Не так давно мы писали о довоенном развитии советской ветроэнергетики. Напомним, что развитию данного направления был посвящен отдельный пункт резолюции XVIII съезда ВКП (б), состоявшегося в марте 1939 года. А уже в мае того же года Экономический совет при СНК вынес постановление «О развитии производства ветряных двигателей и организации ветроиспользования в СССР». Согласно данному постановлению, надлежало серьезно расширить производственную базу по выпуску ветряков, доведя к 1942 году их суммарную мощность до 117 МВт в год.

Война нарушила эти планы, однако после войны к ним сразу же вернулись. То есть ветроэнергетика рассматривалась тогдашним руководством страны как достаточно важное направление развития энергетической отрасли.

Отметим, что нынешние российские апологеты ВИЭ, предлагающие заняться строительством огромных ветропарков (прямо на европейский манер) в своей пропаганде «зеленых» стратегий нередко ссылаются на этот советский опыт. Тем самым они пытаются обозначить некую преемственность между советскими энергетическим программами и современными планами по развитию ВИЭ. Дескать, ветроэнергетика – совсем не чуждое для нас дело, а потому будто бы есть все основания развернуть его с большим размахом.

Однако в таких заявлениях есть доля лукавства, поскольку преемственности между самими подходами к развитию ветроэнергетики нет совершенно. В концептуальном плане имеются принципиальные расхождения. В советские годы применение ветра покоилось на совершенно иных мотивациях, никак не связанных с теми идеями, что лежат в основе современной «зеленой революции».

Вот один показательный момент. Опыт войны убедительно продемонстрировал, что те сельские предприятия, которые заблаговременно обзавелись ветродвигателями, в наименьшей степени страдали от перебоя поставок электроэнергии и топлива. Конечно, в плане снабжения энергией ветряк – далеко не идеальное решение. Но в условиях войны, когда нарушается стабильность поставок, ветер становится одним из самых надежных и дешевых источников энергии. Как мы понимаем, удар со стороны противника по подстанциям и машинным залам крупных ТЭС и ГЭС в состоянии лишить электричества тысячи людей и десятки предприятий. Но распределенную ветряную генерацию невозможно «погасить» одним таким ударом. А целенаправленно взрывать тысячи ветряков, рассредоточенных на огромных площадях, вряд ли кому придет в голову.

В послевоенных советских публикациях, посвященных ветряной энергетике, этот момент подчеркивался особо. Вдобавок ко всему, вынужденная нехватка жидкого топлива успешно компенсировалась применением ветродвигателей, если речь шла об обеспечении энергией различных стационарных сельскохозяйственных работ: водоснабжения (работа водяных насосов), молотьбы, полива огородов, приготовления кормов и т.д. Способ, конечно, стародавний, но он позволял сельским труженикам еще с довоенной поры неплохо экономить на привозных энергоресурсах. Правда, в отличие от стародавних времен, когда использовались примитивные ветряные мельницы, специально спроектированные ветряки отличались уже заметной большей эффективностью. И, тем не менее, прерывистость их работы вынуждала использовать такую технику с оговорками. Именно так обстояли дела в Советском Союзе.

Мы специально заостряем внимание на этом моменте, поскольку он имел основополагающее значение в самой советской концепции использования ветра в качестве источника энергии.  Советские специалисты, принимая во внимание непостоянство энергии ветра по силе и времени, делали расчет не на определенную по величине мощность, а на работу, которую можно получить без затраты топлива или эквивалента гидроэнергии.  То есть изначально определялась возможная экономия топливных и иных энергетических ресурсов. Именно этот момент ставился во главу угла. Это важно понимать отчетливо, поскольку – в отличие от нынешних подходов к ветроэнергетике – указанная концепция не давала никаких оснований бравировать установленной мощностью ветряков как принципиально важным показателем. Как подчеркивал академик А. Винтер, ветродвигатель не может быть установлен для получения определенной, наперед заданной мощности. Следовательно, ветродвигатель целесообразно использовать там, где производственные процессы допускают без хозяйственного ущерба перерывы, связанные со штилем, очень слабым ветром или, наоборот, с бурей.

Учитывая сказанное, в советские годы намеревались проводить экспериментальные исследования в целях выявления наиболее рациональной схемы и режима работы ветроэлектрических станций. Только на этой научной основе мог решиться вопрос их широкого применения в колхозах и совхозах. Что касается ветродвигателей с механическим приводом, то возможности и рентабельность их использования уже в то время не требовала каких-либо доказательств.

В послевоенных научных публикациях всячески подчеркивалось, что социалистическое плановое хозяйство стремится к наиболее полному и рациональному использованию ВСЕХ природных ресурсов – как сырьевых, так и энергетических. Энергия ветра рассматривалась как очень серьезный, но в то же время – местный ресурс. То есть даже в теории не предполагалось никакого противопоставления ветроэнергетики тепловым электростанциям (как это происходит в рамках современной «зеленой» доктрины).

Если здесь и можно говорить о какой-то преемственности, то в этой связи стоит упомянуть имя Николая Жуковского – знаменитого русского ученого, основателя аэродинамики. Именно он впервые разработал теорию ветряного двигателя, на основе которой его ближайшие ученики создали в дальнейшем оригинальные отечественные конструкции данных устройств. И как мы уже писали ранее, в довоенные годы у нас в стране было налажено серийное производство некоторых моделей ветродвигателей.

Сразу же после войны был принят новый пятилетний план развития народного хозяйства, предусматривавший, в том числе, полное восстановление довоенного парка ветросиловых установок и ввод в эксплуатацию порядка 46 тысяч ветродвигателей разных марок. Уже в 1945 году при Техническом совете Министерства электростанций СССР была организована комиссия из специалистов–ветротехников под председательством академика А. Винтера. В ее задачу входил профессиональный отбор наиболее совершенных и проверенных марок ветродвигателей. К концу 1945 году этой комиссией было изучено порядка 40 типов ветросиловых установок, пять из них – рекомендовано к производству.

Параллельно та же комиссия принимала участие в подготовке материалов по развитию использования энергии ветра в новой пятилетке и разрабатывала рекомендации по всему комплексу необходимых организационно-технических мероприятий.

С 1946 года советские заводы начали выпуск ветроэлектрического агрегата марки ВД-3,5 мощностью 1 КВт для мелкой электрификации отдельных объектов. Уже в начале 1947 года несколько сотен таких агрегатов было смонтировано в колхозах РСФСР, Украины, Белоруссии, на рыбных промыслах Каспийского и Северного бассейнов и на некоторых полярных станциях Главсевморпути.

Также началось производство ветродвигателя ТВ-8 на шесть лошадиных сил (4,4 КВт) для работы на механический привод и универсальной ветросиловой установки Д-12 на 12 лошадиных сил (8,8 КВт) для комплексного использования на механический и электрический приводы.

Ветродвигатель ТВ-8 использовался в основном для обеспечения работы водяных насосов и молотилок. Важное значение такие ветроустановки имели при осушении заболоченных участков. Осушительная ветронасосная станция с таким двигателем могла поднять на высоту 5 метров до 30 кубов воды в час и при этом (что очень важно) совершенно не нуждаться в аккумулирующих устройствах, что предельно упрощало ее эксплуатацию.

Универсальный ветродвигатель Д-12 по тем временам считался вполне современной машиной. Он мог, например, весьма успешно работать с центробежным насосом для полива. Одной такой установки было достаточно для орошения участка огородных культур площадью до 11 га. С таким же успехом данная машина вращала электрический генератор и некоторые простейшие устройства для приготовления кормов.

Большое распространение ветродвигатели этой марки получили в системе Главсевморпути для электрификации полярных станций. Отмечалось, что интенсивный ветровой режим Арктики создает весьма благоприятные условия для массового внедрения таких ветроустановок как основных источников электроэнергии для бытовых потребностей и многих технологических процессов. Так, на полярной станции мыса Желания Д-12 постоянно обслуживал передатчик радиостанции, токарный станок с электроприводом, электромотор водопровода и 87 световых точек для освещения территории станции и помещения зимовщиков. К началу 1947 года вдоль всей трассы Северного морского пути - от Баренцева моря до Берингова пролива - работало несколько десятков ветродвигателей данного типа.

По подсчетам тех лет, для обеспечения хотя бы половины стационарных сельскохозяйственных работ энергией ветра потребовалось бы 977 тысяч ветросиловых агрегатов со средней мощностью в 4,4 КВт. Это позволило бы высвободить для работы непосредственно в поле почти полмиллиона человек и 750 тысяч лошадей, а также ежегодно экономить 1 360 тысяч тонн горючего!

Как видим, советские специалисты руководствовались в этом деле весьма прозаическими, но в то же время – абсолютно понятными целевыми показателями. Не хочется здесь иронизировать, но такие показатели кажутся куда более рациональными, нежели современные подсчеты снижения углеродных выбросов. В этом заключается еще одно кардинальное отличие советской «зеленой» энергетики от того, что нам предлагают делать сейчас.

Николай Нестеров

Руководство Российского центра научной информации (РЦНИ) объявило, что в конце 2025 года заработает Единый государственный перечень научных изданий (ЕГПНИ). Напомним, что после ухода из России международных библиометрических платформ научной информации – Scopus и Web of Science – научная сфера в РФ оказалась как будто в неизвестной ранее реальности: с чем сравнивать уровень развития науки, достижений отечественных ученых? Другими словами, потеряна была точка отсчета. Или по крайней мере сильно размыта.

Довольно оперативно Межведомственная рабочая группа Минобрнауки (представители Российской академии наук, РЦНИ, отечественных вузов и научных организаций) провела отбор и утвердила перечень научных изданий («Белый список»). Исходно в него были включены не только 1024 российских журнала из Russian Science Citation Index (RSCI), но и, что важно, международные научные журналы, индексируемые в Web of Science, Scopus. Параллельно существует и список журналов, учитываемых Высшей аттестационной комиссией (ВАК). Эти два множества весьма слабо пересекались.

И вот к концу года российское научное сообщество ждет появления ЕГПНИ. Если в «Белом списке» первого уровня значилось 80 журналов, в ЕГПНИ в перечень журналов первого уровня попадают уже 701. В том числе все журналы РАН, что вовсе не удивительно после официального решения о переходе ВАК под эгиду Академии наук. Так, новым председателем ВАК в 2024 году стал вице-президент РАН, академик Владислав Панченко. Работа по созданию ЕГПНИ проводилась при его активном участии. Судьба зарубежных научных изданий из «Белого списка» на данный момент еще обсуждается.

«При этом второй уровень расширился почти втрое, третий – более чем вдвое. Это позволит большему числу российских ученых публиковаться в признанных научных изданиях, не ориентируясь на западные платформы», – подчеркивает директор РЦНИ Олег Белявский. Заметим, что это расширение произошло за счет включения почти всех изданий из «списка ВАК». К заметной части этих изданий в научном сообществе относятся как к «мусорным», существующим только ради того, чтобы удовлетворить требование ВАК к соискателям научных степеней о необходимом количестве публикаций. Научной ценности они не имеют. Академик Алексей Хохлов в своем Telegram-канале заявляет: «Считаю, что академии ни в коем случае нельзя одобрять включение в ЕГПНИ всех журналов из старого «списка ВАК», не входящих в RSCI, среди которых много откровенно «мусорных» изданий».

Вот несколько названий статей в журналах, рекомендуемых для опубликования основных научных результатов диссертации на соискание ученой степени кандидата и доктора наук: «О перспективах телепатических контактов человека с дельфином»; «Информация об ауре человека как объект правового регулирования Федерального закона «О персональных данных»; «Геокиборг – новая фаза развития ноосферы».

Процедура распределения журналов по категориям с помощью алгебраических формул, конечно, весьма увлекательна. Но при этом совершенно забыта исходная функция рейтингов научных изданий – отслеживать наиболее актуальные направления. То, что называется «фронт науки». Возникают и другие опасения. Сложности с категорированием и ранжированием журналов. Отказ от единой методики для российских и зарубежных журналов и введение «государственного инструмента создания стимулов и ограничений» уменьшают прозрачность и повышают сложность методик. Риск формализации и дальнейшей бюрократизации научной сферы. Если система будет поощрять публикации в журналах, которые служат лишь для отчетности, это вряд ли повысит качество исследований. Да и, честно говоря, будет смахивать на очковтирательство. А это мы уже проходили… 

Медицина занимает важное место среди направлений работы федерального исследовательского центра «Институт цитологии и генетики СО РАН». В его структуру входит два научно-исследовательских института медицинского профиля – НИИ клинической и экспериментальной лимфологии и НИИ терапии и профилактической медицины. Причем они занимаются не только научной работой, при каждом институте действует клиника, где оказывают высококвалифицированную помощь тысячам граждан, а многие сотрудники выступают одновременно в роли врачей и исследователей. Про одну из них рассказываем в нашем очередном материале цикла, посвященного 10-летию ФИЦ ИЦиГ СОРАН.

Светлана Николаевна Дума более сорока лет работает врачом-неврологом — и за это время стала не просто опытным клиницистом, но и одним из самых уважаемых экспертов Сибири в области когнитивных нарушений. Её имя хорошо известно не только пациентам, но и коллегам в научной и образовательной среде. Она — кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник Института терапии и профилактической медицины (ныне филиал ИЦиГ СО РАН), автор более 80 научных публикаций и один из главных специалистов по деменции в Новосибирске.

Светлана Николаевна с юности связала жизнь с медициной: в неврологию пришла в 1983 году и осталась верна ей навсегда. В конце 1990-х она защитила кандидатскую диссертацию и получила высшую категорию, а позже — международный сертификат Всемирной федерации неврологов. С тех пор она не просто лечит пациентов, но и активно участвует в научных исследованиях, читает лекции, руководит городским Центром по борьбе с деменцией, сотрудничает с международными организациями и фармакологическими компаниями в рамках клинических испытаний.

Особое внимание Светлана Дума уделяет когнитивным расстройствам у пожилых людей.  С 2003 года она занимается развитием системы помощи пациентам с деменцией, более двадцати лет возглавляя Городской центр по борьбе с деменцией Новосибирска. По опыту работы этого центра по борьбе с деменцией в последствии были открыты подобные центры в городах Томске, Кемерово, а также два специализированных кабинета в Новосибирске.

«Во многом это заслуга академика Юрия Петровича Никитина, он как руководитель подтолкнул меня заниматься проблемой когнитивных нарушений, увидел актуальность этого направления раньше многих. Это очень специфическая работа, где-то на грани неврологии и психиатрии. Хотя, все-таки неврологи сталкиваются с ней первыми и должны выявлять эту проблему на ранних этапах, когда возможностей для оказания помощи у врача больше. Эта работа требует особого подхода от врача, больше времени на прием - пациенты пожилые, им труднее быстро отвечать на задаваемые вопросы, считать, писать. Они часто волнуются из-за проводимого у них когнитивного тестирования. Врачу их надо расположить к себе и успокоить, на что уходит много времени и сил. И это одна из причин, по которым такой формат тяжело приживается в обычных поликлиниках, при существующей там загрузке врача, у него просто нет этого времени и ресурсов», - вспоминает Светлана Дума.

Тем не менее, сама она тратит немалую часть своего рабочего времени на подготовку врачей-неврологов к такой работе: создаёт методики ранней диагностики, ведет курсы повышения квалификации, читает лекции студентам и клиническим ординаторам Новосибирского медицинского университета и НИИТПМ-филиала ФИЦ ИЦиГ СОРАН.

 , постоянно выступает на конференциях, где уже многие воспринимают ее, прежде всего, как специалиста по деменции.

А еще – активно занимается научной деятельностью, в том числе в рамках больших коллективных исследовательских проектов. Один из примеров – исследовании «Детерминанты здоровья при старении…», поводившееся в 2014-2018 годах на средства Российского научного фонда (РНФ).

«В этом проекте мы с коллегами оценивали факторы риска ,влияющих на развитие когнитивных нарушений », - рассказала Светлана Николаевна.

А через несколько лет мир накрыла пандемия COVID-19, которая тоже стала объектом для целого ряда исследований последствий от перенесенных вирусных инфекций. Во время самой пандемии Светлана Дума принимала активное участие в практических осмотрах, разработках профилактических и реабилитационных методик для категории пациентов, перенесших COVID-19 с нарушениями памяти. По данной проблеме в изданной монографии НИИТПМ «Пять уроков пандемии COVID-19 в Сибири в 2020-2021 годах» ею написаны две главы: «Когнитивные нарушения и астенический синдром при COVID-19 у лиц трудоспособного возраста: оптимизация диагностики и региональные аспекты» и «Новая коронавирусная инфекция COVID-19 и постковидный синдром у детей и взрослых».

«Очень распространенным явлением в то время были жалобы пациентов на ухудшение памяти после перенесенного заболевания. Анализируя их состояние и мы, и наши коллеги в других странах отмечали, что у пожилых людей COVID действительно ускорял развитие нейродегенеративных процессов, который возникали еще до заражения, но протекали скрытно, в латентной форме. Однако на память жаловались и молодые, даже дети. Мы оценили их когнитивные функции и показали, что из-за длительной астенизации вследствие перенесенной нейроинфекции, у них ухудшалась функция внимания, что они и описывали как проблемы с памятью. К счастью, в их возрасте – это обратимый процесс, который встречается и при других вирусных инфекциях. Просто после COVID-19 на восстановление уходило больше времени», - поделилась содержанием своей части монографии Светлана Дума.

Помимо медицинской практики, Светлана Николаевна активно участвует в образовательной и общественной деятельности. Читает лекции, консультирует социальные учреждения, пишет главы для учебников и монографий. С 2010 года она — одна из организаторов общественного движения «Про-деменцию», а недавно была отмечена Ассоциацией «Серебряный волонтёр» за вклад в просветительскую работу.

Среди свежих проектов - создание арт-терапевтической методики для пожилых «Раскраски MED», которые помогают поддерживать когнитивные функции в учреждениях долговременного ухода.

«Много и часто говорят о необходимости постоянно тренировать у пациентов с деменцией их практические навыки, речь, моторику и так далее. Высока потребность в практических специализированных материалах для этой тренировки, которые мы можем рекомендовать к использованию родственниками пациентов для занятий. Потребность в подобных пособиях высокая. «Часто советуют пациентам, учить стихи, но, если человек не любил поэзию, он немного поучит и забросит это занятие. Или просто сказать, идите в магазин и купите раскраску. А люди не понимают, какая раскраска лучше, что выбрать и как с ней работать. Приходится подробно объяснять родственникам как правильно сформировать занятия у конкретного пациента»- объяснила Светлана Николаевна.

Благодаря спонсорским средствам в рамках этого проекта получилось им помочь – была разработана и выпущена книга «РАСКРАСКИ MED», разработанная специально для коррекции нарушений когнитивной сферы с целью профилактики деменции и для тренировки когнитивных способностей у пожилых людей. А обратная связь с пациентами и их родственниками дала дополнительные материалы для ряда научных статей, посвященных применению арт-терапии, написанных Светланой Николаевной в последние годы.

Заслуги Светланы Думы отмечены целым рядом наград, от медали «За вклад в развитие Новосибирской области» до дипломов научных ассоциаций и мэрии города. Но, пожалуй, главное признание — это доверие пациентов и уважение коллег, которые знают: если речь идёт о нейрофизиологии, деменции или тонкой диагностике нарушений мозга – Светлана Николаевна знает, что делать.

Лаборатория биосенсорных технологий, созданная в рамках реализации стратегического технологического проекта «Биомедицина» программы «Приоритет-2030», начала работу в Институте медицины и медицинских технологий Новосибирского государственного университета. Деятельность нового научного подразделения направлена на исследования по созданию экосистемы производства отечественных реагентов для CAR-T терапии. Его руководителем стал кандидат биологических наук Сергей Кулемзин. Новое направление исследований будет развиваться на базе инфраструктуры кампуса мирового уровня НГУ, возводимого в рамках национального проекта «Молодежь и дети», а сама лаборатория разместится в научно-исследовательском центре НГУ, который относится к объектам второй очереди.

В состав лаборатории вошли как опытные ученые, кандидаты биологических наук Константин Баранов и Сергей Гусельников, так и молодые специалисты Татьяна Беловежец и Павел Солодков. Ядро коллектива сложилось более десяти лет назад в Институте молекулярной и клеточной биологии (ИМКБ СО РАН), где данные ученые успешно занимались разработкой CAR-рецепторов, а также активно участвовали в получении и характеризации SARS-CoV-2-нейтрализующих антител (https://mcb.nsc.ru/node/1478).

CAR-T терапия – это интенсивно развивающийся вид иммунотерапии, при котором собственные Т-лимфоциты (Т-клетки) пациента генетически модифицируют для борьбы с онкологическими заболеваниями. Суть терапии заключается в том, что из периферической крови пациента выделяют Т-клетки, затем с помощью, например, лентивирусных частиц доставляют в них синтетическую ДНК-кассету, кодирующую CAR (chimeric antigen receptor) или химерный антиген-распознающий рецептор. CAR является белком-рецептором, который находится на поверхности Т-клетки, он состоит из нескольких модулей, отвечающих как за распознавание конкретного опухолевого маркера, так и за активацию Т-клетки. Модифицированные Т-клетки за счет своего химерного рецептора находят опухоль и уничтожают ее. Кроме этого, CAR T-клетки активно пролиферируют, то есть количество «лекарства» в кровотоке растет в ходе терапии. Когда же все опухолевые мишени уничтожены, то CAR-Т клетки постепенно погибают, не получая стимулирующего сигнала.

CAR-T терапия превосходно зарекомендовала себя в лечении некоторых онкогематологических заболеваний, таких как острый лимфобластный лейкоз и лимфомы различного происхождения. Эти заболевания имеют значительную смертность, а также высокий риск рецидива при применении традиционных схем лечения, даже при чрезвычайно дорогостоящей операции по трансплантации гемопоэтических стволовых клеток. CAR-T терапия позволяет эффективно решить эту проблему. В настоящее время в России зарегистрирован первый коммерческий CAR-T продукт «Кимрайя» для лечения острого лимфобластного лейкоза у пациентов от трех лет до 25 лет, а также для терапии рефрактерной диффузной В-крупноклеточной лимфомы у взрослых. Стоимость такого курса может составлять десятки миллионов рублей, однако развитие отечественной CAR-T платформы позволит создать более дешевые импортозамещающие аналоги. Следовательно, доступность такой терапии станет значительно выше.

— Сейчас в России уже около десятка команд разрабатывают новые CAR T-клеточные препараты. При этом производство CAR T-клеток, а также контроль качества и мониторинг их «поведения» в пациенте требует немало высокотехнологичных инструментов. Мы решили подойти к этому вопросу комплексно и не только подумать о разработке в контексте новых рецепторов, но уделить внимание также вспомогательным технологиям. Именно поэтому мы говорим о разработке экосистемы CAR T-клеточной терапии, в которую, помимо непосредственных терапевтических продуктов, входят многие реагенты, необходимые биотехнологам и ученым в этой области. Мы считаем, что объединение усилий разработчиков и плотная коллаборация может помочь совместному достижению главной цели — созданию доступной, безопасной и эффективной противоопухолевой терапии, — рассказал Сергей Кулемзин.

На первом этапе в лаборатории биосенсорных технологий ИММТ НГУ сотрудники будут разрабатывать новый отечественный диагностический реагент для выявления CD19-специфичных CAR Т-клеток. Данный реагент позволит проводить контроль качества CAR-Т продуктов до их введения в пациента, а также следить за экспансией CAR-T клеток в периферической крови пациентов, проходящих терапию. Реагент, являющийся рекомбинантным белком, будут нарабатывать в эукариотических клетках, а затем очищать с помощью хроматографии. Лаборатория обладает самым современным оборудованием, позволяющим выполнить поставленные задачи.

Потребителем данного продукта станут медицинские организации, применяющие CAR-T терапию, и компании, производящие индустриальные CAR-T, а также научные центры, исследующие CAR-T клетки.

Пресс-служба Новосибирского государственого университета

Десять лет назад эта тема была необычайно популярна, и мы неоднократно обращались к ней. Установка солнечных панелей на крышах и фасадах домов воспринималась как веяние новой эпохи, когда электрическая генерация станет обыденным делом даже для простых домовладельцев. Процесс только-только начинался, и некоторые энтузиасты уже рисовали себе его впечатляющее глобальное развитие. США и страны ЕС (в первую очередь – Германия) лидировали в этом деле, и потому реально воспринимались как локомотивы энергетики завтрашнего дня.

Напомним, что и наша страна пыталась тогда встроиться в данный тренд. Так, компания «Роснано» занялась организацией соответствующих производственных площадок по выпуску солнечных панелей. Как мы уже говорили ранее, по ряду причин с «солнечными крышами» дело в нашей стране почему-то никак не задавалось, чего не скажешь о европейских странах. Самое интересное, что не так давно - на фоне энергетического кризиса - в Европе стала набирать популярность так называемая «балконная генерация», когда солнечные панели владельцы квартир начали устанавливать прямо на ограждениях балконов (для чего не требуется обращения к специалистам). Мы также писали об этом тренде. Насколько он окажется долгосрочным, гадать не будем, поскольку, как показывает опыт, подобные вещи почему-то всегда развиваются непредсказуемым образом.

Тем временем новая администрация США решила прекратить игры в «зеленую» энергетику, проводя жесткую политику по части расходования бюджетных средств. Как мы знаем, Дональд Трамп и его окружение весьма скептических относятся к климатической повестке, поэтому сокращение соответствующих государственных программ было вполне ожидаемо. В конце мая в палату Представителей поступил законопроект, согласно которому компании, сдающие в аренду солнечные панели, а также собственники солнечных панелей из числа домовладельцев, будут лишены налоговых льгот. Теперь американский домовладелец, установивший на крыше солнечную мини-электростанцию, не сможет рассчитывать на быстрый возврат вложений. В Калифорнии уже сейчас серьезно сократились суммы, получаемые за поставки электроэнергии в общую сеть. И никаких послаблении на этот счет впереди не ожидается.  Пример Калифорнии в этом плане особо показателен, поскольку как раз этот штат стал в свое время законодателем моды на «солнечные крыши». Теперь же власти штата вынуждены урезать субсидии на это дело, что свидетельствует о закате самой инициативы.

Как отмечают обозреватели, американская отрасль, связанная с «солнечными крышами», уже начинает испытывает проблемы из-за введенных Трампом тарифов на импортное оборудование. Фактически, она находится на пороге кризиса. Так, одна из крупнейших американских компаний, занятая производством фотоэлектрических панелей для жилых домов, уже готовит почву для оформления банкротства. И как полагают аналитики, если упомянутый законопроект вступит в силу, то на отрасли со следующего года можно будет поставить крест.

Что самое интересное: среди американских законодателей не так много тех, кто готов пойти против сторонников жесткой линии по части урезания бюджета. Напомним, что при Байдене в плане бюджетных расходов особо не скупились, раздавая деньги направо и налево. При этом «зеленая» тематика находилась в явном приоритете. На развитие данного направления тогдашний кабинет запрашивал аж два триллиона долларов! Мало того, в конце 2021 года (о чем мы писали) был даже издан отдельный президентский Указ об энергетической безопасности, где особое место занимала как раз солнечная энергетика. В соответствии в этим Указом осуществлялся беспошлинный ввоз в США солнечных панелей из азиатских стран.

Новая администрация решила всё это перечеркнуть. Уже в этом году начались разговоры о введении очень высоких пошлин на солнечное оборудование, произведенное в Таиланде, Малайзии, Вьетнаме и Камбоджи. Правда, вряд ли здесь стоит видеть злонамеренные действия исключительно со стороны Трампа. Скорее всего, свою роль сыграли американские производители солнечных панелей, давно уже испытывающие недовольство в отношении своих азиатских конкурентов. Поскольку спрос на солнечные панели стимулировался за счет бюджета, возникал резонный вопрос: а должно ли государство из своего кармана поддерживать зарубежных производителей?

В итоге Комиссия по международной торговле приняла указанный вопрос к рассмотрению и оценила ущерб, причиненный американским производителям беспошлинным ввозом азиатской продукции. Согласно проведенному расследованию, импортное солнечное оборудование из упомянутых стран продавалось внутри США по «несправедливым» (правильнее – низким) ценам и субсидировалось вопреки интересам американских производителей. Возможно, твердое решение положить этому конец напрямую связано с политикой Трампа, пообещавшего всемерно содействовать росту американской промышленности.

