Старая технология в новом исполнении

Начну со злободневного. В Новосибирске до сих пор не утихают голоса общественников по поводу перевода ТЭЦ-5 на бурый уголь. Судя по репликам в социальных сетях, теперь любой запах гари, доносящийся до жителей Советского района, начинают неизменно связывать с бурым углем. Гуманитарии с видом знатоков делятся ссылками на публикации, где это топливо объявляется «опасным для здоровья». В общем, переживания по поводу экологии привели, на мой взгляд, к совершенно нездоровому ажиотажу. Причем, создается впечатление, что мнения специалистов мало кого интересуют по-настоящему (несмотря на то, что найти таких специалистов в Новосибирске можно без всяких проблем). Любой панический выкрик какого-нибудь «общественника» о том, что из трубы ТЭЦ-5 идут «вредные выбросы», мгновенно разносится по Интернету как несомненная констатация факта.

Между тем, на дворе уже XXI век… Остается сожалеть, что в наше время образ теплоэлектроцентрали, которая по поздним советским меркам считалась вполне современной, так сильно исказился из-за сугубо управленческих перестановок. Технический прогресс во главу угла как будто уже не ставится. Главное требование со стороны общественности: «Как бы не стало хуже».

А ведь всё могло быть совсем по-другому. Еще раз напомним, что новосибирская ТЭЦ-5 должна была (по замыслу) работать на водоугольном топливе. Теперь уже с грустью вспоминаешь о том, что тогда,  в середине 1980-х годов, энергетические технологии в нашей стране еще как-то встраивались в мировые технологические тренды. Советский Союз открыто конкурировал с развитыми странами по данному направлению и, надо сказать, что энергетика для руководителей страны стояла не на последнем месте. Сама же тема водоугольных технологий была взята отнюдь не с потолка. В том был свой резон. Водоугольное топливо помогло бы «убить» сразу двух зайцев – утилизировать отходы от углеобогатительных предприятий и дать дешевое топливо, способное стать альтернативой углю и мазуту. Фактически, данное направление четко укладывалось в логику грядущего технологического уклада, когда отходы превращаются в доходы. Работа над ВУТ была, вне всяких сомнений, делом прогрессивным. Мало того, в чисто практическом плане она была куда реалистичнее, чем работа над термоядерным реактором.

История, конечно, не терпит сослагательного наклонения. Однако стоит заметить, что у нашей страны имелся реальный шанс стать лидером по водоугольным технологиям. Но случилось так, что в 1990-е годы данное направление просто-напросто закрыли, полагая, что намного «экономнее» покупать готовые технологии за рубежом, чем тратить деньги на их разработку. Логика нынешних «эффективным менеджеров» до сих пор не поменялась, поэтому работа над ВУТ не входит в какие-либо приоритетные государственные проекты и программы. Тем не менее, ученые в России этой темой продолжают заниматься, в чем можно было убедиться во время X Всероссийской конференции по теплофизике «Горение топлива: теория, эксперимент, приложения», прошедшей 6 – 9 ноября в Новосибирском Академгородке.

В настоящее время в нашей стране есть лишь несколько небольших опытно-промышленных установок, использующих ВУТ. Своим существованием они в большей степени обязаны творческому энтузиазму разработчиков, чем государственной политике. Из-за очень слабой финансовой поддержки водоугольные технологии порой воспринимается у нас как некое недоразумение, которому путь в большую энергетику вообще заказан. Кто-то даже считает, будто это - всего лишь «чудачества» отдельных российских ученых, до сих пор не давшее серьезных практических результатов. 

Тем временем, как отметил во время своего пленарного доклада представитель Национального исследовательского Томского политехнического университета (НИ ТПУ) Гений Кузнецов, за рубежом над водоугольными технологиями работают весьма интенсивно. Так, в Австрии, в Турции, в Италии есть компании, специализирующиеся на таких технологиях.

Особенно показателен в этом отношении Китай, где есть несколько крупных энергетических объектов, работающих на ВУТ. По словам Гения Кузнецова, в этой стране построено шесть предприятий по приготовлению водоугольной суспензии. От Китая не отстает и Япония, где также есть несколько довольно крупных электростанций, работающих на ВУТ (например, электростанция в г. Юкосака, в г. Накосо, в г. Химейн).

На сегодняшний день суммарная  мощность энергетических объектов, использующих данный вид топлива, составляет (в мире) порядка 10 000 МВт. Как мы понимаем, новосибирская ТЭЦ-5 вполне могла бы фигурировать в списке подобных объектов. Но ситуация, к сожалению, сложилась таким образом, что из лидеров мы перешли теперь в число догоняющих.

Дело в том, что водоугольные технологии не стоят на месте, а достаточно активно развиваются, и за последние 30 лет здесь произошли существенные подвижки. В принципе, вопрос ставится об экологически чистом сжигании угля.  Как пояснил Гений Кузнецов, тема ВУТ всегда была тесно связана с проблемой экологии. Речь идет как о снижении антропогенных выбросов в атмосферу, так и об использовании различных органических отходов.  Исходно, как было сказано выше, ученые пытались решить проблему утилизации отходов углеобогащения, которых на территории нашей страны накоплено уже огромное количество (особенно на территории Кемеровской области).

Однако это не единственный вид отходов, способных войти в состав топливных композиций такого рода. При разработке ВУТ, отмети Гений Кузнецов, были проведены эксперименты, связанные с оценкой влияния на указанные композиции добавок из самых разных биомасс. В некоторых странах неоднократно осуществляли такую работу по «совместному» сжиганию угля и какой-либо растительной органики, в частности, отходов древесины, соломы и лузги. Были также проведены эксперименты, когда в водоугольную суспензию добавлялись жидкие органические компоненты (отработка машинного и трансформаторного масла и тому подобное). Такие смеси, кстати, имели чуть более низкую температуру возгорания. В сущности, здесь даже не столь важен конкретный вид добавки, сколько сам принцип: создавать «комбинированное» топливо на основе различных горючих отходов.

В связи с этим в настоящее время начинает использоваться такой термин, как «органоводоугольное топливо» (ОВУТ). Интересно отметить, что добавка растительных отходов (например, древесной биомассы) заметно снижает процент выброса антропогенных газов (в первую очередь это касается оксидов серы и азота). Это подтверждают как российские, так и зарубежные исследования. Не удивительно, что в развитых странах наблюдается множество примеров применения технологий совместного «чистого» сжигания угля и биомассы. Так, на сегодняшний день в США существует 20 электростанций, где уголь сжигается совместно с соломой и древесными паллетами. Две такие электростанции расположены в Великобритании (уголь сжигается с соломой, древесиной и лузгой подсолнечника). Еще пять электростанций построено в Дании (уголь плюс солома); четыре электростанции – в Бельгии (уголь, древесная щепа, пульпа оливы); семь электростанций – в Нидерландах (уголь, пульпа оливы, древесные гранулы); 13 электростанций – в Финляндии (уголь, древесные отходы). Также есть пять таких электростанций в Австрии, три – в Польше и одна – в Австралии.

Не удивительно, что подобным «комбинированным» топливом активнее всего занимаются именно в развитых странах. Главной причиной являются, конечно же, экологические преимущества данных смесей. Причем, составленных из дарового сырья. Принцип превращения отходов в доходы, таким образом, еще раз проявил себя в самой важной отрасли современной экономики. Наша страна, имея неплохие научные наработки в этой области, вполне могла бы включиться в указанный тренд, если бы не одно обстоятельство – чрезмерная переоценка «углеводородной» стратегии со стороны нынешнего руководства.

Олег Носков