Жизнь после «Мира»

4 августа 2017 года в результате крупнейшей технологической аварии на алмазной трубке «Мир» в Якутии погибло восемь человек, сам рудник затоплен водой и не подлежит восстановлению.

«Почти все cорок тысяч жителей города Мирный рискуют остаться без работы, если в радиусе ста километров от него за короткий срок не будут разведаны перспективные объекты. Кроме специалистов Сибирского отделения РАН сделать это не сможет никто», — отметил председатель СО РАН академик Валентин Николаевич Пармон. О перспективах проблемного моногорода и алмазодобычи в Республике Саха (Якутия) высказались эксперты Сибирского отделения РАН.

Научный руководитель Института геологии и минералогии им. В.С. Соболева СО РАН академик Николай Петрович Похиленко:

— Даже если бы катастрофы на трубке «Мир» не произошло, перед алмазодобывающей отраслью России всё равно (и с не меньшей остротой) стоит проблема поиска, разведки и разработки аналога трубки, причем не единственного. Дело в том, что остановка «Мира» привела к сокращению добычи алмазов в России примерно на 8 %, но уже к 2025 году она может упасть на 30 % за счет других факторов.

Среди них я назову два: это завершение ресурса ряда других алмазоносных трубок Якутии и практически полное исчерпание запасов россыпей. Этот тип месторождений невозобновляем по понятным причинам: они формируются сотнями тысячелетий, но сравнительно легко доступны для разработки.

На территории Республики Саха (Якутия) есть несколько перспективных территорий. К примеру, западнее Мирного на участке Курунг-Юрях выявлены признаки нового кимберлитового поля. Мы с коллегами принимали участие в исследовании этой местности еще в конце 1970-х — начале 1980-х годов. Тогда там было обнаружено много минералов-индикаторов (пиропов, пикроильменитов и хромитов) и самих алмазов, причем довольно крупных. Самый больший из них попал в мои руки несколько необычным образом. На вездеходе мы выехали на участок за пробами и взяли образцы концентратов, полученные при обогащении породы из шахты, где попадались крупные пиропы. Затем в кабинете главного геолога экспедиции Игоря Яковлевича Богатых я раскрыл на его столе один из мешочков, зачерпнул… и достал алмаз размером с человеческий ноготь, шпинелевый двойник с красивым голубым отсветом. Его вес оказался семь карат.

Глубины залегания продуктивных горизонтов на участке Курунг-Юрях небольшие, до десяти метров. Быстро тогда коренное месторождение не удалось найти, и в 1990-х годах поиски на этой территории были прекращены. Сегодня мы считаем, что тогдашние детальные работы были неоправданно сосредоточены в зоне аккумуляции, в палеодепрессии, а существующие там коренные источники расположены где-то неподалеку на склоне, и, таким образом, на участке Курунг-Юрях может быть найдено коренное залегание драгоценных камней.

Примерно в 500 километрах к северу от Мирного расположено Далдыно-Алакитское алмазоносное поле с такими же моногородами Айхалом и Удачным, с работающей трубкой «Удачная» и другими. Но на 120 км к югу от Айхала в сторону Мирного наши геологи в ходе выполнения госконтракта с Минприроды РФ выделили перспективный участок и назвали его «Правобережный». Затем мы дополнительно изучали территорию, примыкающую к участку «Правобережный» с юга, по контракту с АК «АЛРОСА». Обобщив полученные материалы, мы сделали заключение, что на изученной площади должны находиться высокоалмазоносные трубки — об этом говорит высокая концентрация пиропов особого состава, характерного именно для богатых месторождений.

Наконец, есть перспективные территории в арктической зоне Якутии. В Лено-Анабарском междуречье, где я проработал в общей сложности 16 полевых сезонов, интерес вызывает река Молодо на Оленёкском поднятии. В ее верховьях и на речке Кутюнгдэ (приток реки Оленёк) мы нашли алмазоносные конгломераты древнего возраста, примерно 350 миллионов лет. И минералы-индикаторы, и отдельные алмазы, обнаруженные в этих породах, говорят о высоких перспективах выявления здесь крупных богатых месторождений. На упомянутых реках объединение «Нижнеленское» вело добычу россыпных алмазов стоимостью до 250 долларов за карат, но их коренной источник еще предстоит найти.

Севернее этих мест расположен так называемый Кутюнгинский прогиб, где есть признаки нахождения как минимум одной очень богатой трубки. На речке Улахан-Ютэх нашли много алмазов и индикаторных минералов, характерных для кимберлитовых трубок с промышленной алмазоносностью. Очень хорошие перспективы выявления богатых алмазами кимберлитов среднепалеозойского возраста имеют территории западного и восточного обрамления Уджинского поднятия.

Все названные мной места Лено-Анабарского междуречья находятся в пределах арктических регионов, на периферии Якутской алмазоносной провинции. Раньше была в ходу теория, согласно которой окраины алмазоносных провинций считались бесперспективными на выявление кимберлитов с промышленной алмазоносностью, но сегодня взгляды на алмазоносность древних платформ существенно изменились. Практика — в том числе и моей работы в Канаде — показала реальную возможность открытия богатых трубок на краях платформ.

Проблема состоит не в отсутствии перспективных геологических объектов, способных заменить затопленную трубку «Мир», а в том, что на полный цикл освоения (от локальной разведки до начала промышленной добычи) любого алмазного месторождения требуется восемь, а то и все десять лет.

Поэтому вопросы занятости населения города Мирного должны решаться властями и бизнесом комплексно, с привлечением и экономистов, и социологов, и других экспертов. Геологи же по инициативе руководства АК «АЛРОСА» соберутся в Мирном буквально на днях, чтобы устроить «мозговой штурм» по выбору оптимального направления и методов поиска новых, заведомо богатых алмазоносных трубок.

 Директор Института экономики и организации промышленного производства СО РАН член-корреспондент РАН Валерий Анатольевич Крюков:

— С советских времен понятия «градообразующее предприятие» и «градообразующая отрасль» остались синонимами. В городе N работает «главное», ключевое, фактически единственное предприятие единственной же отрасли, фактический монополист на занятость населения, прямо и косвенно. В горнодобывающей промышленности проблемы такого подхода усугубляются, когда освоение (разработка) основного месторождения выходит на завершающую стадию и она нуждается в новых подходах к обеспечению ее функционирования.

Есть геологическая логика, и есть логика экономическая. В мире они очень тесно взаимодействуют, а в России, к сожалению, часто противоречат друг другу. Суть экономической логики состоит в том, что любой район (алмазный, нефтяной, угольный и т.п.) по мере его освоения переходит в стадию высокой зрелости ресурсной базы, предполагающую рост значимости интеллектуальных видов деятельности, а значит — роли инновационных фирм, отдельных специалистов с их уникальными знаниями и опытом. Почему нельзя было, с учетом подобной логики (и ее реального действия в других странах мира), создать в Мирном подобные, дополняющие «АЛРОСу», предприятия, ведущие, например, работы не только по поиску алмазов, но и по участию в разработке сильно выработанных горных объектов? В золотодобыче, к примеру, эта практика себя хорошо зарекомендовала и в России. Весьма эффективны частные компании (включая зарубежные) — например, канадская Kinross Gold Corporation, работающая на Чукотке. Она служит примером того, что может и должна делать современная горнодобывающая компания. Реализованы передовые технологические решения, осуществлены уникальные социальные проекты… И что не менее важно, выплачены колоссальные налоги в бюджеты разных уровней. В результате на 30 тысяч человек, населяющих национальный округ, ежегодно добывается почти 30 тонн золота.

В Мирном кризисная ситуация возникла не сейчас и не вчера — она является результатом приверженности поиску и реализации решений в рамках неизменной системы «моногород — монопредприятие — моноотрасль».

Республика Саха (Якутия), например, пыталась активно развивать свою огранку алмазов (чтобы решать проблемы занятости мирнинцев). Подход, в основе которого активная поддержка — сначала дополняющих, а затем и профильных других фирм, — особенно важен на завершающей стадии отработки месторождения, когда возникают сложные инженерные и экономические задачи. Всё это расширяет возможности привлечения инновационно ориентированного бизнеса. Если можно так выразиться, с каждым годом каждый шаг во всё большей степени определяется не столько тем, много ли в недрах осталось карат, а тем, каковы риски и схемы их распределения между участниками проекта.

Но произошло то, что произошло, и в отношении населения Мирного сегодня приходится искать заведомо экстренные и непопулярные решения. Хотя этот город, в свою очередь, — районообразующий. Часть специалистов по алмазодобыче наверняка можно распределить по вахтам, а также перенаправить на другие объекты и сферы деятельности: в Республике Саха (Якутия) энергично развивается нефтегазовая отрасль и идет активное строительство. Однако всё равно некоторое количество людей придется переселять с гарантиями трудоустройства и компенсацией, как это происходило в Норильске и его спутнике Талнахе, Тикси, Певеке и многих других городах и поселках Арктической зоны РФ (не в силу ненужности, а в силу экономической нецелесообразности).

В связи с этим нельзя не вспомнить — есть запасы, и есть ресурсы. В первом случае это та часть полезного содержимого недр, которая может быть извлечена и реализована с возвратом вложенных в это дело средств и усилий. Во втором случае — весь потенциал недр, который дан природой. Компания «АЛРОСА», можно сказать, исторически настроена на работу с крупными и уникальными объектами, имеющими высокую эффективность их освоения.

Проблема Мирного — проблема не столько города и его жителей, сколько российской алмазодобывающей отрасли. Россия, и особенно Сибирь, — это не только поле деятельности компаний-гигантов, занимающих в стране монопольное положение, но пространство, в котором есть место и другим компаниям, другим инициативам. Для этого нужно понимать ту среду (с множеством условий, факторов и взаимосвязей), в рамках которой может и должен развиваться эффективный современный бизнес. Увы, мы думали, что «это не про нас», и развитие продолжало идти экстенсивно: одно крупное месторождение, затем другое и т.д. Открыть промысел еще грандиознее, чем ранее, добыть сырья еще больше — и всё!

Обсуждение данных проблем в треугольнике «наука — власть — бизнес» идет давно, но ученым в нем по сей день отведена во многом сервисная роль: обоснуйте, изучите, найдите, предоставьте. Нельзя не вспомнить, что в марте этого года Сибирское отделение РАН стало площадкой для представительного совещания по Арктике с участием полпредов президента РФ в Сибирском и Уральском федеральном округах. Представители крупнейших компаний на нем так и говорили: «Мы закажем науке то-то и то-то». Но собственник недр — не компании, а государство. Именно оно при максимально возможном участии со стороны научных организаций (таких, как РАН) призвано определять стратегии и приоритеты освоения и использования потенциала недр. Когда у недропользователя извлечено 80 % запасов, государство должно отчетливо сказать: «Пора пересмотреть подход к освоению остаточных запасов (что не должно сводиться только к переходу от карьера к шахте). Мы считаем, что надо дать дорогу новым инновационно ориентированным компаниям, иным подходам к разведке и разработке, сформировать новые социальные и экологические обязательства и т.д. и т.п.». Именно поэтому не так драматично состояние и будущность «горняцких» моногородов, например в той же Канаде.

И если резюмировать, то важнейшая задача СО РАН — довести, чего бы это ни стоило, до сознания федеральных и местных органов власти понимание необходимости перехода на новые принципы взаимоотношений государства и сырьевых корпораций, на новые парадигмы развития отдельных отраслей в изменившихся и горно-геологических и экономических условиях. Об этом говорит применительно к нефтегазовому сектору, например, академик Алексей Эмильевич Конторович, а в отношении добычи редких металлов и новых видов сырья — академик Николай Петрович Похиленко. Академическая наука стремится доказательно отстаивать свои позиции, однако ее аргументам пока в малой степени внимает сформировавшаяся в России экономика.

Подготовил Андрей Соболевский