Мы продолжаем наш цикл, посвященный 10-летию ФИЦ ИЦИГ СО РАН. Сегодня поговорим про необычных свиней, созданных учеными, которые, несмотря на свои небольшие размеры вносят значительный вклад в развитие современной медицины.

Первых мини-свиней в нашей стране вывел в 1969 году Джемал Ратиани, скрестив вьетнамских масковых свиней породы Й со свиньями европейской заводской породы ландрас. Затем, по инициативе заведующего лаборатории иммуногенетики и гибридизации Института цитологии и генетики СО АН, д.б.н. Вилена Тихонова, было проведено скрещивание этих гибридов с диким кабаном среднеазиатского подвида из Сары-Челекского заповедника и получены собственно свиньи породы минисибс.

Вплоть до 1988 года под руководством Тихонова с ними велась дальнейшая селекционная работа. «То, что селекция была сосредоточена на цели уменьшения размеров свиньи и в разведение включали только самые мелкие экземпляры, дало результат, но у него был и негативные побочные эффекты. В популяции закрепилась мутация, замедляющая пренатальный рост, минисибсы стали плохо размножаться, среди них стало распространяться трусливое и агрессивное отношение к человеку, не свойственное домашним свиньям», - вспоминает руководитель питомника мини-свиней ИЦиГ СО РАН, к.б.н. Сергей Никитин.

В итоге, в 1988 году было принято решение изменить селекционную стратегию по разведению минипигов. Сначала попробовали их заменить на светлогорских мини-свиней - эта популяция была создана в 1974 году Научно-исследовательской лабораторией экспериментальных биомоделей АМН СССР на основе скрещивания минисибс с геттингентскими мини-свиньями. Но они оказались неприспособленными к содержанию в технологических и микроклиматических условиях свинофермы, поэтому в течение года все восемь привезенных свинок пали, а из четырёх хряков только два проявили нормальную половую активность.

«Тогда, по рекомендации и при содействии заведующего отделом свиноводства Сибирского научно-исследовательского и проектно-технологического института животноводства Виталия Бекенёва, этих хряков скрестили с свиньями крупной белой породы новосибирского типа. Эту работу выполнили зооинженеры ИЦиГ Сергей Яроцкий, Александр Ворожейкин и Игорь   Шевченко», - рассказал Сергей Никитин.

Так, 1992 год стал годом образования современной популяции миниатюрных свиней селекции ИЦиГ СО РАН, а инициатором её создания, по праву, считают к.с.-х.н. Ивана Горелова, который предложил изменить селекционную стратегию в 1988 году, а затем руководил всей работой по воплощению своей идеи в жизнь.

В дальнейшем, для улучшения качеств мини-свиней и обогащения их генофонда, в селекционный процесс включали хряков породы ландрас (в 1998 году) и вьетнамской вислобрюхой породы (в 2005 и 2010 годах). В результате, сегодня ИЦиГ СО РАН располагает племенным стадом минисибсов, которое включает четыре генеалогические линии хряков: две происходят от светлогорских мини-свиней, одна – от породы ландрас, одна – от вьетнамской породы. Три генеалогические линии самок ведут начало от крупной белой породы.

Зачем же было потрачено столько усилий на создание породы свиней, которая обладает небольшими размерами и не самой высокой плодовитостью? Дело в том, что они создавались не для животноводческих предприятий, а для нужд медицины.

Известно, что сердечно-сосудистая система свиньи, как и ряд других органов весьма похожи на человеческие. А в случае с минипигами, чья средняя масса составляет 80-90 кг – это сходство еще выше. Вдобавок у них мягкая шкура, которую легко проколоть шприцом или разрезать скальпелем.

Поэтому главным пользователем таких свиней стал Национальный медицинский исследовательский центр имени академика Е.Н. Мешалкина. Его врачи отрабатывают на свиньях новые технологии лечения своих пациентов.

«Нам не раз приходилось корректировать селекцию наших свиней в соответствии с пожеланиями медиков, делая упор то на более крупных животных, с массой как у среднего человека, то на менее больших. В последние годы, целый ряд исследований касался не столько самих операций, сколько того, как проходит процесс восстановления после них. Чтобы понять, сможет ли организм после установки какого-то имплантата, нормально функционировать, мини-свиней после операции возвращали на ферму, и мы наблюдали, как они себя ведут, меняется ли их поведение, доступен ли им обычный ритм жизнедеятельности», - отметил Сергей Никитин.

Исследования, в которых участвуют минипиги продолжаются, более того, тренды развития медицинских технологий говорят о том, что роль их будет только возрастать.

Во-первых, современные протоколы испытания медицинских препаратов обязательно требуют тестирования на крупных животных, а не только на грызунах, как это было еще несколько лет назад. И свиньи, наряду с кошками и собаками становятся неотъемлемой частью доклинических испытаний новых лекарств.

Вторым направлением применения минипигов становится создание генетических моделей различных заболеваний, поскольку, для исследований многих заболеваний и, соответственно, средств борьбы с ними, необходимо, чтобы эти лабораторные животные тоже были им подвержены. 

«Проще говоря, надо добиться, чтобы они тоже были подвержены человеческим болезням, тогда на таких линиях животных можно не только проверять потенциальную безопасность в применении нового лекарства, но тестировать его эффективность. И в ряде случаев, свинья является оптимальным кандидатом, в силу того, что размеры ее внутренних органов схожи с человеческими, да и по строению они ближе, чем у кошек и собак», - объяснил ведущий научный сотрудник лаборатории генетики развития ИЦиГ СО РАН, к.б.н. Нариман Баттулин.

Ну и, наверное, самым известным и, как сейчас принято говорить, хайповым направлением является ксенотрасплантация – пересадка человеку органов, тканей или клеточных органоидов от организма одного биологического вида.

«Свинья оказалась единственным животным, которое подходит для этого по многим параметрам. И в этом плане наличие у института популяции мини-свиней, у которых размеры внутренних органов в результате селекции оказались максимально близки к человеческим, дает нам хорошие преимущества для проведения исследований в этой области. Более того, определенные работы уже ведутся, но про результаты говорить пока рано», - заключил Нариман Баттулин.

На прошедшей в Казахстане международной конференции «Маргулановские чтения» новосибирский ученый-археолог, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии СО РАН д.и.н. Андрей Павлович Бородовский представил доклад, посвященный элитным детским погребениям Верхней Оби. Подробнее об этих исследованиях он рассказал нашему корреспонденту.

– Скажите, что позволяет отнести погребение к числу элитарных?

– Элитарность этих погребальных комплексов обосновывается целым рядом признаков. Среди них: уникальность предметов, использование для их изготовления драгоценных металлов и камней, избыточность и богатство сопроводительного инвентаря, а также этнографические параллели, связанные с высоким социальным статусом.

– Насколько большая территория была обследована?

– Материалом для исследований стали результаты археологических раскопок, проведенных на севере Верхнего Приобья (Колыванский, Ордынский, Мошковский районы Новосибирской области) в 70-е и 90-е годы ХХ века и начале нового столетия. Эта территория представляет собой не только сочетание нескольких ландшафтных зон (южно-таежную, лесостепную и северную степную), но и регион с важным участком магистральной реки (Оби), где на протяжении целого ряда исторических периодов располагалась естественная граница целого ряда культурных традиций, а в дальнейшем стал формироваться один из участков пограничной линии Московского царства и Российской Империи на юге Западной Сибири.

В результате сегодня уже известно порядка полутора десятков подобных детских погребений. Учитывая, что мы говорим про элитарные, а не рядовые погребения – это достаточно большое количество.

– Детские элитарные погребения сильно отличаются от взрослых?

– Они отличаются только возрастным параметром, в данном случае речь идет о детях трех-пяти-семи лет. Но сам набор предметов, которые мы находим в этих погребениях вполне соответствует взрослому человеку. Дело в том, что того отношения к детям, которое принято сейчас, понятия некоего особого детского мира, в те времена не существовало. Человек от самого своего рождения, в зависимости от социального статуса, интегрировался в свою взрослую роль.

Позднее, уже в XVIII веке эта традиция, в частности, будет выражаться в том, что дворянских детей в России и Западной Европе стали рисовать в официальных военных и служебных мундирах, а не детской одежде.

Если говорить проще, то дети в прошлые эпохи не совсем эквивалентны современным детям, у них совершенно разные социальные роли. И это нашло свое отражение и в погребальных традициях как одного из главных социальных ритуалов общества.

– Можете привести примеры предметов, которые находятся в таких захоронениях?

– Это поясная гарнитура, представленная в полном комплекте, а не отдельными элементами. Это очень статусные украшения, так в одном из погребений мы нашли серебряную фибулу-подвеску, очевидно, византийской работы с гранатовым кабошоном. Украшения с такими драгоценными камнями были атрибутом социальной элиты не только у «варваров» степной и лесостепной зоны Евразии, но и в самой Византии. Она располагалась на плече ребенка и, видимо, закрепляла одежду, что-то типа плаща. Интересно, что подобные же подвески мы видим на мозаиках времен императора Юстиниана I на территории современной Италии в г. Равенна.

Встречаются и другие артефакты: символические изделия, например, плетка, обмотанная бронзовой лентой или дорогое и качественное по меркам той археологической культуры вооружение.

В XVII-XVIII веках значительная часть юга Западной Сибири, (север Верхнего Приобья) была включена в сферу влияния российской государственной традиции, в которой мундир был основным символом и материальным носителем социального статуса. В результате, мундир стал еще и атрибутом активно переносимым местным населением (русским и аборигенным) в свою ритуальную сферу.

В случае с элитарным детским захоронением на территории упраздненного Умревинского острога – серебряное шитье форменной одежды также было интегрировано в мундирную традицию, активно отражавшую социальный статус погребенного на сельских погостах Верхней Оби.

– Что можно понять по такому погребению, помимо его элитного характера? Например, можно более точно установить статус семьи умершего, его родителей?