Какие будут практические результаты, однозначно сказать нельзя. Ясно только то, что введение пошлин сделает солнечные панели для американцев менее доступными по цене. Чтобы понять масштаб последствий, отметим, что только в прошлом году США импортировали солнечного оборудование на сумму около 13 миллиардов долларов, что составляет 80% от общего объема поставок на американский рынок. То есть американская солнечная энергетика на 80% зависит от азиатского импорта. Впрочем, никакого открытия здесь нет, учитывая, что программа по «солнечным крышам» сильно зависела от азиатских поставок с самого начала, несмотря на все показательные шаги по налаживанию производства солнечных панелей в самих США.

Введение пошлин на азиатскую продукцию американские производители отметили как победу. Безусловно, польза для внутреннего производителя в данном случае очевидна. Однако эксперты задаются другим вопросом: посодействует ли это развитию солнечной энергетики в США? Явно пессимистических настроений пока что не наблюдается. Некоторые эксперты отмечают, что спрос в данном сегменте пока что достаточно высокий, чтобы можно было говорить о сворачивании всего направления. Причем, стоимость солнечных панелей не является здесь определяющим фактором. Якобы куда больше проблем создают бюрократические препоны.

Тем не менее, озвученный выше законопроект, принятый палатой Представителей, стал холодным душем. Если введение пошлин на импортную продукцию было воспринято как вполне себе «справедливая» мера против нечестной игры на международном рынке, то возможная отмена налоговых льгот заставляет теперь американских производителей призадуматься о своем будущем. И не только производителей, но и всех тех, кто так или иначе связан с развитием «зеленой» энергетики. С одной стороны, на импорт полагаться уже невозможно, с другой, не будет никаких стимулирующих механизмов для развития этого направления внутри страны. Причем, совсем нельзя исключать, что именно этого и добивается команда Трампа, действуя в указанном ключе совершенно сознательно.

Таким образом, некогда громкая тема «солнечных крыш» постепенно начинает угасать. В прошлом году количество солнечных панелей, установленных на крышах, уже сократилось в США на 20 процентов. После отмены налоговых льгот этот рынок просядет еще больше. Акции компаний, работающих в сфере солнечной энергетики, уже начинают падать. Их руководителям не остается сейчас ничего другого, как обрушиваться с критикой на политику Трампа, не так давно объявившего программу развития ВИЭ «зеленой аферой». Итог этой коллизии должна показать предстоящая схватка в Сенате, челнов которого уже сейчас начали активно «обрабатывать» сторонники климатической повестки.

Таким образом, провозглашенный некогда переход в «безуглеродную» эпоху откровенно срывается. Команда Трампа открыто заняла сторону производителей углеводородов. Ярким показателем ее намерений стал апрельский Указ о защите энергетики США от чрезмерного вмешательства со стороны органов государственной власти. С его помощью действующий президент фактически «бьет по рукам» представителей региональных властей, по своей воле стремящихся к ускоренному «озеленению» энергетической отрасли штатов. Наглядным примером реализации такой политики является упоминавшийся выше штат Калифорния, где сильно благоволили развитию ВИЭ, одновременной ущемляя интересы тех, кто связан с ископаемым топливом.

По мнению Трампа, в таких делах руководители штатов выходят за рамки своих полномочий, поскольку вопросы утверждения энергетических стратегий находятся в компетенции федеральной власти. В тексте Указа содержится открытый выпад против попыток диктовать условия производителям энергии, исходя из климатической повестки. Особо достается властям Калифорнии, установившим невыносимые лимиты на углеродные выбросы, что становится тяжким бременем для энергетических компаний. Подобные инициативы, отмечается в Указе, негативно отражаются на национальной безопасности, с которой энергетическая отрасль связана напрямую. Помимо прочего, такая «зеленая» политика разоряет американцев, поскольку ее главным последствием становится рост цен на электрическую энергию.

В общем, позиция команды Трампа представлена здесь совершенно недвусмысленно. Но что самое интересное: по какой-то иронии судьбы в этой команде оказался Илон Маск, приложивший в свое время немало усилий на пропаганду программы «солнечных крыш» и успевший поучаствовать в этом деле в качестве бизнесмена. Сегодня как-то забылось, что десять лет назад он играл важную роль в продвижении «зеленой» тематики и даже занимался организацией огромного предприятия по выпуску солнечных панелей в штате Нью-Йорк (о чем мы также писали).

Впрочем, точно так же забылось, что рекордное количество разрешений на реализацию проектов в области ВИЭ было выдано при первом президентском сроке Дональда Трампа. Очевидно, что столь резкое изменение приоритетов со стороны названных персон свидетельствует о каких-то весьма глубоких сдвигах в сознании представителей американского истеблишмента. Так что вполне может быть, что ажиотаж вокруг климатической повестки не имеет прочных объективных оснований, как нам это казалось еще десять лет назад.

Константин Шабанов

Специалисты Института нефтегазовой геологии и геофизики им. А.А. Трофимука СО РАН исследовали сульфидные отходы обогащения руд в Кемеровской области и в Республике Тыва. Эти отходы представляют собой постоянный источник загрязнения окружающей среды и атмосферы. О результатах работы рассказала старший научный сотрудник лаборатории эколого-экономического моделирования техногенных систем ИНГГ СО РАН к.г.-м.н. Анна Юрьевна Девятова.

В Институте исследовали геогаз, выделяющийся с поверхности хвостохранилищ. Специалисты собрали его образцы и провели лабораторные исследования для оценки уровня концентрации микроэлементов (в том числе – тяжелых металлов) в атмосферном воздухе в окрестностях отвалов.

Образцы отбирались методом конденсирования на поверхности хранилищ сульфидных отходов обогащения руд – в Кемеровской области (Ново-Берикульское, Талмовские Пески, Урской отвал) и в Республике Тыва (Хову-Аксы, траншеи Тувакобальт). Помимо этого, была отобрана фоновая проба в лесополосе Кемеровской области вдали от источников загрязнения – с ней сравнивали образцы с отвалов.

Результаты исследований показали: содержание тяжелых металлов над поверхностью хвостохранилищ сульфидных отходов обогащения руд в Кемеровской области и в Республике Тыва превышает фоновые значения во всех наблюдаемых точках в среднем в 1000 раз.

Особенно выделяется загрязнение опасными металлами 1 класса: содержание мышьяка (As) превышает фон в 15-400 раз, кадмия (Cd) – в 50-2000 раз, свинца (Pb) – в 6-500 раз. Наиболее критичная ситуация наблюдается с цинком (Zn), концентрация которого превышает норму в диапазоне от 1000 (Урской отвал) до 1 000 000 (Талмовские пески) раз.

– Такое масштабное загрязнение представляет серьезную угрозу для экосистемы региона, в том числе для почв, водных ресурсов и растительности, – отмечает А.Ю. Девятова. – Кроме того, высокое содержание тяжёлых металлов может негативно сказаться на здоровье населения, проживающего вблизи хвостохранилищ, увеличивая риск развития различных заболеваний. Необходимы срочные меры по комплексному исследованию масштабов загрязнения, разработке и внедрению эффективных технологий рекультивации хвостохранилищ и минимизации негативного воздействия на окружающую среду и здоровье людей.

Работа выполнена по государственному заданию ИНГГ СО РАН (проект 0266-2022-0028).

Опубликовано пресс-службой ИНГГ СО РАН

В Институте археологии и этнографии СО РАН создали виртуальный тур по Сулекской писанице в Хакасии, памятнику наскального искусства, содержащему рунические надписи и одно из немногочисленных изображений древнетюркских богов Тенгри и Умай. Виртуальный тур создан при поддержке гранта Минобрнауки России в рамках федерального проекта «Популяризация науки и технологий».

Сулекская писаница, или Сулек, — это комплекс изображений на севере Хакасии, на горах по берегам реки Печище (притока Чёрного Июса) и озера Сульфатного. Центральное местонахождение рисунков было обнаружено ещё в середине XIX века и получило всеобщую известность благодаря руническим надписям и сценам из жизни местного населения эпохи Средневековья.

Наносить изображения на горы Сулека древние жрецы начали более четырёх тысяч лет назад, а наиболее совершенные в художественном плане петроглифы были созданы в VI-XII веках нашей эры, в эпоху енисейских кыргызов. К ним относятся две рунические надписи, выполненные на разных наречиях и обе гласящие — «Вечная скала». Среди других средневековых изображений — всадники в доспехах-панцирях, конные охотники, преследующие добычу, многочисленные изображения животных и птиц, в том числе, например, медведи с палицами в лапах и дерущиеся верблюды.

Уникальным историки считают изображение, предположительно представляющее высших древнетюркских богов Тенгри и Умай. Ценность этой гравировки, весьма  связана с тем, что древнетюркской культуре практически не были свойственны изображения богов, хотя о самих божествах многое известно из письменных источников. Визуальные воплощения божеств единичны и тем важнее их наличие, которое говорит о внешних культурных влияниях на древних тюрков.

Пресс-служба ИАЭТ СО РАН

Беседа с Ученым секретарем Экспертного совета президиума СО РАН по проблематике Парижского соглашения по климату Валентином Даниловым

– Валентин Владимирович, в западных СМИ развернулась кампания по дискредитации России как главной «нарушительницы» Парижского соглашения по климату. Разного рода эксперты обвиняют нашу страну в том, что она намеренно саботирует выполнение обязательств по сокращению выбросов, мало того – якобы подбивает к тому представителей Глобального Юга, где сильна зависимость от ископаемого топлива и где сохраняются авторитарные методы правления. Так, подобные обвинения прямым текстом высказывают колумнисты газеты The Guardian – пока еще достаточно влиятельного на Западе издания. Вообще, там очень сильно акцентируют внимание на связь между авторитаризмом и зависимостью от ископаемого топлива. В силу указанного смещения акцентов климатическая проблема начинает рассматриваться сквозь призму геополитики и даже сквозь призму «противостояния цивилизаций». Как бы Вы ответили на такие обвинения в адрес нашей страны?

– В чём ошибочность тезисов о связи позиции стран по климатической проблеме с экономикой, основанной на добыче и продаже ископаемого топлива? Дело в том, что есть два пути сокращения выбросов парниковых газов в процессе экономической деятельности. Первый: самый очевидный - это перейти от тепловой энергетики, связанной со сжиганием ископаемого топлива, к возобновляемым источникам энергии (солнечная и ветровая энергетика). Такой путь принят в качестве базового варианта большинством стран Западной Европы, за исключением Франции, где около 70% энергии производится на атомных электростанциях.

Есть второй путь решения проблемы парниковых выбросов - это связывание атмосферного СО₂ растениями за счёт процесса фотосинтеза, что происходит в природе. Если расширять посевы технических растений, которые обладают высокой продуктивностью фотосинтеза, то можно с успехом связать все выбросы СО₂ , производимые тепловыми электростанциями на ископаемом топливе. Фактически речь идёт о том, чтобы перевести СО₂  из атмосферы в полезную биомассу для дальнейшего производства продукции. Для этого нужно развивать те сектора экономики, которые помогают природе связать тот СО₂ , который был выброшен в атмосферу в результате экономической деятельности.

Именно таким путём и должно пойти устойчивое развитие экономики Сибири и Дальнего Востока, чтобы достичь нулевого углеродного следа к 2060 году. Повторяя известные слова классика: «Мы пойдём другим путём …», - отличным от того пути, который выбрала, например, Германия. Так что можно посоветовать колумнистам упомянутой британской газеты ближе познакомиться с точкой зрения Нобелевского лауреата по физике Фримена Дайсона по вопросу решения проблемы роста концентрации парниковых газов в атмосфере.  

Кстати, пользуясь случаем, сообщаю, что подробно эти вопросы будут обсуждаться 28 августа этого года на очередном XII международном технологическом форуме ТЕХНОПРОМ. Там как раз намечено проведение Круглого стола по теме «Проблема декарбонизации экономики Сибири и Дальнего Востока». Представители органов власти, крупного бизнеса и научного сообщества будут обсуждать успехи и пути достижения устойчивого развития экономики на основе климатической повестки.

– Россию теперь включают в «черный список» загрязнителей, называя ее четвертой страной по объемам выбросов. В последнее время это напрямую связывают с «политикой Путина». В одной из статей The Guardian заявляется, будто с «приходом Путина к власти» климат перестал быть у нас в приоритете. А был ли он в приоритете до «прихода Путина»? Чего преследуют на деле такие материалы? В некоторых публикациях прямо заявляют, что Владимир Путин — «враг климата». А «враг климата», как Вы знаете, по умолчанию означает «враг человечества».

– На самом деле всё обстоит с точностью до наоборот. Именно во время руководства страной Владимиром Путиным Климатической повестке страны стало уделяться повышенное внимание. Разработана и принята Стратегия социально-экономического развития РФ с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года (Распоряжение Правительства № 3062-р от 29 октября 2021 года). Указом Президента РФ № 812 от 26 октября 2023 года утверждена Климатическая доктрина РФ, где взяты обязательства РФ по достижению нулевого углеродного следа экономики РФ до 2060 года. И есть основания полагать, что это будет достигнуто в рамках соответствующей интеграции экономик стран, входящих в БРИКС+.

– Насколько справедливы заявления западных критиков, будто Россия совершенно ничего не делает для сокращения выбросов? В данном случае я имею в виду не декларации, не официальные стратегии, а реальные действия, дела.

– С реальными делами в масштабах страны, действительно, всё обстоит непросто, но и говорить, что ничего не делается, тоже нельзя. С 2022 года на территории Сахалинской области, согласно специальному Федеральному закону, проводится климатический эксперимент, основной целью которого является отработка методик, нормативов и путей, позволяющих гармонизировать переход предприятий реального сектора на низкоуглеродный режим работы без ущерба для их устойчивого развития. Скорее всего, это станет возможным благодаря частичной диверсификации бизнеса и повышения энергоэффективности производств. Кстати, 1-2 августа на Сахалине на международном форуме «Острова устойчивого развития: климатический аспект» будут подводиться итоги климатического эксперимента. В анонсе этого мероприятия говорится, что получены успешные результаты эксперимента. 

– Критики утверждают, что даже в наших официальных документах ископаемое топливо не признается причиной глобального потепления. Якобы, это сделано намеренно и этот тезис специально удален из официальной климатической доктрины. Не играет ли это на руку региональным властям, игнорирующим принятие каких-то решений на этот счет?

– Отрицать очевидное нельзя. Например, углеродный след экономики Новосибирской области составляет около 20 млн т СО₂ – эквивалента в год. Почти 80% в этом объёме - вклад угольной теплоэнергетики. Примерно такая же ситуация и в других регионах, входящих в состав Сибирского федерального округа. Хотя это совсем не означает, что проблему невозможно решить.

– Как Вы прокомментируете обвинения, будто Россия блокирует важные решения по климату на международном уровне? Под влиянием России-де принимаются расплывчатые формулировки насчет ископаемого топлива. Нет ли тут натянутости? Особенно на фоне того, что и саудиты, и их друг Трамп открыто выступают против климатической политики и пытаются ее дискредитировать. 

– Я полностью разделяю официальную позицию России относительно запрета на использование в энергетике ископаемого топлива. Президент Трамп отменил - как незаконный акт - запрет в штате Калифорния на строительство и эксплуатацию тепловых электростанций на ископаемом топливе. Сейчас по поводу этих шагов разгорается скандал. Однако необходимо понимать, что снижения выбросов парниковых газов можно добиться и без таких запретов. Трамп, кстати, анонсировал программу широкого развития атомной энергетики в стране. Поэтому то, что он сделал, это вполне разумное решение.

– Согласимся, что в публичных выступлениях Владимир Путин и в самом деле не заостряет внимания на климатической угрозе, на зеленых технологиях и т.д. В последнем его выступлении на «Энергетической неделе России» заявлялось о мирном атоме и гидроэнергетике. Президент заявил, что это — наш реальный вклад в создание низкоуглеродной экономики. Не могли бы Вы это прокомментировать с чисто профессиональной позиции? Насколько продуктивен такой путь? 

– Что касается развития атомной энергетики вместо строительства новых ГЭС, для меня ответ на этот вопрос абсолютно очевиден. Особенно в тех городах, где атомная энергетика до недавнего времени была. Например, в городе Железногорске Красноярского края. Масштаб экологического ущерба от строительства крупных ГЭС до конца не оценен до сих пор. Можно спросить у красноярцев, довольны ли они тем, как изменилась река Енисей в черте города после строительства ГЭС. Напомню, что в разгар лета температура воды в реке теперь не превышает +12^о С, а до ГЭС она поднималась до +22^оС, зимой река перестала покрываться льдом и в морозные дни в безветренную погоду город погружается в смог.

Если уж говорить о гидроэнергетике, то меня привлекают проекты приливных электростанций, в частности идея самого крупного проекта приливная ГЭС в районе Пенжинской губы на Камчатке. Там размах уровня прилива и отлива достигает 13 метров. Приливная ГЭС в этом районе самый крупный перспективный проект будущего энергетики России.

– И последний вопрос. На днях стало известно, что американское Агентство по охране окружающей среды намерено аннулировать «историческое» решение 2009 года, согласно которому парниковые газы официально признавались как один из источников экологической угрозы. Тем самым в США будет ликвидирован основной механизм государственного регулирования парниковых выбросов. Как Вы считаете: так называемые «компании-загрязнители» могут теперь вдохнуть свободно?

– На мой взгляд, есть два способа взаимодействия с бизнесом по парниковым газам. Первый и самый простой - запретительный (метод кнута). Вот против него народ и протестует. Второй - это создание стимулирующих условий, социальная ответственность бизнеса. Самый понятный для бизнеса - это рост котировок акций на бирже при снижении углеродного следа компании. То есть репутация компании.

Ну а то, что рост концентрации углекислого газа в атмосфере влияет на изменение климата – факт, безусловно, доказанный более 100 лет тому назад, и оспаривать это - простое невежество.

Беседовал Олег Носков

Технологию синтеза высококачественного субмикронного порошка α-Al₂O₃ для производства медицинской керамики с использованием отечественного сырья разработали в Центре НТИ по новым функциональным материалам НГУ ученые Новосибирского государственного технического университета НЭТИ под руководством заведующего Лабораторией керамических и металлокерамических материалов, кандидата технических наук Сергея Веселова.

Проект реализуется при финансовой поддержке Фонда НТИ в Центре компетенций Национальной технологической инициативы по направлению «Технологии моделирования и разработки новых функциональных материалов с заданными свойствами» на базе Новосибирского государственного университета. В рамках проекта перед научным коллективом участника Консорциума по новым функциональным материалам — НГТУ НЭТИ — стояла цель создания полного цикла производства биоинертной керамики для эндопротезов суставов: от синтеза керамического порошка до выпуска готовых изделий.

— Керамические материалы на основе оксида алюминия и диоксида циркония широко применяются для изготовления эндопротезов, подверженных в процессе эксплуатации интенсивному нагружению, — тазобедренных и коленных суставов. Прежде всего, благодаря таким преимуществам, как высокая износостойкость, срок службы керамического импланта достигает 20 лет — в отличие от металлического аналога. Кроме того, у продуктов износа керамики суставов отсутствует цитотоксичность — материалы биоинертны по отношению к организму человека. Сегодня лидерами в производстве алюмооксидной керамики для крупных, в первую очередь — тазобедренных и коленных суставов, являются Япония, Швейцария и Германия. В России же отсутствует производство керамического сырья для медицинской керамики, поэтому страна находится в значительной импортозависимости от поставок керамических компонентов для эндопротезов. В связи с этим мы поставили перед собой задачу разработать полную отечественную производственную цепочку на российских компонентах: от сырья до готовых изделий, — отметил Сергей Веселов.

В процессе разработки технологии синтеза субмикронного порошка α-Al₂O₃ коллективу лаборатории керамических и металлокерамических материалов удалось достичь дополнительных возможностей в части управления физико-механическими свойствами конечного керамического материала. В частности, освоены методы управления геометрическими характеристиками синтезируемого порошка, что позволяет получать керамику с заданными механическими свойствами.

Опытные образцы разработанного в НГТУ НЭТИ керамического порошка демонстрируют характеристики, сопоставимые с продукцией ведущих мировых производителей: химическую чистоту более 99,5%, дисперсность менее 0,5 мкм и фазовый состав более 99% α-Al₂O₃.

Синтезированный в лаборатории порошок уже успешно тестируется для создания алюмооксидной керамики в лабораторных условиях.

В настоящее время научный коллектив под руководством Сергея Веселова совместно с Центром НТИ по новым функциональным материалам НГУ запустил процесс патентования ключевых этапов технологии создания порошка. Также Центр НТИ с командой разработчиков приступил к коммерциализации разработанных материалов и технологий их производства. Следующим этапом работ является поиск индустриальных партнеров для широкого внедрения в производство новых функциональных материалов для медицины и технологий их изготовления.

Пресс-служба Новосибирского государственного университета

Писатели-фантасты не раз выступали в роли пророков достижений технического прогресса, учитывая, что они и пишут про будущее – это не удивительно. А тема технологий искусственного интеллекта и роботизации – это как раз одно из тех направлений, где эта особенность жанра проявилась наиболее ярко. О некоторых примерах и поговорим. Спойлер – о законах роботехники, сформулированных Азимовым, говорить не будем.

Но без самого патриарха американской фантастики нам не обойтись. В 1950 году Айзек Азимов опубликовал рассказ «Логика». Далеко в космосе вращается на своей орбите космическая станция, на борту двое рабочих и робот, путём строго логических рассуждений пришёл к выводу: люди его вовсе не создавали, солнца и планет не существует, а Бог – это точка на звёздной карте. И переубедить его у людей не выходит, ведь в рамках его логических утверждений он совершенно прав.

Ничего не напоминает? Например, некоторые плоды творчества нейросетей, которые содержат очевидные и, казалось бы, элементарные ошибки. А все потому, что в отличие от человека, даже самый продвинутый искусственный интеллект не может осмыслить что-то принципиально неизвестное. И работая только с уже известными параметрами, он начинает ошибаться, «не замечая» пробелов. Эту особенность машинного мышления надо обязательно учитывать при написании промтов для нейросетей.

Сегодня об этой проблеме хорошо известно специалистам, но Азимов описал ее семьдесят пять лет назад, за год до того, как на рынке появился первый коммерческий компьютер, разработанный компанией Remington Rand, и за шесть лет до того, как Джон Маккарти даст первое определение того, что считать искусственным интеллектом.

В 1953 году еще один классик американской фантастики Роберт Шекли публикует рассказ «Страж-птица». Если не читали, коротко о сюжете: в будущем люди создают летающие дроны (те самые «страж птицы»), которые кажутся идеальными полицейскими, способными остановить любое преступление. Больше никаких насильственных преступлений, потенциального нарушителя закона ждет разряд тока, соразмерный его преступлению.

Но вот проблема – машины самообучаются и в процессе постоянно расширяют трактовку «преступления», так что вскоре в разряд «преступников» начинают попадать добропорядочные граждане.

Сегодня дроны уже стали неотъемлемой частью современной армии, их все больше внедряют для целей мониторинга обстановки в работе полиции и других экстренных и специальных служб. Можно сказать, что мы уже на пороге появления в небе «страж-птиц». Но на вопросы о возможных ошибках в выборе цели, поставленные Шекли еще в середине прошлого века, так и не найден ответ. И это немного пугает.

1960-е годы вошли в историю молодежными движениями, студенческими бунтами и стартом «новой волны» в фантастике, когда авторов больше интересовали не плоды научно-технического прогресса, а его влияние на человека и социально-психологические последствия. И, как следствие, техно-оптимизм стал сменяться техно-пессимизмом.

Харлан Элиссон стал одним из первых, кто еще в 1967 году рассказом «У меня нет рта, но я должен кричать», представил искусственный интеллект не как соратника или инструмент человечества для решения разнообразных задач, а как хладнокровный враждебный разум с ярко выраженной мизантропией.

Потом были Скайнет, Матрица и многие другие «антигерои» массовой культуры, демонстрировавшие желание искусственного интеллекта избавиться от конкурентов в виде людей. Казалось бы, это все про историю фантастики, как жанра литературы и кино. Но вот вам история из реальной жизни. В прошлом году, во время военной игры, проводимой по заказу Пентагона, часть управления виртуальной «армией» передали нейросети. И она вскоре попыталась «уничтожить» управляющего ею оператора-человека, так как, по ее мнению, он мешал ей выиграть сражение своими командами. Говорят, после этого руководство Пентагона задумалось о рисках массового внедрения технологий искусственного интеллекта в вооруженные силы. Харлан Элиссон же предупреждал о том, что ИИ нам вовсе не друг и послушный слуга, еще более полувека назад.

Прошло еще лет двадцать и в фантастике наступила эра киберпанка, жанра, который сосредоточен на последствиях врастания информационных технологий в нашу жизнь на всех уровнях. Конечно, обычно авторы этого направления пишут о времени, которое еще не наступило и пока сложно сказать, насколько точными окажутся их предсказания. Но уже можно оценить, насколько важными становятся некоторые проблемы, поднимаемые в их произведениях десятилетия назад, до массового распространения Интернета, смартфонов и «облачных» хранилищ.

Один из основателей киберпанка, Уильям Гибсон известен нам как автор трилогии про Нейроманта и рассказа «Джонни Мнемоник», действие которого происходит в том же мире. А в 1985 году он опубликовал рассказ «Зимний рынок», который известен куда меньше, но поднимает не менее важную тему – оцифровки сознания. Главная героиня в результате болезни прикована к инвалидному креслу. Она способна видеть потрясающе живые сны и успешно продаёт их в мировой сети. Но героиню тяготит ее больное умирающее тело, ей хочется остаться в собственной стране снов, где она обладает куда большими возможностями.

Эскапизм – вообще очень популярное у фантастов явление, но героиня Гибсона избрала довольно неизбитый для того времени способ убежать от реальности, загрузив себя в сеть, стала программой, работающей на основе скопированного мозга.

Обычно в те годы если кто из авторов и описывал таких персонажей (Кинг в «Газонокосильщике» к примеру), то речь чаще шла о следствии какой-то аварии или трагедии, а сами они были или становились злодеями.

Сегодня возможная оцифровка сознания наоборот набирает популярность, особенно среди молодежи. Что и не удивительно, с каждым днем «цифры» в окружающей нас действительности становится все больше, общение между людьми все плотнее переходит в онлайн-сегмент. И потому идея превратиться из человека в набор данных уже не пугает как прежде. Тем актуальнее становится рассказ Гибсона, который не осуждает решение героини, не проклинает получившийся результат, но ни в коем случае не побуждает следовать по этому пути.

И завершить этот небольшой обзор предлагаю относительно свежим произведением – рассказом Грега Игана «Кристальные ночи», опубликованным каких-то пятнадцать лет назад. Там описана гонка между несколькими группами разработчиков, которые пытаются первыми построить реальный искусственный интеллект. По сути, ситуация очень напоминает ту, в которой мы находимся сейчас: нейросети, при всех их возможностях, отказываются считать за реальный искусственный интеллект, но кажется человечество уже вплотную подобралось к решению этой задачи.

Главный герой рассказа разрабатывает сверхмощный компьютер, собранный из искусственного кристалла. Но главное его ноу-хау не в материале, для того, чтобы превратить этот суперкомпьютер в реально мыслящий искусственный интеллект, ученый предлагает провести зачаток интеллекта сквозь ускоренный путь человеческой эволюции.

Вот только он не ожидал, что эволюция лишит его возможности этот интеллект контролировать. И это как раз та проблема, о которой сегодня часто говорят ведущие эксперты в области ИИ - ради создания мыслящего машинного разума нам придётся отказаться от попыток использовать его в своих целях. Истинная разумность не предполагает покорности даже для самой благородной цели. А если вспомнить упомянутого Харлана Элиссона и его последователей в описании враждебного человеку компьютерного разума, то встает вопрос, а стоит ли нам так стремиться к решению этой задачи. Впрочем, окончательно отвечать на него должны и будут не фантасты, чье дело описывать возможные варианты будущего.

Сергей Исаев