Мы уже писали о том, что в нашей стране наблюдается некоторая неопределенность в плане выбора путей развития. С одной стороны, у нас признают технологическое лидерство западных стран, с другой – не слишком охотно принимают концептуальную основу западных стратегий, нацеленных на построение «безуглеродного» будущего. Во всяком случае, в выступлениях нашего Главы государства (на что мы неоднократно обращали внимание) нет ни малейшего пиетета перед «зелеными» технологиями в их нынешнем европейском понимании. Вроде бы, приоритеты четко расставлены, и никакой двусмысленности тут быть не может. Мало того, с тех пор как основной пиарщик «зеленого курса» господин Чубайс убыл за границу, возникло впечатление, что-теперь-то с приоритетами у нас определились окончательно.

Однако не все так однозначно. Заявление отдельных статусных лиц создает впечатление, будто за последние три года у нас совсем ничего не поменялось и ничего серьезного не произошло. Будто мы всеми силами стремимся войти в дружную семью европейских народов с их «зеленым курсом» и декарбонизацией. Совсем недавно нам еще раз напомнили о том, что Россия намерена приблизиться к ESG-стандартам западных стран. И совершит она этот прогрессивный сдвиг путем строительства хранилищ… углекислого газа! Об этом с нескрываемым восторгом доложил руководитель Государственной комиссии по запасам полезных ископаемых Игорь Шпуров. По его словам, такие проекты уже разработаны и будут одобрены в течение ближайших двух лет. Осталось только определиться с местом для размещения хранилищ. Желательно, отмечает Игорь Шпуров, чтобы это была не сейсмоопасная зона. Лучше всего для таких целей, как мы понимаем, подходят территории Сибири.

Возникает закономерный вопрос: есть ли такая уж крайняя необходимость для нашей страны в реализации подобных проектов? В данном случае мы не будем заострять внимание на самой борьбе с углекислым газом, на том, стоит ли овчинка выделки? На этот счет также есть возражения. Но допустим, что мы и впрямь решили реализовать показатели по снижению углеродных выбросов, подстраиваясь под стандарты западных стран или же сообразуясь с обязательствами в рамках Парижского соглашения (которое мы ратифицировали). Тот ли путь предлагает нам руководитель ФБУ «ГКЗ»?

Для начала рассмотрим то, что уже пытаются реализовать в Европе. Это как раз тот пример, который, судя по всему, так сильно воодушевил Игоря Шпурова, что он решил срочно «догнать Европу». В конце января этого года норвежцы продемонстрировали первую такую установку по хранению углерода, реализованную в рамках проекта «Северное сияние». Установка расположена на западном побережье Норвегии и является частью соответствующей инфраструктуры, приблизительная стоимость которой оценивается на уровне 2,6 миллиардов долларов. Как отмечают эксперты, пока это – первый материализованный объект весьма дорогостоящего эксперимента по борьбе с углеродными выбросами.  Он предназначен для приема и перекачки углекислого газа с производственных площадок близлежащих стран в глубины морского дна на 2,6 километров. То, о чем твердили лет шесть-семь назад, начало воплощаться. Норвежский проект реализован уже на 90%, и его завершение, считают эксперты, прокладывает путь к международной торговле углекислым газом.

Чтобы было понятно: углекислый газ будет улавливаться из труб промышленных предприятий и энергетических объектов, затем его будут транспортировать на кораблях (или по трубопроводам) на приемный терминал возле моря, и в итоге он навсегда окажется на морском дне. Процедура эта весьма трудоемкая. Здесь применяются достаточно сложные системы улавливания и изолирования углекислого газа, который перед транспортировкой сжимается, высушивается и охлаждается до жидкого состояния. В таком виде он грузится на корабль или же направляется по трубопроводу (если таковой имеется). Дальнейшая закачка CO₂ в резервуары на морском дне технологически также сложна и еще недостаточно испытана. Разработчики уже столкнулись с серьезными проблемами, но они уверены, что способны их решить.

Думаем, здесь не надо быть специалистом, чтобы оценить уровень затрат. Некоторые эксперты уже указывают на то, что технология окажется непомерно дорогой. А затраты, естественно, лягут на плечи простых потребителей.

Тем не менее, резонные опасения никак не влияют на планы строителей сети по улавливанию и хранению углекислого газа. Удивляться этому не приходится, если учесть, что самые крупные европейские «загрязнители» (например, Германия) уже выражают готовность переправлять свой углекислый по Северному морю, выплачивая за оказанную услугу соответствующую сумму. Так, нынешнее руководство Германии согласно поддерживать данную инициативу для таких секторов промышленности, как производство цемента, удобрений и стали. В какие суммы это выльется, пока что мало кого волнует. Хотя уже вовсю идут разговоры о том, что цены на углерод придется удвоить или даже утроить, чтобы подобная услуга по утилизации была коммерчески выгодна.

Несмотря на это, руководство ЕС всячески приветствует проекты по удаленному хранению CO₂, намереваясь таким путем обеспечить углеродную нейтральность. Считается, что энергетический переход на возобновляемые источники не обеспечивает стопроцентной ликвидации выбросов. Часть производственных процессов в той или иной мере будут «загрязнять» атмосферу парниковыми газами. Для компенсации деятельности таких производств (например, производство цемента) и потребуется широкое внедрение технологий улавливания и хранения CO₂. По предварительным расчетам, к 2050 году ежегодное улавливание углекислого газа на территории ЕС должно составить 450 миллионов тонн. Это потребует создания соответствующей инфраструктуры, включающей в себя не только системы улавливания (они уже давно испытаны), но также всю систему транспортировки, приема и захоронения. Норвежский проект является здесь первой ласточкой. Однако, несмотря на бодрые отчеты, специалисты признаются в том, что данная технология, мало того, что она очень затратная, но еще требует доработки.

И вот теперь зададимся тем же вопросом: а нужны ли такие технологии России? Можно сколько угодно восхищаться высокотехнологичным «железом», но чрезмерная цена вопроса явно портит радужную картину светлого будущего. В этой связи стоило бы еще раз напомнить альтернативный путь. Мы уже неоднократно приводили мнение специалистов СО РАН, делающих акцент на природоподобных технологиях. Какое отношение это имеет к утилизации углекислого газа? Прямое. Дело в том, что углекислый газ не является токсичным веществом, губящим всё живое. Он находится в естественном круговороте веществ, и его баланс определяется такими же естественными процессами, протекающими в любой живой экосистеме. Скажем, растения и почвы прекрасно поглощают CO₂, не требуя никакого дорогостоящего «железа».

Таким образом, альтернативный путь заключается в восстановлении почв, в восстановлении лесов, а также в создании дополнительного растительного покрова на месте пустынных или заброшенных участков. Это как раз одна из тех задач, которую можно решить с помощью природободобных технологий.

Кстати, в ноябре прошлого года вышел Указ Президента о «Развитии природоподобных технологий в Российской Федерации» (Указ № 818). Согласно этому Указу, в шестимесячный срок должен быть подготовлен и утвержден соответствующий план мероприятий, связанных с дальнейшим развитием таких технологий в нашей стране, что предполагает создание необходимой научной инфраструктуры и подготовки кадров. Функцию головной организации будет выполнять Национальный исследовательский центр «Курчатовский институт». При этом, что характерно, органам власти субъектов РФ рекомендовано при принятии решений руководствоваться планом мероприятий, связанных с применением и развитием в нашей стране природоподобных технологий.

В общем, наверху прекрасно осознают затронутую нами альтернативу. Остается надеяться, что «президентская линия» развития окажется у нас более востребованной, чем дорогостоящее высокотехнологичное «железо» из западных стран.

Константин Шабанов

Представитель Европейской организации по ядерным исследованиям (CERN) Арно Марсолье на днях заявил, что 30 ноября этого года организация прекратит сотрудничество с около 500 сотрудниками, имеющими связи с Россией. Этот разрыв был ожидаемым: о том, что договор о сотрудничестве с Россией в CERN не намерены продлевать (а его действие истекает как раз в ноябре) говорилось и раньше. Но от того, он не стал более приятным, как и последствия такого решения.

В первых комментариях российские официальные лица ожидаемо призвали искать позитивные моменты и в этих событиях. Глава Курчатовского института Михаил Ковальчук назвал позитивным прекращение сотрудничества с российскими учеными, отметив, что кадры возвращаются в РФ. Министр науки и высшего образования Валерий Фальков во время своего недавнего визита в Академгородок тоже предложил не зацикливаться на возможностях Большого адронного коллайдера: «Жизнь не стоит на месте. Главное, чтобы у нас в России появлялись уникальные научные объекты. И они появляются, например, Сибирский кольцевой источник фотонов, который строится как раз в Новосибирске. Это установка класса 4+ и она дает возможность исследователям делать то, чего нельзя сделать больше нигде в мире».

Конечно, возвращение кадров – это всегда хорошо, а СКИФ – уникальная установка, но все же, хотелось бы услышать оценки последствий разворачивающейся «холодной войны» в научном мире от тех ученых, кого она коснулась непосредственно. Если говорить про Академгордок, то это, прежде всего, Институт ядерной физики, много лет плодотворно сотрудничавший с CERN. И такие ответы от руководства института прозвучали в ходе специальной встречи с журналистами.

Вопрос первый – что будет с теми учеными, кто работал в CERN? Отвечая на него, прежде всего, научный руководитель направления физики элементарных частиц ИЯФ СО РАН Юрий Тихонов отметил, что цифра в 500 человек не означает, что именно столько человек должны будут покинуть европейские лаборатории и искать новую работу в России. Во-первых, это число всех наших соотечественников, внесенных в базу организации, включая и тех, кто сейчас там по разным причинам и так не работает. А во-вторых, если говорить конкретно про ИЯФ СО РАН, то все сотрудники института из этой базы работали там временно, в ходе командировок на месяц-другой в году. Основное их место работы находится в самом институте и никуда не делось. Хотя теперь им, конечно, придется несколько скорректировать планы своей исследовательской деятельности.

Отсюда возникает второй вопрос – сможет ли СКИФ заменить CERN? Ответ – нет. «Тематика CERN – физика высоких энергий, а СКИФ нацелен на изучение свойств различных материалов. Они практически не пересекаются друг с другом. Тем не менее СКИФ открыт для сотрудничества, ученые, которые уходят из CERNа, могут быть востребованы на СКИФе», - рассказал директор ЦКП "СКИФ" чл.-корр. РАН Евгений Левичев. И противоречия в этих словах нет: среди тех, кто работал ранее с CERN есть специалисты по детектирующим системам, моделированию взаимодействия частиц с веществом, программисты. И вот они вполне могут быть востребованы в команде СКИФа.

Кроме того, СКИФ не является единственным большим проектом в области ядерной физики, который реализуется на территории нашей страны. Есть несколько родственных проектов по физике частиц – NICA в Дубне, ВЭПП-2000. Последний стал источником колоссального объема экспериментальных данных, которые еще только предстоит обработать. И привлечение к этой работе коллег, ранее занятых в проектах CERN должно ускорить решение данной задачи.

Остались и другие международные проекты, в которых ИЯФ СО РАН продолжает активно участвовать. Например, в создании Международного экспериментального термоядерного реактора (ITER, International Thermonuclear Experimental Reactor). Возможно, руководство проекта и хотело бы последовать примеру коллег из CERN, но их останавливает то, что Россия поставляет ключевые элементы установки – сверхпроводящие магниты и устройства нагрева плазмы. Хотя после завершения строительства этой уникальной физической установки в 2025 году ситуация может и поменяться.

Также ученые института участвуют в работах на электрон-позитроном коллайдере BEPC II (Китай), ведут совместные проекты с японскими учеными по физике частиц в рамках коллаборации BELLE 2, заняты в ряде других международных проектов.

Но все это не отменяет того факта, что возможности для международного сотрудничества продолжают сужаться. Все-таки исследования в области ядерной физики на передовом уровне (которому соответствует и российская наука) возможны в ограниченном ряде стран. Так вышло, что подавляющее большинство из них сегодня являются недружественными по отношению к нашей, и этот факт нельзя игнорировать.

Оптимальный ответ на этот вызов – развитие собственной программы фундаментальных исследований, как единственная альтернатива вылета из «высшей лиги». Почему такая программа нужна, объяснил директор ИЯФ СО РАН, академик РАН Павел Логачев: именно фундаментальные исследования физики микромира сделали возможными многие технологические достижения в самых разных областях, от микроэлектроники до новых материалов и медицины. Так и сегодняшние исследования выльются спустя десятилетия в еще более новые и совершенные технологии и оборудование.  

«В настоящих условиях Российской Федерации наравне с программами развития самолетостроения, микроэлектроники или катализаторов, или источников синхротронного излучения обязательно нужна программа развития фундаментальных исследований, физики частиц на самом глубинном уровне», - сказал Логачев. И привел в качестве примера ФНТП нейтронных и синхротронных исследований под руководством Головной научной организации НИЦ «Курчатовский институт». «Применение во всех практически естественных науках синхротронного излучения как инструмента, позволяющего познавать очень тонкие процессы, происходящие в мире атомов, молекул, химии и биохимии является подтверждением тому, что именно с физикой будут связаны все следующие прорывы во всех остальных науках», - подытожил он.

Важно то, что на встрече речь шла не просто о имеющихся вызовах и видении ученых, каким путем надо искать ответы на них, но и о вполне себе конкретных проектах, которые должны быть реализованы у нас в стране. В частности, в ИЯФ СО РАН планируют в течение трех лет создать проект встречного электрон-позитронного коллайдера (ВЭПП-6) для поиска новых форм материи. Стоимость его создания оценивается в 23 млрд рублей. Поскольку коллайдер предлагается строить на базе существующей инфраструктуры ИЯФ СО РАН, основные затраты планируются преимущественно на создание высокотехнологичного оборудования, а не возведение новых корпусов, что и позволило значительно удешевить проект.

Запуск ВЭПП-6 позволит проводить исследования в том диапазоне излучения, который на сегодня остается вне поля зрения действующих в мире коллайдеров. И это вполне соответствует идеологии той программы исследований, о которой говорили ученые: важно не создавать копии установок, на которые нас сегодня не пускают, а развивать свои направления исследований, результаты которых обогатят мировую науку и позволят РФ остаться в лидерах по физике высоких энергий. Если же этого не сделать, то через несколько лет в отсутствии реальной экспериментальной работы на передовых установках соответствующие школы в России могут угаснуть необратимо.

Сергей Исаев

В ИЦИГ СО РАН создан Центр коллективного пользования протеомики и метаболомики. Оборудование для центра приобретено в рамках Программы  Курчатовского геномного центра ИЦиГ СОРАН (Соглашение  № 075-15-2019-1662 от «31» октября 2019 г., Национальные проекты “Наука и университеты” ).

Одним из важнейших направлений Программы Курчатовского геномного центра ИЦиГ СОРАН является создание штаммов-суперпродуцентов целевых продуктов: например, термоустойчивого фермента альфа-амилазы для улучшения усвояемости кормов или протеазы для производства стирально-моющих средств. Одним из вариантов создания таких штаммов является поиск «природных» микроорганизмов, синтезирующих желаемый белок, а затем их искусственная модификация для улучшения свойств белка и повышения количества выхода продукта.

Проведение таких исследований требует быстрого и точного анализа как микроорганизмов, так и выделяемых ими веществ. Именно для этого в ИЦиГ СО РАН на базе лаборатории молекулярных биотехнологий был создан Центр коллективного пользования протеомики и метаболомики (ЦКП ПиМ). Для Центра было приобретено дорогостоящее и уникальное оборудование, включая трибридный масс-спектрометр Orbitrap Fusion Lumos, источник ионизации NanoFlex NG, хроматомасс-спектрометр Pegasus BT, масс-спектрометре MALDI-TOF MS и другое.

С момента создания в ЦКП решаются самые разнообразные задачи, включая качественное и количественное определение первичных и вторичных метаболитов различных организмов, секретомов и протеомов микроорганизмов, получение масс-спектров их белковых профилей.

К настоящему времени созданы характеристичные масс-спектры белковых профилей более 80 штаммов коллекции микроорганизмов ИЦиГ СО РАН, которые могут быть использованы для идентификации микроорганизмов и сформирована база данных белковых профилей. Проведены количественные анализы содержания в культуральных жидкостях различных ферментов (протеиназы, альфа-амилазы, маннаназы и др.), секретируемых соответствующими штаммами микрорганизмов, в том числе – сконструированными при помощи генной инженерии штаммами-супер-продуцентами.

Хотя первоочередной задачей ЦКП было быстрое высокоточное определение микроорганизмов по их метаболомному и протеомному профилю, а также выявление в культуральной среде наличия целевых продуктов, созданных штаммов-суперпродуцентов, в ходе эксплуатации центра его задачи были значительно расширены.

Например, были исследованы изменения качественного состава нефтешлама при его деградации бактериальными культурами, проведено сравнение химического состава липофильных соединений в коре рябины сибирской у деревьев, растущих в разных местах Новосибирской области, изучены жирнокислотные профили ооцитов у кошек Felis catus и изменение этих профилей под действием форсколина и т.д.

Оборудование ЦКП ПиМ использовалось в том числе для поиска онкогенетических маркеров при исследовании клеток опухолей молочной железы человека. Метаболическое перепрограммирование — отличительная черта многих видов рака, включая рак молочной железы. С помощью оборудования ЦКП были выявлены онкометаболиты, которые позволяют понять не только метаболические пути транформированных клеток, но и найти новые терапевтические мишени. Полученные результаты позволяют в перспективе рассматривать жирные кислоты как потенциальные маркеры гормонозависимого рака молочной железы.

В настоящее время оборудование Центра коллективного пользования протеомики и метаболомики ИЦИГ СО РАН используется в непрерывном режиме для для выполнения работ в рамках Программы ЦГИМУ «Курчатовский геномный центр», а также для оказания высокотехнологичных услуг НИИ, ВУЗам и коммерческим компаниям. Уникальная научная установка в составе масс-спектрометра сверхвысокого разрешения Orbitrap Fusion Lumos, нано поточной системы сверхбыстрой хроматографии UltiMate 3000 RSLC и системы микрофлюидного электрофореза ZipChip позволяет проводить исследования в широком спектре направлений.

Работа выполнена в рамках Программы центра геномных исследований мирового уровня «Курчатовский геномный центр» (Соглашение № 075-15-2019-1662 от «31» октября 2019 г.), созданного в соответствии с постановлением Правительства от 30 апреля 2019 года №538, который является частью федерального проекта «Развитие масштабных научных и научно-технологических проектов по приоритетным исследовательским направлениям» национального проекта «Наука и университеты».

Пресс-служба Института циологии и генетики СО РАН

Высокочувствительный прибор для обнаружения низкоконтрастных дефектов в оптически непрозрачных материалах создали ученые Аналитического и технологического исследовательского центра «Высокие технологии и наноструктурированные материалы» Физического факультета НГУ совместно с коллегами из Института физики полупроводников им. А.В. Ржанова СО РАН. В ее основе лежит использование терагерцового излучения для бесконтактной диагностики покрытий. Разработка направлена на создание технологии неразрушающего контроля для промышленных применений.

Терагерцовое излучение (ТГц-излучение) — электромагнитное излучение, спектр частот которого расположен между инфракрасным и микроволновым диапазонами и соответствует миллиметровым/субмиллиметровым волнам. Данное излучение легко проходит сквозь большинство диэлектриков, например, дерево, пластики, керамика для него прозрачны, что делает его широко применимым в промышленности и материаловедении.

– Важная особенность нашего прибора заключается в том, что при его создании мы применили разработанные нами излучатель и высокоэффективные компактные тонкопленочные поляризационные элементы на основе метаматериалов — искусственных материалов с необычными оптическими свойствами. Данная работа нацелена на развитие методики бесконтактной эллипсометрической диагностики приповерхностных слоев оптически непрозрачных, а также рентгенонеконтрастных материалов и покрытий за счет перехода в коротковолновую часть миллиметрового диапазона длин волн. Изготовленный нами лабораторный макет субтерагерцового эллипсометра уже не раз продемонстрировал свою работоспособность и эффективность. Прибор позволяет обнаружить скрытые внутренние дефекты материала при сканировании пучком излучения вдоль его поверхности, — рассказал старший научный сотрудник лаборатории Сергей Кузнецов.

Ученые продемонстрировали перспективность разработанного ими субтерагерцового эллипсометра для неразрушающего контроля авиационных углепластиков.

Исследования проводились на композитных материалах на основе углеродных волокон, предоставленных ФГУП «СибНИА им. С.А. Чаплыгина». Данные материалы применяются в авиастроении для создания несущих элементов легкомоторных летательных аппаратов — крыльев и фюзеляжа. С помощью экспериментального макета прибора удалось выявить в структуре композита приповерхностные расслоения на ранних стадиях их образования, что критически важно, поскольку при полетных нагрузках процесс расслоения неизбежно усиливается.

Вместе с научными сотрудниками Института теоретической и прикладной механики имени С. А. Христиановича СО РАН ученые АТИЦ ФФ НГУ также успешно апробировали эллипсометр при бесконтактном определении толщин и оптических констант жаропрочных керамических покрытий на основе диоксида циркония (ZrO2), которые методами плазменного и детонационного напыления наносятся на лопатки газовых турбин для их антикоррозийной защиты.

– В процессе напыления в данном случае очень важно контролировать толщину и однородность покрытий. Эффективных и недорогих приборов, способных бесконтактно выполнять такую диагностику, не существует до сих пор — ни в России, ни за рубежом. Поскольку покрытия оптически непрозрачны, просветить их видимым или инфракрасным излучением невозможно, а рентгеновские исследования не дают необходимого контраста. Зато терагерцовые волны подходят, как нельзя лучше, и наш эллипсометр успешно справляется с поставленной задачей, — объяснил Сергей Кузнецов.

Эффективность субтерагерцового эллипсометра была подтверждена при исследованиях, проводимых совместно с научными сотрудниками Института ядерной физики им. Г.И. Будкера СО РАН, которые работали над созданием специального керамического покрытия, способного поглощать электромагнитное излучение. Это покрытие предназначено для применения в установках термоядерного синтеза типа ТОКАМАК (тороидальная камера с магнитными катушками). Предполагается, что такие установки будут использоваться в энергетике будущего для производства электроэнергии на основе слияния ядер дейтерия и трития. В камерах установок осуществляется нагрев плазмы с помощью излучения, которое может оказывать разрушающее воздействие на их стенки. Предполагается, что предотвратить это должно керамическое покрытие, поглощающее излучение. Диагностику этого материала на толщину слоя и наличие дефектов успешно провели с помощью эллипсометра.

– Конечно, существуют и другие приборы для диагностики материалов, но преимущество разработанного нами устройства в том, что оно не требует физического контакта с исследуемым объектом. Достаточно направить на него терагерцовые волны и по изменению поляризации отраженного излучения определить, какова толщина и однородность покрытия, — пояснил Сергей Кузнецов.

В настоящее время ученые АТИЦ ФФ НГУ отрабатывают методику обнаружения порошков в бумажных почтовых конвертах с использованием эллипсометра. Рентгеновские установки не «видят» столь малое количество мелкого порошкового вещества, а в терагерцовом диапазоне прибор можно настроить таким образом, чтобы он стал чувствителен к этим материалам.

Когда человек смотрит на горящий светодиод, в его мозге происходит электрическая активность. Это устойчивый визуально вызванный потенциал (УВВП): мозг человека в затылочной области, отвечающей за зрительные ассоциации, генерирует электрические сигналы, которые можно снять с помощью электроэнцефалограммы. Регистрируемые волны уникальны для каждого человека и зависят от его психофизиологического состояния: это в эксперименте доказали ученые Института проблем управления им. В.А. Трапезникова РАН. На основе оригинальных нейросетей они создали классификационные модели, которые по мозговой активности определяют личность человека и психофизиологическое состояние. Фактически это фундамент для систем биометрической безопасности на новых принципах.

О практическом применении знаний о мозге в разрезе разработок ученых ИПУ РАН упоминалось в статье портала «Полет силой мысли: добро пожаловать в нейропилоты». В ней описан эксперимент, в котором оператор управляет коптером, стимулируя альфа- и бета-ритмы головного мозга, проще говоря, сосредоточиваясь на задаче и расслабляясь. Тогда же в беседе автор разработки Данияр Александрович Вольф рассказал об исследованиях-спутниках: собирая информацию о работе мозга, ученый сформулировал гипотезу о том, что волны, регистрируемые датчиками, уникальны для каждого человека. А значит, их можно использовать как биометрические маркеры для идентификации человека — своего рода «отпечатки мозга» в виде отображения его активности.

Сотрудники ИПУ им. В.А. Трапезникова РАН провели исследования, подтверждающие гипотезу об уникальности регистрируемых волн, и обучили нейросети их классифицировать при финансовой поддержке Российского научного фонда.

Коротко о результатах

При формировании УВВП мозг создает уникальные для каждого человека волны, которые можно зарегистрировать с помощью электроэнцефалограммы и использовать как индивидуальные идентификационные характеристики и его состояние. Это экспериментально доказал Д.А. Вольф. В перспективе исследование поможет развивать методы распознавания человека по признакам, которые невозможно (по крайней мере, пока) подделать.

Д.А. Вольф: «Два года назад я выдвинул гипотезу: можно ли по сигналу мозга выяснить, с какой зоны он снят? Да, можно. Недавно мою статью опубликовали в журнале Springer. Потом встал вопрос: отличаются ли эти сигналы у разных людей и можно ли их использовать как биометрические маркеры? Основные признаки биометрии известны ― это отпечатки пальцев, распознавание радужки или сетчатки глаза. Мы подтвердили возможность идентификации человека по частотной динамике волн головного мозга, то есть появилась возможность определить, кому именно принадлежали те или иные мысли. Обмануть сканер радужки глаза или отпечатков пальцев сегодня возможно, но подделать образ мышления гораздо сложнее. Это позволит ограничивать человека для работы на конкретном устройстве и при различных состояниях».

Для самой идентификации людей и анализа полученных сигналов электроэнцефалограммы были использованы искусственные нейронные сети AlexNet и Mobile Net 2, обученные с помощью частотно-временных характеристик. Созданные классификационные модели способны определить человека с точностью до 70%. В работе автор подчеркивает, что 70-процентную вероятность идентификации возможно увеличить за счет дополнительной настройки архитектуры нейронной сети с добавлением различных математических блоков. Однако в рамках поставленной задачи важно было не добиться абсолютной точности, но показать, что данные ЭЭГ действительно уникальны, а нейросети способны их различить.

Суть эксперимента

Эксперимент проводили в 2023 г. Участие приняли 30 человек от 17 до 23 лет ― и мужчины, и женщины. Обязательно с нормальным зрением, без неврологических и психиатрических заболеваний и не употреблявшие наркотики ― это важно для чистоты эксперимента.

Во время фотостимуляции на определенных частотах записывались данные электроэнцефалограммы участников в отведениях О1, О2, ОZ, Р3, Р4 и PZ. Полученные данные сгруппировали по частотам фотостимуляции и по группам отведений для каждого участника. Ученые использовали динамику изменения частоты во временном масштабе как признаки для обучения нейросетей и последующей классификации. С помощью кратковременного преобразования Фурье были получены наборы спектрограмм для каждого участника эксперимента, которые и анализировались с помощью нейросетей.

Если проще: данные ЭЭГ каждого испытуемого представили в виде изображений частотного спектра (спектрограмм), различия в которых и искали искусственные нейронные сети.

Д.А. Вольф: «Для поиска различий мы использовали архитектуры искусственных нейронных сетей AlexNet и MobileNet 2. Во-первых, они эффективно работают с изображениями. Во-вторых, мы намеренно использовали популярные и доступные архитектуры нейросетей, чтобы эксперимент могли повторить другие ученые и подтвердить гипотезу. В научной работе я полностью описал шаги исследования, указал, какие именно нейросети использовал и где их взял».

В процессе обучения нейросетей выяснилось, что AlexNet обучается быстрее, чем MobileNet: 300 эпох против 600. Впрочем, на итоговый результат это не влияет, и в результате нейронные сети показывают практически одинаковую точность распознавания человека и его психоэмоционального состояния по ЭЭГ.

Области применения

В феврале этого года Илон Маск рассказал, что первый пациент с вживленным чипом Neuralink полностью выздоровел и учится пользоваться новыми возможностями — например, передвигать курсор компьютерной мыши, просто думая об этом. Создание возможности управлять устройствами без физического взаимодействия ― одна из приоритетных задач науки. И перспективные области применения интерфейсов «мозг ― компьютер» огромны: от повышения комфорта в быту и развлечений до частичного восстановления утраченных органов и протезирования. Это возможность развития когнитивных функций, например концентрации и внимания, реабилитация после инсультов, управление экзоскелетами или инвалидными креслами.

Д.А. Вольф обращает внимание, что, кроме управления системами и устройствами с помощью нейроинтерфейсов, важно научить компьютер идентифицировать людей по сигналам мозговой активности, а также определять их состояние. Это позволит ограничить в действиях человека, находящегося в состоянии аффекта, а также не допустить другого человека к некоторым функциям.

Д.А. Вольф: «Развитие технологий позволяет исследовать новые биометрические параметры, которые могут быть надежнее с точки зрения подмены пользователей и действий злоумышленников. Применение средств идентификации выходит далеко за рамки привычных систем безопасности десятилетней давности. Сегодня технологии биометрического распознавания человека активно внедряются и продолжают усиливаться в системах умного города, предотвращении правонарушений и раскрытии преступлений, медицинских манипуляциях, многофакторных системах предоставления доступа к закрытым данным и помещениям и т.д.

Системы определения личности по мозговой активности могут быть важны для отраслей, заинтересованных в нетрадиционных методах идентификации. Например, это финансовая безопасность. Или их можно использовать вместо ключей зажигания в автомобилях ― система сможет самостоятельно узнать владельца».

Новый способ, позволяющий определять конкретного человека, одновременно открывает возможности более широкой классификации: мужчина ― женщина, старик ― ребенок, трезвый ― пьяный. Но каждое исследование требует отдельного сбора материалов и анализа данных. Такие задачи бинарной классификации ― возможное будущее продолжение исследований. Но и на нынешнем этапе развития методы российских ученых в области интерпретации и классификации сигналов мозговой активности с использованием нейросетей ― одни из передовых в мире.

Д.А. Вольф: «Рано или поздно Neuralink Илона Маска или их австралийский конкурент Synchron придут к тому же самому ― идентификации человека по мозговой активности. И громко заявят об этом всему миру. Поэтому так важно, что сегодня мы рассказываем о своих исследованиях».

Изображение создано при помощи нейросети Kandinsky

Александр Бурмистров

«Следующий шаг – стейки из человечины?» - примерно так отреагировали консервативно настроенные авторы на недавнюю статью в New Scientist, где чуть ли не открытым текстом оправдывались каннибальские практики. Название статьи весьма красноречиво: «Не пора ли более тонко взглянуть на главное табу: каннибализм?».

Автор, конечно, не заявляет в лоб о том, что практика поедания человечины должна быть оправдана. Он, действительно, подходит к предмету «более тонко», ненавязчиво подвергая сомнению устоявшееся в современном цивилизованном обществе отношение к каннибализму. Причем, делая это от лица науки. Исходный тезис статьи: люди частенько поедали себе подобных на протяжении многих веков, в основном, в ритуальных целях. Нередко они испытывали-де чувства сострадания к умершим, чьи тела вкушались в рамках погребального обряда. Таких свидетельств в последнее время становится всё больше и больше. Поэтому каннибализм вполне можно объявить нашим историческим наследием, и с этих позиций имеет смысл пересмотреть наше отношение к подобным практикам, заключает автор.

По его мнению, каннибализм несет в себе куда меньше проблем этического плана, чем можно себе представить. Например, в современном обществе тело покойного можно завещать по согласованию с медицинской наукой. Но почему его нельзя оставить и использовать для того, чтобы помочь голодающим? Не потому ли, что в западной культуре нам прививают стойкое отвращение к каннибализму? Но ведь так сложилось на определенном отрезке европейской истории, уверяет автор. Наше отвращение к поеданию человеческой плоти можно объяснить по-разному.

С одной стороны, здесь сильно влияние христианской традиции, когда телу приписывается связь с невидимой душой человека. Отсюда следует, будто поедание плоти одновременно является и покушением на душу покойного. С другой стороны, во времена завоевания дальних колоний каннибализм стал рассматриваться как маркер дикости, чем оправдывалось жестокое обращение европейцев в отношении туземцев. Табу на поедание человечины (и даже на сам интерес к этой теме) стал частью европейского морального сознания, в рамках которого происходило деление народов на «своих» и «чужих».

Однако, продолжает автор, в реальности каннибализм является неотъемлемой частью общечеловеческой истории, и предки европейцев в этом плане ничуть не лучше остальных народов. Уйти от этой правды невозможно в принципе, и потому с ней придется жить. Однако, раскрывая перед собой эту правду, мы будто бы в состоянии под иным углом зрения отнестись к каннибализму, отбросив предубеждения, навязанные нам нашей западной культурой с ее колониальными замашками. Якобы осознание древних корней каннибализма поможет нам изменить наше отношение к немногим еще уцелевшим культурам, где это практикуется до сих пор. В качестве примера приводится Агхори – аскетическая религиозная секта в Индии, члены которой поедают части тел умерших в поисках трансцендентного.

Схожая идея о «каннибальском наследии» развивается и в другой статье того же издания. Дескать, каннибализм во многих странах является табуированной темой, получая крайне негативную оценку. В западной культуре каннибалы ассоциируются с зомби, психопатами, серийными убийцами и такими жуткими злодеями, как герой фильма «Молчание ягнят» Ганнибал Лектор. Автор статьи полагает, что такое засилье негатива является отклонением (aberrant) от нормы, и сетует на то, что пока что положительных историй о каннибалах маловато! Но настало время, читаем мы, когда появляется возможность переосмыслить данное явление, поскольку у ученых появляется всё больше и больше доказательств, что каннибализм когда-то был обычным поведением для многих людей. Мол, наши предки ели друг друга, и это было вполне естественно. В этом плане, заключает автор статьи, каннибализм не является каким-то жутким оскорблением людской природы, как принято считать. Якобы археологи, открывающие подобные практики, видят в том один из способов проявления уважения и любви к умершим.

Как мы уже сказали в самом начале, указанные публикации в New Scientist вызвали гневную отповедь консервативно настроенных авторов, уловивших очень нехорошую тенденцию в западном обществе. Автор одной статьи увидел в этом покушение на основы западной цивилизации. Самое интересное, что New Scientist не выступает тут в роли первопроходца. Каннибальскую тему, как ни странно, «разминают» уже не первый год. Ранние публикации такой направленности появились как минимум с 2017 года. Причем, не только статьи, но и книги.

Исходный посыл здесь примерно тот же, что и в рассмотренных публикациях. Дескать, каннибализм был когда-то широко распространенной практикой, в которой не видели ничего предосудительного. Но с определенных пор европейцы превратили эту тему в табу, а людям навязали отвращение к поеданию человеческой плоти. И вот теперь, якобы под грузом накопленных исторических, археологических и этнографических фактов, нам необходимо пересмотреть свое отношение к каннибализму. Тем самым мы будто бы избавимся от колонизаторских (по сути – расистских) предубеждений в отношении тех народов, где ритуальное поедание человеческой плоти сохранилось до исторических времен. Выражаясь по-современному, отмена табу на каннибализм диктуется политической корректностью. 

Впрочем, в ряде случаев постановка вопроса выглядит еще радикальнее. В 2019 году  Daily Mail опубликовал на эту тему статью, авторы которой попытались выявить психологические истоки нашего отвращения к поеданию человечины. Заголовок статьи уже четко задавал ракурс рассуждений. Дескать, психологи утверждают, что поедание представителей одного и того же вида естественно. Тогда почему каннибализм в нашем обществе табуирован? Как видим, здесь используется весьма хитрая постановка вопроса, подталкивающая вас к заранее подготовленному ответу. Ведь если каннибализм – это «естественно», то «противоестественным» является отвращение к нему. Не так ли?

Собственно, именно к этой мысли и подводят нас авторы статьи, убеждая, будто наша негативная реакция на каннибализм всегда является спонтанной и иррациональной. Но что лежит в ее основе? По словам авторов, наши «предубеждения» покоятся на ощущении связи между плотью человека и его личностью (по сути, намек на связь между телом и душой). Здесь на помощь приходят философские рассуждения Уильяма Ирвина. Дескать, с юных лет мы склонны рассуждать так, будто объекты (будь то люди или коровы) являются носителями скрытых базовых сущностей, придающих каждой вещи ее фундаментальную идентичность. Авторы называют такое мировосприятие «психологическим эссенциализмом». Оно распространяется даже на домашних любимцев: чем больше мы думаем о них как о людях, как о членах семьи, тем отвратительнее для нас становится мысль о том, чтобы использовать их в качестве пищи.

Что хотят сказать авторы, ссылаясь на «психологический эссенциализм»? Это означает, что ваш отказ от поедания человеческой плоти покоится на вере в то, что человеческая «сущность» определяет людей как более ценных существ, нежели животные. И надо сказать, что именно «эссенциализм», покоящийся на греко-латинской философской традиции, подвергается в наше время обструкции со стороны западных интеллектуалов левацкой направленности. Поэтому нельзя не согласиться с высказываниями правоконсервативных авторов, видящих в пересмотре нашего отношения к каннибализму покушение на основы западной цивилизации.

Однако обсуждение темы не ограничивается одной лишь теорией. Мы становимся свидетелями и практических шагов, призванных радикально перенастроить наш «культурный код» в отношении поедания человечины. Вот статья 2017 года с шокирующим названием «Что неправильного в том, чтобы есть людей?». В статье рассказывается о технических возможностях лабораторного выращивания… человеческого мяса. Именно человеческого! Мало того, в качестве доноров стволовых клеток могут выступить знаменитости, и даже ваши родные и близкие.  Скажем, почему бы молодоженам в день свадьбы не обменяться кусочками собственного мяса? Это ведь так романтично.

И, наконец, пару лет назад подобные задумки обрели материальное воплощение. Так, шведская компания Oumph создала бургер на растительной основе со вкусом… человечины! Рекламная акция прошла во время Хэллоуина, что дополнительно подчеркивает каннибальский характер этой «кулинарной» новинки. Создатели данной имитации, конечно же, отвергли все обвинения в пропаганде каннибализма, преподнеся столь странную задумку как «хайповый» маркетинговый ход, призванный, якобы, привлечь внимание к искусственному мясу. Мол, мы создали вкус человечины для того, чтобы продемонстрировать возможности имитации. А так якобы всё вполне гуманно – никто из людей не пострадал.

Ссылки на хитроумный маркетинг, скорее всего, являются отговорками. Если речь идет о демонстрации технических возможностей имитировать любой вкус, то для этого у потребителей, как минимум, должна быть возможность для сравнения. Если бы речь шла о медвежатине, собачатине или лягушатине, то с таким объяснением можно было бы согласиться хотя бы просто потому, что есть места на планете, где медвежатина, собачатина и лягушатина входят в список некоторых традиционных блюд. И при желании с ними вполне могут познакомиться западные туристы.

А вот как мы можем идентифицировать вкус человечины? Или авторы новинки с ним хорошо знакомы, прямо заявляя о том, будто они максимально воспроизвели вкус и текстуру человеческого мяса? Такие вопросы здесь вполне уместны. И потому возникает законное подозрение, что под видом рекламы искусственного мяса происходит снятие табу на каннибализм. Мало того, откровенно подогревается интерес к вкушению человеческой плоти у жителей западных стран. Пока еще – «понарошку». Но, судя по всему, точка в развитии этой темы еще не поставлена. Поэтому будем следить за ее продолжением.

Константин Шабанов

Губернатор Андрей Травников провел заседание Совета по научно-технологической политике при Правительстве Новосибирской области. Участники заседания рассмотрели проект комплексной государственной программы по научно-технологическому развитию региона.
«Разработка программы необходима по поручениям Президента, и профильного вице-премьера Дмитрия Николаевича Чернышенко. Мы вошли в число регионов, их двадцать по стране, которым доверено разработать такие программы в числе первых. Цель этой работы абсолютно прикладная, необходимо собрать все инструменты отбора задач, экспертной оценки результатов, инструментов сопровождения и поддержки хода исследований и внедрения результатов в нашу экономику в одну комплексную программу. Для того, чтобы убедиться, что все это работает как единый механизм, в соответствии с приоритетами, которые стоят перед Новосибирской областью», – отметил глава региона. 

Заместитель Губернатора Ирина Мануйлова представила доклад о концепции комплексной государственной программы по научно-технологическому развитию Новосибирской области. 

Новосибирской область реализует значительное количество проектов в научной сфере с привлечением средств федерального бюджета. Так, в 2023 году общий объём средств, привлеченных по линии национального проекта «Наука и университеты», составил 24,5 миллиарда рублей. 

Флагманские проекты, СКИФ, кампус мирового уровня НГУ, иные проекты, реализуемые на средства федерального и областного бюджетов, в комплексе работают на решение задачи по научно-технологическому развитию региона.

В соответствии с методическими рекомендациями Минобрнауки РФ в структуре программ научно-технологического развития необходимо предусмотреть аналитическое отражение мероприятий отраслевых региональных государственных программ. В программе должны быть собраны все инструменты поддержки, которые предусматривают различные источники финансирования, как федеральные, так и региональные, независимо от отраслевой принадлежности, а также финансирование со стороны организаций реального сектора. Это необходимо для того, чтобы максимально вовлечь региональные организации в систему научно-технологической политики. 

В годы войны советская научная периодика работала столь же исправно, как и в мирное время. Правда, появилось больше публикаций, посвященных чисто практическим целям, в том числе и непосредственно связанным с военными действиями. Немалое внимание уделялось и теме (выражаясь по-современному) продовольственной безопасности. Например, от ученых поступали предложения о восполнении дефицита сахара (в силу того, что основные посадки сахарной свеклы оказались в зоне боевых действий) за счет среднеазиатского виноградарства. То есть виноград рассматривался во время войны в качестве сахароносной технической культуры, дающей сладкий концентрированный сок взамен свекловичному сахару.

Само собой, в те трудные годы регулярно публиковались статьи в поддержку садоводов и огородников. Здесь предлагались рациональные методы выращивания съедобных культур с точки зрения повышения урожайности. Прикладные работы в этом направлении советские аграрии не прекращали и в военное время. Одна из них касалась картофеля – «второго хлеба» многих жителей нашей страны.

В частности, такую работу вел в подмосковном совхозе Суханово агроном А. Г. Анашев. Применяя ряд особых агротехнических приемов, он смог получать с одного участка по два урожая в год. Подчеркиваем, в условиях Средней полосы! Первый урожай, собираемый летом, сразу же использовался в пищу. Второй урожай, собираемый осенью, отправлялся на хранение в погреб. Результаты оказались довольно впечатляющими. Так, в 1942 году на опытном участке совхоза Суханово первый (летний) урожай составил 140 центнеров с гектара. Второй урожай с того же самого участка составил 190 центнеров с гектара. В 1943 году с двух урожаев получили 372 центнера с гектара. В то же время обычные посадки картофеля в том же самом хозяйстве дали всего по 150 центнеров.

Для испытаний применялись ранние сорта универсального назначения - Лорх и Эпикур. В 1943 году (особо неблагоприятном для картофеля ввиду холодного и дождливого лета) первый урожай сорта Лорх был на уровне 80 – 100 центнеров на гектар. Второй урожай – 250 – 290 центнеров. Сорт Эпикур дал, соответственно, 40 - 60 и 200 – 220 центнеров. При этом вес отдельных клубней сорта Лорх достигал 250 – 300 грамм.

Как видим, результаты очень даже неплохие. В чем же заключалась суть данной агротехники? Работа с картофелем начиналась ранней весной. В самом начале марта отбирались лучшие посадочные клубни (желательно – вытянутой формы) и проращивались (яровизировались) на свету. По мнению ученых, яровизация значительно повышает урожай. Отобранные клубни рассыпали слоем в два-три ряда в тёплом и светлом помещении, стараясь, чтобы та часть, где больше глазков, находилась вверху. Для экономии места использовались специальные стеллажи. На свету из глазков вырастают крепкие побеги. Примерно 10 – 15 апреля клубни с хорошими плотными ростками высаживали в холодные (без навоза) парники. В парниках в течение месяца из каждого клубня вырастал кустик высотой до 25 см. Где-то в середине мая кусты из парника высаживали на хорошо обработанное и удобренное поле.

Поле под картофель подготавливали еще с осени, используя хорошо перепревший коровий навоз из расчета 30 – 50 тонн на гектар. При этом обязательно применялась осенняя вспашка. Если же навоз вносить весной, перед посадкой, то тогда будет усиленно развиваться ботва, и урожай клубней уменьшится. Мало того, картофель станет в большей степени подвержен грибковым заболеваниям. Перед весенней вспашкой под картофель вносили по 10 центнеров древесной золы и 10 – 20 центнеров торфяного компоста на гектар. Это – необходимое условие хороших урожаев, о которых мы сказали выше.

При высаживании кустиков в грунт их закапывали на несколько сантиметров глубже, чем они росли в парниках. Через пару недель проводили рыхление, а затем – одновременное окучивание и прополку.

В первой декаде июня начиналось цветение картофеля, а к концу месяца уже можно было снимать первый урожай. К примеру, летом 1943 года сбор первого урожая начался 18 – 20 июня. С каждого куста сняли по 7 – 8 клубней. Вес некоторых из них доходил до 200 грамм. В среднем же получалось по полкилограмма на куст.

При копке урожая обнаружилось, что ботва была совсем свежая и жизнеспособная. Кроме того, у каждого растения имелось много столонов (подземных стеблей) с мелкими зародышами клубней. Отметим, что именно это обстоятельство (когда речь шла о сверхранних урожаях) и натолкнуло на мысль о том, чтобы снова посадить растение в землю и получить с него второй урожай. С этой целью кусты очень осторожно выкапывались. Все крупные клубни собирались, и кусты тут же высаживались на старое место или же на соседний, заранее подготовленный участок. Для лучшей приживаемости куста в приготовленную для посадки ямку вливали литр воды. Расправив корни и столоны, куст помещали в ямку, но несколько глубже, чем он находился до выкопки. Нижняя часть стеблей засыпалась землей прямо до листьев. Дальнейший уход за кустами заключался в поливах (если вдруг ботва начинала вянуть), а также в рыхлении и окучивании. В конце сентября или в самом начале октября снимали второй урожай.

Разумеется, предварительное проращивание клубней – процесс трудоемкий. Можно ли было получать два урожая, не используя данную процедуру? Этот вопрос также интересовал наших аграриев, и, судя по опыту совхоза Суханово, он мог быть решен положительно. На отдельных участках использовалась обычная посадка со съемом первого сверхраннего урожая, дававшего по 40 – 50 центнеров с гектара. Кусты, с которых снимались крупные клубни, высаживались заново с использованием перечисленных выше агротехнических приемов. Второй урожай был на уровне 60 – 100 центнеров с гектара. Нельзя сказать, что это внушительные цифры. Однако в силу того, что речь идет о единичном эксперименте, они вполне обнадеживают.

Как мы понимаем, в силу того, что указанная агротехника весьма трудоемка и вряд ли поддается полной механизации, она не нашла широкого применения в промышленных посадках. Тем не менее, разработчики надеялись, что испытанные ими приемы найдут применение среди огородников-любителей. Правда, в наших подсобных хозяйствах, где под картофель отводили солидные площади, агротехнику двойных урожаев также не использовали. Причина, на наш взгляд, та же – высокая трудоемкость. Дело в том, что, когда нашим огородикам предстояло обработать плантации площадью по 15 – 25 «соток», никто бы не стал возиться с повторной посадкой, тем более что летний урожай в больших количествах был совершенно не нужен ввиду того, что картофель в основной массе своей закладывался на хранение.

И, тем не менее, эта агротехника может заинтересовать тех, кто работает в стесненных условиях. Наилучшее применение она может найти на компактных, но хорошо ухоженных участках с высоким агрофоном. Как известно, увлеченные дачники пытаются высвободить землю для самых разных культур, нередко урезая место для картофеля. Вот здесь агротехника двойного урожая оказалась бы в самый раз: можно было бы сократить в полтора-два раза картофельную плантацию, не теряя при этом в урожайности (особенно, если учесть высокий агрофон). Здесь мы еще раз убеждаемся в том, что даже подзабытые разработки наших ученых могут оказаться вполне востребованными спустя два-три поколения.

Николай Нестеров

Аналитическую работу провели в Центре экономики недропользования нефти и газа Института нефтегазовой геологии и геофизики им. А. А. Трофимука СО РАН. По словам экспертов, развитие в России высокотехнологичных отраслей — промышленной криогеники, космических исследований, медицинской сферы и т.д. будет способствовать росту внутреннего спроса на гелий.

Российский потенциал по добыче гелия сосредоточен на территории Восточной Сибири и Дальнего Востока, где открыто 35 гелийсодержащих газовых месторождений. Большие запасы и ресурсы углеводородов в сочетании с территориальной удаленностью этих месторождений требуют существенных инвестиций для их освоения и вовлечения в эксплуатацию.

«Необходимо развивать отечественные технологии и оборудование для выделения, очистки и сжижения гелия, а также создавать системы его долгосрочного хранения, — отметила старший научный сотрудник Центра экономики недропользования нефти и газа ИНГГ СО РАН кандидат экономических наук, доцент Ирина Викторовна Проворная. — При этом уровень технологической готовности производителей российского оборудования в целом позволяет обеспечить проекты критическим и ключевым оборудованием».

Постепенно в России открываются новые предприятия по производству гелия. Так, до 2021 года в России работал только Оренбургский гелиевый завод, однако впоследствии на востоке были запущены Амурский газоперерабатывающий завод и гелиевый завод на Ярактинском месторождении (Иркутская область). Планируется к запуску гелиевый завод на Марковском месторождении (Иркутская область), производство гелия на Миннибаевском газоперерабатывающем заводе (Республика Татарстан) и установка извлечения гелия на Среднеботуобинском месторождении (Республика Саха (Якутия)).

С учетом всех планируемых проектов объем производства гелия в России к 2030 г. может составить 75 млн м3 и сохранится на таком уровне до середины XXI века. Специалисты ИНГГ СО РАН предполагают, что гелий с месторождений Восточной Сибири и Дальнего Востока закроет до 45 % мирового спроса. Основными потребителями будут страны Азиатско-Тихоокеанского региона.

Пресс-служба ИНГГ СО РАН

В глобальной Сети набирает обороты критика заявлений отдельных членов Всемирного экономического форума в Давосе. Данному мероприятию (как и его организаторам) давно уже приписывают вынашивание нехороших тайных планов в отношении человечества. К примеру, Клауса Шваба обвиняют чуть ли не в продвижении социалистических идей, за которыми якобы усматривается интерес транснационального капитала к установлению абсолютной власти над всем миром. По мнению самых радикальных критиков ВЭФ, его участники одержимы откровенно человеконенавистническими замыслами, замешанными на шовинизме и расизме.

Насколько такие разоблачения соответствуют реальному положению дел? Мы специально поднимаем этот вопрос, поскольку Давос реально претендует на определение глобальной повестки развития и во многом влияет на характер стратегических планов, формально поддержанных научным сообществом. Поэтому в этом вопросе нам крайне необходима определенность, ведь и российское научное сообщество не может стоять в стороне от мировых процессов. И от отношения российских ученых к тем идеям, что провозглашаются на этом мероприятии, будет в немалой степени зависеть позиция руководящих органов страны по вопросам собственных стратегий развития. Станут ли российские руководители искренними «адептами» Давоса или, наоборот, выдвинут принципиально иную концепцию? На наш взгляд, ответ на этот вопрос будет во многом определяться консолидированной позицией российского научного сообщества.

Совсем недавно борцы с глобализмом набросились на одну из членов ВЭФ – английского приматолога и антрополога Джейн Гудолл. Поводом послужило ее шокирующее заявление о необходимости сокращения численности населения планеты на 90% в целях полной нейтрализации углеродных выбросов. Якобы данное заявление было сделано на одной из панельных дискуссий в Давосе, во время обсуждения планов ВЭФ по декарбонизации и достижению «чистого нуля». Разговор зашел о препятствиях, с которыми приходится сталкиваться в процессе реализации данной повестки. Участники дискуссии будто бы жаловались на то, что борьба с изменением климата становится непопулярной, и потому проводится недостаточно активно. Как раз в ходе этой беседы и прозвучало заявление Джейн Гудолл о «переизбытке» населения. Дескать, чрезмерно высокая численность людей лежит в основе многих проблем. Они бы не возникли, если бы количество людей на планете оставалось таким же, как полтысячи лет назад.

Джейн Гудолл напомнила, что 500 лет назад на Земле проживало примерно 435 миллионов человек. Сегодня эта цифра достигла уже восьми миллиардов. Отсюда делается вывод, что глобалисты считают для себя приемлемым урезание человеческой популяции на 90 процентов. По крайней мере, такой вывод делают их критики.

Надо сказать, что указанное выступление произошло еще в 2020 году. Оно привлекло к себе внимание общественности только после того, как в социальных сетях появился его фрагмент, который сегодня тиражируется критиками глобализма как явное доказательство наличия у членов ВЭФ коварных замыслов в отношении людей. Показательно, что сторонники ВЭФ сразу же отреагировали на подобные обвинения. В конце января этого года агентство Reuters выступило с опровержением. Как следует из опубликованной заметки, Джейн Гудолл не выступала за насильственную депопуляцию. Просто ее фразы антиглобалисты вырвали из контекста. Она всего лишь констатировала (как ученый), что проблема массовой вырубки лесов никогда бы не возникла, если бы численность населения оставалась такой же, как это было 500 лет назад. Участники дискуссии обсуждали будущее амазонской сельвы, и вопрос стоял о возможности ее сохранения в будущем (поскольку тропические леса Амазонки играют принципиальную роль в поглощении углеродных выбросов). Именно в этом контексте и прозвучали слова Джейн Гудолл о том, что эту и другие проблемы порождает рост населения. Ни о какой «депопуляции» речь совершенно не шла, тем более о насильственном сокращении численности людей. Ученая просто изложила картину влияния роста народонаселения на климат планеты.

Впрочем, антиглобалистов такие отговорки вряд ли переубедят. Понятно, что в открытую никто не будет призывать к истреблению людей.  Но подобные выводы, на их взгляд, вытекают из самой постановки вопроса: если глобальные проблемы создаются ростом народонаселения, то пути их решения неизбежно будут искаться в способах обращения этой тенденции вспять. Конкретизация самих способов – уже детали.

Здесь, как мы понимаем, создается хорошая почва для всевозможных теорий заговора. Глобальная повестка, распространяемая теми же членам ВЭФ, очень хорошо укладывается в канву конспирологии. Вам укажут и на искусственные (якобы) причины недавней пандемии, и на подозрительную массовую вакцинацию, и на разрушение традиционных семейных ценностей, и на попытки заморить людей голодом (достаточно обратить внимание на бурные акции европейских фермеров) и тому подобное.

Как замечают антиглобалисты, тема «избыточного» населения звучит уже не впервой. Поэтому дело тут не в отдельном выступлении одного из многочисленных членов ВЭФ. Ту же идею продвигают куда более известные интеллектуалы, входящие в когорту Давоса. В частности, фигурирует имя Денниса Медоуза, соавтора знаменитого доклада Римского клуба 1972 года «Пределы роста», ставшего, по сути, теоретической базой нынешней глобальной повестки. Как и следовало ожидать, сегодня Деннис Медоуз является почетным членом ВЭФ.

Антиглобалисты припоминают ему интервью 2017 года, где он якобы открыто выступает за масштабную депопуляцию. С этой целью он предлагает запустить соответствующую «мирную» программу массового сокращения людей, которую сможет реализовать только сильная и умная власть. Причины столь непопулярных мер прямо вытекают из концепции, изложенной в «Пределах роста», а именно: невозможно повышать рост благосостояния с одновременным ростом численности населения. Эти показатели находятся в явном антагонизме. Чтобы обеспечить рост благосостояния, необходимо сократить численность людей.

Данная позиция согласуется с тезисами доклада о глобальной оценке биоразнообразия, прозвучавшего на климатическом саммите ООН в 1995 году. Там указывается на то, что сельхозпроизводство в состоянии обеспечить приемлемый уровень жизни (как в США) только для одного миллиарда человек, не более. Отсюда вытекает, что оставшиеся миллиарды «лишних ртов» не могут претендовать на материальное благополучие в принципе.

Наконец, антиглобалисты обращают внимание на откровенные высказывания советника ВЭФ, известного израильского историка и футуролога Юваля Харари. Он прямо заявляет о том, что большая часть населения планеты становится «лишней» и в будущем от нее не будет никакой пользы. По его мнению, научно-технический прогресс ведет к тому, что развитая экономика перестает испытывать потребность в значительном количестве работников. По этой причине подавляющая часть людей остается в прошлом, не успевая шагать в ногу с прогрессом. Будущее – за теми, кто непосредственно вовлечен в процессы прогрессивной трансформации мира.

Разумеется, подобные высказывания подаются в качестве беспристрастного научного анализа глобальных процессов. Поэтому их авторов нельзя уличить в призывах к геноциду. Возможно, антиглобалисты сгущают краски и слишком тенденциозны в своих оценках. Тем не менее, шокирующий смысл некоторых теоретических выкладок членов ВЭФ вынуждает нас более внимательно отнестись к инициативам, исходящим от людей, претендующих на решение глобальных проблем.

Константин Шабанов