– Точно определить статус человека по таким погребениям обычно сложно, это все-таки не гробницы фараонов. В любом случае – это ребенок из какой-то элитной семьи или клана. И такое захоронение – всегда отражение какого-то высокого социального статуса.

А еще важно, что такие захоронения являются одним из признаков процесса становления государства на определенной территории. В связи с этим интересно, что, хоть в рамках доклада рассматривается достаточно обширный период истории Верхнего Приобья, от эпохи раннего средневековья (V-VIIвв.) до Нового времени (XVIII – XIX вв.), установлено, что такие погребальные комплексы возникали в определенных отрезках времени.

Первый – это период, предшествующий становлению государственности у местного населения, связанный с влиянием тюркских каганатов до монгольского нашествия. И хотя местное население к тюркам не относилось, оно было вынуждено находится под их влиянием. Именно тюркская традиция задавала тренды развития их собственного общества, культуры и т.п. на обширных сибирских просторах в эпоху раннего средневековья. И через тюрков же на эти земли попадали предметы более далеких культур, китайской с востока и византийской с запада.

Второй пик подобных захоронений приходится на уже фактически Новое время, когда на этой территории стала распространятся российская государственность. А между ними находится несколько столетий, когда здешнее население было предоставлено самому себе, его численность, по-видимому, несколько сократилась, и сто характерно – элитных захоронений, относящихся к этим векам мы не обнаружили.

Можно предположить, что на процесс формирование местных элит существенное влияние оказывали внешние факторы, когда эти земли попадали в сферу влияния соседей с уже сформировавшимися государствами. Это, кстати, серьезно опровергает теории о существовании здесь каких-то собственных «протогосударств сибирских народов», которые затем «пали жертвами русской колонизации». Археологи не находят признаков существования таких образований, ни остатков их городов, ни погребений их элиты.

Исследования были выполнены по теме Госзадания НИР ИАЭТ СО РАН - FWZG-2025-0013

Сергей Исаев

Ученые Института гидродинамики им. М. А. Лаврентьева СО РАН в сотрудничестве с коллегами из разных медицинских и научных организаций исследуют прочностные и вязкоупругие характеристики сосудов и создают модели различных патологий кровообращения. Специалисты разработали критерий оптимальности цереброваскулярного шунтирования, программный комплекс-ассистент для нейрохирургов, а также проводят испытания бактериальной целлюлозы, перспективной для создания искусственных хрящей, фрагментов мозговой оболочки и шунтов.

Что влияет на прочность сосудов?

Сосудистые заболевания центральной нервной системы — одна из основных причин смертности в мире. Ежегодно в России у нескольких тысяч человек обнаруживаются церебральные аневризмы (выпячивания стенки сосудов мозга). Довольно часто такие патологии выявляются спонтанно, например при прохождении обследования или диспансеризации. Если аневризма превышает определенный размер, то человеку предлагают выполнить операцию по ее устранению, поскольку она несет риск ишемического или геморрагического инсульта мозга. При худшем развитии событий примерно 15 % пациентов погибает, 30 % становятся инвалидами. 

Большую сложность представляют собой малые аневризмы. На сегодняшний день не существует доказательной статистической базы к показанию для оперирования таких пациентов, при этом до трети всех разорвавшихся аневризм приходится именно на малые аневризмы. У врачей возникает дилемма о необходимости проведения операции, помочь в разрешении которой может математическое предоперационное моделирование. 

Один из главных вопросов для нейрохирургов: как обнаружить предикторы разрыва аневризмы заранее и принять правильное решение о тактике проведения операции? В каких местах чаще всего образуется аневризма и почему это происходит? Какова причина того, что одна операция заканчивается хорошо, а после другой возникают осложнения? Можно ли обеспечить правильный ход операции и спрогнозировать ее последствия, чтобы риски для пациента были минимальными?

В сотрудничестве с врачами нескольких медицинских организаций Новосибирска и Москвы ученые Института гидродинамики им. М. А. Лаврентьева СО РАН проводят мультидисциплинарные исследования гемодинамики головного мозга и других сосудов кровеносной системы. Результаты некоторых из этих работ уже легли в основу новых методов лечения сосудистых аномалий.

«При изучении кровообращения важно исследовать не отдельно движение крови и отдельно сосуды, а “дракона о трех головах”: взаимодействие потока крови в сосуде со стенкой этого сосуда и с его окружением. Стенки сосудов не жесткие, как водопровод, а упругие, они пульсируют, тем самым поддерживая движение крови. Какие-то из них находятся в окружении мягких тканей, другие же могут подходить близко к костям (например, аорта в некоторых местах почти прижимается к позвоночнику). Как показывают наши исследования, области, в которых стенка сосуда не обладает должной свободой для колебаний, в случае патологии наиболее подвержены риску разрыва», — рассказывает заведующий лабораторией биомеханики и многомасштабной механики сложных сред ИГиЛ СО РАН доктор физико-математических наук Александр Павлович Чупахин.

Показатели упругости различаются у сосудов разных типов. Например, до сих пор распространено убеждение, что в венах отсутствует пульсационный ток крови. Однако мониторинг, который ученые ИГиЛ СО РАН проводили совместно со специалистами Национального медицинского исследовательского центра им. ак. Е. Н. Мешалкина, продемонстрировал, что в венах кровоток тоже имеет свой пульсационный характер (другой, нежели в артериях), и изменение этой пульсации может быть для них особенно опасно. 

«Стенки вен почти лишены мышечного слоя, они гораздо более растяжимые. В наших исследованиях мы видим, как даже небольшое повышение давления растягивает их чуть ли не в несколько раз. Это очень важно для понимания механизмов кровотока, гемодинамики, ну и конечно, для практической медицины», — отмечает Александр Чупахин.

Если говорить об артериях, то их стенки состоят из нескольких слоев, которые различаются по прочности. При развитии аневризм, как правило, происходит поражение мышечного слоя артерии и возникает зона, где сосуд наиболее уязвим. Кроме того, когда кровь попадает в полость аневризмы, она может образовывать замкнутые вихри, из-за чего кровоток замедляется и начинается процесс тромбообразования. При этом дальнейшее поведение аневризмы очень сложно предсказать: она способна затромбироваться самостоятельно или же оторвавшийся тромб может привести к ишемическому инсульту мозга.

Исследователи из ИГиЛ СО РАН изучают механические свойства артерий, что позволяет создавать адекватные математические модели, предсказывающие развитие патологии или исход операции. Так, на специальной разрывной машине исследуются прочностные свойства биологических тканей, а на ротационном реометре проводится изучение их вязкоупругих свойств. Эти установки и другие приспособления дают возможность исследовать биоматериалы как в условиях, максимально приближенных к тем, которые наблюдаются в организме, так и в предельных состояниях. 

Модели аневризм, программный комплекс для нейрохирургов и исследования бактериальной целлюлозы

Одним из первых результатов работы врачей НМИЦ им. ак. Е. Н. Мешалкина и специалистов ИГиЛ СО РАН стала разработка нового алгоритма эндоваскулярного лечения артериовенозных мальформаций (аномальные соединения между артериями и венами в обход капиллярной системы). На этот алгоритм получен патент, результаты исследования уже применяются в клинической практике. Технология позволила контролировать ход оперативного вмешательства на сосудах головного мозга и значительно снизить риски возникновения послеоперационных осложнений.

Также ученые ИГиЛ СО РАН совместно с нейрохирургами новосибирского Федерального центра нейрохирургии провели комплекс работ, посвященный сосудистым шунтам. Сосудистое шунтирование распространено как при лечении пороков сердца и патологий артерий нижних конечностей, так и в нейрохирургии. Шунтирование проводят в тех случаях, когда другие технологии (например, микрохирургическое или внутрисосудистое лечение) невозможны или малоэффективны. Шунты представляют собой искусственно созданные обходные пути для кровотока, которые доставляют кровь по назначению в обход патологического участка сосудистой сети. При подобных операциях у хирургов возникают вопросы: нужно дли ставить шунт, чтобы обойти какую-то конкретную патологию, и если нужно, то куда его пришить и под каким углом? Какой материал следует использовать для изготовления шунта: вену или артерию?

«Для решения этой задачи мы разработали специальный программный комплекс для нейрохирургов. Он позволяет врачу по результатам томографии восстановить карту Виллизиева круга (систему церебральных артерий, расположенных в области основания головного мозга) конкретного пациента, отметить на ней имеющиеся точки ветвления артерий и получить ответ, какой шунт и где нужно поставить. Эта программа находится уже в процессе внедрения», — рассказывает заведующий лабораторией механики неупорядоченных сред ИГиЛ СО РАН кандидат физико-математических наук Даниил Васильевич Паршин. 

Изучение механики стенок сосудов неотделимо от исследования гидродинамических процессов. В совместных экспериментах с коллегами из Международного томографического центра СО РАН под руководством члена-корреспондента РАН Андрея Александровича Тулупова ученые ИГиЛ СО РАН проводят серию экспериментов с использованием лабораторных датчиков расхода и давления, а также передовых магнитно-резонансных сканеров. 

В частности, исследователи показали, как происходит перераспределение кровотока в физической модели коронарных артерий, если установить в нее стент. «Когда человек лежит на операционном столе, нельзя экспериментировать с параметрами воздействия. Когда же мы проводим опыты с такого рода симуляторами, то можем увеличить скорость, повысить давление, посадить в определенном месте сосуда бляшку, сделать аневризму и посмотреть, к чему это приведет. То есть мы обладаем гораздо более широким набором варьируемых параметров и можем получить больше информации», — объясняет Александр Чупахин. 

Также ведется совместная работа в рамках полученного НМИЦ им. ак. Е. Н. Мешалкина гранта РНФ по изучению патологий нижних конечностей. Эти патологии очень распространены, поскольку болезни артерий почти всегда сопровождают варикозное расширение вен. Сейчас на 3D-принтере изготавливаются образцы системы сосудов ноги с различными поражениями модели поверхностной бедренной артерии. На них ученые и врачи под руководством заведующего лабораторией сосудистой хирургии НМИЦ им. ак. Е. Н. Мешалкина кандидата медицинских наук Александра Александровича Гостева будут впервые в мире экспериментально исследовать гемодинамику поверхностной бедренной артерии в динамике (когда модель ноги движется) и при наличии мышечного окружения.

Ученые ИГиЛ СО РАН исследуют не только потоки, моделирующие движение крови, но и реологию (то есть деформационные свойства) искусственных биоматериалов. Например, бактериальной целлюлозы — перспективного материала для создания искусственных хрящей, фрагментов мозговой оболочки и шунтов кровеносных сосудов.

«В конце прошлого года совместно с учеными из Омского государственного аграрного университета им. П. А. Столыпина мы исследовали, как влияют способы выращивания бактериальной целлюлозы на ее прочностные и вязкоупругие характеристики. Для протезирования твердой мозговой оболочки подходят одни способы выращивания, для создания искусственных хрящей — совершенно другие. Во втором крупном междисциплинарном проекте вместе с коллегами из Института химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН, НМИЦ им. ак. Е. Н. Мешалкина и Новосибирского научно-исследовательского института травматологии и ортопедии им. Я. Л. Цивьяна мы будем исследовать применение бактериальной целлюлозы для изготовления протезов твердой мозговой оболочки и искусственных шунтов кровеносных сосудов. Предполагается серия экспериментов, в которых будут изучаться прочностные, вязкоупругие свойства, биосовместимость этого материала у животных, а затем и у людей. Готовится большой комплекс испытаний», — рассказывает Даниил Паршин.

«Нет цели создать супермодель, которая объяснит всё»

Ученые подчеркивают, что описать все процессы, возникающие в системе кровообращения, с помощью уравнений — задача чрезвычайно сложная, выходящая за рамки возможностей современной математики, гидродинамики и механики. Однако нет цели создать супермодель, которая объяснит всё. Сейчас ученые строят локальные модели под конкретные задачи медиков. 

«Можно составить очень подробную и большую модель, насчитывающую сотни уравнений и сотни параметров, но дело в том, что мы пока не можем из экспериментов и клинической практики получить данные, которые позволили бы такую модель запустить. Если же вводить подгоночные коэффициенты, то ценность полученных результатов будет невысокой. Хотелось бы, чтобы каждая созданная модель была эффективной, то есть предсказывала, что будет происходить в трехглавой системе “стенки сосуда — кровоток — окружение” при том или ином сценарии. Мы находим разных медицинских партнеров и обладаем достаточно совершенным аппаратом математического моделирования, который позволяет проводить такие расчеты», — говорит Александр Чупахин.

Важнейшая задача моделирования — из огромного количества значений и параметров выделять те, которые будут находить применение в клинической практике, как при выборе долгосрочной тактики лечения, так и в режиме реального времени при проведении операций. 

«Мы анализировали передовые достижения в сфере рискового анализа церебральных аневризм. Были получены семь характеристик, по которым этот анализ можно проводить. Но большинство этих характеристик настолько сложные, что они непонятны хирургам. Когда мы обратились к ним, они сказали: “Нам нужно знать два-три параметра из истории болезни и одни-два, которые можно посмотреть по снимкам. Больше мы просто не сможем укладывать в поток, в клиническую рутину”. Математическое моделирование нужно, в том числе и для выделения главных параметров из этого огромного массива данных», — объясняет Даниил Паршин.

Диана Хомякова

Когда в медицину пришли антибиотики, казалось, что многие болезни отступили навсегда. Но вскоре выяснилось, что бактерии быстро вырабатывают устойчивость (антибиотикорезистентность) к этим препаратам. Дальнейшее стало напоминать гонку вооружений: ученые разрабатывали все новые антибиотики, а микроорганизмы рано или поздно приспосабливались.

О том, что мы стоим на пороге эпохи, когда антибиотики утратят свою значимую роль в терапии, Всемирная организация здравоохранения заявила еще в 2005 году. В 2014 году на заседании в ВОЗ проблему антибиотикорезистентности бактерий обсуждали уже не только врачи, но и руководители США и Великобритании. Вскоре были выявлены «супербактерии», показавшие устойчивость к множеству лекарств, включая колистин – так называемый «антибиотик последнего ряда», который врачи назначают, когда другие средства не помогли.

А два года спустя был зарегистрирован первый официально зарегистрированный случай гибели пациента от «супербактерии», с которой не смог справится ни один антибиотик. Это была пенсионерка, получившая травму во время поездки в Индию, в рану попала инфекция, и, хотя ее оперативно доставили в США, врачи оказались бессильны. Сейчас же, по мнению ряда экспертов, жертв таких устойчивых бактерий по всему миру уже многие тысячи.

Распространено мнение, что причиной появления устойчивых к лекарствам бактерий стало повальное самолечение антибиотиками. Но на самом деле, этот фактор не самый главный. «Гораздо большее влияние оказывает животноводство. На крупных фермах и птицефабриках антибиотики применяют очень широко, часть их вместе со смывами попадает в водоемы. И там штаммы разных микроорганизмов обмениваются генами устойчивости к тем или иным видам антибиотиков, это закрепляется в их ДНК. Другие подобные бактерии возникают прямо на фермах и распространяются оттуда вместе с навозом, который используют как удобрение на полях. А дальше это свойство начинает передаваться другим микробам, потому что многие бактерии обладают способностью поглощать чужую плазмидную ДНК, в том числе от других видов микроорганизмов», — рассказала «Континенту Сибирь» заведующая лабораторией молекулярной микробиологии Института химической биологии и фундаментальной медицины (ИХБФМ) СО РАН, д.б.н. Нина Тикунова.

Таким свойством обладает, например, клебсиелла пневмонии, которая и получила статус «супербактерии» в 2016 году. И не она одна, все чаще встречаются бактерии стафилококка или синегнойной палочки, которым не страшны большинство применяемых врачами антибиотиков. В результате, вызываемые ими инфекции, с которыми, казалось бы, медицина успешно умеет справляться, становятся гибельными для пациентов. А ведь в сторону устойчивости к антибиотикам эволюционируют и более грозные патогены, например, холерный вибрион. Все это и позволяет экспертам выдвигать весьма пессимистичные прогнозы о «мире без антибиотиков», причем, в самом ближайшем будущем.

Не стоит думать, что сегодня эта проблема касается, в основном, стран т.н. «третьего мира». Сегодня пациенты с такими инфекциями встречаются повсеместно. И Новосибирская область тут не исключение. На протяжении ряда лет ученые ИХБФМ СО РАН изучали пациентов ряда больниц и поликлиник нашего региона и обнаружили сотни случаев заражения бактериями разной степени устойчивости к антибиотикам (включая случаи сверхустойчивости). «И что самое грустное, собирая информацию на протяжении ряда лет, мы увидели устойчивую тенденцию – с каждым годом такие бактерии встречаются все чаще, а значит, проблема лечения вызываемых ими инфекций и для нашей медицины становится все острее», — отметила Нина Тикунова.

Нельзя сказать, что к этой угрозе относятся несерьезно, в мире над решением проблемы работает множество исследователей, а их работа щедро финансируется. Один из путей – поиск новых антибиотиков, к которым у бактерий еще нет устойчивости. Недавно такой был представлен, новое соединение назвали тейксобактином. Первые испытания показали, что он успешно справляется с устойчивыми к антибиотикам штаммами стафилококка и туберкулезной палочки.

Но вряд ли он станет окончательным решением вопроса. Во-первых, все антибиотики токсичны и их применение имеет побочные эффекты, которые могут оказаться очень серьезными (по тейксобактину пока нет полной ясности в этом плане). А во-вторых, бактерии не раз показывали способность находить способ справляться с любыми угрозами и закреплять это свойство в своей ДНК. Поэтому медицине необходимо развивать и другие подходы к лечению бактериальных инфекций.

Тем более, некоторые из них были известны еще до изобретения пенициллина. Как известно, у каждого живого существа в мире есть естественные враги. Не являются исключением и бактерии. Есть в природе вирусы, поражающие бактерии. Впервые их обнаружил в 1915 году британский бактериолог Фредерик Творт.  Через два года учёный из Института Пастера Феликс Д’Эрель сделал доклад, в котором сообщил, что открыл «невидимый микроб», поражающий дизентерийную палочку. Он же впервые применил термин «бактериофаг», то есть «поедатель бактерий». Этим термином мы пользуемся и по сей день.

Хотя впервые бактериофаги были обнаружены западными учеными, активно развиваться фаготерапия стала в СССР. В числе первопроходцев этого направления медицины был Георгий Элиава. Открытый им в 1920-е годы в Тбилиси институт, который занялся исследованиями бактериофагов для терапевтического применения, стал даже мировым лидером в этой области.

Именно в Тбилиси в те самые 1930-е гг. были разработаны первые отечественные фаговые препараты, а в настоящие дни препараты бактериофагов уже выпускаются в широком ассортименте. Так, в 1960-80 гг. в СССР почти все детские кишечные инфекции лечили как раз бактериофагами. А вот на Западе, после начала «эры антибиотиков», фаговая терапия практически сошла на нет. Резкий всплеск интереса к ней пришелся только на последние годы, когда очень многие крупные фармацевтические компании стали серьезно вкладываться в исследования в этой области.

Тем не менее, единственной страной на планете, где ведется производство бактериофагов в промышленных объемах, остается Россия. Да и наша наука сохранила давние традиции изучения бактериофагов и механизмов, с помощью которых они успешно справляются там, где антибиотики оказываются бессильными. Многие годы такие исследования ведут ученые ИХБФМ СО РАН, собравшие за это время свою богатую коллекцию бактериофагов.

Не менее важно, что в институте не только собирают коллекции фагов и изучают механизм их действия, но и отрабатывают методики применения фаготерапии.

«Нам удалось достичь успеха в ряде направлений. Например, известно, что у части больных сахарным диабетом возникают трофические язвы на ногах. Это явление еще называют «диабетическая стопа». Оно практически не поддается лечению антибиотиками и ранее часто приходилось ампутировать пораженную часть ноги. Сегодня врачи умеют лечить их бактериофагами. Причем, этот метод уже успешно применяется в Дорожной клинической больнице Новосибирска. Другое направление нашей работы вызвало большой интерес у врачей Научно-исследовательского института травмотологии и ортопедии.

Периодически им приходится сталкиваться с воспалением тканей вокруг имплантированного протеза сустава. Источником его также являются болезнетворные бактерии. И фагопрепараты, по нашим оценкам, могут справиться с ними лучше и быстрее антибиотиков. Из последних примеров – успешное сотрудничество с госпиталями в Донецке, куда попадают как военнослужащие, так и гражданские лица с разными ранениями, которые могут сопровождаться опасными инфекциями. Там тоже есть успешные примеры фаготерапии», — сообщила Нина Тикунова.

Как и любой вид лечения, бактериофаги имеют свои плюсы и минусы. К сильным сторонам можно отнести высокую эффективность в применении и полное отсутствие побочных явлений, что позволяет лечить ими всех – и беременных, и младенцев, и людей с другими тяжелыми заболеваниями (например, онкологией), которым антибиотики противопоказаны.

К недостаткам фагов можно отнести их узкую специализацию, большинство фагов поражает лишь только «свой» штамм бактерий (потому они, кстати, и безвредны для человека), а значит, сначала надо точно идентифицировать патогенный микроб: потратить время, лабораторные материалы, привлечь микробиолога. В участковой поликлинике вряд ли будут тратить столько усилий на пациента с обычной ангиной, скорее постараются справиться с помощью антибиотика.

Эти два подхода, к слову, вполне можно сочетать, одновременное применение фагов и антибиотиков часто лишь усиливает терапевтический эффект. А узкую специализацию обходят, выпуская препараты «коктейльного типа», которые содержат сразу много групп фагов, что позволяет им справляться с инфекцией с высокой степенью вероятности (выше, чем у часто применяемых антибиотиков).

И все же, пока бактериофаги остаются на периферии современного здравоохранения, хотя, как отмечают ученые, на Западе отношение к ним начинает меняться, в том числе и у гигантов фарминдустрии. И может получиться так, что, являясь пионерами их промышленного производства, в будущем мы уступим собственный рынок импортным препаратам.

В любом случае, это направление только развивается и надеяться, что оно быстро сможет занять место антибиотиков в мировых масштабах не стоит. «Не надо ждать, что завтра аптеки наполнятся бактериофагами от всех устойчивых к антибиотикам инфекций. Гораздо более быстрый эффект дали бы меры, направленные на очистку продуктов жизнедеятельности животноводческих предприятий, которые снизили бы утечки антибиотиков и устойчивых к ним микроорганизмов в окружающую среду», — утверждает Нина Тикунова.

А ученые параллельно продолжают свою работу по наполнению коллекций бактериофагов, рассчитывая, что рано или поздно они пригодятся отечественным производителям лекарств.

Как мы уже сообщали недавно, руководство ЕС, вопреки позиции нового американского руководства, еще раз подтвердило свою несгибаемость в отношении «зеленого» энергоперехода. Более того, если президент Трамп в очередной раз решил выйти из Парижского соглашения, открыто объявив климатическую политику бредом, то европейцы объявили о намерении усилить темпы декарбонизации.

В конце февраля Европейская комиссия выпустила новую Дорожную карту по ускоренной декарбонизации, обозначив этот документ как «Соглашение по чистой промышленности» (The Clean Industrial Deal).  Напомним, что подобные «зеленые соглашения» европейцы охотно устраивали в так называемый «доковидный» период, когда проекты в области ВИЭ были необычайно популярны, и многим казалось, что судьба ископаемого топлива уже решена. В Европе в то время появлялись эксперты, считавшие принятые меры недостаточными в борьбе с глобальным потеплением. Поэтому графики декарбонизации становились всё более жесткими, а среди европейских стран началось самое настоящее соревнование на звание лидера в этой гонке. Кто-то даже пытался идти с опережением графика, демонстрируя высочайший уровень «экологической сознательности».  

Правда, энергетический кризис 2021-2022 годов слегка остудил пыл борцов за безуглеродное будущее. Затем начались проблемы, из-за которых пришлось слегка поступиться принципами – вплоть до увеличения субсидий на ископаемое топливо (о чем мы писали в свете недавнего отчета той же Еврокомиссии). Сегодня уже не скрывается того факта, что увеличение доли ВИЭ в энергобалансе европейских стран не принесло тех результатов, на которые рассчитывали несколько лет назад. Точнее, это лишь создало дополнительные проблемы, из-за чего европейскую экономику периодически сотрясают резкие скачки цен на электроэнергию. Эксперты теперь прямо указывают на то, что безветренная и пасмурная погода сказывается не лучшим образом на работе предприятий, поскольку в такие дни снижается выработка на ветряках и солнечных панелях. В Германии операторы даже предложили согласовать режим работы нескольких сот предприятий с погодными условиями. И как мы знаем, как раз немецкая промышленность пострадала больше всего от фанатичной реализации климатической повестки, когда заглушались атомные реакторы и закрывались тепловые электростанции.

Другим неприятным моментом для апологетов ВИЭ стало падение интереса частных инвесторов к проектам в области «зеленой» энергетики. Такое развитие событий оказалось совсем не в логике принятого ранее «зеленого соглашения». Но факт остается фактом: за последние пару лет как в Европе, так и в США зафиксировано несколько досадных случаев провала аукционов по выделению участков для установки ветряков. Как мы понимаем, идеологи «зеленой революции» совсем не учитывали подобного сценария. Грубо говоря, «движ» капиталов в сторону ВИЭ серьезно замедлился. Трамп, придя к власти, довольно красиво разрешил ситуацию, демонстративно махнув рукой на «зеленые» проекты. Казалось бы, Еврокомиссия тоже должна была сделать надлежащие выводы и пересмотреть свою энергетическую политику, особенно в свете назревающих экономических проблем.

И вот мы дождались. Комментарий со стороны главы ЕК Урсулы фон дер Ляйен (той самой Урсулы, которая два года назад заявила о полном крахе российской экономики) звучал как будто обнадеживающе. Она с сожалением констатировала, что спрос на экологически чистую продукцию понизился, инвесторы начали уходить в другие страны, а европейские компании испытывают проблемы из-за высоких цен на энергоносители и чрезмерного регулирования. Казалось бы, вот оно – честное признание проблем. Дальше, по логике, должны было последовать заявление насчет того, что мы тут необдуманно отказывались от тепловых и атомных электростанций, поспешно увеличивая долю ВИЭ. Кроме того, мы легкомысленно отрезали себя от российских углеводородов, что негативно сказалось на нашей промышленности. Примерно такого продолжения ожидаешь, когда рассчитываешь на здравый смысл.

Однако у главы ЕК оказалась другая логика. Упомянутая Дорожная карта, как оказалось, предлагает бизнес-модель, где акценты расставлены исключительно в пользу продолжения декарбонизации. Как ясно выразилась Тереза Рибера, являющаяся вице-президентом по экологическому, справедливому и конкурентному переходу (есть такая должность в ЕС!), сегодня Европа делает еще один шаг в сторону декарбонизации как движущей силе процветания и устойчивого роста! Еще один чиновник, Стефан Сежурне (вице-президент по вопросам процветания и промышленной стратегии) выразился так: Сегодня Европа ускоряет процесс декарбонизации, и тем самым закрепляет уникальную европейскую модель борьбы с углеродными выбросами, рассматривая это не только как способ достижения экологической цели, но и как европейскую стратегию роста. Его коллега Вопке Хустра (комиссар по вопросам климата, чистого нуля и чистого роста) высказался еще более прозрачно. Европа, сказал он, должна стать более «чистой», конкурентоспособной и самодостаточной. Очевидно, под «самодостаточностью» здесь подразумевалась независимость от чужих энергоресурсов (только так всё это можно увязать с темой ускоренной декарбонизации).

В общем, европейские комиссары донесли до нас следующую позицию: мы всё делали правильно, но у нас возникли проблемы. Поэтому теперь мы будем делать всё то же самое, но с удвоенной энергией! Как отмечается в Дорожной карте, Евросоюзу в срочном порядке необходимо решить три проблемы: 1) изменение климата; 2) конкурентоспособность; 3) зависимость от критически важного сырья. Как видим, изменение климата и экономические проблемы стоят для них в одном ряду. И понятно, что решаться они будут также на одном уровне. То есть европейские чиновники нацелены спасать планету от глобального потепления, одновременно решая вопрос с оттоком инвестиций. Несмотря на проблемы в экономике, оставлять планету в беде европейские комиссары не намерены.

Насколько можно понять, представленная Дорожная карта должна дать представление о том, как совместить глобальную миссию по спасению Земли с решением экономических неурядиц в странах ЕС. И в этих вопросах Трамп им не указ. Последний, как мы знаем, просто сделал калькуляцию и пришел к выводу, что строительство ветряков и солнечных электростанций дело совсем не прибыльное, поскольку требует государственных субсидий. Поэтому побоку проблемы планеты, когда на кону – экономическое процветание США! В Евросоюзе, похоже, приоритеты выстроены в обратном порядке, где на первом месте все-таки значатся проблемы планеты. И с этого пути европейские комиссары сворачивать не намерены, что они подтвердили еще раз.

Как отмечается в документе, все три проблемы решаются исключительно через декарбонизацию и никак иначе. То есть не через возвращение к ископаемому топливу, а через еще больший отказ от него. Судя по всему, в ЕС рассчитывают на то, что именно бескомпромиссность в таких вопросах способна привести к положительным результатам. На чем основано такое понимание? Как следует из документа, политическое руководство должно вселять уверенность в игроков рынка, что в европейских странах с выбранного курса не свернут, что это – всерьез и надолго. Следовательно, между бизнесом и властью будет укрепляться доверие, благодаря чему бизнес начнет активнее вкладываться в «зеленые» проекты.

Создается впечатление, что члены Еврокомиссии исходят из того, что человечество очень чутко реагирует на угрозу глобального потепления, и потому ассоциирует с прогрессом всё то, что связано с декарбонизацией. Именно на этом настрое намерены играть в руководстве ЕС, когда заявляют о притягательности для потребителя «низкоуглеродной» маркировки товара. Поэтому европейцы стремятся застолбить себе место лидеров декарбонизации, и тогда у них появится возможность выставить на мировой рынок товар с упомянутой «низкоуглеродной» маркировкой (обойдя на этом пути американцев, китайцев и россиян). К примеру, в Европе начнут производить сталь, используя для этого «чистые» источники энергии. По замыслу, эту будет такая сталь, которой давно уже ждут экологически сознательные потребители. И Европа готова лидировать как раз в этой «экологически чистой» линейке товаров. Этой идеей пронизан весь текст документа: говорим «технический прогресс», подразумеваем декарбонизацию, говорим «декарбонизация», подразумеваем технический прогресс. И никак иначе.

Впрочем, сама глава ЕК посетовала на то, что спрос на такую «чистую» продукцию почему-то падает. Тем не менее, бизнес-модель выстраивают именно под этот спрос. Как реализовать такой замысел в условиях рыночных отношений, не совсем понятно. У европейских комиссаров здесь своя логика, вникнуть в которую нам очень сложно.

Единственно, что там изложено предельно внятно и понятно – так это выделение ста миллиардов евро на продолжение политики декарбонизации. Не будем гадать, откуда возьмутся эти деньги. Главное, что заявленный курс обязались поддержать материально. И что самое показательное: в тексте указано, что ископаемому топливу поблажек больше делать не будут. Следовательно, ЕК намерена привлекать бизнес в «зеленые» сектора банальной раздачей субсидий! То есть включается давно уже испытанный рычаг. Ничего нового.

Таким образом, коллективный Запад сегодня явно находится на развилке. С одной стороны, Евросоюз с его маниакальным стремлением к «озеленению» экономики, с другой стороны – новая администрация США, открыто махнувшая рукой на «зеленую революцию». К какой стороне примкнет Россия? – вот в чем для нас главный вопрос. А может, нам удастся указать какой-то альтернативный, третий путь?

Константин Шабанов

На заседании коллегии Министерства транспорта РФ президент Российской академии наук академик Геннадий Красников, обозначил ключевые области деятельности научных коллективов в процессе подготовки и реализации проектов скоростных железнодорожных магистралей.

В числе приоритетных направлений, по словам Геннадия Краснова, – совершенствование маршрутов высокоскоростных линий с учетом геологических условий и климатических особенностей различных регионов, разработка инновационных материалов для пути, гарантирующих надежность и безопасность при эксплуатации на высоких скоростях, а также создание интеллектуальных систем управления движением, включающих прогностический анализ для минимизации риска происшествий.

Кроме того, проводятся исследования в области аэродинамики и энергоэффективности поездов с целью снижения затрат на их содержание. Академик подчеркнул, что стабильное функционирование транспортной системы страны обеспечивает прогресс обширных территорий, несмотря на разнообразные природные, климатические и антропогенные факторы.

"Сегодня как никогда важно объединить усилия науки, государства и бизнеса для решения возникающих задач. Особо отмечу взаимодействие Российской академии наук и Минтранса России. Оно выстроено по самому широкому спектру направлений и обязательно — с опорой на новейшие достижения фундаментальных и прикладных исследований", - отметил президент РАН академик Геннадий Красников.

В частности, продуктивное взаимодействие с ведомством осуществляется в рамках Совета РАН по инновационным проблемам транспорта и логистики, Научного совета РАН «Окружающая среда и транспорт» и других подобных организаций.

"Научные институты, находящиеся под научно-методическим руководством Академии, совместно с Российским университетом транспорта ведут экспертное сопровождение такого значимого проекта, как строительство высокоскоростной магистрали „Москва – Санкт-Петербург“, проводят совместные исследования по развитию транспортных систем в Арктической зоне", - добавил Геннадий Красников

По его словам, ученые РАН совместно с другими специалистами добились значительных результатов в области создания интеллектуальных систем управления транспортом, включая технологии машинного обучения и анализа больших данных, а также разработку систем автономного управления судами для речного транспорта (в сотрудничестве с Институтом проблем управления им. В.А. Трапезникова РАН и Российским университетом транспорта). Исследования, проводимые Институтом географии РАН и Геофизическим центром РАН, позволяют создавать цифровые карты местности, прогнозировать воздействие космической погоды на инфраструктуру и разрабатывать адаптивные решения для условий Арктики.

В Академгородке прошла конференция памяти выдающегося исследователя ранней истории сибирских городов Дмитрия Яковлевича Резуна. Подробнее о его историческом наследии нам рассказал председатель оргкомитета конференции, старший научный сотрудник Института истории СО РАН, к.и.н. Иван Каменецкий.

– Иван Павлович, Вы хорошо знали Д.Я. Резуна?

– Дмитрий Яковлевич был моим учителем, причем еще со школьной скамьи. После окончания Омского государственного педагогического института он несколько лет работал учителем средней школы в Называевске, а я в ней тогда учился. И это наше знакомство с годами переросло в научное сотрудничество и большую дружбу. Мы дружили семьями и поныне я поддерживаю знакомство с его супругой, она работает учительницей в одной из школ Академгородка, и их сыновьями.

Когда я защищал кандидатскую диссертацию, Дмитрий Яковлевич был моим научным руководителем, и потом я, в какой-то мере, продолжил его дело. Так, уже после его смерти мы издали огромный биобиблиографический словарь «Служилые люди Сибири конца XVI – начала XVIII веков», на основе его рукописной картотеки, в которой более десяти тысяч имен служилых людей, живших в Сибири, начиная с конца XVI века. Этот ценнейший банк данных, который он составлял на протяжении сорока лет можно считать одним из главных результатов его научной деятельности. Теперь этот результат опубликован и доступен другим исследователям.

– Служилые люди были главным объектом научного интереса Резуна?

– Скажем так, одним из главных, поскольку именно служилые люди были основной движущей силой русской колонизации Сибири. А не крестьяне, как было принято считать на протяжении долгого времени. Первыми на новые земли приходили служилые люди, строили здесь города и остроги, организовывали систему государственной власти на местах, начинали освоение сибирских просторов. И, хотя по сути своей они были профессиональными воинами, в условиях фронтира служилые люди выполняли самые разные функции: административные, ясачные, градостроительные и прочие. Именно этим людям мы обязаны присоединением и первоначальным освоением огромных территорий от Урала до Тихого океана.

В своих трудах Дмитрий Яковлевич не раз проводил историко-сравнительные параллели в ходе присоединения, заселения и освоения Сибири и Северной Америки по ряду ключевых вопросов – причины, характер, особенности этого процесса. В них было много схожего, общего, но было и много отличий. Например – темпы продвижения, европейцам, чтобы пройти Северную Америку с востока на запад понадобилось почти четверть тысячелетия, русские от Урала до Тихого океана дошли фактически за полвека. При этом методы колонизации были совершенно иные. Установкой русского государства было – сохранение коренного населения и привлечение его на свою сторону как будущих подданных и налогоплательщиков, поэтому в документах той эпохи было предписано   действовать «мягкостью, а не жесточью». Описанию этих и других различий в подходах к колонизации, организации жизни на фронтире посвящено немало работ Д.Я. Резуна.

– Вы сказали, что это один из результатов его научной работы. А в чем еще заключается его вклад в историческую науку?

– Дмитрий Яковлевич опубликовал ряд серьезных работ по истории становления и изучения сибирского градостроительства, основанию ряда городов. Его по праву называют основателем сибирской школы исторической урбанистики, которая сегодня продолжает успешно развиваться в ряде научных центров: Барнауле, Красноярске, Иркутске, Якутске в том числе, за пределами самой Сибири, например – в Екатеринбурге. Его монографические работы, посвященные истории изучения сибирского города в XVII и XVIII вв., а также книги о ранней истории малого сибирского города – Ачинска и других разрядных и уездных городов, несомненно, вызывали интерес историков к городской тематике. До этого в сибирской историографии преобладали преимущественно работы по военной, аграрной и промысловой истории Сибири. Города и остроги рассматривались в большей мере как военные и административные центры, экономическим, социальным и культурным функциям сибирского города не уделялось должного внимания. Дмитрию Яковлевичу удалось преломить эту тенденцию. В начале 1990-х годов вместе с Р.С. Васильевским они выпустили уникальный труд «Летопись сибирских городов», где впервые в яркой популярной форме рассказывалось об истории возникновения 88 русских городов и острогов за Уралом в XVII веке, показана их значительная роль в хозяйственной, культурной, духовной жизни Сибири, в становлении будущей Азиатской России. Эта книга стала своего рода основанием, важной научно-популярной составляющей в сибирской исторической урбанистике.

Но сфера его научных интересов, на самом деле, была намного шире. Изучение вопроса об участии и вкладе «иноземцев» - иностранцев-европейцев в колонизацию сибирских земель тоже – заслуга Дмитрия Яковлевича, так как до него этой темой никто всерьез не занимался.

Например, вопрос об участии иностранцев-европейцев в освоении Сибири, как добровольно вступивших в число служилых людей, так и ссыльных. Среди них было много поляков, литовцев, немцев, греков, шведов (в том числе из числа взятых в плен в Северной войне). Но встречались и более редкие гости – французы, шотландцы, испанцы, венгры и даже арабы. В научно-популярной книге «Воспитание историей», выполненной совместно с Р. Васильевским, он также показал, как менялись искаженные, во многом фантастические представления западных европейцев о Сибири на протяжении нескольких столетий и какими они стали в современный период.

Немало времени Дмитрий Яковлевич посвятил изучению истории сибирского рынка и предпринимательства, он выступил инициатором издания первой энциклопедии по истории купечества и коммерции в Сибири с XVII по начало ХХ веков, выполненной в четырех томах. Работа над ней началась в начале 1990-х, когда с финансированием науки дела обстояли чрезвычайно плохо. Дмитрий Яковлевич сумел найти спонсоров из числа первых новосибирских предпринимателей, выделенные ими средства были весьма ограниченными, поэтому первые тома вышли на газетной бумаге в плохом полиграфическом исполнении.  Интерес к первой энциклопедии был настолько велик, что позднее она была переиздана в новом, улучшенном формате.

 Его главной заслугой в осуществлении данного проекта было то, что он сумел привлечь к работе над энциклопедией 62 исследователя со всей Сибири и Урала, и выступил главным организатором работы этого большого коллектива, что само по себе требовало титанических усилий. Помимо редакторской работы, Дмитрий Яковлевич был самым активным автором, он написал для энциклопедии более 700 статей и заметок.

Вообще в работе над этим и другими изданиями наглядно проявились его поразительное трудолюбие, незаурядные организаторские способности и высокая коммуникабельность.

Параллельно с изданием энциклопедии по истории купечества совместно с архитектором О.Н. Бесединой он написал и издал на деньги спонсоров ассоциации «Сибирская ярмарка» две книги, посвященные истории ярмарочной торговли городов Западной и Восточной Сибири в дореформенный период, а также совместную с В.А. Исуповым монографию о торговле в Новониколаевске-Новосибирске в довоенный период.

– Вы упомянули вклад Дмитрия Яковлевича как организатора крупных научных проектов. А были в его жизни еще подобные примеры успешной работы именно в организации научного процесса?

– Он первым из нашего института в те же 1990-е годы, организовал сотрудничество с рядом западноевропейских историков и это вылилось в возможность публикаций наших исследований в зарубежных научных журналах, что для гуманитарных наук всегда было сложной задачей. Со своей стороны, он содействовал в написании их статей по истории Сибири для наших периодических изданий.  В этот период по инициативе Дмитрия Яковлевича были налажены научные связи с западными историками: Эльжебет  Качинской, Анджеем Выробишем (Польша); Дени Фабро (Франция), А.С. Кан (Швеция) и др.  Д.Я. Резун выступил организатором совместной работы с указанными историками по осуществлению важных международных проектов: «Поляки в Сибири», «Военнопленные шведы в Сибири», «Немцы в Сибири» и других ценных изданий.   К сожалению, ввиду   его тяжелой болезни эти начинания были осуществлены лишь частично.  Более успешно был реализован лишь проект «Белорусы в Сибири» с Национальной академией наук Беларуси, в нем Дмитрий Яковлевич принял самое деятельное участие и был награжден медалью названной академии.

Ну и конечно, он очень много внимания уделял работе с молодежью, привлечением в науку новых поколений. Я и сам, в определенной степени, пример такой работы.  Под руководством Дмитрия Яковлевича подготовлено и защищено 16 кандидатских и докторских диссертаций, написаны десятки отзывов, рецензий на работы молодых ученых. Он с большим успехом читал лекции и спецкурсы в нескольких вузах Новосибирска и Сибири в целом, вел большую просветительскую работу. Для обычных средств массовой информации написал огромное количество статей по историко- краеведческой тематике и можно только гадать для скольких его читателей они стали импульсом к увлечению историей.

Сергей Исаев

Напомним то, о чем мы уже говорили ранее: обращение европейцев к возобновляемым источникам энергии было изначально продиктовано опасениями неизбежного дефицита ископаемого топлива. Всё это началось в Англии еще во второй половине позапрошлого века, когда ученые рассчитали запасы угля и пришли к выводу, что эти запасы могут иссякнуть спустя полвека. И если к указанному моменту не окажется альтернативных ресурсов для энергетической отрасли, то вся индустрия пойдет под откос.

Переход на возобновляемые источники энергии как раз и предлагался в качестве такой альтернативы, где ключевую роль должна была сыграть энергия ветра. Почему именно ветра? Потому что данный источник считался постоянным, неиссякаемым и достаточно мощным. Во всяком случае, так обстояли дела в той же Англии. И не только. Вся северо-западная часть Европы всегда хорошо обдувалась ветрами. На этом как раз и был основан расчёт тех, кто предложил утыкать побережья северных европейских стран огромными ветряками. В нашем столетии замысел, родившийся (как теперь выясняется) еще на заре индустриальной эпохи, воплотился наглядно и весомо.

Так, Дания получает от ветра почти 44% электрической энергии, в Ирландии доля ветра в производстве электричества достигает 31 процента. Для Португалии эта доля составляет 26%, для Испании – 24%, для Германии – 23%, для Великобритании и Швеции – 22% и 19% соответственно.

Как видим, доля ветра в энергобалансе названных стран в наше время уже достаточно весомая. Однако и проблемы не заставили себя ждать. О сложной ситуации в европейской ветряной генерации мы уже писали достаточно много, поэтому повторяться не будем. О том, что из-за непостоянства погодных условий возникают серьезные сложности в системе энергоснабжения Европы, теперь пишут даже в тех СМИ, где регулярно пропагандируют необходимость отказа от ископаемого топлива. Но все эти проблемы – чисто технического плана, и потому у ярых апологетов повального перехода на ВИЭ всё еще теплится надежда, что дальнейшее развитие науки и техники позволит когда-нибудь исправить ситуацию.   

Однако неожиданно наметилась другая проблема, диктуемая самой Природой. Это то, что совершенно не принималось расчет инициаторами эпохального строительства ветряков. Как мы сказали в начале, переход на ВИЭ во многом диктовался опасениями ресурсного истощения. Но вот то, что ветер тоже может «истощаться», мало кому приходило в голову до последнего времени.

Совсем недавно на эту тему вышла соответствующая научная публикация профессора Иллинойского университета в Урбане-Шампейне Ган Чжан.  Согласно проведенному исследованию, глобальное потепление может снизить среднюю скорость ветра во многих регионах Европы в летний период, что отрицательно скажется на системе энергоснабжения в тех странах, где есть высокая доля ветряной генерации. К чему это приведет на практике, догадаться не сложно. Во время летней жары возрастает работа кондиционеров, что приводит к скачку нагрузок. И если такой скачок начнет совпадать со снижением выработки электроэнергии, то Европа рискует столкнуться с острым сезонным дефицитом электричества. Люди начнут массово «врубать» кондиционеры как раз в условиях столь же массовой остановки ветряков. Какова вероятность такого сценария развития событий?

Как утверждает Ган Чжан, исследования показали устойчивую тенденцию в сторону снижения скорости ветра в средних широтах Северного полушария. Это затишье, считает ученый, прямо связано с потеплением суши и вышележащей тропосферы, что ведёт к затяжным штилям, особенно в летний период. Учитывая, что летние температуры во многих странах Европы все чаще и чаше доходят до экстремальных значений, дефицит ветра будет неизбежно накладываться на работу кондиционеров, что станет причиной нарушения баланса спроса и предложения электроэнергии, отмечается в статье.

Автор обращает внимание на то, что глобальное потепление ведет к глубоким изменениям циркуляции атмосферы. Эти изменения включают в себя смещение ветров средних широт в сторону полюсов, сезонные сдвиги, а также ослабление циркуляции для отдельных регионов планеты. В итоге мы можем столкнуться с изменением пространственно-временного распределения ветряных ресурсов, принципиально важных для эффективной работы ветряной генерации. Так возникают дополнительные климатические риски, требующие каких-то особых технических и организационных нововведений в условиях энергетического перехода. Как утверждается в исследовании, значительное ослабление ветра прогнозируется для Европы и Северной Америки, то есть как раз для тех территорий, где большое внимание уделяется строительству ветряных электростанций. Если в летний период произойдет снижение средней скорости ветра на 10% (что вполне ожидаемо, полагает автор), то это приведет к потере потенциальной выработки электроэнергии от ветряков примерно на 25 процентов. 

Важно отметить, что автор статьи, несмотря ни на что, является убежденным сторонником ВИЭ и считает путь перехода на «чистую» энергию необходимостью. В этом плане предложенное исследование выступает в качестве некоего предупреждения насчет дополнительных сложностей, которые необходимо учитывать при составлении соответствующих проектов. Иными словами, ветряки строит надо, но делать это придется теперь с учетом указанных изменений. Прежде всего, полагает Ган Чжан, необходимо рассредоточивать ветряные электростанции таким образом, чтобы летнее затишье затрагивало их в минимальной степени. И что не менее важно: организовывать подачу электричества надо таким образом, чтобы она учитывала сезонные колебания спроса. Возможно, придется устанавливать намного больше «зеленых» мощностей, чтобы совокупно они выдавали необходимое количество энергии. Например, «страховать» снижение выработки от ветра за счет дополнительной установки солнечных панелей.

В общем, энергетический переход может оказаться еще более затратным, чем считалась ранее. Однако ученый ищет оправдание и такому варианту. По его убеждению, обратного пути у нас якобы нет, поэтому новые сведения о климатических изменениях необходимо принимать в расчет примерно так же, как до этого принимались в расчет растущие экстремальные значения скорости ветра (напомним, что при скорости ветра выше 25 м/с выработка электричества также прекращается, для чего устанавливается автоматическое отключение ветряных турбин).

Впрочем, нельзя сказать, что Ган Чжан выдал какую-то сенсацию насчет ветра. О наступающей «ветровой засухе» пишут уже не первый год, просто на эту тенденцию до последнего времени обращали слишком мало внимания - до тех пор, пока европейцы не столкнулись с негативными последствиями затяжных штилей (о чем мы уже писали). В частности, замеры 2021 года показали, что средняя скорость ветра в разных регионах Европы заметно изменилась в сравнении с периодом 1991 – 2020 годов. Так, над обширной частью Северного моря, в Северной Скандинавии, в Восточной Европе, в некоторых зонах Ирландии, на юге Франции, на границе Германии и Чехии она понизилась на 5 – 10 процентов. Однако одновременно она повысилась на 5 – 15% на Балканах и на обширной части Турции. То есть далеко не все так однозначно.

Но самое примечательное, что ветер затихает прежде всего там, где в нем теперь больше всего нуждаются. Так, датская энергетическая компания Orsted из-за снижения ветровой нагрузки в 2021 году получила убыток в размере 366 миллионов долларов. Немецкая энергетическая компания RWE сообщила о сокращении прибыли на 38 процентов. То есть затишье уже начало приносить заметный урон. И если еще пару лет назад подобное обстоятельство еще можно было списать на чистую случайность, то теперь, благодаря проведенным исследованиям, ученые приходят к выводу, что мы столкнулись с долгосрочной (то есть устойчивой) тенденцией.

Больше всего в этой ситуации поражает философское спокойствие исследователей и их несгибаемо-оптимистический взгляд на «зеленый» энергопереход.  Дескать, с ветром возникают неожиданные проблемы, но надо всё равно идти в том же направлении, то есть по пути отказа от ископаемого топлива. И дело тут якобы не только в глобальном потеплении, но также в том, что возвращение европейцев к ископаемому топливу как никогда выгодно… Владимиру Путину! Похоже, что в своем противостоянии с РФ европейцы морально готовы к тому, чтобы ещё сильнее затянуть пояса.

Константин Шабанов

Очередное заседание Клуба межнаучных контактов СО РАН было посвящено 100-летию академика Гурия Ивановича Марчука.

Модератор встречи в малом зале Новосибирского Дома ученых заместитель председателя СО РАН доктор физико-математических наук Сергей Робертович Сверчков обозначил ее как одно из мероприятий юбилейной программы Сибирского отделения, которая включает конференции и выставки, оформление вагона в метро, открытие памятника и закладку мемориального сквера.

«Это очень важная дата для всех нас, — отметил председатель СО РАН академик Валентин Николаевич Пармон. — Гурий Иванович Марчук стал вторым, после Михаила Алексеевича Лаврентьева, председателем Сибирского отделения и последним в истории президентом Академии наук СССР». «Он учился сам и учил других управлять наукой, — продолжил В. Пармон, — правда, в тех условиях, когда отношение к науке было более позитивным, чем в наше время… В последние годы жизни Гурия Ивановича мы многократно встречались. Он запомнился оптимистом, даже в самых сложных ситуациях».

Первое сообщение по традиции сделал президент Клуба межнаучных контактов СО РАН член-корреспондент РАН Сергей Игоревич Кабанихин. Он вспомнил, как научный авторитет и личное обаяние Г. Марчука определили его собственную специализацию, математические методы геофизики, и рассказал о малоизвестном эпизоде биографии Гурия Ивановича. «В 2000 году я был приглашенным профессором Токийского университета, а Марчук прилетел в Японию на международный конгресс по устойчивому развитию и был, едва ли не единственный наш ученый за всю историю, удостоен аудиенции микадо — императора Акихито. Гурий Иванович одинаково по-человечески общался и со студентами, и с монархами».

На заседании выступили сподвижники, коллеги, ученики и последователи Г. И. Марчука из Москвы, Новосибирска, Красноярска и Якутска: академики Валентин Павлович Дымников, Гермоген Филиппович Крымский, Геннадий Андреевич Месяц, Владимир Гаврилович Романов, Ренад Зиннурович Сагдеев, Евгений Евгеньевич Тыртышников, Михаил Петрович Федорук и Василий Михайлович Фомин, члены-корреспонденты РАН Геннадий Алексеевич Михайлов и Владимир Викторович Шайдуров, доктора физико-математических наук Геннадий Алексеевич Бочаров, Валерий Павлович Ильин, Александр Гурьевич и Николай Гурьевич Марчуки, Виктор Петрович Шутяев, кандидат геолого-минералогических наук Валерий Дмитриевич Ермиков.

Их рассказы сплелись в большое и яркое биографическое полотно. Понятно, что юные годы Гурия Марчука, его участие в Великой Отечественной войне, завершение учебы в Ленинградском университете и аспирантура в Геофизическом институте (ГЕОФИАН СССР) только упоминались. Факты, эпизоды, кинокадры начались с работы Гурия Ивановича в Обнинске Калужской области, где была создана лаборатория «В». Впоследствии она преобразовалась в Физико-энергетический институт, математическим отделом которого стал руководить Г. Марчук. Девять лет жизни и работы в Обнинске были посвящены атомной энергетике и ядерной безопасности. 

В конце 1950-х годов его привлекли к работе над реактором для малогабаритной и быстроходной подводной лодки — достигнутый успех был отмечен Ленинской премией 1961 года с формулировкой «за работу в области машиностроения». За первые пять лет в атомном проекте Г. И. Марчук защитил докторскую диссертацию (1957) и в 1958 году при поддержке академика Игоря Васильевича Курчатова издал получившую мировую известность книгу «Численные методы расчета ядерных реакторов». «Это был необходимый период — мы защищали нашу страну», — лаконично говорит он с экрана. В тот же период ученый делает открытие фундаментального свойства: составленное им интегральное тождество носит имя Марчука. 

В 1962 году по приглашению посетивших Обнинск академиков Сергея Львовича Соболева и Михаила Алексеевича Лаврентьева Гурий Иванович переехал в новосибирский Академгородок с миссией создания Вычислительного центра. Официально открытый 1 января 1964 года ВЦ СО АН СССР стал alma mater сибирских научных школ мирового уровня по вычислительной математике, по теоретическому, системному и прикладному программированию, математической геофизике, обратным и некорректным задачам, статистическому моделированию и методам Монте-Карло. 

Корпус ВЦ заложили изначально для клиники академика Евгения Николаевича Мешалкина, но после его конфликта с руководством Сибирского отделения здание стало перестраиваться под другие задачи. На открытии ВЦ М. Лаврентьев, как вспоминали спикеры, провозгласил тост за Марчука — «лучшего математика среди строителей и лучшего строителя среди математиков». Вычислительный центр быстро рос, набирал кадровый потенциал. «Главное, что Гурий Иванович привнес в коллектив — молодость и энтузиазм, ему самому не было сорока лет», — заметил один из докладчиков. На пике своего развития Вычислительный центр насчитывал около 1 300 сотрудников, а его машинный парк по мощности был третьим в СССР.

О преподавании Г. И. Марчука в Новосибирском государственном университете (с августа 1962 года и вплоть до отъезда в Москву в 1980-м) свидетельствовал ряд архивных документов. Например, заявление о приеме на работу на имя первого ректора НГУ академика Ильи Несторовича Векуа, листок учета кадров с указанием партийности (член ВКП (б) с 1947 года) и приказ о зачислении на полставки с окладом 200 рублей, то есть с зарплатой в 100. Для справки: обычная студенческая стипендия составляла тогда 50 рублей, повышенная 75, труднодостижимая Ленинская — те же 100 рублей. На старых фото Марчук-преподаватель посещает на объекте стройотряд НГУ: Гурий Иванович работает лопатой, а студенты с интересом наблюдают.

Марчука-математика отличал широчайший научный кругозор и дар предвидения перспективных направлений. Нескольким из них он стал отцом-основателем. Например, математическому моделированию климата и погодных явлений и, как следствие, — вычислительному предпрогнозированию. В Новосибирске благодаря сотрудничеству ВЦ и Западно-Сибирского гидрометцентра появились первые в СССР «компьютерные» метеопрогнозы.

Другое направление — вычислительная иммунология — родилось благодаря несчастью. Переболев в 1968 году так называемым гонконгским гриппом, Гурий Иванович получил осложнение в виде хронической пневмонии, заставлявшей его регулярно ложиться в больницу. Г. Марчуку пришла мысль о составлении модели течения заболевания и реакций организма. Реализовав (по согласованию с медиками) один из просчитанных сценариев, он вылечился и собрал специальную команду: ее первой работой стала модель протекания вирусного гепатита B. На заседании КМК было сказано, и не раз, что Марчук стоит у истоков современной биоинформатики.

Гурию Ивановичу доводилось решать и весьма специфические научные задачи. Так, уже в московский период деятельности, он привлек своих сибирских коллег к выполнению одного партийно-государственного поручения. «Марчук правительственной телеграммой вызвал меня в столицу и сказал, что секретарь ЦК КПСС Владимир Иванович Долгих просит разобраться с проблемой магнитной обработки воды, очень модной тогда темой, — вспомнил один из выступавших. — “Надо провести независимое исследование, — сказал Гурий Иванович. — Рублевую поддержку я вам обеспечу, а по валютной обращусь к главе Госплана Николаю Константиновичу Байбакову…” — За три года исследований нами был подтвержден только один эффект намагничивания воды — воздействие на образование накипи». При этом Г. И. Марчук не был догматиком в науке и нередко взаимодействовал с «несистемными» коллегами. Так, на семинары по математической иммунологии он приглашал знатока тибетской медицины Галдана Ленхобоева, и участники увлеченно обсуждали теорию «горячих» и «холодных» продуктов. А первые «компьютерные» прогнозы погоды отправлялись на сверку в Таштагол к работавшему там знаменитому синоптику-самородку Анатолию Витальевичу Дьякову. 

В 1969 году Гурий Иванович по предложению М. А. Лаврентьева был назначен заместителем председателя Сибирского отделения (в отрывке из кинохроники Михаил Алексеевич называет его «потенциальным человеком», то есть с высоким потенциалом, перспективным). В 1975 году Г. И. Марчук сменил Лаврентьева на посту председателя СО АН СССР и также стал по должности вице-президентом АН СССР. Во главе Сибирского отделения он проработал пять лет, но за этот срок успел очень многое. Открытие новых научных центров и институтов по всей Сибири, совершенствование пояса внедрения, выход фундаментальных исследований на отрасли путем формирования крупномасштабных программ сотрудничества СО АН со многими министерствами, ведомствами и предприятиями. Венцом этой деятельности стала программа «Сибирь», инициированная Г. И. Марчуком совместно с академиками Абелом Гезевичем Аганбегяном и Андреем Алексеевичем Трофимуком. «Сибирь» состояла из 44 подпрограмм, объединявших порядка 400 организаций-исполнителей. «Отсутствие московских начальников» было отмечено на заседании КМК одним из несомненных достоинств этой программы.

При переходе в Москву Гурий Иванович оговорил важное условие: переезд с ним двадцати его ближайших учеников и коллег для организации отдела вычислительной математики при Президиуме АН на правах института, каковой и был создан 27 марта 1980 года. Теперь это Институт вычислительной математики им. Г. И. Марчука РАН. На заседании КМК сравнительно мало говорили о деятельности Гурия Ивановича на постах председателя Госкомитета СССР по науке и технике (1980—1986) и последнего президента Академии наук СССР (1986—1991) — спикеры сосредоточились на работе Марчука в институте.

«Он всегда начинал с целеполагания, с вопроса “зачем”, а потом прописывал условия, прежде всего в виде конкретных фамилий известных ученых и учреждения кафедр для подготовки кадров», — сказал один из московских участников заседания КМК. Большой популярностью в 1980-х пользовались общеинститутские семинары. Г. И. Марчук постоянно говорил: «Нет семинара — нет института». 

И в Сибири, и в Москве Гурий Иванович показал себя истинным ученым-интернационалистом. Он понимал, как немногие в то время, ценность международных контактов и совместных исследований с учеными разных стран. Залогом плодотворной работы была личная дружба Г. И. Марчука с научными лидерами Франции (Жак-Луи Лионс), США (Питер Лакс), Италии (Энрико Мадженес), Чехословакии (Иво Бабушка) и других стран. Уникальным примером кооперации явились русско-франко-итальянские семинары, которые регулярно на протяжении более десяти лет проводились в Академгородке, Париже и в Павии. В качестве вице-премьера Г. Марчук много времени уделял организации международного сотрудничества, возглавлял правительственные делегации, вел переговоры с государственными лидерами: Франсуа Миттераном, Маргарет Тэтчер, Андреасом Папандреу, Ясухиро Накасонэ и другими. Особые многолетние отношения у Гурия Ивановича были с семьей Ганди: Индирой, Радживом и Соней. Он несколько раз бывал у них дома в гостях и возглавлял Общество советско-индийской дружбы.

Работоспособность и продуктивность Гурия Ивановича Марчука вспоминали в этот вечер неоднократно. Список его научных работ составляет 1 227 единиц, в том числе 46 книг, из которых только девять — мемуарно-публицистические, а 37 — чисто научные. Один из сыновей Г. Марчука рассказал: когда у отца стало совсем мало времени, он завел правило — с обеда заниматься научно-организационными вопросами, а утром работать над статьями. Было и другое правило — не менее семи страниц в день, а книги он писал только в отпуске.

Андрей Соболевский

Фото из архива Института систем информатики им. А. П. Ершова СО РАН

Мы продолжаем наш цикл публикаций, посвященный 10-летию образования ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН» рассказом про одну необычную лабораторию института. Вообще, в ИЦиГ много молодых ученых (центр вошел в число лидеров среди учреждений Сибирского отделения РАН по числу молодежных лабораторий). Но сегодня мы хотим рассказать о подразделении, где значительную часть составляют школьники. Это Лаборатория экологического воспитания, которую жители Академгородка больше знают, как Станцию юннатов.

Станция юных натуралистов была создана как образовательное учреждение при Сибирском отделении Академии Наук в далеком 1966 году. Не одно поколение школьников Академгородка побывало на ней с экскурсиями и на дополнительных занятиях, а для кого-то именно здесь начался путь в «большую науку».

Она была создана при Объединенном профсоюзном комитете Сибирского отделения АН. И начиналась эта станция с двух небольших комнат в обычном жилом доме. А с 1968 года СЮН переехала в отдельный коттедж на улице Академической. Там появились классы для занятий, живой уголок. Институты Сибирского отделения помогали становлению Станции юннатов: выделяли оборудование, предоставляли экспонаты, проводили консультации. СЮН была образовательным учреждением при Сибирском отделении АН.

В начале 1990-х годов Станция оказалась под угрозой закрытия: у Объединенного профсоюзного комитета СО РАН (на балансе которого она находилась) не было средств для ее содержания. Тогда на выручку пришло руководство Института цитологии и генетики, а сама Станция была переименована в Лабораторию экологического воспитания (ЛЭВ). Но основная ее задача – формирование научной системы знаний о природе у подрастающего поколения – осталась неизменной. 

«Это экологическое воспитание подрастающего поколения в широком смысле этого слова. Наши педагоги работают с детьми начиная с дошкольного возраста и заканчивая старшими классами. Для каждого возраста разработаны свои программы. Некоторые дети действительно проходят здесь весь этот путь», - объясняет заведующая ЛЭВ ИЦиГ СО РАН Анна Стекленева.

Дети начинают приходить сюда лет с пяти, сначала на экскурсии, затем на занятия. Для каждого возраста (дошкольники, младшие, старшие школьники) существуют свои программы биологического, экологического образования. И, начиная с детского садика, вплоть до окончания школы юннаты могут изучать то, что им нравится.

Понятно, что в дошкольном возрасте их приводят воспитатели, а став школьниками, они уже сами могут определиться со своими интересами. И если сначала занятия бывают групповыми, то затем становятся индивидуальными. В них становится все больше исследовательской компоненты, а полученные навыки закрепляются во время полевых практических занятий. И часто работы, выполняемые старшеклассниками, вполне соответствуют уровню практических проектов студентов биологических факультетов.

«При выборе темы проекта инициатива исходит от самого юнната, наша задача помочь, при необходимости, правильно ее сформулировать, чтобы это была выполнимая задача. Но это совсем не значит, что она будет «детской», игровой. Ребята занимаются вполне настоящими исследованиями. Например, в прошлом году проекты под нашим руководством выполнили 25 детей. Тема каждого уникальна: кто-то описывал новое местонахождение краснокнижного растения эфедры, другой изучал прорастание семян после прохождения пищеварительных трактов разных животных, третий улучшал методику оценки численности саранчовых - и так далее», - рассказал сотрудник ЛЭВ Федор Абрашитов.

Конечно, далеко не все из воспитанников ЛЭВ дальше продолжают заниматься наукой. Но немало и тех, кто затем продолжает изучать биологию, экологию, геологию в вузах. Больше всего выпускников поступает на Факультет естественных наук НГУ. Более того, среди взрослых сотрудников лаборатории есть выпускники ФЕН НГУ, которые учились в ЛЭВ, а потом вернулись работать сюда или в другие лаборатории ИЦИГ СО РАН.

На протяжении многих лет лаборатория выступает еще и в роли своеобразного интегратора юннатского движения по всей Сибири, прежде всего, благодаря конференциям «Современные подходы к организации юннатской деятельности», которые ежегодно организовывает ИЦиГ СО РАН, а бессменным председателем оргкомитета выступает руководитель Сектора организационного сопровождения проектов ИЦиГ СО РАН Светлана Зубова.

На протяжении двух дней 70-100 юных натуралистов из разных регионов, от Тюменской области до Красноярского края, выступают с докладами о своей работе, а их руководители обмениваются опытом в области экологического воспитания и краеведения. Важной частью последних конференций стали лекции и мастер-классы, которые проводят научные сотрудники ИЦиГ СО РАН.

«Юннатские конференции по своей атмосфере отличаются от классических научных форумов. Для ученых конференции – скорее обычная часть рабочего процесса и отношение к ним соответствующее. А для ребят эта конференция и одновременно праздничное событие, и очень ответственное мероприятие. Это чувствуется и в том, как они к ней готовятся, и как выступают», - подчеркнула Анна Стекленева.

В конце 2017 года, на Пятой Сибирской межрегиональной конференции «Экологическое воспитание в проектно-исследовательской деятельности юннатов» было решено учредить краеведческий альманах «Моя Сибирь». Речь сразу шла не о разовой акции, альманах сделали периодическим изданием, раз в два года выходит новый номер.

«Альманах не является сборником докладов с конференции, их мы выпускаем отдельно. А «Моя Сибирь» публикует материалы о разных локациях нашего огромного и разнообразного макрорегиона. И на основе этих публикаций любой педагог может организовать для своих воспитанников соответствующую экскурсию. То есть, это нечто среднее между сборником статей по биологическому краеведению и путеводителем для юных натуралистов», - отметил Федор Абрашитов.

Вообще, постоянный поиск новых форматов работы в экологическом воспитании, открытие новых образовательных программ и направлений – характерное свойство ЛЭВ (что и позволяет ей претендовать на статус лаборатории).

Целью проектно-исследовательской деятельности по-прежнему остаётся формирование у детей научного подхода, умения строить логические цепочки и анализировать собранный материал. А вот проводимые лабораторией мероприятия постепенно изменяются. Например, ежегодный краеведческий конкурс, проводящийся для школ Советского района, "приобрёл" практический тур, где для выполнения заданий участникам нужно взаимодействовать с реальными объектами - животными, минералами, продуктами сельского хозяйства, химическими тестами и так далее.

Благодаря появлению новых сотрудников открываются новые направления. Например, с этого года в лаборатории есть объединение "Углублённая биология", где заинтересованные дети получают расширенные знания по ботанике, зоологии и цитологии. Появилось и направление "Содержание и разведение животных", на котором ученики осваивают технологии работы с мелкими млекопитающими, птицами, рептилиями, земноводными, рыбами и не только. И эти, и уже существовавшие направления пользуются большим спросом. А значит, заинтересованных в биологии детей - будущих врачей, учёных, работников сельского хозяйства - всё ещё немало

«Конечно, не все из наших детей станут учеными-биологами, но знания, которые они получают здесь, несомненно пригодятся им в жизни», - подытожила Анна Стекленева.