Старообрядчество - сложнейшее историческое и социальное явление, неразрывно связанное с историей заселения Сибири. После реформы патриарха Никона поток из тысяч сторонников «древнего благочестия» направился сюда – ведь, согласно легендам, бытовавшим среди старообрядцев, именно на Алтае располагалась «страна свободы – Беловодье».
Здесь они строили свои поселения и отдельные скиты, здесь проводили свои соборы и здесь же устраивали массовые самосожжения («гари») – еще плохо изученный феномен религиозной жизни XVII – XIX веков в России. А речь идет о довольно масштабных инцидентах. Известно, что в ночь 6 января 1679 года, бывший тюменский поп Дементиан устроил массовое самосожжение в пустыни на реке Берёзовке близ Ялуторовска, в котором, по разным источникам, погибло от 1700 до 2700 человек. Последний всплеск таких коллективных самоубийств на религиозной почве пришелся на середину XVIII века, происходили они как в европейской части страны, так и в Западной Сибири. Одно из них случилось в районе Чаусского острога. Подробнее об этом событии и о том, что удалось узнать ученым нам рассказал ведущий научный сотрудник Института археологии и этнографии СО РАН, д.и.н. Андрей Павлович Бородовский.
– Расскажите, о чем идет речь и почему эта история заинтересовала не только историков, но и археологов?
– Речь идет о самосожжении обитателей старообрядческого скита в районе деревни Мальцево в 1756 году. А интерес археологов – вполне объяснимый, наша задача найти материальные свидетельства того или иного события и с их помощью воссоздать более достоверную картину произошедшего. И эта история хорошо показывает, как это важно: анализ письменных источников и публикаций про нее показывает, что она за прошедшие столетия обросла целым рядом неточностей, относительно места, где стоял скит, как он был устроен и сколько людей в нем могло сгореть.
– Давайте по порядку. Что не так с месторасположением скита?
– Уже в первых публикациях, в конце позапрошлого века сообщалось, сообщалось, что «самозажигательство» произошло в деревне «Мальцовой, находящейся за Чаусским острогом». Однако позже возобладала точка зрения, что самосожжение произошло в окрестностях села Мальцево, расположенного рядом с Барнаулом. Поэтому и встал вопрос, где был расположен этот скит. Здесь надо учесть, что в Барнауле в то время располагалось управление Колыванско-Воскресенского горного округа, а Чаусский острог был ближайшим к нему административным центром, в ведении которого находилось население близлежащих деревень, включая Мальцево.
Также известно, что места самосожжений выбирались не случайно, там была выше концентрация старообрядцев, там складывались благоприятные для них условия жизни, а потом резко усиливались репрессии со стороны власти, что вызывало эффект «последней капли». Все эти факторы в полной мере представлены при создании скита в «лесах и болотах» у ныне не существующей деревни Мальцево.
Поначалу там жилось относительно спокойно, но ситуация стала меняться по мере интеграции этой территории в административную систему Российской империи. Источники сообщают, что с конца 1740-х годов стали расти объемы повинностей для населения (поставки казенного провианта, ремонт судов), потекли жалобы на злоупотребления чиновников. Вдобавок, одни из инициаторов самосожжения казаки братья Мальцевы могли не получить официального разрешения узаконить место их нового поселения, поскольку в середине XVIII столетия власти крайне не одобряли такую самостоятельную переселенческую деятельность.
И мы снова возвращаемся к вопросу, где произошло самосожжение. Чаусский острог находился на территории современного Колыванского района Новосибирской области. Сейчас здесь нет никакой деревни Мальцево, а расположенные в соседних районах населенные пункты со схожими названиями основаны намного позже. На картах XVIII века ее точное расположение тоже не указано, есть только условное – северо-западнее острога в районе в болотистых истоках речушки Боярки. По данным письменных источников, среди строителей скита значатся братья Степан и Федор Мальцевы. Названия деревень чаще всего происходили от фамилий или имен их основателей и не исключено, что Мальцевы основали деревню-однодворку, которая получила наименование по их фамилии (прозвищу). О возможном присутствии старообрядцев в окрестностях Чаусского острога говорит и название близлежащей протоки системы озер Казыки – Керженец. Как известно, так же называлась река в Нижегородской губернии, на берегах которой было много старообрядческих скитов, собственно, отсюда и пошло их прозвище – «кержаки». Но пока более точно локализовать место, где располагался скит, не удалось, эту задачу только предстоит решить.
– Вы говорили и о других неточностях?
– Да, к примеру – есть разночтения в вопросе, сколько людей в нем сгорело. Если в ранних источниках говорилось, что там было 174 или 175 человек, то в более поздних публикациях цифра варьировалась от 172 до 200. Возможно, это вызвано тем, что во время осады скита число людей в нем могло меняться: часть могла передумать и сбежать, с другой стороны – известны примеры внедрения в среду осажденных переодетых казаков, чтобы те обеспечили проникновение основных сил в скит.
– В любом случае, получается скит был не просто отдельной избой в лесу, а довольно большим?
– Да это был целый комплекс зданий, скит в окрестностях д. Мальцево состоял из девяти изб с погребами, две из них были «тесно поставлены одна к другой». Размеры этих срубных построек неизвестны. Однако, используя этнографические данные, можно рассчитать несколько вариантов общей площади жилого пространства в них. Расчеты жилого пространства необходимы для оценки возможностей размещения людей в скиту. И в принципе, эти расчеты показывают, что на момент «гари» внутри скита вполне могло находиться около двухсот человек.
Также важно понимать, что это были постройки, окруженные укреплениями, иначе не пришлось бы устраивать его осаду. Причем, по поводу конструкции скита тоже есть ряд дискуссионных вопросов. Например, чем были окружены здания скита, палисадом или заплотом.
– А в чем разница?
– Это совершенно разные виды ограждения. Под заплотом в Сибири подразумевалась сплошная ограда из досок или бревен, уложенных горизонтально, а палисад – это стена из столбов или свай длинной в несколько метров, вертикально врытых или вбитых в землю на треть своей длины.
Не менее важно и то, что при строительстве скита в окрестностях д. Мальцево была использована также техника возведения оборонительных сооружений (тын), типичная для сибирских острогов. Это не единичный случай в Верхнем Приобье, схожие поселения были построены в лесах по рекам Чумыш и Лосиха за полтора десятка лет до Мальцевской «гари». Высота тына в Мальцево, по описанию была «три с половиной аршина» (примерно два с половиной метра). Судя по остаткам тына, который мы изучили в ходе раскопок Умревинского острога, его сооружение требовала немалых трудозатрат. А в целом строительство укреплений, да и организация обороны, говорит о том, что среди защитников скита были технически грамотные люди. Возможно, к ним относился проповедник Федор Немчинов, родом из казачьей семьи, вовлеченной не только в воинскую службу, но и в острожное строительство, возможно были и другие.
Как видите, вопросов относительно расположения, устройства и населения скита в окрестностях деревни Мальцево еще много. И ответы на значительную их часть можно было бы получить в ходе археологических раскопок. Поэтому так важно довести до конца работу по локализации этого объекта.
– Запланированы ли какие-то поисковые действия на ближайшие год-два или пока речь идет только про обоснование значения такой работы?
– Углубленное знакомство с письменными первоисточниками, позволяет предполагать еще один вариант расположения скита, на системе озер Кашламского бора. В этом районе предстоящей осенью планируется начать исследования с помощью лидара (сканирующей аэробомильной техники, способной построить 3D модель рельефа местности, удалив виртуально лесной покров).
Сергей Исаев
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии