Мы не раз публиковали интервью с д.и.н., ведущим научным сотрудником Института археологии и этнографии СО РАН Андреем Павловичем Бородовским, в которых он рассказывал про интересные открытия, сделанные нашими археологами. Сегодня поговорим о необычных копьях, изготовленных в эпоху Бронзового века.

– Расскажите, пожалуйста, как были сделаны эти находки и что в них особенного?

– Это парные копья, которые были найдены случайно на севере Омской области и сейчас хранятся там же, в историко-краеведческом музее «Редут Соляной Поворот» в с. Соляное Черлакского района. Такие копья, сами по себе, встречаются не часто, в данном же случае они обладали весьма необычным декором в виде парных антропоморфных объемных изображений (маскаронов) с гримасой на лице между пером и втулкой копья.

– Что современной науке известно о людях, которые изготовили эти копья и как они могли их использовать?

– Копья такого типа (вильчатые) были специфическим типом вооружения, характерным для сейминско-турбинских бронз. Этот транскультурный феномен охватил территорию от Пермского края до Северного Китая, где-то с XXI по XVII, или, даже XV века до н.э. Для него характерен высокий уровень обработки изделий из бронзы. Но в данном случае в дизайне находки мы видим следы влияния еще одной мощной культуры – окуневской, носители которой жили восточнее. Последние часто изображали на предметах неких двуликих солнцеголовых существ, наносили на свои лица раскраску или даже рубцевание.

Фактически эти копья являются одной из первых находок, где мы видим гибрид двух культурных традиций, подтверждающий наличие между их носителями достаточно серьезных контактов, взаимообмена технологиями и т.д. Видимо, они двигались навстречу друг другу и где-то в районе Омска между ними и произошла встреча, и речь идет не о единичных контактах, а именно о взаимодействии, достаточно длительном, чтобы оно нашло отражение в столь сложных артефактах. Это вообще характерно для представителей сейминско-турбинского транскультурного феномена: сталкиваясь с представителями других высокоразвитых культур, они охотно заимствовали у них то, что считали самым лучшим и интегрировали это в свои технологии. 

– Насколько сложным с точки зрения технологии изделием для той эпохи является подобное копье с отлитой головой некоего божества?

– Это действительно очень высококачественое литье. Вообще, сейминско-турбинские мастера, которые кочевали от Урала до Северного Китая владели самой прогрессивной на тот момент технологией бронзолитейного дела. Об этом говорит, к примеру, тот факт, что для тиражирования своих высококлассных отливок они пользовались металлическими формами - кокилями. Это позволяло им производить достаточно сложные и качественные отливки, если не в промышленном объеме, то в достаточно больших сериях для уровня ремесленной мастерской. Причем, это снаряжение можно было без особых проблем перевозить с места на место, и мастер путешествовал по обширной территории в поисках новых заказов.

– Это все было во времена, предшествовавшие Троянской войне?

– Речь идет о временах, соответствующих, примерно, рубежу Древнего и Среднего царства Древнего Египта, то есть эпохе строительства пирамид. События «Илиады» произошли намного позже. И, кстати, интересный нюанс. У греков изображения двуликого бога Януса появляются тоже намного позже, есть свидетельства, что этот образ пришел к ним с востока (вообще, их мифология во многом сформировалась под влиянием контактов с хеттами, населявшими Малую Азию). Но еще более древние изображения двуликого божества находят в Южной Сибири и Северном Китае и копья, найденные в Омской области, относятся к их числу.

– Подобное украшение копий вообще было распространенным в древние времена?

– Эти парные копья являются достаточно уникальной находкой. Более того, есть интрига – чем они являлись на самом деле, это копья или кинжалы типа ассегая, которыми в более поздние времена пользовались зулусы. Далее, если посмотреть на то, как расположены головы на копьях, то возникает ощущение, что они ими проткнуты, насажены на них. С другой стороны, мы знаем, что копье в ритуалах многих народов и культур играло огромную роль. И в данном случае мы тоже, очевидно, имеем дело не с утилитарными, а с ритуальными предметами, неважно – копьями или кинжалами, которые связаны с каким-то культом или обрядом.

Кроме того, для сейминско-турбинской культуры известны т.н. «копья с ушками», которые выполняли роль штандартов, через ушки которых цеплялись некие ленты или другие украшения. С их помощью, возможно, подавались какие-то сигналы или обозначался статус их носителя. Варианты интерпретации могут быть самые широкие. И в случае с нашими копьями, на них тоже есть такие ушки, что также говорит в пользу их культового, а не утилитарного назначения.

– Помимо копий, есть еще какие-то интересные артефакты, связанные с этой культурой?

– Такие находки есть, они, с одной стороны, довольно редкие, но с другой – очень интересные для ученых. Это целая серия артефактов с антропоморфной пластикой. В Галичском кладе, на европейской территории (а предметы, относящиеся к сейминско-турбинской находили вплоть до территории современной Молдавии) находили отлитое лицо, очень похожее на те, что представлены на копьях. Под Омском, в 70-х годах прошлого века известный археолог Владимир Иванович Матющенко нашел фигурку т.н. «конного лыжника», крепившуюся на рукояти кинжала. Так что, повторю – традиция высококачественной антропоморфной пластики характерна для этой культуры, но, в силу того, что находки, как я сказал, весьма редкие, изучена еще недостаточно хорошо.

Сергей Исаев

«Я люблю природу и очень хочу стать деревом в загробной жизни», - эти слова принадлежат Катрине Спейд – основательнице базирующейся в Сиэтле корпорации Recompose, специализирующейся на компостировании… людей.  Данная организация является своего рода пионером по части «зеленой» технологии захоронения, набирающей популярность в США на волне борьбы с глобальным потеплением.

Многие из нас, наверное, не задумываются о том, что уход человека из жизни способен стать «токсичным» для планеты. Упомянутая Катрина Спейд разъяснила этот факт своим соотечественникам еще в 2016 году, когда тема компостирование тел умерших только-только обсуждалась. И вот теперь, наконец, наступает момент, когда каждый должен задуматься над тем, какой углеродный след он оставит, покидая этот мир. Американцев, как видим, уже начинают просвещать относительно способов погребения, которые могут сильно отличаться друг от друга с точки зрения влияния на экологию. А если учесть, что в той же Америке ежегодно умирает до трех миллионов человек, то размах влияния погребальных процессов на окружающую среду нельзя недооценивать, подчеркивают американские борцы за экологию. 

Но обо всем по порядку. Для начала поговорим о принятых на Западе (а также в России) способах захоронения покойных. Их, как минимум, два – обычное захоронение в земле (в деревянных гробах или бетонных саркофагах) и кремация. Казалось бы, обычное захоронение не вредит планете, поскольку тело разлагается естественным путем. Однако у защитников планеты на этот счет есть серьезные возражения. Для обычного захоронения используется древесина (иногда – дорогих сортов), лак, краски. Тело покойного обряжают, гробы украшают, и в этих вещах вполне могут оказаться токсичные компоненты, способные отравить почву. Мало того, неконтролируемо разлагающийся труп может стать источником таких парниковых газов, как метан, углекислый газ, закись азота и сероводород. Но и главное: для обычных захоронений выделяются большие площади земли под кладбища, где высевают траву. Потом эту траву начинают регулярно стричь с помощью газонокосилок (что увеличивает углеродный след) и обрабатывать пестицидами. В общем, с экологией здесь просто беда.

Кремация, вроде бы, решает проблему с землей. Однако у борцов с глобальным потеплением есть обоснованные (как им кажется) претензии к такому способу погребения. Для кремации, указывают они, необходимо много топлива. При сжигании одного трупа в воздух выбрасывается примерно 180 кг углекислого газа. Суммарно в одних только США на кремацию приходится около 800 миллионов тонн выбросов CO₂. В общем, в логике борцов с глобальным потеплением подобные «аргументы» звучат вполне убедительно.

В чем же выход? Выход – в переходе на «зеленые» формы погребения, где технология компостирования людей стоит на первом месте. В США эту технологию довели до такого уровня, что возник новый вид погребального бизнеса. К настоящему времени новое веяние уже распространилось как минимум на 12 штатов. Где-то уже компостируют людей на вполне законных основаниях, где-то только готовятся к таким подвижкам. Пионером оказался штат Вашингтон, где компостировать людей стали с 2020 года. Поэтому не удивительно, что первая компания, воочию продемонстрировавшая такую технологию, находится в Сиэтле.

Таким образом, американцы уже в состоянии выбрать для себя «экологические безупречный» способ ухода в мир иной, якобы снижающий посмертный углеродный след на целую метрическую тонну! Так утверждают сторонники компостирования. В чем же суть этого метода?

Разработчики данной технологии описывают ее так. Место, где происходит компостирование покойников, напоминает обычную теплицу. Каждый труп помещается в отдельный цилиндрический сосуд (капсулу), где находятся натуральные растительные материалы (солома, люцерна, древесная щепа, опилки). Тело заворачивается в саван и укладывается на эти материалы, способствующие созданию «здоровой» микробиологической среды. Чтобы создать идеальные условия для разложения, в капсулу закачивается воздух. Температура и поток воздуха находятся под постоянным контролем, а капсула периодически вращается для улучшения аэрации.  Спустя шесть-восемь недель происходит полная трансформация всех мягких тканей и частичное разрушение скелета. Остаются лишь фрагменты костей, а также медицинские имплантаты. Далее имплантаты (если они есть) удаляются, а кости перемалываются и возвращаются к остальному субстрату. Субстрат подвергается химическому и микробиологическому анализу, после чего дополнительно измельчается и высушивается. Весь процесс может длиться от полутора до двух месяцев.

В итоге на выходе каждый труп дает примерно один кубический ярд достаточно плодородной почвы, хорошо сбалансированной (как уверяют разработчики) по основным макро и микроэлементам. Эту почву отдают родственникам, которые могут использовать ее в своем саду для выращивания растений! Никаких обелисков, никаких специально отведенных мест почитания, умерших в этой «зеленой» системе не предусмотрено. Всё, что вы можете здесь почитать – так это те растения, что выросли на трупном компосте вашего близкого.

Как заявляла упомянутая Катрина Спейд, она бы хотела, чтобы на ее закомпостированных останках выросло сливовое дерево, вокруг которого собирались бы ее родственники, отдавая таким путем дань памяти умершей. Естественно, что представители традиционных религий не в восторге от подобной погребальной практики. Некоторые представители католической церкви считают кощунственным делом разбрасывать в садах и огородах останки умерших, где на них могут топтаться ногами.

Но, как мы показали выше, у сторонников «зеленого» погребения есть собственный набор аргументов, который в контексте современной климатической истерии считается куда более весомым.

Что особенно характерно, так это будничное, совершенно прозаическое описание трупного компоста со стороны его «производителей». Дескать, полученная по нашей технологии почва весьма хороша для садоводства и пригодна для выращивания самых разных культур! Такая прозаичность может шокировать любого из нас, кто сохраняет традиционные нормы нравственного отношения к покойным, особенно если речь идет о близких родственниках. Однако получается так, что вместе с «зеленой» технологией погребения людям прививается совершенно будничное и прозаическое отношение к смерти других людей. Вы только представьте такую реплику: «На компосте из нашего дедушки прекрасно растут баклажаны!». Ведь, по сути, получается, что съедая такой баклажан, вы поглощаете частицу своего умершего родственника. То есть с «зелеными» способами погребения происходят радикальные трансформации в сфере моральных убеждений, а значит, происходит смена культурного кода.

В свое время мы приводили факты, указывающие на то, что в западном обществе осуществляется негласное, но целенаправленное и методичное оправдание людоедства. Делается это под самыми экстравагантными предлогами, включая и модные климатические темы (когда вам – в рамках «продуктовой перезагрузки» - предлагают искусственный стейк со вкусом человечины). Похоже, тема компостирования людей находится в том же ряду. Что еще интересно: родственники не обязаны забирать трупный компост. Вместо этого они могут его пожертвовать на цели, связанные с решение экологических проблем (особенно если учесть, что не у всех горожан есть собственные садово-огородные участки). Учитывая, как смачно производители описывают качество человеческого компоста, рискнем предположить, что однажды он появится в линейке товаров для садоводства. Пока в это верится с трудом. Но ведь лет тридцать назад невозможно было представить наличие самой услуги по компостированию людей. А сегодня это становится фактом, который пока еще с трудом укладывается в головах жителей нашей страны.

Впрочем, если брать Америку, то там в отношении «зеленого» погребения уже начинают возникать сомнения. Нет, не в том смысле, что это не вполне согласуется с традиционными нормами морали (здесь-то как раз вопросов не возникает). А в том, насколько оно может быть реально «зеленым». Последние скрупулезные подсчеты показали, что компостирование людей выделяет намного больше парниковых газов, чем утверждают производители. Для жителей Калифорнии, чьи законодатели недавно одобрили указанную технологию, это может стать большим разочарованием. Сегодня им приходится летать в Сиэтл, чтобы превратить прах умерших родственников в почву. А вдруг окажется, что компостирование людей не влияет на климатическую проблему? Короче говоря, «прогрессивная» часть Америки рискует оказаться на распутье, однако вряд ли это что-то изменит всерьез. Разработчики технологии наверняка учтут критику и внесут какие-то изменения в технологический процесс. Так что ждем отчетов о новых «достижениях» на данном поприще.

Константин Шабанов

Научные сотрудники Лаборатории бор-нейтронозахватной терапии Физического факультета Новосибирского государственного университета и ученые Института ядерной физики им. Г.И. Будкера СО РАН работают над проектом установки, которая должна стать прототипом будущего термоядерного реактора на основе открытых магнитных систем. Воплотить в жизнь эту идею исследователи ИЯФ СО РАН  планируют с помощью газодинамической многопробочной ловушки (ГДМЛ). Эта ловушка не только призвана объединить в себе основные достоинства газодинамического и многопробочного удержания, которые активно изучались в ИЯФ СО РАН на протяжении многих лет, но и должна продемонстрировать эффективность нового, пока не исследованного экспериментально, диамагнитного режима, в котором плазменные токи полностью вытесняют магнитное поле из объема плазмы, формально увеличивая пробочное отношение до бесконечности.

— Данная установка позволит не только изучить физику, необходимую для продвижения к реакторным параметрам, но и станет стендом для отработки ключевых технологий, которые уже в ближайшее время можно использовать для создания нейтронного источника. Такой источник сегодня необходим не только как составная часть гибридного реактора деления, но и как средство для материаловедческих исследований в решении проблемы первой стенки термоядерного реактора, — пояснил ведущий научный сотрудник Лаборатории бор-нейтронозахватной терапии Физического факультета НГУ Игорь Тимофеев.

Предполагается, что ГДМЛ будет размещена в ИЯФ СО РАН. Для проверки основных идей, заложенных в концепцию этой установки, в институте стартовал целый ряд поддерживающих экспериментов на установках ГОЛ-NB, КОТ и СМОЛА. Эти эксперименты призваны воспроизвести те же самые физические процессы, которые должны быть реализованы в ГДМЛ, но только в меньшем масштабе. Так, эксперимент КОТ (Компактный Осесимметричный Тороид) в ближайшее время должен впервые продемонстрировать возможность полного вытеснения магнитного поля из плазмы и формирования так называемого диамагнитного пузыря в процессе мощной нейтральной инжекции в компактный пробкотрон с расстоянием между магнитными пробками около 60 см.   

В свою очередь ученые НГУ планируют как теоретически, так и с помощью численного моделирования исследовать, можно ли в открытой ловушке с магнитными пробками создать и удержать в равновесии плазму с давлением, равным давлению вакуумного магнитного поля, будет ли такое плазменное равновесие устойчиво и удастся ли уменьшить потери частиц и энергии через открытые торцы системы в этом режиме до уровня, при котором открытая ловушка станет привлекательна для создания на ее основе термоядерного реактора. Данное исследование проводится в рамках проекта «Численное моделирование физических процессов в открытой ловушке ГДМЛ». В этом году он получил грантовую поддержку Российского научного фонда. Грант рассчитан на три года.

Разработкой PIC кода займется Игорь Тимофеев и его ученики. Также в проекте участвуют ведущие теоретики ИЯФ СО РАН Алексей Беклемишев и Игорь Котельников, которые вместе со своими учениками будут развивать альтернативные аналитические модели равновесия и устойчивости диамагнитного пузыря.

— Численное моделирование позволит не только объяснить результаты поддерживающих экспериментов, но и установить возможность масштабирования интересующих нас процессов на субреакторные параметры ГДМЛ. Кроме того, сама идея диамагнитного удержания ныне базируется на весьма упрощенной МГД теории и требует верификации с помощью более сложных кинетических моделей, — рассказал Игорь Тимофеев.

Для моделирования процессов формирования плазменных равновесий с предельным давлением ученые планируют на основе метода частиц в ячейках создать новый неявный электромагнитный 3D код с точным сохранением энергии и заряда. Этот код будет рассчитывать кинетику не только ионов, но и электронов плазмы. Кроме того, он позволит самосогласованно описывать не только процессы захвата нейтральных пучков в плазму и вытеснения магнитного поля из-за роста ее давления, но и процессы развития различных микро- и макронеустойчивостей плазмы, которые будут определять потери частиц и энергии из ловушки.

— Наша цель – создать численный код, который с помощью одной и той же разностной схемы при относительно больших временных шагах сможет воспроизводить и точную кинетику электронов на участках с полностью вытесненным магнитным полем, и дрейфовое движение их ларморовских центров в сильным полях магнитных пробок. Первым шагом на этом пути стала разработка совместно с Евгением Берендеевым полунеявного PIC кода, в котором мы смогли пренебречь плазменной частотой, но были вынуждены разрешать циклотронное вращение электронов. Первые расчеты с помощью этого кода уже показали интересные результаты – токовый слой на границе диамагнитного пузыря оказался неустойчивым относительно дрейфовых возмущений на гармониках ионно-циклотронной частоты, а цилиндрические плазменные равновесия с размером плазмы порядка ионного гирорадиуса в однородном магнитном поле показали возможность превышения МГД предела β=1 на 15% из-за сильной негиротропности давления плазмы в переходном слое. Создание полностью неявного кода, допускающего плавный переход от точной кинетики электронов в незамагниченной плазме к их дрейфово-кинетическому описанию в сильных магнитных полях, станет весьма значимым результатом, поскольку откроет возможность полномасштабного моделирования не только термоядерных экспериментов, но и различных явлений в космической плазме, таких, как магнитное пересоединение, натекание солнечного ветра на магнитосферу Земли и другие, — объяснил Игорь Тимофеев.

В ходе исследований ученые рассчитывают получить ответ на вопрос об эффективности удержания плазмы в открытой ловушке в так называемом диамагнитном режиме, когда давление плазмы достигает давления вакуумного магнитного поля, а потери сосредоточены в узком переходном слое или являются неадиабатическими. Это позволит сформулировать конкретные рекомендации по строительству в ИЯФ СО РАН установки ГДМЛ – первого прототипа термоядерного реактора на основе аксиально симметричных магнитных систем.

Пресс-служба Новосибирского государственного университета

Препарат Трибувиа^®разработан и внедрен в медицинскую практику научными сотрудниками Российского национального исследовательского медицинского института им. Н.И. Пирогова и биотехнологической компании BIOCAD. НИИКЭЛ с 2022 года принимает участие во 2-й (BCD-180-3/ELEFTA), а с 2024 года – в 3-й (BCD-180-3/LEVENTA) фазе клинических исследований препарата. Целью данных протоколов является изучение эффективности, безопасности, иммуногенности, фармакокинетики, фармакодинамики препарата у пациентов с установленным диагнозом аксиального спондилоартрита.

Механизм действия сенипрутуга не имеет аналогов в мире. Инновационная разработка российских ученых представляет собой моноклональное антитело, потенциально способствующее торможению и остановке иммуновоспалительного процесса с перспективами предотвращения прогрессирования аксиального спондилоартрита. В отличие от существующих опций терапии, действие лекарственного средства направлено на инициальный элемент механизма развития заболевания, а не на устранение проявлений иммунного воспаления.

В апреле 2024 года сенипрутуг зарегистрирован Минздравом РФ и будет доступен в рамках программы ОМС (при оказании высокотехнологичной и специализированной медицинской помощи).

Первыми в России медицинскими центрами, где начнут применять препарат, станут четыре федеральных учреждения: ФГБНУ “Научно-исследовательский институт ревматологии им. В. А. Насоновой”, ФГБОУ СЗГМУ им. И. И. Мечникова, Клиника высоких медицинских технологий им. Н. И. Пирогова СПбГУ и НИИ клинической и экспериментальной лимфологии - филиал ИЦиГ СО РАН.

В НИИКЭЛ медицинскую помощь смогут получить пациенты из регионов Сибирского и Дальневосточного федеральных округов.

Восстановление технологического суверенитета России - одна из важнейших задач, стоящих сегодня перед страной. О том, как ее решению способствует партнерство науки и крупного бизнеса, мы побеседовали с председателем Сибирского отделения РАН академиком Валентином Пармоном.

– Валентин Николаевич, вот уже больше двух лет Россия живет в условиях санкционного давления. Вы неоднократно говорили, что экономическая и технологическая блокада со стороны Запада требует коррекции научно-технологических приоритетов. Расскажите, как идет работа в этом направлении? Какие задачи являются первостепенными?

Валентин Пармон: – Сегодня приоритет для российской науки - это восстановление технологического суверенитета по ключевым направлениям. Научный потенциал для этого есть и в стране, и у нас, в Сибирском отделении РАН, на которое приходится практически треть активного потенциала науки в России. Для выполнения поставленных задач научные организации СО РАН уже сегодня имеют необходимые компетенции. Но для их практической реализации нам необходимо гармонично соединить научные изыскания с нуждами промышленности.

– О таком объединении говорится уже давно. Неужели это все еще задача, а не реальность? Ведь исторически СО РАН было создано для научного сопровождения комплексного развития производительных сил в Сибири.

Валентин Пармон: – Мы активно работаем в этом направлении, и определенные успехи есть. Но сказать, что задача полностью решена, к сожалению, пока нельзя.

– Как ученые выстраивают взаимодействие с крупной промышленностью в регионе на современном этапе? Есть ли примеры системного сотрудничества, а не локальных инновационных решений по частным проблемам?

Валентин Пармон: – С помощью полпредства президента по Сибирскому федеральному округу нам удалось установить плодотворное сотрудничество с "Норникелем". Им была нужна помощь науки в решении экологических проблем, возникших после разлива дизельного топлива в Арктике. В результате они помогли нам организовать научную экспедицию, в состав которой входили представители 15 научных институтов из семи научных центров Сибири. К счастью, это был только первый шаг.

Мы много общались с руководством компании, и в итоге пришли к совместному выводу, что прикладная наука должна идти плечом к плечу с наукой фундаментальной. Так родилась идея углубленного изучения влияния предприятий "Норникеля" на окружающую среду, переросшая в проект "Большая научная экспедиция". Всего за последние четыре года при поддержке "Норникеля" проведены пять научных экспедиций, в которых участвовали 280 ученых из 20 институтов СО РАН. Причем в 2022 и 2023 годах это были не локальные экспедиции, а настоящие межрегиональные комплексные исследования по изучению биоразнообразия сразу в трех регионах - в Красноярском и Забайкальском краях и в Мурманской области. Они стали первыми в истории современной России масштабными и всеобъемлющими исследованиями регионов промышленной деятельности предприятий компании.

– Что подразумевается под "научным сопровождением" деятельности "Норникеля"?

Валентин Пармон: – Экспедиции носят не только научный, но и прикладной характер. Полученная картина состояния окружающей среды и биоразнообразия уже позволила скорректировать текущие экологические программы компании. Не так давно "Норникель" обновил экологическую стратегию, и в ней нашли отражение результаты наших исследований. Она эффективно учитывает все аспекты взаимодействия крупной промышленности с окружающей средой. Таким образом, у экспедиций будет долгосрочный отложенный эффект в виде внедрения в практику бережного природопользования и охраны природы в зоне деятельности крупных промышленных предприятий. Это уже высокий уровень сотрудничества науки и промышленного бизнеса ради сохранения окружающей среды.

Особенно важно, что полученные в ходе экспедиций знания применимы не только для "Норникеля". Ситуация в Норильске не уникальна. Есть множество других регионов с подобными проблемами, которые тоже нужно решать. Важнейший итог исследований - это не только огромный массив новых данных, но и возможность перехода к новой парадигме социальной ответственности, когда научное сопровождение компаний, работающих в Арктике, позволяет создавать комплексные программы ее развития.

– Есть ли у вас планы продолжать совместную работу?

Валентин Пармон: – Не только планы! Уже в этом году СО РАН заключила с одним из дочерних предприятий "Норникеля" - НТЭК трехлетий договор на комплексные эколого-рыбохозяйственные исследования. Он включает в себя как исследования качества среды обитания гидробионтов (гидрохимические исследования воды и донных отложений), так и состояния самих гидробионтов всех уровней. В результате мы получим актуальную и подробную картину состояния водных объектов Норило-Пясинской озерно-речной водной системы. Уверен, что на этом наша совместная работа не закончится.

При участии компании наши ученые реализуют программу разработки новых материалов на базе палладия. Ест потенциал его использования в водородной энергетике, зеленой химии и микроэлектронике.

– Реконфигурация плавильного передела на Медном заводе в Норильске несет очевидные экологические плюсы, но само решение уже вызвало дискуссию. Как в СО РАН оценивают такой шаг компании - и в плане экологии, и международной экспансии, и трансформации производственной цепочки?

Валентин Пармон: – Да, действительно, в настоящее время идет обсуждение планов развития "Норникеля", которые строятся с учетом сложившихся негативных тенденций мировой экономики. СО РАН как давний научный партнер компании в июне инициировало совещание с топ-менеджментом компании. Руководители подразделений, отвечающих за инвестиции, производство и сбыт представили новую стратегию развития компании, учитывающую нынешние непростые условия, в которых приходится работать отечественным предприятиям. Эта стратегия сбалансирована, она нацелена на то, чтобы не только сохранить, но и увеличить объем производства в России, развивать новые перспективные производства, которых раньше в стране не было, и, в то же время не потерять позиции российских металлов на мировой арене. Отмечу, что стратегия предусматривает появление в отечественном "портфеле металлов" главной новой "звезды" - лития.

Сибирское отделение РАН готово выступить в качестве одной из экспертных организаций по реализации этой стратегии и по отдельным ее пунктам, в частности, по перепрофилированию норильского Медного завода. Мы договорились об этом на встрече с компанией и планируем организовать такую работу. В ближайшее время направим в компанию свои предложения.

Важно отметить, что такое обсуждение велось на уровне руководства СО РАН, другие представители Сибирского отделения РАН с новой концепцией развития "Норникеля" не ознакомлены, с особенностями производственных цепочек не знакомы.

По принципу "не читал, но осуждаю" Сибирское отделение не работает.

Мнения представителей СО РАН, которые, вероятно, из личных побуждений подписали возможное обращение в различные инстанции по данному вопросу, является частным мнением. Приходится сомневаться в существовании оригинала письма, так как мне до настоящего времени его не представили.

Официальная же наша позиция состоит в том, что ученые готовы оказать компании необходимое содействие и применить накопленный научный потенциал для развития промышленности и укрепления позиций Российской Федерации на мировой арене. По этому пути и идем.

В начале июня этого года пришли сообщения о неполадках на третьем энергоблоке финской АЭС «Олкилуото». Из-за неисправности турбины произошла вынужденная остановка реактора. Производство электричества было прервано, что серьезно сказалось на энергоснабжении потребителей. Самым печальным является то, что третий энергоблок стал особо «проблемным». В эксплуатацию он был запущен совсем недавно – в апреле 2023 года. Однако уже в ноябре начались проблемы, из-за чего работа реактора прерывалась два раза. И вот новый сбой, вызванный, как уверяют специалисты, рядом «косяков», допущенных техническим персоналом в процессе возведения объекта. Если ошибки и просчеты устранить не удастся, это может печальным образом сказаться на всей энергосистеме страны, где очень рассчитывают на развитие атомной генерации.

Эта история показательна для нас в двух моментах. Начнем с того, что Финляндия, в отличие от Германии, не стала сбрасывать со счетов «мирный атом». Немцы, как мы знаем, решили проблему с АЭС радикально – они просто закрыли все энергоблоки, поставив во главу угла энергию из возобновляемых источников. Финны решили пойти другим путём, который в настоящее время считается более рациональным и взвешенным, нежели повальное упование на ВИЭ.

Напомним, что на прошедшем в  Дубае климатическом саммите COP28 была принята декларация о трехкратном увеличении к 2050 году доли атомной энергетики. То есть «мирный атом» в глазах мирового сообщества неожиданно «позеленел» до такого уровня, что с ним начали связывать достижение так называемых нулевых выбросов. Указанную декларацию подписали 25 стран, в их числе – США, Канада, Франция, Чехия, Болгария, Швеция, Нидерланды, Польша, Румыния, Япония, Объединенные Арабские Эмираты, Финляндия и другие. То есть мы с полным правом можем говорить об отчетливой корректировке «зеленого курса», где на ВИЭ уже свет клином не сходится. Как мы сказали, эта позиция является более рациональной и достаточно взвешенной. Не удивительно, что на Западе стали открыто заявлять об «атомном ренессансе» и выстраивать соответствующие энергетические программы, где значится строительство новых АЭС.

И вот здесь мы подходим ко второму моменту, напрямую связанному с упомянутыми просчетами и ошибками при возведении атомного энергоблока. Начиная с 2022 года, Финляндия по принципиальным соображениям решила отказаться от российских энергоносителей. Причина такого решения понятна. Но поскольку строительство ветряков, как убедительно показала практика, не в состоянии полноценно заменить дефицит природного газа, финское руководство сделало ставку на атомную энергетику. Причем, здесь оно также решило показать свою принципиальность, разорвав отношения со специалистами «Росатома». В общем, Финляндия полностью доверила свою атомную энергетику европейским «собратьям». О результатах мы сказали в самом начале.

В принципе, неприятных эксцессов можно было бы избежать, если бы электростанция подольше поработала в тестовом режиме. Но руководство страны решило, как можно скорее вывести в общую сеть новые генерирующие мощности, поскольку, как мы сказали, необходимо было срочно компенсировать нехватку газа (российского газа, напомним). Такой версии придерживаются некоторые российские эксперты. Однако есть основания полагать, что проблема гораздо серьезнее, и касается она атомной энергетики в целом. Суть проблемы – острая нехватка квалифицированных кадров для атомной отрасли, с чем уже столкнулись в странах Европы.

Недавно агентство Bloomberg подробно осветило печальную картину: возрождению атомной отрасли в европейских странах препятствует банальная нехватка квалифицированных работников. Нехватка рабочей силы ощущается настолько остро, что во Франции, например, некоторые компании стали нанимать пенсионеров. В Великобритании рекламируют «атомные» вакансии на станциях лондонского метро, а в Швеции предлагают бесплатные сэндвичи молодым людям, решившим посетить соответствующие образовательные курсы. Как отмечают западные эксперты, чтобы реализовать одобренные правительством проекты по строительству новых АЭС, кадровый голод необходимо ликвидировать в кратчайшие сроки. Сделать это будет не так уж просто, учитывая, насколько здесь всё оказалось запущенным.

Причину такой запущенности понять не сложно. Дело в том, что после фукусимской трагедии на атомной отрасли чуть ли не поставили крест. Затем началось бурное увлечение возобновляемой энергетикой, которой прочили великое будущее. Еще не так давно ярым сторонникам «зеленого курса» казалось, будто атомные электростанции должны уйти в прошлое, поскольку несут в себе потенциальную угрозу экологии. В Германии, как мы отметили, этой линии последовательно придерживаются вплоть до настоящего времени. Но Германия (о чем мы неоднократно писали) является особым случаем зеленого фанатизма. До руководителей же других европейских стран стало доходить, что достижение нулевых выбросов исключительно за счет ВИЭ – это утопия. В итоге «зеленый курс» решили скорректировать в пользу «мирного атома», что наглядно подтвердил прошлый климатический саммит в Дубае.

Однако затянувшаяся «атомная» пауза успела сыграть свою негативную роль. Поскольку работу в атомной отрасли считали неперспективной, произошло вполне закономерное сокращение необходимых работников и специалистов. Обновления кадров практически не происходило. Так, после того как французская компания EDF в начале «нулевых» прекратила строительство новых АЭС, она столкнулась сегодня с высоким средним возрастом имеющихся специалистов (а таковых на сегодняшний день насчитывается примерно 220 тысяч человек). Теперь, учитывая амбициозные правительственные планы по развитию атомной энергетики, в течение последующих десяти лет необходимо будет дополнительно привлечь в отрасль порядка ста тысяч работников – от инженеров до сварщиков.

В этих целях во Франции запущена рекламная кампания, ориентированная на подростков. Соответственно, в колледжах принимаются программы для профессиональной подготовки будущих кадров. Напомню, что согласно планам, утвержденным действующим президентом Макроном, EDF должна построить шесть атомных реакторов на сумму 67 млрд евро. В перспективе намечено строительство как минимум еще восьми реакторов. Со своей стороны, соперники Макрона из «Национального объединения» Марин ле Пен готовы идти еще дальше, замахиваясь на строительство двадцати атомных реакторов. В общем, Франция твердо придерживается линии на развитие «мирного атома», и в этой связи решение кадровой проблемы становится одной из ключевых.

Чтобы было понятно: в атомной отрасли халтурный или дилетантский подход к работе неприемлем по определению. Иначе вы получите трагедию или бесполезное прожигание средств. Источник всевозможных «косяков» и просчетов чаще всего определяется кадровой ситуацией, которая обычно усугубляется чрезмерно растянутыми сроками строительства. Восполнение дефицита работников за счет притока случайных людей ни к чему хорошему не ведет. Например, в 2022 году, когда во Франции начались ремонтные работы на уже существующих АЭС, вдруг выяснилось, что для замены систем охлаждения реакторов не хватает хорошо обученных сварщиков, способных смонтировать трубы так, как положено по регламенту.

Недостаточная квалификация рабочих отрицательно сказывается и на реализации флагманских проектов, из-за чего растягиваются сроки запуска в эксплуатацию новых реакторов. Проблемы, на первый взгляд, кажутся банальными, но для атомной отрасли они являются серьезным недочетом – начиная от низкого качества бетона (избыток влаги) до дефектных сварных швов.

Подобные «косяки» приносят компании серьезные репутационные издержки, ведь для EDF возведение атомных объектов не ограничивается только Францией. Компания осуществляет строительство АЭС и в других странах, при этом регулярно выбывая из утвержденного графика. Так, например, произошло с двумя энергоблоками, возводимыми в Китае. Еще более красноречивый пример – упомянутый выше злосчастный третий энергоблок «Олкилуото» в Финляндии, запущенный в прошлом году (с просрочкой в 14 лет!) и уже ставший источником головных болей для национальной энергосистемы по причине нескольких сбоев.

Но и это не всё. В Великобритании реализация проекта новой АЭС Hinkly Point была отложена опять же из-за нехватки рабочей силы, при этом серьезно выросла его стоимость. Отметим, что Великобритания намерена к середине столетия увеличить свои атомные мощности в четыре раза. И теперь правительство ломает голову над тем, чтобы привлечь в отрасль 123 тысячи новых работников.  Для этих целей уже выделено порядка 763 миллионов фунтов стерлингов, которые будут потрачены на профессиональную подготовку.

В свою очередь Швеция собирается увеличить количество атомных реакторов к 2045 году до десяти (сейчас их шесть). И здесь также приходится решать проблему кадрового дефицита, направляя средства на переподготовку специалистов.

На этом фоне ситуация в нашем «Росатоме» выглядит вполне приемлемо (особенно если учесть, что госкомпания одновременно реализует 20 проектов полного цикла в разных странах). Впрочем, не будем загадывать вперед и трубить победу, поскольку в мире всё стремительно меняется.  Но все же российский пример показывает, что сдержанное отношение к «зеленому курсу», проявленное руководством нашей страны, в практическом плане оказалось куда более полезным, нежели фанатичная приверженность модным учениям, как это случилось в Европе.

Андрей Колосов

В ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН» открылась новая молодежная лаборатория генетических основ селекции зерновых культур, которая будет вести исследования по тематике «Системный подход для изучения генетических основ селекции зерновых культур и создания высокоурожайных сортов». Используя современные генетические технологии, ученые займутся созданием линий мягкой пшеницы с разными сроками созревания и параметрами урожайности.

«В рамках этого проекта мы с помощью разных методов будем изучать молекулярно-генетические механизмы, отвечающие за формирование хозяйственно ценных признаков злаковых культур и разработку генетических инструментов для получения сортов со стабильно высокой урожайностью», — рассказала руководитель лаборатории кандидат биологических наук Антонина Андреевна Киселёва.

Основным объектом исследования является мягкая пшеница. В работе лаборатории будет использовано несколько генетических моделей, одна из которых — коллекция линий мягкой пшеницы с мутациями в генах чувствительности к фотопериоду. Эта коллекция была создана учеными в рамках работы Курчатовского геномного центра ИЦиГ СО РАН. С ее помощью исследователи планируют изучить механизмы регуляции нужного гена, а также использовать полученную информацию для разработки новых подходов по созданию адаптированных к различным погодным условиям линий мягкой пшеницы методами геномного редактирования.

Другая важная часть планируемой работы заключается в выявлении новых локусов и генов, связанных с признаками урожайности мягкой пшеницы, и созданием для них маркеров, которые могут быть использованы для маркер-ориентированной селекции.

«Урожайность является комплексным признаком и сильно зависит от условий окружающей среды. В последние годы наблюдаются резкие колебания климата в зонах выращивания зерновых культур, поэтому разработка генетических инструментов, позволяющих быстро создавать высокоурожайные сорта, адаптированные к различным зонам выращивания, является важной задачей», — объяснила Антонина Киселёва.

Решением этой задачи, по мнению ученых, становится изучение генетических механизмов, контролирующих ключевые сельскохозяйственные признаки, и основанное на полученной информации использование различных методологических подходов (генетических, информационных, биотехнологических) для создания новых сортов.

Результаты, полученные в ходе выполнения проекта, будут полезны селекционерам по всей стране. Механизмы генетической регуляции универсальны и могут быть использованы для создания сортов, адаптированных к различным климатическим зонам.

Программа работы лаборатории по проекту рассчитана на три года, но первые результаты ее сотрудники (большинство из которых является аспирантами ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН») ожидают получить уже в конце первого года.

Открывшаяся молодежная лаборатория в ФИЦ ИЦиГ СО РАН далеко не первая, и это результат целенаправленной политики руководства центра, начиная с 2019 года.

«Программа молодежных лабораторий доказала свою актуальность и эффективность, — уверен директор ФИЦ ИЦиГ СО РАН академик Алексей Владимирович Кочетов. — У нас сформировался целый ряд молодых исследовательских коллективов, реализующих собственные идеи и замыслы, которые обычно совпадают с приоритетами научно-технологического развития, как в нашей стране, так и в мировой науке».

В результате сегодня практически во всех основных направлениях работы центра и его филиалов работает та или иная молодежная лаборатория. Помимо ориентации на фронтирные исследования, по мнению директора ФИЦ ИЦиГ СО РАН, еще одним достоинством таких лабораторий является возможность реализации на их базе междисциплинарных проектов, которые всегда были сильной стороной Сибирского отделения РАН.

В качестве примера Алексей Кочетов привел межинститутскую лабораторию молекулярной палеогенетики и палеогеномики, созданную ФИЦ ИЦиГ СО РАН совместно с Институтом археологии и этнографии СО РАН. «На базе этой лаборатории действует центр коллективного пользования по работе с древней ДНК, где генетики совместно с археологами и историками решают разные научные задачи», — отметил он.

Пресс-служба ФИЦ ИЦиГ СО РАН

Мы уже неоднократно писали о том, как современное животноводство попало под раздачу со стороны борцов с глобальным потеплением. Больше всего достается крупному рогатому скоту, на долю которого якобы приходится 1/6 от всей эмиссии мировых парниковых газов. Это составляет примерно 6-7% метана в составе парниковых газов, связанных с человеческой деятельностью. Поскольку построение светлого будущего сейчас тесно связано с достижением нулевых выбросов, то животноводству вынесен приговор. Нас уже приучат к мысли, что коровам в новую эпоху путь закрыт, а значит, нам не придется рассчитывать на красное мясо и молочные продукты.

В принципе, новую эпоху не так уж и сложно вообразить без коров. Но вот без чего ее вообразить невозможно в принципе, так это без «цифры». Светлое будущее в наших головах тесно ассоциируется с торжеством суперкомпьютеров и искусственного интеллекта. Казалось бы, с этим всё понятно. Однако, как выясняется, с «цифрой» тоже не все так гладко, как и с коровами. И построение цифровой экономики далеко не безупречно в экологическом плане.  В чём же тут дело?

А дело в том, что бурное развитие систем искусственного интеллекта резко повышает спрос на электрическую энергию, который в ближайшей перспективе удовлетворяется, преимущественно, за счет ископаемого топлива. Чтобы было понятно: любой современный центр обработки больших данных весьма «прожорлив» в плане электричества. Один суперкомпьютер может потреблять электроэнергии столько же, сколько ее потребляет не самый маленький микрорайон. Так что нынешнее вхождение в цифровую эпоху начинает сопровождаться неизбежным ростом энергопотребления. Причем, рост этот обещает стать стремительным. Согласно прогнозу Международного энергетического агентства, общее потребление электроэнергии центрами обработки данных с  2022 года по 2026 год увеличится двукратно, что эквивалентно общему спросу на электроэнергию такой страны, как Япония! 

В принципе, ничего ужасающего в том нет, но только в том случае, если вы не переживаете по поводу того, на основе чего создаются новые энергетические мощности. Экспертов, зацикленных на климатической теме, тревожит здесь то обстоятельство, что энергетическая потребность растущей вычислительной инфраструктуры опережает рост «зеленой» генерации, якобы ставшей жертвой бюрократических проволочек. По этой причине проблему приходится решать за счет ввода в эксплуатацию «грязных» мощностей на ископаемом топливе, в силу чего известные IT-компании рискуют сорвать свои обязательства по снижению выбросов от собственной деятельности. К примеру, компания Microsoft уже заявила о том, что ее стремление достичь нулевых выбросов к 2030 году может не увенчаться успехом. В Google также признались, что развитие технологий ИИ угрожает климатическим целям. Здесь есть над чем задуматься, учитывая, что с 2019 года парниковые выбросы у этого гиганта выросли почти на 50 процентов из-за резкого спроса на энергию. В 2023 году количество выбросов составило 14,3 миллиона метрических тонн.

В свете таких заявлений у экспертов возникает неопределенность относительно воздействия ИИ на экологию (точнее, на реализацию климатических целей). На данном этапе характер такого воздействия предсказать довольно сложно. Главным образом потому, что в нынешних условиях, указывают эксперты, сложно синхронизировать развитие «цифры» с развитием «зеленой» генерации. Иного пути, судя по всему, пока что не усматривают. Отсюда вытекают разговоры об «экологических издержках» технологий ИИ. Как правило, крупные IT-компании скупают контракты на приобретение «чистой» энергии из возобновляемых источников. К примеру, компания Amazon является крупнейшим корпоративным покупателем такой энергии. Однако, отмечают эксперты, ввиду недостаточно быстрого перехода на ВИЭ «чистая» энергия оказывается в дефиците, в силу чего оставшиеся участники рынка вынуждены довольствоваться «грязной» энергией. Самое печальное, что в числе таких потребителей оказывается немалое количество фирм, работающих с «цифрой». И если энергопотребление со стороны центров обработки данных будет стремительно расти (о чем как раз и предупреждают эксперты), то развитие технологий ИИ не только не посодействует достижению климатических целей, принятых мировым сообществом, но наоборот, замедлит этот процесс. Ведь даже такая компания, как Google с большим трудом обеспечивают свою работу за счет возобновляемых источников, в то время как энергопотребление у нее постоянно возрастает.

Что самое интересное: спрос на энергию со стороны ИИ в определенной мере совершенно не вписывается в правительственные планы многих стран по развитию «зеленой» генерации. Иными словами, бурное развитие «цифры» не было предусмотрено текущей климатической повесткой, и свалилось на мировое сообщество как снежный ком на голову. Ведь в развитых странах уже в течение нескольких лет шло снижение энергопотребления за счет увеличения энергетической эффективности. И тут появляется ИИ, грозящий своим энергетическим «аппетитом» увеличить энергопотребление в тех же развитых странах как минимум на 10 процентов.

В свете сказанного у борцов с глобальным потеплением появляется повод сказать очередное веское слово в поддержку ВИЭ. Дескать, ответом на растущий энергетический «аппетит» ИИ должно стать увеличение инвестиций тех же IT-компаний в развитие проектов, связанных с ВИЭ. В противном случае недостающие мощности придется компенсировать за счет тепловых электростанций. Повод, конечно же, кажется вполне обоснованным, если учесть, что представители IT-сектора находятся в числе главных защитников климата. Их, таким образом, призывают к тому, чтобы они инвестировали не только в дальнейшее расширение вычислительной инфраструктуры, но также и в «зеленые» энергетические мощности, чтобы в дальнейшем не жаловаться на невозможность достижения нулевых выбросов к намеченному сроку.   

Впрочем, крупные IT-компании намного больше полагаются на «мирный атом», чем на солнце и ветер. Во всяком случае, в США уже треть атомных электростанций обеспечивают «низкоуглеродной» энергией центры обработки данных. Тем не менее, эксперты настаивают на том, что необходимо инвестировать в новые «зеленые» мощности. И здесь на первый план выходят возобновляемые источники энергии. Это связано с тем, что возведение ветряков и панелей происходит намного быстрее, чем строительство атомных энергоблоков. Соответственно, борцы с глобальным потеплением полагают, что развитие ИИ вполне можно согласовать с ростом «зеленой» генерации, достаточно только, считают они, устранить на этом пути бюрократические барьеры. Это вселяет оптимизм в спасителей планеты, пытающихся выявить экологическую компоненту развития технологий ИИ.

Такую позицию недавно высказал соучредитель компании Microsoft и (по совместительству) ярый борец с климатическими изменениями Билл Гейтс. По его словам, центры обработки данных увеличат потребление энергии лишь на 6 процентов. И то – в крайнем случае. Скорее всего, считает он, увеличение будет на 2 – 2,5 процента. При этом он уверил публику в том, что высокотехнологичные компании готовы вкладываться в развитие «зеленой» энергетики и платить серьезные деньги за использование «чистой» энергии. Кроме того, благодаря тому же ИИ в центрах обработки данных также происходит снижение энергопотребления, а значит – и снижение углеродного следа.

В то же время Гейтс демонстрирует сдержанный оптимизм в отношении климатических целей, сомневаясь в возможности выйти на нулевой уровень к 2050 году. Он обращает внимание на то, что объемы «зеленой» энергии увеличиваются слишком медленно, тогда как из-за тяжелой промышленности сохраняется высокий спрос на ископаемое топливо. И самым тревожным фактом стало то, что в 2023 году мировой спрос на ископаемое топливо оказался рекордно высоким!

И все же, неготовность той же Microsoft выполнить свои климатические обязательства по нулевым выбросам к 2030 году никак не делает данный сектор абсолютно «чистым» в экологическом плане, чем бы там ни клялся один из отцов-основателей этой компании. Причем, несмотря на высокую экологическую сознательность руководства Microsoft, копания продолжает вкладывать деньги в развитие вычислительной инфраструктуры сразу в нескольких странах. В ближайшие три года новые центры обработки данных появятся в США, в Японии, в Германии и в Испании. Насколько такие инвестиции согласуются с заботой о климате, неизвестно. В любом случае бурное развитие «цифры» вносит свою лепту в увеличение парниковых выбросов. У борцов с глобальным потеплением данный факт вызывает некоторое смущение, но, как мы видим, это не приводит к радикальным требованиям «остановить и запретить» во имя спасения планеты! Коровам в этом плане повезло куда меньше, чем компьютерам и цифровым сервисам.

Сергей Исаев

Председатель Правительства Российской Федерации принял участие в официальном открытии объектов первой очереди нового кампуса Новосибирского государственного университета, а также ознакомился с организацией и результатами деятельности Академпарка.

«Первой частью академгородковской программы Михаила Владимировича Мишустина стало посещение ядра нашей инновационной структуры — Академпарка, — прокомментировал председатель Сибирского отделения РАН академик Валентин Николаевич Пармон, — где его генеральный директор Дмитрий Бенидиктович Верховод рассказал об основных результатах деятельности и перспективах развития. В частности, он акцентировал выделение земель Сибирским отделением для строительства объектов второй очереди Академпарка. Заметная часть инвестиций в нее идет не из госбюджета, а из средств компаний-резидентов. Михаил Владимирович, как известный специалист по финансам, напомнил о недавно принятых нормативных актах, которые позволяют во многом компенсировать инвестиционные затраты высокотехнологичного бизнеса. В присутствии полпреда Президента России в Сибирском федеральном округе Анатолия Анатольевича Серышева, вице-спикера Госдумы Александра Дмитриевича Жукова и губернатора Новосибирской области Андрея Александровича Травникова глава кабинета министров заявил, что федеральное правительство будет поддерживать развитие инновационной инфраструктуры в регионах с высокой концентрацией науки и разработок. Я полагаю, что можно будет ожидать практических результатов. Федеральная делегация, включая министров и замминистров, осмотрела выставку резидентов Академпарка. Отраслевой диапазон был самый разный: от айти до биомедицины. Михаила Мишустина, выходца из “Станкина” (Московский государственный технологический университет “Станкин” — российское машиностроительное высшее учебное заведение, основанное в 1930 году под названием Московский станкоинструментальный институт. — Прим. ред.), заинтересовали аддитивные технологии. Как профессионал, он задавал много вопросов и остался очень доволен ответами. Большой интерес премьер-министра вызвала и компания, выросшая в НГУ и развивающаяся при поддержке Национальной технологической инициативы — она производит малые спутники связи, выпуск которых планируется довести до тысяч в год.

Михаил Мишустин отметил также важность выпуска резидентами Академпарка композитных материалов, применяемых в диапазоне от дрона до протеза, и высокоточного оборудования для станкостроения, восстановление и развитие которого является одним из стратегических приоритетов России. Порадовало внимание Михаила Владимировича к компании, вышедшей из моей лаборатории в ФИЦ “Институт катализа им. Г. К. Борескова СО РАН”, — компании “Тион”, занимающейся очисткой и подготовкой воздуха для дыхания. Премьер даже запросил контакты, чтобы оборудовать свой кабинет».

В 2024 году активно реализуются проекты развития инфраструктуры технопарка, начатые в 2021—2022 годах, отметил губернатор Новосибирской области Андрей Александрович Травников. «Уже ведутся строительные работы на площадке второй очереди. За счет бюджета предстоит построить более 30 000 квадратных метров новых площадей, и примерно столько же будет создано инвестором. Проект реализуется при поддержке Правительства Российской Федерации. За счет списания бюджетного кредита мы получили 3,3 миллиарда рублей и направили конкретно на этот проект. Как я уже сказал, сегодня на площадке ведутся работы по выносу сетей. Задача — к концу 2026 года выйти на ввод первого здания второй очереди», — рассказал глава региона.

В новосибирском технопарке главу Правительства РФ ознакомили с инициативами по развитию инфраструктуры «Кампуса Академпарка» — проекта создания новой производственной площадки технопарка в поселке Ложок. В декабре 2023 года на территории «Кампуса Академпарка» был завершен весь комплекс строительно-монтажных работ по созданию объектов инженерной и коммунальной инфраструктуры, а также по строительству первого производственно-лабораторного здания новой площадки. Получено разрешение на ввод данного объекта в эксплуатацию.

В активной фазе реализации находится проект развития инфраструктуры «Трапеция». Это комплекс из пяти производственно-лабораторных и офисных зданий на участке, непосредственно прилегающем к территории технопарка. Данный проект имеет статус масштабного инвестиционного проекта. На создание инженерной инфраструктуры Правительством Новосибирской области Академпарку предоставляются бюджетные инвестиции. На текущий момент завершается проектирование зданий и строительство инженерных коммуникаций на площадке.

Центр коллективного пользования будет представлять собой объект, в котором, в частности, разместится «Фабрика научного кино» — уникальная для России студия для производства научно-популярных и документальных фильмов.

«Второй площадкой Академгородка, которую посетила делегация во главе с М. В. Мишустиным, стал кампус Новосибирского государственного университета, — сказал Валентин Пармон, — прежде всего, новый комплекс СУНЦ НГУ (физматшколы). Гостям показали новые учебные классы и лаборатории, досуговый центр, спорткомплекс, обсерваторию, даже устроили небольшой концерт. Затем премьер-министр общался с молодыми учеными, школьниками строго с глазу на глаз. На эту встречу не допустили ни федеральных, ни региональных руководителей, ни меня. Видимо, чтобы не стеснять молодежь».

Строительство кампуса НГУ включает несколько этапов. Учебный и досуговый корпуса СУНЦ НГУ — это масштабный проект создания школьной инфраструктуры по современным международным стандартам, реализованный в рамках первой очереди строительства. Площадь учебного корпуса составляет 11 500,5 кв. м, здесь будут обучаться 625 учеников. Трехэтажный досуговый центр площадью 8 549 кв. м вмещает почти 900 человек, он соединен с учебным корпусом подземным отапливаемым переходом. Таким образом, два здания образуют единую образовательную инфраструктуру. Учебный процесс в них начнется первого сентября 2024 года.

«В Новосибирске особенная атмосфера, научная атмосфера, новосибирский Академгородок — уникальное место, известный на весь мир исследовательский центр. Вот только что мы посмотрели новый кампус. И уже чуть больше чем через месяц здесь закипит новая жизнь. По сути, это будет перезагрузка всего того, чем всегда был славен Новосибирск, — отметил Михаил Мишустин. — Особенно важно, что мощные точки роста интеллектуальной компетенции есть не только в Москве, но и в крупных городах, таких как Новосибирск, и талантливые ребята из других российских регионов, из-за рубежа стремятся сюда, чтобы получить качественные знания. Это только первая очередь, строительство кампуса будет продолжено. Впереди у нас еще три корпуса, это такие же современные функциональные пространства для проведения исследований, учебы, занятий наукой. Сегодня, когда стоит задача по укреплению технологического суверенитета, именно новосибирский Академгородок, университет стопроцентно не могут оставаться в стороне, должны быть таким же драйвером, как СУНЦ НГУ в системе школьного образования».

Учебный корпус СУНЦ НГУ включает учебные кабинеты, лекционные аудитории, объединенные просторными коридорами с зонами рекреаций. Также в нем расположены лаборатории физиологии, микробиологии, генной инженерии, органической химии, неорганической химии и аналитической химии, лаборатории физики для изучения механики, оптики, электричества, термодинамики и других областей, инженерная лаборатория. Помещения оснащены подвесными системами с подачей воды, газа, сжатого воздуха и электричества. У ребят будет возможность освоить навыки работы с современным лабораторным оборудованием, проводить самостоятельные проектные и научно-исследовательские работы, выполнять экспериментальные задания. Всего в учебном корпусе оборудованы 14 учебно-научных лабораторных помещений и 8 компьютерных классов.

«Строительство кампуса НГУ является одним из флагманских проектов программы «Академгородок 2.0», наряду со СКИФом и строительством второй очереди технопарка. Первая очередь кампуса — это новые здания учебного корпуса и досугового центра физматшколы университета, которые построены за счет средств благотворителя. Буквально через дорогу видна активная стройка второй очереди — это средства федерального бюджета. Это корпус поточных аудиторий, учебно-научный центр Института медицины НГУ и научно-исследовательский центр. Если в первой и второй очереди кампуса мы в основном сконцентрировались на учебно-исследовательской инфраструктуре, то третья очередь — это уже новые места в общежитиях», — прокомментировал Андрей Травников.

Ректор НГУ академик Михаил Петрович Федорук более подробно рассказал о строительстве второй очереди кампуса НГУ и дальнейших планах. «Новый кампус, конечно, расширяет наши образовательные возможности. Уровень строительной готовности корпуса поточных аудиторий составляет 62 %. Это очень хорошее, комфортное здание, в нем будет четыре больших аудитории, научная библиотека, в которой будет храниться один миллион экземпляров, а также проектный центр для студентов. Мы провели масштабную работу по проектированию научно-исследовательского центра НГУ и учебно-научного центра Института медицины и медицинских технологий. После их введения в эксплуатацию у нас появятся дополнительные возможности для расширения медицинского образования — мы планируем открытие новых направлений фармации и медицинской кибернетики; как минимум удвоим число студентов по медицинскому направлению», — сообщил Федорук.

В досуговом центре СУНЦ НГУ размещается музыкально-репетиционный комплекс со студией звукозаписи и видеостудией, танцевальным и хоровым залами, помещениями для индивидуальных занятий на музыкальных инструментах. В нем также есть трансформируемый актовый зал вместимостью 580 человек, он оснащен современным аудиооборудованием, Led-видеостеной 9,7 х 5,4 м, системами освещения сцены со спецэффектами. Кроме того, в досуговом центре располагается спортивный блок, в котором одновременно могут находиться сто человек. Он включает большой многофункциональный спортивный зал и четыре малых зала для отдельных видов спорта (ЛФК, аэробика, настольный теннис, тренажерный зал). Также в досуговом центре организован библиотечный комплекс с музеем и коворкингами, функционирует планетарий на 35 человек — один из самых современных за Уралом, который смогут посещать школьники со всего региона.

Комплекс общежитий НГУ на 690 мест, включающий в себя два блока, соответствует всем современным требованиям и обеспечивает комфортное проживание студентов университета. Здесь есть комнаты на одного, двух и трех человек; также на каждом этаже оборудованы места общего пользования — кухни-гостиные. Практически вся мебель российского производства, изготавливалась на заказ.

Участники федерального проекта «Университетские смены» первыми оценили принципиально новые, комфортные условия проживания, которые предлагает современный кампус. Ребята размещаются в новых общежитиях НГУ в течение всего времени пребывания в Новосибирске — с 17 по 27 июля.

Площадь территории кампуса — более четырех гектаров. Совместно с сотрудниками Центрального сибирского ботанического сада СО РАН был разработан план озеленения и ландшафтного дизайна: он учитывает разные периоды цветения растений с мая по сентябрь. Их чередование создаст эффект непрерывного цветения, делая пространство ярким, живым и меняющимся. Размещение малых архитектурных форм и парковой зоны продумано так, чтобы территорию кампуса можно было задействовать и для отдыха, и для проведения в амфитеатре обучающих классов, творческих и культурно-зрелищных мероприятий.

«Как житель Академгородка, я очень доволен, что к приезду М. В. Мишустина у нас были отремонтированы многие дороги. И еще один косвенный, но важный результат — в ходе визита федеральной делегации я много и конструктивно общался с А. А. Серышевым, А. Д. Жуковым и А. А. Травниковым: неформально обсуждали многие проблемы Академгородка и Сибирского отделения. В целом такие визиты, замечу, всегда открывают некоторые новые перспективы и дают импульсы к развитию», — резюмировал Валентин Николаевич Пармон.

При подготовке использованы материалы пресс-служб НГУ и Правительства НСО

Фото пресс-службы Правительства НСО

Кто из нас не помнит знаменитой фразы астронавта Нила Армстронга, когда тот высадился из лунного модуля: «Это маленький шаг для человека, но огромный шаг для всего человечества». Так вот, если верить последним сообщениям об очередном «прорыве» в области управляемого термоядерного синтеза, то Америка подготовила еще один «огромный шаг для человечества», куда более значительный, нежели высадка человека на Луну.

Впрочем, сообщения об этих «прорывах» длятся не одно десятилетие, однако на этот раз нам обещают практическое решение вопроса с термоядерной энергией. Так, в июне этого года пришли сенсационные новости о том, что примерно лет через десять энергия, полученная таким путем, уже выйдет на рынок!  Якобы специалисты компании Commonwealth Fusion Systems (CFS) совместно с коллегами из Массачусетского технологического института разработали специальное магнитное устройство, являющееся ключом к управляемому термоядерному синтезу. Следующим шагом станет создание полноценного демонстрационного объекта, который уже наполовину построен и будет запущен в следующем году. После этого появится коммерческий образец для серийного производства. На это процесс уйдет еще минимум десять лет.

Таким образом, к середине 2030-х годов человечество обретет новый, почти безграничный источник «чистой» энергии, не дающий ни опасных отходов, ни парниковых выбросов. Кстати, автор заметки, на которую мы ссылаемся, выражает уверенность в том, что успехи CFS на данном поприще не являются дутой сенсацией. Дескать, он сам долгое время был скептиком в отношении мирного «термояда», но после того, как посетил предприятие CFS в Девенсе и увидел производство сверхмощных магнитов для токамаков, сразу уверился в том, что всё это очень серьезно.

По его словам, в среде бизнесменов существует предчувствие скорого приближения термоядерной эры, поэтому многие компании начинают вкладывать средства в развитие указанного направления. Компания CFS является неоспоримым лидером в этом списке, собрав на собственный проект «термояда» более двух миллиардов долларов инвестиций. В числе инвесторов – такие известные компании, как итальянский энергетический гигант ENI, а также компания Breakthrough Energy, принадлежащая Биллу Гейтсу. Всего – порядка 60 инвесторов, надеющихся-де на большие прибыли.

Впрочем, несмотря на сенсационный характер данной новости, общественное сознание подготавливали к ней в течение нескольких лет. Три года назад газета The New York Times сообщала о том, что компания, основанная учеными из Массачусетского технологического института, тестирует очень мощный магнит, способный в перспективе запустить термоядерный синтез. Уже тогда разработчики уверяли общественность в том, что организованный ими стартап является прорывным технологическим шагом в деле создания коммерчески успешного термоядерного реактора.

Кстати, не стоит забывать, что подобные эксперименты не являются уделом каких-то эксцентричных аутсайдеров, поскольку тема «термояда» по сию пору поддерживается на государственном уровне. Так, правительство США ежегодно тратит порядка 600 миллионов долларов на исследования в области термоядерного синтеза. Причем, финансовая поддержка может быть увеличена в свете новых правительственных решений. В европейских странах данная тема также развивается в рамках «большой науки». Достаточно вспомнить проект ИТЭР, в котором принимает участие 35 стран. В рамках данного проекта на юге Франции под соответствующий объект осваивается территория площадью 40 га. Итоговая стоимость проекта оценивается на уровне 20 миллиардов долларов, а первый термоядерный реактор должен заработать здесь не ранее 2035 года. В общем, государственные структуры не остаются в стороне. Тем не менее, впечатляющих результатов мы пока что не наблюдаем, в то время как сроки по запуску «термоядерки» постоянно отодвигаются в будущее, и параллельно растет смета расходов.

История с проектом компании CFS показательна тем, что с определенного момента тема термоядерного синтеза стала привлекать к себе внимание со стороны частных компаний. Как мы уже сказали выше, в сообществе западных бизнесменов якобы предчувствуют прорывные успехи на этом поприще, и потому «частники» начинают поддерживать стартапы, нацеленные на освоение «термояда». Этим занимается не только компания CFS (основанная в 2018 году). В Великобритании, недалеко от Оксфорда, свою деятельность в том же направлении развивает созданная в 2011 году исследовательская компания First Light Fusion, также регулярно рапортующая о своих успехах.

Интересно, что сторонники вовлечения частного капитала в термоядерные проекты скептически относятся к возможностям государственных структур развивать данную тему. Якобы государственные гиганты не способны эффективно управлять ресурсами, и в этом плане небольшие «частники» окажутся более успешными в силу того, что они более динамичны, более изобретательны и якобы острее чувствуют необходимость поиска неиссякаемого источника «чистой» энергии, способного решить проблему глобального потепления.

Надо сказать, что тема коммерциализации «термояда» с недавних пор тесно сопрягается с климатической повесткой, что придает некий «священный» ореол подобным начинаниям. Ведь речь идет не только о коммерции, но о спасении планеты, остро нуждающейся в энергетическом переходе на «чистые» источники. А «термояд», уверяют нас, хорош во всех отношениях. Поэтому не удивительно, что в это направление активно включились такие известные миллиардеры-борцы за спасение планеты, как Билл Гейтс и Джефф Безос. В частности, именно они оказывают серьезную поддержку проекту компании CFS, которую в американской прессе уже начали называть «пионером» в области термоядерной энергетики.

Выше мы уже ссылались на заметку американского эксперта, проникшегося верой в технические возможности этой компании воплотить в жизнь мечту о «термояде» в течение ближайших десяти лет. В самой компании уже не первый год заявляют, что они достигли переломного момента на пути к коммерческому термоядерному синтезу. О том же говорят некоторые ученые Массачусетского технологического института, так или иначе причастные к созданию CFS. Кроме того, еще четыре года назад в семи рецензируемых публикациях были представлены доказательства в пользу того, что проект CFS окажется успешным, а созданный реактор станет выдавать энергии в 10 раз больше того, что будет им затрачено.

Впрочем, нельзя сказать, что буквально всё мировое научное сообщество, включая представителей ядерной физики, радостно хлопает в ладоши удачливым первопроходцам. Кто-то вообще пропускает подобные сенсации мимо ушей, кто-то делает скептические замечания. Например, озвученный график создания первого коммерческого термоядерного реактора считается совершенно нереалистичным. Впрочем, опыт показывает, что как раз графики являются самой «подвижной» частью всех проектов по термоядерному синтезу. Шутка ли: этой темой занимаются почти сто лет, без всяких ощутимых практических результатов. Тем не менее, вера в возможность «термояда» всё еще сохраняется и почти не подвергается сомнению. Мало того, в последние годы эту тему (не без стараний всё тех же миллиардеров-спасателей планеты) вывели на такой уровень, что любая критика, любой открытый скепсис будут восприниматься (ни много, ни мало) как враждебный выпад в отношении общечеловеческих интересов. Поэтому нельзя исключать, что в скором времени кто-либо из ученых-физиков вряд ли осмелится пойти на конфронтацию с отважными экспериментаторами, даже если усмотрит в тех или иных проектах мошеннический умысел.

Можем ли мы допустить в принципе возможность термоядерной аферы? Утверждать что-либо пока невозможно. Однако обращают на себя внимание как минимум два обстоятельства.

Во-первых, интерес к термоядерному синтезу стал активно подогреваться после того, как начал спадать энтузиазм в отношении ВИЭ. Сегодня в отношении солнца и ветра уже нет такого восторга, как это было лет десять назад. Теперь мы видим, как им на смену идет тема «термояда», где уже успели отметиться ярые борцы за прекрасное безуглеродное будущее. Финансовую сторону новоявленных проектов затрагивать не будем, хотя массовое вовлечение частных инвесторов в проект, зиждущийся исключительно на высоком доверии к «прогрессивному» имиджу его инициатора, вызывает некоторые подозрения.

Во-вторых, (и это куда важнее), бодрые заявления американских репортеров о технологических «прорывах» в области термоядерного синтеза происходят в условиях, когда США обнаружили свое досадное отставание от нашей страны в области ядерных технологий. Как мы уже писали ранее, американцы существенно запаздывают с пилотным проектом по запуску ядерного реактора малой мощности. И тут на сцену выходит небольшая компания с инвестиционным портфелем в два миллиарда (четыре года назад было в десять раз меньше) и заявляет о том, что уже стоит на пороге создания компактного термоядерного реактора, который лет через десять начнет выпускаться серийно! Полагаю, любой серьезный профессионал в области ядерной энергетики воспримет это как шутку.

В свете сказанного в голову сразу же приходят некоторые параллели с прошлым. Мы начали с того, что упомянули американскую лунную экспедицию. Здесь тоже много странностей. Как мы знаем, американцы заметно отставали от СССР по части космических запусков. А потом вдруг устроили целую серию умопомрачительных пилотируемых миссий на Луну. Сейчас они отстают от нас по части малых ядерных реакторов. А завтра нам объявят, что они запустили первую в мире термоядерную электростанцию, да еще с компактным реактором! Впрочем, здесь успокаивает только то, что в отличие от Луны, на Земле реальное положение дел утаить труднее.

Андрей Колосов