Мы уже неоднократно уделяли внимание технологии «Термококс», успешно примененной на территории Красноярского края. Напомним, что речь идет о газификации бурого угля с получением на выходе таких продуктов, как горючий синтез-газ и твердый угольный остаток. Оба продукта могут иметь самое разнообразное применение. Синтез-газ удобнее всего применять в энергетических целях, поддерживая (в том числе) и производственные процессы в качестве дополнительного источника энергии. Твердый угольный остаток, в свою очередь, является коммерческим продуктом с высокой добавленной стоимостью, который можно использовать в разных отраслях (например, для очистки воды в системах замкнутого цикла).

Как мы знаем, в Новосибирске давно уже обсуждается тема широкого внедрения технологии газификации бурого угля в целях «озеленения» энергетической отрасли. Фактически здесь ставится вопрос о создании производственно-энергетических комплексов, использующих бурый уголь (запасы которого в Сибири весьма велики) вполне по-современному и более рационально -  как с точки зрения экономики, так и с точки зрения экологии. Эту идею ученые из новосибирского Академгородка неоднократно пытались донести до государственных руководителей, отвечающих за энергетику, а также до руководства энергетических компаний, связанных с углем.

Как выяснилось, с упомянутой технологией давно уже работают в СУЭК – крупнейшей сибирской энергетической компании, занимающейся добычей и сбытом угля. Самое интересно, что технологию «Термококс» там предлагают применить для «озеленения» металлургической промышленности. Об этом, в частности, рассказал технический директор одного из подразделений СУЭК – ООО «Уголь-инжиниринг» - Сергей Исламов, выступая на прошедшем Международном технологическом форуме «Технопром-2025».

В начале своего выступления он напомнил о том, что основными эмитентами углерода являются угольные электростанции и предприятия черной металлургии. Отсюда вытекает закономерный вопрос: какие технологии для них предложить, чтобы минимизировать выбросы парниковых газов? По словам Сергея Исламова, данная тема до сих пор остается нетронутой, несмотря на ее актуальность в свете реализации климатической повестки. Так, угольная генерация в Сибири занимает весомую долю, и возникает впечатление, что ничего с ней сделать нельзя. Всё, что можно – это только сократить ее в объеме Именно так, между прочим, ставят вопрос в европейских странах, где прямо «отменяют» угольную генерацию как таковую. То же самое касается и черной металлургии, к которой у борцов с глобальным потеплением также немало претензий. Однако если вы не нацелены на закрытие упомянутых отраслей (а в нашей стране мало кому такое приходит в голову), а вместо этого рассчитываете на их модернизацию с учетом новых экологических требований, вам придется поставить вопрос именно таким образом.

Как раз на этом фоне специалисты ООО «Уголь-инжиниринг» занимаются поиском концептуальных решений в указанном направлении. То, что было ими конкретно предложено в отношении черной металлургии, является, по сути, современной альтернативой классическому доменному производству.

Дело в том, что до сих пор доменное производство является основой мировой металлургии. Как ни странно, но в основных чертах оно за сотни лет так и не претерпело существенных изменений. Еще в 1620 году (то есть более 400 лет назад) был получен патент на использование кокса для плавки железной руды. В 1709 году была построена первая доменная печь на коксовом топливе, которая стала прототипом современных доменных печей.

Как отметил Сергей Исламов, самым интригующим моментом здесь является то, что технология доменного производства была создана эмпирическим путем и на основе интуиции – при полном отсутствии сведений из области физической химии. И за прошедшие триста лет ее эксплуатации она полностью исчерпала свой технический и экономический потенциал, подчеркнул докладчик.

Если еще больше углубиться в сугубо научные аспекты данной темы, то придется признать, что доменная технология находится в полном противоречии с современными основами физической химии гетерогенных процессов. По идее, взаимодействие твердых реагентов (а именно кокса и руды) должно осуществляться в мелкодисперсном состоянии для обеспечения максимального контакта поверхностей. На практике же используется кусковый кокс. Кроме того, углеродный восстановитель должен иметь максимальную восстановительную способность. В то же время реакционная способность обычного доменного кокса имеет по ГОСТу показатель 0,1 – 0,2.

Так вот, чтобы стало понятным предложение специалистов СУЭК, отметим, что реакционность кокса, получаемого ими из бурого угля с помощью упомянутой технологии «Термококс», имеет показатель 8 – 10, то есть чуть ли не на два порядка выше чем у обычного кокса! Отсюда неизбежно напрашивается его применение в черной металлурги. Как сказал Сергей Исламов, в СУЭК разработана принципиально новая технология прямого восстановления - «Термококс-Fe», где как раз нашел применение принцип частичной газификации угля.

Лучше всего для этой цели, по словам докладчика, подходит именно бурый уголь. Компания СУЭК ежегодно добывает порядка 40 миллионов тонн бурого угля, сжигаемого обычным способом в сибирских регионах (в основном – на территории Красноярского края). Указанная технология пока еще не получила широкого распространения, но уже есть положительный опыт ее ограниченного применения. Данный процесс полностью отработан в промышленном масштабе на предприятиях СУЭК (в своем периметре эта компания имеет производство железорудного концентрата в качестве побочного продукта). Главная задача, по словам Сергея Исламова, заключалась в том, чтобы объединить технологию газификации угля с технологией переработки железной руды и добиться синергии. На данный момент уже пройдены стадии НИР и ОКР, и процесс находится на стадии технико-экономического обоснования.

Общий принцип здесь таков. Внутри котельного агрегата осуществляется частичная газификация угля с разделением двух компонентов – горючего газа и углеродного остатка. Горючий газ сжигается внутри котла, используясь для генерации тепловой энергии. Никакого шлака и золы в этом процессе не образуется. Твердый углеродный остаток изымается и используется как высокореакционный восстановитель для получения железа. Все полученные результаты, отметил Сергей Исламов, уже сертифицированы. Получаемый на выходе металл представляет собой белый чугун передельного качества.

Таким образом, сибирскими разработчиками предложена комплексная схема производства чугуна на базе бурого угля. Важным показателем такой схемы является то, что здесь в себестоимость продукции не включаются расходы на топливо. В производстве используют только три компонента – бурый уголь, воздух и железорудный концентрат. То есть нет никакой необходимости в использовании коксовой продукции и в кислородном дутье. Но самое главное (по нынешним временам): производство чугуна таким способом имеет нулевые газовые выбросы в окружающую среду.

В свете сказанного вполне логичным выглядит заявление докладчика о том, что бурый уголь Сибири является высокоэффективным и экологически безопасным сырьем! Возможно, данное заявление станет девизом компании СУЭК и в таком качестве внесет нашу – чисто «сибирскую» - корректировку в проводимую на глобальном уровне стратегию «низкоуглеродного» развития.

Николай Нестеров

Несколько лет назад приказом Министерства сельского хозяйства РФ Институту цитологии и генетики (ИЦиГ) СО РАН был присвоен статус лаборатории молекулярно-генетической экспертизы сельскохозяйственных животных. О том, как эта работа помогает аграриям, а также, как ее результаты могут использоваться в научно-исследовательской деятельности – в нашем очередном материале, посвященном 10-летию образования ФИЦ ИЦиГ СО РАН.

Хозяйства, занимающиеся племенным животноводством крупного рогатого скота, стараются тщательно контролировать чистоту породы своих животных. Каждое животное в таком стаде имеет свой паспорт, где самым главным является его родословная, отражающая три-четыре поколения предков. Именно происхождение становится определенной гарантией высоких хозяйственных качеств телят, предназначенных для замены выбывающих животных в товарных хозяйствах, производящих молоко или мясо. Поэтому для них наличие генетического паспорта – обязательное условие при продаже.

Во-первых, коровы, так же как и люди, болеют наследственными болезнями, которые вызываются мутациями ДНК. Наличие такой мутации говорит о том, что этот теленок может либо заболеть, либо иметь больное потомство, что в общем нужно учитывать при проведении зоотехнической работы. Поэтому такая информация для хозяйств безусловно важна.

Во-вторых, при массовом разведении (а в крупных хозяйствах ежегодно рождаются тысячи телят) неизбежны путаница в документах, инбридинг (близкородственные скрещивания) и другие факторы, негативно влияющие на качество породы. И здесь на помощь приходит генетика.

«По большому счету, эта процедура напоминает широко известный тест на отцовство у людей. Решать эту задачу умели еще в прошлом веке. Но поначалу это был довольно трудоемкий и малоинформативный анализ групп крови. Современные технологии секвенирования генома значительно увеличили точность таких анализов. Так что теперь данные генетической экспертизы стали привычной частью паспорта животного из племенного стада», — рассказывает ведущий научный сотрудник ИЦиГ СО РАН, к.б.н. Николай Юдин.

Однако, несмотря на развитие технологий, и сегодня в нашей стране подобную работу могут проводить далеко не везде. Для этого требуется набор дорогостоящего оборудования, высококвалифицированные специалисты, большой объем проводимых анализов (что обеспечивает их себестоимость на разумном уровне), а также – соответствующая лицензия от Минсельхоза. В итоге в России имеется лишь несколько десятков лабораторий и подавляющая их часть сосредоточена в европейской части страны.

«В этом процессе важным являются не только число подобных лабораторий, но и вопросы логистики. Как правило, генетические паспорта нужны при продаже племенного скота, и каждый день простоя для хозяина этих телят означает дополнительные расходы на их содержание. Поэтому он заинтересован получить нужный документ как можно скорее, а это возможно, если лаборатория находится в «шаговой доступности». Но сами понимаете, в условиях сибирских расстояний и при наличии единичных лабораторий, получается совсем другая логистика. Лаборатория ИЦиГ СО РАН позволяет обрабатывать достаточно быстро поступающий материал из соседних областей. - пояснил Николай Юдин.

Лицензия выдается сроком на пять лет. ИЦиГ СО РАН впервые получил ее в 2017 году и с тех пор ежегодно проводится  несколько тысяч экспертиз по заявкам племенных хозяйств Западной Сибири. А вставшая в полный рост задача развития животноводства на базе отечественных пород только увеличивает число анализов. Однако это не станет проблемой – имеющиеся в распоряжении института ресурсы позволят обработать их полностью и в сжатые сроки.

Эта работа имеет не только хозяйственное, но и научное значение. Многие годы в России доминировали животные иностранных пород (герефордская, голштинская и другие). Но сегодня приоритеты меняются, растет интерес к животным отечественной селекции, встает вопрос о восстановлении этих пород, и прежде всего, черно-пестрой породы, созданной еще в СССР. Она относится к молочному направлению и, в принципе, распространена относительно широко. В нашем регионе ее разведением занимается целый ряд хозяйств, однако, для повышения эффективности их работы важно правильно оценить генетический потенциал племенного ядра в их стадах.

«Мы проанализировали ситуацию в шести племенных хозяйствах Новосибирской области, где занимаются разведением этой породы. Нам было важно дать объективную оценку, где эта порода сохранилась в наиболее чистом виде и с наиболее уникальной генетикой. Также наше исследование показало объективный уровень инбридинга в этих стадах. Это тоже очень важно, поскольку чем он выше, тем ниже качество телят. В итоге, мы смогли показать, какие племенные стада являются потенциально более ценными с точки зрения восстановления этой породы», — подчеркнул Николай Юдин. Результаты исследования опубликованы и теперь их можно использовать для формирования оптимальной стратегии работы региональных племенных хозяйств.

Специалисты Института ядерной физики им. Г. И. Будкера СО РАН (ИЯФ СО РАН) совместно с коллегами из Института физики полупроводников им. А. В. Ржанова СО РАН (ИФП СО РАН) исследовали оптические свойства композитных пленок из графеновых наночастиц при помощи терагерцевого (ТГц) излучения Новосибирского лазера на свободных электронах (НЛСЭ). Впервые они продемонстрировали, что слои данного материала можно использовать для генерации и распространения поверхностных плазмон-поляритонов (ППП) – разновидности не излучаемой в пространство электромагнитной волны, способной распространяться по поверхности материала.  При помощи таких волн можно изучать оптические свойства приповерхностного слоя проводника, от которых зависит энергоэффективность интегральных схем.  Возможность генерации ППП на графеновых пленках позволит в будущем использовать такие композитные материалы, толщиной в сотни нанометров для создания плазмонных компонент систем связи терагерцевого диапазона частот, то есть поколения 6G. Результаты опубликованы в журнале IEEE Transactions on Terahertz Science and Technology.

Графен – двумерный материал, состоящий из атомов углерода, уложенных в шестиугольную решетку. Если под мощным микроскопом посмотреть на графит, из которого делают грифель карандаша, то можно увидеть, что он имеет слоистую структуру, где каждый атомарный слой и есть графен. Хотя теоретические исследования свойств этого материала начались еще в 1947 г., синтезировать графен для экспериментальных исследований долгое время не получалось, поскольку двумерный кристалл в трехмерном пространстве нестабилен. Получить графен удалось лишь в 2004 г. После синтеза этого материала началось интенсивное изучение его свойств, которое продолжается до сих пор. Графен интересен исследователям из-за своих уникальных электрических, механических и оптических свойств. Например, благодаря его высокой проводимости, он может получить широкое распространение в наноэлектронике и телекоммуникациях.

«Все знают, как выглядит графит, потому что все видели кусок угля. Графен – это уже монослой толщиной от половины нанометра, материал хоть и являющийся производным графита, но обладающий абсолютно иными свойствами, – прокомментировала ведущий научный сотрудник ИФП СО РАН доктор физико-математических наук Ирина Антонова. – Считается, что у графена максимальная проводимость и максимальная теплоемкость – эти характеристики растут с уменьшением толщины материала и ослабевают с ее увеличением. Варьируя частицы, из которых формируется пленка, по толщине от монослоя до нескольких монослоев (малослойный графен), мы можем управлять свойствами получаемых пленок и контролировать их – вот, что интересно».

Изготовить монослой графена высокого качества и большой площади можно, но не на любых подложках. Для многих задач графен, как монослой и не требуется. В лаборатории физики и технологии трехмерных наноструктур ИФП СО РАН была разработана сложная многоступенчатая технология создания тонких, толщиной от нескольких до десятков нанометров, пленок из частиц толшиной от монослоя до нескольких монослоев (до 2 нм). Специалисты печатают их на 2D-принтере из чернил, содержащих частицы малослойного графена, который получают методом электрохимического расслоения графита, и проводящего полимера, обеспечивающего связывание частиц. Получаемые таким образом пленки уже продемонстрировали перспективность их использования для создания элементов для микроэлектроники, сенсоров глюкозы и мемристоров. Ожидается, что и в ТГц фотонике они найдут свое применение.

«Если взять природный графит и размолоть его в диспергаторе, устройстве, похожем на бытовой блендер, получится крупный и тяжелый песочек, состоящий из нестабильных частиц, который сложно использовать для печати, – добавил научный сотрудник ИФП СО РАН кандидат физико-математических наук Артем Иванов. – Чтобы сделать частицы тонкими и с необходимыми свойствами проводимости, используются разные физико-химические процессы, которые расслаивают частицы, превращая их в гораздо более стабильную суспензию. Но, если приглядеться, и на этом этапе можно будет увидеть крупные включения. После этого мы разделяем их по фракциям, выделяя все более и более мелкие частицы, и в итоге получаем настоящие чернила, в которых уже нет ни осадка, ни крупных конгломератов. Их уже можно заливать в принтер и печатать пленки с заданными свойствами».

Использование графеновых пленок и их композитов перспективно во многих областях. Например, для создания терагерцевых биологических сенсоров. Многие биологические молекулы и комплексы (аминокислоты, ДНК) имеют линии поглощения в ТГц диапазоне, а оптические свойства графена могут быть весьма чувствительными к данным соединениям. Также графен потенциально интересен для плазмонных интегральных схем терагерцевого диапазона, являющихся компонентами устройств передачи информации, в которых сигнал передается в виде поверхностных электромагнитных волн – плазмон-поляритонов. При проектировании таких схем необходимо знать оптические характеристики металл-диэлектрических и полупроводниковых поверхностей, на которых они создаются. Их определение для графена, малослойного графена или его композита считается нетривиальной задачей.

«Композитный графен – очень сложный для описания его оптических свойств материал, ведь он состоит из наночастиц, в отличие, например, от любого металла, который представляет собой сплошную пленку с устойчивой кристаллической решеткой, – прокомментировал старший научный сотрудник ИЯФ СО РАН кандидат физико-математических наук Василий Герасимов. – Но даже и в металлических пленках, напыляемых на подложку, объяснить, как устроена их поверхностная проводимость, довольно нелегко из-за сложной структуры кристаллитов, которая сильно зависит от технологии и параметров напыления. А у графена наночастицы сшиваются полимером в слои, между которыми существует разветвленная структура связей. Каналы проводимости есть между наночастицами в слоях, поэтому механизмов и эффектов там очень много. Они в свою очередь еще и зависят от толщины слоев и частоты поверхностной электромагнитной волны. Наша фундаментальная задача состоит в том, чтобы понять и описать механизмы проводимости такого сложного материала в терагерцевом диапазоне частот, в том числе по измеряемым характеристикам поверхностных плазмон-поляритонов. В данной работе мы впервые применили методы терагерцевой плазмонной рефрактометрии для исследования оптических констант композитных пленок из графеновых наночастиц толщиной от 15 до 400 нм».

В качестве источника терагерцевого излучения использовался Новосибирский лазер на свободных электронах. По средней мощности НЛСЭ в несколько раз превышает все другие существующие источники в диапазоне от 0.8 до 10 ТГц, а его частота генерации может плавно перестраиваться. Для данного типа исследований это наиболее актуально, так как при использовании значительно менее мощных источников реализовать методы плазмонной рефрактометрии не всегда удается.

«Поверхностные плазмон-поляритоны позволяют исследовать свойства даже таких сложных материалов, как графен и композиты на его основе, – добавил Василий Герасимов. – Благодаря своей природе, а именно способности, прилегая к поверхности проводника и двигаясь вдоль нее, проникать на очень небольшую глубину (порядка десятка нанометров) в материал, плазмон-поляритоны отлично “чувствуют” оптические свойства изучаемого материала, в данном случае композитных графеновых пленок. Полученные нами результаты говорят о достаточно высокой проводимости исследуемого композитного материала, которая, по нашим оценкам, всего на 1-2 порядка меньше, чем у металлов. В будущем это позволит использовать его в терагерцевой интегральной плазмонике. Сейчас наши работы носят фундаментальный характер, но в дальнейшем имеющаяся достоверная информация об оптических свойствах графеновых пленок будет играть важную роль при проектировании биологических сенсоров и плазмонных интегральных схем на их основе. Дело в том, что оптические константы проводника определяют глубину проникновения плазмон-поляритонов над поверхностью, а также влияют на их энергетические потери при распространении вдоль поверхности. Эти факторы имеют значительное влияние на размеры элементов плазмонных интегральных схем и их энергетическую эффективность».

Пресс-служба Института ядерной физики СО РАН

Магистрант Факультета информационных технологий Новосибирского государственного университета, профиль «Интернет вещей», Дмитрий Муравьев разработал систему контроля и диагностики литий-ионных аккумуляторов. Решение включает в себя аппаратный модуль и веб-сервис и уже доступно в открытом доступе для производителей и сервисных компаний.

Система позволяет тестировать аккумуляторы по различным сценариям, фиксировать показатели их работы и хранить результаты в базе данных для последующего анализа.

«Основная цель разработки — повышение уровня безопасности устройств, использующих литий-ионные аккумуляторы в качестве основного источника питания», — поясняет автор проекта Дмитрий Муравьев. По его словам, разработка открывает возможности для проведения не только стандартных измерений, но и регрессионных и стресс-тестов, что особенно важно для проверки надежности источников питания.

Литий-ионные аккумуляторы сегодня применяются повсеместно — от смартфонов и ноутбуков до электромобилей и медицинской техники. Их массовое распространение делает вопрос надежности и точности диагностики особенно актуальным. Компании, которые разрабатывают или обслуживают устройства с такими батареями, заинтересованы в инструментах контроля, позволяющих быстро и объективно оценить состояние аккумуляторов.

Разработка Дмитрия Муравьева состоит из двух частей. Аппаратная часть устройства собрана из широко доступных компонентов, которые можно недорого приобрести на маркетплейсах. Она позволяет задавать профили зарядки и разрядки, фиксировать параметры работы и передавать их через Wi-Fi на веб-сервис либо записывать на SD-карту. Встроенный дисплей отображает показатели в реальном времени. Веб-сервис обеспечивает управление устройством, позволяет задавать сложные сценарии тестирования и анализировать данные.

«Мы сделали систему максимально доступной — код написан на Python, и любой человек с базовыми навыками программирования может доработать её под собственные задачи», — отмечает Дмитрий Муравьев.

По словам научного руководителя проекта, заместителя декана Факультета информационных технологий НГУ Александра Власова, идея создания открытой системы родилась в результате сотрудничества с компанией YADRO, которая является крупнейшим отечественным производителем вычислительной техники.

«Аккумуляторы являются неотъемлемой частью многих вычислительных устройств, и контроль за их состоянием необходим как на этапе производства, так и в исследовательских задачах на этапе проектирования. Мы видели, что на рынке не хватает доступных решений с открытым исходным кодом, поэтому появление такого инструмента — важный шаг», – говорит Александр Власов. Прототип решения создан на базе Лаборатории YADRO в НГУ при активной консультации сотрудников компании.

На рынке уже существуют устройства для тестирования АКБ, однако, как поясняет Дмитрий Муравьев, они имеют существенные ограничения: низкую точность измерений, закрытое программное обеспечение без возможности модификации, отсутствие дистанционного управления и гибких сценариев тестирования.

«Отсутствие решения, лишенного этих недостатков, стало стимулом к созданию собственной системы», — подчеркивает разработчик.

Сегодня проект находится на стадии MVP (минимально жизнеспособного продукта). Система уже работает и позволяет выполнять различные сценарии тестирования. Ограничения — напряжение зарядки до 4,6 В и максимальный ток до 1,6 А. Но главное — решение полностью открытое: схемы можно собрать из доступных компонентов, а программное обеспечение скачать с GitHub. Это делает систему доступной как для исследователей, так и для компаний, которым требуется собственный инструмент контроля качества аккумуляторов.

«Очень важно, что такие разработки появляются в открытом доступе. В России сегмент инструментов для тестирования аккумуляторов развит слабо, и появление общедоступных решений развивает всю отрасль. Это полезно и для IT-бизнеса, и для страны в целом. В лаборатории YADRO мы стараемся продвигать именно такие полезные проекты с точки зрения общей инфраструктуры. Напрямую, в таком проекте, как у Дмитрия, сложно проследить выгоду, но мы надеемся, что наши устройства, которыми мы пользуемся каждый день, станут немного безопасней и надежней», — отмечает Александр Власов.

Сам Дмитрий Муравьев подчеркивает, что готов развивать проект при появлении заинтересованных партнеров. А пока его система уже нашла практическое применение: аналогичное устройство собрала и попробовала применить одна из новосибирских организаций, работающих с оборудованием, где также необходимо тестировать элементы питания.

Вышла в свет книга «Археология северного участка Иртышской оборонительной линии XVIII–XIX веков», автором которой стал наш гость¸ д.и.н., главный научный сотрудник Института археологии и этнографии СО РАН Андрей Павлович Бородовский вместе с П.В. Чибышевым - ораганизатором музея «Редут Соляной Поворот» (с. Соляное Черлакского района Омской области». Мы попросили его рассказать, как охраняли границу в Сибири в XVIII веке.

– Расскажите, что из себя представляла эта пограничная линия и как вообще охраняли границы страны в прошлом?

– Традиционно российские границы, которые сформировались в XV - XVII веках выглядели как засечная черта. Это был некий насыпной вал, с засеками в лесу и въездными воротами, оформленными как остроги. Но в Сибири создать такую непрерывную пограничную линию не удавалось, исходя из просторов и отсутствия достаточно людских ресурсов. Поэтому решили от этого отказаться и сделать ее пунктирной.

Первой оборонительной линией в Сибири стала Ямышевская (1715 г.). Чуть позже, после похода Бухгольца в 1716 году, была поставлена Омская крепость, которая положила начало уже Иртышской линии. Но основные фортификационные работы развернулись уже при Елизавете Петровне.

В итоге, Иртышская линия протянулась почти на тысячу километров от Омска до Усть-Каменогорска, на этом расстоянии примерно через каждые 20–25 километров стояли оборонительные пункты-редуты и форпосты. На самих редутах и между ними ставили маяки для оперативной передачи сигналов.

После 1991 года на территории России остался лишь маленький участок линии – от Омска до границы с Казахстаном, большая же часть теперь находится в Казахстане, что создаёт определённые трудности в её изучении. Другая проблема в том, что в результате хозяйственной деятельности, от нее осталось совсем немного. В самом Омске от крепости сохранились только культурный слой и отреставрированные Тарские и Тобольские ворота. Остатки форпостов Ачаирского, Черлацкого, Татарского и других теперь сложно выявить на местности. Но в окрестностях села Соляное мы нашли площадку с малозаметными рвами и, соотнеся эту точку со старыми картами и описаниями в письменных источниках XVIII века, доказали, что на этом месте и был редут Соляной Поворот, исследованию которого посвящена другая наша книга.

– А как был устроен сигнальный световой маяк?

– Это была вышка, под которой могло находиться какое-то сооружение, на ней зажигался огонь. И этот огонь принимался уже на другом маяке на соседнем редуте или форпосте.

Как выглядели маяки, мы знаем только по нескольким гравюрам. Но мы попытались их найти, зная, что один маяк должен был находиться на редуте Соляной Поворот, а ещё два – к северу и югу от него, в направлении Ачаирского и Черлакского форпостов. С помощью космической фотосъемки, а также карт XVIII века между Черлакским форпостом и редутом Соляной Поворот я нашёл точку, которая могла быть местом расположения маяка. Мы сняли план этого места, определили границы объекта, зачистили ров и изучили внутреннюю площадку в границах рва – это квадрат со стороной 20 метров.

Согласно писанным описаниям, под вышкой маяка располагался пороховой погреб, по крайней мере, для соседнего с редутом Ачаирского острога такое описание 1771 года есть в путевом описании академика П.С. Палласа. На самой наблюдательной вышке маяка устанавливалась сигнальная, а при необходимости случае боевая трехфунтовая пушка.

– Известно, хотя бы примерно, хотя бы какова была численность гарнизонов всей этой пограничной линии?

– Да, существуют списки, по которым можно понять численность личного состава. Что интересно, на этой линии, можно сказать, гарнизоны состояли из двух частей, из регулярных казаков и регулярных воинских частей.

Фактически начало этому положила Анна Иоанновна, когда в 1732 году , после заключения с Персией Рештского договора вывела из Южного Прикаспия  начала вывод воинских частей Низовского корпуса,  отказавшись от российских владений в том регионе, и перевела их на сибирскую пограничную линию. В конечном итоге были передислоцированы три конных и два пехотных полка (один из которых Ширванский).

Эти воинские части расположились на Иртышской линии различными по размеру гарнизонами, от батальона в крепостях, и от роты до нескольких солдат на более мелких укреплениях. Всего в 1743 г. на Иртышской линии было расквартировано 2819 солдат и 80 пушек.

Поэтому можно сказать, что здесь была не только казацкая, но еще и регулярная служба. Это удалось выявить не только по писанным источникам, но и по находкам официального воинского снаряжения регулярной армии, т.е. пуговиц, кокард, пряжек и прочих деталей, которые составляли часть военного костюма российских военных во второй половине XVIII и начале XIX веков.

– Такая «пунктирная» пограничная линия справлялась со своей задачей или она была недостаточно плотной?

– Она вполне успешно справлялась с задачей охраны этих рубежей России на протяжении полутора веков, пока вследствие расширения территории Империи границы ее не сдвинулись далее на юг.

Есть один интересный момент, на который мы обращаем внимание в своей книге. В местах пролегания Иртышской оборонительной линии находятся самые южные курганы саргатской культуры, которые относятся к эпохе скифов (V веку до н.э.) Севернее, в Барабинской степи на территории НСО, таких курганов десятки, а южнее они уже не встречаются. То есть, по сути, российская граница петровского времени расположилась там же, где была граница между народами, которые жили здесь за много веков до этого.

Очевидно, что ее расположение было продиктовано не просто чье-то политической волей, а учитывало географические особенности местности, наличие водных преград, граница была естественной, исторически сложившейся.

– В наше время все больше и больше набирает популярность внутренний туризм. Скажите, у Иртышской линии обороны есть какой-то туристический потенциал?

– Безусловно, он есть, но есть и нюансы. Мы с моим бывшим студентом Павелом Васильевичем Чебышевым сразу же не просто организовывали археологические исследования, но и заложили возможность изготовления серии таких печатных изданий, популяризирующих тему нашей работы. К настоящему времени вышло уже четыре выпуска на различные темы.

Во-вторых, был создан музей в селе Соляном под названием «Редут Соляной Поворот». В-третьих, разработаны экскурсии, которые Павел Васильевич успешно проводит, и в результате, статья о его музее появилась в этом году в центральном и старейшем российском музейном журнале «Мир музея».

Так что повторю, потенциал есть. Но мы пока за это дело взялись в формате общественного подхода на основе нашего энтузиазма. Чтобы развивать любую инфраструктуру туризма, нужны определенные государственные вложения, государственные программы. А не по принципу, как говорится, ходите и смотрите то, что есть.

И если говорить про дальнейшие шаги по визуализации этого наследия, как я вижу – есть найденный участок длиной более чем восемь с половиной километров. Его можно восстановить и музеефицировать, поставить наблюдательную вышку с пушкой на редуте Соляной Поворот, а другую между ними. Можно устраивать различные световые шоу. Они прекрасно видны друг другу на побережье Иртыша от поселка Черлак до с. Соляное.  Можно возить по этому маршруту, тем более, что в Омской области очень хорошая транспортная инфраструктура. Но это требует целенаправленной работы, вложений, а не просто эксплуатации того, что мы вот в данном случае нашли и выявили за последние пять лет.

Сергей Исаев

Публикация подготовлена по теме Госзадания НИР ИАЭТ СО РАН «Формирование оригинальных черт российской цивилизации и становление империи на материалах исследований памятников Сибири XVI - XX веков (FWZG-2025-0013)»

Ученые Новосибирского государственного технического университета НЭТИ разработали эффективный способ очистки воды от нефтепродуктов методом биологической деструкции. Ликвидировать загрязнения теперь можно будет с помощью специальных бактерий, которые «приучены» поглощать длинные углеродные цепочки, входящие в состав нефтепродуктов.

Команда кандидата биологических наук Екатерины Литвиновой из НГТУ НЭТИ предложила очищать загрязненную нефтепродуктами воду с помощью специальных бактерий, способных питаться длинными углеродными цепочками. Привычный для одноклеточных организмов способ питания ученые новосибирского вуза взяли на вооружение для ликвидации последствий экологических катастроф. Опускаться на дно бактериям помогает специальный биогель, который защищает их от негативных факторов среды и является носителем для них в придонные слои.

По словам руководителя проекта «Новые инженерные решения и искусственный интеллект для МедБиоПрома» программы «Приоритет-2030» Екатерины Литвиновой, речь идет о биоразложении. «Этот процесс происходит с помощью ферментов и тех веществ, которые бактерии вырабатывают в процессе своей жизнедеятельности. Микроорганизмы, которые когда-то присутствовали в растениях и деревьях, вместе с остатками растений превратились в каменный уголь, а при получении гуминовых кислот из угля бактерии снова «ожили». Эти микроорганизмы в процессе эволюции привыкли поглощать длинные углеродные цепочки — то, что входит в состав нефтепродуктов, и теперь этот «навык» поможет ликвидировать последствия загрязнений», — рассказала Екатерина Литвинова.

Сами бактерии безопасны, а технология переработки нефтепродуктов не представляет сложности. Достаточно запустить бактерии-нефтедеструкторы с биогелем в загрязненную воду и дождаться, когда они расщепят длинные углеродные цепочки на более мелкие и разложат на простые вещества, которые можно или быстро утилизировать с помощью специальных уловителей, или дождаться, пока они сами превратятся в естественных условиях в воду и углекислый газ. Единственное, что придется контролировать, это концентрацию микроорганизмов: при большом или малом их скоплении переработка нефти происходит неэффективно.

Процесс нефтедеструкции занимает немного времени при оптимальных температурах. Как рассказала Екатерина Литвинова, исследования с мазутом показали, что результаты переработки визуально заметны через две недели: мазут становится мягкий, а вода темнеет, что говорит о том, что нефтепродукт эмульгируется в воду. Полностью вода очищается через 2—3 месяца. Ученые НГТУ НЭТИ провели эксперименты в закрытой системе, но уверены, что в природной среде работа микроогранизмов будет более эффективной и займет еще меньше времени — до полутора месяцев. Если же добавить уловители (специальные устройства для сбора продуктов разложения), то процесс будет более быстрым и очистить воду можно будет более чем на 90%.

Возможности бактерий-нефтедеструкторов в биогелях ученые НГТУ НЭТИ планируют исследовать и дальше — интересные проекты уже есть в области нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности.

Напомним, ранее ученые НГТУ НЭТИ предложили инновационный метод очистки почв от нефти и нефтепродуктов. Основой разработки стал защитный экран, который помогает быстро собрать смеси углеводородов после их разлива.

Пресс-служба Новосибирского государственого технического университета

Фото Д. Михайловский

Как мы знаем, с 27 по 30 августа в Новосибирске проходил XII Международный форум технологического развития «Технопром-2025». В нынешнем году количество сессий было просто запредельным, и совсем не удивительно, что в этом потоке слегка затерялась тема парниковых выбросов. Мы уже неоднократно уделяли ей внимание, поскольку на текущем этапе она во многом влияет на походы к технологическому развитию страны. Понятно, что ее не могли обойти стороной и на этот раз, отведя под ее освещение отдельный круглый стол: «Проблема декарбонизации экономики Сибири и Дальнего Востока».

Надо сказать, что активное участие в организации данного круглого стола принимали ученые из новосибирского Академгородка. Их позицию относительно методов осуществления декарбонизации в России мы освещали неоднократно. Площадка Международного форума давала реальную возможность донести эту позицию до академической и политической общественности. Причем, как мы могли убедиться, эту позицию разделяют и другие ученые нашей страны, что наглядно показал упомянутый круглый стол. В каком-то смысле речь идет о консолидированной оценке, которая, будем надеяться, определит и общий подход российского руководства к решению проблемы парниковых газов. Определенные предпосылки к тому имеются, и потому весьма желательно со стороны ученых прицельно «бить» в одну точку, дабы здесь не оставалось никаких двусмысленностей.

Прежде чем перейти к существу вопроса, отметим текущих «расклад сил». К сожалению, на уровне руководства страны в вопросах декарбонизации сохраняется некоторая неопределенность. Россия как будто не намерена с точностью повторять европейский путь, налегая на увеличения доли ВИЭ в общем энергобалансе (и попутно сокращая поголовье крупного рогатого скота, как это уже делают в некоторых странах ЕС). Косвенно этот момент подтверждает и прошедший круглый стол, где, на удивление, не было ни малейшей апологии перехода на ВИЭ (и даже не был представлен ни один проект такого рода). То есть в России все-таки иначе расставляют акценты, нежели в европейских странах (о чем мы писали неоднократно).

И всё же в словах отдельных спикеров звучали высказывания, прямо или опосредованно подталкивающие нас к тому, чтобы в принципиальных вопросах целиком полагаться на те инициативы, что исходят со стороны европейских стран. То есть фактически нам навязывают определенные условия, которые прорабатываются на Западе. Это касается так называемого «трансграничного углеродного налога», ключевых подходов к снижению выбросов, к распределению ответственности за выбросы, к торговле углеродными квотами, к «углеродным» отчетам со стороны юридических лиц и т.д.  При этом вопрос о том, как реализация климатических целей в подобном разрезе отразится на национальной экономике, отодвигается на второй план.

К сожалению, у нас данные условия (напомню, навязанные извне) некоторые деятели принимают как неизбежность, и именно с ними сопрягают дальнейшее технологическое и экономическое развитие страны. Напомним, что несколько лет назад о наступлении «новой экономической реальности» активно вещал господин Чубайс и его соратники, упирая не необходимость следования «зеленому курсу» в его чисто европейском варианте. К настоящему времени господин Чубайс уже покинул страну, однако создается впечатление, что отзвуки его былой агитации сохранились в головах отдельных экспертов и чиновников. У нас еще продолжают освещать климатическую тему в контексте этой самой «новой экономической реальности», где гораздо больше политики, чем науки.

Упомянутый круглый стол показателен именно тем, что он четко обнажил эту грань – грань, отделяющую научный подход к проблеме от политического подхода. Пока что эти компоненты находятся в смешенном состоянии. Но, судя по всему, наметился процесс идейной «сепарации», а проще говоря – разложения всех составляющих проблемы по полочкам.

Серьезную роль в этом плане сыграло выступление генерального директора Института проблем энергетики (ИПЭ) Булата Нигматулина. Он напомнил коллегам, что необходимо четко различать парниковые газы и экологические газы. К первым как раз относится углекислый газ и метан – то есть те газы, с которыми связывают процесс глобального потепления. Что касается экологических газов, то сюда относят промышленные загрязнители атмосферы, пагубно влияющие на наше здоровье в силу своей токсичности.

Однако, отметил ученый, проблему парниковых выбросов обсуждают так, будто речь идет о борьбе с токсичными загрязнителями атмосферы. И в силу указанного смешения понятий предлагают бороться с углекислым газом примерно теми же методами, что используются при борьбе с экологически опасными выбросами. По этой причине наше внимание всё время переключают на снижение выбросов CO₂ путем технологического переоснащения (иногда – весьма затратного).  Отметим, что это очень важное замечание. Как мы знаем, климатическую проблему принято включать в общий экологический контекст, где ставится вопрос о борьбе с загрязнением воды и атмосферы. На Западе углекислый газ официально значится в списке «загрязнителей», что определяет соответствующие подходы к борьбе с ним. Акцент сразу же переносится на технологические способы сокращения выбросов, в то время как естественные способы поглощения углекислого газа отодвигаются на второй план. Мало того, радикально настроенные европейские борцы с глобальным потеплением даже не хотят ничего слышать об естественном поглощении, требуя чуть ли не полного запрета ископаемого топлива и всех иных источников углеродного «загрязнения».

Как эти радикальные меры отразятся на экономике, догадаться не сложно. Собственно, здесь уже совсем не нужно догадываться, поскольку реальные последствия такой политики уже четко демонстрируют некоторые страны ЕС. Нашей стране нет никакого смысла повторять этот печальный опыт, подстраиваясь под те требования, что исходят от западных климатических радикалов.

По мнению Булата Нигматулина, в таких вопросах необходимо обсуждать пути достижения углеродного баланса (а не одни лишь способы снижения углеродных выбросов, как это обычно происходит). Он совершенно справедливо обратил внимание на то, что в настоящее время пересматривается парадигма «зеленого экстремизма» в пользу более взвешенных (а значит – научно более обоснованных) подходов к проблеме. США вообще вышли из Парижского соглашения, в Европе происходил замена прежних «зеленых» элит, а в глобальной экономике всё большую роль начинают играть страны БРИКС, где климатическую повестку стараются реализовывать без характерного для стран ЕС фанатизма, с учетом интересов национальных экономик.

Соответственно, России также необходимо ориентироваться в этих вопросах на национальные интересы, и вместо фанатичной борьбы с парниковыми газами сосредоточиться на создании системы их полноценного учета. В этой системе решающую роль должна играть естественная поглотительная способность экосистем нашей страны. Здесь ученый сослался на недавний президентский Указ о сокращении парниковых выбросов к 2035 году, в котором прямо обращается внимание на необходимость учета максимально возможной поглощающей способности российских лесов и «иных естественных экологических систем».

По существу, данный подход означает кардинальное изменение оценок углеродного баланса, идущих вразрез с «зеленым экстремизмом». Как я уже сказал, в Европе стараются пренебрегать естественными способами поглощения. И что самое неприятное для нас: тамошние эксперты пытаются всячески снизить роль наших экосистем в процессе углеродного цикла. Российские ученые не согласны с такими трактовками. По словам Булата Нигматулина, исследования, проведенные специалистами ИПЭ, показали, что объемы естественного поглощение углекислого газа на территории нашей страны в ДВА РАЗА превосходят объемы углеродных выбросов!  «Мы, - заметил он, - являемся полными донорами Земли!».

Уже с прошлого года ИПЭ организовал общероссийскую дискуссию по данному вопросу. Актуальность такой дискуссии совершенно понятна. Ведь если Россия, идя в хвосте у европейских политиков, продолжит следовать навязанной нам парадигме, то так называемая борьба с углеродными выбросами будет означать бездумную растрату бюджетных денег. Речь идет о триллионных суммах! Возможно, это и есть та самая «новая экономическая реальность», о которой вещал господин Чубайс. Но нужна ли нам такая экономика?

В свете сказанного нельзя не приветствовать уже сам факт того, что наши ученые пытаются противостоять «зеленому» безумию. Как я уже сказал выше, грань между наукой и политикой обнажилась в этом вопросе отчетливо. Остается надеяться, что голос главы ИПЭ не останется не услышанным и к нему присоединятся коллеги из других научных организаций, в том числе – из институтов СО РАН.

Олег Носков

Центр высоких биомедицинских технологий в Сургуте (ХМАО – Югра) планируют ввести в эксплуатацию к 2026 году. Он будет специализироваться на разработке и внедрении новых медицинских технологий в здравоохранение. Решать эту задачу намерены на основе сотрудничества с научными институтами и центрами страны.  Об этом сообщил на пресс-конференции, прошедшей в рамках «Технопрома 2025» заместитель генерального директора по науке Фонда научно-технологического развития Югры Вячеслав Некрасов.

«В 2025 году намечен ввод здания и закрытие теплового контура на территории ХМАО-Югры. В 2026 году планируется подготовка чистых помещений, монтаж оборудования и ввод в эксплуатацию», – рассказал он.

Одно из главных направлений – создание коллекции моделей наследственных заболеваний из клеток, полученных как от пациентов центра, так и от здоровых доноров. Это направление развивается в тесном сотрудничестве с лабораторией эпигенетики развития Института цитологии и генетики СО РАН под руководством профессора Сурена Закияна. О достигнутых на сегодня результатах он рассказал участникам пресс-конференции.

В своих исследованиях ученые лаборатории опирались на научные результаты, удостоенные двух Нобелевских премий. Первый – способ получения из донорского материала пациента (капля крови или фрагмент кожи) плюрипатентных стволовых клеток, из которых, в свою очередь можно создать культуру любого типа клеток организма, содержащих ДНК донора. Иначе говоря, можно вырастить в чашке Петри образцы нужного органа человека (мозга, сердечной мышцы и т.п.) и на них детально изучать механизмы протекания какого-либо наследственного заболевания, что невозможно в случае с самим пациентом.

Благодаря второму выдающемуся результату – технологии редактирования генома – исследователи получили возможность не просто изучать эти механизмы, а моделировать разные сценарии на идентичном генетическом материале, внося точечные изменения в разные участки генома.

«На основе этих прорывных достижений науки мы разработали свою оригинальную методику получения клеточных моделей и сегодня располагаем самой большой в стране коллекцией моделей наследственных заболеваний. Работа с ней уже принесла первые результаты в понимании механизмов развития некоторых патологий», — отметил Сурен Закиян.

Сотрудничество с центром в Югре позволит еще больше расширить это направление исследований. Параллельно научному сотрудничеству, ученые помогают готовить кадры для этой работы непосредственно в регионе. С этой целью в ИЦиГ организовали профессиональную переподготовку по программе «Применение геномных и клеточных технологий в генетических исследованиях и биомедицине» для сотрудников Сургутского государственного университета.

Помимо изучения механизмов возникновения и развития различных патологий, работа с клеточными моделями открывает новые возможности для поиска новых лекарственных препаратов. «Наша задача – изучить молекулярные основы патогенеза и выявить ту самую молекулу, которая в дальнейшем может служить лекарственным препаратом. Мы можем получить изогенную клеточную линию и ввести любую мутацию, которая нас интересует», – отметил профессор Закиян.

Пресс-служба Института цитологии и генетики СО РАН

Ученые Института химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН предложили новый способ быстрого лечения различных ран и борьбы с антибиотикорезистентными инфекциями, которые серьезно мешают этому процессу. Новый подход к лечению основан на обработке ран белковым гидрогелем, в состав которого входят бактериофаги.

Когда в прошлом веке были открыты антибиотики, казалось, что многие болезни отступили навсегда. Но вскоре выяснилось, что бактерии быстро вырабатывают устойчивость (антибиотикорезистентность) к этим препаратам. Дальнейший ход событий стал напоминать гонку вооружений: ученые разрабатывали все новые антибиотики, а микроорганизмы рано или поздно приспосабливались.

В итоге сегодня врачам все чаще приходится иметь дело с т.н. «супербактериями», демонстрирующими устойчивость к множеству лекарств, включая колистин, антибиотик «последнего ряда», который врачи назначают, когда другие средства не помогли.В результате вызываемые такими штаммами бактерий инфекции, с которыми, казалось бы, медицина успешно умеет справляться, становятся гибельными для пациентов. И эта проблема является повсеместной, случаи смерти пациентов регистрируют как в странах третьего мира, так и в ведущих мировых державах.

Между тем, один из возможных способов ее решения был известен еще до изобретения пенициллина. Речь о бактериофагах (вирусах, поражающих бактерии), которые впервые обнаружил британский бактериолог Фредерик Творт еще в 1915 году.

Фаготерапия активно развивалась в СССР, в 1920-х годах в Тбилиси, по инициативе Георгия Элиава, был открыт институт, ставший мировым лидером в области изучения бактериофагов с целью использования их в терапии. Там были разработаны первые отечественные фаговые препараты, ассортимент их расширялся и, к примеру, в 1960–80 гг. в СССР почти все детские кишечные инфекции лечили как раз бактериофагами. На Западе же к концу прошлого века интерес к фаготерапии на фоне успехов антибиотиков постепенно сошел на нет.

Тогда многим казалось, что использовать универсальное мощное средство (антибиотик) эффективнее, чем возиться с подбором фага для того или иного штамма (каждый фаг атакует лишь бактерии определенного типа и не обращает внимание на других). Однако времена изменились, и фаготерапия получила шанс на второе рождение.

И здесь очень полезным оказалось, что в России сохранились центры, сохранившие традиции изучения бактериофагов и механизмов, с помощью которых они успешно справляются с инфекциями. Один из таких центров много лет работает в ИХБФМ СО РАН под руководством заведующей лабораторией молекулярной микробиологии д.б.н. Нины Тикуновой. Ранее мы не раз рассказывали о проводимых там исследованиях.

В результате, была собрана собственная богатая коллекция бактериофагов, получены важные знания относительно механизма их действия, отработан ряд методик применения фаготерапии. К последним относятся и способ лечения ран, о котором говорилось в начале.

«Сейчас сам процесс заживления ран в медицине отработан достаточно хорошо. Проблемы чаще возникают именно из-за бактериальной контаминации раны, которая приводит к тому, что рана либо заживает очень долго с осложнениями, либо вообще не заживает, вплоть до угрозы сепсиса. То есть банальные пролежни могут стать причиной ампутации конечностей у пожилых людей, как раз вследствие инфекции, с которой их ослабленный иммунитет не справляется. То же самое с ожоговыми поражениями, то есть когда большой процент поражения кожи, соответственно, больше возможности для заражения раны микроорганизмами. Всё это может привести к тяжелым последствиям, вплоть до летальных», - рассказала заведующий лабораторией биомедицинской химии ИХБФМ СО РАН к.х.н. Елена Дмитриенко.

Как уже говорилось, основные принципы фаготерапии нашим ученым уже были известны, но у лечения ран есть свои особенности. Аптечные формы препаратов на основе бактериофагов чаще всего представляют собой жидкие физиологические растворы. И если при приеме внутрь – эта форма оптимальна, то после обработки ею раны, значительная часть бактериофагов просто вытекает из нее вместе с жидкостью.

Чтобы избежать этого, решили совместить бактериофаги с гидрогелями. Это позволяет не только более эффективно бороться с инфекцией, но и способствует более быстрому восстановлению кожных покровов.

«Мы пошли широким фронтом. На самом деле, рынок гидрогелевых повязок очень хорошо развивается, существует много разновидностей таких медицинских изделий, которые делятся, по сути, на два класса, природные и синтетические гидрогели. Мы сосредоточились на природных, поскольку было показано, что у них больше преимуществ именно для лечения ран», - объяснила Елена Дмитриенко.

Еще одним плюсом использования имеющихся на рынке средств является то, что они уже прошли необходимые испытания и возможность их применения в терапии доказана. От ученых требуется разработать и проверить способ внедрения туда бактериофагов и максимального их там удержания, обеспечивая при этом их пролонгированное высвобождение непосредственно в ране.

Плюс белковые, в том числе коллагеновые гидрогели, они сами по себе обладают заживляющим эффектом, что дополнительно повышает эффективность терапии. А еще они полностью резорбируются, то есть расходятся в ране, значит такую повязку не нужно будет менять.

Несмотря на широкий ассортимент представленных на рынке гидрогелей, сотрудники ИХБФМ решили вести работу более широким фронтом и параллельно занялись разработкой собственных вариантов гидрогелей. Необходимость в этом возникла потому, что у существующих коммерческих гидрогелей выявляются свои «слабые места» именно в плане применения их в фаготерапии.

К примеру, тот же коллаген при повышении температуры превращается в жидкость, причем, речь о незначительных повышениях, которые свойственны очагам инфекции в организме. И в силу этого, приобретает те же минусы, что свойственны тем самым аптечным жидким растворам.

«Поэтому здесь мы рассматриваем вариант создания композитного материала, который будет содержать различные компоненты, обеспечивающие в сумме несколько параметров. Желательно, чтобы этот гель был оптически прозрачным, позволяя врачу видеть процесс заживления, не снимая повязки. Это важно, когда раны обширные, и смена повязки становится довольно сложной процедурой для пациента, требуется анестезия и так далее. Важно, чтобы гели постепенно расходились, таким образом обеспечивая максимальную эффективность бактериофагов, но при этом были достаточно плотными, чтобы не произошло их растекание», – сформулировала задачу, поставленную перед учеными Елена Дмитриенко.

Сотрудники лаборатории провели первичный скрининг разных гидрогелей, определили в каком диапазоне характеристик находятся те из них, что удовлетворяют указанным условиям. И теперь, используя различные инструменты и методы, ведут работу над созданием гидрогелевой матрицы, которае обеспечит наличие в продукте всех необходимых параметров.

Сейчас кандидаты на роль такой матрицы проходят различные испытания на клеточных культурах, бактериальных посевах, в том числе на животных. Но, конечно, для полноценных клинических исследований потребуются средства, которыми ученые не располагают и надеются решить эту задачу с помощью индустриальных партнеров, поиск которых в настоящее время активно ведется.

Сергей Исаев

В Новосибирске состоялось торжественное открытие корпуса поточных аудиторий Новосибирского государственного университета (НГУ) — один из объектов второй очереди современного кампуса, строящегося в рамках национального проекта «Молодежь и дети». В церемонии открытия приняли участие Заместитель Председателя Правительства России Дмитрий Чернышенко, Первый Заместитель Председателя Государственной Думы Александр Жуков, Губернатор Новосибирской области Андрей Травников и ректор НГУ академик РАН Михаил Федорук.

«Сегодня у нас большой праздник: мы вводим в жизнь новый учебный корпус, где одновременно могут находиться порядка 1 тысячи 700 студентов. Самая большая аудитория — на 400 человек. Хочется, чтобы здесь как можно скорее началась студенческая и научная жизнь. Огромная благодарность строителям, руководству Новосибирской области и НГУ, которые очень старались для того, чтобы у вас появились такие замечательные условия. В прошлом году здесь открывал новые корпуса Председатель Правительства Михаил Владимирович Мишустин. Кампус университета, который создается по поручению нашего Президента Владимира Путина, – действительно образовательная и научная жемчужина нашей страны», – отметил вице-премьер.

Губернатор Андрей Травников поздравил студентов и преподавателей НГУ с предстоящим Днём знаний и с открытием новых объектов вуза: «Вы являетесь участниками удивительного исторического периода. Это новая страница в истории Новосибирского государственного исследовательского университета. Старт был дан в марте 2021 года. Во время визита Премьер-министра нашей страны Михаила Владимировича Мишустина он выслушал наши доклады, наши предложения по дальнейшей стратегии развития университета, заинтересовался, поддержал и одобрил. И это не просто строительство новых корпусов – это новая миссия, новое положение университета в Академгородке и в целом на научно-образовательной карте нашей страны».

Александр Жуков, обращаясь к студентам, подчеркнул, что им повезло учиться в университете в такую пору, когда каждый год в нём появляется что-то новое: «Новосибирский государственный университет становится кампусом мирового уровня. Это здание, в котором вам предстоит учиться, с поточными аудиториями, сделано по последнему слову современной строительной техники. Очень удобные аудитории, светлые, замечательные. Желаю вам хорошо учиться, в удовольствие, и окончить университет на «отлично», а дальше найти себе хорошую работу, ну, а сегодня праздник, поэтому ещё раз хочу всех вас поздравить».

Михаил Федорук, поздравляя студентов с открытием нового корпуса, подчеркнул:

«В этом году к нам поступили ребята из 64 регионов России. Спасибо вам, что из множества российских университетов вы выбрали в качестве учебы наш университет, и я уверен, что вы не пожалеете об этом! Этот прекрасный корпус построен в рамках проекта «Создание сети современных кампусов» национального проекта «Молодежь и дети». Как и другие объекты кампуса мирового уровня НГУ, он откроет совершенно новые возможности в области образовательной, научной и проектной деятельности! Дорогие ребята, желаю вам счастья, здоровья и, конечно, успешной учёбы в университете».

Корпус поточных аудиторий — самое большое здание их трех объектов второй очереди нового кампуса НГУ. Площадь корпуса составляет более 15 тыс. кв. метров. Он был введен в эксплуатацию в декабре 2024 года. В нем обустроены четыре поточных аудитории, а также научная библиотека, в которой размещаются почти 1 млн книг, студенческий проектный центр, коворкинги, конференц-зал. В проектировании здания используются оригинальные архитектурны решения: на корпусе установлен стеклянный атриум, который позволяет усилить естественное освещение в пространствах и придать объекту уникальный вид. Помимо этого, в здании есть надземный переход с витражным остеклением для удобного перемещения учащихся и преподавателей. Он соединяет корпус поточных аудиторий с действующим учебным корпусом НГУ.

Также Дмитрий Чернышенко поздравил первокурсников Механико-математического факультета НГУ 2025 года, которые начнут учебу в новом корпусе уже 1 сентября. Вместе с Александром Жуковым, Андреем Травниковым и Михаилом Федоруком вице-премьер вручил студенческие билеты ребятам — победителям и призерам олимпиад, поступившим в вуз без вступительных испытаний.

«Многие из вас давно знали, что станут студентами, благодаря победам на олимпиадах. Те, кто поступил без экзаменов, сегодня получают еще одно подтверждение своих заслуг, своего труда. Но, по сути, вы только начинаете свой путь в интересном и перспективном месте. Об этом говорит и география: сюда приехали ребята со всей страны, поступившие без экзаменов благодаря своим выдающимся способностям. И сейчас начинается самый захватывающий и волнительный этап вашей жизни. Вы не только приобретете новые знания, но и, что самое главное, обретете новых друзей. А кто-то, возможно, встретит и свою половинку.  Не забывайте о жизни вне науки, создавайте семьи, влюбляйтесь, живите полной жизнью. Сейчас это может казаться далеким, но поверьте, это самый интересный период, вы это поймете позже. В добрый путь!», — подчеркнул Дмитрий Чернышенко.

Всего в этом году по программам высшего образования всех уровней в НГУ установлено более 2 тысяч бюджетных мест. Согласно промежуточным итогам приемной кампании более 14,8 тысяч абитуриентов на все уровни высшего образования подали свыше 36,7 заявлений. Топ-5 направлений подготовки по количеству бюджетных мест: Информатика и вычислительная техника, Физика, Математика и механика, Геология, Математика и компьютерные науки.

Кроме того, вице-премьер оценил прорывные технологии и разработки инновационных центров НГУ. Среди них — детекторы видеоаналитики, разработки в области технических средств реабилитации — 3D-печатный протез стопы и композитные протезы стопы, проект «цифрового керна» — инновационного инструмента для повышения эффективности добычи трудноизвлекаемых запасов нефти и газа, разработка, сборка и наземная отработка орбитального оборудования на основе собственной модульной спутниковой платформы формата CubeSat и другое. Эти разработки ведутся в сотрудничестве с индустриальными партнерами, среди которых ведущие российские компании, лидеры в своих отраслях, такие как «Ростелеком», «Ростех», «Роскосмос», Сбер и другие. 

Пресс-служба Новосибирского государственного университета