Арктическое плодоводство

Песня Долматовского «И на Марсе будут яблони цвести» давно уже стала символической фразой, передающей романтическую атмосферу раннего периода советской космонавтики. Однако еще лет тридцать до этих эпохальных событий наши ученые могли без всякой романтики, на полном серьезе заявить о том, что яблони будут цвести даже в тундре. Довоенные опыты в области интродукции культурных растений до сих пор впечатляют своей смелостью и неподдельным энтузиазмом. Кое-что из этого научного наследия уже забыто, кое-что отброшено. Тем не менее, этот опыт стоит того, чтобы к нему обратиться именно сейчас - в наших непростых и нестабильных климатических условиях. Особенно это касается сибирских растениеводов и садоводов.

Отметим, что еще до того, как в нашей стране стартовал так называемый сталинский план преобразования природы, у советских ученых уже были достаточно серьезные наработки в этой области, позволявшие им ставить вопрос о научной организации данного процесса. Мы уже неоднократно упоминали, что в довоенные годы отечественные исследователи мыслили глобально, искренне веря в возможности человека преобразовывать окружающий мир себе во благо. Отсюда, скорее всего, тот потрясающий энтузиазм, с которым они брались за решение весьма неординарных задач. Примеров тому – масса. В том числе и в области интродукции растений.

Вот один наиболее показательный пример. Немногие сейчас знают о том, что советские ученые всерьез пытались осуществить «импортозамещение» в сфере производства… шоколада, в связи с чем ими проводились работы по выращиванию деревьев какао на территории СССР. Первые опыты были связаны с оранжерейной культурой какао, где добились некоторых успехов. Так, с одного старого шоколадного дерева, растущего в оранжерее Ленинградского ботанического сада, в 1933 году удалось собрать 22 плода с хорошо вызревшими семенами. Этот факт оправдывал определенные ожидания по поводу выращивания какао-деревьев в закрытом грунте с подогревом. Правда, рентабельность такого способа вызывала серьезные вопросы, поэтому велось обсуждение новых подходов к делу. Например, было предложение организовывать «шоколадные» теплицы на территории Дагестана, используя для отопления горячие подземные воды. Для снижения высоты конструкций деревья собирались формировать горизонтально (в наше время таким методом в некоторых субтропических странах выращивают тепличную папайю).

В то же время ученые таили надежду и на то, чтобы выращивать какао в открытом грунте в субтропических регионах страны. Надежда подпитывалась успехами Ивана Мичурина в продвижении южных культур на север и в выведении новых холодостойких сортов. Если виноград и абрикос, рассуждали энтузиасты, успешно продвинулся в северные широты, то кто знает: может, настанет тот день, когда шоколадные деревья начнут расти где-нибудь в Абхазии?

Мы привели этот пример для того, чтобы отразить общий настрой тогдашних советских экспериментаторов в области интродукции растений. Коль уж они намеревались тропические культуры перенести в субтропики, то что уж тут говорить о растениях умеренных широт, которые упорно продвигали в северном направлении. Выражение «арктическое плодоводство» в данном случае вовсе не является метафорой. Это был конкретный термин, используемый в 1930-х годах нашими экспериментаторами в области «экстремального» земледелия.

В этом плане весьма показателен довоенный опыт выращивания растений на севере Пермского края – близ города Красновишерска (примерно 300 километров к северу от Перми). Зимой в этих местах температура может опускаться до – 58 градусов. Средняя температура февраля составляет -21-23 градуса. Даже в самом теплом месяце – в июле – возможны трехкратные заморозки. Казалось бы, нормальное земледелие в таких условиях невозможно. И тем не менее, как заявляли ученые, там прекрасно растут такие цветы, как пионы, четыре вида орхидей, шпорники, светло-желтые анемоны, купальщицы, хохлатки. Повсюду в открытом грунте без всякой защиты от холода цветут анютины глазки, многолетние флоксы, фезалис и даже гиацинт. В полях спокойно размножались самосевом завезенные кормовые травы, английский и французский райграсы, житняк, синяя люцерна.

Ученые задались вопросом: почему под Москвой или в Воронежской области не удается нормально культивировать тот же английский райграс или люцерну? И это не смотря на то, что минимальные температуры там редко опускаются ниже - 30 градусов (против – 58 градусов на севере Пермского края).

На Вишерской опытной станции были проведены специальные исследования, благодаря которым ученые установили, что минимальная температура, которой подвергаются на севере растения высотой до 10 см, не опускается ниже -12 градусов. Такую температуру обеспечивает обильное снежное покрытие, поэтому даже в пятидесятиградусные морозы растениям под ним тепло. При этом температура почвы на самой поверхности находится на уровне -2 градуса. Дело в том, что в этих суровых краях устойчивый снежный покров образуется еще до того, как наружные температуры опустятся до -15 градусов. Рыхлый снег является хорошей теплоизоляцией, надежно охраняющей растения от самых жестких морозов.

Отсюда ученые сделали очень важный практический вывод. Оказалось, что в Чердынском районе Пермского края можно спокойно культивировать такие травы, которые часто гибнут от морозов в Средней полосе. Мало того, выяснилось, что благодаря снежному покрытию местные «дикари» оказались более изнежены теплом, чем растения где-нибудь в Воронежской области! Собственно, в силу именно этих физических условий как раз и появлялась возможность для осуществления арктического плодоводства, которое уже в то довоенное время считалось новым и очень большим советским достижением. Его особенностью являлась характерная стелющаяся (стланцевая, «бахчевая») формировка плодовых растений.

Как выяснили советские ученые, в приземном климате – в слое воздуха до 40 см от поверхности земли – можно даже на ДАЛЕКОМ СЕВЕРЕ выращивать южные сорта яблок и груш, не используя при этом искусственной защиты! На эту тему в 1930-е годы было даже опубликовано несколько научных книг и статей (одна из них так и называлась – «Стелющийся сад», написанная профессором Александром Кизюриным). Тогдашние научные утверждения насчет наших агроклиматических ресурсов кажутся теперь фантастическими, тем не менее, ученые были уверены в том, что север нашей страны, включая и Заполярье, имеет обширные территории, весьма благоприятные для успешного ведения сельского хозяйства. Для этого требовалось дальнейшее и очень тщательное изучение свойств приземного климата и его влияния на рост многолетних растений. Первые шаги в этом направлении были сделаны.

К сожалению, в силу некоторых социально-экономических и политических обстоятельств тема арктического плодоводства не получила должного внимания со стороны академической науки. Именно поэтому агроклиматические ресурсы Сибири, например, до сих пор не воспринимаются всерьез. Сибирь по укоренившейся привычке всё еще рассматривают как «кладовую» полезных ископаемых, что преподносится как некая научная истина.

Тем временем сибирские любители заполняют нишу, оставленную нашей академической наукой. Стелющиеся сады – весьма серьезная и перспективная тема. Чтобы было понятно, напомним, что некоторые садоводы-любители умудряются в приземной форме выращивать на своих участках персики и другие южные культуры. Полагаю, что в нынешних условиях, когда стратегия продовольственной безопасности выстраивается на значении локальных (местных) рынков сельхозпроизводства, этот впечатляющий опыт наших энтузиастов должен получить научную оценку и соизмеримую научную поддержку.

Николай Нестеров