Продолжаем наш цикл материалов по истории мирового «науч-поп». В прошлый раз мы вспоминали про Альфреда Брема, чья «Жизнь животных» стала бестселлером. Вскоре нашелся человек, доказавший, что жизнь растений может быть не менее интересной. Особенно, если о ней рассказывает тот, кто хорошо в этом разбирается.
В 1843 году в семье начальника петербургского таможенного округа (а позже – сенатора) Аркадия Семёновича Тимирязева родился сын Климент. Он вошел в историю, прежде всего, как русский естествоиспытатель, специалист по физиологии растений, крупный исследователь фотосинтеза. Но еще и как популяризатор и историк науки, и именно на этой стороне деятельности Тимирязева мы сегодня и сосредоточимся.
Тимирязев не раз говорил, что считает своим долгом не только заниматься научными исследованиями, но и «писать для народа», поскольку был уверен, что ученый обязан отчитываться перед обществом о своей работе на понятном обществу языке. «Наука не вправе уходить в свое святилище, таиться от толпы, требуя, чтобы на слово верили ее полезности. Представители науки, если они желают, чтобы она пользовалась сочувствием и поддержкой общества, не должны забывать, что они должны… время от времени выступать перед ним, как перед доверителем, которому они обязаны отчетом», - писал он. И, думается, это утверждение весьма актуально и сегодня.
А тогда, во второй половине XIX века, научный язык активно проникал в художественную литературу и в публицистику. Такие научные термины, как реакция, климат, организм, среда, получали социальную и политическую нагрузку (государственный организм, политический климат и т. п.). Одним из самых популярных был термин, взятый из трудов Дарвина – «борьба за существование», в то время он буквально не сходил со страниц литературно-художественных и общественно-политических журналов. Правда, каждый автор стремился толковать его по-своему.
И Тимирязев вынужден был защищать то значение, что в него изначально вкладывал Дарвин. Правда, это в итоге привело его к полемике со сторонниками Менделя. Что интересно, Тимирязев утверждал, что те делятся на менделистов (правильно понимающих идеи Менделя) и «мендельянцев» (переносящих законы наследования на те признаки, которые по мнению Тимирязева, этим законам подчиняться не могут). Впоследствии часть цитат из трудов Тимирязева была вырвана из контекста и использована Трофимом Лысенко с сторонниками для атаки на генетику. Но вряд ли мы вправе винить в этом самого Тимирязева, который опирался на данные своего времени (а с тех пор генетика шагнула далеко вперед) и всегда был категоричным противником партийности и групповщины в науке, с уважением относился к оппонентам, и замечал их заслуги.
Помимо научной работы, на протяжении тридцати с лишним лет Тимирязев преподавал в Московском университете (1877 – 1911 г.г.). А еще – не жалел сил на ту самую «работу с народом», которую считал долгом ученого: выступал с лекциями (он называл их беседами) публичных, перед агрономами, учителями и др. Он мечтал о «странствующей кафедре», о «науке, идущей чуть не на дом земледельцу, разыскивающей его в деревне и говорящей ему на вполне доступном ему языке». Таким был курс двухчасовых лекций, прочитанных в Политехническом музее в 1876-77 годах. Изначально текстовая версия лекций публиковалась в журнале «Русский вестник», а в 1878 году вышли отдельной книгой под названием «Жизнь растений».
Несмотря на то, что эта книга полностью соответствовал стандартам строгой научности, она же представляет собой яркий пример того, как эту научность можно сочетать с простотой изложения и блестящим литературным стилем. С первых же строк читатель увлечен убедительными фактами, остроумными сопоставлениями:
«Начнем наш обзор с пробуждения растительной жизни после зимнего сна и оцепенения. В каком виде застанет ее весна, где кроются зачатки этой новой жизни? Они кроются в семени, которое сохранило свою жизненность под защитой почвы и толстого покрова снега. Они затаились в почках, которые под охраной своих чешуек перенесли невзгоды суровой зимы. Пригреет весеннее солнце – и на каждом свободном клочке земли выглянут зеленые ростки, на каждом дереве или кустарнике разбухнут, лопнут, сбросят свои невзрачные и уже ненужные чешуйки и распустятся листовые почки. Семя и почка – вот два органа, к которым ежедневный опыт возводит начало растительной жизни».
Каждому из органов растения в книге посвящена отдельная глава («Клетка», «Семя», «Корень», «Лист», «Стебель»). Затем автор ведет читателя дальше, позволяет ему заглянуть внутрь растения, на уровень, где вырабатываются самые разнородные вещества. С помощью несложных опытов Тимирязев показывает, каких из питательных веществ растению недостает, а что у него в избытке, как оно добывает себе пищу из почвы и воздуха, как оно растет и размножается.
Всей логикой своего повествования Тимирязев показывает исключительное место растений в круговороте веществ и энергии на Земле. Вот знаменательные строки из книги, раскрывающие роль растений:
«Когда-то, где-то на землю упал луч солнца, но он упал не на бесплодную почву; он упал на зеленую былинку пшеничного ростка, или лучше сказать, на хлорофилловое зерно. Ударяясь о него, он потух, перестал быть светом, но не исчез. Он только затратился на внутреннюю работу, рассек, разорвал связь между частицами углерода и кислорода, соединенными в углекислоте... Он преобразовался в наши мускулы, в наши нервы. И вот теперь атомы углерода стремятся в наших организмах вновь соединиться с кислородом, который кровь разносит во все концы нашего тела. При этом луч солнца, таившийся в них, в виде химического напряжения, вновь принимает форму явной силы. Этот луч солнца согревает нас. Он приводит нас в движение. Быть может, в эту минуту он играет в нашем мозгу».
Тимирязев считал, что для оценки успешности книги «первой и последней, безапелляционной инстанцией является читатель». Исходя из этого критерия, он со своей задачей справился отлично - только при жизни ученого его книга переиздавалась девять раз. Причем – трижды она выходила у братьев Сабашниковых, считавшихся одним из наиболее культурных и престижных русских частных издательств.
К каждому новому изданию Тимирязев писал предисловия, которые считал откровенным обменом мнений, мыслей автора и читателей. И по этим предисловиям можно проследить, как все более и более широкие слои населения интересовались книгой.
В предисловии к пятому, удешевленному, изданию книги (1898 г.) Тимирязев выразил «чувство радостного изумления по поводу быстрого расширения круга ее новых читателей». В 1905 году выходит шестое издание. В предисловии к нему Тимирязев подчеркнул, что он особенно дорожит отношением к книге постоянно подрастающих молодых поколений, в их сочувствии он всегда видел лучшую награду за свои стремления приносить посильную помощь всем искренне ищущим знания.
В предисловии к восьмому изданию (1914 г.) Тимирязев с удовлетворением приводит факты, которые показывают распространение книги, ее проникновение в самые отдаленные уголки России: «Совсем недавно, в статье М. Горького... я мог прочесть следующие строки: «Поражаешься, откуда в Посаде Снеговом, Херсонской губернии, или Осе, Пермской, знают имена... Тимирязева. Часто спрашивают его «Жизнь растения»».
Как показывает история, по-настоящему хорошие научно-популярные труды очень быстро расширяют границы своих читателей. Не стала исключением и «Жизнь растений». В 1912 году книга была переведена на английский язык. В печати появились многочисленные положительные отклики на перевод. Критик из журнала «Nature» дал такую оценку: «Книга Тимирязева на целую голову, да и с плечами впридачу выше своих товарок... Изложение чисто сократическое, неизменно доказательное, а не повествовательное, поддерживает в читателе приятное заблуждение, будто он сам создает науку физиологии растений». А не менее известный медицинский журнал «The Lancet» отмечал «превосходное изложение физиологии растений».
И хотя физиология растений шагнула далеко вперед с того времени, когда Тимирязев читал свои лекции в Политехническом музее, а потом оформил их в книгу – сама она не устаревает. Как образно сказал академик В. Л. Комаров: «Когда читаешь Тимирязева, почти физически чувствуешь яркий свет, который заливает широкие просторы». Видимо этот яркий свет и делает книгу настолько долговечной, что все новые и новые поколения читателей с удовольствием открывают ее для себя.
Сергей Исаев
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии