О том, как «атака чиновников» на РАН скажется на интеллектуальном климате в России и ее международной репутации – наш разговор с директором Института философии и права, профессором Виталием Валентиновичем Целищевым.
- Виталий Валентинович, правительственный проект реформы РАН подвергся резкой критике научного сообщества страны. Какова Ваша позиция в этом вопросе?
- Представленный парламенту проект реформирования отечественной науки (речь ведь не только об Академии наук) – это крайне неподготовленный документ. Противоречия в нем видны самому неквалифицированному читателю. И вызывает печальное удивление тот факт, что у нас сегодня готовят такие документы на правительственном уровне. Это говорит о компетенции тех, кто намеревается решать такие сложные проблемы, как реформирование науки в стране.
- В чем же проявляется неподготовленность законопроекта? И в чем его опасность, о которой говорят многие ученые с мировым именем?
- Один из главных упреков разработчиков реформы в адрес Академии наук – это тезис о том, что кроме ряда очевидных достижений, ее учреждения выдают и массу посредственных результатов. Но общеизвестно, что наличие пиковых результатов в сочетании с более «серым» фоном – это нормальное состояние любой сложной системы. Более того, именно этот фон является средой, необходимой для появления ярких достижений. И странно, что люди, взявшиеся реформировать науку, не знают этих азбучных истин. Интеллектуальная среда просто так, из ничего не возникает. Это сложное социально-психологическое явление, которое развивается веками. В России слой интеллигенции как сословия работников интеллектуального труда стал формироваться с XIX века. А Академия наук на протяжении всего этого времени была институциональной формой высшего выражения этого интеллектуального сословия. Ее учреждения формируют стандарты этого сословия, повышают его уровень. Особенно сегодня, когда российская культура находится в зоне «турбулентности», когда на общество одновременно воздействуют самые противоположные доктрины, от религиозного фундаментализма до, так называемой, «попкультуры общества потребления». В этих условиях сохранить общую культурную идентичность можно лишь при наличии каких-то фундаментальных стандартов, таких как, русский язык или научное мышление. Формируя и сохраняя эти стандарты, институты РАН, тем самым, выполняют важнейшую задачу для российской цивилизации. А чиновники затевают их разделение на «эффективные и неэффективные», причем, по непонятным критериям. Это очень опасная игра, к тому же, она может продолжаться бесконечно. Как известно, сколько вагонов от состава не отцепляй, какой-то всегда будет последним. И в итоге можно так «отцеплять» до полного уничтожения науки в стране.
- А как прореагировало на происходящее мировое научное сообщество?
- Первой реакцией наших зарубежных коллег было огромное удивление репрессивными мерами правительства к собственной науке. В мировой практике были примеры глобальных реформ научных организаций, но никогда они не носили характера "ликвидации" (именно такой термин фигурировал в первоначальном тексте законопроекта). Интерес мировой науки к судьбе Российской Академии наук не праздный, таких больших Академий в Европе немного – Королевская Академия в Англии, Французская академия, германские научные общества и РАН. Соответственно, ущерб, нанесенный непродуманными преобразованиями РАН – это ущерб всей европейской науке, ведь наша Академия всегда была ее частью. Даже в годы «холодной войны» Академия наук была одним из немногих легальных каналов контактов СССР и Запада, средством поддержания авторитета Советского Союза в мире. Сейчас же, с точки зрения наших европейских коллег, Россия оказывается перед перспективой скатиться в «новое варварство». Так что нашей стране уже нанесен огромный репутационный ущерб.
- О каких еще негативных следствиях правительственной инициативы можно говорить уже сегодня?
- Академия наук оказалась в крайне неустойчивом состоянии: материальная база институтов от них отчуждается, переходит непонятно к кому (пресловутое Агентство по управлению имуществом в законопроекте прописано крайне туманно). Не ясно, какие институты будут просто перерегистрированы, а какие – прекратят свое существование (поскольку чиновники признают их «неэффективными»). Неизвестно даже - сколько продлится этот переходный период и, тем более, чем он закончится. Нельзя исключать и того, что РАН прекратит свое существование как единая структура. Естественно, это деморализует научных сотрудников, мы стоим перед угрозой массового отъезда молодых ученых за рубеж (как наиболее мобильных и востребованных западными научными центрами). Не стоит забывать и то, что сегодня Россия через государственные академии связана договорными отношениями со многими международными научными центрами и проектами. Яркий пример – работа сибирских ученых из Института Ядерной физики на Большом андронном коллайдере. По итогам этих исследований коллектив ученых, куда входят наши земляки, могут выдвинуть на Нобелевскую премию. Теперь все эти проекты «подвисают в воздухе», поскольку с российской стороны исчезают субъекты этих договоров. Это не только негативно сказывается на имидже нашей страны как партнера в международном сотрудничестве, но и отдаляет отечественную науку от передовых мировых разработок, усиливает ее изоляцию. И все это происходит под лозунгом «повышения эффективности российской науки», что делает ситуацию еще более абсурдной.
Георгий Батухтин
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии