Смотри, какая дичь

В этой статье мы не будем писать про астрологию, гомеопатию, экстрасенсорику, вечные двигатели и теории о том, что высадку астронавтов на Луне снимали в голливудском павильоне. Телегония, «Велесова книга», память воды — это все та ерунда, которую в августе 2019 года всерьез рассматривать уже как-то и неприлично. В интернете вы найдете много и критических разборов, и культурологических комментариев на любой вкус по всем вышеперечисленным поводам.

Где?

Первым и самым надежным признаком чуши является то, что она не опубликована в научном журнале. Также о ней не рассказано на научной конференции и про нее даже не пишут на официальных сайтах научных организаций.

Здесь надо сразу объяснить, чем научные журналы отличаются от всех прочих.

Научный журнал — это не просто журнал о науке. При всем нашем уважении к коллегам «Наука и жизнь», «Популярная механика», «Вокруг света» или «Кот Шредингера» — журналы не научные, а научно-популярные. И даже крупнейшие по тиражу газеты с рубрикой «Наука» тоже не научные издания. В научном журнале статьи обязательно подвергаются рецензированию.

Рецензирование означает, что присланные в редакцию рукописи не просто рассматриваются редакторами, но направляются на экспертизу другим ученым (работающим примерно в той же области). Те читают предложенный материал и далее либо рекомендуют его к публикации, либо указывают на недоработки (тогда авторы могут попробовать исправить и подать статью снова), либо вовсе отклоняют текст. В роли рецензентов — если это хороший научный журнал — выступают специалисты, которые хорошо знают свою область, и поэтому откровенная чепуха в такие журналы попасть не может.

Конечно,  система иногда дает сбои. Рецензентов, например, могут обмануть, поскольку и среди ученых иногда (редко) встречаются мошенники, не гнушающиеся подделать результаты экспериментов. Известны истории людей, умудрявшихся сначала заработать солидную репутацию, а потом быть пойманными за руку на систематическом вранье коллегам со страниц самых уважаемых журналов, однако это скорее исключения, а не правила.

Кроме того, есть так называемые «хищнические журналы». Будучи формально «научными», они готовы публиковать любой оплаченный авторами текст, и в них могут появляться очень плохие статьи; однако и репутация у таких изданий соответствующая — на них практически не ссылаются и там не появляются материалы от состоявшихся исследователей.

Кстати, сама по себе практика, при которой за публикацию платят сами авторы, вполне обычное дело. Так делает, например, группа журналов PLoS, которые зато бесплатны для всех читателей. Кроме того, редакцию журнала и рецензентов можно обмануть, предложив для публикации статью, написанную на основе сфабрикованных данных. Однако в целом публикации в специальных научных изданиях оказываются обычно достовернее того, что к публикации не приняли.

Если кто-то заявляет, к примеру, что расшифровал линейное письмо минойской цивилизации, создал работающий при комнатной температуре сверхпроводник, нашел жизнь на Марсе или живого мамонта в Сибири, — это все сообщения, которые с радостью напечатают крупнейшие научные журналы мира. Когда про это пишут исключительно на личном сайте первооткрывателя или в газете «Вечерний Благозаветовск», это почти наверняка псевдонаука.

Чек-лист

1. Журнал рецензируемый или нет? Если нет, это плохой знак.

2. Насколько журнал известен? Научные журналы обычно указывают так называемый импакт-фактор — среднее число цитирований статьи, опубликованной на их страницах. У самых известных (Science и Nature) этот показатель — около сорока, российские «Успехи физических наук» имеют импакт-фактор в районе трех, а многие узкопрофильные издания набирают немногим меньше единицы. Однако если импакт-фактор равен примерно нулю, это обычно плохой знак.

Иногда о каких-то открытиях сообщают не в журналах, а на конференциях. Это обычно касается всего, что связано с наблюдениями или опытами. Археологи так могут представить публике ранее неизвестную находку, медики — рассказать об уникальной операции, а астрономы — сообщить об обнаружении на Марсе жидкой воды. Когда открытие наглядно и понятно с первого взгляда хотя бы специалистам, про него уместно сообщить в такой форме, однако если речь идет о какой-то теоретической работе, то отсутствие статьи выглядит очень тревожным знаком. Более того, даже после доклада на конференции по-настоящему важные открытия обязательно публикуют в журналах, ведь надо о них как-то узнать тем, кто на конференцию не попал! Искать информацию в журнале гораздо проще, чем в сборнике докладов.

Кто?

Ученые отличаются от псевдоученых не только тем, что читают научные журналы, пишут туда статьи и рецензируют их. Главный критерий (по крайней мере для нас) — это признание сообществом: если некто называет себя физиком, то это значит, что другие физики согласны его считать таковым. Формально это признание проявляется в наличии диплома и места работы, а неформально — в том, могут ли признанные исследователи согласится назвать данного человека своим коллегой по специальности.

Разумеется, среди ученых есть разные группы, которые могут придерживаться разных взглядов. На вопрос «чем на самом деле является темная материя?» или «как на Земле образовалась жизнь?» разные ученые склонны отвечать по-разному, но при этом они в абсолютном большинстве случаев признают друг друга именно как ученых. Альберт Эйнштейн, например, до конца не верил в полноту квантовой теории, однако он прекрасно ее знал и, более того, получил Нобелевскую премию по физике не за теорию относительности, а за квантовое объяснение фотоэффекта. Изучавший же тот самый фотоэффект экспериментально Александр Столетов в своей работе довольно резко оппонировал другому исследователю, но при этом он признавал его в качестве экспериментатора, коллеги, имеющего право на свое мнение.

Если автора нового «открытия» не знает никто из давно занимающихся этой темой специалистов, если он (или она) нигде не работает, это очень, очень плохой знак. Также должно настораживать членство в сомнительных организациях.

Скажем, «Международная академия информатизации» — это, как свидетельствовал Эдуард Кругляков, председатель комиссии по борьбе с лженаукой Российской академии наук, на самом деле — бывшая «Мосгорсправка», справочное бюро. А в РАЕН (Российской академии естественных наук) числились как ученые, так и откровенно сомнительные личности вроде Николая Левашова, известного своими высказываниями в духе «за евреями стоит космическая паразитическая система», или печально известного Виктора Петрика.

Ученые также отличаются специализацией: геологи обычно не занимаются физикой элементарных частиц, а ихтиологи изучают рыб, а не индоевропейские языки. Если человек занимался всю жизнь молекулярной биологией, это еще не делает его специалистом по истории Второй мировой,  и, напротив, историк вряд ли хорошо разбирается в генной инженерии. С учетом этого дополнения нашего чек-листа будут выглядеть вот так.

3. Авторы открытия работают в каком-либо научном учреждении?

4. Они ранее занимались той темой, о которой говорят сейчас?

5. Их компетенцию могут подтвердить другие ученые?

Идеально, когда у вас (как у журналиста, например) есть возможность связаться с кем-нибудь из специалистов в этой области и попросить независимый комментарий. Но если такой возможности нет, для отделения чуши от сенсации можно использовать просто выпускников профильного вуза. Как правило, псевдонаучная ерунда видна уже после базового образования: это либо грубые фактологические ошибки, либо заведомо неправильные формулы.

Как?

Заметим, что не выдерживающие никакой критики статьи бывают иногда в профильных изданиях. Так, в «Докладах академии наук СССР» за 1989 год была напечатана статья «Макрокластеры и сверхлегкие частицы» Анатолия Охатрина. Разбирая ее, физики Евгений Александров и Алексей Ансельм отметили следующее: «В статье пять формул из семи не удовлетворяют раз­мерности». Это значит, что в формуле, которая должна вычислять массу в килограммах, ответ получается в единицах измерения чего-то иного — например, в метрах или амперах.

Другой, более новый пример — публикация Василия Жукова в «Социологических исследованиях». Формально статья удовлетворяет всем критериям качественной: автор является не просто социологом, но и академиком РАН, журнал считается одним из ведущих российских социологических изданий. Однако внутри текста говорится, например, о том, что «в цивилизованном мире только одна беременность из трех заканчивается родами» и «абортами заканчиваются 60 первых беременностей из 100». Оба этих утверждения были неверны в принципе и не выдерживали, например, сопоставления с информацией Минздрава РФ.

Иной случай: на страницах Scientific Reports (а у этого журнала очень неплохая репутация уже в международном масштабе) появилась статья, авторы которой изучали свойства экстракта токсикодендрона пушистого, известного также под названием ядовитого дуба. Это была бы вполне обычная работа, если бы вещество не проявляло (по утверждению ученых) своих свойств в концентрации около 10 to the power of negative 31 end exponent. То есть при разведении до степени «одна молекула на плавательный бассейн».

С точки зрения элементарной биофизики это либо бессмысленно (хотя бы потому, что вероятность одной этой молекуле попасть в живую клетку ничтожно мала, да и одной молекулы никогда не бывает достаточно для физиологически значимого результата), либо указывает на какие-то фундаментальные изъяны в нашей картине мира. Однако авторы не стали детально разбираться, в чем же было дело.

Статью спустя некоторое время (почти год) отозвали, то есть признали ошибочной. В комментарии к отзыву материала редакция журнала также отметила, что часть графиков дублировала друг друга (чего не предполагалось), а данные о подопытных крысах были неполны и недостаточны. Почему это вообще прошло рецензентов — вопрос, который весьма интересен, но, увы, пока не имеет ответа.

Поэтому проверочный список стоит расширить.

6. Делаются ли в статье утверждения, противоречащие уже известной информации или устоявшимся теориям?

7. Нет ли грубых ошибок в фактах и формулах?

Опровержение устоявшихся представлений — неотъемлемая часть науки. Однако когда настоящие ученые что-то пересматривают, они всегда делают это очень аккуратно и последовательно. Данные должны быть представлены по возможности полно и со ссылками на источники, если их добыл кто-то другой. Говоря о числе абортов в мире, надо указать ссылку на источник информации, а все явно аномальные эффекты должны быть всесторонне изучены.

В 2011 году международная группа физиков OPERA обнаружила, что пучок нейтрино долетает от женевского ускорителя до итальянской подземной обсерватории Гран-Сассо быстрее скорости света. Ученые опубликовали эти данные, но честно добавили, что, по всей видимости, где-то закралась ошибка. Спустя некоторое время ученые все-таки выяснили, что аномальная скорость объяснялась сбоем в работе одного из приборов (там разболтался разъем для оптоволоконного кабеля), и в итоге сенсации не состоялось. Аккуратность и добросовестность избавили физиков от конфуза, а если бы они сразу написали: «Мы опровергли теорию относительности», — то потом им было бы очень стыдно и неловко.

Физики, которые ведут охоту за новыми частицами на ускорителях вроде Большого адронного коллайдера, тоже часто публикуют предварительные заявления вида «у нас наметилась аномалия со статистической значимостью столько-то». Иногда это предвестники большого открытия, а иногда эффект исчезает после набора дополнительной статистики, и это нормально, пока никто не бросается с места говорить о новой физике.