Проблемы и вызовы российской экономики

Интервью с директором Центрального экономико-математического института Российской академии наук, академиком В.Л. Макаровым

Добрый вечер, Валерий Леонидович! Каковы, на Ваш взгляд, основные проблемы современной российской экономики?

Добрый вечер! Вопрос очень сложный. Потому что проблем, которые стоят перед российской экономикой – их довольно таки много и они самые разнообразные. Проблема номер один, как мне представляется, это огромный уровень неравенства среди населения России, который все время возрастает.

В советское время уровень неравенства был один. Потом когда начался рыночный этап экономики, уровень неравенства стал увеличиваться, все больше происходило расслоение населения, все больше становилось бедных, а богатые, так называемая элитная часть общества, крепла и росла. За последние двадцать лет уровень неравенства все время возрастал. И это конечно крайне опасно, потому что когда уровень неравенства доходит до каких-то пределов, то начинаются восстания, революции – как угодно это называйте. Сейчас, кстати, в российском обществе очень большое социальное напряжение, связанное именно с этим, потому что неравенство означает отсутствие справедливости. А российский народ к чувству справедливости относится с определенным почтением. И когда такая несправедливость начинает бросаться в глаза, то это приводит к социальному напряжению.

Ну а так конечно очень много других экономических проблем самых разнообразных. И одна из таких чисто экономических проблем - это низкая эффективность. Очень низкая эффективность, если сравнивать с самыми передовыми странами. Эффективность меряется разными способами, в частности, производительностью труда. То есть средний рабочий в России производит продукции в существенной мере меньше, чем в Германии или Америке. Это происходит по разным причинам, не потому что мы более ленивые, а просто потому что мы окружены не очень эффективным капиталом, неэффективным оборудованием, и кроме того организация работы у нас тоже низкая. Могу привести следующий пример. Стандартный дом строится около 18 месяцев. Если взять российскую строительную компанию, то она технически может за эти 18 месяцев построить дом. Но для того, чтобы получить все разрешения на строительство, понадобится два-три года. В результате дом строится за 3-5 лет. А на Западе этот дом строится два года. То есть забить гвоздь российский рабочий может так же, как и немецкий рабочий. Но организация работы устроена крайне неэффективно. И с этим надо серьезно бороться. Проблема номер два, с которой сталкивается российская экономика – это ее неэффективность.

Как Вы оцениваете экономический курс правительства РФ, в частности, идеологию модернизации, которую провозглашает президент Дмитрий Медведев?

Этот курс звучит очень красиво. Вроде бы он правильный. Действительно, мы должны модернизировать нашу экономику, жить по тем законам, по которым живет весь передовой мир. Все правильно. Но, на самом деле, это, скорее, лозунг. Ни народ не понимает, что такое модернизация, ни руководители предприятий.  Вернее, каждый понимает слово «модернизация» по-своему. Конкретные стратегии, конкретные планы, что конкретно надо делать – каждый тоже понимает по-своему. Красивых слов в нашей истории было много. При Хрущеве «Мы скоро будем жить при коммунизме», при Горбачеве «Перестройка решит все проблемы» и так далее. «Модернизация» - это один из таких красивых лозунгов, который любят употреблять в разных речах, но что за этим конкретно стоит – народ этого не знает и не понимает.  

Как, по Вашему мнению, можно было бы решить проблему сырьевой зависимости России?

Проблема сырьевой зависимости России, безусловно, существует. Есть  научные исследования, которые показывают, что темпы роста российской экономики зависят, в частности, от цены на нефть. Если цена на нефть растет, растет и российская экономика. Это очевидный признак сырьевой зависимости. Как с этой сырьевой иглы слезть – тут очень много разных способов, которые те или иные люди, в том числе ученые-экономисты, предлагают. Например, надо развивать сектор машиностроения, который находится сейчас в плачевном состоянии. Есть программы, как восстановить этот сектор, но нет такого толчка или мотора, с помощью которого это можно было бы запустить. Главный вопрос: «Почему развивается именно сырьевой сектор в России?» Ответ: «Потому что есть спрос. Весь мир хочет нашу нефть, весь мир хочет наш газ». А что еще мы можем предложить миру? У нас раньше был очень сильный сектор военной продукции. Мы сейчас гораздо меньше выпускаем военной продукции, чем раньше, но потенциал еще остался, и, в принципе, сектор производства вооружений мог бы стать тем локомотивом, который позволил бы России слезть с иглы сырьевой зависимости.

Если говорить о машиностроении, то сейчас, например, в странах Третьего мира очень высокий спрос на плавучие атомные станции. Третьему миру не хватает электроэнергии, а построить там станцию – это во-первых огромные затраты, а во-вторых требует очень много времени. Мы могли бы создавать плавучие атомные станции и продавать их в страны Третьего мира. Ведь никто в мире, кроме нас не умеет делать атомные ледоколы. Россия, российский менталитет и российский рабочий класс в частности, таким образом устроены, что они умеют делать малые серии или вообще единичные изделия очень крупные, хорошие, сложные и так далее, но не массовое производство. Что касается массового производства, то тут мы всегда проигрываем, потому что не в состоянии организовать его правильно. Так вот плавучие атомные станции - это штучные изделия, и здесь мы можем преуспеть. Мы можем делать наукоемкие единичные продукты, которые нужны в других странах. Я думаю, что это хороший способ слезть с нефтяной иглы.

Как, на Ваш взгляд, можно было бы решить проблему очень сильной дифференциации доходов в России?

Проблема очень сильной дифференциации доходов - это проблема номер один в нашей стране. И нужно приложить очень много усилий для того, чтобы от этой проблемы избавиться. В первую очередь, нам необходима новая система налогообложения. В данный момент в нашей стране богатые люди платят те же налоги, что и бедные, хотя конечно должны платить намного больше. У нас практически нет налога на недвижимость, на землю. В Подмосковье стоят огромные дворцы, стоящие десятки или сотни миллионов долларов, и практически никаким налогом они не облагаются. Деньги, полученные от налога на землю и на недвижимость, могли бы пойти на помощь бедным. Самое главное - дать бедным какую-то перспективу. У нас в деревнях и в маленьких городах у людей нет никаких перспектив, и они попросту спиваются. Многие очень способные люди из-за отсутствия возможностей развития не знают, где им себя реализовать. Эти возможности надо создавать, а для этого нужна поддержка нашего правительства.

Согласно рейтингу «Transparency International», уровень коррупции в России намного выше, чем в Западной Европе. Можно ли, на Ваш взгляд, решить эту проблему в России?

Я считаю, что это проблема, которую можно решить. Причина очень высокого уровня коррупции в нашей стране, с моей точки зрения, довольно проста. В нашем обществе в данный момент доминирует социальный кластер «госслужащих», «чиновников» или попросту «бюрократов». Они сейчас главные в этой стране, они управляют ей. Если говорить, допустим, о Германии или Америке, то там скорее доминирует социальный кластер предпринимателей, тех, кто зарабатывает деньги, кто формирует экономику. А у нас правят балом вот эти самые бюрократы. Чиновник по определению получает фиксированную заработную плату. Для него единственный способ обогатиться – это воровать разными способами. И чиновники очень квалифицированы в этой области. Законы, которые принимаются в нашей стране, устроены так, что способствуют коррупции. Любую проблему можно решить, если дать чиновнику взятку. Как в том примере с домом. Для того чтобы построить дом, надо три года собирать сотни бумажек у чиновников. Поэтому главное, что надо сделать – это создать систему равноправия социальных кластеров. Если они равноправны, если они равны – все: ученые, чиновники, военные и так далее - у них одинаковые права, то такого не будет. Но для этого необходима серьезная реконструкция общества.

Есть еще другой способ бороться с коррупцией, более очевидный и понятный. Это создание прозрачности. Теоретически или технически это можно сделать, поскольку есть Интернет, и любую, например, денежную трансакцию – кроме тех, которые требуют какой-то специальной защиты – можно опубликовать в Интернете. Если, например, выделен миллион долларов на строительство нескольких домов, то вся информация об этом должна находиться в Интернете, чтобы люди это видели. Любое ОАО, например, должно показывать свой бюджет не только своим вкладчикам, но и всему народу. И тогда гораздо труднее будет воровать. Это конечно тоже требует больших затрат денег и времени, но это, на мой взгляд, главный путь борьбы с коррупцией.

Может ли экономическая наука оказать помощь в решении наиболее острых экономических проблем России?

Ну конечно! Экономическая наука для этого и существует. Как и всякая другая наука, она изучает действительность. Как говорил Френсис Бэкон, наука должна читать книгу жизни. Вот экономисты, как и другие ученые, читают эту книгу жизни, смотрят, что происходит в действительности, дают свои рекомендации, строят модели и теории, с помощью которых можно лучше понять жизнь. Ученые, наверное, лучше чем простые люди понимают, что происходит, глубже видят проблемы.

К сожалению, в настоящий момент в мировой экономической науке существуют очень большие перекосы. Все корифеи современной экономической науки – это специалисты по рыночной экономике. Если Вы возьмете всех нобелевских лауреатов по экономике, начиная с 67-го года, – а их более пятидесяти – они все специалисты по рыночной экономике. А механизмы в экономике существуют не только рыночные. Есть, например, механизм рационирования или механизм формирования социальных норм. Данные механизмы очень плохо изучены. Хотя они многое определяют. Если говорить о России, то у нас есть продукция, которая распределяется нерыночным путем. Например, квартиры. Покупать квартиры в России могут только очень богатые люди. Остальные, например военнослужащие, должны получать квартиры с помощью механизма рационирования. Или возьмем университеты. Почему там есть бюджетные места, а есть коммерческие места? Почему столько то бюджетных мест, а столько то коммерческих? Это ведь не рыночный механизм, это механизм рационирования. Или почему в сфере здравоохранения одна услуга бесплатная, а другая за деньги. Это сложный механизм, который ученые должны изучать, но пока, к сожалению, не изучают.

Современная экономическая наука – она однобокая, она изучает только рыночную экономику. А где есть рыночная экономика? В Америке, Западной Европе, Сингапуре, Японии, еще где-то. А весь остальной мир – 4-5 миллиардов людей – это совсем другая экономика. Даже такая суперразвитая страна, как Арабские Эмираты построена не по принципу рыночной экономики. Это нормальная экономика, но она устроена по-другому. Не так, как написано во всех современных учебниках. Там даже банки другие. У мусульманских банков, как Вы знаете, нет процента. Они по-другому обслуживают население. И где Вы найдете великих экономистов, которые это все изучили? Поэтому в экономической науке наблюдается в данный момент большой перекос. И как с этим бороться, я не знаю.

Какие конкурентные преимущества есть сейчас у России в мировой экономической системе?                    

Преимуществ у России довольно много. Об одном из них я уже сказал – мы хорошо умеем делать сложные единичные изделия. И здесь мы можем лидировать. У нас это получается лучше, чем в других странах. Довольно много у нас преимуществ, которые идут от наших предшественников, от наших царей, которые заполучили огромную территорию. Такой территории ни у кого в мире больше нет. У нас есть очень много самых разнообразных природных ресурсов. Очень важные ресурсы - это пресная вода и леса. Этим надо правильно распоряжаться, во-первых, сохранять, во-вторых, делиться с остальным миром. Тут тоже пока правильных механизмов не выработано. Но это действительно наше огромное преимущество.

Наш российский народ очень креативен и изобретателен. Мы уже доказали, что многое можем и умеем делать. Первый телевизор сделал Зворыкин, Попов изобрел радио, братья Черепановы – паровоз. К сожалению, наш творческий потенциал сейчас слабо используется из-за того, что у многих талантливых людей нет никаких перспектив. Создание таких перспектив – это задача номер один. Если человек родился в России, он должен иметь много возможностей самореализации здесь, а не мечтать сбежать отсюда в другую страну. Об этом наше правительство как-то не думает. Если послушать их речи, то там говорится о чем угодно, только не об этом.

Какие есть преимущества и недостатки вступления России в ВТО?

Проблема с ВТО кажется мне спорной, потому что есть безусловно плюсы и есть бесспорно минусы. В каких-то областях мы получаем преимущества, например, в автостроении. Но есть отрасли, где будут сплошные минусы. Например, в сельском хозяйстве. Сельское хозяйство, в отличие от автомобилей, нельзя перенести с одного места на другое. Если что-то выращивается в одном месте, то оно выращивается только там. Мне кажется, разумную политику всегда вел Китай. Они давно вступили в ВТО, но своеобразным способом, с множеством различных ограничений и условий. Россия же еще до вступления в ВТО готова выполнять все их правила. Мне кажется, здесь даже наша российская гордость страдает. Не надо вступать просто ради вступления.

Экономический опыт каких стран, на Ваш взгляд, России стоило бы перенять?

Главное, что надо перенять у других стран – это правильное распределение власти между различными уровнями управления. Самый низкий уровень в нашей стране – это местное самоуправление. Далее идут муниципалитеты, муниципальные районы, субъекты Федерации и так далее. Так вот в Германии, например, у федеральных земель намного больше полномочий, чем у наших муниципалитетов. У нас и налоговые органы, и судьи, и даже полиция – все это федеральное. Это приходит к подавлению инициативы снизу. Вот почему у молодежи в провинции нет никаких возможностей. Им некуда идти, они в полном тупике.

Раскрыть потенциал самого низа – это очень важная задача. И тут надо изучать опыт правильно устроенных федеративных государств, в первую очередь Германии, Канады и даже Индии. В Индии много хаоса, но, тем не менее, свобода на нижнем уровне там есть. У нас этого нет. У нас есть жесткая так называемая вертикаль власти. Путин ее ввел, чтобы не было распада. Это была ложная идея. Верховная власть ввела эту вертикаль и никак теперь от нее не может избавиться. Тут на самом деле ничего не надо изобретать, надо просто посмотреть, как это делается в нормальных странах, которые все это уже прошли, и перенести сюда.

Одна Американская компания провела специальный опрос среди иностранных специалистов, работающих в России. Многие иностранцы сказали, что типичной чертой характера русских является вера в чудо. Как Вы можете это объяснить?

На мой взгляд, это очень упрощенное представление о российском менталитете и российской нации. Россияне очень чувствительны к некой идеологической или духовной компоненте.  Если нет каких-то сигналов откуда-то сверху, то человеку живется плохо. У нас нет такого приземленного рационализма, который есть в других странах - что если есть проблема, то надо ее решать. Россиянам хочется, чтобы была какая-то высокая цель. Неслучайно же в России прижился коммунизм. Цель была совершенно недостижимая, но нам нравилась. Потом такая цель пропала. Сейчас говорят, что нам необходима некая национальная идея. Мы наблюдаем резкий рост православия в нашей стране. Количество церквей все время увеличивается, количество прихожан увеличивается – такого нет нигде в Западной Европе. У нас это происходит потому, что нам нужно что-то такое особенное. Если брать то же православие, то там в основе лежит чудо. Людей канонизировали после того, как было доказано, что они способны творить чудеса. Поэтому вот эта религиозная составляющая в нынешней фазе развития России – она увеличивается, становится больше. А когда есть вера во что-то сверхъестественное, то складывается впечатление, что россияне верят в чудо. Я бы на самом деле так не сказал. Хотя у нас действительно очень часто и быстро распространяются различные фантастические представления, намного быстрее, чем в западном обществе. Сейчас, например, везде в России, даже на главных телеканалах, обсуждается предположительный конец света в 2012-м году. Российский народ как-то очень восприимчив к таким вещам. Если Нострадамус что-то говорил или в календаре Майя что-то написано, значит, это должно произойти. У русских действительно есть большая склонность верить во что-то мистическое. Роль духовной составляющей у российского народа больше чем у других. Так что частично я согласен с этой точкой зрения, но частично.