Эксперимент как метод исследования прочно вошел в арсенал археологов примерно с середины прошлого века (хотя первые попытки воссоздавать древние технологии и обряды предпринимались и ранее). Эксперимент значительно расширяет возможности исследователей, построение научных гипотез в современной археологии уже невозможны без экспериментальной верификации.
И новосибирские ученые активно проводят такую работу. В начале февраля 2023 года в Институте археологии и этнографии Сибирского отделения РАН при поддержке РНФ (проект № 20-78-10125) прошла третья ежегодная сессия научных экспериментов. В течение недели сотрудники отдела археологии каменного века института вместе со студентами Новосибирского государственного университета и волонтёрами моделировали процессы расщепления камня, создания каменных орудий и украшений, обработки кости, бивня, кожи и других материалов. Наш корреспондент наблюдал за ходом эксперимента и задал несколько вопросов организаторам сессии – старшему научному сотруднику ИАЭТ СО РАН, к.и.н. Наталье Белоусовой и научному сотруднику ИАЭТ СО РАН Александру Федорченко.
– Скажите, какие задачи были поставлены в ходе этой экспериментальной сессии?
Александр Федорченко: – Мы восстанавливаем технологии эпохи верхнего палеолита и пытаемся понять, как древние люди изготавливали орудия и украшения. Хронологически это эпоха, протекавшая от пятидесяти до десяти тысяч лет назад.
Наталья Белоусова: – В рамках сессии мы изучаем способы расщепления каменного сырья, а также использования полученных заготовок для обработки различных органических и неорганических материалов, таких как кость и рог животных, бивень мамонта, поделочные породы камня. Верхний палеолит – наиболее разнообразная в этом плане эпоха. Именно в это время люди освоили широкий набор инструментов и техник. Например, использовалсиь костяные иглы для создания одежды, обуви, сумок для хранения и переноса вещей. А это, в свою очередь, сыграло важнейшую роль в освоении человеком территории Северной Евразии.
В своих экспериментах мы используем тот же инструментарий, который был в распоряжении человека верхнего палеолита, и с его помощью воссоздаем предметы, максимально похожие на те, что мы находим во время археологических раскопок.
– Вы воссоздаете некие универсальные процессы или свойственные именно сибирским археологическим культурам?
Н.Б.: – Некоторые вещи безусловно универсальны. Но мы стараемся опираться именно на сибирский материал, используем каменное сырье, привезенное из тех районов Алтая, где были найдены стоянки древнего человека, кости представителей сибирской фауны.
– Сколько времени уходит на получение одной каменной пластины?
Н.Б.: – Само скалывание пластины происходит очень быстро, моментально. Но наша задача – получить из куска сырья максимум таких заготовок с нужными параметрами. Чтобы пластины получались ровные и остроконечные, и их можно было бы использовать как орудие даже без дополнительной обработки.
– Насколько я вижу, здесь не только получают пластины, но потом используют их для дальнейших экспериментов.
А.Ф.: – Да, студенты и волонтеры воссоздают процесс использования этих каменных пластин для разных целей (обработка мяса, кости и рога, бивня и поделочного камня). Мы отмечаем насколько эти орудия эффективны, как быстро тупятся их режущие части, сколько времени уходит на обработку тех или иных предметов из органических материалов.
– С камнями ситуация более или менее понятна, найдено достаточно много каменных артефактов и есть с чем сравнивать. Но органика сохраняется гораздо хуже. Как удается добиться аутентичности изделий из кости, рога, бивней?
А.Ф.: – Безусловно, изделий из органических материалов сохранилось гораздо меньше. Но, благодаря уникальным природно-климатическим характеристикам алтайских пещер, в распоряжении ученых оказалось немало таких артефактов – наконечников, ножей, шильев, игл, украшений, с которыми теперь ведется большая исследовательская работа. Реконструкция технологий производства таких артефактов – одна из основных задач нашей науки. В наших коллекциях есть разные промежуточные формы предметов.
В процессе раскопок мы находим необработанные фрагменты кости, рога или бивня, заготовки с признаками резания, строгания или шлифовки человеком, а также готовые изделия, включая те, что использовались и были сломаны от работы. Это все предметы отражают разные стадии жизни одного конкретного предмета. И комплексный анализ таких находок позволяет лучше понять древние технологии, используемые в рамках конкретной археологической культуры. А эксперимент – это метод проверки выводов, сделанных в ходе такого анализа.
– Эксперимент подразумевает получение каких-то новых данных о жизни человека в эпоху палеолита или только проверку ранее известных ученым информации?
Н.Б.: – Эксперимент позволяет как проверить правоту выводов, сделанных при изучении оригинальных находок, так и более детально восстановить сам процесс производства того или иного предмета, так как в ходе реконструкции становятся видны те нюансы, которые трудно или невозможно выявить другими способами.
Мы проводим такие сессии третий год и каждый раз решаем новые задачи. Первая была целиком посвящена способам получения каменных наконечников для охоты - бифасов. Во второй год мы сосредоточились на производстве крупных пластин, которые на сибирских стоянках достигали длины до 40 см. Сейчас мы также делаем пластины, но уже из нового сырья, чтобы посмотреть, как он расщепляется. Но главное для нас в этом году – отработать приемы создания мелких пластинок, которые часто служили для изготовления сложных составных орудий.
А.Ф.: – Что касается кости, мы хотим впервые реконструировать набор технологий, характерных для верхнего палеолита на территории Алтая, получить серию костяных орудий и украшений, подобных тем, что мы находим во время раскопок. И тем самым – проверить те реконструкции, которые мы делали по археологическим находкам, подтвердить, или наоборот – скорректировать их.
Сергей Исаев
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии