«Нефть закончится, а пшеница – никогда»

Несколько дней назад мы размещали на сайте новость про технологии глубокой переработки зерна, над которыми работают ученые Акаадемгородка. Напомним, речь шла о получении жидких кормовых паток и белково-углеводных добавок из зерна. Но перспективы для технологий глубокой переаботки намного шире.

Вот еще одна новость последних дней. Глава министерства сельского хозяйства Красноярского края Леонид Шорохов попросил своего федерального коллегу, Дмитрия Патрушева включить в список сельхозпродуктов биоразлагаемый полилактид, который планирует производить «Сибагро» из пшеницы. Он может заменить большинство традиционных пластиков для изготовления одноразовой упаковки и снизить уровень загрязнения окружающей среды.

«Сибагро» (до ребрендинга, который прошел в этом году – "Сибирская аграрная группа") Андрея Тютюшева намерена инвестировать в строительство завода по производству полилактида 29 млрд рублей. Агрохолдинг рассчитывает получить господдержку, но для этого новый продукт нужно признать сельскохозяйственным. Со своей стороны, Минсельхоз планирует развивать глубокую переработку зерна и привлечь в отрасль 150 млрд рублей инвестиций. Поэтому признание полилактида сельхозпродуктом – вопрос, можно сказать, решенный.

Ввод в эксплуатацию завода предполагается к 2023 году. Его мощность составит 250 тыс. тонн пшеницы в год. Сырье будет поставляться из Ужурского и Шарыповского районов края. На заводе, помимо полилактида, будут производить кормовой белковый концентрат с 55% содержанием протеина и глютен. Предполагается, что срок окупаемости проекта составит двенадцать лет.

А вот цитата из обзора, подготовленного экспертами Высшей школы экономики (к мнению которых прислушивается руководство страны при формировании экономической политики):

«В РФ относительно небольшое количество предприятий занимается производством продукции глубокой переработки зерна. Большинство из них перерабатывают зерно кукурузы… При этом, несмотря на значительные объемы экспорта зерна, РФ импортирует из-за рубежа важнейшие продукты переработки зерна». Этот обзор был подготовлен три года назад и если что и поменялось с того времени, так это выросла (и заметно) область применения продуктов глубокой переработки.

По сути, в мире начинается серьезный пересмотр сырьевых «трендов», суть которого кратко сформулировал глава ВТБ Андрей Костин: «Нефть закончится, а пшеница – никогда».

Нефтяной комплекс создал много экологических проблем. С тем же пластиком в океане и выбросах в атмосферу. Технологии глубокой переработки пшеницы сегодня уже позволяют создавать экологически безопасные, биоразлагемые заменители нефтепродуктов. На них в ближайшие десятилетия начнут переходить производители пластиковых, резиновых и других полимерных изделий. Это становится новой нормой - пластиковые изделия не из углеводородов, а из пшеницы, так же как постепенный отказ от использования двигателей внутреннего сгорания в автомобилях.

Нидерландская корпорация Unilever, например, один из мировых лидеров на рынке пищевых продуктов и товаров бытовой химии, уже заявила, что отказывается от нефти в своих продуктах и инвестирует €1 млрд в переоснащение производства. Это серьёзный прецедент и повод для замены косметических компонентов, в принципе, во всем мире.
Чем может обернуться этот поворот для нашей страны. С одной стороны, как отмечалось выше, пока наша экономика находится, по большому счету, вне этого процесса, проекты, аналогичные красноярскому заводу «Сибагро» можно пересчитать на пальцах одной руки. Хотя анонсировалось в разы больше. Но пока даже производства продуктов второго передела запускаются со скрипом.

С другой стороны, Россия входит в тройку крупнейших мировых производителей пшеницы после Китая и Индии. И намерена их обогнать за счёт постоянного ввода в оборот новых земель и повышения урожайности с гектара. Иначе говоря, мы располагаем достаточной собственной сырьевой базой для мирового лидерства в этом направлении. Хотя само по себе это ничего не гарантирует. Такая же ситуация была и с нефтегазовыми месторождениями, открытыми в прошлом веке. Но в истории с нефтью и газом наша страна остаётся сырьевым поставщиком. А в случае с пшеницей пока остается «окно возможностей» стать мировым лидером по экспорту продуктов глубокой переработки.

Первой задачей на этом пути станет переход от продукции второго передела (глюкоза, клейковина, глюкозно-фруктовые кислоты) к третьему переделу (аминокислоты, витамины, биоэтанал и т. д.). К таким проектам относится уже упомянутый красноярский завод. Есть еще ростовский завод по производству аминокислот «ДонБиоТех», чей запуск несколько раз переносился из-за разных причин, включая банкротство одного из учредителей. Еще выпуском аминокислот на основе переработки зерновых занимаются тюменский «Аминосиб» и Завод премиксов № 1 в Белгородской области. Но оба предприятия работают исключительно на внутренний рынок, где для них созданы достаточно «тепличные условия» с помощью ограничений для импортных конкурентов. Завоевывать мировые рынки придется совсем в другой обстановке и готовы ли наши производители к этом, сказать трудно.

Итак, наша страна оказывается в знакомой ситуации: есть сырье, которое можно продать, а можно – переработать и реализовать продукты переработки. Второй путь намного прибыльнее, но он требует целого комплекса действий – создания соответствующей онрмативной базы, прнятие мер экономической поддержки при запуске таких проектов (налоговые «каникулы», льготное кредитование и т.п.), подготовки кадров для новой отрасли экономики и многого другого.

Свой вклад может внести и отечественная наука. Про разработки химиков говорилось в самом начале. Но не менее важно работать и самим сырьем. Это нефть можно лишь оценивать по факту, считать, насколько выгодно извлекать ее из того или иного месторождения. С зерновыми ситуация другая. Современная селекция умеет создавать сорта той же пшеницы «под разные задачи» - один для кондитерской муки, другой – фуражного назначения. Теперь же к этому списку надо добавлять сорта. «заточенные» на глубокую переработку, условно говоря, «сорт для получения биоэтанола», «сорт для производства лизина» и т.п.

Необходимыми компетенциями для такой работы располагает, к примеру, ФИЦ ИЦиГ СО РАН, недавно вошедший в проект Курчатовского геномного центра, который и создавался для выполнения подобного рода проектов. Есть хорошие заделы у ИХТТМ СО РАН, ряда других институтов.

Судя по тому, что регулярно озвучиваются проекты создания производств по глубокой переработке пшеницы и в них даже вкладываются деньги, есть и интерес со стороны бизнеса.

В общем, есть все, кроме четко сформулированной и последовательной государственной политики поддержки этого направления. Если добавить эту составляющую, то у страны есть возможность уйти от статуса «бензоколонки», причем не на роль другого сырьевого придатка мировой экономики, а в более перспективном (и доходном) направлении.

Сергей Исаев