С древнейших времен и вплоть до наших дней философы и писатели пытались ответить на вопрос «что такое любовь?». Не остались в стороне и ученые. У них имеется свой особый взгляд на этот счет. Романтики считали, что это великое чувство рождается в сердце, представители науки с ними не согласны. Исследования показали, что все дело в сложных процессах, происходящих в головном мозге. С точки зрения современной науки, романтическая любовь – это вовсе не дар судьбы, а адаптация, возникшая в процессе эволюции.
Портрет явления
— С конца 70-х годов прошлого века стали появляться различные наукообразные определения романтической любви. Я выделяю всего два. Согласно первому, которое было дано в 2015 году, романтическая любовь – это мощный механизм обязательств, состоящий из страсти, близости и заботы. Она универсальна, и связана с образованием пар в разных культурах; автоматически подавляет внимание, уделяемое альтернативным партнёрам, имеет ярко выраженные эмоциональные, гормональные нейропсихические особенности и является предиктором лучшего здоровья и выживания как самих влюбленных, так и их потомства. Второе определение сформулировано несколько позднее. Романтическая любовь – это мотивационное состояние, обычно связанное со стремлением к длительному спариванию с тем или иным физическим лицом. Она наблюдается на протяжении всей жизни и связана с различной когнитивной, эмоциональной, поведенческой, социальной, генетической, нервной и эндокринной активностью у обоих полов. На протяжении большей части жизни любовь служит выбору партнёра, функции ухаживания, секса и создания пар. Это набор из адаптаций и их побочных продуктов, возникших когда-то в недавней эволюционной истории человека. В этом определении содержится намек на то, что у любви есть своя история. Можно на неё смотреть, как на адаптацию, или же, как на совокупность побочных адаптаций, но, тем не менее, следует рассматривать данный вопрос в эволюционном аспекте, - говорит кандидат биологических наук, научный сотрудник лаборатории нейрогеномики поведения Института цитологии и генетики СО РАН, старший преподаватель кафедры физиологии Факультета естественных наук НГУ Антон Цыбко.
Любопытный факт — формирование привязанности и романтическая любовь в значительной степени зависят от набора наших генов, но это не означает, что от него же зависит, в кого мы влюбимся. Наши гены ответственны лишь за то, насколько наши романтические отношения будут крепкими.
Интересные исследования были проведены в 2012 году. Объектом изучения стали супружеские пары, прожившие в браке более 20 лет. Выяснилось, что в их мозге активация дофаминовых областей находится на том же уровне, что и у молодоженов. Скорее всего, существует зависимость между активностью определенных областей мозга и крепостью брака. Чтобы сохранить на протяжении двух десятков лет такую яркость чувств, определенно необходимы какие-либо мощные механизмы.
Родные души
Ученые выяснили, что когда человек влюбляется, активизируется вентральная тегментальная область мозга. В ней образуется естественный стимулятор — нейромедиатор дофамин. Еще считается, что он отвечает за возникновение чувства удовольствия или вознаграждения. Дофамин выделяется не только тогда, когда влюбленный видит объект обожания или прикасается к нему. Такую реакцию может вызвать его фотография или сообщение. Достаточно даже мысли или воспоминания.
В 2010 году зарубежными специалистами было проведено исследование, в ходе которого они сравнили в коре мозга области, которые активируются материнской любовью, с теми, что соответствуют любви романтической. В целом в обоих случаях активируемые области мозга пересекаются, но, если обратить внимание на «поведение» базальных ганглий, становятся отчётливо заметны отличия материнской любви от романтической. В частности, у влюбленных сильно активируется область таламуса, которая практически не активна у любящих матерей. Именно она «отвечает» за сексуальность. Действительно, из материнской любви сексуальный компонент полностью исключен, тогда как в романтической имеет важное значение.
— Исследователи отметили еще одну очень интересную особенность. Если рассмотреть «поведение» различных областей мозга при влюбленности, то можно заметить, что не все они активируются, некоторые, наоборот, выключаются. Например, латеральная префронтальная кора, которая отвечает за наши моральные суждения. Именно поэтому мы склонны идеализировать своего партнёра, не замечать его недостатков и прощать различные довольно сомнительные с нравственной стороны поступки нашего возлюбленного. Возможно, только этим и можно объяснить, почему Ева Браун любила Гитлера, — утверждает Антон Цыбко.
Важно и «поведение» других участков мозга. Активация островковой коры порождает чувство единения в любви, так называемое родство душ. Усиленная работа миндалевидного тела, в отличие от других структур мозга, порождает не эмоциональный подъём, а напротив, пробуждает тревогу и страх быть отвергнутым.
Трансформация страсти
Как пояснил Антон Цыбко, любовные переживания меняют нейрохимию мозга, причем на каждом этапе этого чувства – по-своему. В период влюбленности, когда чувства наиболее яркие, а переживания острые, активно вырабатывается дофамин. Начинает интенсивно секретироваться окситоцин, гормон, стимулирующий выработку эндорфинов, вызывающих ощущение «счастья», а также вазопрессин, отвечающий за привязанность, желание заботиться о другом человеке и супружескую верность.
Активно выделяется и кортизол — гормон, который защищает организм от стресса, влияет на режим сна и бодрствования. В течение первых нескольких месяцев отношений его уровень становится столь высоким, что негативно сказывается на секреции серотонина, снижение уровня которого вызывает у влюблённых симптомы тревоги, потерю сна и аппетита, постоянные мысли об объекте страсти. Кстати, это очень напоминает маниакальную стадию биполярного расстройства, поэтому некоторые исследователи пытаются подходить к анализу влюблённости с точки зрения нейропатологии. Другие же ученые считают, что это не более, чем совпадение.
Затем начинается период страстной любви. Он может длиться год и более. Окситоцин и вазопрессин по-прежнему «работают» с высокой активностью. Причем в большей степени окситоцин выделяется у женщин, а вазопрессин – у мужчин. Спустя несколько месяцев, нормализуется и начинает снижаться концентрация кортизола, повышается уровень серотонина и настроение влюбленных стабилизируется.
Через несколько лет брака приходит время так называемой товарищеской любви, когда чувства утрачивают былую яркость, сексуальный компонент слабее выражен и влюбленные становятся хорошими друзьями. У них нормализуются уровни серотонина и кортизола, уровень дофамина остаётся ещё выше среднего, но уже не так «фонтанирует», как поначалу, однако все еще высоки уровни окситоцина и вазопрессина. А что дальше? Либо пара застывает в этом состоянии, либо, как это ни печально, распадается. Дело в том, что человеку свойственна так называемая серийная моногамность. Он способен переживать романтическую любовь несколько раз в жизни, снова и снова проходя полный цикл ее развития.
Это не нормально!
— Многие исследователи отмечают, что состояние влюбленности выходит далеко за границы нормы. Низкий уровень серотонина может вызвать депрессию, к тому же по этой причине влюбленные болезненно переживают разрыв отношений. Кроме того, высокие и скачущие уровни дофамина уже давно заставляют исследователей сравнивать влюблённость с наркотической зависимостью. Недаром существует немало песен и крылатых фраз, в которых любовь сравнивается с наркотиком, — утверждает Антон Цыбко.
Все дело в том, что кроме дофаминовой системы, в мозге влюбленного активизируется еще одна часть — прилежащее ядро. Оно включается во всех формах поведенческой зависимости, будь то наркотики, азартные игры или алкоголь.
Совпадений между романтической любовью и наркозависимостью много. Например, стремление вновь и вновь принимать вещество, повышая дозу. Влюблённый тоже стремится как можно больше времени проводить с партнером. Или безуспешные попытки прекратить употребление. Не все романтические отношения складываются безоблачно. Многие пары расходятся и потом вновь воссоединяются. А синдром отмены? Какие страдания порой испытывают возлюбленные после разрыва отношений!
Антон Цыбко отмечает, что, с нейробиологической точки зрения, некоторые области мозга у влюбленных и наркозависимых активируются практически одинаково. Например, части префронтальной коры и базальных ганглий, а также прилежащее ядро. Сходны и сети, которые выстраиваются между опоясывающей корой, прилежащим ядром и миндалевидным телом. Однако это может быть ещё одним совпадением.
Гормоны верности
— Животные дают огромное количество ценной нужной информации. Если мы будем рассматривать известные на сегодня нейрональные пути и области мозга, связанные с образованием пар у животных, то заметим те же самые узловые структуры, которые характерны для человека. Мозг животных, безусловно, устроен проще, но процессы в нём происходят сходные, — рассказывает Антон Цыбко.
Для своих исследований ученые выбрали единственных грызунов, которым свойственна моногамия – прерийных полевок. Эти маленькие мышки формируют пары на всю жизнь, на равных исполняют родительские обязанности и категорически отвергают других особей противоположного пола, нередко даже проявляя по отношению к ним настоящую агрессию. Для грызунов, да и млекопитающих вообще, такое поведение нехарактерно. К примеру, близкие родственники прерийных полевок — горные полевки, — отличаются промискуитетом и пар не образуют.
Ученым удалось разгадать эту загадку. В результате исследований выяснилось, что у прерийных полевок имеется выраженная аномалия в плотности рецепторов к окситоцину – она невероятно велика. Подобная аномалия характерна и для вазопрессина. Когда происходит спаривание, у самцов усиливается действие вазопрессина, а у самок – окситоцина. Исследователи решили вмешаться в биохимию мозга обоих видов полевок. Самкам вводили антагонисты окситоциновых рецепторов, а самцам – вазопрессивновых. Интерес к спариванию у подопытных не пропал, но устойчивых пар они больше не формировали, теперь их интересовали беспорядочные связи.
А специалисты продолжили эксперименты с их полигамными «родственниками» — горными полевками. С помощью вирусных констуктов стимулировали у них сверхэкспрессию вазопрессинового рецептора в верхнем паледуме и прилежащем ядре, и произошло чудо – полигамные мышки остепенились – стали формировать супружеские связи и концентрироваться только на своем партнере, не проявляя интереса к другим особям противоположного пола.
Считается вполне вероятным, что рецепторы к окситоцину влияют на стремление формировать устойчивую пару и у человека, но людей, в отличие от прерийных полевок, эти гормоны не делают верными.
— Если мы посмотрим на это филогенетическое древо, то увидим, что образование пар – явление редкое. Доля моногамных видов среди млекопитающих составляет от 5 до 8 процентов видов. Существует мнение, что, скорее всего, романтическая любовь — отличительная особенность именно нашего вида – гомо сапиенс. И вряд ли она существовала у гомо эректусов и гейдельбергских людей. Зачатки и базовые механизмы для образования пар у млекопитающих присутствовали с самых начальных этапов их существования. Однако формирование романтической любви, скорее всего, произошло на более поздних этапах человеческой эволюции, но как именно и когда это происходило, учёные пока сказать не могут. И это хорошо, потому что исследователей в будущем ожидает множество интересных открытий, — считает Антон Цыбко.
Елена Панфило, пресс-служба НГУ
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии