Мы продолжаем рассказывать о знаменитых российских ученых, вынужденых покинуть нашу страну после 1917 года. В прошлых текстах говорилось о великом химике Владимире Ипатьеве, создателе видеомагнитофонов Александре Понятове, знаменитом судостроителе  Владимире Юркевиче и философе Питириме Сорокине. В этот раз вспомним самого популярного в мире русского художника ХХ столетия Владимира Григорьевича Третчикова. 

Уступал только Пикассо…

Таким же массовым был исход не только ученых, философов и инженеров, но и деятелей культуры. Родину покинули гениальные певцы Шаляпин и Плевицкая, изумлявшие мир артисты балета Павлова, Кшесинская, Карсавина, Нижинский, выдающийся хореограф Фокин, создавший Американский театр балета, гениальный актер Михаил Чехов, выдающиеся писатели – Бунин, ставший лауреатом Нобелевской премии по литературе, Куприн, Набоков, Замятин, Зайцев, Северянин, Аверченко, художники Коровин, Кандинский, Шагал, Бенуа, Бакст, Гончарова…

Однако до сих пор мало кто знает о самом популярном в мире русском художнике ХХ столетия, уроженце Петропавловска Владимире Григорьевиче Третчикове. В 1961 году в Лондоне был установлен рекорд – его выставку посетило 205 тысяч человек, а по продажам своих картин он уступал только Пабло Пикассо.

Родился Владимир Григорьевич в декабре 1913 года в Южной Сибири, на территории нынешнего Казахстана, в состоятельной крестьянской семье. Был поразительно похож на другую мировую знаменитость из русских крестьян – Сергея Есенина. Хотя сам об этом не догадывался, ему об этом сказали уже под старость приехавшие в ЮАР во времена «перестройки» советские журналисты. В Петропавловск его предки из секты молокан переселились, вероятно, с юга России. Оказавшись после 1917 года вместе с родителями в Харбине, юный эмигрант рано их потерял, и был вынужден с 11 лет сам зарабатывать себе на кусок хлеба. Он трудился печатником в типографии, разнорабочим в театре, малевал декорации, а все свободное время рисовал, чувствуя, что именно в этом его призвание.

Когда ему стукнуло 15 лет, Володя нарисовал очень похожие на оригинал портреты Ленина, которого никогда не видел, а также вождя китайской революции Сунь Ятсена. Эти рисунки привели в восторг директора Китайской восточной железной дороги, которая тогда принадлежала СССР. Тот щедро снабдил юного художника деньгами и отправил учиться в Москву. Но Третчикову не повезло – в Шанхае его обворовал собственный брат. Впрочем, может быть и, наоборот: сорвавшаяся поездка в страну, где как уверяла советская пропаганда, создавали «рай для трудящихся», избавила юное дарование от очень больших неприятностей. Ведь известно, что все приехавшие потом в СССР служащие КВЖД были арестованы как «японские шпионы», и сгинули в сталинских лагерях.

Словом, талантливому русскому юноше пришлось начинать карьеру художника в Юго-Восточной Азии.

Сначала работал карикатуристом в газете «Шанхай ивнинг пост» – он выиграл это место по конкурсу, потом его наняло крупнейшее рекламное агентство британской Малайи. Налицо были и первые успехи – в 1939 году Третчиков получил медаль Галереи науки и искусства Нью-Йорка. Молодой художник обладал не только незаурядным талантом, но и невероятной трудоспособностью, работал и днем и ночью. Писал маслом, акварелью, углем, карандашом. Работал быстро и точно. Вскоре он женился на Наталье Теплуговой – девушке из семьи русских эмигрантов. Но тут грянула Вторая мировая война, которая застала Третчикова в Сингапуре, тогдашней британской колонии, где он работал в министерстве информации. После японской бомбардировки жена с дочкой успели эвакуироваться в Кейптаун вместе с отступавшими британскими войсками, а корабль, на котором позднее хотел уехать Третчиков, был потоплен японцами.

Художник чудом остался в живых. Мест на пароходе не было, и он залез в шлюпку, на которой потом спасались пассажиры стремительно идущего на дно судна. Три недели он греб веслами под палящим солнцем в кишащем акулами море. Мозоли потом не сходили с ладоней десять лет.

Ему удалось добраться до острова Ява, но там он сразу угодил в тюрьму, потому что остров был уже оккупирован японской солдатней. Но когда выяснилось, что Япония в войну против СССР не вступила, то Третчикова отпустили.

На Яве судьба его свела с богатым коллекционером живописи – доктором Сукарно, будущим президентом Индонезии. Он хотел купить у Третчикова картины, но тот отказался от выгодной сделки, сказав, что хочет устроить выставку. «Какая выставка, когда идет война?», – изумился Сукарно. С тех пор Третчикова прозвали «русским сумасшедшим».

Всю войну художник провел в Индонезии, в Джакарте, пять лет он не знал, что же случилось с женой и ребенком, которые отплыли в ЮАР. На жизнь он снова зарабатывал кистью и карандашом, рисовал карикатуры, писал портреты на заказ. Именно там он начал создавать картины, которые потом стали его фирменным стилем. Одна из них, названная «Красный пиджак», изображала восточную красавицу с непроницаемым лицом и полуобнаженной грудью в небрежно накинутом на плечи красном пиджаке, рядом с ней лежал малайский ритуальный кинжал.

Необычный для тех лет эротический вызов, содержавшийся в картине, и элементы восточной экзотики имели успех. Леонора Молтемо – он называл ее «Ленка» – дочь голландского пилота, которая позировала для этой картины, стала его другом и его музой. Она считала, что это полотно – своеобразный оберег художника. И в самом деле, когда он его продал, Третчикова стали преследовать несчастья, удача от него отвернулась. Дважды он попадал в тяжелейшие автокатастрофы, едва выжил. Указание судьбы было им понято, художник выкупил картину-оберег обратно.

Однажды Леонора привела его на спиритический сеанс. Там Третчикову было объявлено, что его жена и дочь живы, а его самого ждет мировая слава. Художник сначала не поверил, но все именно так и произошло. В 1946 году его жена и дочь нашлись в Кейптауне, а Красный крест помог семье объединиться. Третчиков, расставшись с Леонорой, отправился с багажом из многочисленных картин в ЮАР, где остался с семьей уже навсегда.

Однако поначалу его картины никто не хотел покупать. Но вот однажды в его мастерскую влетел голубь, на лапке которого была бирка с номером 13. Третчиков счел это счастливым знаком, и тут же нарисовал портрет этой птицы. И действительно, с этого дня все переменилось. Его картинами заинтересовались. На его первые выставки в Кейптауне, Йоханнесбурге и Дурбане стали выстраиваться километровые очереди, были побиты все рекорды по сборам. С успехом проходят его экспозиции и в США. В Лондоне его выставку посещает более 200 тысяч человек. Ток-шоу с его участием смотрят по телевидению миллионы зрителей в Англии и Канаде.

Картины русского художника продаются за баснословные деньги. В 1970-1980 годах Третчиков – самый кассовый художник в мире, второй после Пабло Пикассо по числу проданных работ. Не знали его только в одной стране – СССР.

Особенный успех имела ставшая знаменитой «Китаянка» – изображенная на полотне экзотическая дама с лицом странного зеленоватого оттенка. Для жителей Англии, Канады, Новой Зеландии, Австралии и Южной Африки репродукции с этой картины стали такими же привычными, как у нас «Три богатыря» или «Утро в сосновом лесу», которые в советские времена висели во всех заведениях общепита.

Для обывателя англосаксонских стран полотна Третчикова явились олицетворением далекого и сказочного Востока. К тому же они хорошо гармонировали с вошедшими тогда в моду интерьерами квартир и фильмами о Джеймсе Бонде.

Когда Дэвида Боуи спросили, какую картину он хотел бы приобрести больше всего, знаменитый певец без колебаний ответил: «Китаянку» Третчикова. О творчестве художника было снято несколько фильмов крупнейшими кинокорпорациями, в том числе «Би-Би-Си» и «Евровидением».

Работал он в стиле гиперреализма, писал, в основном, портреты. А искусствоведы яростно спорили и продолжают спорить о его своеобразном творчестве, некоторые считают полотна русского художника «китчем», другие отмечают большое влияние на него Гогена.

В России он так снова не побывал, но русский язык не забывал. По-английски говорил плохо, африкаанс, на котором говорило местное население, не знал вовсе. Он собирался приехать на Родину, когда рухнул СССР, но уже чувствовал себя старым и немощным для такой дальней поездки. Умер Владимир Третчиков в зените славы в возрасте 93 лет, из которых 60 лет он провел в Африке – на своей фешенебельной вилле в пригороде Кейптауна Бишоп Корт, окруженный заботливыми детьми и внуками, в 2006 году.

…Осень в Петербурге, как всегда, сырая и дождливая. Набережные Невы затянуты густым туманом, сквозь который едва угадываются силуэты уходящих в море кораблей. Слезами стекают по граниту скромного обелиска капли дождя, напоминая о грустном прощании с Родиной тех, кому пришлось покинуть ее не по своей воле. Горечь переполняет наши сердца, когда мы с опозданием на много лет начинаем все отчетливее понимать, что потеряла Россия вместе с ее изгнанниками. Здесь – рассказ только о нескольких русских людях, великих талантах, умерших на чужбине. А ведь их были сотни, тысячи. Какой бы была сегодня Россия, если бы не расстрелы, репрессии и ленинские «философские пароходы»?..

Владимир Малышев

Реформа российской науки предполагает масштабную реорганизацию, что, в свою очередь, требует отчетливого представления о положении дел в научном сообществе, о приоритетных или, наоборот, безнадежно отставших направлениях, институтах, подразделениях, ученых. В обеспечение реформы руководящие инстанции заказали глобальное исследование, призванное на основе объективных, формализованных рейтингов картировать наш научный ландшафт. Проект так и называется: «Карта российской науки». Полученный результат открыли для тестирования, чем привели ученых в состояние глубокого стресса, близкого к панике.

В оценке исследований механически применены библиометрические параметры — практика не только дискредитированная, но и запрещенная к использованию в приличных странах. Показатели карты в разы, а то и на порядки расходятся с реальными данными (естественно, в худшую сторону), например, по числу публикаций, индексам цитирования и проч. Расхождения с реальностью есть даже в таких простых позициях, как численный состав научных учреждений. Как показал анализ, проведенный математическим отделением РАН, глубоко ошибочна сама идеология проекта. Использован классификатор, неприменимый к существующим направлениям научных исследований, институты отнесены к рубрикам большей частью произвольно и ошибочно. Работа вслепую привела к абсурдным результатам в описании профильных направлений институтов (Институт теоретической и прикладной механики СО РАН: исследования наркотической зависимости, токсикомании, алкоголизма, терапия и лечебное дело, трансплантология, стоматология и хирургическая стоматология, экология, психиатрия, акушерство и гинекология, история и др.; Институт прикладной физики Нижегородского НЦ РАН: политические науки, акушерство и гинекология, экономика, история и философия науки, психология — междисциплинарная, терапия и лечебное дело, науки о растениях, аудиология и патология речи, дерматология, история и др.; Институт физической химии и электрохимии РАН: терапия и лечебное дело, токсикология, археология, продукты питания и технологии производства, искусство, архитектура, ветеринария, кино, радио и телевидение, исследование операций и методы управления, этнология, садоводство и овощеводство и др.). И это не отдельные ошибки — система.

Проще всего увидеть здесь обычную для нашего времени халтуру. Но с поправкой, что это халтура двойная, со стороны и исполнителя, и заказчика: что заказали, то и получили. Провал был гарантирован на уровне задания. Идеальный повод для реализации идеи встречного аудита: если министерство заказывает аудит науки, наука тем более вправе провести симметричный (и также щедро оплаченный государством) анализ — аудит эффективности работы управленческих структур. Начиная, например, с тотальной проверки качества данного исследования. Естественно ожидать, что этот анализ будет более корректным и объективным, чем картирование науки извне, и что данное исследование будет продолжено компетентными органами. Вообще говоря, есть целый корпус проектов, реализуемых при министерствах и ведомствах, в том числе при Минобрнауки, Минкультуры и проч., куда более заслуживающих внешнего аудита, чем академическая наука. А далее можно переходить к научной оценке эффективности работы основных органов исполнительной власти в целом. В условиях надвигающейся рецессии и сокращения доходов бюджета такая мера представляется неотложной.

Ситуация с картой выводит и на более широкие обобщения. Вышеописанная коллизия — закономерный результат практики «руководства извне», когда на командование целыми отраслями бросают людей, себя в этих направлениях никак не зарекомендовавших, а то и просто чуждых. И так по всей вертикали, сверху донизу. При такой кадровой политике у нас (у вас) всегда будут такие заказы и такие результаты. Если бы в проекте был хоть один вменяемый специалист и хоть кто-то способный его слышать, такой «аудит» в принципе не нарисовался бы даже на дальних подступах. А так вполне можно ожидать, что никаких выводов сделано не будет, что в лучшем случае будет внесена косметическая правка и затушеван откровенный бред — а дальше на основе все того же «анализа» будут реализованы организационные, управленческие и даже политические решения. Обычное дело в ситуациях, когда анализ проводится не для выработки адекватного решения, а для имитационного прикрытия решения волевого, спонтанного, субъективного и на реальность мало ориентированного, к тому же принимаемого в ситуации вопиющего конфликта интересов.

Но и это далеко не вся проблема. В том, что сейчас происходит с наукой, культурой и проч., проявляется устойчивая тенденция самоизоляции власти, отчуждения ее не только от объектов управления, но и от общества в целом. Это уже не просто недоверие к людям вне власти — это демонстрация открытой враждебности. Как бы ни складывались ранее переговоры министерства с верхушкой РАН, это не повод объявлять войну всему сообществу. А так — полное впечатление, что на захваченных территориях вводится соответствующий режим с назначением иноземных наместников. С таким же успехом можно проводить социологическое исследование загнанного в резервацию контингента, значительную часть которого заранее решено пустить в расход.

 Александр Рубцов, руководитель Центра исследований идеологических процессов Института философии РАН

Фото сайта http://polit.ru/

В минувшем месяце состоялись два подряд заседания президиума Совета при президенте РФ по науке и образованию – 13 и 29 ноября. На первом из них был утвержден состав Комиссии по кадровым вопросам совета. Председателем назначен президент Российской академии наук Владимир Фортов, его замом – руководитель Федерального агентства научных организаций (ФАНО) Михаил Котюков. Всего же в состав кадровой комиссии вошли 25 человек, из них 20 – академики или члены-корреспонденты РАН. Напомним, что теперь этой комиссии принадлежит очень важная роль в подборе, например, директоров академических исследовательских институтов – без ее одобрения такие назначения становятся невозможными.

Порядок работы кадровой комиссии согласован на президиуме совета 29 ноября. Пока, впрочем, о выборах или новых назначениях директоров академических институтов речи нет – действует мораторий на год, надо сначала разобраться с имуществом академии.

И все же среди вопросов повестки последних двух заседаний президиума совета основной – подготовка и обсуждение проекта доклада «О совершенствовании организации фундаментальных научных исследований в Российской Федерации» (готовит начальник Управления президента РФ по научно-образовательной политике Александр Хлунов). По информации «НГ», очень вероятно, что еще до конца года состоится заседание совета под председательством Владимира Путина. На этом заседании главным пунктом как раз станет вопрос о перспективах академических фундаментальных исследований.

Пожалуй, можно сказать, что обновленный в конце октября 2013 года Совет при президенте РФ по науке и образованию фактически начинает (начал уже) выполнять некоторые функции президиума РАН. По крайней мере, это один из немногих советов при президенте, который реально «рулит», а не выполняет только совещательные и декоративные функции. И в нем складываются свои пасьянсы. Например, можно отметить, что большая роль отводится «атомному» тандему – президенту НИЦ «Курчатовский институт», академику Евгению Велихову и директору того же НИЦ КИ, члену-корреспонденту РАН Михаилу Ковальчуку. Если в широких академических массах Ковальчук подвергается явному или скрытому остракизму, то в составе президиума совета при президенте его роль и его мнение весьма существенны.

Для Российской академии наук декабрьское заседание совета будет критически важным. Коротко говоря, речь идет о том, превратится ли РАН в «клуб академиков» или сохранит в достаточном объеме свои исследовательские функции; удастся ли РАН закрепить свое правопреемство (то есть юридический статус) на будущее. Единства по всему этому комплексу вопросов в совете нет. Достаточно вспомнить только что обнародованную информацию о письме академика Жореса Алферова президенту РФ. В нем Алферов предлагает, по существу, создание новой академии наук – на базе Санкт-Петербургского научного центра РАН, под его, Алферова, руководством. Учредителем этой «локальной» академии должно, по мысли нашего нобелевского лауреата, выступить то самое ФАНО. То есть юридически, используя имущество РАН, это академическое новообразование не будет иметь никакого отношения к существующей исторической РАН.

По сведениям «НГ», президент РАН Владимир Фортов очень серьезно готовится к предстоящему заседанию совета. Но перспектива перед Фортовым обозначена вполне конкретно: на ноябрь 2014 года намечено заседание совета, на котором будет рассматриваться вопрос «О ходе преобразований в академическом секторе фундаментальных научных исследований… Исполнитель: президиум совета совместно с РАН (В.Е. Фортов) и ФАНО (М.М. Котюков). Результат – доклад и проект поручений президента РФ». То есть, проведя де-юре реформу академического сектора фундаментальной науки в России, власть решила осмотреться и прикинуть – что же в итоге получилось (получится) де-факто.

Термоядерные реакции, по мнению многих экспертов, должны стать основой энергетической системы будущего. В теории. На практике же для осуществления термоядерного синтеза ученым надо решить несколько сложных задач. Одна из них – научиться удерживать плазму, которая состоит из ионов и электронной компоненты, в течение секунды. Именно тогда удастся создать среду, необходимую для осуществления термоядерного синтеза. Серьезный шаг в этом направлении сделала группа ученых Института ядерной физики СО РАН.

Результат был достигнут на установке, которая называется газодинамическая ловушка (ГДЛ). Эта установка, созданная в 1986 году, относится к классу открытых ловушек и служит для удержания плазмы в магнитном поле. Ее главное преимущество – относительная простота конструкции и отсутствие ряда ограничений, с которыми сталкиваются ядерщики, работающие на токомаках (установка для получения плазмы, альтернативная «открытым ловушкам»). Однако  при этом плазма фактически упирается прямо в стенки установки, и поэтому считалось, что в таких системах невозможно получить высокие температуры. Однако новосибирским ученым удалось найти режим, при которых этот контакт очень слаб и проблема была решена.

- Нам удается поддерживать температуру 400 электрон-вольт (4,5 млн. градусов) на протяжении примерно десятка миллисекунд, но этого хватает, чтобы система могла быть использована как источник для управления гибридными реакторами, – отметил профессор Петр Багрянский.  

Для достижения такой температуры ученые ИЯФ СО РАН использовали разработку Института прикладной физики РАН (Нижний Новгород) – мощный источник микроволнового излучения.

– Полученный нами результат – это некий «пропуск» в область высокотемпературной плазмы, – заявил на пресс-конференции  заместитель директора ИЯФ СО РАН доктор физико-математических наук Александр Иванов. – И теперь мы можем говорить о сооружении нейтронного генератора, который по своим показателям сопоставим с токомаком в Кадараше. И это пока не под силу больше никому в мире.

Конечно, до превращения экспериментальной установки в промышленную технологию предстоит пройти долгий путь. Но благодаря успеху исследователей ИЯФ СО РАН Россия оказалась в числе мировых лидеров этого процесса. Есть у установки ГДЛ и еще одно перспективной применение.

- Такая система может работать, используя отработанное ядерное топливо, отходы традиционных реакторов, которые имеют очень долгий период полураспада (что делает проблематичным их захоронение), – рассказал кандидат физико-математических наук Андрей Аникеев. – Наша установка дожигает их до остатков, которые имеют короткое время жизни. И при этом еще и вырабатывает в пять раз больше электроэнергии, чем потребляет на процесс дожигания. То есть, процесс утилизации отходов становится вполне рентабельным.

Впереди эксперименты с использованием двух СВЧ-источников одновременно, которые должны принести не менее впечатляющие результаты. А пока новосибирские физики-ядерщики принимают заслуженные поздравления от коллег со всего мира.

– Конечно, уникальное оборудование, которым располагает наш институт, сыграло значительную роль, но главное наше достояние – это люди, – подчеркнул в беседе с журналистами Петр Багрянский. – Научный коллектив, который после нескольких лет напряженной работы смог решить эту сложнейшую задачу. И мы гордимся, что в нашей группе работает много талантливой молодежи. Потому что именно им предстоит «строить здание российской термоядерной энергетики», фундамент которого мы закладываем сегодня.

Конечно, для решения такой стратегической задачи как создание новой отрасли энергетики, усилий одних ученых, даже самых талантливых, будет недостаточно. Об этом говорил на пресс-конференции Александр Иванов:

– Сегодня перед нашей экономикой встает вопрос создания промышленных реакторов управляемого синтеза. Для его решения потребуется создание специальной инфраструктуры, миллиардные инвестиции. Это невозможно без участия специализированных государственных фондов – таких, как «Роснано», Сколково. Иначе мы рискуем, что наши позиции на мировом рынке в будущем серьезно пошатнутся.

Услышит ли опасения российских ученых власть, покажет время. А пока мы можем только присоединиться к поздравлениям и пожелать новосибирским ядерщикам новых, не менее замечательных достижений.

Георгий Батухтин