В союзе с природой - 2

Часть Первая. Российские корни

Часть Вторая. Нива без пахаря

Как было сказано в первой части, идеи Ивана Овсинского нашли свое новое воплощение на другом континенте. В 1942 году в США вышла книга с весьма красноречивым названием – «Безумие пахаря». Ее автором оказался эксцентричный фермер из Огайо Эдвард Фолкнер, решивший сказать «прощай навсегда!» отвальному плугу. По его мнению, несмотря на то, что за глубокую вспашку выступают многие ученые, научно ее необходимость никем не была доказана. Почвенные проблемы, с которыми сталкиваются фермеры, создаются ими самими, считает Фолкнер. Снижение плодородия и опустынивание почв, на его взгляд, являются прямым следствием традиционной «пахотной» агротехники.

Показательно следующее замечание, напрямую касающееся сельского хозяйства США. Американцы издавна гордятся тем, что в их стране активно внедряется механизация, включая и сферу сельхозпроизводства. Как пишет Фолкнер, по тоннажу машин американские фермеры превосходят все остальные народы. Однако вместе с тем в США быстрее, чем в остальных странах, разрушаются почвы. То есть, с одной стороны, в сельском хозяйстве наблюдается невиданные технический прогресс, но он же, с другой стороны, стал главной причиной опустынивания пахотных земель. По словам Фолкнера, бедный китаец, «ковыряя своей палкой», собирает с единицы площади больше сельхоз продукции, чем его цивилизованные соседи со своими машинами. Почему так?

Фолкнер обращается к проблеме засухи, от которой в знойном климате Огайо очень часто страдают фермеры, и где стали учащаться пыльные бури из-за опустынивания. Он указывает на тот факт, что засуха не причиняет ущерба полям и лесам, как это происходит с плантациями культурных растений. Даже сорняки во время засухи вырастают выше изгороди. Фолкнер задается вопросом: может, проблема засухи связана со способами нашего обращения с почвой?

В традиционной агротехнике принято оголять верхний слой, глубоко запахивая всю органику. Не здесь ли коренится проблема? На самом же деле всё, что нам нужно, считает Фолкнер, – это снабдить верхний слой материалом для гниения. Так мы решим вопрос и с засухой, и с питанием для растений. Что происходит, когда мы этого не делаем, когда распластываем почву плугом, зарывая органику внутрь? Мы ухудшаем структуру почвы, после чего получаем весь комплекс проблем: смыв плодородного слоя, нарушение питания, недостаток влаги для корней. Именно так традиционные агротехнические приемы ведут к сокращению плодородных земельных угодий и появлению пустынь. И наоборот, внося органику в поверхностный слой, мы словно по волшебству избавляемся от перечисленных проблем. После чего отпадает надобность не только в глубокой пахоте, но и в минеральных удобрениях. Работа на земле становится менее трудоемкой, одаривая при этом земледельца отменным и здоровым урожаем.

Когда Фолкнер начинал свои эксперименты на собственном участке, соседи предрекали ему неудачу, считая его метод «варварским». Вместо того чтобы перепахивать поле, он задисковал специально посеянные сидераты, чтобы те покрыли поверхность поля слоем мульчи. После чего он высадил здесь томаты, помещая рассаду в специально подготовленные лунки, которые присыпались рыхлой землей (взятой здесь же). Почва вокруг растений уплотнялась. Короче, Фолкнер отступил от всех канонов старой агротехники. Причем, уплотнение почвы делалось намеренно. Фермер был уверен, что в таком состоянии структура почвы станет идеальной, а влагу растения будут получать по капиллярам снизу, где она и должна накапливаться.

По словам фермера, используя такой метод, он получал одинаковые урожаи томатов и в засуху, и в слишком влажный сезон. То есть обеспечение растений влагой регулировалось естественным образом. Даже когда участок подтоплялся сильными дождями, растения оставались совершенно здоровыми. Фолкнер пришел к выводу, что нормальная структура почвы сама по себе обеспечивает хороший дренаж верхнего слоя, благодаря чему не было никакой нужды тратиться на дренажные трубы (чем были озабочены многие земледельцы). Проблема с застоем воды на участках, считает он, есть также результат «плужной» агротехники, нарушающей структуру почвы, из-за чего верхний слой начинает удерживать влагу, не давая ей впитаться.

В целом получалось, что земледелец может добиться отличных результатов, не увеличивая расходов на всевозможные приспособления, и не тратясь на минеральные удобрения. Иначе говоря, затраты сокращались, в то время как урожайность не снижалась и даже не зависела от капризов погоды.  Кроме того, Фолкнер уверял, что оздоровив почву, он избавился от болезней и вредителей. Соответственно, отпадала нужда в пестицидах. Единственно, что огорчало фермера-новатора – это отсутствие промышленной спецтехники для работы по его системе. То, чем он пользовался сам, было кустарной импровизацией.

В принципе, для маленьких участков особой нужды в спецтехнике не было, но Фолкнер надеялся, что опробованная им система получит широкое распространение, для чего, конечно же, понадобится серьезное техническое обеспечение. Для него не было никаких сомнений в том, что он совершил революционное открытие в агротехнике, которое позволит избавиться от голода и привести человечество к процветанию. Наличие спецтехники позволило бы сделать этот прорыв намного быстрее и качественнее.

Впрочем, Фолкнер оставался реалистом и прекрасно осознавал, насколько сильным будет сопротивление со стороны скептиков и недоброжелателей. В Америке его попытались выставить на смех, заявив о том, что безумцы - не те фермеры, которые вспахивают поля, а сам новатор. Такое отношение было вполне объяснимым: старая агротехника «питала» целые сектора индустрии – от производителей машин и оборудования, до производителей удобрений и ядохимикатов. Затратное земледелие было им на руку. И, к глубокому сожалению, на их стороне стояла практически вся академическая наука.

Показательно, что в наши дни, когда в развитых странах стали остро осознавать экологические проблемы, идеи Фолкнера уже совершенно не кажутся безумными. Как я говорил в самом начале, органическое земледелие входит теперь в моду. Соответственно, люди начинают пересматривать и свои подходы к способам обработки земли. Интересно, что с тех пор, как изобретатели пермакультурного дизайна донесли до массовой аудитории важность мульчирования грядок, опыт первых новаторов этого дела начинает восприниматься как что-то совершенно нормальное и естественное. Удивляет  другое: почему же так долго земледельцы не обращались к столь простым и необходимым вещам?

Нет, мы не предрекаем, что в скором времени фермеры как один откажутся от плугов, а производители удобрений и пестицидов спокойно сдадут свои позиции. Но дело в том, что в наши дни принятие новой системы – это не вопрос замены затратной агротехники более эффективной и менее затратной. Напомню еще раз, что пионеры органического земледелия смотрели в будущее, рассматривая свою систему в глобальном социальном контексте. Вопрос истощения почв и опустынивания территорий в наши дни обострился еще сильнее, чем было сто лет назад. В свое время мы уже сообщали, что в нашей стране – по оценкам специалистов - на грани опустынивания находятся порядка 47% пахотных земель. В других странах ситуация не лучше, а это уже реальная угроза для современной цивилизации. Поэтому в любом случае нам придется пересматривать свои приоритеты и подходы к организации жизни. Как говорится, нужда заставит искать решение проблемы. Поэтому переход к почвовосстановительной системе земледелия напрашивается сам собой. Благо, что решение было внятно изложено нам еще в позапрошлом веке. Именно поэтому мы и обращаемся сейчас к трудам упомянутых новаторов.

Наконец, обратим внимание на то, что органическое земледелие (в используемом здесь значении) по смыслу перекликается с набирающими сейчас популярность технологиями замкнутого цикла, которые играют важную роль в утилизации отходов, в том числе - отходов жизнедеятельности человека и сельскохозяйственных животных. Думаю, не нужно напоминать, что эти виды органики также могут стать важным сырьем для восстановления почв. Таким образом, новаторство в сфере агротехники включается в достаточно широкий контекст технологического обновления, чего еще не было во время жизни Овсинского и Фолкнера. В наши дни ситуация меняется радикально. Что и неудивительно – переход к новому технологическому укладу затронет, безусловно, все стороны человеческой деятельности, включая и сельское хозяйство.

Николай Нестеров