Последнее табу

«Следующий шаг – стейки из человечины?» - примерно так отреагировали консервативно настроенные авторы на недавнюю статью в New Scientist, где чуть ли не открытым текстом оправдывались каннибальские практики. Название статьи весьма красноречиво: «Не пора ли более тонко взглянуть на главное табу: каннибализм?».

Автор, конечно, не заявляет в лоб о том, что практика поедания человечины должна быть оправдана. Он, действительно, подходит к предмету «более тонко», ненавязчиво подвергая сомнению устоявшееся в современном цивилизованном обществе отношение к каннибализму. Причем, делая это от лица науки. Исходный тезис статьи: люди частенько поедали себе подобных на протяжении многих веков, в основном, в ритуальных целях. Нередко они испытывали-де чувства сострадания к умершим, чьи тела вкушались в рамках погребального обряда. Таких свидетельств в последнее время становится всё больше и больше. Поэтому каннибализм вполне можно объявить нашим историческим наследием, и с этих позиций имеет смысл пересмотреть наше отношение к подобным практикам, заключает автор.

По его мнению, каннибализм несет в себе куда меньше проблем этического плана, чем можно себе представить. Например, в современном обществе тело покойного можно завещать по согласованию с медицинской наукой. Но почему его нельзя оставить и использовать для того, чтобы помочь голодающим? Не потому ли, что в западной культуре нам прививают стойкое отвращение к каннибализму? Но ведь так сложилось на определенном отрезке европейской истории, уверяет автор. Наше отвращение к поеданию человеческой плоти можно объяснить по-разному.

С одной стороны, здесь сильно влияние христианской традиции, когда телу приписывается связь с невидимой душой человека. Отсюда следует, будто поедание плоти одновременно является и покушением на душу покойного. С другой стороны, во времена завоевания дальних колоний каннибализм стал рассматриваться как маркер дикости, чем оправдывалось жестокое обращение европейцев в отношении туземцев. Табу на поедание человечины (и даже на сам интерес к этой теме) стал частью европейского морального сознания, в рамках которого происходило деление народов на «своих» и «чужих».

Однако, продолжает автор, в реальности каннибализм является неотъемлемой частью общечеловеческой истории, и предки европейцев в этом плане ничуть не лучше остальных народов. Уйти от этой правды невозможно в принципе, и потому с ней придется жить. Однако, раскрывая перед собой эту правду, мы будто бы в состоянии под иным углом зрения отнестись к каннибализму, отбросив предубеждения, навязанные нам нашей западной культурой с ее колониальными замашками. Якобы осознание древних корней каннибализма поможет нам изменить наше отношение к немногим еще уцелевшим культурам, где это практикуется до сих пор. В качестве примера приводится Агхори – аскетическая религиозная секта в Индии, члены которой поедают части тел умерших в поисках трансцендентного.

Схожая идея о «каннибальском наследии» развивается и в другой статье того же издания. Дескать, каннибализм во многих странах является табуированной темой, получая крайне негативную оценку. В западной культуре каннибалы ассоциируются с зомби, психопатами, серийными убийцами и такими жуткими злодеями, как герой фильма «Молчание ягнят» Ганнибал Лектор. Автор статьи полагает, что такое засилье негатива является отклонением (aberrant) от нормы, и сетует на то, что пока что положительных историй о каннибалах маловато! Но настало время, читаем мы, когда появляется возможность переосмыслить данное явление, поскольку у ученых появляется всё больше и больше доказательств, что каннибализм когда-то был обычным поведением для многих людей. Мол, наши предки ели друг друга, и это было вполне естественно. В этом плане, заключает автор статьи, каннибализм не является каким-то жутким оскорблением людской природы, как принято считать. Якобы археологи, открывающие подобные практики, видят в том один из способов проявления уважения и любви к умершим.

Как мы уже сказали в самом начале, указанные публикации в New Scientist вызвали гневную отповедь консервативно настроенных авторов, уловивших очень нехорошую тенденцию в западном обществе. Автор одной статьи увидел в этом покушение на основы западной цивилизации. Самое интересное, что New Scientist не выступает тут в роли первопроходца. Каннибальскую тему, как ни странно, «разминают» уже не первый год. Ранние публикации такой направленности появились как минимум с 2017 года. Причем, не только статьи, но и книги.

Исходный посыл здесь примерно тот же, что и в рассмотренных публикациях. Дескать, каннибализм был когда-то широко распространенной практикой, в которой не видели ничего предосудительного. Но с определенных пор европейцы превратили эту тему в табу, а людям навязали отвращение к поеданию человеческой плоти. И вот теперь, якобы под грузом накопленных исторических, археологических и этнографических фактов, нам необходимо пересмотреть свое отношение к каннибализму. Тем самым мы будто бы избавимся от колонизаторских (по сути – расистских) предубеждений в отношении тех народов, где ритуальное поедание человеческой плоти сохранилось до исторических времен. Выражаясь по-современному, отмена табу на каннибализм диктуется политической корректностью. 

Впрочем, в ряде случаев постановка вопроса выглядит еще радикальнее. В 2019 году  Daily Mail опубликовал на эту тему статью, авторы которой попытались выявить психологические истоки нашего отвращения к поеданию человечины. Заголовок статьи уже четко задавал ракурс рассуждений. Дескать, психологи утверждают, что поедание представителей одного и того же вида естественно. Тогда почему каннибализм в нашем обществе табуирован? Как видим, здесь используется весьма хитрая постановка вопроса, подталкивающая вас к заранее подготовленному ответу. Ведь если каннибализм – это «естественно», то «противоестественным» является отвращение к нему. Не так ли?

Собственно, именно к этой мысли и подводят нас авторы статьи, убеждая, будто наша негативная реакция на каннибализм всегда является спонтанной и иррациональной. Но что лежит в ее основе? По словам авторов, наши «предубеждения» покоятся на ощущении связи между плотью человека и его личностью (по сути, намек на связь между телом и душой). Здесь на помощь приходят философские рассуждения Уильяма Ирвина. Дескать, с юных лет мы склонны рассуждать так, будто объекты (будь то люди или коровы) являются носителями скрытых базовых сущностей, придающих каждой вещи ее фундаментальную идентичность. Авторы называют такое мировосприятие «психологическим эссенциализмом». Оно распространяется даже на домашних любимцев: чем больше мы думаем о них как о людях, как о членах семьи, тем отвратительнее для нас становится мысль о том, чтобы использовать их в качестве пищи.

Что хотят сказать авторы, ссылаясь на «психологический эссенциализм»? Это означает, что ваш отказ от поедания человеческой плоти покоится на вере в то, что человеческая «сущность» определяет людей как более ценных существ, нежели животные. И надо сказать, что именно «эссенциализм», покоящийся на греко-латинской философской традиции, подвергается в наше время обструкции со стороны западных интеллектуалов левацкой направленности. Поэтому нельзя не согласиться с высказываниями правоконсервативных авторов, видящих в пересмотре нашего отношения к каннибализму покушение на основы западной цивилизации.

Однако обсуждение темы не ограничивается одной лишь теорией. Мы становимся свидетелями и практических шагов, призванных радикально перенастроить наш «культурный код» в отношении поедания человечины. Вот статья 2017 года с шокирующим названием «Что неправильного в том, чтобы есть людей?». В статье рассказывается о технических возможностях лабораторного выращивания… человеческого мяса. Именно человеческого! Мало того, в качестве доноров стволовых клеток могут выступить знаменитости, и даже ваши родные и близкие.  Скажем, почему бы молодоженам в день свадьбы не обменяться кусочками собственного мяса? Это ведь так романтично.

И, наконец, пару лет назад подобные задумки обрели материальное воплощение. Так, шведская компания Oumph создала бургер на растительной основе со вкусом… человечины! Рекламная акция прошла во время Хэллоуина, что дополнительно подчеркивает каннибальский характер этой «кулинарной» новинки. Создатели данной имитации, конечно же, отвергли все обвинения в пропаганде каннибализма, преподнеся столь странную задумку как «хайповый» маркетинговый ход, призванный, якобы, привлечь внимание к искусственному мясу. Мол, мы создали вкус человечины для того, чтобы продемонстрировать возможности имитации. А так якобы всё вполне гуманно – никто из людей не пострадал.

Ссылки на хитроумный маркетинг, скорее всего, являются отговорками. Если речь идет о демонстрации технических возможностей имитировать любой вкус, то для этого у потребителей, как минимум, должна быть возможность для сравнения. Если бы речь шла о медвежатине, собачатине или лягушатине, то с таким объяснением можно было бы согласиться хотя бы просто потому, что есть места на планете, где медвежатина, собачатина и лягушатина входят в список некоторых традиционных блюд. И при желании с ними вполне могут познакомиться западные туристы.

А вот как мы можем идентифицировать вкус человечины? Или авторы новинки с ним хорошо знакомы, прямо заявляя о том, будто они максимально воспроизвели вкус и текстуру человеческого мяса? Такие вопросы здесь вполне уместны. И потому возникает законное подозрение, что под видом рекламы искусственного мяса происходит снятие табу на каннибализм. Мало того, откровенно подогревается интерес к вкушению человеческой плоти у жителей западных стран. Пока еще – «понарошку». Но, судя по всему, точка в развитии этой темы еще не поставлена. Поэтому будем следить за ее продолжением.

Константин Шабанов