Момент истины для отечественного технопрома

В мае 2017 года страна отметила важное событие: в воздух поднялся долгожданный отечественный лайнер МС-21. Первый полет продлился всего полчаса, но этого события хватило для того, чтобы подать его как сенсацию. В принципе, первый шаг был сделан, и по большому счету проекту ничего не угрожало. Процесс обещал развиваться, пусть неторопливо (да-да), но верно. Согласно текущим планам, серийное производство этих машин должно начаться с 2020 года. Причем, объемы выпуска, по заявлениям должностных лиц, будут совсем не символическими и приблизятся к показателям советских лет. Параллельно решается вопрос создания инфраструктуры для послепродажного обслуживания самолетов, на что были выделены государственные субсидии. В общем, всё «идет по плану».

Есть только несколько деталей, слегка портящих общую картину. Так, первый полет состоялся на американских двигателях Pratt & Whitney. Этот досадный факт (особенно досадный в условиях санкционной войны) связан с тем, что российские двигателестроители слегка запоздали с производством отечественного образца. Впрочем, этот пробел был успешно восполнен, и совсем недавно, в конце декабря минувшего года, Объединенная двигателестроительная корпорация (ОДК) получила от Росавиации сертификат на отечественный двигатель нового поколения (как следует из официального сообщения). По словам министра промышленности и торговли Дениса Мантурова, мы имеем дело с «уникальным проектом», поскольку представленный двигатель разработан с применением передовых технологий и суперсовременных материалов, включая и композитные материалы. Начало летных испытаний МС-21 с отечественными двигателями запланировано на текущий год. Ими будет оснащена как минимум половина первых серийных авиалайнеров. Часть самолетов будет оснащена американскими Pratt & Whitney.

На данном этапе еще рано говорить, какие результаты будут получены при испытании машины с отечественным движком, поскольку их окончание запланировано только на 2021 год. Пока что, если верить прессе, внештатных ситуаций при испытательных полетах не возникало. Так что есть основание надеяться на хороший исход. Во всяком случае, с технической точки зрения особых проблем как будто не предвидится.

Американские санкции на поставки композитных материалов ставят под угрозу выпуск нового отечественного авиалайнера МС-21 Проблемы появились с другой стороны – с политической. Американцы продолжили санкционную войну и на сей раз покусились на «святое» - на композитные материалы. Как сообщила газета «Коммерсант» (используя собственные источники), из-за санкций оказались перекрыты поставки в нашу страну композитов из США и Японии. Данная мера была предпринята конкретно в отношении АО «Аэрокомпозит» (входящую в Объединенную авиастроительную корпорацию) и АО «ОНПП "Технология" имени Ромашина» («Ростех»). В результате было поставлено под угрозу создание композитного «черного крыла», которое считается конкурентным преимуществом нового российского авиалайнера. Как пишет «Коммерсант», о сложностях поставки композитов «рассказали два топ-менеджера отрасли и подтвердил высокопоставленный чиновник в аппарате правительства». В настоящий момент, уточняет источник, рассматриваются пути решения проблемы.  В этой связи раздаются опасения, что начало серийного производства машины может сдвинуться еще на пару лет.

Впрочем, представители «Ростеха» беспокойства по этому поводу не выказали, назвав проблему «надуманной». В правительстве также сохраняют полное спокойствие. Однако факт остается фактом: в России пока нет предприятий, производящих такие авиационные компоненты. Их либо придется искать в других странах (например, в Китае), либо придется создавать для этого собственное производство.

Вот тут мы подошли к ключевой проблеме отечественной промышленности. О нашей зависимости от импорта говорят уже в течение многих лет. Пять лет назад, в связи с обострением отношений с Западом, руководство страны взяло курс на так называемое «импортозамещение». Вроде бы, наверху наступило прозрение, и государство выбрало верный путь. В этой связи произошло даже некоторое оживление среди российских ученых, долгое время считавших свой труд невостребованным у себя на родине. Отмечу, что в 2017 году представитель Объединенной двигателестроительной корпорации (ОДК) обратился к ученым Академгородка принять посильное участие в разработке технологии изготовления композитных материалов. Дело в том, что до этого наши промышленники вовсю пользовались импортом, но в 2013 году американцы указанную технологию для нас закрыли. Речь шла об изготовлении композитных лопаток для турбин двигателей нового поколения. Отставание в этой области грозило нашему авиапрому надолго застрять в XX веке. Насколько сейчас решена эта проблема, сказать сложно. По поводу нового двигателя пока ничего конкретного сказать не можем, ибо испытания еще не завершились.

В то же время сама ситуация, вызванная санкциями и спровоцировавшая обращение к ученым со стороны руководителей организаций, участвующих в проекте, во многом показательна. Возьмем сам авиалайнер. Работа над ним уже вовсю кипела в 2010 году, когда ни о каких санкциях никто и не думал. Казалось бы, самое время было подключить науку к решению вопроса по тем же композитным материалам. Приведу простой пример.

В 2014 году я общался с учеными Института гидродинамики им. М. А. Лаврентьева СО РАН. Одна из лабораторий Института как раз занималась композитными материалами. Я выслушал много высказываний по поводу того, что разработки в этой области у нас в стране недостаточно востребованы. Вроде бы, все понимают их важность, однако потенциал ученых не используется «по полной». То есть, с высоких трибун доносились разговоры об импортозамещении, проводились разные форумы, совещания, в том числе – совещания с промышленниками. Но что касается конкретики, то участие в проектах, подобных созданию того же авиалайнера, считалось личной заботой самих ученых (коль уж им есть что предложить).

Удалось войти в проект – хорошо, не удалось – твои проблемы. Государевых мужей наличие этого интеллектуального потенциала как будто особо не волновало. Во всяком случае, намеренно собирать специалистов под стратегически важную программу никто наверху не пытался. Мол, кому сильно надо – тот сам «приползет».

То же самое можно сказать и о новом двигателе для МС-21. Его разработка началась еще десять лет назад. А обращение главного инженера ОДК к научному сообществу (о чем я сказал выше) прозвучало только в 2017 году, после упомянутых американских санкций. Получается, что изначально руководители корпорации вполне удовлетворялись импортными поставками и, возможно, считали такую ситуацию для себя весьма комфортной и необременительной. И так длилось до тех пор, пока «гром не грянул».

Показателен еще один момент. Мне неоднократно приходилось слушать выступления чиновников, курирующих науку. И всякий раз возникало впечатление, что проблема развития промышленности и технологий их практически не затрагивает. Их волновали вопросы реорганизации институтов, критерии оценки научной деятельности, оптимизации, международных рейтингов, репутации, пиара. Что касается сферы применения технологий, то это была уже совершенно другая «епархия» с совершенно другим руководством. Взаимодействие с этой сферой считается желательным делом для отдельно взятых ученых и научных организаций, но не входит в прямую обязанность их правительственных кураторов. То есть не было (и, похоже, до сих пор нет) того начальника, который бы прямо поставил этим кураторам четкую задачу: создать такие-то технологии в такие-то сроки, подключив к этой работе такие-то научные организации.

Казалось бы, для решения столь серьезных стратегических задач, как вывод отечественного авиапрома на современный уровень, такое требование напрашивается само-собой (и этого как раз и ждут ученые). Но пока об этом можно только мечтать. Почему? Скорее всего, потому, что на науке у нас привычно пытаются «экономить» (как это было в 1990-е). Похоже, что для правительственных чиновников научные организации все еще представляются «чемоданом без ручки». Им бы найти какое-то применение, но так, чтобы было необременительно для бюджета. Еще лучше – с прямой материальной отдачей. Вовлечение же ученых в какие-то масштабные программы (как это было во времена СССР) – вещь затратная. Похоже, именно такие подходы царят наверху. Остается надеяться, что очередная порция американских санкций развеет эти нелепые предрассудки.

Андрей Колосов