«Дубайский консенсус»

Как мы знаем, 13 декабря участники COP-28 приняли-таки окончательный согласованный текст по итогам прошедшего мероприятия. В западной прессе пошла волна бравурных заявлений насчет «исторических» по своим последствиям решений. Так, глава Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен настолько сильно воодушевилась новым соглашением, что заявила о заре нового мира, в котором люди не будут нуждаться в угле и нефти. Мол, подписав сей исторический документ, человечество открыло дверь в пост-ископаемую эру. Локомотивом же этого процесса, как и следовало ожидать, по-прежнему является Европа. Тем самым именно европейцам в очередной раз отводится роль лидеров научно-технического прогресса. Примерно так эта ситуация и оценивается представителями политических структур ЕС: «историческое решение», «очередной» прорыв», «начало новой эры». И во главе всего этого – Европа.

Понятно, что подобные эпитеты рассчитаны, прежде всего, на европейскую аудиторию. Однако если подойти к ситуации объективно, то обнаружится, что вхождение в «новую эру» происходит исключительно в головах, в теории. Ничего прорывного на самом деле не произошло, на что указывают въедливые критики (и не только).

Начнем с того, что итоговый текст долго мусолили, пока не пришли к окончательному – и откровенно компромиссному – варианту. Поэтому нельзя сказать, что борцы с глобальным потеплением были полностью удовлетворены окончательной редакцией. Отметим, что еще до подписания документа для участников саммита было опубликовано открытое письмо, подписанное сторонниками радикальных мер в отношении климата. Количество подписантов (куда вошли политики, бизнесмены, ученые, журналисты, деятели культуры) превысило тысячу человек.  Они требовали решительного отказа от ископаемого топлива и выражали надежду на то, что главы государств и правительств, собравшихся на COP-28, прислушаются к их позиции.

Но эти надежды не оправдались. Против радикальных позиций выступили представители нефтедобывающих стран (тем более что само мероприятие проходило в нефтедобывающей стране). После длительных дебатов резкие формулировки были заметно смягчены. Поэтому окончательный текст оказался весьма расплывчатым как раз в отношении отказа от ископаемого топлива. Формулировки выглядели так, будто этот процесс отдавался на усмотрение национальных правительств, вольных действовать в указанном направлении в силу своих возможностей. Типа, мы обязаны что-то менять и пересматривать. А вот как именно и главное – когда, в какие сроки, – по этому поводу никаких конкретных обязательств не оговаривалось.

Похоже, представители нефтепроизводящих стран были вполне удовлетворены использованием таких общих положений. Группу участников ОПЕК даже заподозрили в том, будто окончательная редакция была сделана в их интересах. Недаром Эл Гор, давно уже зарекомендовавший себя в роли радикального борца с глобальным потеплением, спешно объявил итоги COP-28 самыми провальными за всю историю. На его взгляд, отсутствие согласованной позиции по вопросу отказа от ископаемого топлива затруднит достижения климатических целей, обозначенных Парижским соглашением 2015 года. И за всем этим, намекает Гор, «торчат уши» стран ОПЕК, фактически саботирующих реализацию климатической повестки.

Эл Гор, конечно же, не единственный, кто высказал сожаление по поводу отсутствия четких формулировок относительно поэтапного отказа от ископаемого топлива. Об этом заявляли не только представители западных стран. Наибольшее разочарование было у представителей малых островных государств, якобы терпящих наибольший ущерб от климатических изменений.

Тем не менее, даже в таком компромиссном варианте документ был многими назван «историческим». Возможно, для представителей ЕС  бравурные комментарии были обычной игрой на публику. Однако там были отдельные моменты, дающие борцам за климат повод для оптимизма. Так, в тексте было четко обозначено намерение уже в ближайшее время – к 2030 году – УТРОИТЬ использование возобновляемых источников энергии и на 40% повысить энергоэффективность. Отсюда были сделаны выводы о том, будто столь отчетливый акцент на использовании ВИЭ повысит инвестиционную привлекательность данного сектора, а значит (по логике вещей) снизит инвестиции в сектора, связанные со сжиганием ископаемого топлива.

Как мы уже неоднократно писали, европейские страны до последнего времени очень сильно продвинулись в плане использования возобновляемых источников энергии. Но с тех пор ситуация сильно поменялась. Теперь Европа демонстрирует явный спад в данном сегменте (о чем мы также писали). Скажем, Великобритания уже не показывает былых рекордов по количеству возведенных морских ветряков. То же самое можно сказать и о странах ЕС. Но самое печальное для сторонников ВИЭ заключается в том, что европейская общественность уже не испытывает по этому поводу былого энтузиазма. Как показали свежие исследования, в ведущих экономиках Евросоюза – Франции и  Германии – отмечается самая низкая поддержка ВИЭ среди населения. Почти каждый второй житель названных стран либо отрицательно относится к «зеленой» энергетике, либо вообще этим не интересуется. Учитывая, что речь идет о самых густонаселенных европейских странах, такой скептицизм никак не играет на руку климатической политике. Во Франции, например, местное население демонстрирует откровенный скептицизм в отношении проектов в области ветроэнергетики. Схожая картина наблюдается в некоторых регионах Германии. В этом случае совершенно не понятно, распространится ли на Европу троекратное увеличение «зеленых» мощностей, оглашенное в итоговом документе.

В этой связи некоторые наблюдатели с нескрываемой иронией оценивают итог саммита, не видя (как мы сказали выше) никаких эпохально-переломных моментов. Дескать, мы уже не первый раз слышим все эти пафосные заявления об эпохальности события, хотя на деле кроме громких слов нет ничего серьезного. По большому счету, стороны лишь подтвердили предыдущие обязательства своих правительств, замечает автор Forbes. Причем, несмотря на то, что одни и те же обещания воспроизводятся из года в год, они фактически не выполняются.  Главную причину здесь видят в том, что в мировом сообществе (точнее, в Большой двадцатке) нет реального консенсуса по вопросам энергетического перехода. Саудовская Аравия, Китай, Россия, Южная Африка и другие на практике игнорируют отказ от ископаемого топлива. При этом такой саботаж прикрывается красивыми декларациями о решении глобальной задачи во имя спасения человечества.

Пример такой двойственности дают ОАЭ. Так, торжественно заявляя на весь мир о своем намерении вложить в «зеленую» энергетику 30 миллиардов долларов, Эмираты параллельно вкладывают 150 миллиардов на расширение добычи нефти и газа. Но последнее обстоятельство на подобных мероприятиях особо не афишируется.

Впрочем, относительно развития на Ближнем Востоке возобновляемых источников энергии также возникают вопросы. Не исключено, что и здесь преследуются особые цели, связанные с попыткой переиграть Запад на его же «инновационном» поле. Но это уже другая тема, о чем мы поговорим позже.

Андрей Колосов