Парижское соглашение по климату действует и побеждает. Именно так я бы охарактеризовал новейшие веяния в энергетической политике европейских государств, о чем вряд ли кто-то мог помыслить еще каких-то лет семь-восемь назад.
О том, что ведущие энергетические компании Европы намерены отказаться от инвестиций в угольные ТЭС, в западных СМИ начали писать, как минимум, два с половиной года назад. Основным мотивом, как нетрудно догадаться, стала ратификация Парижского соглашения. В свете борьбы с глобальным потеплением уголь был признан «грязным» топливом, которому – по убеждению экологических активистов – нет места в энергетике будущего.
Почему я обращаю внимание на сообщения двухлетней давности? Дело в том, что российское экспертное сообщество (где, как правило, сильны позиции сторонников традиционной энергетики) оценивало подобное развитие событий как фантастическую антиутопию. Все подвижки европейцев в сторону декарбонизации у нас не воспринимались всерьез. Европейская угольная генерация для нашей страны во многом является образцовой. Причем, там в ее модернизацию были в свое время вложены серьезные суммы. Казалось бы, как можно перечеркнуть очевидные достижения в этом направлении? В свое время мне доводилось слушать высказывания наших специалистов насчет того, что в Европе-де уже «наигрались» с ВИЭ и теперь опять обращаются в сторону того же угля. Связывать энергетическую политику с «каким-то там» Парижским соглашением у нас до сих пор не торопятся. Поэтому трудно было вообразить, будто некая «страшилка» насчет глобального потепления (к чему у нас многие всё еще относятся весьма скептически) в состоянии так круто изменить инвестиционные планы со стороны серьезных игроков энергетического рынка.
Действительно, для российской аудитории такой сценарий выглядит фантастическим. В нем абсолютно не видят никакой хозяйственной логики. Как можно отказаться от строительства новых угольных станций, КПД которых удалось поднять уже до 50 процентов? Даже официальные планы по «сворачиванию» угольной генерации не были нами восприняты на должном уровне. Надо понимать, что чуть ли не половина экспортных поставок российского угля осуществляется в западном направлении. Мало того, мы вкладываем деньги в строительство новых угольных терминалов в Калининграде, откуда наш уголь попадает в Европу. Чем обернется для наших российских «кузниц» потеря европейского рынка, пока у нас мало кто думает. Подчеркиваю, в сознании российских экспертов «сворачивание» европейской угольной генерации все еще выглядит как фантастический сценарий.
Тем временем под влиянием экологических активистов в странах ЕС начинают принимать решения о прекращении дальнейшего использования угля в качестве топлива для ТЭС. О «конце угля», как я уже сказал выше, был объявлено более двух лет назад. Инициативу об отказе от строительства угольных ТЭС поддержало тогда 26 стран-членов ЕС из двадцати восьми. Конечно, нельзя сказать, что данная инициатива воодушевила всех игроков энергетического рынка Европы. Раздаются, конечно же, и довольно сдержанные суждения по этому поводу. Тем не менее, консенсус налицо. Решение о «декарбонизации» считается принятым окончательно. Хотя оно, конечно же, совсем не предполагает мгновенного закрытия всех угольных станций. В качестве рубежа обозначен 2050 год, когда осуществится полный переход на безуглеродную энергетику. Что касается угольной генерации, то страны ЕС планируют полностью отказаться от нее уже с 2030 года. Под вопросом, правда, остается Польша, энергетика которой почти на 90% зависит от угля, и Греция, где были приняты планы по вводу новых угольных мощностей.
Год назад стали известны конкретные планы по закрытию угольных станций в Европе. Так, Франция (где уголь не играет серьезной роли в энергетике) пообещала реализовать эту задачу к 2023 году. Нидерланды начнут «отключать» угольные ТЭС с 2021 года и полностью закроют вопрос как раз к 2030 году. Швеция готова осуществить это аж в 2022 году, Австрия – в 2025-м, Финляндия – в 2029-м.
Правительство Германии, несмотря на серьезные вложения в модернизацию угольной энергетики, также «прогнулось» под экологических активистов и утвердило планы по отказу от угля. В первую очередь «под раздачу» попадут станции, работающие на импортном каменном угле (который завозится, в том числе, и из России – не менее 45% от общих поставок). В отличие от вышеназванных стран, Германия не собирается делать здесь резких рывков, поэтому полный отказ от угольной энергетики намечен на 2038 год. Хотя не исключается, что это может произойти раньше. Известно, что уже к 2022 году угольные мощности могут сократиться с 21 ГВт до 15 ГВт. Примечателен тот факт, что правительство действует здесь на «одной волне» с представителями крупного бизнеса. Так, знаковые шаги уже осуществляются видными участниками энергетического рынка. Совсем недавно старейшая немецкая энергетическая компания RWE объявила об отказе инвестировать в новые электростанции, работающие на угле. В связи с этим были отменены текущие планы по строительству возле Кельна новой электростанции на буром угле мощностью 1200 МВт (несмотря на то, что начало проекту было положено еще в 2012 году). По словам директора компании, такой шаг был сделан в расчете на грядущую энергетическую трансформацию. Поэтому теперь компания намерена инвестировать средства в возобновляемые источники энергии.
Показательно, что уже в первой половине 2019 года угольная генерация в странах ЕС сократилась на 19%, о чем сообщает консалтинговая компания Sandbag. В Германии этот спад составил 22%, а в Ирландии – 79 процентов. Небольшое падение произошло даже в Польше. Впрочем, это можно назвать общемировой тенденцией, поскольку схожие процессы «декарбонизации» наблюдается сейчас и в США, и даже в Китае (а также, как ни странно, и в России). Отметим, что в 2016 году строительство новых угольных станций сократилось во всем мире на две трети. Причем, в Европе серьезный спад наметился уже в 2012 году, еще до подписания Парижского соглашения. И за пять последующих лет падение угольных мощностей составило 30 процентов. Поэтому совсем не удивительно, что аналитики объявили 2019 год началом краха европейской угольной энергетики. По их мнению, процесс отказа от угля идет в Европе полным ходом и является необратимым.
Для нас, россиян, «вишенкой на торте» в этой европейской истории с углем является тот факт, что выбывшие угольные мощности лишь наполовину восполняются благодаря ВИЭ. Остальную половину восполняют за счет… природного газа! То есть часть угольных ТЭС банально переводят на «голубое топливо».
Разумеется, с точки зрения аналитиков газовая генерация в рамках выбранной стратегии является лишь неким компромиссным, а значит, временным вариантом. Дескать, природный газ есть лишь «переходная ступень» от угля к так называемой «чистой энергии» - солнцу и ветру. Тем не менее, нас пока что больше всего интересует текущий момент и ближайшие перспективы. Как мы понимаем, для российского экспорта это ознаменуется снижением продаж каменного угля и некоторым увеличением продаж природного газа. Не с этим ли связано недавнее согласие Дании на прокладку труб для «Северного потока-2»?
Не хочу сказать, что такая частичная переориентация европейцев с угля на «голубое топливо» приведет к каким-то крупным структурным перестановкам. Но для жителей Западной Сибири это обстоятельство вполне может иметь некоторые неприятные последствия. Лично я совсем не исключаю, что наши экспортеры угля попытаются компенсировать нераспроданные объемы за счет поставок на внутренний рынок, в то время как экспортеры газа (пользуясь моментом) постараются нарастить поставки в Европу, не задумываясь о поставках в дома сибиряков. В итоге наши надежды на скорую газификацию поселений опять растают в воздухе.
Андрей Колосов
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии