Мы продолжаем тему дальнейшего развития новосибирского Академгородка, поднятую в интервью с академиком Николаем Диканским и советником директора ФИЦ ИЦиГ СО РАН Юрием Зыбаревым. Можно сказать, что они представляли науку и образование в рамках известной «лаврентьевской триады». Наш сегодняшний собеседник - председатель совета директоров НП «СибАкадемСофт» Ирина Травина – согласилась рассказать, как выглядят проблемы Академгородка и пути их решения с точки зрения «производства», точнее, инновационного бизнеса.
– Как Вы оцениваете реализацию программы «Академгородок 2.0»?
– Если посмотреть на то, как эта программа представлена, скажем так, в официальном поле, то это некий план развития Новосибирского научного центра сроком до 2035 года. По сути, набор научных, инфраструктурных и социальных проектов, причем, ряд из них касается не самого Академгородка, а других муниципалитетов, например, Кольцово или Краснообска, других частей Новосибирского сельского района. Всю эту большую территорию сложно назвать Академгородком. А самое главное, этот план мероприятий не является комплексным, он не дает четкой картины того, что должно получиться по итогам его реализации. Да, по отдельности все проекты нужные и интересные, но я не вижу в программе единой цели, к которой они стремятся.
– А что могло бы быть такой целью, объединяющей проекты «Академгородка 2.0»?
– Смотря с какой позиции подходить, потому что у научного сообщества одни приоритеты, у властных структур – несколько иные. Я могу сказать, как этот вопрос выглядит с позиций инновационного бизнеса, интересы которого и выражает наша ассоциация. Не первый год мы сталкиваемся с проблемой нехватки кадров. Мы видим, что наши специалисты выбирают место жительства, оценивая не только наличие работы и уровень зарплат, но и качество жизни на той или иной территории. Так было и раньше, но в последние пару лет стало очень заметно, что молодежь часто не рассматривает для себя Академгородок как перспективное место жительства. И когда я смотрю на официальные программы развития Академгородка, я вижу, что их недостаточно для кардинального решения этой проблемы. Поэтому наша ассоциация пошла по пути «инициативы снизу», мы стараемся объединить людей, заинтересованных в развитии Академгородка именно как территории.
– В своих интервью и Диканский, и Зыбарев говорили, что для полноценного развития Академгородку нужен особый административный статус, пусть даже в рамках Новосибирска. Вы согласны с этим утверждением?
– Я бы хотела даже обострить этот момент. Если мы задумаемся, что такое Академгородок, то поймем, что он сегодня существует лишь как некая идея, какое-то видение в головах людей, но не как реальная территория. У него даже нет четких границ. Возьмем, к примеру, Нижнюю Ельцовку. Для жителя этого микрорайона, равно как и для жителя, допустим, микрорайона «Щ» - она, конечно, часть Академгородка, а для жителя Первомайского или Калининского района – не факт. Программа «Академгородок 2.0», как уже было сказано, вообще часто касается Кольцова или земель Новосибирского района. И вот эта расплывчатость границ территории, которая попадает под определение «Академгородок», сама по себе серьезный барьер для ее развития. Потому что, если мы хотим развивать Академгородок, мы должны четко понимать, что к нему относится. Не менее серьезный барьер – отношение городского руководства к Академгородку.
– Но мэрия декларирует постоянно, что Академгородок – «визитная карточка» города. Разве это плохое отношение?
– У меня сложилось ощущение, что на деле ни мэрия, ни Совет депутатов Новосибирска не относятся к Академгородку как к территории развития. Только на словах. Возьмем федеральный уровень. Если руководство страны считает, что какие-то территории требуют особого внимания, то это отражается в самой структуре органов власти, в нашем правительстве есть вице-премьер, курирующий Крым, есть вице-премьер, отвечающий за развитие Дальнего Востока. Почему у нас нет вице-мэра, курирующего Академгородок? В мэрии, наоборот, фактически расформировали управление по науке. У меня большая претензия к мэру, почему он не боролся за проект СКИФ и тот оказался в муниципалитете Кольцово, вместе с четырьмя-пятью миллиардами инвестиций, которые ушли в бюджет наукограда, а не Новосибирска. Вообще, я не вижу какого-то серьезного интереса со стороны городских депутатов и чиновников к программе «Академгородок 2.0», они как-то со стороны смотрят на этот процесс, вместо того, чтобы всеми силами привлекать федеральные проекты и деньги на городскую территорию. Вот это и есть реальный показатель интереса к развитию Академгородка, а не красивые слова на каких-то торжественных собраниях.
Муниципальная власть охотно рассуждает об «уникальном облике Академгородка», но в городских правилах землепользования и застройки нет отдельной главы, ему посвященной. В результате, сюда стремятся девелоперы (потому что цены на недвижимость здесь выше средних по городу) и точечная застройка наносит ущерб этому уникальному облику «города-леса». Хотя формально правила не нарушены, потому что они вообще не предусматривают особые условия для Академгородка. В Совете депутатов нет фракции, которая взялась бы согласованно отстаивать интересы Академгородка, продвигать какие-то решения, способствующие его развитию или хотя бы сохранению его уникальных черт. Поэтому у меня складывается ощущение, что руководство города не видит в Академгородке ничего, кроме повода похвастаться, покрасоваться им перед соседями. При этом никак не желая вкладываться в эту территорию. Мы же, люди, живущие здесь, ощущаем себя обитателями каких-то задворок, куда финансирование поступает по остаточному принципу. Мы исправно платим налоги, но видим, что они не возвращаются сюда. Если сравнивать с центральными районами города, у нас хуже состояние дорог, инфраструктуры, благоустройства дворов, хуже ситуация с поликлиниками и общественным транспортом. У нас нет нормального стадиона, приходится проситься на стадион НГУ, чтобы позаниматься спортом. И перечислять можно еще долго.
– Что, по-Вашему, это может исправить?
– Можно, конечно, надеяться на изменения в головах депутатов и чиновников, но реально изменить ситуацию может придание Академгородку особого административно-территориального статуса. Самый надежный вариант – самостоятельной административной единицы, со своим руководством и бюджетом, а не части Новосибирска. Потому что дальше терпеть такое отношение нельзя, мы теряем кадры, а вместе с ними потенциал как территории развития, причем, международного уровня. Пока он еще есть, надо работать на его сохранение. Многие компании, вовлеченные в инновационный бизнес в Академгородке, это хорошо понимают и потому активно включаются в диалог о стратегии его развития.
– Приходится слышать, что сегодня «лаврентьевская триада» работает плохо, нарушена связь между наукой с образованием с одной стороны и производством, бизнесом с другой. Так ли это и как можно эту связь укрепить?
– Раньше слаженную работу этой «триады» обеспечивало Сибирское отделение Академии наук. Потом, в результате реформы РАН оно утратило многие свои полномочия по руководству научными институтами, организации сотрудничества, в том числе через систему ученых советов, распределению бюджета и так далее. И, как следствие, не может сегодня в полном объеме осуществлять роль интегрирующей структуры, обеспечивающей полноценную связку между наукой, образованием и производством. Может быть, ситуация изменилась бы, если бы руководство СО РАН вело более активную политику по восстановлению утраченных позиций. Но пока мы такой политики не наблюдаем. И мне, к слову, странно, что Миннауки тоже не видит перспективы в возрождении этой системы, хотя в ее рамках институты работали более слаженно и эффективно, чем сейчас, когда каждый институт самостоятельно работает с Москвой. По факту, на центральную роль сейчас вполне может претендовать Новосибирский государственный университет, у него самый большой бюджет, в его преподавательском корпусе представлены сотрудники фактически всех институтов Новосибирского научного центра. В принципе, система образования в НГУ уникальна как раз тем, что она сложилась в тесном симбиозе с научными институтами и, если их разделить, она просто перестанет работать. Одновременно, у университета есть возможности для выстраивания контактов с бизнесом, прежде всего, в качестве «кузницы кадров», но не только. В общем, лаврентьевская «триада» вполне может работать и в новых условиях, если будет некий интегратор, не важно – НГУ или возрожденное СО РАН.
– Продолжая тему возможностей, может ли ИТ-сектор стать главным «локомотивом» развития экономики Академгородка и вообще, может ли кто-то претендовать на роль такого «локомотива»?
– Я бы не стала идеализировать возможности ИТ-сектора, многие его компании работают не как самостоятельная отрасль, а как инфраструктура других отраслей, решают задачи нефте-газодобычи, транспорта и так далее. Но, главное, мне кажется, поиск какого-то одного направления на роль «драйвера» развития в принципе противоречит сути Академгородка.
Здесь уместно вспомнить саму историю его становления. Известно, что Лаврентьев смотрел на опыт Физтеха в Долгопрудном. Но там все было заточено именно на физику. Схожая картина в других российских наукоградах, в Дубне работают атомщики, в Пущино – биологи, в Черноголовке – химики, Королев – центр ракетно-космической промышленности, то есть у всех своя специализация. А Новосибирский научный центр и НГУ сильны как раз своей мультидисциплинарностью, у нас здесь и физики, и химики, и биологи, и математики. И у всех очень сильные позиции, а главное, налажено сотрудничество, много совместных проектов. Больше нигде таких академгородков в России нет. Это наше главное преимущество, поэтому я сильно сомневаюсь, что нам вообще надо делать ставку на какую-то одну отрасль в экономике. Наоборот, «локомотивом» развития экономики Академгородка должна быть его многовекторность, которая обеспечивала на протяжении всей его истории и выдающиеся научные результаты, и формирование особой среды, сообщества людей, которые эти результаты получали.
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии