Лед тронулся – Россия обозначила шаг в сторону ратификации Парижского соглашения по климату. В конце марта Министерство экономического развития представило Стратегию «долгосрочного развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года». На фоне пандемии и карантинных мер данная новость звучит обнадеживающе. Обнадеживающе в том смысле, что мы не замыкаемся только лишь на своих текущих проблемах и пытаемся встроиться в общемировую линию развития, догоняя западные страны по принципиально важным экономическим показателям. Короче говоря, равняемся на Европу. Этого ждали давно, и, вроде бы, руководство страны явило миру реальные планы. Во всяком случае, так хотелось бы думать.
А теперь посмотрим, на что мы можем рассчитывать, куда на самом деле нас эти планы приведут.
Авторы сего Документа с первых же страниц выражают свое полное согласие с экспертами МГЭИК по поводу глобального потепления и вытекающих отсюда задач для всех государств. Россия, таким образом, берет и на себя часть обязательств, которые напрямую связаны с необходимостью диверсификации экономики «пропорционально растущим климатическим вызовам». В общем, по этим пунктам не поспоришь. Я специально обращаю на это внимание, чтобы было понятно: Минэкономразвития не настаивает на нашем «особом пути», не рассказывает об ужасных ветряках, от которых убегают люди, из-за которых гибнут птицы и черви вылезают из земли. В общем, здесь не делается никаких намеков на то, что развитые страны шагают куда-то не туда. Нет, мы выражаем полную солидарность и готовность идти в ногу с ними.
Теперь о том, как мы собираемся шагать. На этот счет правительство предлагает на рассмотрение два основных сценария низкоуглеродного развития – Базовый и Интенсивный. Базовый сценарий предусматривает «масштабное повышение энергоэффективности российской экономики, полное обеспечение баланса воспроизводства лесов, расширение площади их охраны и существенное сокращение сплошных вырубок».
Очень хорошо, читаем дальше. К 2030 году потребность в углероде ВВП РФ в сравнении с 2017 годом снизится на 9%, а к 2050 году – на 48 процентов. Далее уточняется, что по мере реализации Базового сценария необходимо будет сформировать правовую основу и создать методологическую базу для Национальной системы углеродного регулирования, благодаря чему возникнут предпосылки для «технологической трансформации экономики».
Что касается Интенсивного сценария, то он предполагает достижение «углеродной нейтральности» во второй половине текущего столетия – «ближе к его завершению» (то есть это выпадет на плечи далеких потомков). Здесь уже вводится «национальное» регулирование выброса парниковых газов, увеличивается генерация на основе возобновляемых источников, проводится масштабная электрификация и цифровизация транспорта и технологических процессов в отраслях, внедряются технологии улавливания и хранения углекислого газа – короче, осуществляется всё то, что УЖЕ СЕЙЧАС происходит в европейских странах.
Очевидно, ради мысленного эксперимента были предложены еще два сценария – Инерционный и «Без мер государственной поддержки». В первом случае темп роста энергоэффективности сохраняется на уровне, достигнутом в рамках реализации национальных проектов. Во втором случае всё остается на текущем уровне, при этом никаких «наилучших» технологий не внедряется, модернизации энергетики не происходит, а в лесопользовании сохраняется экстенсивный подход.
Авторы текста подчеркивают, что снижение выбросов парниковых газов напрямую связано с внедрением «наилучших доступных и наилучших из имеющихся в мире технологий». В России, по их словам, имеются значительные ресурсы для развития безуглеродной (возобновляемой) энергетики. Перечисленные сценарии предполагают разные темпы реализации мер по снижению выбросов, отраженные в соответствующих таблицах и графиках. По большому счету, эти детали могут заинтересовать разве что специалистов по макроэкономике, поскольку внедрение новых технологий, так или иначе, затрагивает процессы модернизации самых разных отраслей (прежде всего – энергетики). На данном этапе все эти цифры, графики и схемы не представляются принципиальными ввиду их отвлеченности.
То же самое можно сказать и о перечне предложений, заявленных как «меры», необходимые для осуществления низкоуглеродного развития. Как вам, например, такая мера: «повышение энергетической и экологической эффективности во всех секторах экономики»? Или такая: «снижение потерь в электрических и тепловых сетях»? Или такая: «электрификация и газификация общественного транспорта». Или же такая: «снижение энергетических и материальных затрат в технологии производства, применение энергоэффективного оборудования». Честно говоря, всё это напоминает предвыборные обещания лидеров политических партий, которые маскируются под некую «программу»: «повысить прожиточный минимум», «обеспечить жильем малоимущих», «улучшить медицинское обслуживание».
Возникает впечатление, что в российском правительстве в перечень «мер» включают ДЕТАЛИЗАЦИЮ результатов развития. Подчеркиваю, всё это повышение энергоэффективности, электрификация транспорта, автоматизация производств, снижение потерь в сетях – должны стать прямым следствием реализуемой Стратегии, а отнюдь не причиной или побудительным мотивом реализации указанных сценариев.
В принципе, я говорю сейчас об элементарных вещах - достаточно лишь изучить опыт развитых стран, на которые наше руководство будто бы ориентируется по этому вопросу. Все реальные меры находятся в нормативно-правовой сфере, где действует принцип «кнута и пряника». Условный «кнут» - это регулярный пересмотр экологических требований в сторону их ужесточения. Условный «пряник» - это финансовая поддержка перспективных технологий в форме грантов, субсидий, налоговых льгот или стимулирования потребительского спроса. Никаких открытий я здесь не делаю. Все это происходит сейчас у нас на виду, о чем мы постоянно здесь пишем. Однако в российском правительстве нормативно-правовую базу оставляют, как мы сказали выше, на потом.
Похоже, данный аспект отношений государства с так называемыми «хозяйствующими субъектами» не считается для наших руководителей приоритетным. На первом месте – декларации, обещания и добрые пожелания.
Получается забавная картина: в Минэкономразвития подробно расписали по годам динамику выбросов парниковых газов, но при этом никто в правительстве с такой же точностью не скажет, когда же у нас будет принят тот или иной закон, или, когда утвердят соответствующие нормативы. А без этого, как я сказал, все эти графики и расчеты – не более чем кабинетная игра. Так что приходится констатировать, что предложенная Минэкономразвития Стратегия никакой погоды, увы, не сделает. Мало того, подозрительно еще и то, что этим делом занимается одно отдельно взятое министерство, в то время как такие вещи требуют комплексного подхода и решаются на уровне всего высшего руководства страны. Поэтому будет в высшей степени странно, если ответственность за конечные результаты также возложат на одно отдельно взятое министерство.
В общем, несмотря на правильные декларации, в плане подхода к реализации намерений мы, как всегда, демонстрируем свой особый путь. И даже не понятно, куда он нас приведет.
Андрей Колосов
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии