Каждый из нас на чисто обывательском уровне знает, что природа наша сильно испорчена всякой «химией». Отходами предприятий, минеральными удобрениями и пестицидами загажены реки, поля, воздух, подземные источники. Даже пища наша сдабривается чем-то ненатуральным и опасным для здоровья. Само слово «химия» стало подразумевать что-то вредное для экологии. В этой связи давно уже принято ругать научно-технический прогресс. Некоторые борцы за сохранение природы даже доходят до полного отрицания технического развития, обвиняя научные открытия во всех смертных грехах. В моду входит так называемая «биодинамика», которая делает упор на отказе от всяких химических препаратов. Тяга к «натуральному» характеризует и потребительские запросы.
Казалось бы, науке по этой части пытаются вынести суровый вердикт, буквально «повесив» на нее вину за бедственное состояние экологии. И, вроде бы, такие упреки справедливы. Однако не будем спешить.
Как показывает практика последних лет, сегодняшние ученые могут с успехом исправить ошибки своих предшественников, предложив серьезное противоядие для «лечения» природы. Иными словами, именно дальнейшее развитие науки и техники сулит нам решение экологических проблем. И свое веское слово здесь может сказать именно химия – химия как наука. Наглядный пример тому – работа специалистов Института химии твердого тела и механохимии СО РАН.
Одно из важных направлений, которым сейчас в этом Институте активно занимаются, – это создание современной технологии переработки торфа и бурого угля с целью получения специальных гуминовых препаратов, способных – благодаря особым механохимическим методам обработки – выступать в роли сорбента для тяжелых металлов.
Новизна в данном случае напрямую связана как раз с применением передовых методов, позволяющих не только создавать необходимый по своим качествам продукт, но и производить его в достаточно больших количествах с приемлемой для нашего отечественного хозяйства себестоимостью. По словам сотрудника Института – кандидата химических наук Алексея Бычкова, участвующего в данной разработке, – указанная технология уже хорошо отработана, что в принципе позволяет запустить нормальное производство – примерно до трех тонн конечного продукта в час. Показатели вполне приличные. По крайней мере, на первых порах.
Как отметил Алексей Бычков, сорбенты уже были проверены их коллегами из Института неорганической химии СО РАН, у которых есть специальный стационар на базе отдыха «Синеморье» для подобных испытаний. Эти сорбенты довольно неплохо себя показали, причем после проведенных испытаний их еще несколько улучшили. Мало того, благодаря совместному сотрудничеству двух институтов были созданы специальные пластины, на которые наносился данный сорбент. Такие пластины можно, например, поместить в загрязненный водоем, и тяжелые металлы будут на них сорбироваться. Их можно использовать и в качестве фильтра, пропуская через них воду. То есть применение может быть разнообразным. Важно, что найдено неплохое средство для обеззараживания водоемов. И это средство не так уж сложно сделать доступным, поставив его производство на поток. Ведь главной «изюминкой» здесь, еще раз подчеркну, является сама технология производства, где применяются передовые механохимические методы.
Самое интересное, что данная технология была опробована в… Китае, где был запущен небольшой заводик по производству этого сорбента из бурого угля. В Китае, как мы знаем, из-за бурного роста производства ситуация с экологией просто ужасающая. И очистка воды от тяжелых металлов стоит чуть ли не на первом месте.
У нас в Сибири, к счастью, водные ресурсы находятся не в столь плачевном состоянии, поэтому потребность в подобном продукте пока что, возможно, не столь актуальна, как у южного соседа.
Тем не менее, это совсем не означает, что неактуальная сама разработка. В принципе, аналогичное производство ничто не мешает запустить и на территории Новосибирска. Такой сорбент, как мы сказали, получают не только из бурого угля. Можно и из торфа. Предприятия по переработке торфа в нашей области есть. Томская область также богата этим сырьем, поэтому подобное производство можно запустить и там. А Кемеровская область, наоборот, богата бурым углем. Так что сырьевая база для столь ценного продукта в Западной Сибири имеется. Главная задача – найти инвестора. Остальное, как говорится, дело техники. Ученые ИХТТМ СО РАН готовы принять в этом деле свое интеллектуальное участие, приспособив данную разработку к промышленному производству. И если не будет никаких политических препон, то инвестор, надо полагать, тоже найдется.
Необходимо отметить, что потребность в таком продукте со временем будет возрастать все больше и больше. Дело в том, что гуминовые кислоты – это важнейший компонент почв, отвечающий за их плодородие. Очень часто в результате ветровой эрозии, пожаров или вредных выбросов из почвы уходит вот эта необходимая для роста растений гуминовая часть, после чего почва становятся непригодной для нормального земледелия. Такие почвы необходимо восстанавливать. Данный процесс – при использовании традиционных приемов – сильно растянут во времени и чувствителен в плане материальных затрат. Оптимизировать данный процесс, ускорить время восстановления плодородия почвы как раз помогают упомянутые гуминовые препараты, разработанные в ИХТТМ СО РАН.
Сейчас специалисты Института параллельно как раз работают над проблемой восстановления поврежденных почв. Не так давно мэрия Новосибирска озаботилась городскими землями, буквально загаженными гаражными кооперативами. Там уже давно не растет ни травинки. Встал вопрос о рекультивации этих земель. Поэтому ИХТТМ СО РАН начинает активно работать в данном направлении, планируя использовать для целей рекультивации свои гуминовые препараты. Как считает Алексей Бычков, если внести их в поврежденную почву, то это позволит существенно снизить вредное воздействие вылитых туда веществ.
В принципе, можно даже разработать целую программу восстановления поврежденных земель в крупных городах. И разработка ИХТТМ СО РАН была бы здесь как нельзя кстати.
Как сейчас в наших городах (в том числе и в Новосибирске) происходит восстановление таких земель? Очень просто. Приезжают гастарбайтеры, срезают весь пораженный слой почвы, увозят его куда-то, где-то сваливают в кучи. Потом из другого места привозят нормальную почву. Вот такая «рекультивация» земли с опорой на неквалифицированный труд. То есть, по сути, «передвигают» проблему с места на место. А если действовать по-современному, привлекая науку? Тогда можно просто добавить в поврежденную почву гуминовое вещество, и затем проследить за тем, как на ней будут приживаться растения. В Институте, кстати, уже есть наработки, когда плохие, обедненные почвы на солонцах с помощью внесения гуматов переводились в разряд нормальных почв, где начинали неплохо расти кормовые культуры. Как утверждает Алексей Бычков, их препараты довольно хорошо сработали при борьбе с опустыниванием земель.
В принципе, ничто не мешает применить этот опыт и на городских территориях. «Нам очень интересно, – заметил Алексей Бычков, – поработать сейчас на почвах, обедненных не природой, а «побитых» самим человеком». Как мы понимаем, такой научный подход к рекультивации земель вполне подходит имиджу города, претендующего на роль интеллектуальной столицы Сибири. Гастарбайтеры с лопатами вписываются сюда намного хуже.
Олег Носков
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии