Шунтирование коронарных артерий для лечения стенокардии, замена или восстановление клапана сердца, удаление тромбов из легочной артерии – большинство таких сложных кардиохирургических операций выполняются путем стернотомии – продольного рассечения грудины, что обеспечивает открытый доступ к сердцу и магистральным сосудам. Костный мозг грудины хорошо снабжается кровью и поэтому в открытом состоянии сильно кровоточит: за три часа кровопотеря может достигать 500 мл. Для предотвращения кровотечения кардиохирурги во всем мире используют синтетический воск, который втирается в пористую структуру кости. К сожалению, при всей своей эффективности в качестве гемостатического средства, воск имеет ряд серьезных недостатков, которые приводят, в конечном итоге, к ряду осложнений – медленному протеканию процессов регенерации грудины, развитию воспаления. Из 50 тысяч прооперированных пациентов, тысяча человек страдает от подобных осложнений, при этом воспаление грудины не только увеличивает срок госпитализации и стоимость лечения, но и повышает риск летальности.

Хирурги из Новосибирского научно-исследовательского института патологии кровообращения им. акад. Е.Н. Мешалкина совместно с учеными из Новосибирского института органической химии им. Н.Н. Ворожцова СО РАН разработали новый комплексный препарат, который объединяет в себе свойства эффективного гемостатика и антибиотика, предотвращающего развитие инфекционных осложнений, и при этом способствует регенерации тканей. О том, какие проблемы в кардиохирургии решит новый полифункциональный препарат, корреспонденту журнала «НАУКА из первых рук» рассказали руководитель Центра хирургии аорты, коронарных и периферических артерий ННИИПК, д.м.н., профессор Александр Михайлович Чернявский и аспирант Центра, врач сердечно-сосудистый хирург Александра Романовна Таркова. О том, как был создан препарат, рассказали заведующий лабораторией азотистых соединений, д.х.н., профессор Игорь Алексеевич Григорьев и заведующий лабораторией экологических исследований и хроматографического анализа НИОХ СО РАН к.х.н. Сергей Владимирович Морозов.

«В большой кардиохирургии, к сожалению, нельзя вылечить все болезни с помощью стентов ( устройств, имплантируемых через периферические сосуды ) – приходится делать большие операции, при которых доступ к сердцу мы получаем через открытую грудину, выполняя стернотомию, – говорит д.м.н., профессор А.М. Чернявский, – и здесь мы сталкиваемся с проблемой диффузных кровотечений. Кровотечение грудины значительно ухудшает течение послеоперационного периода у кардиохирургических пациентов.

Много лет назад хирурги заметили, что, так как костный мозг имеет пористую структуру и кровоточит как губка, для остановки и уменьшения кровотечения его можно чем-то затирать. Сначала для этого использовали натуральный пчелиный воск из сот – я очень хорошо помню это время на заре кардиохирургии, когда еще не было стерильного и упакованного заводского воска. Потом появился синтетический воск – его сейчас производят некоторые крупные зарубежные компании, отечественного пока нет. Благодаря воску кровотечение в губчатых тканях становится меньше или вовсе останавливается.

Основной минус воска в том, что он является препятствием для сращения грудины. Сосуды должны прорастать из одной половинки кости в другую, потом должна образоваться фиброзная ткань. Следующий этап – появление костных клеток, потом костной мозоли, то есть это – многоэтапный процесс. Но из-за того, что мы втираем воск, сосуды не могут расти так, как нужно. Более того, воск не растворяется, он очень медленно оплавляется и выталкивается тканями, что замедляет процесс регенерации, способствует плохому заживлению раны, развитию ложных суставов грудины – появляется патологическая подвижность, что приводит к развитию воспаления, в том числе к медиастинитам и остеомиелитам грудины.

По данным мировой литературы послеоперационная стернальная инфекция и нестабильность грудины являются ведущими причинами увеличения заболеваемости, летальности, социально-экономических издержек и дискомфорта пациентов после кардиохирургических вмешательств с выполнением срединной стернотомии. При этом стернальная инфекция встречается в 0,5—2% случаев и увеличивает послеоперационную летальность в несколько раз.

Кто лечил больных, у которых не срастается грудина, знает, насколько это тяжелый труд для врача – многоэтапные операции длятся месяцами, чтобы убрать ложный сустав грудины, убрать воспаление. И как это тяжело для пациентов – у части из них дефект грудины остается на всю жизнь, некоторым приходится протезировать грудину специальными металлическими конструкциями. Это очень дорогостоящее лечение. А происходит все это всего-навсего потому, что мы не можем эффективно и безопасно для больного остановить кровотечение при стернотомии».

Для остановки кровотечения в кардиохирургии помимо синтетического воска можно использовать и другие гемостатические средства, наиболее известное в настоящее время – гемостатическая марля «Surgicel» на основе окисленной целлюлозы. К ее недостаткам, помимо высокой стоимости, относятся необходимость после остановки кровотечения удалять «Surgicel» из раны, невозможность использования ее в сосудистой хирургии, в нейрохирургии, и она не предупреждает инфекционные осложнения. Другим эффективным и быстрым способом остановки кровотечения является метод диатермоэлектрокоагуляции – но даже при небольшом прижигании происходит повреждение тканей. Поэтому большинство мировых кардиохирургических центров для остановки кровотечения используют воск. С одной стороны, это обусловлено эффективностью и дешевизной, с другой – отсутствием доступной альтернативы.

Проект по созданию гемостатического ванкомицин-содержащего препарата на основе окисленной целлюлозы стал одним из лучших среди инновационных проектов Зимней школы Академпарка по направлению «Нано-Био-Мед», которая прошла в Технопарке Новосибирского Академгородка 15 марта. Ранее, этот же проект стал победителем по направлению биомедицинских технологий на Startup Tour-2016, который ежегодно проводит Фонд «Сколково»

«Сегодня все кардиохирурги работают с воском, но мы хотим уйти от этого, – добавляет профессор А.М. Чернявский, – поэтому возникла идея создать гемостатический препарат, который бы так же хорошо, как имеющиеся средства, останавливал кровотечение, но в ближайшие несколько дней после операции растворялся, не препятствуя прорастанию сосудов и регенерации костных тканей, и при этом снижал бы риск развития стернальной инфекции – то есть, действовал бы комплексно».

С идеей создать новое гемостатическое ванкомицин-содержащее средство кардиохирурги ННИИПК в 2012 г. обратились к коллегам из НИОХ СО РАН.

«Для нас вся эта история началась с заседания Ученого совета ННИИПК, – рассказывает профессор И.А. Григорьев, – на которое я был приглашен с докладом о некоторых наших разработках, представляющих интерес для совместных исследований с целью создания новых продуктов для кардиохирургии. В это время нас интересовала возможность использования целлюлозы в медицине, и при разговоре с профессором А.М. Чернявским была сформулирована задача создания отечественного гемостатика на основе окисленной целлюлозы, которую, как мы потом увидели, можно использовать как средство иммобилизации лекарственных веществ и получать комплексный эффект. Оказалось, что Александр Михайлович  тоже думает о таких вещах: как раз в то время на Западе стала очень популярной идея “садить” антибиотики на полимеры. Таким образом, интересы наши сошлись».

Выбор антибиотика для профилактики послеоперационных инфекций в составе комплексного препарата был обусловлен тем, какие штаммы в основном вызывают осложнения – в 90% случаев это эпидермальный или золотистый стафилококк, в том числе антибиотико-резистентные штаммы. Самый эффективный препарат в этом случае – ванкомицин, антибиотик первой линии в борьбе с инфекционными осложнениями в сердечно-сосудистой хирургии.

В качестве гемостатика была выбрана окисленная целлюлоза; область применения этого вещества обширна: от медицины до электроники. В медицине она используется и как хороший гемостатик, так как содержит много карбоксильных групп, кислотные свойства которых способствуют эффективному свертыванию крови, а также для создания искусственных сосудов или клапанов. Но окисленная целлюлоза используется и как средство иммобилизации других лекарств, в данном случае антибиотика.

«Окисленная целлюлоза хороша тем, что она биосовместима, организм человека ее не отторгает, более того, она обладает эффектом биодеградации – растворяется в организме, – уточняет к.х.н. С. В. Морозов, – в случае решения кардиохирургических задач это хорошо тем, что, останавливая кровотечение, окисленная целлюлоза не тормозит процесс заживления, а просто выводится из организма.

Еще одна задача – выбор препаративной формы лекарства. Кардиохирургам должно быть удобно готовить и наносить препарат на грудину: самый лучший способ – это втирание, поэтому была взята целлюлоза в порошке. Мы научились окислять целлюлозу в виде марли и порошка, достигая гемостатического эффекта не хуже, чем у зарубежных аналогов. Но нас, как химиков, больше интересовал следующий этап – создание “ умного” полифункционального лекарства».

К целлюлозе в порошке, окисленной по определенной методике, добавляется ванкомицин в определенной дозе. При добавлении необходимого количества физиологического раствора смесь за несколько секунд превращается в пластичную массу, которая отлично наносится на пористую ткань грудины.

«Созданный нами препарат полифункционален, – объяснил С.В. Морозов, – сначала он действует как гемостатик, потом в нужное время начинает выделять антибиотик и работать щитом от инфекции. Уже сами по себе это – инновационные вещи. Но в процессе исследования этого материала выяснилось, что основа полимера обладает еще и свойствами, используемыми в тканевой инженерии, в так называемых скаффолд-технологиях. Окисленная целлюлоза оказывает стимулирующее влияние на пролиферативную функцию соединительной ткани, ее «каркас» представляет собой трехмерный носитель, в котором происходит культивирование клеток, а значит, процесс заживления грудины идет еще быстрее. Более того, наличие полостей в каркасе позволит в будущем развивать это направление, помещать в них какие-то другие лекарственные вещества. Над созданием данного препарата работала целая команда специалистов химиков-органиков: Е.И. Черняк, Н.И. Ткачева, В.И. Родионов, Е.В. Карпова».

«Будущее за полифункциональными препаратами, они позволят снизить нагрузку на организм человека – не нужно будет вводить несколько лекарств, можно ввести одно, но комплексное. Окисленная целлюлоза является гемостатиком и средством доставки лекарственных веществ, на ее основе можно конструировать такие комплексные препараты. Единственная проблема – это то, что в настоящее время в России окисленную целлюлозу нигде в промышленных масштабах не производят, а раньше производство было в Белоруссии и на Украине. В Институте цитологии и генетики СО РАН занимаются выращиванием мискантуса китайского, растения с более высоким содержанием целлюлозы по сравнению с древесиной, получением целлюлозы и изучением возможностей ее дальнейшей модификации. Возможно, в силу того, что интерес к этому природному полимеру есть, производство окисленной целлюлозы все же будет налажено», – добавил И.А. Григорьев.

 О результатах исследований нового препарата рассказывает А.Р. Таркова: «На данном этапе, после экспериментов на лабораторных животных, выведенных для медико-биологических лабораторных исследований учеными ИЦиГ СО РАН, мы уже можем говорить об эффективности нового гемостатического ванкомицин-содержащего средства на основе окисленной целлюлозы.

Гемостатические свойства (снижение интенсивности кровопотери и уменьшение времени остановки кровотечения) данного препарата не уступают свойствам используемых отечественных и импортных средств. Но, в отличие от воска, препарат полностью рассасывается в организме в среднем через 7–14 дней (воск может быть обнаружен в теле пациента даже через десять лет после операции), а наличие в составе антибиотика, который начинает выделяться в период сращения грудины, предотвращает развитие инфекции и не дает развиваться воспалению».

Гемостатический ванкомицин-содержащий препарат будет использоваться не только в кардиохирургии. В будущем, как отметила А.Р. Таркова, препарат планируется использовать и в общей хирургии – для остановки кровотечений из любых паренхиматозных органов. По словам С.В. Морозова, в таком сочетании препарат может эффективно применяться в нейрохирургии, при лечении военных ранений и ранений при ДТП. Но пока у исследователей есть конкретная цель: решить кардиохирургическую задачу остановки кровотечений и снижения риска развития стернальных инфекций.

«Если мы не допустим осложнений у 80% из тысячи больных, а мы надеемся, что эта цифра будет близка к 100%, это будет очень хорошо. Мы уже доказали эффективность и перспективность препарата, дальше нужно полностью пройти все доклинические испытания, потом провести клинические испытания на безопасность, а затем – клинические на эффективность. Конечно, это не будет быстро – но, думаю, что через три года, максимум через пять лет мы получим препарат, который поможет решить важную проблему в нашей профессии», – пообещал профессор А.М. Чернявский.

Подготовила Татьяна Морозова

6-8 апреля в Новосибирском Экспоцентре пройдет VIII Сибирский форум индустрии информационных систем.

Форум проводится по инициативе Инновационного кластера информационных технологий Новосибирской области (главный организатор – НП «СибАкадемСофт»), начиная с 2002 года. В результате, Новосибирская область получила уникальную площадку, в рамках которой опытом обмениваются специалисты, создающие востребованные на рынке программные продукты и определяющие, тем самым, развитие ИТ-технологий в нашей стране и не только. Благодаря СИИС в свое время были приняты программа развития и дорожная карта IT-отрасли, был положен старт проектам Технопарка и Инновационного кластера.

Этому способствует и сама структура Форума, которая включает не только экспозиционные мероприятия, но и конференции, круглые столы и обсуждения в рамках различных тематических секций.

Цифры и факты:

В 2015 году, когда СИИС проходил в седьмой раз, его участниками стали 700 представителей заказчиков высокотехнологичных продуктов, IT‑компаний, ассоциаций, государственных структур, образовательных учреждений. Темой Форума было заявлено «Импортозамещение. Вопросы, решения, перспективы». В этом году организаторы ожидают не меньшее число участников. Программа СИИС 2016 включает 14 секций, конференций и круглых столов, разделенных на три трека: «ИТ и экономика», «ИТ и госорганы, госкомпании» и «ИТ и образование». Отдельным пунктом программы пройдет выставка  «IT-Сибирь.Сибтелеком».

Официальная тема форума СИИС 2016: «ИТ-вектор России: синергетический эффект». В частности, предлагается рассмотреть решения, которые отрасль предлагает для оптимизации работы городских служб.

– Информационные технологии сегодня задействованы в самых разных сферах жизни и это позволяет нам не повторяться, каждый год находить новые темы и направления для работы Форума, – рассказала нам президент НП «СибАкадемСофт» Ирина Травина. – В этом году мы решили сделать упор на технологии «умных городов». Отсюда и более широкое участие мэрии Новосибирска: помимо «профильного» департамента по информатизации, в подготовке и проведении Форума участвует департамент промышленности, науки и предпринимательства. Хотя, конечно, только этим направлением тематика Форму не исчерпывается. Мы будем затрагивать и традиционные для нас темы: ИТ и государство, ИТ и образование и т.п.

Наша справка:

Термин «умный город» (smart city) стал очень популярным, но в то же время он имеет настолько неопределенное значение, что его используют в самых разных контекстах и с самыми разными целями. Чаще всего под «умным городом» подразумевается программа комплексного внедрения инновационных решений в сфере энергетики, коммуникаций, экологии, транспорта и т.п. Огромную роль в этом процессе играют ИТ-технологии.

Как отметила Ирина Аманжоловна, технологии «умных городов» можно и нужно рассматривать с двух ракурсов. С одной стороны, новосибирские специалисты добились неплохих результатов в этом направлении, но их работа ориентирована в основном на экспорт. При этом российский рынок остается для многих фактически закрытым просто потому, что сама концепция «умного города» для большинства муниципалитетов звучит как экзотика.

И в результате, получается, как в пословице про сапожника без сапог: Новосибирск участвует в создании технологий, но не пользуется их плодами. А ведь решения в рамках концепции «умного города» делают среду обитания более комфортной, безопасной и современной для горожанина. И это второй ракурс центральной темы Форума: как разработчики информационных технологий могут менять жизнь в городах, жителями которых являются и они сами.

Тема комфортной среды имеет и еще одну сторону. Сегодня Новосибирск является третьим в стране центром информационных технологий, уступая по масштабам только Москве и Санкт-Петербургу (эти данные подтверждаются многими источниками). Выйти на такой уровень предприятиям нашего ИТ-кластера позволили не только достижения «сибирской школы» информатики, основанной еще академиком Ершовым, но и наличие мощной «кузницы кадров» – Новосибирского госуниверситета. Однако ежегодно значительная часть лучших выпускников НГУ уезжает за рубеж, где без проблем находит работу в Google, Amazone, Microsoft и других ведущих компаниях отрасли. Другие создают небольшие компании на территории Академгородка, выпускающие программный продукт, ориентированный на зарубежного покупателя. А учитывая, что речь идет о чрезвычайно мобильной и интегрированной в мировую экономику сфере технологий, не удивляет тот факт, что через несколько лет работы некоторые из этих коллективов полным составом переезжают за пределы России. В конце концов, перевезти фирму, занимающуюся разработкой софта намного проще, чем какую-то производственную линию.

Причем, в данном случае мы имеем дело не только с «утечкой мозгов» (что само по себе очень плохо с позиций развития территории), но и с оттоком доходов. Вот только пара цифр, показывающих потенциал новосибирского кластера информационных технологий. Суммарный оборот организаций, которые в него входят, в последние годы стал сопоставимым с бюджетом СО РАН. А официальная средняя зарплата в 2013 году составила 43 000 рублей (что является одним из самых высоких показателей по НСО).

И если наша власть заинтересована в том, чтобы сохранить и использовать интеллектуальный и экономический потенциал в интересах региона, то пора от деклараций переходить к конкретным мерам, повышающим привлекательность Новосибирска для ИТ-бизнеса. Начиная со снижения административных барьеров для малых компаний (которые преобладают в структуре ИТ-кластера) до создания комфортной жизненной среды для горожан. Обсуждению этих тем будет уделено немало внимания и в программе VIII Сибирского форума индустрии информационных систем.

Георгий Батухтин

Новосибирский государственный университет планирует в 2016 году благоустроить территорию между главным и лабораторным корпусами, создав «NSU парк».

«По заказу НГУ проект благоустройства территории части университетского кампуса был разработан в рамках межвузовского сотрудничества Новосибирским государственным университетом архитектуры, дизайна и искусств (НГУАДИ). Идею строительства «NSU парка» поддержал ректор Новосибирского государственного университета Михаил Федорук», – сообщает пресс-служба вуза.

Проект предусматривает сохранение на территории всех ценных пород деревьев, дополнительное озеленение, благоустройство газонов, обновление тротуаров, дорожек, создание специальных площадок для отдыха. 

«Новосибирский государственный университет активно развивается в последние несколько лет. В прошлом году была принята в эксплуатацию первая очередь нового корпуса, впервые за долгие годы сделан ремонт в старых корпусах, капитально отремонтировано общежитие № 5 и произведено масштабное благоустройство территории (появилась вместительная асфальтированная парковка, отремонтированы основные проезды, благоустроена центральная площадка студгородка). И на этом мы не намерены останавливаться. Кампус НГУ также должен отвечать всем мировым стандартам, он должен быть современным и удобным для студентов и преподавателей. Именно с этой целью был задуман и разработан проект «NSU парка»», – цитирует  проректора по общим вопросам Сергея Малиновского пресс-служба НГУ.

Кроме того, в «NSU парке» планируется установить памятник в честь выдающихся выпускников вуза.

«Благоустройство предусматривает создание памятника выдающимся выпускникам НГУ в образе «растущего кристалла». Предложенный нами памятник имеет модульный характер, что позволит сделать его «живым» и наращивать элементами по мере появления все новых и новых выдающихся выпускников вуза», – говорит один из авторов проекта, проректор по творчеству НГУАДИ Максим Прокопьев.

Планируется, что все работы по созданию парка будут завершены до конца 2016 года.

Создание новых сортов озимых зерновых культур, приспособленных к сибирским условиям, – одна из главных задач коллектива Сибирского НИИ растениеводства и селекции на протяжении всей его истории.

В чем сильные стороны озимых сортов. Их несколько. Во-первых, за счет максимального использования влаги, накапливающейся в почве осенью и в период таяния снега посевы озимых формируют высокий потенциал урожайности. Во-вторых, период относительной засухи в мае-июне (характерный для нашего климата) наносит им меньший ущерб, чем яровым. Зато уборка озимых начинается в августе, что позволяет разгрузить хозяйства (удобно, когда поля можно убирать последовательно, а не одновременно) и снизить потери урожая, неизбежные из-за осенней непогоды.

Но все эти «плюсы» долгое время перевешивались одним весомым «минусом»: сорта, разработанные преимущественно под условия европейской части страны, были малопригодны для Сибири.

Они просто не успевали накопить достаточное количество запасных питательных веществ, чтобы успешно пережить полугодовалую сибирскую зиму с ее знаменитыми морозами.

Требовались совершенно новые сорта – такую задачу поставило перед селекционерами государство. Путь к решению получился весьма долгим и непростым. Первые попытки, предпринятые накануне Великой Отечественной войны и вскоре после ее окончания, обернулись неудачей. Но работа продолжалась, причем, сразу по нескольким направлениям.

Одним из самых устойчивых к суровым природным условиям видов зерновых является рожь. Не удивительно, что на протяжении веков эта зерновая культура была основной для сибирских (да и российских – в целом) хозяйств. Затем рыночная конъюнктура поменялась, и сегодня рожь занимает только 2-3 % посевных площадей, хотя эту долю не мешало бы увеличить в несколько раз.

Рожь переживает условия сибирской зимы лучше, чем пшеница и ячмень. Но та рожь, что традиционно сеяли в Сибири, была длинностебельной и мелкозерной, что затрудняло ее уборку. И именно на исправление этих недостатков и была нацелена работа селекционеров.

Эту работу еще в 1970-е годы возглавил Николай Семенович Владимиров. Под его руководством удалось получить первые короткостебельные сорта ржи, сохранявшие морозостойкость местных популяций («Короткостебельная-69» и другие). На втором этапе селекционеры взялись за увеличение размеров зерна.

– Сначала пытались работать на основе существующих европейских сортов, но им не хватало устойчивости к зимним условиям, – рассказывает заместитель руководителя СибНИИРС по научной работе Галина Артёмова. – Тогда генетики из ИЦиГ СО РАН предложили нам использовать метод полиплоидии (удвоения числа хромосом). Формы ржи, полученные при совместных исследованиях, отличались более прочным стеблем и крупным зерном. Именно на их основе были созданы тетраплоидные сорта «Тетра Короткая», «Влада» и другие, которые сегодня доминируют в посевах ржи в Сибири.

Но как уже говорилось выше, основной культурой зерновых для современного российского сельского хозяйства является пшеница. И именно с пшеницей еще в 1936 году стали работать сотрудники Новосибирской селекционной станции (ныне – СибНИИРС). Однако в результате неблагоприятных условий зим 1942-1943 годов весь селекционный материал погиб. Вторая попытка была предпринята в 1970-е годы. И так же, как и в случае с рожью, селекционеры использовали наработки своих коллег из Института цитологии и генетики. Со стороны ИЦиГ работу возглавил Виктор Михайлович Чекуров, а со стороны СибНИИРС – Валерий Иванович Пономаренко. Генетикам удалось успешно скрестить пшеницу с пыреем, а селекционеры выделили из полученных гибридов несколько линий, которые легли потом в основу вошедших в Госреестр РФ сортов озимой пшеницы – «Новосибирская 32», «Новосибирская 40» и других. Все эти сорта отличаются хорошей зимостойкостью и потому весьма популярны у наших агрономов.

Еще одна культура, сорта которой создавали сотрудники СИбНИИРС, тритикале. Это гибрид пшеницы и ржи (отсюда и название, производное от латинского: triticum — пшеница и secale — рожь), созданный еще в конце XIX века. Гибрид превосходил пшеницу по морозостойкости и устойчивости против грибковых и вирусных болезней, имел пониженную требовательность к плодородию почвы. Правда у тритикале низкая клейковина и хлеб из него уступает пшеничному. Зато, в отличие ото ржи, его можно использовать для корма скота. Это и определило судьбу гибрида как ценной фуражной культуры. А то, что он унаследовал морозостойкость ржи, дало перспективу для создания озимых сортов этой культуры, приспособленных к сибирскому климату.

Работе в этом направлении всю свою жизнь посвятил Петр Иванович Степочкин. Начинал молодым аспирантом, а сейчас он доктор наук, признанный авторитет в своей области и автор нескольких сортов, получивших широкое применение в народном хозяйстве. Результатом многолетней работы стало создание двух сортов – «СИРС-57» и «ЦЕКАД-90», которые долгое время выступали в качестве эталона морозостойкости озимых тритикале  по России.

Казалось бы, на этом тему можно было бы и закрыть. Задача создания морозостойких сортов зерновых решена и теперь дело борьбы за урожай исключительно в руках агрономов. Однако, не все так просто. Во-первых, эволюция возбудителей болезней и вредителей вынуждает селекционеров постоянно работать над созданием сортов, устойчивых к этим новым расам патогенов (мы уже рассказывали о работе группы иммунитета растений). Во-вторых, нельзя сказать, что в отношении повышения урожайности озимых селекцией достигнут предел. 

Сибирь находится в зоне так называемого рискованного земледелия и, конечно, получить хороший урожай здесь намного сложнее, чем, к примеру, на Кубани. Но это не значит, что эта задача не решаемая в принципе. Более того, в связи с мировыми климатическими изменениями и сокращением территории, с оптимальными для земледелия условиями, создаваемые сибирскими селекционерами жизнестойкие сорта становятся востребованными далеко за пределами нашего региона.

Свой результат должны дать и организационные изменения, произошедшие в СибНИИРС в прошлом году: институт стал филиалом Федерального исследовательского центра «Институт цитологии и генетики СО РАН». Как рассказывалось выше, именно совместная работа генетиков и селекционеров позволила во многом решить проблему создания зимостойких сортов. И есть основания полагать, что объединение фундаментальной науки с богатым полевым опытом селекционеров даст новые значительные результаты. А сама работа ФИЦ в этом направлении полностью соответствует критериям «проектов полного цикла»: от фундаментальных исследований генома до передачи в госреестр новых сортов сельскохозяйственных культур.

Георгий Батухтин

Как заявил министр образования и науки Дмитрий Ливанов, в этом году впервые за последние двадцать лет в России отмечено увеличение числа ученых, и это произошло за счет вузовской системы. Одна из причин роста — реализация "проекта 5-100", который выполняется на основании майского указа президента Владимира Путина "О мерах по реализации государственной политики в области образования и науки".

В конце 2013 года Министерство образования и науки Российской Федерации запустило "Проект 5-100". Главная цель проекта — повышение международной конкурентоспособности ведущих российских университетов. Первыми участниками стали 15 университетов, прошедшие жесткий конкурсный отбор. Каждый из них разработал детальную стратегию и систему мероприятий до 2020 года и получил под них средства Минобрнауки.

В подавляющем большинстве случаев стратегические планы и системные мероприятия предусматривают глубокие изменения во всех сферах жизни университета — от радикального повышения научной продуктивности профессоров и доли иностранных студентов до введения новой системы управления и организационной структуры.

Процесс модернизации и интернационализации ведущих университетов, по изначальному замыслу "Проекта 5-100", должен привести к повышению рейтинга университетов-участников в международных списках THE, QS, ARWU и других.

Китайский список

ARWU — академический рейтинг университетов, составляется с 2004 года Шанхайским университетом Джаотун; при расчете рейтинга учитывается количество нобелевских и филдсовских лауреатов среди сотрудников и выпускников, а также частота цитируемости по ведущим индексам и количество публикаций в журналах Nature и Science. МГУ в этом рейтинге в 2015 году — на 161-м месте.

Первые результаты

За минувшеие два года участники проекта уже продемонстрировали хорошую динамику в указанных рейтингах, например: Новосибирский государственный университета в 2015 г. занял в списке QS World University Rating 317-е место, а в списке QS Universities in Emerging Europe & Central Asia — второе место. Высшая школа экономики вошла в пятьдесят лучших по версии QS вузов по исследованиям социального развития и во вторую сотню по экономике, социологии и философии. МИФИ и МФТИ попали в первую и вторую сотню списка QS по физике и астрономии.

В течение 2015 года вузы — участники "Проекта 5-100" при содействии Проектного офиса приняли участие более чем в десяти ведущих международных событиях — конференциях и выставках, посвященных интернационализации высшего образования в мире. Каждый раз это участие проходило с большим успехом, содержательные сессии привлекали большое внимание, а стенд "Проекта 5-100" посещали делегации других стран — Бразилии, Южной Кореи, Аргентины, Японии, где выполняются похожие по целям государственные программы; все делегации выражали заинтересованность в развитии сотрудничества с Россией. Многие российские университеты отмечают рост интереса студентов из Китая, Юго-Восточной Азии, Ирака, Ирана, африканских стран к обучению в нашей стране.

Всего в мире около трех десятков государств запустили масштабные программы интернационализации и международного продвижения своих университетов, подобные "Проекту 5-100". Кроме того, в мире действует более полутора десятков крупных национальных программ международной академической мобильности для студентов, аспирантов и ученых: лучшие из них могут выезжать за границу для получения зарубежного образования за государственный счет (тут и все страны БРИКС, и Южная Корея, и Малайзия, и Мексика, и Аргентина, и Чили, и даже Франция и Германия). Ресурсы этих программ можно привлечь и в Россию, однако для этого российским университетам необходимо постоянно и целенаправленно улучшать международную репутацию и активно продвигать программы на международном рынке.

Британский список

THE — академический рейтинг журнала Times Higher Education, составляется с 2004 года, до 2009 года — по методике Quaquarelli Symonds, с 2010 года — по методике Thomson Reuters. Учитывается 13 индикаторов, сгруппированных в пять категорий: качество обучения, качество исследовательской работы, показатель цитируемости, международная репутация и ценность для промышленности. МГУ в этом рейтинге в 2015 году — на 161-м месте.

Что мешает двигаться вперед

Несмотря на то, что два года — небольшой срок для всесторонней оценки эффективности весьма сложного по структуре и системного по характеру "Проекта 5-100", можно выделить основные проблемы и вызовы, с которыми уже сейчас столкнулись университеты при выполнении разработанных программ.

Внешний контекст

В числе основных внешних препятствий — девальвация рубля: международная активность и привлечение профессуры с зарубежного рынка требует расходов в иностранной валюте; усложнение внешнеполитической обстановки и изменение отношения к России в мире; неустойчивость системы критериев самих рейтинговых систем, которые не только регулярно запускают новые продукты (например, THE BRICS и QS BRICS), но и меняют методики основных продуктов, исходя нередко из собственных бизнес-интересов.

Внутренние препятствия

Недостаточная известность университетов — участников Проекта "5-100" в момент его запуска в 2013 году, а следовательно — несформированность международной репутации, которая позволила бы привлечь ведущих ученых, профессоров и студентов с международного рынка и обеспечить значимые для мировых рейтингов высокие показатели академической репутации, публикаций в международных реферируемых журналах и достаточную долю международных студентов.

Традиционно представители росссийских университетов мало ездят на международные образовательные и студенческие конференции и имеют слабые навыки и компетенции в сфере пиар- и маркетинговых коммуникаций, позиционирования своих университетов и продвижения конкретных программ.

У всех без исключения университетов есть сложности с массовой энглизацией, предполагающей умение большинства профессоров преподавать и публиковаться на английском языке.

Внутри коллективов и руководящих команд университетов, особенно тех, которые обладают великой историей и основанными на ней великими традициями, нет понимания необходимости международной стратегии: как и многие их коллеги из других неанглоязычных стран, они не согласны с необходимостью перевода на английский всех исследований и преподавания. Одно из следствий — изолированное положение стратегии интернационализации и вовлеченность в ее реализацию слишком небольшого количества сотрудников и преподавателей.

Другой британский список

QS World University Rating публикуется британской образовательной консалтинговой компанией Quaquarelli Symonds с 2010 года. Рейтингов четыре: общемировой, для Латинской Америки, для Азии и для стран БРИКС. При расчете общемирового рейтинга учитывается академическая репутация (проводится опрос ведущих ученых мира), репутация среди работодателей, количество студентов на одного преподавателя, показатель цитируемости на факультет и международная репутация (количество иностранных студентов и преподавателей). МГУ в этом рейтинге в 2015 году — на 108-м месте.

Система финансирования проекта предполагает только выделение централизованного целевого финансирования, порядок расходования которого определяет администрация университета (де-факто за расходование средств чаще всего отвечает руководитель внутреннего офиса, обладающий статусом проректора). Эта система не использует опыта других программ, по которым финансирование могли получать отдельные направления работы и проекты университета, а не центральная администрация.

Университеты недооценивают стратегическую важность налаживания работы по привлечению в университеты недостающей экспертизы в сфере управления персоналом и привлечения международных профессоров, ИТ, пиара, маркетинга и позиционирования и в целом — сфере управления изменениями. Такая экспертиза есть только в бизнес-корпорациях, и университет должен приложить усилия по поиску правильного кандидата и его адаптации в своем специфическом коллективе.

Самое нежелательное, чем может заняться университет, как бы выполняя "Проект 5-100", — выстраивать последовательность утилитарных действий, нацеленных исключительно на продвижение в рейтингах в ущерб основным процессам.

Необходимо, но недостаточно

В большинстве стран, реализующих Программы академического превосходства (Academic excellence programs), проект Study In. является важнейшим инструментом продвижения страны и конкретных университетов в международном пространстве и включает постоянные мероприятия по созданию и поддержке сайта с объединенной информацией по программам университетов, посещение международных научных и образовательных выставок и конференций, обеспечение присутствия в глобальном академическом информационном пространстве.

Развитие глобальной информационной среды обусловило появление в интернете целого ряда порталов образца studyportals — высокотехнологичных поисковиков, аккумулирующих обновляемую информацию об образовательных программах национальных университетов и возможностях обучения в данной стране. К концу этого года "Проектный офис 5-100" должен запустить российский портал studyinrussia.ru, на котором будет сведена воедино информация о программах для иностранных студентов предлагаемых российскими университетами, о жизни в России и в отдельных городах, о юридических подробностях получения визы и признания диплома, о погоде, студенческой жизни и другие важные для приезжающих студентов сведения.

Предполагается, что весь спектр мероприятий "Проекта 5-100", нацеленных на привлечение внимания иностранных студентов к возможностям обучения и ученых — к возможностям научной работы в российских университетах, поначалу будет сфокусирован на помощи вузам — участникам "Проекта 5-100", а в дальнейшем будет предлагать свои услуги и более широкому кругу университетов. Параллельно с этой активностью необходимы собственные усилия университетов по совершенствованию системы принятия решений, разработке стратегии интернационализации и международного позиционирования, повышению научного потенциала, разработке интересных и востребованных с точки зрения иностранных студентов программ, построению взаимодействия с работодателями.

Елена Чернышкова

После полного удаления пораженного раком мочевого пузыря 53-летнего пациента специалисты Новосибирского научно-исследовательского института патологии кровообращения им. академика Е.Н. Мешалкина (ННИИПК) произвели реконструкцию этого органа с помощью робота Да Винчи. Из-за очень большой распространенности опухоли возможности оставить часть мочевого пузыря не было, поэтому они сформировали резервуар из фрагмента тонкой кишки пациента, который теперь выполняет функцию мочевого пузыря в организме мужчины. В этот же резервуар врачи пересадили мочеточники. Таким образом, естественный пассаж мочи восстановился, и организм может выполнять необходимые физиологические функции естественным путем. Прежде больным просто вырезали пораженный орган, и им приходилось жить с катетерами, выведенными на кожу, необходимыми для обеспечения оттока мочи.

«К счастью, наука не стоит на месте. Сегодня мы можем выполнять малоинвазивные  реконструктивные операции. Благодаря таким вмешательствам у больных не остается кожных дефектов, отсутствуют внешние признаки перенесенной операции. Время пребывания пациента в клинике, а также время на реабилитацию и восстановление существенно сокращается, – говорит  руководитель Центра онкологии и радиотерапии ННИИПК, кандидат медицинских наук А.А. Жеравин.

Робот-ассистированные операции с реконструкцией мочевого пузыря редко выполняются в России по причине их технической сложности. В Сибири подобные одномоментные операции с такой формой восстановления мочевого пузыря не часто проводятся и «открытым» путем.

Нужно заметить, что Институт патологии кровообращения им. академика Е.Н. Мешалкина постоянно расширяет спектр хирургических вмешательств. С осени прошлого года специалисты начали выполнять онкоортопедические операции.

«Это совершенно уникальное направление в онкологической практике. Клиник, которые располагают возможностью оказания помощи этой категории больных, – единицы в России», – замечает А.А. Жеравин.

При лечении опухолей опорно-двигательного аппарата специалисты производят в том числе и замещение дефектов длинных костей конечностей – эндопротезирование. Такие операции являются альтернативой ампутации. Они позволяют пациенту пользоваться собственной конечностью и практически дают возможность забыть о том заболевании, которое он перенес.

Если смотреть более широко на проблемы реконструктивно-пластической хирургии в онкологии, то, например, у пациенток, страдающих раком молочной железы, на сегодняшний момент есть возможность получить помощь в плане восстановления внешнего вида утраченной молочной железы различными способами: как с использованием имплантатов, так и собственных тканей.

«Варианты хирургического лечения, которые мы можем предложить своим пациенткам,  являются высокоэстетическими, и помимо достижения хороших онкологических результатов мы можем рассчитывать на косметический результат, полностью устраивающий пациентку», – комментирует А.А. Жеравин.

По его словам, сейчас активно  развиваются многие направления. Одно из самых современных направлений – таргетная терапия. Она направлена на опухолевую клетку-мишень. Создаются специальные препараты, которые избирательно действуют на механизмы, регулирующие рост опухолевой клетки.

«На сегодняшний момент разработан ряд препаратов, которые обладают узконаправленным действием, блокирующим механизмы активации роста и деления опухолевой клетки. Мы получаем клинически очень выраженные результаты даже у пациентов с распространенными диссеминированными формами заболевания. Это явный успех и прорыв в современной онкологии», – говорит А.А. Жеравин.

Работа в этом направлении продолжается, ведется поиск новых мишеней, разработка новых препаратов. В этом отношении неоценима роль фундаментальной науки, достижения которой позволяют получить более подробный портрет опухолевой клетки и иметь более полное представление о ее взаимодействии с окружением. По словам А.А. Жеравина, это направление затратное, дорогое, но оно является очень перспективным.

Центр онкологии и радиотерапии ННИИПК оснащен двумя линейными ускорителями Elekta Axesse. Это оборудование позволяет проводить высокоточное лечение опухолевых очагов любого размера и любой локализации и получать хорошие результаты, в том числе и при повторном облучении, например, если ранее проведенная лучевая терапия не дала желаемого результата, при рецидивах и метастазах. Кроме того, оборудование дает возможность лечения подвижных внутренних органов, таких как поджелудочная железа, печень, легкое и т.д.  Благодаря этим комплексам лучевая терапия подводится с высокой точностью к опухоли, при этом достигается существенное снижение лучевой нагрузки на  здоровые ткани.

«Мы стремимся к снижению нежелательных явлений, которые могут быть связаны с проведением лучевой терапии. В то же время мы достигаем очень высокой дозы в очаге опухоли-мишени. Эффективность стереотаксической конформной терапии в ряде случаев по результатам может конкурировать с хирургическими методами», – говорит руководитель отделения онкологии и радиотерапии ННИИПК Е.А. Самойлова.

Нужно заметить, что клиническое подразделение онкологии и радиотерапии работает с 2011 года. В среднем хирургическое лечение проходят около 100 пациентов в год, и около 1200 пациентов пролечиваются лучевой терапией.

На сегодняшний момент актуальными являются вопросы адресной доставки препаратов к опухоли. К сожалению, эта проблема до сих пор не решена. Ученые стараются достичь той концентрации лекарственного противоопухолевого аппарата, которая поможет достичь определенного  эффекта. Ведутся исследования, ведется поиск новых путей доставки этих препаратов к опухолевой ткани. Центр онкологии и радиотерапии работает над этим.

Анастасия Федорова

Новые материалы, которые изучаются и синтезируются в лаборатории многоспиновых координационных соединений Международного томографического центра СО РАН, могут не только дышать, но и менять свою окраску под влиянием различных факторов, и даже прыгать.

Результаты и перспективы исследований в области спиновых переходов специалисты обсудили на совместном британско-российском научном кафе «Магнетохимия». По словам научного руководителя МТЦ СО РАН академика Ренада Зиннуровича Сагдеева, такой формат мероприятий достаточно необычен для новосибирского Академгородка. В качестве приглашенных докладчиков выступили профессор Малколм Холкроу из Университета Лидса (Великобритания) и директор Международного томографического центра СО РАН член-корреспондент РАН Виктор Иванович Овчаренко.

Надо отметить, что официальное сотрудничество между лабораториями обеих организаций уже активно ведется в течение года: действует совместный проект, с российской стороны поддерживаемый РФФИ, а с британской — Лондонским королевским обществом. Впрочем, как говорит Виктор Овчаренко, с профессором Холкроу сибирские исследователи знакомы гораздо дольше. «Малколм был редактором самой современной книги по спиновым переходам, пригласив в качестве авторов ведущих ученых, рассказавших о последних мировых достижениях в этой области. Одна из глав написана нами, — говорит руководитель МТЦ СО РАН. — Наше научное сообщество думает о том, чтобы просить профессора Холкроу сделать  издание  периодическим — раз в несколько лет, ведь направление развивается очень быстро».   

Сам гость из Великобритании комментирует: «И мы, и российские коллеги изучаем спиновые переходы с использованием схожих методик, и свойства, которые проявляют соединения, могут быть использованы для одних и тех же приложений».

По словам профессора Холкроу, одна из основных целей исследований — способствовать созданию рабочих элементов для квантовых компьютеров. «Для реализации этого требуется использовать спин электрона в качестве  носителя информации, — объясняет ученый. — И нам необходимо знать, как можно влиять на электрон и манипулировать им, как измерять электронный спин, чтобы считывать информацию».

Впрочем, создание и изучение новых материалов, построенных на принципах спиновой химии, имеет и другие точки приложения. Виктор Овчаренко рассказал о соединениях, полученных в МТЦ СО РАН и меняющих окраску при понижении температуры. «Обычно вещества в таких условиях становятся более бледными, но с нашими объектами все получается ровно наоборот, их цвет углубляется. Органические парамагнитные центры подходят к металлу, появляется мощная полоса переноса заряда и интенсивное  поглощение в видимой области, — комментирует специалист. — Это особенно важно для создания индикаторных устройств, работающих при низкой и очень низкой температуре. Например, мы можем пофантазировать и представить себе работу  космонавта вне орбитальной станции. Если его перчатки, костюм, рабочие устройства покрыть соответствующими пленками, содержащими наши вещества, которые не разрушаются под действием радиации, то в этом случае человек будет в состоянии наблюдать, как меняется окраска и тем самым осуществлять контроль над ситуацией, уходя в случае необходимости в космический корабль. Кроме того, такие индикаторы не требуют специальных источников питания — это очень важно, ведь не нужно возить с собой батареи или использовать энергию, накопленную солнечными элементами».  Причем, как отмечает Виктор Овчаренко, подобные сенсоры могут применяться и в земных условиях — в Арктике или в северных частях страны.

К работам специалистов МТЦ СО РАН проявляют интерес японские исследователи. В частности, ученых Страны восходящего солнца интересуют материалы, реагирующие на изменение давления и напряжение. «С одной стороны — это кристаллы, а с другой — они обладают определенной устойчивостью, эластичностью и восприимчивостью к внешнему воздействию, — комментирует Виктор Овчаренко. — Наши коллеги хотят использовать их в датчиках для предсказания землетрясений. Причем, для краткосрочных прогнозов, которые в настоящее время считаются наименее надежными». Руководитель МТЦ СО РАН отмечает, что сейчас в Японии в качестве приглашенного профессора уже 3 года работает победительница конкурса Л’Ореаль – ЮНЕСКО Ксения Марюнина. «Через два года она намерена вернуться, но там, в Институте материаловедения в Хиросиме, ее очень хотели бы оставить», — улыбается Виктор Иванович.

Что касается прыгающих кристаллов, то этот эффект обнаружен учеными МТЦ СО РАН не так давно. Тем не менее, уже известно, что эти соединения реагируют на облучение и температуру. «Если их оставить в обычных условиях, например, на столе, они будут самопроизвольно прыгать в течение двух-трех месяцев. А происходит это вот за счет чего: соединение разлагается, выделяя кислород, который накапливается внутри кристаллов. Постепенно в них нарастает напряжение, и эти маленькие резервуары взрываются. Если кристаллы поместить в холодильник, то двигаться они перестанут. Потом, через некоторое время, их можно достать — и эффект восстанавливается, — рассказывает Виктор Овчаренко. — Это интересно не только для фундаментальной науки с точки зрения процессов, происходящих в твердых телах. В определенном смысле, на основе полученных материалов можно будет создать новые сенсоры, реагирующие на излучение».

Екатерина Пустолякова

Накануне нового дачного сезона мы публикуем несколько материалов, написанных специалистами Сибирского НИИ растениеводства и селекции (ФИЦ «Институт цитологии и генетики») в помощь нашим огородникам.

Известные нам луковые культуры происходят из Малой Азии. Оттуда они по торговым путям когда-то попали в европейские страны – во Францию, Германию, Испанию. Поэтому там достаточно давно занимаются выращиванием и селекцией луковых культур, в частности, лука шалота. Примерно в XVII – XVIII веках эта культура попала и в Россию, распространившись по деревням, по аграрному сектору. Затем уже в результате народных отборов, а потом и отборов научных, у нас в стране образовалась масса сортов этого лука.

К сожалению, лук шалот у нас пока еще распространен недостаточно, в отличие от лука репчатого. Тем не менее, у него есть масса неоспоримых достоинств. Прежде всего, необходимо отметить его замечательные вкусовые качества и непревзойденные кулинарные свойства. Запоминающийся аромат создается благодаря особому веществу – аллицину, которого в луке шалоте гораздо больше, чем в луке репчатом. Также в нем больше сахаров, больше аскорбиновой кислоты, эфирных масел. Там практически содержится полная таблица Менделеева.  Это настоящий кладезь здоровья!

У лука шалота есть особенности внешнего вида, сказывающиеся и на агротехнике, и на особенностях его приготовления. Это не одиночные луковицы, а семейные. Лук шалот формирует гнезда, в которых иногда бывает до сорока луковиц! Правда, чем их больше, тем меньше их масса. И наоборот. Поэтому использование луковиц здесь немного специфическое. В европейских странах маленькие  луковицы часто используют целиком: зажаривают, тушат, маринуют, солят. Сейчас там очень популярны сорта «шашлычного» типа – сильно вытянутые луковицы, из которых буквально можно делать нарезку. К сибирским условиям такие сорта пока еще плохо адаптированы, и сейчас мы в нашем Институте ставим перед собой задачу приспособить их и к нашему климату, чтобы увеличить разнообразие сортов лука шалота для сибиряков.

Я думаю, чтобы оценить кулинарные достоинства этого лука, достаточно просто попробовать что-либо с ним приготовить. Например, сделать  пережарку для борща и сравнить с луком репчатым. Разницу почувствует любая хозяйка. Кулинарные качества лука шалота, его вкус и аромат просто несравнимы! И надо сказать, что у нас нет никаких природно-климатических препятствий к выращиванию этой замечательной культуры. Она прекрасно подходит для наших сибирских регионов. Нужно только понимать некоторые особенности агротехники, чтобы ежегодно стабильно получать качественный урожай. 

Очень часто при выращивании лука шалота наши дачники не учитывают кислотность почвы. Дело в том, что он не переносит кислых почв, даже слабокислых. Поэтому здесь крайне необходимо вносить органику.

Если почвы очень кислые, то нужно вносить известь – примерно 500 грамм на квадратный метр грядки. Неблагоприятно сказывается и близкое залегание грунтовых вод. Хотя, в принципе, благодаря внесению органики и регулярному рыхлению можно спокойно окультурить даже такие почвы и потом получать с них приличные урожаи.

Другой очень важный момент связан с особенностями посадки. Типичная ошибка, которую совершают наши дачники, решив заняться культивированием лука шалота, – это слишком плотная его посадка на грядке, по примеру лука репчатого. Как я уже сказала, лук шалот формирует крупные гнезда. Поэтому и высаживать его нужно более редко. Чтобы получить достаточно большое гнездо, необходимо формировать посадку по такой схеме: расстояние между растениями в ряду – 20–30 сантиметров, расстояние между рядами – не менее 40 сантиметров. Репчатый лук мы обычно сажаем в два раза гуще.

Если так же мы будем формировать посадку лука шалота, то получим слишком мелкую луковицу.

Здесь есть один важный нюанс. Мелкую луковицу нужно рассматривать, прежде всего, как посадочный материал для получения товарной, крупной луковицы. В мелкой луковке содержится небольшое количество зачатков – два, три или четыре. Это означает, что в будущем гнезде будет такое же небольшое количество луковиц, но достаточно крупных. И, наоборот – в крупной луковице содержится от 12 до 15 зачатков, а значит, из нее формируется большое гнездо мелких луковиц, которые мы будем использовать для выращивания крупных.

Поэтому на огороде обязательно нужно иметь две группы грядок: одну – для получения посадочного материала мелкой фракции, другую – для получения крупной луковицы.

При этом очень важно то, что для размножения лука шалота не нужно выращивать «чернушку», чтобы получать из нее лук-севок или специально покупать севок на рынке для посадки. Лук шалот размножается вегетативно. Просто отбираете луковицы по их размеру: одни идут на размножение, другие – на еду.

Принципиально важно здесь еще и то, что лук шалот рано отрастает и его можно высаживать под зиму. Для такой посадки у нас в СибНИИРС выведены определенные сорта. Например, сорт Крепыш – самый лучший сорт для подзимней посадки.

Кроме того, лук шалот дает великолепную зелень, и по вкусу она опять же несравнима с зеленью лука репчатого и богаче по содержанию витаминов и микроэлементов. Выход зелени с квадратного метра здесь также выше. И если правильно подбирать ассортимент, то можно создать круглогодовой конвейер по выращиванию зеленого лука: в открытом грунте, на подоконнике, в тепличном укрытии. Таким способом можно в течение всего года снабжать себя зеленью, что особенно актуально для нас, сибиряков, в зимне-весенний период.

У нас есть группа сортов, которые великолепно подходят для выгонки в зимний период. Практически они не имеют периода покоя и пробуждаются буквально в октябре месяце. Сейчас мы как раз передаем на государственные испытания один такой селекционный образец. Есть еще сорт Дебют, также дающий прекрасную зелень. Также для выгонки подходят такие сорта, как Гарант и Крепыш. Также хорош в этом отношении сорт Нафаня.

Как и лук репчатый, лук шалот разнообразен по окраске чешуй. Довольно популярны сорта с фиолетовой окраской. Их можно вообще рассматривать как природные антибиотики. Можно отметить здесь сорт Уральский фиолетовый – с крупной луковицей.

Отмечу еще одно ценное свойство.

Лук шалот очень хорошо хранится за счет своей скороспелости. Он прекрасно вызревает, и если вы использовали подзимнюю посадку, то к уборке можно приступать уже в третьей декаде июня. Иногда его луковицы хранят по два-три года. Лучший сорт в плане хранения – Сибирский желтый.

Лук репчатый обычно убирают в августе, когда уже становится прохладно, и часто идут дожди. В таких условиях возникает риск заболевания пероноспорозом, и зараженные луковицы невозможно хранить долго. А лук шалот благодаря своей скороспелости уходит  от этого заболевания. К августу месяцу он у нас уже лежит в ящиках.

Здесь, кстати, важно учесть один принципиально важный момент: после 20 июня лук шалот поливать не нужно. Только так можно добиться того, чтобы он хорошо хранился.

И, конечно же, необходима правильная подборка сортов, которые готов предоставить наш Институт. Выбор здесь большой. Никто у нас в стране не занимался луком шалотом в тех объемах, в каких им занимались и продолжают заниматься специалисты СибНИИРС. Будем всегда рады помочь!

Татьяна Штайнерт, заведующая лабораторией селекции семеноводства и технологии возделывания овощных культур и картофеля СибНИИРС

10 марта, в Кремле Владимир Путин вручил академику РАН Алексею Эмильевичу Конторовичу орден «За заслуги перед Отечеством» II степени.

Во время церемонии вручения наград А.Э. Конторович обратился к президенту России с просьбой принять его для доклада о неотложных мерах по развитию топливно-энергетического комплекса России.

 Редакция журнала «НАУКА из первых рук» публикует интервью с первым лицом отечественной геологической науки «по нефти и газу», в котором А.Э. Конторович рассказывает о глобальных проблемах отрасли и о том, готово ли новое поколение исследователей сформировать новую парадигму развития нефтегазовой промышленности России; что будет, если закончится традиционная нефть, и когда откроется второе дыхание Западной Сибири; как происходит передел энергоресурсов в мире, и почему это называют «демократией»

«…Но принципиально задача решена – парадигма Губкина-Байбакова-Трофимука  себя исчерпала. Насколько я понимаю, до меня этого никто не говорил». Академик А.Э. Конторович

КОНТОРОВИЧ Алексей Эмильевич – действительный член РАН, доктор геолого-минералогических наук, председатель Научного совета РАН по проблемам геологии и разработки месторождений нефти, газа и угля, научный руководитель Института нефтегазовой геологии и геофизики им. А. А. Трофимука СО РАН, заведующий кафедрой геологии месторождений нефти и газа Новосибирского государственного исследовательского университета.

 Награжден орденами Трудового Красного Знамени, «За заслуги перед Отечеством» III и IV степени, орденом Почета, медалью «За освоение недр и развитие Западно-Сибирского нефтегазового комплекса» и другими наградами.

Лауреат Международной премии «Глобальная энергия» (2009), Государственной премии РФ (1994), Премии правительства РФ (2002), Премии им. А.Н. Косыгина (2003), Премии им. Н.К. Байбакова (2007), Премии «Триумф» (2005), Демидовской премии (2005), Премии им. академика И. М. Губкина АН СССР (1974), им. академика М.А. Лаврентьева (2013) и др. Автор и соавтор более 900 научных работ, 4 изобретений и 3 патентов.

А.Э. Конторович внес значительный вклад в развитие теории нафтидогенеза – происхождения нефти и газа, вместе с академиками А. А. Трофимуком, В. С. Сурковым и другими научно обосновал и открыл нефтегазоносность докембрия Восточной Сибири. Активный участник открытия и освоения крупнейших нефтегазоносных провинций: Западно-Сибирской, Лена-Тунгусской и Хатангско-Вилюйской. При его участии в 1970—1980-е гг. были разработаны комплексные программы развития геологоразведочных работ в нефтегазоносных провинциях Западной и Восточной Сибири, Якутии. Является одним из авторов «Энергетической стратегии России», «Стратегии экономического развития Сибири».

– Вы говорите, что последние восемьдесят пять лет нефтегазовая промышленность Советского Союза и России развивалась по парадигме, разработанной И.М. Губкиным, Н.К. Байбаковым, А.А. Трофимуком и др. Сегодня задачи, которые ставила эта парадигма, практически полностью реализованы, а это значит, что она в значительной степени исчерпала себя. Впрочем, по вашим словам, еще 5-10 лет мы будем жить так же, по инерции. Но перед новым поколением ученых-исследователей Вы уже сейчас ставите сложную задачу – создание новой парадигмы. Хочется поговорить о том, видите ли вы силу в новом поколении, справится ли оно с этой задачей, куда будет направлен вектор нового этапа в нефтегазовой промышленности, и чем он будет отличаться от предыдущего?

– Основы созданной в Советском Союзе парадигмы закладывались еще в конце 20-х – начале 30-х гг. прошлого века, я называю ее парадигмой Губкина-Байбакова-Трофимука, потому что идеология последовательного освоения нефтегазоносных провинций России в значительной степени была сформирована непосредственно Иваном Михайловичем Губкиным. Развивали, углубляли, детализировали эту парадигму Николай Константинович Байбаков, Андрей Алексеевич Трофимук. Но связывать ее только с этими тремя, несомненно выдающимися, учеными было бы неправильно, потому что в ее разработке только из людей мне известных участвовали Николай Никитич Ростовцев, Фарман Курбанович Салманов, Юрий Георгиевич Эрвье и целый ряд других блистательных геологов. Формирование парадигмы развития такой крупной отрасли как нефтегазовая – это дело коллективное.

Суть парадигмы, по которой развивалась вся нефтегазовая промышленность России, состояла в последовательном освоении новых нефтегазоносных провинций, двигаясь с Запада на Восток, при этом главный упор делался на открытие и освоение в первую очередь крупных и гигантских месторождений. Так как эта парадигма формировалась не в России, а в государстве большем в два раза – в Советском Союзе – то она предусматривала освоение ресурсов нефти и газа Средней Азии (Узбекистан, Туркмения) и Казахстана, в частности, Прикаспийской впадины, и продолжение работ в Азербайджане и на Северном Кавказе. Сегодня, по независящим от нас обстоятельствам, проблема освоения южных территорий отпала, они развиваются самостоятельно, но делают это в ключе того, что было сформировано советской нефтяной геологической школой. Что касается России, то она последовательно доводила до логического конца парадигму Губкина-Байбакова-Трофимука: мы шли с Запада на Восток и дошли до Тихого океана. Дальше двигаться некуда. Нефть Охотского моря сегодня достаточно хорошо освоена, во всяком случае, на шельфе острова Сахалин. Строго говоря, решена задача и выхода на Север – мы создали в Ямало-Ненецком автономном округе уникальный, не имеющий аналогов в мире, центр добычи газа, а это Арктика – побережье Северного Ледовитого океана. Наши геологи уже сделали блестящие открытия на Западно-арктическом шельфе: Штокмановское газовое месторождение, группа нефтяных месторождений в Печорском море, Комсомольское и Русановское месторождения в Карском море, целый ряд месторождений в Обской и Тазовской губах, и продолжают работать на этих территориях. Но принципиально задача решена – парадигма Губкина-Байбакова-Трофимука себя исчерпала. Насколько я понимаю, до меня этого никто не говорил.

Когда мы реализовывали первую парадигму, мы шли по гигантам, мелкие месторождения часто не замечали, их никто не вводил в разработку, они не представляли интереса. Особенностью парадигмы развития нефтегазовой отрасли России в XXI веке будет состоять, в частности, в освоении в старых районах нефтедобычи мелких месторождений нефти с запасами до 5 млн тонн.

В прошлом году из таких месторождений мы добыли уже 44 млн тонн нефти, а должны будем добывать 100—120 млн тонн. Освоение мелких и мельчайших месторождений теперь становится важной государственной задачей и первой задачей отрасли.

Вторая задача нового поколения исследователей, геологов, геофизиков, буровиков, разработчиков нефтяных и газовых месторождений – крайне аккуратно, бережно, с помощью самых новейших технологических разработок продолжать разрабатывать одряхлевшие гиганты, извлекать остаточную нефть из залежей. Хотя гигантские месторождения мы больше не открываем, на имеющихся гигантах и в Европейской части страны, и в Западной Сибири еще есть значительные запасы углеводородов. Проблема в том, что в силу особенностей добычи они сильно обводнены – с 3—10 % нефти идет 90—97 % воды. Для того чтобы отделить нефть от воды, необходимы специальные установки на поверхности, специальная инфраструктура.

Также мы должны продолжать работать в тех нефтегазоносных провинциях, где еще остались не выявленные крупные месторождения. Это, в первую очередь, территория Сибирской платформы – междуречье рек Енисея и Лены, там нас ждет еще очень много открытий. Этой территорией вплотную занимается Институт нефтегазовой геологии и геофизики СО РАН.

В новую парадигму перейдут и проблемы освоения Арктики. Об этом я говорил в статье для вашего журнала. Арктика – это гигантские ресурсы нефти и газа, и это замерзающие моря, льды, чрезвычайно ранимая природа, а значит, это совершенно иные подходы и технологии. Но, как это ни печально, для работы на таких акваториях ни технологий, ни оборудования нет ни в России, ни в других странах.

Работа советской нефтяной и газовой промышленности на 95% велась на базе прогнозов и разработок отечественной науки, на собственном оборудовании. СССР самостоятельно осваивал собственные гиганты, и делал это достаточно эффективно. Но за 25 лет мы растеряли все достижения, потеряли время, кадры, четверть века мы недостаточно развивали науку и ничего не делали в области технологий и оборудования. Мы не совершенствовали ранее достигнутое и поэтому очень сильно отстали.

Все это последствия политики М.С. Горбачева, Б.Н. Ельцина, Е.Т. Гайдара, А.Л. Кудрина и всех тех, кто занимался развалом экономики великой державы. Сегодня уже можно и нужно говорить, что это преступление века. Надо было обладать талантами этих «великих реформаторов», чтобы превратить вторую экономику мира в заурядную экономику развивающейся полуколониальной страны.

Нам предстоит реорганизовывать экономику, мы должны восстановить машиностроение нефтегазовой отрасли, восстановить или создать заново технологии управления процессами добычи нефти и газа. Сегодня во многих странах проектируют «умные» скважины, создают «умные» месторождения, оптимизируют процессы с помощью современной вычислительной техники. В России, в том числе в Сибирском отделении такие наработки есть, но проблема в том, что наш бизнес, находящийся в постоянной погоне за нефтью и долларом, не приспособлен для решения таких задач, во всяком случае пока.

Это прекрасно понимает Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин и поэтому задачу реиндустриализации российской экономики на новой современной научной и технологической основе, которую он ставит, мы полностью поддерживаем.

– По прогнозу ИНГГ СО РАН к 2030—2040 гг. добыча традиционной нефти достигнет пика и начнет падать. Что будет дальше? Какую роль в общей картине будет отведена Западной Сибири и, в частности, баженовской свите?

– Кроме всего, что уже сказано, новая парадигма должна будет ориентироваться на нетрадиционные и трудноизвлекаемые ресурсы. Можно посвятить отдельный разговор тому, какими альтернативными и нетрадиционными источниками сырья располагает Россия, мир. Я остановлюсь только на одной теме, с моей точки зрения исключительно важной и по-хорошему «сумасшедшей».

Когда Западно-Сибирская нефтегазоносная провинция еще только начинала осваиваться советскими геологами, при бурении скважин была обнаружена удивительная толща, обогащенная органическим веществом – баженовская свита. Открыл ее человек, которого я считаю одним из своих учителей, блестящий геолог Фабиан Григорьевич Гурари. Он открыл ее в 1958—59 гг., а в 1961 г. написал статью, в которой сказал, что эта толща – не только главный генератор нефти в Западной Сибири, нефтематеринская свита, как говорят российские геологи, но из нее можно будет и добывать нефть.

Тогда это никто всерьез не воспринял, а спустя шесть-семь лет, еще один легендарный геолог, ученик Ф.Г. Гурари и мой друг на протяжении многих десятилетий, Фарман Курбанович Салманов испытал в скважине баженовскую свиту и получил фонтан нефти. Но хотя в небольших объемах работы велись, сосредоточиться на баженовской свите тогда мы не могли, и это было сознательное решение – Западная Сибирь располагала такими запасами традиционной нефти, что думать о более дорогом «нетрадиционном» ресурсе было просто неразумно.

В течение 50 лет мы работали в Западной Сибири и добыли около 12 млрд тонн нефти, и добудем еще столько же. Вся эта нефть создана баженовской свитой, но она и сама окажется уникальным источником нефти – по оптимистичным оценкам (а я думаю, что они вполне реалистичны) здесь нас ждет 40—50 млрд тонн. Таким образом, Западная Сибирь по ресурсам и нефти, и газа станет в один ряд с бассейном Персидского залива. Но сегодня ни отечественного оборудования, ни технологий для разработки баженовской свиты мы не имеем.

Технология, которую применяют американцы для сланцевой нефти, по ряду причин здесь неприменима. Нужна своя технология, и я думаю, что у нас в стране, в СО РАН в частности, хватит мозгов, чтобы ее создать. Тогда на весь XXI, а может, и на часть XXII века проблема нефти для России, и для выполнения наших обязательств перед остальным миром, будет решена.

Принято считать, что успехи советских ученых и инженеров в атомном и космическом проектах – уникальный показатель творческого начала и интеллектуальной мощи нашей науки, и это, конечно, правда. Без надежного ракетного и атомного щита отстаивать нашу экономику, нашу независимость, занимать те позиции в мире, которые занимает Россия, было бы невозможно. Но трудно себе представить, что было бы с советской и российской экономикой, если бы не была открыта Западно-Сибирская нефтегазоносная провинция с ее уникальными запасами нефти и газа. Из чего бы тогда делали бюджет страны? Открытие Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции – уникальное достижение российской науки и российского инженерного мышления, которое я ставлю в один ряд с космическим и атомным проектами. Это не менее, а может быть, и более важное достижение нашей науки, нашей промышленности.

Поэтому, когда некоторые деятели в нашем правительстве, очень далекие от науки и понимания ее внутренних механизмов, обсуждая работу РАН, говорят о недостаточной эффективности этой работы, я хочу спросить: а что еще, кроме того, что сделала наша наука, в частности, Сибирское отделение, вы все едите? Не будь Западной Сибири, экономика страны уже давно бы развалилась в результате ваших реформ.

– Как вы уже говорили, формирование парадигмы – дело коллективное. Кто должен принимать в этом участие, чтобы добиться хороших результатов?

– Это задача, которую не могут решить одни геологи. В этом общем деле должны участвовать специалисты по горной механике – больше всего их в Институте гидродинамики им. М.А. Лаврентьева, выдающиеся ученые есть в Институте теплофизики им. С.С. Кутателадзе – их мы будем привлекать к работе; нужны химики – они есть в Институте химии нефти СО РАН, Институте катализа им. Г.К. Борескова. Для того чтобы создавать технологии «умного» бурения, будут нужны специалисты по вычислительным технологиям, которых в СО РАН тоже достаточно.

С моей точки зрения, на решении этой грандиозной прикладной задачи, невозможном без серьезных прорывов в науке фундаментальной, должны быть сконцентрированы в значительной степени усилия всего Сибирского отделения, а не отдельных институтов.

Думаю, до конца 2016 года я войду с предложениями по созданию новой парадигмы развития нефтегазовой промышленности РФ и в Российскую академию наук, и в Министерство энергетики, и напишу соответствующую докладную записку Президенту страны.

– Технологии «умного» бурения, разработка оборудования для извлечения остаточных залежей нефти гигантских месторождений и для трудноизвлекаемых ресурсов – возможно ли создание всего этого в условиях санкций?

– Нам предстоит тяжелая работа, которая сегодня называется импортозамещение. Старое импортное оборудование у нас еще осталось, закупить большое количество нового, в силу экономической политики санкций, мы не можем. Но если мы хотим жить достойно, если ваше поколение, ваши дети и внуки хотят жить в хорошей стране, нужно уже сейчас начинать создавать свои технологии, а не ждать, когда их привезет дядя из-за океана. Вернемся к тому, что я уже говорил: а как жил Советский Союз? Большая часть технологий были собственного производства. Да, современный человек привык покупать зарубежную технику, применять иностранные технологии в промышленности, но не все можно купить, да и экономическая ситуация не та. Нужно работать.

– Нефть – это политика: все, что сегодня происходит в мире, происходит из-за нефти. Каково это – работать с ресурсом, ради которого любая страна мира может пойти практически на любые шаги?

– За политизацию глобальных проблем нефти она, нефть, ответственности не несет. Ответственность за борьбу, войны и кровь вокруг нефти несут те государственные уклады и те политики, которые создают эту дикую среду, связанную с нефтью. Люди так устроены – они хотят жить лучше, а этого нельзя добиться, не создавая новую продукцию, которая производится из нефти. Значит, если государство или отдельный человек хочет жить лучше, ему нужно бороться за нефть.

Сегодня на планете живет 7 миллиардов человек, а львиную долю нефти и газа потребляет 1 миллиард. 15—17% населения Земли потребляет 70% всех энергоресурсов, остальные живут в нищете – и некоторые даже не видели электрической лампочки. Вина не в нефти, а в общественном устройстве, специфике и былого, и современного капитализма, из-за которого возникают страшные коллизии.

Был некогда забитый Китай, который никто не воспринимал всерьез – сегодня это вторая экономика мира; никто не думал об Индии как о конкуренте в распределении энергоресурсов – сегодня это мощная экономика, завтра будет еще мощнее. Просыпается Латинская Америка и тоже требует ресурсов; неизбежно, что завтра проснется и Африка. И тогда вдруг выяснится, что миллиарду придется делиться, а этот миллиард не думает об этом, наоборот, он думает, как бы прибрать к рукам все, что есть.

События, произошедшие в Ливии, Ираке, Афганистане, Египте только политические и телевизионные обманщики называют борьбой с тоталитаризмом, борьбой за демократию. Под этим лозунгом последнее десятилетие идет передел ресурсов нефти; решается, кому она будет служить. Выяснилось, что именно борьба за нефть, нефтяные рынки, нефтедобывающие районы определяет мировую политику и будет определять ее еще очень долго.

В этом смысле да, нефтегазовая отрасль опасно связана с политикой, и дело тех, кто занимается высокой наукой – понимать и учитывать это обстоятельство. Все наши предложения и рекомендации правительству, бизнесу должны не только обеспечивать страну энергоресурсами всерьез и надолго, но и минимизировать политические негативы, которые имеют место быть в мире. В нашем институте, в научной школе, которой я руковожу, такая задача считается чрезвычайно важной.

– Если говорить про Китай, то правительство этой страны, выбирая между энергоресурсами, выбрало в качестве приоритета уголь, тем самым отказавшись вмешиваться в нефтяные войны на мировых рынках и совершив угольную революцию. О чем это говорит? О миролюбивости нации или о каком-то стратегически хитром решении?

– То, что сделал Китай, – это рациональное поведение. Неправильно было бы сказать, что они от чего-то отказались. Просто они поняли, что мировой рынок поделен, и туда нужно идти либо с большими деньгами, либо проявляя агрессивность. Китай решил, что резких движений в этом направлении делать не надо, а лучше двигаться шаг за шагом. На первом этапе они занялись освоением угля, которого у них много – таким образом решили проблемы энергетики своей страны без драки с американцами и ЕС за рынки на Ближнем Востоке. Но это не значит, что Китай только этим ограничится. Посмотрите в интернете, сколько лицензий, участков, месторождений для разработки на Ближнем Востоке, в других странах мира, в том числе на территории США, китайские компании купили и уже разрабатывают. Но то, что они не пошли в прямую драку за нефть, а сначала занялись углем, это означает лишь то, что они мудрые, сдержанные и миролюбивые люди.

– Вы создали Федеральный исследовательский центр угля и химии СО РАН в Кемерово и являетесь его научным руководителем. Какие задачи будет решать центр?

– География России такова, что Кузбасс – главный угольный бассейн – был и останется в центре страны, что хорошо для внутренних нужд страны. Но для того, чтобы этот уголь экспортировать, его местоположение не очень удачное – цена на уголь вырастает вдвое, пока его везут железной дорогой до Омска, и чем дальше, тем он будет дороже. Возить уголь крайне нерентабельно, к тому же спрос на него в современной России по сравнению с советским периодом упал в два-три раза.

А вот продукты глубокой переработки угля в сотни раз легче по массе и в тысячи раз дороже по стоимости – если мы переведем часть угля в продукты углехимии, то сможем и экспортировать их, и потреблять внутри страны, не покупая на Западе. Все это позволит успешно развиваться угольной промышленности и облегчит проблему инфраструктуры с ней связанной.

Та углехимическая отрасль, которая была создана в СССР, уничтожена, осталось совсем немного работающих предприятий. Технологии, соответственно, тоже пропали. Актуальная задача на сегодня – воссоздать их, но при этом сделать так, чтобы ко времени, когда углехимическая промышленность встанет на ноги, они были современными, а не морально устаревшими. Нужны технологии, которые будут опережать свое время на 15—20 лет. Я надеюсь, что наш Федеральный центр угля и химии Сибирского отделения сможет эти задачи вместе с другими институтами РАН, с вузами решить – для этого он и создавался.

– Является ли перспективным источником энергии метан газовых гидратов? Будет ли Россия в ближайшее время заниматься развитием технологий добычи этого ресурса?

– Газовые гидраты, как источник минерального сырья, были открыты еще в 70-е гг. XX века советскими учеными, сотрудниками СО РАН академиками А.А. Трофимуком и Н.В. Черским, сотрудником ВНИИГАЗа В.Г. Васильевым и сотрудниками Института нефти и газа им. И.М. Губкина Ю.Ф. Макогоном и Ф.А. Требиным. Советские ученые первыми в мире опубликовали работы по твердому газу. Газовые гидраты можно выделять практически всюду в мировом океане на глубине больше 300—400 метров, в России это главным образом арктический шельф.

Но всякое открытие, если оно сделано раньше своего времени, лежит и ждет, когда на него придет экономический спрос. Пока в России достаточно традиционного газа, которого хватит на весь XXI век, пока у нас нет и технологий, которые бы позволяли в промышленном масштабе выделять метан газовых гидратов. Не пришло еще время. Если говорить про мир, то первые опытные установки для выделения газовых гидратов в этом году запустили японцы.

– Каковы у России шансы вывести на новый уровень нефтегазовую, угледобывающую, углехимическую промышленности, чтобы не превратиться в сырьевую колонию?

– Многие беды нашего государства, я так всегда считал и считаю, в том, что значительная часть российского правительства сформирована из людей праволиберального мышления, не понимающих Президента и неудовлетворительно реализующих его идеи. Об этом не я первый говорю, об этом блестяще говорил Е.М. Примаков. До тех пор, пока правительство будет крутить деньги, а не заниматься реальными проблемами экономики, ничего у нас не выйдет. За четверть века мы успели развалить тяжелую промышленность, машиностроение, химическую промышленность. Повторюсь: Президент страны совершенно правильно ставит задачу о необходимости реиндустриализации экономики, но процесс идет трудно и особых успехов пока не видно.

Подготовила Татьяна Морозова

Недавно в Доме ученых состоялось российско-британское научное кафе «Магнетохимия». Мероприятие было организовано Отделом науки и инноваций Посольства Великобритании в Москве, Британским Консульством в Екатеринбурге совместно с Институтом "Международный томографический центр" и Сибирским отделением РАН. В его работе приняли участие руководитель Сибирского ТУ ФАНО России А.А. Колович, заместитель председателя СО РАН  академик Р.З. Сагдеев, заместитель Генерального Консула Великобритании в Екатеринбурге госпожа Джули Мэйн, профессор Малкольм Халкроу (Университет Лидса, Великобритания) и член-корреспондент РАН Виктор Овчаренко (Международный томографический центр, Новосибирск).

Научная встреча в таком формате проводилась в Новосибирске впервые. По мнению руководителя Сибирского ТУ ФАНО России А.А. Коловича, подобные встречи способствуют упрочнению и развитию творческих международных связей, позволяют исследователям не только услышать о передовых достижениях в данной области науки, но и в доброжелательной атмосфере научного кафе пообщаться с ведущими учёными. Это особенно важно для молодых исследователей. Для них возможность такого общения – уникальное и вдохновляющее событие, способствующее творческому росту.

«Подобное научное кафе впервые проводится в новосибирском Академгородке. Однако, учитывая географические масштабы нашего территориального управления и огромное разнообразие научных исследований, проводимых в Сибирском регионе, будем надеяться на то, что мы еще не один раз встретимся у нас с данной формой творческого взаимодействия.

Новосибирский Академгородок – это крупнейший за Уралом научный центр, где ведутся исследования по самым актуальным направлениям современной науки.

Мы надеемся, что в перспективе подобные встречи будут способствовать развитию как всей области молекулярного магнетизма и магнетохимии, так и конкретного направления по изучению спиновых переходов в координационных соединениях и конструированию многоспиновых систем, перспективных для создания на их основе уникальных устройств для квантового компьютинга и спинтроники.

Визит в Академгородок заместителя генерального консула Великобритании в Екатеринбурге Джулии Майн и её активное участие в научном кафе, несомненно, благоприятно скажется на укреплении научных связей между Россией и Великобританией», – сказал А. А. Колович.

Лекция профессора Малкольма Халкроу, известного британского ученого, специалиста в области координационной химии и дизайна молекулярных магнетиков, была посвящена спиновым переходам в комплексах железа и анализу взаимосвязи их строения и свойств. Профессор начал свою лекцию с небольшого рассказа об университете города Лидса – одного из крупнейших университетов Великобритании, в котором он преподает и проводит исследования.

Профессор М. Халкроу отметил, что впервые необычные магнитные эффекты для координационных соединений железа были зарегистрированы более 80 лет назад группой исследователей из Миланского университета. Наблюдаемые изменения магнитного поведения образцов при изменении температуры исследователи объяснили термически зависимым соотношением "магнитных изомеров", имеющих различную химическую структуру и, соответственно, различное число неспаренных электронов – пять у высокотемпературного и один у низкотемпературного "изомера". Позднее, в 1964 г., группа австралийских ученых повторила эксперимент и подтвердила наличие аномалий в магнитном поведении данных соединений. Они же объяснили, что наблюдаемые эффекты – это фазовые переходы между двумя формами одного и того же химического соединения, связанные с изменением распределения электронов – спиновым переходом (спин-кроссовером).

В настоящее время синтезировано множество соединений, обладающих подобными свойствами. Эффект спин-кроссовера может сопровождаться изменением цвета образца, электрического сопротивления, других физических характеристик. По словам Малкольма Халкроу, наиболее интересным для ученых представляется использование спиновых корреляций  для разработки принципиально новых спиновых устройств. 

«Сегодня мы с легкостью осуществляем спиновые переходы. Для нас не составляет труда регулировать температуру спинового перехода, однако на сегодняшний момент все еще сложно контролировать его форму. Это самая большая проблема, поскольку она связана уже не с конкретной молекулой, а с взаимодействием молекул в кристалле – кооперативным эффектом. Причем даже небольшие вариации строения молекул могут оказать на него существенное влияние. Мы хорошо понимаем, как контролировать спиновое состояние, совершенствуемся в конструировании молекул с "полезными" спиновыми переходами для создания реально работающих функциональных материалов и устройств спинтроники, функционирование которых основано на изменении спинового состояния», – говорит  профессор.

Анастасия Федорова