Доцент кафедры физиологии НГУ, нейробиолог Петр Меньшанов и сотрудники ИЦиГ СО РАН в терминах теории игр объяснили причины возникновения и «программирования» у людей высокой тревожности. Результаты новосибирских специалистов опубликованы в виде научного мема - графической матрицы результатов в профильном международном журнале «Evolutionary Biology» издательства Springer Nature.
«Программирование» нарушений здоровья у испытавших в детстве стресс людей ученые обнаружили полвека назад, изучая состояние родившихся в ходе второй мировой войны детей. У таких «детей войны», переживших блокаду Ленинграда либо голод 1944-45 гг в Голландии, было избыточное ожирение, которое объясняли с позиции эволюционной теории – как генетическую способность прогнозировать голод по недостатку еды. Однако предлагаемая европейскими учеными гипотеза «предиктивного адаптивного ответа» никак не объясняла причины появления и генетического закрепления у испытавших лишения людей нарушений поведения, неполезных для жизни в обществе.
Изучая «программирование» тревожности, новосибирские ученые смогли сформировать высокую тревожность у животных уже после однократного воздействия слабого стресса в раннем возрасте. И такое быстрое «программирование» нарушений поведения происходило как под действием гормонов стресса – глюкокортикоидов, так и после нехватки кислорода – гипоксии.
Опираясь на свои данные и результаты других исследований, новосибирские нейробиологи объяснили высокую чувствительность маленьких животных к действию раннего стресса с позиции эволюции, используя графическую матрицу решений – главный инструмент теории игр. Согласно предложенному решению, лишь охотящиеся на животных хищники могли стать серьезным фактором, который мог обеспечить закрепление в ходе эволюции высокой тревожности у животных после стресса. Программирование же тревожности голодом – всего лишь дополнительное последствие жизни животных в среде с хищниками. Именно эту зависимость ученые НГУ и изобразили в виде научного мема с охотящейся на крыс лисой – символом новосибирской генетики.
«Для людей раннее «программирование» тревожности тоже характерно, несмотря на то, что наши предки сами стали сверххищниками пару миллионов лет назад - объясняет Петр Меньшанов – До этого древние люди страдали от крупных африканских кошек и гиен, которые были для наших предков весьма опасными хищниками. В результате под давлением опасных животных у древних людей также могло сформироваться «программирование» тревожности, которая была адаптивна в те времена, но неадаптивна для современного общества».
А то, что раннее воздействие гипоксией повышает тревожность не только у крыс и людей, но и у собак, кошек и других млекопитающих, но не у более примитивных рыб, говорит о сроках появления этого древнего признака – в эру динозавров. Именно в ту эпоху далекие предки млекопитающих, в том числе и нас, были загнаны хищными динозаврами под землю, где прятались без еды и света, чтобы не быть съеденными злыми рептилиями. Лишь падение метеорита освободило млекопитающих от гнета динозавров, однако оставило нам повышенную тревожность и другие неизгладимые следы в глубине генома. Беременность, между прочим, также может быть следствием жизни млекопитающих в тени динозавров» - считает Меньшанов.
Пресс-служба ИЦиГ СО РАН
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии