствия его употребления в масштабах страны так никто и не посчитал, но они, вне всякого сомнения, были.

А что с холестерином? Исследования последних лет вообще говорят о том, что его происхождение и накопление организмом большей частью не связано с питанием, насыщенные жиры способствуют накоплению полезной формы холестерина, а вред организму наносят, прежде всего, трансжиры. Которые содержатся преимущественно в продуктах, ранее презентованных в качестве «здорового» и «полезного для сердца» питания.

1 января 2004 года Дания приняла закон, ограничивающий содержание трансжиров в любых продуктах питания: не более чем в 2% от общего количества жиров. Позже датчанам удалось свести потребление трансжиров практически к нулю. К 2010 году в стране сердечно-сосудистые заболевания и связанная с ними смертность снизились на 60%.

И снова, отмечает Оффит, ошибка в оценке опасности и полезности разных продуктов основывалась на недостаточном объеме обработанных данных. Более того, авторы рекомендаций от комитета Макгорна брали во внимание исследования, которые укладывались в их концепцию, и игнорировали те, что ей противоречили.

Сергей Исаев
Продолжение следует