Наш цикл, посвященный 10-летию образования ФИЦ ИЦиГ СО РАН, продолжает новость о начале нового крупного инфраструктурного проекта, являющегося логичным продолжением реализации программы Академгородок 2.0

Центр селекции и микроклонального размножения сельскохозяйственных и технических растений (ЦМР), оснащенный самым современным оборудованием, будет создан при Институте цитологии и генетики Сибирского отделения РАН. Исследователи центра будут заниматься получением новых сортов сельскохозяйственных культур и повышением устойчивости существующих сортов, сообщили РИА Новости в пресс-службе ИЦиГ СО РАН.

Новый центр, который за четыре года будет построен в поселке Краснообск Новосибирской области, будет обладать научно-производственной инфраструктурой, необходимой для решения широкого круга задач. На сегодняшний день в России уже действует целый ряд селекционных центров, созданных в рамках Национального проекта "Наука и университеты", однако в Новосибирске до сих пор такого центра не было, сообщил директор ИЦиГ СО РАН, академик РАН Алексей Кочетов.

"Генетики нашего института помогают селекционерам создавать новые востребованные сорта растений, применяя генетические технологии для ускорения и расширения возможностей селекции. Но до сих пор селекционеры занимались полевой работой с растениями, в основном, летом. Теперь они смогут работать круглый год, проводить скрещивания и эксперименты круглый год, что позволит ускорить и получить эффективность получения новых сортов", — рассказал он.

По его словам, возможности центра позволят ученым контролировать температуру, влажность, освещенность и другие параметры экспериментов, чтобы проводить направленную селекцию, использовать автоматическое фенотипирование, отбор на сложных фонах и другие работы. Также специалисты смогут применять так называемые технологии удвоенных гаплоидов, что значительно ускорит отбор новых перспективных линий.

На базе центра продолжится развитие сортов разных сельскохозяйственных культур, которые сегодня выращиваются в 24 регионах Российской Федерации – в Сибири, на Дальнем Востоке, на Урале, в Республике Казахстан и т.д. Центр будет работать в партнерстве с Курчатовским геномным центром НИЦ "Курчатовский институт", рядом профильных научных и производственных организаций.

"Ряд сортов, созданных в ИЦиГ СО РАН, сегодня занимают хорошие позиции в рейтинге Россельхозцентра, где представлены наиболее востребованные сорта в стране. Среди лидеров – наша яровая мягкая пшеница, яровой ячмень, овес. Сейчас в России в высоком приоритете развитие новых сортов масличных культур, мы планируем активно работать с соей и, возможно, с рапсом. Наши разработки вносят важный вклад в повышение в решение государственной задачи обеспечения продовольственной безопасности в регионах Российской Федерации", —рассказал Алексей Кочетов.

Он отметил, что селекционеры должны постоянно обновлять сорта хозяйственно-ценных растений, чтобы повышать их устойчивость к постоянно появляющимся новым штаммам и видам патогенов. Постоянная селекционная работа необходима для адаптации сортов с/х-культур к изменениям климата, который становится все более нестабильным.

"Одно из направлений Стратегии научно-технического развития Российской Федерации — это адаптация к изменениям климата, сохранение и рациональное использование природных ресурсов. Сейчас климат стал более неровным, чаще случаются заморозки, высокие температуры, засухи, обильные осадки. Поэтому наша важная задача - создание стрессоустойчивых сортов, которые смогут переживать экстремальные природные явления. Новая инфраструктура позволит нам моделировать такие ситуации и выбирать устойчивые генотипы растений", — добавил ученый.

В планах исследователей — значительно увеличить количество новых сортов и расширить диапазон их ориентации на разные регионы. Кроме того, с открытием центра у них появится возможность работать с техническими культурами – источниками целлюлозы, микроклонировать вегетативно размножаемые сельскохозяйственные культуры. Работа по большинству традиционных сельскохозяйственных культур, которыми ИЦиГ СО РАН занимается на сегодняшний день, будет продолжена и усилена.

Студентка Механико-математического факультета Новосибирского государственного университета Анна Ариничева разрабатывает интеллектуального ассистента для психологов, который берет на себя рутинные задачи и помогает специалистам сосредоточиться непосредственно на работе с клиентом. Проект стал одним из победителей конкурса студенческих инициатив и получил грант в размере 1 млн рублей от Фонда содействия инновациям.

По словам авторов идеи, AU–ассистент будет вести конспект консультаций, систематизировать информацию о клиентах и формировать отчеты о динамике их состояния. Ключевой особенностью решения является интерпретируемый алгоритм выявления когнитивных искажений, который подсвечивает речевые паттерны, на основе которых делает вывод.

«Задача нашего проекта заключается не в том, чтобы заменить психолога, а в том, чтобы помочь ему. Сейчас специалистам приходится одновременно вести записи, задавать вопросы, отслеживать невербальные реакции клиента. Это серьезно снижает концентрацию и увеличивает риск выгорания. AU–ассистент берет на себя рутину, сохраняя психологу больше внимания для работы с клиентом», — объясняет Анна Ариничева. 

Разработка ориентирована на индивидуальные консультации в онлайн и офлайн-формате. Она может использоваться в практике начинающих специалистов, а также в клиниках, госструктурах и бизнес-корпорациях, где нагрузка на одного психолога особенно высока. При этом все выводы ассистента в обязательном порядке должны верифицироваться специалистом — технология выступает именно инструментом поддержки, а не заменой профессионала.

«Наше решение особенно актуально для растущих специалистов, платформ-агрегаторов, а также клиник, где на одного психолога в день приходится огромный поток клиентов и необходимость вести документацию, при этом оказывая качественную поддержку. AU–ассистент дает возможность психологам даже при большом потоке клиентов сохранить собственную эффективность и не столкнуться с выгоранием», — отмечает Анна Ариничева.

Сегодня в России к психологам обращаются около 19 миллионов человек, тогда как число специалистов не превышает 100 тысяч. Высокая нагрузка приводит к тому, что психологи либо ограничивают количество клиентов, либо рискуют потерять эффективность. По мнению экспертов, цифровые инструменты вроде AU–ассистента могут стать важным подспорьем в решении этой проблемы.

У истоков внутреннего алгоритма стоял Антон Колонин, ведущий специалист Центра искусственного интеллекта НГУ, который сегодня курирует разработку. К команде присоединился выпускник ММФ НГУ Евгений Бражников, отвечающий за прототипирование. Уже создан рабочий алгоритм для выявления когнитивных искажений, проведены более 40 проблемных интервью и получены письма заинтересованности от специалистов НГУ, РАНХиГС и Ассоциации психологов Ульяновской области.

Сейчас команда готовит прототип AU–ассистента к закрытому тестированию, чтобы выявить возможные недочеты и доработать модель перед выходом на рынок. Средства гранта пойдут на завершение работы по созданию прототипа и начало маркетинговой кампании. План минимум включает в себя создание телеграм-бота, который получает на вход аудиозапись консультации, а выдает расшифровку, конспект и аналитику по когнитивным искажениям. По запросу бот сможет формировать отчеты о прогрессе клиента от сессии к сессии. Продвижение планируется по подписной модели, а маркетинговая стратегия включает работу с профессиональными сообществами и создание тематического телеграм-канала.

Участие студентов НГУ в подобных проектах демонстрирует ключевое преимущество университета: обучение здесь тесно связано с реальной исследовательской и предпринимательской практикой. Как отмечают в вузе, такие инициативы позволяют студентам не только приобретать уникальный опыт, но и выводить свои разработки на рынок.

Пресс-служба Новосибирского государственного университета

Мы как-то незаметно для себя, вошли в новую эпоху – эпоху полупроводников. Без электронных технологий наша жизнь сегодня стала буквально немыслима. Впрочем, не только жизнь, смерть тоже.

Вспоминая величайшие военные технологии Второй Мировой войны, обычный человек как правило говорит о танках. Подводных лодках. Атомном оружии. Но редко кто вспоминает одну из наиболее важных сфер развития научно-технического прогресса тех лет – зарождение и внедрение микроэлектроники, которая в корне изменила не только войну, но и определила развитие человечества на десятилетия вперед.

Микроэлектроника была одним из самых мощных средств в арсенале Соединенных Штатов Америки, начиная с 50-ых годов. Она открывала фантастические возможности в любых направлениях: с ее помощью совершались великие открытия, зарабатывались состояния; она была объектом шпионажа и рычагом шантажа. Вокруг транзисторов и процессоров строилось само ядро ожесточенного противостояния СССР и США в период Холодной войны.

Да и сейчас американские фрегаты бороздят воды Тайваньского пролива не просто так. Сверхдержавы ведут торговые войны, пытаясь замедлить технологический прогресс друг у друга. Накладываются санкции на Huawei, других китайских гигантов бизнеса, Китай отвечает своими мерами, тоже, как оказалось, весьма действенными.

Один из главных трендов этой борьбы – «гонка за нанометрами», ведь производительность микросхемы во многом определяется числом транзисторов, которые удается на ней разместить.

Когда-то оно было невелико – в 1961 году малоизвестный стартап Fairchild Semiconductor объявил о новом продукте под названием Micrologic с четырьмя транзисторами на подложке. Потом научились упаковывать туда десяток, сотню. Один из основателей фирмы, Гордон Мур, предположил, что число транзисторов на микросхеме будет удваиваться каждый год по мере улучшения технологии. Это предположение окрестили законом Мура. И он действует, число транзисторов в схеме продолжает расти экспоненциально вот уже более полувека.

Советский Союз, прекрасно понимая сколь велико значение маленьких микросхем, тоже немало сил вкладывал в развитие производства микроэлектроники. Да, американцам удавалось сохранять первое место, но СССР был уверенным «серебряным призером» и история этой борьбы могла бы стать темой для большой отдельной статьи или целого цикла (там хватает захватывающих эпизодов).

В итоге, к 1980-м годам эта отрасль у нас была достаточно хорошо развита. К сожалению, она же оказалась одной из наиболее пострадавших в результате экономической политики 1990-х годов. Министерство электронной промышленности упразднили, многие кремниевые заводы и отраслевые НИИ закрыли. И сегодня та производственная база, которой мы располагаем, очень сильно отстает от передового мирового уровня. Ведущее полупроводниковое предприятие России АО «Микрон» владеет технологией изготовления интегральных схем по 65-нм техпроцессу, что недостаточно для потребностей современной экономики. Да и имеющихся в стране производственных мощностей явно недостаточно, чтобы закрыть все российские потребности в микрочипах. Положение дел начало исправляться в последние годы, в этом участвуют ученые Академгородка, но этот процесс еще очень далек от завершения.

А что в мире в целом? Оказалось, что СССР был далеко не единственным соперником США в этой технологической гонке. Вот уже несколько десятилетий в этой борьбе участвуют азиатские государства, причем, этих конкурентов американцы частично вырастили себе сами.

В начале 1970-х США сознательно передали Японии передовые технологии, чтобы удержать её от скатывания в социализм. Американцы открыли японцам доступ к богатейшему рынку планеты и закрыли глаза на тотальное копирование с последующим удешевлением и перепродажей тех же разработок обратно в США. К концу 1980-х годов в романах Уильяма Гибсона уже рождался мир, где планетой управляют японские корпорации-кэйрецу. Но на деле допустить этого никто не собирался, пока Гибсон писал «Мона Лиза Овердрайв», США начали переносить технологии к новым игрокам – Южной Корее и Китаю, дабы усмирить и обрушить промышленный потенциал Японии.

Казалось бы, это сработало, Япония действительно скатилась в «потерянное десятилетие». Однако к рубежу 2010-х ситуация изменилась. Вашингтон понял, что теперь уже Китай становится слишком мощным и встал вопрос о его сдерживании.

Центральная идея американской стратегии сдерживания Китая основывалась на технологических ограничениях и санкциях, связанных с разработкой и производством как микроэлектроники, так и оборудования для ее выпуска. Эта мера отлично показала себя против СССР, и потому для американских политиков смотрелась логично и в отношении КНР.

Эта стратегия вылилась в запреты на доступ к EUV-литографии и современным GPU, а также ряд других подобных мер. Достаточно вспомнить историю с атаками на Huawei. Только вот Пекин не покорился обстоятельствам, а взял курс на формирование собственной технологической базы, де-факто независимой от западных корпораций.

Это хорошо видно на примере другого главного тренда развития отрасли – «гонки за искусственным интеллектом», где тоже пока лидируют США, но это лидерство становится все более хрупким.

Как развивалась история вокруг процессоров, предназначенных для обучения нейросетей? В сентябре 2022 года США ввели запрет на поставки в Китай передовых GPU от Nvidia — A100 и H100, которые применялись для обучения крупных моделей искусственного интеллекта. Уже в октябре 2023 года под ограничения попали и специально урезанные для КНР версии – A800 и H800. Если мощность оригинальных A100 и H100 составляла порядка 1,5 и 1,98 PFLOPS соответственно, то упрощённые модификации выдавали около 0,8 PFLOPS.

В результате Nvidia пришлось сделать ещё одну уступку и выпустить ещё более ослабленный чип H20 с производительностью порядка 0,25 PFLOPS. Чтобы было понятнее: серия A базировалась на архитектуре Ampere и массово применялась в 2020–2021 годах, например, при обучении GPT-3 и в рекомендательных системах. Серия H – это уже ядра Hopper, основной флагманский продукт 2022–2025 годов, предназначенный для гигантских моделей вроде GPT-4 и GPT-5. С весны 2025 года топовую позицию заняла новейшая линейка B (Blackwell). При этом сами ядра универсальны: их можно встретить и в домашних видеокартах GeForce, и в профессиональных RTX (бывших Quadro), и в ускорителях для дата-центров (в формате SXM-плат), отличие лишь в конфигурации и наборе активированных вычислительных блоков.

Однако в последние дни Китай сделал неожиданный ход: отказался от закупок RTX Pro 6000D (урезанной версии профессиональной RTX 6000 на архитектуре Ada Generation) и SXM-плат с H20 для дата-центров, заявив о фактическом импортозамещении в сегменте ИИ-железа этого уровня. По мощности RTX Pro 6000D достаточно скромна — около 0,1 PFLOPS, H20 чуть сильнее — до 0,25 PFLOPS. Но ещё пять лет назад даже выпуск ускорителей такого класса казался фантастическим сценарием для китайской микроэлектроники, а сегодня это становится реальностью.

Что мы имеем сегодня? Прежде всего, Китай уже уверенно освоил фотолитографию на уровне глубокого ультрафиолета, позволяющего стабильно выпускать чипы по нормам 7 нм и пробовать 5 нм (пусть пока и с высоким уровнем брака). Одновременно идет развитие собственных микроархитектур графических процессоров и ИИ-ускорителей.

Другими словами, китайцам больше не нужны «огрызки с американского стола». Более того, в разработке уже находятся куда более мощные чипы, такие как Cambricon Siyuan 690, по уровню близкие к H100. На этом фоне акции Nvidia падают, а американская администрация неожиданно отменяет решение о военных поставках Тайваню, который теряет своё особое значение. Заводы, ещё недавно считавшиеся критически важными для Китая, становятся всё менее ценными. И если раньше сохранность их мощностей могла быть фактором сдерживания, то в ближайшей перспективе этот аргумент исчезнет. Это очень показательный пример, как технологии влияют на формирование внешней политики.

А что Россия? Можно ли говорить о том, что наше отставание стало безнадежным? История показывает, что любые долгосрочные прогнозы обычно не сбываются, поэтому воздержимся от окончательных выводов.

В последние годы у нас произошло важное изменение – сформировался устойчивый интерес к развитию микроэлектроники со стороны государства, выделены немалые ресурсы на разработку необходимого технологического оборудования. А это как раз то, чего сильнее всего не хватает сейчас всем нашим производителям.

Понятно, что на решение этой задачи потребуется еще не менее двух-трех лет, и за это время наше отставание будет несколько усиливаться. Но зато мы получим свой ресурс для развития отрасли, не зависящий от импортных поставок. Да, изначально это оборудование будет уступать лучшим заграничным аналогам, но его можно дорабатывать, развивать, тем более догонять всегда немного проще, потому что виден результат, к которому стремишься, больше понимания, как его достичь, можно учиться на ошибках и успехах тех, кто прошел этим путем до тебя. Главное, не сворачивать с этого пути.

Сергей Исаев

Сегодня в рамках нашего цикла, посвященного 10-летию образования ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН», хотим познакомить вас с проектом по созданию и внедрению в практическое здравоохранение принципиально нового вида персонифицированной терапии для пациентов ревматологического профиля.

В конце мая президиум Комиссии по научно-технологическому развитию России утвердил победителей конкурсного отбора на предоставление грантов научным центрам мирового уровня (НЦМУ). Их деятельность будет направлена на разработку и внедрение в экономику приоритетных наукоемких технологий. Одним из победителей конкурса стал Национальный исследовательский центр «Курчатовский институт», на базе которого создан НЦМУ «Высокотехнологичная биоэкономика». Активное участие в работе созданного НЦМУ примут и сибирские ученые: Федеральный исследовательский центр «Институт цитологии и генетики СО РАН» планирует реализовать в рамках государственной программы два проекта – «Технологические линии и сорта пивоваренного ячменя» и «Биомедицинская технология персонифицированной CAR T-клеточной терапии ревматических заболеваний в рамках режима госпитального исключения».

Принцип действия CAR T-клеточной терапии (от англ. chimeric antigen receptor to T-cells) заключается в том, что собственные Т-клетки пациента модифицируются путём присоединения к ним искусственно созданного рецептора, нацеленного на уничтожение определённого типа клеток. Получившиеся таким образом CAR T-клетки вводятся в организм пациента, где они сами находят и уничтожают определенные клетки, связанные с развитием заболевания. CAR T-клеточные препараты уже используются при ряде онкологических заболеваний, прежде всего в онкогематологии. Сибирские ученые планируют разработать препарат для лечения аутоиммунных заболеваний, при которых организм начинает распознавать собственные клетки как чужеродные. Среди таких заболеваний – системная красная волчанка, системные васкулиты, системный склероз, ревматоидный артрит, анкилозирующий спондилит и др. Клинической базой для реализации проекта станет филиал ИЦиГ – Институт клинической и экспериментальной лимфологии, имеющий как научные ресурсы, так и собственную клинику.

Реализация проекта рассчитана на 2025-2030 годы. За это время сотрудникам НИИКЭЛ предстоит провести полный цикл работ – от подбора панели рецепторов до проведения доклинических и клинических испытаний. К 2030 году планируется пролечить созданными биомедицинскими клеточными продуктами первых пациентов и внести предложения по дополнению соответствующих  клинических рекомендаций.

Чтобы проект осуществился, НИИКЭЛ необходимо в ближайшее время создать на своей базе технологический участок для производства индивидуального биомедицинского клеточного продукта.

– Поскольку речь идет о производстве клеточного продукта и его дальнейшем использовании, к технологическому участку применяются очень жесткие требования безопасности. Лаборатория должна соответствовать так называемым правилам надлежащей производственной практики (Good Manufacturing Practice - GMP): это четкие стандарты для чистых помещений, определенные требования к технологиям очистки воздуха и вентиляции, поддержка температурного режима и др. Создание такого участка – это довольно трудоемкая задача, которую нам предстоит решить, - рассказывает руководитель проекта, научный сотрудник ИЦИГ СО РАН, к.м.н. Виталий Омельченко.

Технологический участок будет расположен по адресу ул. Арбузова, 6 – в здании, где находятся другие лаборатории НИИКЭЛ и собственная клиника.

Сейчас идут подготовительные работы: проектирование будущих помещений, закупка оборудования. Одновременно с этим стартовали подготовительные научные работы для того, чтобы начать доклинические исследования, когда производственный участок будет готов.

Работа ведется в коллаборации с несколькими научными организациями Академгородка. В настоящее время подписано Соглашение о консорциуме с Институтом молекулярной и клеточной биологии и Научно-исследовательским институтом фундаментальной и клинической иммунологии. Участники проекта также рассчитывают на сотрудничество с Новосибирским государственным университетом, где в рамках программы Приоритет-2030 открыта лаборатория, разрабатывающая реагенты для производства CAR T-клеток.

– Согласно требованиям к работе с CAR T-клеточным продуктом, его введение пациентам возможно только в организации, которая и производит этот продукт, и имеет собственный стационар. То есть нельзя произвести препарат в одной организации, а ввести пациенту – в другой. Поэтому для всех участников проекта так важна возможность действовать в коллаборации: делиться результатами своей работы и вместе искать новые подходы к персонализированной терапии, – поясняет Виталий Омельченко.

Отметим, что в настоящее время в России нет площадок производства препаратов для ревматологических пациентов в рамках режима госпитального исключения. Поэтому реализация такого проекта позволит ученым выйти на абсолютно новый технологический и научный уровень.

Руководство Евросоюза в очередной раз обозначило свое намерение полностью отказаться от российских углеводородов. Как мы знаем, там уже полным ходом идет подготовка к законодательному запрету импорта газа из нашей страны. Согласно первоначальным планам, это должно произойти уже с 2028 года. Однако в свете последних событий, когда на Россию пытаются оказывать «беспрецедентное» санкционное давление, эти сроки решили сократить на год. Поэтому есть вероятность, что российский газ подпадет под запрет с 2027 года.

На сегодняшний день доля российского газа в общем объеме европейского импорта составляет не менее 14 процентов. В этой связи возникает вопрос: на что рассчитывают европейцы, запрещая российский импорт? Похоже, расчет делает на двух остальных поставщиков – США и Катар. В Европе теперь прямо полагаются на то, что в упомянутых странах в ближайшие несколько лет будут реализованы новые проекты по сжиженному газу. Как мы знаем, совсем недавно руководство ЕС заключило сделку с американцами по закупке американского СПГ на сумму 750 миллиардов долларов. Американцы уже вышли на экспортные показатели 450 млн кубометров в сутки и теперь у них открываются хорошие перспективы.  

Не меньше надежд возлагается и на Катар, являющийся на сегодняшний день третьим по величине поставщиком СПГ в Европу (после США и России). По сути, именно Катар должен возместить в будущем объемы нынешних российских поставок. Ожидаемое вступление в силу запрета на газ из России потребует замещения четверти объемов закупаемого Европой СПГ. То есть значение Катара как торгового партнера ЕС очень сильно возрастает. По большому счету, без участия этой страны в крупных поставках, запланированное эмбарго против РФ не сработает.

И вот как раз здесь наметился небывалый курьез в отношениях между «прогрессивной» Европой и ее менее «прогрессивными» восточными партнерами. Как мы знаем, Евросоюз метит в лидеры по части борьбы с глобальным потеплением и до сих пор истово продвигает климатическую повестку. Однако в этой связи несколько странным выглядит то обстоятельство, что 14% потребляемого газа совсем не намерены урезать за счет массового внедрения «зеленых» технологий. Вместо этого планируют устроить банальную замену поставщика, которому, заметим, теперь придется реализовывать новые проекты по добыче ископаемого топлива. Очевидный парадокс, не так ли?

Но еще больше парадоксов обнаруживает европейская политика, где пытаются совместить две совершенно несовместимых позиции: сохранить верность «зеленому» курсу и заместить выпавшие объемы российского газа. Поскольку от «зеленого курса» Европа не отказывается, то она принимает соответствующие нормативы и директивы, призванные подчеркнуть ее отрицательное отношение к ископаемому топливу. Так, в прошлом году в ЕС приняли Директиву CSDDD №2024/1760, согласно которой страны-члены обязуются выписывать «штрафы» тем компаниям (в размере 5% от их годового дохода), которые откажутся соблюдать европейские требования по сокращению углеродных выбросов и соблюдению прав человека. По большому счету, Директива прямо обязывает крупные компании принять европейский план борьбы с климатическими изменениями. В противном случае им придется дополнительно раскошелиться при осуществлении торговых сделок со странами ЕС.

Самое забавное в этой ситуации то, что под указанные требования как раз подпадают компании Катара, торгующие сжиженным газом! Совсем недавно руководство Катара выразило по этому поводу свое решительное несогласие. Как стало известно, министр энергетики этой страны направил в Еврокомиссию письмо, в котором он заявил о том, что его страна полностью прекратит поставки газа в Европу, если из упомянутой Директивы не будут исключены требования по защите климата! По словам министра, в данном документе содержатся явные несоответствия и противоречия катарским законам и стандартам. В случае, если Еврокомиссия проигнорирует это послание, Катар начнет искать другие рынки сбыта для своего СПГ.

Надо ли говорить, что этот курьезный случай лишний раз свидетельствует о том, что европейские политики исходят из совершенно утопических представлений, пытаясь выстраивать отношения с теми странами, которые в их глазах выступают в роли нарушителей климатической повестки? Тот факт, что Россия оказалась в этом списке, совершенно не удивляет. Самым показательным моментом является то, что европейские борцы с глобальным потеплением пытаются тесно ассоциировать ископаемое топливо (от которого, напомним, в Европе как будто пытаются избавиться окончательно и бесповоротно) с автократическими режимами. В леволиберальных СМИ ответственность за климат уже напрямую возлагают на «авторитарные» страны, куда записали и Россию.

С определенных пор нашу страну уже открыто пытаются представить в качестве угрозы будущему человечества. Дескать, признавая на словах необходимость борьбы с углеродными выбросами, российская власть на практике саботирует эту борьбу и показывает дурной пример другим странам. А ведь в России, сокрушаются критики, процессы климатических изменений происходят прямо на глазах.

К примеру, на севере страны из-за таяния вечной мерзлоты уже начали образовываться кратеры, лед на речных переправах уже не такой прочный, как было раньше. В земле образуются глубокие трещины, грозя поглотить дома, дороги и трубопроводы. Некоторым жителям уже пришлось покинуть свои жилища и переселиться в безопасное место. Но процесс продолжается и продолжается стремительно. Арктика нагревается в 2,5 раза быстрее остальных регионов планеты. И в этом случае – с тревогой сообщает репортер – россияне подобны канарейке в угольной шахте. Они первыми должны узреть опасность климатических изменений и сигнализировать об этом остальному миру. Но к ужасу западных наблюдателей, в самой России на это практически не обращают серьезного внимания.

Оказывается, все дело – в политике, проводимой российскими властями. На практике власти якобы продолжают игнорировать климатическую угрозу, не ставя население в известность о надвигающейся опасности. Это вызвано тем, что экономическая стабильность в РФ зависит от продажи ископаемого топлива. По этой причине политическое руководство якобы делает все возможное, чтобы в мире сохранялся спрос на нефть и газ – главный российский экспортный продукт. Он же является основой легитимности нынешнего «режима», возглавляемого Владимиром Путиным.  Будто бы с его приходом во власть вопросам климата стали уделять слишком мало внимания.

По словам критиков, климатический кризис не был включен в список национальных целей на 2024 год и даже не упоминался в главных стратегических документах, включая и программу развития энергетики до 2035 года, принятой еще в 2020 году. Правда, в 2023 году в России официально приняли климатическую доктрину, однако в ней, отмечают критики, отсутствуют указания на то, что причиной климатических изменений является ископаемое топливо.

При этом, продолжают критики, на международной арене у России укрепляется репутация страны, препятствующей принятию мер по борьбе с климатическими изменениями. В частности, именно Россия в 2021 году наложила вето на резолюцию СБ ООН, в которой климатический кризис был назван главной угрозой международной безопасности.

Наконец, критики обращают внимание на то, что внутри страны практически ничего не делается для сокращения выбросов, хотя Россия ратифицировала Парижское соглашение по климату и официально взвалила на себя соответствующие обязательства. Однако нет никаких признаков того, чтобы происходило движение к намеченной цели. И в этом плане Россия-де показывает дурной пример остальным. Если бы остальные страны шли по пути России, то к 2050 году средняя глобальная температуры повысилась бы на убийственные 4 градуса Цельсия.

И самое печальное, констатируют критики, что до 2022 года в российском обществе рос интерес к климатической теме и эта проблема очень активно обсуждалась. Однако после того, как начались военные действия на территории Украины, данный тренд был фактически остановлен. И сегодня российское общество совершенно отвлеклось от климатической темы. Мало того, сегодня в нашей стране якобы полностью отсутствуют условия для инвестиций в «зеленую» энергетику, в то время как значение ископаемого топлива для экономики страны только возросло.

Помимо сказанного, критики сокрушаются из-за того, что в России не растет популярность экологического движения. Климатические активисты – наподобие небезызвестной Греты Тунберг - будто бы подвергаются у нас репрессиям. Следовательно, со стороны общественности нет никакого давления на власть. А что касается самого общества, то его в этом плане совершенно некому «просвещать».

С какой целью в Европе раскачивают тему «климатических преступлений» со стороны нашей страны, понять не так уж сложно. Нельзя сказать, что всё здесь построено на инсинуациях. Если говорить откровенно, то в России климатическая тема и в самом деле не является особо популярной, а угроза глобального потепления многими из нас не воспринимается всерьез. Конечно, нестабильность климата фиксируют многие, но потепление как таковое вряд ли кого-то особо пугает. Особенно если речь идет о сибиряках. И надо полагать, что власти хорошо осведомлены об этих настроениях, и потому дают себе отчет в том, что климатическая политика – по европейскому образцу – никогда в России не станет популярной. К чему это в дальнейшем приведет на практике– время покажет.

Константин Шабанов

Как мы уже знаем, на Сахалине в течение нескольких лет реализуется масштабный проект, непосредственно увязанный с темой низкоуглеродного развития. Через данный проект российское руководство - в содружестве с учеными и промышленниками - пытается выработать некую технологическую модель, направленную на снижение углеродных выбросов. По замыслу, модель, отработанная в условиях Сахалина, может в дальнейшем применяться в других регионах страны. Остров Сахалин, таким образом, стал огромной экспериментальной площадкой, где отрабатываются технологии так называемого «устойчивого развития». 

Об этом эксперименте достаточно много писали на специализированных ресурсах, однако широкая общественность (будем здесь откровенны) не проявила к нему особого интереса. Причина понятна – в нашей стране климатическая повестка не настолько популярна, как на Западе. Мало того, в последнее время складывается впечатление, будто эту тему вообще собираются закрыть, поскольку в новых геополитических реалиях, когда лидеры ядерных держав начинают обмениваться прямыми угрозами, тема глобального потепления уже не кажется такой пугающей, как было еще лет пять назад.

Тем не менее, климатическую повестку в России официально никто не закрывает. Все программы, созданные в рамках борьбы с углеродными выбросами, являются действующими. И эксперимент, реализуемый на острове Сахалин, продолжается. Совсем недавно были подведены промежуточные итоги. Это произошло в ходе проведения Международного форума «Острова устойчивого развития: климатический аспект», состоявшегося на территории Сахалинской области.

Само мероприятие было достаточно обширным, охватив целый ряд тем, прямо или косвенно затрагивающих реализацию программ низкоуглеродного развития. Здесь бы хотелось разобрать один важный аспект, разобранный участниками форума. Важность его в том, что он раскрывает чисто российский подход к решению проблемы углеродных выбросов. И в первую очередь это касается регионов Сибири и Дальнего Востока, в которых чисто «европейский» способ реализации климатической повестки через увеличение доли ВИЭ в энергобалансе страны совершенно не применим из-за климатических условий.

Суммируя высказывания участников одной из панелей форума, можно прийти к выводу, что сахалинский эксперимент призван был продемонстрировать значение природного газа в качестве «переходного топлива». Переходного от угля - к безуглеродным источникам энергии. Напомним, что в Сибири и на Дальнем Востоке газификация сильно запаздывала, и основным топливом до последнего здесь являлся уголь. Как мы уже писали ранее, в советские годы в новосибирском Академгородке природный газ также считался «переходным топливом», правда, в несколько ином плане - как временная замена углю. Ученые исходили из того, что в будущем появятся очень эффективные технологии сжигания угля, в то время как природный газ будет в массе своей задействован в химической промышленности.

Как видим, в наши дни концепция поменялась. Теперь газ начинают рассматривать в качестве более экологичной замены углю, способствующей снижению углеродных выбросов. Это красноречиво демонстрирует сахалинский эксперимент, где осуществили масштабную газификацию. На это обратили внимание представители региональной власти, назвав газификацию региона «главным проектом». Соответствующая программа была принята еще в 2006 году. Результат очевиден: на сегодняшний день уровень газификации Сахалинской области достиг 64%, поднявшись за указанный период с 16 процентов.

Как признался один из участников, опыт показал, что переход на природный газ является самым экономичным способом сокращения углеродных выбросов (по крайней мере, на текущем этапе). Так, если сравнивать переход с угля на ВИЭ (как это имеет место на Западе), то «газовый» вариант оказывается в 17 раз дешевле – в пересчете на одну тонну сокращенного CO₂. То есть данное решение признается экономически выгодным для страны (в рамках стратегии низкоуглеродного развития, разумеется).

Чтобы было понятно. Речь идет не только о переводе угольных электростанций на природный газ. Охват газификации представляется здесь более масштабным. Так, это касается перевода автомобилей с бензина на газомоторное топливо. Благодаря налаженному сотрудничеству между «Газпромом» и Сахалинской областью, там уже более 5,5 тысяч автомобилей работают на газе.

Параллельно осуществляется сокращение расчетных выбросов парниковых газов в самой газодобыче, в системе транспортировки природного газа и в системе газораспределения. Здесь потенциал сокращения, по словам докладчиков, весьма высок.

Впрочем, возникает один серьезный вопрос. Природный газ – это метан, относящийся к группе парниковых газов, более сильных по своему воздействию на климат, чем CO_2. Считается, что метан превосходит в этом отношении углекислый газ в 28 раз! На Западе, кстати, этот момент всегда учитывают и потому весьма строго относятся к газодобывающей отрасли, где вопрос с утечками окончательно не решен. Напомним, что из-за метановой угрозы эксперты ООН даже ополчились против крупного рогатого скота, выделяющего этот газ в виде отрыжки (о чем мы также писали). 

Самое удивительное, что участники экспертной панели, где обсуждались вопросы газификации, продемонстрировали принципиально иное отношение к метану. Так, прозвучало заявление, что метан обладает охлаждающим эффектом (!), поскольку способствует отражению солнечных лучей и тем самым не дает Земле нагреваться. Мало того, прозвучало предложение вообще исключить метан из списка загрязняющих веществ. Токсичным он не является, что якобы подтверждается научными исследованиями профильных институтов. В данном случае мы говорим о корректировке российского природоохранного законодательства. Так уже делают в некоторых странах, например, в Бразилии (страна БРИКС, между прочим). Почему бы и России не двинуться в том же направлении? По словам участников панели, такое обращение уже направлено в Роспотребнадзор.

Помимо чисто экологических аспектов, газификация открывает и другие возможности, очень важные с точки зрения устойчивого развития. Благодаря природному газу, полагают участники, мы в состоянии сделать энергию более доступной для людей. По экологическим показателям газ превосходит уголь. На это счет возражений нет. Но при этом он не уступает и некоторым системам, работающим на возобновляемых источниках энергии. Кроме того, газ позволяет сократить потребление воды и в немалой степени – сократить использование земли (чего не скажешь об угле и ВИЭ). По всем эти показателям природный газ явно лидирует и является надежной базой как для устойчивого развития, так и для реализации климатических проектов – такая уверенность как будто бы наглядна подтверждается результатами сахалинского эксперимента.

Собственно, мы сейчас озвучили те выводы, которые, еще раз напомним, будут проецироваться на все регионы страны. Непонятно пока, насколько этот пример покажется безупречным в глазах зарубежных пропагандистов «зеленого курса». Как мы уже писали, Россию подозревают в том, будто она саботирует климатическую повестку, принимая ее в теории, а по факту под разными предлогами пролонгируя спрос на углеводороды.

Полагаю, что материалы сахалинского Международного форума дали бы нашим критикам дополнительные аргументы. Отметим, что несколько лет назад в ЕС всерьез обсуждалась идея использования природного газа в качестве «переходного топлива». Так, Германия намеревалась перевести свои угольные электростанции на газ (поставляемый туда из России). Но с тех пор, как Россию включили в санкционный список и взяли курс на ее стратегическое поражение, тема «переходного топлива» сразу же заглохла. Теперь Европа всеми правдами и неправдами борется за снижение зависимости от поставок газа и с прежним упорством ориентируется на увеличение доли ВИЭ. В этом плане наша модель, опробованная на Сахалине, выступает в роли некоторой более здоровой и прагматичной альтернативы. Насколько она станет влиятельной в мире, время покажет.

Андрей Колосов

Сотрудники Института неорганической химии им. А. В. Николаева СО РАН разработали технологию получения сорбентов на основе диоксида кремния, позволяющую улавливать все возможные красители, применяющиеся в промышленности. Потенциально такие сорбенты можно будет использовать в фильтрах для очистки сточных вод. Кроме того, некоторые из них подойдут для создания гибридных пигментов, необходимых для многих отраслей производства. Результаты исследования опубликованы в Journal of Molecular Liquids.

Необходимость в групповой и селективной сорбции из водных сред с каждым годом становится всё актуальней. Большое количество отходов текстильной и кожевенной промышленности попадает в сточные воды, которые нуждаются в очистке. На некоторых производствах для крашения используются органические растворители, для их создания также нужны сорбенты. Поэтому перед учеными стоит задача разработать сорбенты, которые будут эффективно функционировать во всех этих применениях.

Ученые ИНХ СО РАН создают сорбенты на основе диоксида кремния (кремнезема). Такие сорбенты обладают поверхностным зарядом за счет функциональных групп, которые играют ключевую роль в их сорбционной способности. Именно электрический заряд влияет на то, будет ли сорбент притягивать или отталкивать определенные загрязнители, такие как ионы тяжелых металлов или различные красители. 
 
«Выбор диоксида кремния (SiO₂) в качестве сорбента обусловлен его характеристиками: он обладает большой удельной поверхностью, отличными механическими свойствами и сильной адгезией к некоторым материалам. Развитая поверхность наночастиц SiO₂ и возможность ее модификации позволяют варьировать их зарядовые характеристики в широком интервале. На способность поверхности кремнезема к преобразованию влияет содержание различных типов силанольных групп (Si–OH) и их концентрация. Эти группы определяют поверхностный заряд, который может изменяться в зависимости от рН среды, полярности растворителя, адсорбции ионных поверхностно-активных веществ и химической модификации, — рассказывает научный сотрудник ИНХ СО РАН кандидат химических наук Никита Олегович Шапаренко. — Таким образом, кремнезем сочетает в себе физические и химические свойства, которые делают его уникальным сорбентом. Получение сорбентов на основе SiO₂ с различными характеристиками открывает возможность сорбировать все возможные красители, которые используются в промышленности, как натуральные (антоцианы, куркумин, кармин и другие), так и синтетические (тартразин, метиленовый синий, бриллиантовый зеленый и так далее)».

В отличие от SiO₂, полученного трудоемким методом Штобера (химическим методом), кремнезем, используемый в этом исследовании, доступен в неограниченном количестве и обладает воспроизводимыми характеристиками. Физические методы получения наночастиц в промышленных масштабах более предпочтительны ввиду экономической составляющей и хорошей воспроизводимости по размерам.

Исходные наночастицы диоксида кремния проявляют сорбционные свойства, но они селективны в малом количестве растворителей, и только к катионным красителям. Поэтому целью ученых ИНХ СО РАН было получить набор сорбентов с различным поверхностным зарядом. Для этого частицы диоксида кремния модифицировали двумя подходами: адсорбционным и химическим. В первом случае готовилась суспензия SiO₂ в воде, куда вводились поверхностно-активные вещества (ПАВ). Эти ПАВ сорбировались на поверхности частиц, формируя поверхностный заряд, что было подтверждено физико-химическими методами. Для получения разного поверхностного заряда использовали катионные и анионные ПАВ. Химическая модификация была направлена на создание частиц с положительным поверхностным потенциалом. Это достигалось путем аминирования исходных частиц: введением аминогруппы (—NHR, —NH₂) или ее замещенных форм в молекулы соединений. 

Таким образом исследователям удалось получить набор из четырех перспективных сорбентов, имеющих широкий диапазон электрокинетического потенциала (от -35 до 40 мВ), который определяет поверхностные свойства частиц.

Затем эти четыре сорбента детально охарактеризовали различными физико-химическими методами. Варьируя условия модификации, ученые создали сорбенты с высокими значениями электрокинетического потенциала (поверхностного заряда). «По отдельности каждый из них можно применять в качестве селективного сорбента по электростатическому механизму. Однако для получения набора из сорбентов, который будет эффективен со всеми красителями и во всех средах, еще необходимы дополнительные исследования», — отметил Никита Шапаренко.

Ученый рассказал, что потенциально технологию получения сорбентов на основе диоксида кремния можно будет использовать в фильтрах для очистки сточных вод. Набор сорбентов способен селективно сорбировать катионные, анионные и сольвентные красители. Также некоторые из этих сорбентов подойдут для получения гибридных пигментов, которые необходимы во многих сферах промышленности. Не исключено, что в будущем модификация цветными красителями может быть использована в электрофоретических дисплеях.

«На данном этапе мы подробно исследуем электростатический механизм сорбции и количественно изучаем сорбцию различных красителей на полученных образцах. Также параллельно занимаемся формированием гибридных пигментов на основе модифицированных частиц диоксида кремния. Полученные пигменты будут подробно охарактеризованы различными физико-химическими методами. Следующие этапы работ будут посвящены исследованию адсорбции наночастиц-плазмоников (металлические или полупроводниковые наночастицы, способные взаимодействовать с электромагнитными волнами, вызывая колебания свободных носителей заряда. — Прим. ред.) на полученные сорбенты и пигменты. В качестве плазмоников мы планируем использовать гидрофильные и гидрофобные наночастицы серебра и золота», — прокомментировал Никита Шапаренко.

Материал подготовлен при поддержке гранта Минобрнауки России в рамках Десятилетия науки и технологий.

Диана Хомякова

Фото автора

Совместный отраслевой Научно-исследовательский институт радиоэлектронного приборостроения (НИИРП) создали в Новосибирской области АО «Радио и Микроэлектроника» и Новосибирский государственный технический университет НЭТИ. Проект входит в программу развития университета в рамках программы «Приоритет-2030» национального проекта «Молодежь и дети».

НГТУ НЭТИ и АО «РиМ», возглавляемое выпускником вуза Евгением Букреевым, связывает многолетнее научно-образовательное партнерство. Известное в России новосибирское предприятие занимается разработкой и производством продукции для электроэнергетики, в том числе приборы учета, коммутационное оборудование и программное обеспечение. С 2021 года на базе предприятия организовано совместное студенческое конструкторское бюро, деятельность которого легла в основу создания НИИ радиоэлектронного приборостроения. Научный институт возглавил выпускник НГТУ НЭТИ Станислав Пономарев.

12 сентября с проектом НИИ, структурными подразделениями и прорывными разработками СКБ, а также ходом строительных работ ознакомилась заместитель губернатора Новосибирской области Ирина Мануйлова.

Ключевыми направлениями работы нового научного института станут проведение фундаментальных и прикладных исследований в области электроники, энергетики, машиностроения, информационных технологий; разработка новых конкурентоспособных технологий и продуктов в области радиоэлектронного приборостроения. Еще одно важное направление — опытная эксплуатация, анализ, испытания и сертификация новых образцов оборудования. Специалисты НИИ будут отрабатывать технологии серийного производства новых образцов оборудования и обеспечивать их внедрение на производственных мощностях АО «РиМ». Разработаны и включены в учебный процесс НГТУ НЭТИ специализированные образовательные модели, учитывающие специфику деятельности участников регионального кластера «Цифровая энергетика», созданного по инициативе АО «РиМ» и объединяющего предприятия энергетической сферы.

Структурно НИИ включает в себя Научно-технический совет из представителей предприятия и руководства вуза, обособленное подразделение на территории АО «РиМ» для опытно-конструкторских работ и внедрения разработок, а также структурное подразделение в НГТУ НЭТИ для подготовки кадров и выполнения научно-исследовательских работ. На средства АО «РиМ» строится здание НИИ площадью 4000 квадратных метров по адресу ул. Дачная, 66/1, к1. Завершение строительства планируется во втором полугодии 2026 года.

В рамках работы НИИ на разных факультетах НГТУ НЭТИ созданы шесть научно-образовательных лабораторий: «Микроконтроллеры и цифровая схемотехника» (факультет автоматики и вычислительной техники), «Автоматизированное проектирование литьевых форм и промышленная робототехника» (механико-технологический факультет), «Аналоговая схемотехника и силовая электроника», «Конструирование и технология радиоэлектронных приборов» (факультет радиотехники и электроники), «Высоковольтное измерительное и коммутационное оборудование» (факультет энергетики) и «Маркетинг и анализ рынков промышленного оборудования» (факультет бизнеса). Главная идея такого межфакультетского подхода — обеспечить подготовку готовых продуктовых команд из молодых сотрудников разных специальностей, которые смогут выполнять реальные разработки.

Заместитель губернатора Новосибирской области Ирина Мануйлова сотрудничество НГТУ НЭТИ и АО «РиМ» назвала уникальным. «Это уникальная ситуация, когда промышленное предприятие объединяется с вузом, чтобы создать совместный Научно-исследовательский институт радиоэлектронного приборостроения, который не только решет задачу подготовки высококвалифицированных кадров, но и формирует жизненный путь молодежи. Ребята понимают, где и как реализовать свой потенциал, получить постоянное место работы, а самое главное — хотят остаться в Новосибирской области. По сути проект вуза и предприятия — это вклад в будущее нашего региона и страны в целом. Кроме того, это великолепный пример реализации нацпроекта «Молодежь и дети» проекта «Приоритет-2030», в котором участвует НГТУ НЭТИ», — отметила Ирина Мануйлова.

Создание НИИРП имеет высокую значимость для обоих партнеров, отметили в ходе подписания Положения о НИИ директор АО «РиМ» Евгений Букреев и ректор НГТУ НЭТИ Анатолий Батаев. Руководитель АО «РиМ» подчеркнул, что и вуз, и предприятие предоставят студентам второго и третьего курсов возможность получить не только знания, но и профессию. «Будем учить молодежь инженерному подходу, поможем сориентироваться — для этого у нас есть все условия. Инженерная практика будет проходить на нашей площадке, а научная составляющая — в НГТУ НЭТИ», — рассказал Евгений Букреев.

Анатолий Батаев отметил многолетнее плодотворное сотрудничество с АО «РиМ». По словам ректора НГТУ НЭТИ, АО «РиМ» выстраивает грамотную политику в подготовке кадров. «Предприятие привлекает студентов второго и третьего курсов, что называется, с юных лет, которые набираются здесь опыта и могут сделать осознанный выбор профессии. При этом в работу включились большинство факультетов, хотя речь идет в первую очередь о разработчиках. Работы и проекты, которые реализуются на предприятии, соответствуют программе развития университета в рамках программы «Приоритет-2030», в первую очередь — стратегическому технологическому проекту «Силовая электроника и интеллектуальная энергетика», — рассказал Анатолий Батаев.

В рамках пресс-тура 12 сентября директор НИИРП Станислав Пономарев представил прорывные разработки ставшего основой для нового НИИ студенческого конструкторского бюро АО «РиМ» и НГТУ НЭТИ. В их числе комбинированный датчик тока и напряжения для сетей 6—10 кВ, который использует катушку Роговского и емкостный делитель напряжения в качестве первичных сенсоров, проводит аналого-цифровое преобразование сигналов непосредственно у высоковольтного проводника и передает данные о мгновенных значениях токов и напряжений в цифровом виде для дальнейшего использования. По своим характеристикам эта разработка — единственная в стране. Преимуществами являются диапазон измерений по току от 100 мА до 20000 А без эффекта насыщения, коммерческий класс точности измерений и помехозащищенный и гальванически изолированный канал связи в виде оптоволоконных кабелей.

Еще один продукт коллектива разработчиков представил Игорь Карпов (магистрант АВТФ) — уникальный автоматизированный высоковольтный стенд для калибровки и поверки измерительного оборудования. Также сотрудники СКБ разработали программное обеспечение для оптимизации процесса сбора и передачи данных в системах мониторинга энергообъектов. Его возможности продемонстрировал главный разработчик проекта Георгий Осыко (аспирант АВТФ). ПО уже получило свидетельство о регистрации и успешно работает на объектах энергетики Новосибирской области.

Пресс-служба Новосибирского государственного технического университета

Фото А. Непомнящих

Пожалуй, это одна из самых актуальных тем, которой мы уже уделяли внимание. Вездесущий пластик стал мусором № 1, стремительно распространяясь по всему миру. Как отмечают экологи, в океанах уже плавают пластиковые острова, равные по площади территории Франции. Проблема давно назрела, но, как выясняется, ее окончательного решения не найдено до сих пор.

Напомним, что лет 15-20 назад были большие упования на технологии переработки пластиковых отходов. Сообщалось, что в некоторых странах (например, в Китае) на переработке пластика уже делают большие деньги, используя его в качестве вторичного ресурса. Осталось лишь решить вопрос с созданием инфраструктуры сбора этого вторсырья, а там, объясняли нам, дело пойдет в гору. Уверенность в том, что технологии найдены, окрыляла многих. Даже в нашей стране были бизнесмены, планировавшие организовать на собственных промышленных площадках такую переработку. Шаги в указанном направлении предпринимались и у нас в Новосибирске. Так, примерно двадцать лет назад директор одного завода, связанного с вторсырьем, внимательно изучал соответствующие материалы по переработке пластика за рубежом и уже конкретно планировал закупить соответствующее оборудование. По его словам, в Новосибирской области китайцы как-то устроили сбор пластиковых бутылок, собрали их целый вагон, но его остановили на границе. А почему бы на самим не попробовать заняться этим делом? Согласитесь, что идея была и впрямь вдохновляющая.

Возникало впечатление, что у этой проблемы есть только социально-политическая составляющая, в то время как с экономических и технологических точек зрения всё выглядело прекрасно. Кстати, десять лет назад схожие настроения были и в США (о чем мы также писали). Некоторые американские компании обещали избавить страну от пластиковых отходов, апеллируя к технологиям переработки. Это сильно воодушевляло общественность, однако чуть позже журналисты докопались до сути. Выяснилось, что общественность банально вводят в заблуждение. На самом деле переработка пластика, несмотря на имеющиеся технические возможности осуществлять такой процесс, - занятие слишком дорогое и экономически невыгодное. Во-первых, материалы из переработанного пластика по качеству сильно уступают материалам, полученным из углеводородов напрямую. Во-вторых, разные сорта пластика очень плохо сочетаются друг с другом. Поэтому переработка требует специальной, очень трудоемкой и затратной сортировки.

В общем, становилось понятно, что соревноваться на равных с производством пластмасс из углеводородов – дело, неподъемное экономически. Любые альтернативы (включая, например, производство биологически разлагаемых пластиков из растительного сырья) оказались слишком затратными, чтобы делать их массовыми.

Выясняется, что нефтедобывающие компании прекрасно осознают свои преимущества и потому используют их для предотвращения любых попыток сокращения производственных мощностей по выпуску пластика. Политики и экологические активисты могут договариваться о чем угодно, но с «серьезной экономикой» в таких делах тягаться трудно. И если верить некоторым сообщениям, представители нефтяного бизнеса перешли в открытое наступление за свои интересы.

Так, недавно газета The Guardian поведала о грубой попытке срыва в Оттаве переговоров по глобальному снижению пластиковых отходов. Мероприятие проходило под эгидой ООН, во время которого лоббисты из нефтедобывающих стран оказывали прямое психологическое давление на участников, выступавших за сокращение производства пластика. Как пишет газета, в адрес борцов за экологию летели угрозы и запугивания. В частности, этим отличились представители одной американской химической компании, окружившие своего оппонента плотным кольцом и выкрикивая в его адрес обвинения в необъективности и искажении фактов. Подобные инциденты якобы случаются теперь на всех мероприятиях такого рода – на разных выездных совещаниях и даже на научных конференциях.

Таким образом, «загрязнители» окружающей среды начинают оказывать слишком большое влияние на ход переговоров по пластику. Также они влияют и на саму программу ООН по окружающей среде, которая как раз и курирует ход переговоров. Именно по этой причине, считают наблюдатели, вопросы по пластику до сих пор не решаются и всё время отодвигаются. Влияния крупных корпораций, заинтересованных в производстве пластмасс, не замечать уже невозможно. Во всяком случае, проводимый в декабре прошлого года пятый раунд переговоров был грубо сорван. Что будет дальше, покажет время. Но уверенности в том, что корпорации ослабят хватку, нет.

Защитники окружающей среды всё еще надеются на то, что благодаря переговорам по снижению производства пластика удастся снизить поток токсичных пластиковых отходов. Тем временем они констатируют, что среди участников таких переговоров наблюдается огромное количество отраслевых лоббистов, численно превосходящих национальные делегации и представителей научного сообщества. Фактически, речь идет о создании нефтехимической коалиции, отстаивающей интересы производителей пластмасс и перекладывающей на других расходы на защиту окружающей среды. То, что здесь «торчат уши» нефтедобывающих стран, для наблюдателей очевидно.

Чтобы оценить масштаб проблемы, отметим, что в мире ежегодно производится около 450 миллионов тонн нового пластика. Если исходит из нынешних темпов роста, то к 2060 году его производство увеличится втрое. Почти весь это пластик производится из нефти и природного газа. При этом он содержит токсичные вещества, которые наносят вред почвам и пагубно сказываются на здоровье человека. Показательно, что частицы пластика находят даже на склонах Эвереста и в морских впадинах. Как раз учитывая эти угрозы, с 2022 года на международном уровне начали проводиться переговоры по снижению производства пластика. Но пока они не привели к результатам. Вину за такой итог борцы за экологию, как видим, возложили на те страны, где ведется активная добыча углеводородов.

Учтем, что позиции относительно способов решения проблемы серьезно расходятся. Если на Западе ее пытаются решить посредством обычных запретов и ограничений, то в странах, обвиняемых в саботировании соглашений по пластику, настаивают на необходимости создания более эффективных способов утилизации отходов и их переработки. Правда, критики такого подхода указывают, что на сегодняшний день перерабатывается только 9% пластиковых отходов, а основное их количество (учитывая масштаб проблемы) практически не поддается учету и контролю.

В настоящее время защитники окружающей среды обращают внимание на то, что в руководящих структурах ООН не наблюдается решимости покончить с этой проблемой. Возможно, они идут на поводу у тех же лоббистов, либо им не хватает каких-то личных качеств, чтобы проявлять настойчивость. В любом случае исход этого противостояния пока еще не ясен. Самое интересное, что проблему начинают вписывать в контекст геополитического противостояния. Дескать, «деспотические» режимы, живущие за счет продажи углеводородов, противятся прогрессивным тенденциям, идущим со стороны «светлых» стран коллективного Запада. Как нетрудно догадаться, в число указанных «деспотических» режимов попала не только Саудовская Аравия, но также Россия и Иран. Мысль, которую пытаются донести до мировой общественности западные эксперты совершенно проста: пластиковое загрязнение – на совести недемократичных режимов, куда входит и Россия, которая уже участвовала в блокировке решения по ограничению пластика.

Еще раз повторим, что исход этого противостояния не ясен. Однако то, что Россия уже включена в черный список «стран-загрязнителей» требует от нас некоторой рефлексии. Напомним в связи с этим, как в самом начале 1990-х годов у нас – с подачи некоторых юмористов-сатириков – начали смеяться над привычкой простых россиян многократно использовать пластиковые пакеты. Данная привычка преподносилась как признак нашей отсталости от западных страна. Мол, на «цивилизованном Западе» пластиковые пакеты используют только один раз, что будто бы является важным показателем экономического и культурного превосходства.

Но вот теперь – в свете новых экологических веяний – былая привычка россиян воспринимается уже по-другому. Теперь это – показатель высокой экологической сознательности. Как не странно, то, в чем еще вчера видели признак «отсталости», сегодня воспринимается как важное условие спасения планеты от мусора. Огорчает только одно: за годы рыночных реформ россияне сумели избавиться от своих «варварских» привычек, и потому без всякого сожаления выкидывают пластиковые пакеты на свалку после однократного использования. Теперь это стало нормой. И надо полагать, что возвращение былого отношения к таким вещам станет куда более сложной задачей, чем обуздание нефтехимической коалиции.

Константин Шабанов

Сердечно-сосудистые заболевания (ССЗ) считаются эпидемией XXI века и одной из главных угроз здоровью и жизни населения – по данным Росстата в нашей стране они -причина почти половины всех смертей.

Важность контроля и мониторинга прогресса, достигнутого в области профилактики и борьбы с сердечно-сосудистыми заболеваниями (ССЗ) подчеркивалось в ходе совещания Генеральной Ассамблеи ООН о предупреждении и борьбе с хроническими неинфекционными заболеваниями [Нью-Йорк, 2011]. На нем была принята Политическая декларация Генеральной Ассамблеи ООН по профилактике и контролю CCЗ. В пункте 66/2 эта декларация призывает ВОЗ, до конца 2012 года разработать, в том числе путем многосекторального процесса, всеобъемлющую глобальную структуру, набор показателей, способных на региональном и страновом уровне отслеживать тенденции и оценивать достигнутый прогресс, в осуществлении национальных стратегий и планов по профилактике ССЗ.

Для эффективного снижения смертности от ССЗ важно изучение этого заболевания и его профилактики среди всего населения, в частности – выявление факторов риска и оценка мер их профилактики. В России подобную работу, начиная с 1975 года, ведет НИИ терапии и профилактической медицины – филиал ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН». Подробности – в очередном материале цикла, посвященного 10-летию образования ФИЦ ИЦиГ СО РАН.

Первыми в мире исследованиями в этом направление занялись в США, где еще в 1948 году было запущено масштабное Фрамингемское исследование сердца, посвященное выявлению факторов риска ССЗ. Это одно из самых продолжительных эпидемиологических исследований в истории медицины, которое продолжается до сих пор, выявило основные факторы риска (ФР) ССЗ, такие как высокое артериальное давление, курение, повышенный уровень холестерина, избыточную массу тела, малоподвижный образ жизни. Также в рамках этой программы было доказано, что профилактические программы, направленные на устранение этих факторов, значительно снижают заболеваемость и смертность от ССЗ.

В 1965 году правительства экономически развитых стран Европы обратились в ВОЗ с просьбой усилить ее деятельность в области борьбы с ССЗ. В ответ на эту просьбу Европейское региональное бюро ВОЗ разработало обширную программу исследований в области этих заболеваний, одним из разделов которой было параллельное изучение в международном масштабе случаев острых инфарктов миокарда (ИМ) среди населения. Обращение в ВОЗ было обусловлено с одной стороны тем, что как в СССР, так и за рубежом было опубликовано большое количество работ, посвященных изучению заболеваемости ИМ. Однако, приводимые данные настолько различались, что на основании этих показателей делать серьезные выводы было весьма затруднительно. С другой стороны, несмотря на различия в показателях частоты ИМ, отмечалась тенденция к росту заболеваемости ИМ. Тенденции к росту смертности от ИМ имели место, несмотря на все усовершенствования методов лечения в клиниках и научные поиски в борьбе с заболеванием. Можно сказать, что заболеваемость и смертность от ИМ росли параллельно. Однако, приводились и другие результаты, т.е. снижение смертности от ИМ.   Такое снижение смертности от ИМ объяснялось более совершенной ранней диагностикой и адекватным лечением. Считалось, что ИМ потерял свой роковой характер из-за достигнутых успехов в диагностике и лечении данных больных и что прогноз при нем стал более благоприятным. Все вышеизложенное говорило о том, что возникла явная необходимость точной регистрации случаев ИМ и его последствий не только в отдельных странах, но и в обширном радиусе стран, отличающихся   друг от друга по своим социально-экономическим характеристикам. Для получения точной картины о заболеваемости и смертности населения от ИМ, основной причины смертности при ССЗ, Европейское бюро ВОЗ разработало и запустило жестко стандартизованную программу ВОЗ «Регистр острого инфаркта миокарда» К концу 1970 г. 17 центров в Европе и 2 в других странах были готовы   принять участие в программе "Регистр острого инфаркта миокарда".

Общая численность жителей обследуемой популяции составила около 7 миллионов человек. Программа была рассчитана на работу среди населения в возрасте 25 - 64 лет, то есть на половину из 7 миллионов, в течение одного года. Зона высокой заболеваемости ИМ образовывала полумесяц вокруг севера и запада Европы, расширяясь внутрь от зоны высокой заболеваемости через центр Европы, проходила зона средней заболеваемости, в полукружье этой зоны находилась зона с низкой заболеваемостью. Попытки организовать    сравнение    случаев заболеваемости в международном масштабе ранее осложнялись ввиду отсутствия единых критериев диагностики. В этом отношении программа "Регистр острою инфаркта миокарда" уникальна. Показатели заболеваемости, полученные по программе, явились важным подтверждением значительных географических различий в заболеваемости и смертности, вызванной ССЗ. Но наиболее потрясающим оказался вывод о том, что, несмотря на все достижения кардиологии благодаря которым, как представлялось, удавалось спасти многих больных, летальность от ИМ в течение года составляла почти половину заболевших.

 Позднее, в 1970-х годах в Финляндии, которая вошла в то время в число лидеров по смертности населения от ССЗ, стартовал профилактический Северо-Карельский проект, продлившийся десять лет. Он представлял собой программу профилактических мер по устранению основных ФР ССЗ и подтвердил эффективность такой работы, существенно снизив уровень заболеваемости и смертности от ССЗ и, в частности, от инфаркта миокарда.

Наша страна так же участвовала в программе ВОЗ "Регистр острого инфаркта миокарда", но у нас он был ограничен только Москвой, где тоже были зафиксированы очень высокие показатели заболеваемости и смертности от ИМ.  

В дальнейшем, академик РАМН (и будущий министр здравоохранения СССР) Евгений Иванович Чазов инициировал запуск первых советских программ профилактики ССЗ. Понимая, что одной Москвой ограничиваться нельзя, Чазов искал тех, кто помог бы ему распространить эту работу на территории всей страны. В Сибири таким человеком оказался академик РАМН Юрий Петрович Никитин, в то время проректор по научной работе НГМИ, заведующий кафедрой терапии Факультета усовершенствования врачей НГМИ, будущий инициатор создания НИИТПМ и его первый руководитель.

Начало стандартных эпидемиологических исследований в Новосибирске относится к 1975 г., т.е. 50 лет назад, когда академиком АМН СССР Чазовым Е.И., возглавлявшим, созданный на базе НИИ кардиологии им. А.Л. Мясникова АМН СССР, Всесоюзный кардиологический научный центр АМН СССР (ВКНЦ), главным кардиологом Минздрава (МЗ) Союза Советских Социалистических республик (СССР), было запущено создание кардиологической службы в бывшем СССР. В этом же году академик Чазов Е.И. предложил академику Никитину Ю.П. развивать эпидемиологические исследования сердечно сосудистых заболеваний (ССЗ), их факторов риска в г. Новосибирске. Предложение было сделано в связи с тем, что в то время кафедра терапии Факультета усовершенствования врачей НГМИ (ФУВ) возглавляемая академиком Никитиным Ю.П.  занималась изучением эпидемиологии ССЗ и факторов риска (ФР) ССЗ у железнодорожников с учетом международных методик на базе Дорожной клинической больницы.

Первой программой для запуска по предложению академика Чазова Е.И.  была программа ВОЗ «Регистр острого инфаркта миокарда». Это было связано с тем, что не было центра, расположенного в Северных регионах страны, для сравнения с Европейской частью. В 1977 г. Программа ВОЗ "Регистр острого инфаркта миокарда" стартовала на базе

Центральной научно-исследовательской лаборатории НГМИ и Новосибирского городского отдела здравоохранения под патронажем академика Никитина Ю.П., как проректора по научной работе НГМИ.

Было показано, что заболеваемость и смертность населения г. Новосибирска от ИМ одна из самых высоких в мире и в течение почти 50-лет относительно стабильна за исключением некоторых лет (1988, 1994, 1998 – достоверный рост; 2019-2020 – достоверное снижение); отмечен вектор снижения заболеваемости с северо-востока на юго-запад.

«Мы, впервые в мире еще в прошлом веке доказали, что ранняя госпитализация заболевших инфарктом миокарда значительно улучшает прогноз заболевших и в два раза снижает госпитальную летальность. В настоящее время рекомендации по ранней госпитализации включены в методические рекомендации по оказании помощи больным с острым коронарным синдромом как Европейского общества кардиологов, так и Российские методические рекомендации. В связи с большой практической пользой программы ВОЗ «Регистр острого инфаркта миокарда» был создан в практическом здравоохранении Городской отдел «Регистр острого инфаркта миокарда», который проработал 10 лет», - рассказал главный научный сотрудник лаборатории психологических и социологических проблем терапевтических заболеваний ИЦиГ СО РАН, профессор, д. м. н. Валерий Гафаров.

 Эта работа продолжилась и после образования НИИ ТПМ, который в 1980-х годах стал одним из центров ВОЗ в рамках еще более масштабного международного исследования «Мониторинг тенденций и детерминант ССЗ («MONICA»)» (38 центров в 28 странах мира)

«Мы ведем эту работу на протяжении сорока пяти лет; в это исследование входит программа ВОЗ «Регистр острого инфаркта миокарда» по изучению заболеваемости и смертности населения от острого ИМ; так же в ее рамках проводилось несколько массовых скринингов тысяч жителей Новосибирска и в результате, мы получили данные, которые легли в основу целого ряда научных изысканий.

Все мы знаем драматическую ситуацию со сверхсмертностью в России в 1994 г. Многие наши зарубежные оппоненты утверждали, что она связана с потреблением алкоголя.

Наиболее интересные результаты дала программа ВОЗ "Регистр острого инфаркта миокарда" по изучению заболеваемости и смертности населения от ИМ в 1994 г., когда мы зафиксировали резкий рост заболеваемости и смертности населения инфарктом миокарда на фоне сохранения прежнего уровня основных факторов риска. Мы стали разбираться, в чем же дело и обратили внимание на психосоциальные факторы», - вспоминает Валерий Гафаров.  

Этим факторам была посвящена одна из подпрограмм исследования - «MONICA-Психосоциальная». И именно на основе ее данных было показано, что эти факторы демонстрируют серьезный рост, начиная с 1988 года и достигая пика как раз к 1994 году, на который пришлась и сверхсмертность от ССЗ. Таким образом впервые в мире было показано, что рост заболеваемости и смертности населения от ИМ, полученным на основе программы ВОЗ «Регистр острого инфаркта миокарда», является маркером нарастания социального стресса в популяции. Следует обратить внимание и на достоверное снижение заболеваемости и смертности населения от ИМ в 2019-2020 гг. Это время пандемии COVID-19 и всеобщей вакцинации, затронувшей все слои населения. Вероятно именно вакцинация, как противовоспалительный компонент, привела  к снижению частоты развития ИМ среди населения.

Поначалу медицинское сообщество скептически отнеслось к подобным заявлениям, больше внимания уделялось поведенческим «традиционным» факторам риска развития сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ), таким как курение и избыточный вес. Но по мере выхода новых научных работ (только новосибирские авторы с 1988 г. выпустили двадцать две монографии, в том числе 8 в зарубежной печати, и большое количество научных статей на эту тему) и накоплению результатов скрининговых и других исследований, ситуация стала меняться. И уже в 2012 году в рекомендации Европейского Общества Кардиологов по предложению новосибирских ученых были внесены психосоциальные факторы, как вторые по значимости факторы риска ССЗ.

«Хочу подчеркнуть, мы были первыми в мире, кто на материале популяционных эпидемиологических исследований добился включения этих факторов в официальные рекомендации, а также доказал, что именно сердечно-сосудистые заболевания, а не потребление алкоголя, являются причиной сверхсмертности в России в 1990-х годах», - подчеркнул профессор Гафаров.

Продолжая работу, ученые НИИТПМ изучили, как менялись психосоциальные факторы риска среди населения Сибири в возрасте 25–64 лет за последние тридцать пять лет, проследили динамику и гендерные особенности этих различий. В 1990-х и начале 2000-х годов отмечался высокий уровень тревожности, жизненного истощения, нарушений сна   как у мужчин, так и у женщин, затем этот показатель стал снижаться.

Сменилось и отношение к состоянию своего здоровья у населения. Если в 1990-х и начале 2000-х годов оно не являлось ценностной категорией, то в настоящее время население стало понимать, что от состояния здоровья напрямую зависит благосостояние.

Тем не менее, общая картина говорит о том, что несмотря на снижение частоты отрицательных аффективных состояний, в жизни сибиряков по-прежнему много психосоциальных стрессовых ситуаций и понимание того, как развивается эта ситуация является чрезвычайно актуальным для системы здравоохранения.

В настоящее время обработаны результаты скрининга 2018, в рамках которого, в частности, особое внимание обратили на молодую возрастную группу (возраст 25−44 года). Они показали, что увеличилась депрессия у мужчин, у молодых, но снизилась тревожность у молодых женщин.

Впрочем, как полагают исследователи, результаты следующего скрининга (2022-23 годов) тоже покажут определенные изменения, поскольку на них будут влиять и последствия пандемии COVID-19. Частично эта тема была отражена в докладе старшего научного сотрудника НИИТПМ, к.м.н. Дмитрия Панова на конгрессе Европейского общества кардиологов в 2021 году.

В своем докладе Дмитрий Олегович показал, какое влияние на риск развития болезней сердца оказывает жизненное истощение или его синоним ­­- синдром «выгорания». Этот термин вошел в оборот врачей в конце прошлого века и обозначает совокупность негативных симптомов, включая физическое истощение и чувство безнадежности.

«Воздействию этого фактора подвергались и подвергаются многие люди во время длительной вынужденной изоляции, которая сопровождает мировую пандемию коронавируса. Спустя некоторое время, это неизбежно проявится в состоянии их здоровья, думаю, поэтому уже сейчас большой интерес вызывают такие работы, как наша. Ведь они позволяют спрогнозировать сроки и масштабы этой отложенной реакции», - отмечал докладчик.

Благодаря многолетним исследованиям, новосибирские ученые смогли не просто указать на фактор риска, но и измерить его воздействие. По их расчетам, жизненное истощение повышает риск развития ишемической болезни сердца, инсульта, артериальной гипертензиии (спустя три – пять лет) в 2,5 – 3 раза. Учитывая всемирные масштабы влияния пандемии и карантина, рост сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) тоже может измеряться многими миллионами новых пациентов.

Новым направлением является исследование психосоциальных факторов и их молекулярно-генетических маркеров. В ходе проведения частотного анализа было установлено, что в открытой мужской популяции г.  Новосибирска лица с генотипом 4 /6 DRD4, генотипов 9/10 и 9/9 DAT чаще встречались в группе с высокими значениями психосоциальных факторов. Риск развития депрессии повышался более чем в 2 раза у носителей генотипа G/A в сравнении с носителями генотипа G/G гена TNF-α. Носительство аллеля А в генотипе гена TNF-α повышало риск развития депрессии в 2,3 раза. Было обнаружено, что сна и избыток сна (нарушения) в 4,5 раза и в 4 раза (соответственно) достоверно чаще наблюдись среди лиц, несущих аллель Т гена NPAS2 rs4851377, чем аллель С. Носители генотипа A/A гена PER2 имели тенденции к более короткой продолжительности сна – 5 часов или меньше , в сравнении с носителями генотипов A/G и G/G.. Носители генотипа C/T гена ARNTL rs2278749 чаще имели плохое качество сна. Высокий уровень депрессии чаще встречался у лиц с гетерозиготным генотипом T/C гена DRD2/ANKK1 Taq1A. Среди лиц с высоким уровнем жизненного истощения чаще встречался генотип A/A VAL158MET rs4680 гена COMT. Эти результаты крайне важны для персонифицированной медицины

В самом НИИТПМ работа в данном направлении продолжается. «Накопленные знания и результаты новых скринингов среди населения, позволяют нам делать все более точные прогнозы изменений динамики ССЗ в Новосибирске и понимать, насколько эффективно работают те или иные профилактические меры», - подытожил Валерий Гафаров.