Мы продолжаем наш рассказ об истории возрождения российской генетики в Сибири.
Первая часть - Генетика на страже здоровья
Вторая часть - Растениеводство в Сибири создавали ученики Вавилова
До того как в казну нашей страны хлынул поток нефтедолларов, пушнина была одним из главных источников валютных поступлений. Курировал эту отрасль лично Анастас Микоян, который старался не подпускать лысенковцев к селекционным работам. Как это часто было в стратегически важных отраслях при Сталине, во главу угла ставили эффективность, а не соответствие последним идеологическим установкам. Поэтому пушное животноводство стало одним из тех мест в советской экономике, где, пусть и негласно, в работе использовали генетические методы.
Крупным специалистом по генетике пушных зверей был Дмитрий Константинович Беляев, в 1959 году возглавивший Институт цитологии и генетики (ИЦиГ) СО РАН. Еще в 1946 году он получил степень кандидата наук за успехи в разведении лисиц с серебристым мехом.
И в числе первых задач, поставленных перед коллективом ИЦиГ, было создание новых окрасочных вариантов лисиц и норок. Для этой цели при институте организовали несколько звероферм. И к 1960-м годам эта работа дала первые результаты.
- В частности, была создана новая «жемчужная» окраска у норок, – отмечает академик Владимир Константинович Шумный. – Эта работа была отмечена золотой и бронзовой медалями ВДНХ. Были хорошие результаты и по серебристо-черным лисицам, специально завезенным из Эстонии. Кроме того, наши специалисты разработали методики, позволяющие повышать плодовитость племенного поголовья и быстро увеличивать количество зверей ценных окрасок. Эти рекомендации оказались очень полезными отечественным зверосовхозам.
Новосибирские генетики работали не только с пушными зверьми. Уже в 70-х они смогли получить ряд выдающихся результатов с породами домашнего скота. В их числе – новая порода овец, созданная доктором биологических наук Галиной Андреевной Стакан совместно с ученым ВАСХНИЛ Михаилом Федоровичем Чамухой. Новые овцы давали на 30-50% больше шерсти и, к тому же, имели больший вес. Для их разведения на территории одного из совхозов Новосибирской области был создан специальный племенной завод. К сожалению, во время кризисных 90-х большая часть поголовья овец этой породы почти исчезла. Но то, что удалось сохранить, позволяет надеяться на возрождение этой перспективной породы.
Другой значительный результат был получен в лаборатории иммуногенетики и гетерозиса животных, где доктор биологических наук Вилен Николаевич Тихонов вместе с сотрудниками вывели породу мини-свиней. Если обычная взрослая свинья весит больше центнера, эти малютки не набирали больше 20-30 кило. Конечно, в сельском хозяйстве такая порода была не востребована, зато очень пригодилась для медико-биологических исследований.
Но все же главные результаты работы новосибирских генетиков с животными лежат в области доместикации (одомашнивания) диких животных. Руководил этими работами непосредственно академик Д.К. Беляев.
- Тысячи лет назад, когда предки современного человека перешли к оседлому образу жизни, они занялись одомашниванием растений и животных, – продолжает рассказ Владимир Константинович. – В первую очередь, это были неосыпающиеся формы злаковых, урожай которых можно хранить, и те животные, что шли на контакт с человеком – сначала собаки, потом овцы, козы…
Этот процесс занимал очень много времени: за 12 тысяч лет человечество сумело одомашнить порядка 30 видов животных и 200 видов растений. Новосибирские генетики во главе с академиком Беляевым подошли к этому делу с научной позиции. Используя жесткий отбор по поведению и генетические методы селекции, они сумели вывести одомашненных лисиц всего за полвека, а для растений потребовался даже меньший срок. Значение этой работы сложно переоценить, считает академик Шумный:
- Наши исследователи показали путь, по которому можно одомашнивать многие виды животных и растений, вводить их в хозяйственный оборот. И все это на протяжении жизни одного исследователя, а не многих поколений людей, как это было раньше. Неудивительно, что в наш институт едут ведущие биологи мира, чтобы ознакомиться с материалами, наработанными в этом направлении. А академик Беляев по цитируемости среди генетиков занимает четвертое место, уступая только Менделю (основателю генетики), академику Николаю Вавилову и автору теории синтетической эволюции Феодосию Добжанскому. Это говорит о значении, которое придается работе нашего института в мировой науке.
Впрочем, даже самые важные прикладные результаты исследований, проводимых в Институте цитологии и генетики, не отменяют его главную задачу – накопление научных знаний. Потому что все внедрения совершаются только, когда накопленные знания достигают своего рода «критической массы».
- Сначала накопление информации, потом ее обобщение, обработка и только на их основе происходит создание какого-то продукта, – подчеркивает Владимир Константинович. – Так было с космонавтикой, электроникой, атомной бомбой. И одна из опасностей нынешнего «реформирования науки» в том, что в погоне за сиюминутной эффективностью будет разрушена сама система накопления знаний, и тогда не стоит ждать от российской науки никаких прорывных результатов…
Слова академика Шумного основаны не на пустом месте. В свое время именно генетики прошли через страшный период «административного управления наукой». На преодоление последствий лысенковских «реформ» ушли десятилетия (а, по мнению ряда ученых, полностью отставание российской генетики от ведущих мировых научных школ преодолеть до конца так и не удалось). И сегодня они, возможно лучше, чем кто-либо другой понимают, что на этот же гибельный путь загоняют российскую науку в целом.
Георгий Батухтин
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии