Для начала глобального похолодания пока нет серьезных оснований

Интервью с заведующим лабораторией геологии кайнозоя, палеоклиматологии и минералогических индикаторов климата ИГМ им. В.С. Соболева СО РАН профессором Владимиром Зыкиным.

- Владимир Сергеевич, глобальное потепление является уже признанным фактом, поскольку рост среднегодовой температуры отмечается уже не одно десятилетие. С этим трудно спорить. Однако, как мы знаем, до сих пор нет приемлемой теоретической модели, которая бы удовлетворительно объясняла данный процесс. Отсюда – огромное количество всевозможных спекуляций. В частности, некоторые ученые утверждают, будто процесс потепления вскоре остановится, а дальше начнется похолодание. Насколько, на Ваш взгляд, обоснованы такие утверждения?

– Знаете, этого «похолодания» некоторые ждут уже давно, и постоянно его предсказывают.  О нем говорят всё время. Если случается холодная зима или холодное лето, то сразу начинаются разговоры о глобальном похолодании. А если лето жаркое или зима – слишком теплая, то тут же начинают говорить о глобальном потеплении. Но это не имеет к науке никакого отношения. Эти разговоры – на уровне наших ощущений, не более того. Здесь не надо путать погодные явления с климатом. Когда речь идет о климате, то используются усредненные данные. Причем, рассматривается интервал в тридцать лет, не менее.

– Но ведь заявления о скором глобальном похолодании делаются от имени науки. Как к этому относиться?

– Да, об этом заявляют и некоторые ученые. По их мнению, сейчас должно начаться глобальное похолодание, которое продлится более тридцати лет или больше. Некоторые ученые ссылаются на наблюдения за солнцем. Считается, что активность солнца теперь идет на спад.

Но дело в том, что предсказать «работу» солнца мы не можем с такой точностью. Есть разные циклы солнечной активности. Но они все квазипериодические. Скажем, продолжительность наиболее известного 11-летнего цикла непостоянна. Интервал времени, в течение которого происходит смена максимумов, составляет от 7,3 до 17,1 лет, а смена минимумов происходит за 9-13,6 лет.

Есть ученые, которые связывают похолодание с опреснением Северной Атлантики и ослаблением Гольфстрима.

– Существуют ли какие-то реальные признаки начавшегося похолодания?

– Начну с того, что прошедший 2016 год, несмотря на раннее начало зимы в Сибири, признан самым теплым за всю историю метеонаблюдений. Поэтому говорить о моментальном похолодании невозможно. Климатическая система обладает определенной инерционностью. В природе климатические процессы не происходят с такой скоростью. Причем, перед этим целый ряд лет тоже выделялся рекордно высокими средними температурами. Все эти данные открытые, они публикуются. Думаю, что нынешний год в планетарном масштабе тоже окажется не очень холодным.

– Как тогда относиться к разным предсказаниям?

– Понимаете, климатическая система является самой подвижной. Она самая сложная, с большим количеством прямых и обратных внутренних связей. Поэтому до сих пор ученые не могут построить нормальную модель. Не потому, что ученые у нас плохие, а потому, что сама система очень сложная. Её, на самом деле, невероятно трудно предсказать.

– Как же тогда прогнозировать общую тенденцию? Почему у Вас нет уверенности в том, что наступает глобальное похолодание?

– Просто нужно принимать во внимания еще и другие принципиально важные факторы. Например, в прошлом году на планете концентрация углекислого газа, являющегося основным парниковым газом, зафиксирована на уровне четырехсот ppm. В 1958 году, когда впервые начали измерять его количество в атмосфере, она составляла триста пятнадцать ppm. Расчетный доиндустриальный уровень принимается в двести восемьдесят ppm. То есть концентрация углекислого газа все время растет, и влияние парникового эффекта на приземную температуру воздуха увеличивается. И этот параметр необходимо учитывать.

– Получается, что парниковый эффект нарастает?

– Да, нарастает. Поэтому, даже если солнечные факторы начнут действовать в обратную сторону, парниковый эффект всё равно будет оказывать влияние на климат и тормозить процессы похолодания.

Но в любом случае необходимо понимать, что основные факторы, оказывающие влияние на глобальное изменение климата, до сих пор не выявлены с полной отчетливостью. Мы точно так же плохо понимаем, чем на самом деле вызвано глобальное потепление. 

Если брать геологические записи, то рост температуры на планете в ледниково-межледниковом цикле опережает рост парниковых газов – примерно на 800±200 лет.

– Есть ли, в таком случае, смысл в борьбе с глобальным потеплением, если причины его не совсем понятны?

– Действительно, высказываются даже такие предложения: для торможения процесса глобального потепления надо распылять в атмосфере соединениями серы. Но это может привести к непредвиденным последствиям. Лично я не вижу в этом смысла. Во всяком случае, для России борьба с глобальным потеплением не так актуальна, как, например, для стран Ближнего Востока. Россия является самой холодной страной в мире. Среднегодовая температура составляет у нас -5,5 градуса Цельсия, поэтому нашей стране рост температур в чем-то даже полезен. Но последствия глобального потепления еще недостаточно изучены.

– Как обстоят дела с площадью арктических льдов? Сейчас указывают на то, что она начинает восстанавливаться?

– Площадь арктических льдов является одним из важнейших индикаторов изменений климата. Она испытывает значительные сезонные и межгодовые колебания. После 2005 г. летняя площадь арктических льдов сократилась от 7-8 млн квадратных км (в 1980-е годы прошлого века)  до 4,5-5 млн квадратных км. В 2012 г. было зафиксировано рекордно низкое значение площади морского летнего льда в Арктике – 3,41 млн кв. км. Но когда его площадь увеличилась в 2013 г. до 4,8 млн кв. км, вновь заговорили о глобальном похолодании. В этом году его площадь составила 4,6 млн кв. км, т.е. гораздо меньше, чем в любой год до 2007 г.

Таким образом, общая тенденция в пределах последнего десятилетия направлена в сторону уменьшения площади арктического льда, что отражает повышение температуры приземного слоя воздуха.

– В общем, прогнозы относительно начавшегося похолодания не стоит рассматривать как окончательную истину?

– Разумеется, нет. В природе вообще ничего так быстро происходить не может. А, кроме того, на текущий момент необходимо принимать как минимум два принципиально важных фактора, которые я уже называл. Во-первых, прошлый год был признан самым теплым за всю историю метеонаблюдений. Во-вторых, уровень углекислого газа достиг достаточно высоких величин. Сбрасывать со счетов парниковый эффект я бы все-таки не стал. Если бы не было парникового эффекта, температура земной поверхности (около +15 градусов Цельсия) была бы на 33 градуса ниже. Возможно, он не связан напрямую с глобальным потеплением, но его влияние на климат имеет огромное значение. Подчеркиваю, что климатические изменения – это очень сложный процесс. И если кто-то пытается делать прогнозы на основании ограниченного количества факторов, то такой подход вряд ли можно назвать обоснованным.

– Но ведь глобальное потепление связывают с антропогенным фактором, с выбросами углекислого газа. Может ли эта теория считаться удовлетворительной?

– Видите ли, в чем дело. Концентрация углекислого газа, действительно, очень мощно растет. Поэтому с ним и принято связывать процессы глобального потепления. Однако в то же время есть исследования, которые опровергают указанную причинно-следственную связь. Поэтому в рамках самой науки далеко не все так однозначно, как об этом часто пишут в популярных СМИ. Наверное, только для политиков здесь всё просто, поэтому они ухватились за одну из версий. Но ученые, на самом деле, прекрасно осознают сложность проблемы, связанную с весьма интенсивными изменениями климата. На мой взгляд, отношение человечества к проблемам изменения климата хорошо отражает картина Питера Брейгеля Старшего «Слепые».

Беседовал Олег Носков